Глава 5
Старшие лейтенанты дружно молчали, тяжело и мрачно думали.
– Там, похоже, только войсковая операция возможна, – высказал свое мнение Зной.
Такое мероприятие, как операция, подразумевает под собой использование войсковых соединений и тяжелой боевой техники, применение как минимум минометов. В наших условиях это, конечно же, было невозможно. Видимо, для того «сектор Эль» и создавался, чтобы действовать тихо, незаметно, без грохота артиллерии и лязга гусениц.
Вообще, в национальных республиках работать следует крайне осторожно. Там никогда неизвестно, на кого можно полностью положиться, а кто является скрытым врагом.
Видимо, именно по этой причине задержание бывшего мэра Махачкалы Саида Амирова было проведено спецназом ФСБ, прибывшим из Москвы. Сразу после задержания он был вывезен в столицу. Там на время следствия суд определил ему арест в качестве меры пресечения.
Доверить задержание мэра местному ФСБ на самом верху не решились. Слишком уж велика была у Амирова поддержка в республике.
Потом дело бывшего мэра стал рассматривать трибунал Северокавказского военного округа, который позже, после расширения, стал называться Южным. К зданию суда пришли более сотни родственников и просто сторонников подсудимого. Многие из них, как говорят, были вооружены. Но эти люди не решились вступить в открытое противостояние с отлично экипированным спецназом внутренних войск, который тогда же плотно окружил здание суда.
Все это происходило в Ростове-на-Дону, а не в Махачкале. Сами прикиньте, какой же эффект могла вызвать войсковая операция, направленная против большого чиновника и проводимая на территории республики.
– Войсковая операция невозможна. Есть другие варианты, – произнес я задумчиво. – Но сначала мне следует побеседовать с командиром. Полковник Самокатова говорила, что будет всю ночь в кабинете работать. Я схожу. Здесь как, ночью по территории ходить не возбраняется?
– Внутренние патрули прогуливаются. Стрелять до выяснения они, конечно, не станут, – сказал Лаба. – Только сначала позвони полковнику. Я не видел ее машину у ворот. Могла уехать.
– Или тачку свою в гараж отослать, – подсказал Зной. – Если она уезжать не думала, то нечего машину зря держать у ворот. Полковник Самокатова солдат бережет. Понимает, что водитель должен быть всегда выспавшимся.
– Позвони, – повторил Лаба. – Телефон внизу, под лестницей. Там разговор через дежурного. Майор представится коммутатором.
Я согласно кивнул, вышел, сразу нашел телефонный аппарат на стене под лестницей, снял трубку и нажал кнопку вызова.
– Слушаю вас, – раздался голос майора-десантника.
– Мне нужна полковник Самокатова.
– Кто спрашивает?
– Капитан Овсов.
– В такое время?..
– Полковник Самокатова сказала мне, что будет всю ночь работать. Она говорила, что я могу звонить и приходить, если появится необходимость посоветоваться с ней.
– Соединяю. – Мне было слышно, как дежурный предупредил полковника о том, кто ей звонит.
После чего Алевтина Борисовна ответила вполне бодрым, совершенно не сонным голосом:
– Слушаю, Иван Васильевич. Возник вопрос?
– Так точно, товарищ полковник. Разрешите зайти?
– По телефону спросить нельзя?
– Можно, но я не приучен решать такие вопросы по телефону.
– Нашу сеть прослушать невозможно. Спрашивай.
– Дежурный офицер может прослушать, – недовольно подсказал я, и в трубке что-то щелкнуло.
Видимо, майор и в самом деле слушал нас. Мне это, мягко говоря, не понравилось.
– Заходи.
Через несколько минут я уже стоял в ее кабинете. Мимо дежурного я прошел быстро. Он отвернулся, не желая смотреть мне в глаза.
Полковник Самокатова все еще сидела за столом, перед толстой стопкой документов.
– Докладывай.
– Мы в настоящий момент обсуждаем варианты работы. Первый из них, пришедший мне в голову, предполагает мою необходимость раскрыться перед группой. Я должен буду рассказать подчиненным о своих отношениях с подполковником Халидовым.
– В чем необходимость? Не очень понимаю.
– Объект нашей работы чрезвычайно трудно достать. Как один из вариантов ликвидации мы рассматриваем атаку во время посадки клиента в бронированную машину. Я предлагаю своим коллегам переодеться в форму спецназа ГРУ. Пусть один из них имеет при себе автомат, второй – винтовку с оптическим прицелом и с глушителем. Как, кстати, и автомат. Пусть Оглоблин или, как вариант, кто угодно от имени дежурного по отряду, чтобы не подставлять товарища майора, позвонит подполковнику Халидову на мобильный телефон и сообщит о задержании капитана Онучина прямо на территории военного городка. Дескать, заглянул глуповатый преступник в казарму за своими вещами. Два командира взводов из другой роты знали о розыске и задержали его. Они же готовы доставить негодяя к подполковнику, прямо в следственный комитет. Охранникам из СИЗО эти офицеры доверить капитана не могут, потому что он опять убежит. Только сами, сразу в следственный комитет. Это даст нам возможность попасть внутрь, нейтрализовать Халидова, захватить любой кабинет по другую сторону коридора. Нам нужно окно, выходящее во двор. Из него мы сможем культурно обслужить клиента.
– Отставить вариант! – резко пресекла мое предложение Самокатова. – Так могут действовать только шахиды-самоубийцы. Вас просто не выпустят после этого из следственного комитета.
Я усмехнулся и заявил:
– Пусть попробуют. Менты всегда туго соображают. Пока поймут, в чем дело, мы уже выпрыгнем из окна кабинета Халидова и уедем.
– Там есть и настоящие специалисты. Слишком велик шанс завалиться. А нам нужна чистая работа. Кроме того, ты предполагаешь одновременную ликвидацию Халидова.
– Да, это обязательно.
– Иван Васильевич, а на вид ты не такой злой и мстительный, как в действительности! Почему этот вариант стал вдруг обязательным?
– Халидов может не поверить звонку. Он сам свяжется с дежурным по отряду, уточнит обстановку и поймет, что мы его покупаем. Если мы не ликвидируем Халидова, то подставим майора Оглоблина и весь сводный отряд спецназа ГРУ.
– А если он сообщит кому-то, куда и по какой причине едет после звонка? Даже водителю своему скажет? Халидова из госпиталя только-только выписали, вернее сказать, вышел по собственному желанию. Он сам не сидит за рулем, ездит только с водителем. Этого парня тоже придется убирать. А он-то здесь при чем? Зачем нам лишняя кровь? Если мы его не ликвидируем, он может что-то сообщить. Тогда снова начнутся неприятности у отряда спецназа ГРУ. Нет. Твой вариант отпадает полностью. Я запрещаю! Нет, вовсе не из уважения к Халидову. Слишком большой риск. Кроме того, сам Халидов нам еще сгодится. С ним связаны определенные планы на ближайшее будущее. Не только наши, но и ФСБ. Сотрудники этого ведомства собрали на следователя очень даже богатый материал. Они хорошо умеют сажать человека на крючок. Ты понимаешь, о чем я говорю? Мне вполне понятны причины твоей неприязни к подполковнику Халидову, но я снова тебе запрещаю его ликвидацию. И вообще вся твоя задумка – сплошной риск. Сколько вам придется ждать, когда генерал будет садиться в машину? А если он решит поехать из своего дома, не заглядывая на службу? Это тоже вариант. Вы только подставитесь и не сможете ничего больше предпринять. Нет!.. Категорически запрещаю!..
– Но это, товарищ полковник, и есть та самая работа по обстановке. Не все и не всегда удается просчитать. Вот тогда… – Я пытался все же настоять на своем, убедить мать-командиршу в собственной правоте.
– Короче так, капитан. Ты просишь разрешения на раскрытие. Я тебе его не даю. И подполковника Халидова пока трогать не разрешаю. К нему, повторяю, в настоящее время есть особый интерес с нашей стороны. Этого тебе достаточно?
– Так точно, товарищ полковник! Я все понял, – заявил я и вытянулся по стойке «смирно». – Разрешите идти?
– Иди. Вопрос исчерпан.
Полковник Самокатова была достаточно жестким командиром. Совсем не таким, каким показалась мне вначале. Скорее всего в этом сыграло не последнюю роль мое отношение к женщине, занимающей чисто мужскую должность.
Хотя я давно уже знаю, что женщины всегда ведут себя куда более жестко, чем мужчины. Такими их сделали природа и эволюция. Женщина отвечает за все в семье, а муж, как правило, – только за доставку свежих мамонтов и разборки с похотливыми самцами, проживающими в соседних пещерах.
Когда это переносится на службу, женское начало воспринимается как слабое. Ты далеко не сразу начинаешь понимать, что сильно ошибаешься.
Перед дверью я остановился и обернулся.
– Товарищ полковник!..
– Вопрос исчерпан!
– Я по другому поводу.
– Слушаю.
– Когда мы по телефону разговаривали, мне показалось, что дежурный офицер нас прослушивал. Это может быть?
– Еще как может! Меня тоже контролируют. Дежурный сегодня – мой муж.
– Понял, – сказал я чуть виновато.
Конечно, я никакой вины не чувствовал, но представил себе ситуацию, если бы моя жена лезла в мои служебные дела. Впрочем, она, к счастью, не служит со мной в одном подразделении.
Я вышел из кабинета и двинулся в сторону казармы.
Зной и Лаба ждали меня в моей комнате. Теперь нам следовало просчитать следующий вариант, который я представлял вторым. Теперь он становился основным. В запасе у меня оставался третий.
Старшие лейтенанты встретили меня вопросительными взглядами.
– Мой первый вариант полковник Самокатова начисто отвергла. Она заявила, что считает его слишком рискованным. Может, там, наверху, какие-то дела творятся, которые я не совсем понимаю? Или же то и другое совмещается.
– Будем просчитывать вариант атаки на дороге, – заявил Зной.
Он как раз держал в руках карту, которую я оставил на столе.
Я не стал рассказывать, какой именно вариант предложил полковнику. В этом случае мне пришлось бы раскрыть подчиненным суть своих взаимоотношений с подполковником Халидовым. А Самокатова только что категорически запретила мне делать это. Значит, нам предстояло обсуждать тот вариант, о котором сказал Зной.
– Пока я думаю, что атака на дороге должна будет завершаться в конечной точке маршрута генерала Шарабутдинова, – заявил я. – Хотя не исключаю, что события могут развиваться и по другому сценарию. Кому-нибудь из вас доводилось летать на автожире?
Офицеры отрицательно помотали головами.
– Мне тоже, к сожалению, не доводилось, – признался и я.
– Но я на параплане когда-то летал, – сказал Лаба. – Имею опыт. Правда, в боевой обстановке работал только вторым номером. Иначе невозможно было стрелять. Там руки управлением заняты. Думаю, что и с автожиром справился бы. Если есть необходимость, я любую технику могу освоить. У меня обучаемость, как психологи говорят, высокая.
– А как насчет маскировки? От тепловизора сумеешь спрятаться?
Про умение стрелять из снайперской винтовки я уже и не спрашивал. Сам днем наблюдал, что вся группа работала очень даже неплохо и почти одинаково. Хотя стреляли мы не из снайперского оружия, а из пистолетов-пулеметов с оптикой.
– Не хуже других. Сумею, конечно, и стрелять, и маскироваться.
Эти слова прозвучали уверенно, хотя и с необходимой долей скромности.
– А нужно, чтобы умел лучше.
В этом отношении незаменим костюм от экипировки «Ратник». Он сшит из ткани, поглощающей тепловые лучи и не выпускающей наружу тепло человеческого тела. Кроме того, в дополнение к костюму существует еще и специальная плащ-палатка, которой можно поверху укрыться. Тогда уж точно никакой тепловизор не обнаружит.
Зной взял в руки план карту аула и его окрестностей и стал рассматривать ее. Этим он показывал, что все понял в моем замысле. Но такого быть не могло. Ведь вариант с автожиром и снайпером я рассматривал только как запасной, на самый крайний случай.
Я решил, что основную работу попытаемся выполнить мы с ним, поэтому обратился к нему с вопросом:
– Как у тебя обстоят дела со скорострельностью?
– Что ты имеешь в виду? Работу из снайперской винтовки?
– Нет. В данном случае меня интересует скорострельность из пистолета-пулемета с короткой дистанции.
– Как и у всякого рукопашника, у меня хорошая реакция. Наверное, это самая сильная моя сторона. Я умею быстро реагировать на появление каждой новой цели. Вижу и чувствую все движение вокруг. Даже за спиной. Как правило, реагирую на это адекватно, не промахиваюсь.
– А из гранатомета хорошо стреляешь?
– Как и положено офицеру спецназа. Обычно тоже не промахиваюсь.
– А если стрелять по цели, движущейся достаточно быстро? Как?..
– Это сложнее. В танк, скажем, попаду без проблем. Но он объемный и не слишком быстрый. – Вслед за этим Зной показал, что не зря внимательно изучал документы, предоставленные нам. – А вот если стрелять, скажем, по «Ленд Крузеру», идущему на большой скорости, то это сложнее, хотя тоже реально. Очень много зависит от точки, с которой работаешь – с фронта, с тыла или с фланга, да и от самого гранатомета, из которого приходится стрелять. У всех разные характеристики, скорость полета гранаты. Опережение требуется по-иному рассчитывать. Да и прицелы тоже отличаются. Надо пробовать.
– Понятно, – сказал я, задумался о том, как остановить машину, чтобы стрельба велась наверняка, по неподвижной цели, и, кажется, что-то сообразил, даже мысленно представил себе, как все будет происходить.
Я тут же взял чистый лист бумаги и набросал на нем чертеж приспособления, которое будет мне необходимо для выполнения плана. Любой сварщик, имея под рукой полтора метра швеллера, сделает такую штуковину за пятнадцать минут, никак не больше. Размеры я ставил практически наугад, ориентируясь на свои прикидки.
– Что это? – спросил Лаба, глянув через мое плечо.
– Оснастка для моей части работы. Зной, твоя задача – сейчас выйти в Интернет и поинтересоваться, как бронируется крыша легкового автомобиля. В данном случае внедорожника «Ленд Крузер». Надо узнать, сможет ли эта броня выдержать выстрел из гранатомета «Вампир». Я лично не знаю ни единого подобного случая. Мне довелось принимать участие в учениях вместе с офицерами мексиканского спецназа. Там этих ребят, как и во Франции, называют парашютистами. «Вампиры» давно уже стоят у них на вооружении. Они испытывали эту трубу на лобовой броне американского «Абрамса». Правда, динамическую защиту с танка сначала сняли. То, что осталось, граната проломила насквозь. После этого точно такой же результат был получен и при наличии динамической защиты. По слухам, в Ливане в две тысячи шестом году из «Вампиров» подбили сто шестьдесят четыре израильских танка «Меркава», а они считаются одними из самых защищенных в мире. Я не думаю, что даже максимально бронированный «Ленд Крузер» устоит против такой гранаты. Особенно если стрелять в крышу. Когда американцы брали Багдад, их «Абрамсы» иракцы расстреливали из древних РПГ-7. Просто били сверху, да и все. Из окон, с балконов стреляли. У тебя задача будет такая же.
– Значит, я должен буду попасть в движущуюся машину, – сказал Зной.
– Нет, в стоящую на месте, – поправил его я. – Я заставлю ее остановиться. Да и весь кортеж тоже. А ты в это время будешь стрелять. Сначала обязательно в «Ленд Крузер», потом в «Тигры» или в бронетранспортер. На твой вкус. Может, и я успею к тебе присоединиться. Значит, я вписываю в требование два гранатомета «Вампир» и по три гранаты на каждый из них. Две бронебойные, одну термобарическую. Лаба, и на тебя полагаюсь. Значит, тебе потребуются автожир, маскировочный плащ и снайперская винтовка, какую ты запросишь. Что тебе больше по душе? Выбирай, а то скоро требование уже надо будет относить.
Лаба взял в руки планкарту аула и окрестностей, не прикасаясь к линейке, лежащей рядом, взглядом измерил расстояние, кивнул сам себе, да и, видимо, мне, своему командиру.
– Дистанция чуть больше двух километров, – заявил он. – Я справлюсь. Только винтовку нужно специальную.
– Я потому и спрашиваю, какая именно тебе нужна.
– Я однажды на занятиях стрелял из машинки под названием «Севастополь». Весьма оценил. Неплохо было бы такую получить.
– А почему бы и нет! – Я записал винтовку в требование, посмотрел на часы и спросил: – Где мне найти инструктора по экстремальному вождению? Любого из них?
– Его комната рядом с моей, через стену, – подсказал Зной. – Пойдем, я отведу.
Основной план действий в моей голове в общих чертах уже созрел. Осталось только провести некоторые конкретные расчеты, чтобы не допустить обидного промаха, который запросто может сорвать всю операцию. Все это уже не было действиями по обстановке, тем не менее могло бы стать эффективным и даже эффектным вариантом работы.
При этом я намеревался сыграть только на самых хороших качествах человеческой натуры, например на желании помочь своему ближнему, попавшему в беду. Кому-то это могло бы показаться неблагородным делом. Однако, как я считал, гораздо опаснее для общества заниматься торговлей наркотиками, зарабатывать деньги за счет потерянных людских жизней. Но даже самым черным душам ничто человеческое не чуждо. На этом и строился мой расчет.
Инструктора по экстремальному вождению мне пришлось разбудить и дожидаться, пока тот примет прохладный душ, чтобы освежить голову и заставить ее соображать. Разговаривал я с ним один на один, отослав старшего лейтенанта Аграриева до утра отдыхать. У меня было опасение, что Зной, как недавно и полковник Самокатова, заметит излишний риск в моей затее и воспротивится ее реализации.
Я, конечно, могу игнорировать его мнение, но не имею права запретить ему обратиться к Алевтине Борисовне. А она в состоянии наложить такой же категорический запрет и на эту вот мою затею. Сам я смогу объяснить все это Самокатовой куда более доступно, сумею доказать ей, что риск тут сведен к минимуму.
Моя идея и в самом деле не грозила нам слишком уж большими опасностями, ра-зумеется, если мы соответствующим образом подготовимся к ее реализации. Более того, я сам многократно выполнял нечто похожее на тренировочных занятиях во время прохождения курсов повышения квалификации офицеров спецназа ГРУ. Тогда мы тренировались на полигоне ФСО, оснащенном получше, чем наш теперешний. Там, по крайней мере, имелся куда более богатый выбор автомобилей, на которых можно было отрабатывать навыки, нужные нам.
Когда я рассказал инструктору, что задумал, тот, к моему удивлению, не стал сопротивляться и меня отговаривать, но даже загорелся идеей. Правда, он предложил для начала использовать машину с защитными дугами. Этот милый человек сам взялся рассчитать вес машины и скорость, необходимую для выполнения маневра, поскольку у него имелись соответствующие формулы. Это были как раз те вычисления, произвести которые самостоятельно я не мог, просто не умел. Как и офицеры оперативного отдела.
Инструктор предоставил мне каталог автомобилей. Там точно указывался их вес и результаты краш-тестов, в том числе и на опрокидывание. Американцы проводили такие операции на разных скоростях. Я получил как раз те данные, которых мне и не хватало, имел теперь понятие о том, у какой машины крепче кузов.
Автомобиль мне требовался мощный, спортивный и, естественно, высокоскоростной. Ведь именно скорость должна была изначально стать тем самым фактором, который привлечет ко мне внимание клиента и его охраны. Я пересмотрел почти десяток машин и выбрал пятилитровый «Форд Мустанг VI», который уже одним только своим видом говорил о мощи, заложенной в его двигатель. Но меня привлекал не внешний вид автомобиля, а данные краш-тестов на опрокидывание.
Признаться, изначально я думал выбрать какую-нибудь другую машину, попроще, чтобы совсем не разорить «сектор Эль». Но у «Мустанга» были очень мощные стойки. Они могли легко скрыть дополнительный каркас безопасности, который мне хотелось бы установить. Это было не беспокойство о собственной жизни, а только стремление как можно точнее и качественнее выполнить задание.
Выбор я произвел и теперь должен был получить разрешение полковника Самокатовой на приобретение такого вот не самого дешевого автомобиля. Новый «Мустанг» в базовой комплектации тянет где-то на сорок штук евро.
Мне снова пришлось звонить. Дежурный майор отвечал таким голосом, словно разговаривал с того света. Наверное, я его разбудил. Странно, на тот свет мне звонить еще не доводилось. Я предполагал, что там кого-то разбудить сложно, если вообще возможно. Хотя и слышал, что люди, бывало, просыпались в морге среди покойников до вскрытия тел. Тем не менее, в каком бы состоянии майор ни был, с полковником он меня соединил мигом.
– Опять посоветоваться хочешь? – сразу спросила Самокатова, из чего я сделал вывод, что дежурный офицер, он же муж, умудрился сообщить ей, кто звонит.
– Намного хуже, товарищ полковник. В оперативном отделе меня запугали, сообщили, что вопросы приобретения спецтехники для операции решаются только через командира. Денег хочу попросить. Требуется ваше согласие на покупку автомобиля «Мустанг». Существует реальная оперативная необходимость именно в такой машине. Поскольку официально «Мустанги» в нашей стране не продаются ни в одном салоне, покупать придется у кого-то с рук. То есть за наличные.
– А почему именно «Мустанг»? Твоему вкусу соответствует?
– Если бы я опирался на свой вкус, то выбрал бы танк, товарищ полковник. В данном же случае мне требуется после переворота машины остаться не лежачим инвалидом, а вполне боеспособным человеком. Я ночь потратил на исследование краш-тестов различных автомобилей на переворачивание. У «Мустанга» один из оптимальных показателей. Почему я выбрал не самый лучший? Потому что в нем невозможно спрятать дополнительные дуги безопасности. А в «Мустанге» стойки широкие. Они позволяют скрыть такие штуки.
– Что это такое – дуги безопасности?
– Своего рода сварной каркас из труб, который не позволяет машине смяться.
– Ты, капитан, как я понимаю, намерен устроить ДТП?
– Так точно.
– Тонкостями поделись.
– Я устраиваю ДТП, переворачиваюсь несколько раз у них на глазах. Если не из желания помочь, спасти, то хотя бы из любопытства они остановятся и выйдут посмотреть. Не каждый день у тебя на глазах бьются такие машины, как «Мустанг». Простые люди на них не ездят. Да и произойдет это неподалеку от поворота на горный аул. Они наверняка предположат, что машина эта едет на свадьбу. Я для этого планирую украсить ее гирляндой цветов. Когда они остановятся, мы начнем действовать. Для работы мне потребуются два гранатомета РПГ-29 «Вампир». По три гранаты на каждый. Две бронебойные, одна термобарическая.
– Первый вопрос. Почему два гранатомета? Вас же трое? Второй вопрос. Подстраховку продумал?
– Третий член группы как раз будет на подстраховке. Ему для этого потребуется автожир. Иначе он не сможет занять нужную позицию и вовремя с нее уйти. Это главное. Вы, наверное, в курсе, что генерала и всю свадьбу будут охранять три мотодельтаплана. За автожиром эти аппараты угнаться никак не сумеют. К тому же мой офицер сможет ликвидировать их с земли. С тем оружием, которое он просит, это несложно.
– Автожир – это серьезно. Но я знаю, где его взять. Подозреваю, что «Мустанг» после аварии не будет подлежать восстановлению. Что же касается автожира, то его желательно сохранить в первозданном виде.
– Иначе и не получится, товарищ полковник. На нем мы будем возвращаться. Но и «Мустанг» я надеюсь сохранить.
– А что за оружие просит боец?
– Сверхточную и сверхдальнобойную снайперскую винтовку «Севастополь». Этот ствол позволит нам с дистанции в два с небольшим километра ликвидировать генерала Шарабутдинова, если он все-таки прорвется по дороге через нашу засаду и попадет на свадьбу. Мы обезопасим себя от мотодельтапланов. Одна пуля, попавшая в двигатель, с гарантией уронит этот аппарат. Калибр почти противотанковый – десять и три десятых миллиметра.
– Понятно, капитан. Как начнется рабочий день, я сразу прикажу начфину подготовить для тебя наличные. Сколько потребуется, ты уже знаешь?
– Никак нет. Еще не нашел машину.
– В оперативном отделе насчет своего плана советовался? Они могут просчитать отдельные моменты. Для того здесь и сидят.
– Мне требуется просчитать только скорость, которую следует держать, чтобы красиво перевернуться. Для этого надо знать точный вес самой машины. Эти расчеты мне выполнит специалист, инструктор по экстремальному вождению.
– Понятно. Еще просьбы есть?
– Только текущая. Требуется сварить каркас безопасности для машины и небольшой трамплин для переворачивания. Простейшее цирковое приспособление. Мне нужно, чтобы в мастерских меня приняли и все сделали.
– Я распоряжусь. Дмитрий Евгеньевич проводит тебя и поможет, если потребуется, с решением любого подобного вопроса. Что еще?
– Еще гример требуется. Хочу заказ Анатолию Константиновичу дать, чтобы мы на бандитов походили. Нам бы длинные черные бороды. Можно даже с проседью. На юге мужчины быстро седеют.
– Тогда и парики надо.
– Я подумал, что мы просто головы побреем, товарищ полковник.
– Как хочешь. Это все?
– Пока все, товарищ полковник.
– Тогда новости для тебя. Квартира для твоей семьи будет готова сегодня утром. Я вчера говорить не стала, чтобы с мыслей о работе тебя не сбивать. Наши люди посадят вечером на поезд твою жену с дочерью. Послезавтра утром в Москве их встретит Дмитрий Евгеньевич и проводит в квартиру. Ты, вероятно, к тому времени уже улетишь тем же бортом, на котором сюда прибыл. Это самолет нашей службы. Но если «Мустанг» придется грузить, то другой самолет потребуется. Это все решим. Еще вот что. Машину покупай только на запасные документы. У меня все. До связи.
– До связи, товарищ полковник.
