Жизнь этого человека определила любимая книга его детства – «Три мушкетера» Александра Дюма. Прочитав ее, Леонид Тарасюк еще школьником выучил французский и стал заниматься историей в Эрмитаже.

Рыцари, доспехи, турниры, Дюма и Вальтер Скотт – это то, на чем воспитан каждый настоящий мальчик. Главная экспозиция западного оружия, самая мальчишеская в нашей стране – Рыцарский зал Государственного Эрмитажа – придумана Леонидом Тарасюком. Потом он повторил эту же экспозицию в музее «Метрополитен» в Нью-Йорке. В жизни ленинградского Д′Артаньяна, Леонида Тарасюка, было, пожалуй, даже больше приключений, чем у знаменитого героя Дюма.

Рыцарский зал Эрмитажа. Конец 1950-х

Шестнадцатилетним блокадным школьником Лёня Тарасюк организовывал комсомольский отряд «Ленинградские Д'Артаньяны». Вместе с другими юными поклонниками Дюма он сбрасывал бомбы-зажигалки с ленинградских крыш. В 1944 году его призвали в армию. Он освобождал Венгрию, а в Чехословакии – немецкий концлагерь с французскими военнопленными, за что и получил орден Почетного легиона. Старшим лейтенантом он возвратился в родной Ленинград, демобилизовался и стал студентом кафедры археологии Ленинградского государственного университета.

Арсений Березин, кандидат физико-математических наук: «Его любимой книгой была “Три мушкетера” Александра Дюма. Он прочитал ее в возрасте 8 лет, и до самого конца жизни она оставалось главной его книгой. Ради романа Дюма он выучил французский язык. Еще школьником он пошел в Эрмитаж и стал заниматься там историей».

Сергей Белецкий, доктор исторических наук: «Он был блестящим историком. Я читал его дипломную работу. Он окончил кафедру археологии университета в начале 1950-х годов и защищал диплом по скифам, он начинал с этой тематики. Его диплом – готовый макет кандидатской диссертации. И то, что он переключился на оружие, насколько я понимаю, оказалось неожиданным для очень многих».

Интерес Тарасюка к оружию изначально носил не только исторический, но и практический характер. Поступив в университет, он буквально сразу же записался в секцию фехтования.

Арсений Березин, кандидат физико-математических наук: «Мы впервые встретились 2-го сентября, записываясь на фехтование, а 3-го отправились на секцию. Надо сказать, что я уже тогда чуть-чуть фехтовал, никаких особенных надежд не подавал, и для меня это не было чем-то особенно захватывающим. А для Тарасюка это была часть его жизни: он считал, что должен хорошо драться на шпагах, и это он освоил. Он прекрасно стрелял, как и полагается каждому мушкетеру».

Тарасюка долго не брали в Эрмитаж – у него была неподходящая анкета. Он был еврей, а стояли 1950-е годы, время «Дела врачей». К тому же у Тарасюка была репутация страшного задиры и эксцентрика. Он мог пройти по Невскому проспекту в рыцарских латах – на карнавал исторического факультета ленинградского университета.

И, тем не менее, звезды сложились в его пользу. Предыдущий хранитель Рыцарского зала Коссинский был арестован, кстати говоря, уже в третий раз. Взвесив все, партийная организация Эрмитажа пришла к выводу – надо брать Тарасюка. Все-таки он хоть и еврей, но старший лейтенант в отставке, фронтовик, орденоносец и, к тому же, крупнейший знаток средневекового оружия.

Став сотрудником Эрмитажа, Тарасюк за несколько лет создал не имеющую аналогов в мире экспозицию средневекового западного оружия. Досконально изучив огромную, но не систематизированную эрмитажную коллекцию, «ленинградский Д'Артаньян» в одночасье стал специалистом номер один в своей области.

Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа с 1992 года: «Он был, конечно, блестящий специалист. Оружие – это романтично, но изучение его требует много сил и времени. Нужно знать две вещи: как все это работает и как это вписывается в историко-культурный контекст. Так что изучение оружия требует громаднейшей эрудиции и очень цепкого мозга и взгляда».

Леонид Ильич Тарасюк

Профессиональная карьера Тарасюка в 1950-е годы – парадокс. В Эрмитаже он – скромный МНС, младший научный сотрудник, это низшая каста в советской академической иерархии. В то же время Леонид Тарасюк – первый советский ученый, избранный в действительные члены Туринской Академии Марчиано, объединяющей крупнейших специалистов по изучению старинного оружия. Членом этого элитного клуба был потомок герцогов Лотарингских генерал де Голль.

Арсений Березин, кандидат физико-математических наук: «Де Голль вступил в переписку с новым членом академии Тарасюком, и эта переписка продолжалась вплоть до 1960-х годов. Они переписывались, переписывались – сначала младший сотрудник Эрмитажа Тарасюк и генерал де Голль, а потом переписывались уже куратор старинного оружия Ленинградского Эрмитажа, доктор, академик Тарасюк, с президентом Франции Шарлем де Голлем».

Профессионально занимался Тарасюк зажигательными механизмами пистолетов времен царя Алексея Михайловича, отца Петра Великого. Но хранил он в своем хранилище все: и мечи, и щиты, и шлемы, и арбалеты, и сабли дамасские. Золотая страна мальчишеской мечты.

Сергей Белецкий, доктор исторических наук: «Тарасюк приходил в мушкетерском плаще, в широкополой шляпе с перьями, причем из-под нее торчали, естественно, нормальные цивильные брюки, обычные ботинки. Под мышкой у него несколько шпаг, кинжалы, и читал он нам, пацанам, лекцию под названием “Как и чем Д'Артаньян убивал своих противников”».

Юрий Ефимов, хранитель отдела оружия Государственного Эрмитажа: «Мы, мальчишки, работая в хозяйственной части, конечно, стремились к нему попасть, надеть доспехи, взять в руки меч, а я еще слушал спецкурс у него. Он все нам разрешал».

В Эрмитаже Тарасюк – фигура легендарная. Гений эпатажа с каким-то невероятным мушкетерским чувством юмора. Одну из молодых сотрудниц он убедил в необходимости заспиртовать скончавшегося сотрудника музея – на память потомкам.

Любовь Фаинсон, кандидат искусствоведения: «Я была бестолковой и доверчивой. Ничего не поделаешь, я еще плоховато соображала и стала ходить от должности к должности, объясняя – нужен спирт, чтобы заспиртовать заведующего отделением графики Евгения Григорьевича Лисенкова».

Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа с 1992 года: «Одно из последних моих воспоминаний о Тарасюке – как он стреляет из пушек на юбилее моего отца. Он рассказывал, как он, якобы, давал указания пулеметчикам, которые сидели на 3-м этаже во время парадов. Я думаю, что никаких пулеметчиков во время парадов на крыше Зимнего дворца не было, хотя рассказ его казался очень правдоподобным».

Утром 1 апреля 1956 года Эрмитаж облетело трагическое известие – скончался хранитель Рыцарского зала, выдающийся знаток средневекового западного оружия Леонид Ильич Тарасюк.

Любовь Фаинсон, кандидат искусствоведения: «В малом подъезде есть щит с объявлениями. Если, не дай бог, кто-то уходил из жизни, то именно там был портрет в траурной рамке. Однажды Леня повесил свой портрет и написал, что он скоропостижно скончался после автокатастрофы. А рассчитано было на то, что я приду рано и начну собирать деньги на похороны. А тут он живой и явится и денежки мы совместно прокутим».

Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа с 1992 года: «Это был стиль, который и шокирует, и нравится всем».

Шутки Тарасюка – всегда на грани фола. В стенах Эрмитажа со временем к ним привыкли, но Ленинград – это не только Дворцовая площадь. Когда генеральным секретарем партии был избран Леонид Ильич Брежнев, полный тезка «ленинградского Д'Артаньяна», эксцентричный хранитель не выдержал и вышел в народ. Теперь ареной для его розыгрышей стал весь город.

Георгий Вилинбахов, заместитель директора Государственного Эрмитажа: «У него был приятель, тоже историк, который занимался Средневековьем и мистикой, Владимир Ильич Райцис. Когда они с ним спускались в метро, Райцис шел впереди, а Тарасюк – сзади. Они громко вели диалог такого содержания: “Владимир Ильич, Владимир Ильич, ну куда же Вы? Я не успеваю за Вами, подождите, я Вас сейчас буду догонять”. – “Леонид Ильич, догоняйте, догоняйте, Леонид Ильич, догоняйте”. Так они и беседовали, до тех пора пока их не останавливал милиционер».

В смелости Тарасюку не откажешь. Ко времени, когда Леонид Ильич устраивал эскапады в ленинградском метро, у него за плечами были 3 года лагерей.

Жил Леонид Тарасюк на Невском, 100. На его двери друзья написали: «Здесь живет наш лучший друг Д'Артаньян де Тарасюк». И вот отсюда в 1959 году его и увели оперативники Комитета государственной безопасности. Тарасюка обвинили в том, что в 1952 году, то есть за 7 лет до ареста, он с друзьями в горном Крыму оборудовал пещеру с какими-то продовольственными запасами, где они надеялись пересидеть атомную войну или скрыться от возможного ареста. Шел конец сталинской эры, и Тарасюк естественно опасался гибели или попадания в лагерь. Через 7 лет это вскрылось.

Советская правоохранительная система не любила оправданий, и, несмотря на протест прокурора, обвинительный приговор остался в силе. Срок Тарасюк отбывал сперва в Тайшете, затем в Мордовии. Там он познакомился с униатским кардиналом Иосифом Слипым, который обучал его итальянскому языку. Слипый сказал Тарасюку как-то, что Папа Римский призвал его к Престолу святому, и он скоро уедет: «Я вас приглашу, и вы приедете к нам в Ватикан».

Освободившись в 1963 году, Тарасюк даже не мечтал попасть в Ватикан – это из области фантастики. Перед ним стояла только одна цель – вернуться в Эрмитаж, и она, ко всеобщему удивлению, осуществилась.

Любовь Фаинсон, кандидат искусствоведения: «У нас был необыкновенный директор – Михаил Илларионович Артамонов, археолог и человек больших знаний, очень простого происхождения, очень твердый. После того как Леня вышел из тюрьмы, он взял его снова на работу».

В знаменитой оружейке Ленфильма, где хранятся рапиры и другие образцы холодного и огнестрельного оружия, Тарасюк был всегда своим человеком. Он консультировал исторические фильмы, такие как «Двенадцатая ночь» Яна Фрида, «Гамлет» Григория Козинцева, «Начало» Глеба Панфилова (эпизоды с Жанной д'Арк). Он умел фехтовать, как фехтовали в XV–XVII веках. Он не просто перевоплощался в своих героев, он жил этой жизнью, и этим отличался от тех, кого сейчас называют «ролевиками», когда человек становится на время, предположим, дружинником, а потом садится за компьютер. Тарасюк жил в Средних веках. Он был Д'Артаньяном в Ленинграде ХХ века.

В 1972 году Леониду Тарасюку исполнилось 45 лет. Казалось, все плохое осталось позади. Он был директором музейного хранения Эрмитажа, блестящим переводчиком-синхронистом, консультантом художественных фильмов. Романтическая фигура, известная всему городу и любимая им. Но ему не хватало одного – возможности увидеть те священные камни Европы, которым он всю жизнь поклонялся. И он подал заявление на отъезд из Советского Союза.

Георгий Вилинбахов, заместитель директора Государственного Эрмитажа: «Он написал не просто заявление в духе: “Прошу меня уволить в связи с тем-то и с тем-то”. Он решил сначала передать коллекцию».

Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа с 1992 года: «Это был исключительно порядочный и деликатный человек. Он всегда старался учитывать интересы Эрмитажа и тех, кто работал вместе с ним. Сделать все так, чтобы никто в результате его действий не пострадал, было очень важно для него».

Два года Тарасюка не выпускали. В конце концов, вмешалась международная общественность, в частности, знаменитый американский сенатор Джексон. И в 1973 году Леонид Ильич покинул Россию навсегда.

Тарасюк обосновался в Соединенных Штатах. Во всемирно известном нью-йоркском музее «Метрополитен» он работал над экспозицией средневекового оружия, руководствуясь теми же принципами, что и при создании Рыцарского зала в Эрмитаже.

Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа с 1992 года: «“Метрополитен” – это серьезнейшее учреждение, туда берут специалистов экстра-класса. Я много раз бывал в “Метрополитене” и слышал отзывы о Тарасюке. Он был сразу же воспринят как ученый очень высокого уровня».

Вырвавшись из-за «железного занавеса», Тарасюк наверстывал упущенное. Европа, которую он знал по книгам и артефактам, открылась перед ним во всей своей невероятной подлинности. Он много путешествовал. В Ватикане его принимал старый знакомый по мордовским лагерям кардинал Иосиф Слипый. Слипый предложил Тарасюку обвенчать его с женой Ниной Ростовцевой на память о встрече.

В Нью-Йорке, как и в Ленинграде, Леонид Тарасюк стал всеобщим любимцем. Этот энциклопедист-эксцентрик буквально притягивал к себе неординарных людей. В числе его ближайших друзей была знаменитая Жаклин Онассис-Кеннеди. Тарасюк помог ей подготовить и издать книгу о русском костюме.

Арсений Березин, кандидат физико-математических наук: «Жаклин очень просто сказала: “Да, я любила его. Это было не то, что я любила как любовника. А как человека!” Это было сказано совершенно открыто, с чувством».

В августе 1990 года Тарасюк отправился в Шотландию на международный конгресс оружейников. Там он – главная звезда. В профессиональной среде его буквально боготворили и готовы были носить на руках.

Георгий Вилинбахов, заместитель директора Государственного Эрмитажа: «Со всех сторон к нему неслись радостные участники этого конгресса обниматься, целоваться. Вообще, приезд Тарасюка – это было событие, вокруг него моментально сразу все начинали крутиться, все его знали, и всех он знал. Это были профессиональные отношения, которые легко переходили в дружеские. Я не думаю, что кто-нибудь из старых оружейников тех времен к нему относился не по-дружески. Шведы, финны, поляки, американцы, англичане, немцы, итальянцы, в общем, казалось, что все оружейники мира – его друзья».

Из Шотландии Тарасюк отправился во Францию, страну мушкетеров. Каждая поездка туда, как паломничество в Мекку. На родине Д'Артаньяна 11 сентября 1990 года Леонид Тарасюк погиб вместе с женой в автомобильной катастрофе.