ГЛАВА 10
Новые союзники
Миа
Холод. Но и его я уже не ощущала. Еще мгновение, какая-то пара секунд, и мы станем единым целым. Ведь знала, что когда-нибудь доиграюсь и зайду слишком далеко. Магия никому не прощает ошибок и не дает второго шанса. Оступилась — будь добра с честью принять последствия. Как бы больно ни было. Хотя мне уже было все равно. Я медленно замерзала изнутри.
Здесь все было совершенно иначе. Не было боли и страха, лишь холод и тишина. Моя душа медленно покрывалась льдом, забирая все горести и тревоги.
И когда до конца оставалось совсем чуть-чуть, что-то словно изменилось.
«Ты не умрешь…» — глухие, едва слышные слова, что мешали мне расслабиться и полностью раствориться в сырой силе. Они тревожили, заставляли переживать и вслушиваться в морозную тишину собственной души.
И еще страшно раздражали. Зачем? Не хочу, здесь так хорошо и спокойно… Зачем лишать меня всего? Ради чего?
Но этот кто-то все не давал мне забыться.
«Миа… Миа…»
Не хочу! Не надо! Замолчи!
Но холод уже не кажется таким обжигающим и жутким. Отчего-то стало теплее, и на ледяном налете души появились мелкие трещины, что с каждым мгновением становились все больше и больше.
«Девочка-солнце… Не бросай нас… Ты еще нужна своему сыну, Киану…»
Киан!!!
Светло-русые мягкие кудряшки, голубые глаза и запах молока и пуха. Искренняя улыбка с ямочкой на щеке и ощущение полного счастья. Мой мальчик! Моя радость и жизнь!
О боги, как? Как я могла его оставить? Как могла забыть?
«Ну же, красавица, борись… ты же сильная… ты сможешь…»
Да, да. Смогу. Я рвалась всеми силами к этому голосу, что становился все увереннее и громче. Лед уже не просто трескался, он разрывался на части, с грохотом падая вниз огромными пластами тающего снега.
Очнулась, не в силах сдержать чувственного стона и стряхивая с души ледяные брызги.
Жива…
Горю…
О Боги, ведь я действительно горела. Каждая клеточка моего тела буквально пылала от тех невероятных ощущений, что дарил мне барс. О нет, я ни на секунду не усомнилась, что это именно он приводил меня в чувство и даже знала, каким именно способом. Но разве это было важно? Даже толком не придя в сознание, я вновь потерялась в водовороте чувственного наслаждения.
Сильные руки, что скользили по моему влажному телу, жаркие губы, что покрывали поцелуями лицо, щеки, шею и грудь. И весь он такой горячий, сильный… и мой. Хотя бы на эту ночь.
Меня буквально сводили с ума собственные ощущения. Я едва могла дышать, из горла вырывались нечленораздельные стоны, звуки и всхлипы.
Я сама была как натянутая струна, кажется, еще чуть-чуть, и не выдержу, сгорю в этом безумном огне. Но время шло, жар становился все более мучительным, а я продолжала гореть. Но всего этого было мало. Мне требовалось больше.
Я выгибалась и прижималась к Ирбису всем существом, терлась о его крепкое тело, как кошка. Царапала, кусалась и просто вела себя как какая-то хищница, совершенно не контролируя эмоции, чувства, движения. Стремясь хоть как-то облегчить эту сладкую муку.
Все изменилось, когда его рука спустилась по животу к бедрам и оказалась прямо у промежности. Дернулась всем телом и застыла, едва дыша и боясь. В тот момент я понятия не имела, чего хочу.
Внизу живота все горело, требуя немедленного продолжения.
Первое прикосновение — и я уже не могла больше сдерживаться. Мне хотелось еще и еще, чтобы он не останавливался, чтобы продолжал меня трогать, касаться там. К черту все мысли и сомнения. Я хотела большего. Не знаю, чего именно, но хотела.
— Ирбис, — простонала я, впервые назвав его по имени. А бедра уже двигались в унисон с движениями его пальцев.
— Да, назови меня по имени, Миа, — прошептал он, обжигая дыханием и слегка прикусывая неожиданно чувствительную мочку уха.
А я с трудом понимала значение его слов, полностью сосредоточившись на собственных ощущениях, на чувственном ритме его волшебных пальцев.
Воображаемая пружинка, что медленно закручивалась внутри меня, остро реагировала на каждое прикосновение барса. Еще немного, еще чуть-чуть, и она взорвется, даря такое необходимое наслаждение.
Но взрыва все не было. Наоборот, желание становилось еще более обжигающе-невыносимым, и приходилось закусывать губу, чтобы не закричать. Но все равно было мало и в то же время много… странное сочетание.
— Ирбис… я не могу… Пожалуйста.
Внезапно все резко прекратилось, и перевертыш неожиданно взял мое лицо в свои ладони и хрипло прошептал:
— Миа, Миа, останови меня. Скажи «нет», и ничего не будет. Ты же понимаешь это? В противном случае я уже не отступлю.
Я моргнула, пытаясь понять, что же случилось и почему все так неожиданно закончилось. Все тело ныло и болело, требуя продолжения, а этот хищник смотрел на меня глазами цвета расплавленного серебра и словно чего-то ждал.
Остановить? Его? Ненормальный. Я же с ума сойду. Я же тоже живая и тоже хочу почувствовать, каково это — быть страстной, желанной… любимой.
— Пожалуйста, — прошептала одними губами в ответ. — Я хочу этого.
Тяжесть мужского тела, аромат его кожи, что приятно щекочет нос, быстрый и такой резкий рывок, что заставил болезненно сжаться и застыть.
— Ох, — только и смогла прошептать я, вновь до крови закусив губу. Не больно, но та феерия, тот взрыв чувств и эмоций стали быстро исчезать.
Наверное, я все-таки неправильная. Тогда вот с Томом тоже так было. Стоило ему перейти к более близкому контакту, как все волшебство исчезло. Но если тогда, пять лет назад, я восприняла это как данность, то теперь было обидно до слез.
Ирбис слегка приподнялся, ловя губами одинокую слезинку, что медленно скатилась по щеке:
— Прости… не удержался.
И вновь прильнул к губам. Что ж, поцелуй так поцелуй, не уверена, что это поможет, но вдруг… Я с радостью откликнулась, со всем трепетом и пылом на который была способна, отвечая на его прикосновения. Но на губах он не остановился. Его рука, что до этого собственнически сжимала ягодицу, поднялась и накрыла грудь, тут же принялась ритмично ее сжимать и слегка пощипывать чувствительный сосок. При этом он не делал никаких попыток начать движение внутри моего тела. Не знаю, каких сил ему это стоило, но перевертыш сдерживал свои порывы. Но в какой-то момент, ошалев от ласк и вновь вспыхнув от наслаждения, я сама первая подалась ему навстречу и шевельнула бедрами.
Мужчина вздрогнул, замер и сделал первое движение.
Я невольно затаила дыхание, но дискомфорта больше не было. Наоборот, пружинка, которая, казалось, уже никогда не раскроется, вновь начала скручиваться в тугой узел.
Неспешный ритм, что постепенно начал сводить с ума, лишая последних остатков разума. Прерывистое дыхание — одно на двоих. Жаркий беззвучный шепот, но сейчас нам не нужно было слов, мы и так понимали друг друга с полуслова и полужеста. Глухие чувственные стоны и слабые вскрики, что так гармонично дополняли друг друга.
Наши тела двигались в только им известном чувственном танце. Я уже давно потерялась во времени и пространстве, ощущая лишь невероятное томление и безудержное желание.
— Пожалуйста, пожалуйста… пожалуйста, — стонала я в объятиях Ирбиса, едва дыша и тихо всхлипывая.
Ритм становился все более четким, резким и глубоким, перевертыш вдавливал меня в одеяло, оставляя следы на бедрах, царапая небольшой щетиной чувствительную кожу груди.
И пружинка лопнула…
Хотя нет, не так. Те эмоции и чувства, что я испытала, можно было сравнить лишь с магическим взрывом — буйство красок, цветов и невероятное наслаждение. Меня буквально подбросило на небеса к звездам, закружило, завертело и вернуло в объятия барса, что, навалившись всем телом и прижимая меня к себе, тяжело дышал, явно пытаясь прийти в себя.
Мы так и лежали, прижимаясь друг к другу, вслушиваясь в дыхание и биение чужого сердца, пока Снежный не приподнялся и не лег рядом, притягивая спиной к своей груди.
— Я тяжелый, — прошептал он куда-то в район между шеей и ухом и вызывая сладкую дрожь и щекотку по всему телу.
— Угу, — только и могла ответить я, непрерывно смотря на догорающие угли костра. От тела перевертыша, особенно от руки, что собственнически лежала на моем животе, шел такой жар, что холодно точно не было.
— Пора двигаться в путь, — помолчав некоторое время, вновь произнес Снежный.
— Да, конечно, — но попыток встать не делала, наслаждаясь последними секундами нежданной сказки.
— Миа, в чем дело? — в конце концов произнес он и одним движением уложил меня на спину, нависая сверху. — Ты жалеешь о том, что произошло?
Жалела ли я о том, что только что произошло между нами?
Нет. Ни на секунду. И если вдруг пришлось бы выбирать и начинать все сначала, я бы повторила каждое мгновение в его объятиях.
И вообще, я никогда не любила сожалеть о том, что произошло или не произошло. И раньше-то, во времена своей учебы в Высшей Академии, особо не любила себя жалеть, полностью сосредоточившись на получении знаний. А после того как в моей жизни появился Киан, совсем перестала заниматься подобными глупостями. Разве я могу оспаривать мнение богов, что направили меня на этот путь? Они направили, давая мне возможность выбора. И за него я должна была отвечать сама.
Так что — нет. Не жалела. Ни капли. И пусть я знала Снежного всего какие-то сутки, пусть еще не доверяла до конца, но мы столько всего пережили. Эта ночь и наша близость навсегда останутся в памяти как одно из самых невероятных приключений, которые у меня были. Я ведь всегда считала себя холодной, бесчувственной и не способной на яркие эмоции и чувства. Как же я ошибалась. Оказывается, на самом деле мне просто был нужен страстный и опытный перевертыш, что пробудил бы мою чувственность и показал все грани страсти.
— Нет, — произнесла я тихо, разглядывая красный след от укуса на его предплечье. Смотреть ему в глаза было немного стыдно. Но и отметка от собственных зубов уверенности не прибавляла. Какая я, оказывается, темпераментная.
— Тогда в чем дело?
В том, что продолжения этого не будет. Совсем! Дело не в том, что мне понравилось или не понравилось. Просто в этом не было смысла и будущего.
Я осторожно приподнялась, откидывая на спину спутанные и влажные от пота волосы, и села, пытаясь найти взглядом свои вещи.
— Нам пора уходить, — потянувшись за штанами и рубашкой, пробормотала я.
Промолчал, и я почти успокоилась, уверившись в том, что все будет как раньше… пока вновь не ощутила его прикосновения. Снежный мягко провел пальцем вдоль моего позвоночника, слегка нажимая и массируя каждый позвонок. Мягко и ненавязчиво посылая электрические разряды по всему телу. У меня вновь заныло в груди и перехватило дыхание.
— Надеюсь, ты не собираешься делать вид, что между нами ничего не было? — прошептал он, зарываясь носом в мои волосы.
— Не собираюсь, — прохрипела в ответ, поведя плечами и быстро натягивая холодные штаны. Все тело тут же отреагировало на смену температуры, и кожа покрылась мурашками. — Но то, что было, совершенно не важно. Потому что больше этого не будет. Совсем.
— Почему? Ты стыдишься этого?
В голосе перевертыша явно проскочили обида и толика злости. Конечно, неприятно, когда после такого секса девушка заявляет: «Прости, эта ночь была ошибкой». Нет, я, конечно, так не сказала. Но выводы, похоже, барс сделал соответствующие. И я не могла его за это винить. Все слишком запуталось.
Сложно представить, что всего каких-то пару дней назад я жила самой обычной жизнью в небольшой деревеньке и думала только о том, как прокормить сына, пережить зиму и избежать приставаний охотника. Кстати, о последнем. Получается, то, чего тот добивался несколько лет, перевертыш получил за сутки.
— Нет, — быстро встала, лихорадочно и поспешно застегивая пуговицы на рубашке, спиной чувствуя его обжигающий взгляд и едва не дрожа от охвативших меня ощущений.
«Он не может так на меня действовать только из-за секса. Просто не может… Наверное, все дело в том, что я чуть не умерла».
Лишь только когда последняя пуговица была застегнута, повернулась к Снежному, который, совершенно не смущаясь, продолжал лежать обнаженным, выставив свое достоинство мне на обозрение. Весьма впечатляющее достоинство. Только боги знают, каких сил мне стоило, чтобы не отвести взгляд и сохранить невозмутимое выражение на лице.
— Я просто не хочу, чтобы остальные знали о том, что произошло. У меня маленький сын, и я дорожу…
Запнулась, лихорадочно пытаясь придумать хоть что-нибудь. И желательно не обидеть при этом перевертыша. Он и так слишком пристально на меня смотрит, ожидая ответа.
— … его мнением обо мне, — выдохнула я в конце концов.
— То есть ты не хочешь, чтобы остальные в отряде знали о том, что великая ведьма спала с их командиром, — уточнил он, сверкнув серыми глазами.
— Совершенно верно.
— Вынужден тебя огорчить, Миа. У нас, перевертышей, очень тонкий нюх, а ты буквально вся, от макушки до кончиков пальцев на ногах, пропитана моим запахом. Они за десять метров учуют его и сразу поймут, чем мы с тобой тут занимались. Для них ты будешь… моей женщиной.
Ужас и приступ паники в одно мгновение сменились злостью и болью.
— Я не ваша женщина. И никогда ею не буду. То, что мы только что занимались сексом, не делает меня вашей собственностью. Вам понятно? Просто физиология и просто секс.
— Успокойся, — хмыкнул он, садясь. — Не надо срывать злость на мне. Я просто хочу донести до тебя мысль, что на твоей коже остался мой запах. И все.
— Я… — застыла на мгновение, рассеянно обводя взглядом пещеру. Скорее всего, он не врет, и перевертыши, как истинные хищники, наверное, обладают хорошим нюхом, но и смириться с этим тоже не могла. Должен же быть какой-то выход. — Я могу как-то убрать его? Этот ваш запах?
— Знаешь, ты первая, кто хочет это сделать. Обычно женщины стремятся заполучить мой запах на своем теле.
Кто бы сомневался. Такой мужчина, что любая бы мечтала заполучить его в любовники. Кроме меня. Неожиданная мысль заставила меня застыть:
— А вы женаты?
Как-то мне совсем не улыбалось стать пусть и временной, а точнее, одноразовой, любовницей перевертыша. А вдруг его действительно ждут дома жена и пара-тройка сопливых детишек с серыми глазами.
— Нет, — ответил он, продолжая буравить меня взглядом.
— Невеста есть, — даже не спросила, а уверенно произнесла я.
— Нет, — вновь покачал головой он, почему-то развеселившись. Словно я сказала что-то на редкость смешное. — И детей у меня тоже нет. Как и семьи. Я просто воин.
Я замолчала, обдумывая его фразу. Это, конечно, хорошо, что у него никого нет, мне будет не так стыдно. А с другой стороны, было очень его жаль. Он же так одинок в этом мире. Ни семьи, ни родных. Хотя, думаю, найдется уйма желающих согреть его постель холодной зимней ночью. Так что не стоит мне его жалеть. Его такая жизнь явно устраивает.
Но дальше. Я вновь подумала о детях и о том, в результате чего эти дети поваляются.
— Скажите, — слегка прокашлялась, пытаясь смягчить пересохшее горло и унять бешеное сердцебиение. — А вы… то есть мы…
О боги, это не может повториться снова. Забеременеть в свой первый раз еще можно, но потом еще и во второй? Нет, это будет слишком невероятно.
А Снежный все смотрел на меня, явно ожидая окончания фразы.
— Вы предохранялись? — выдохнула я и застыла.
Взгляд серебристых глаз скользнул по моему телу и остановился на животе. Ему явно такая мысль в голову не пришла.
— Нет.
У меня чуть ноги не подкосились. Пришлось схватиться рукой за стенку пещеры, чтобы не упасть.
— Не может быть, нет… это просто невозможно.
— Обычно девушки сами занимаются подобными вопросами. А ты, я так понимаю…
— Нет, — отрезала я. — Кроме отца Киана, у меня никого не было. И предохраняться мне было не от кого.
— Ясно, — помолчав некоторое время, ответил он. При этом перевертыш не выглядел ни испуганным, ни расстроенным, а скорее равнодушным. — Как бы то ни было, мы узнаем об этом через пару дней.
— В каком смысле? — что-то мне совсем не понравилось, как прозвучал его голос.
— На третьи сутки после зачатия у женщины меняется запах, — ответил он, вставая и расправляя широкие плечи.
А я чуть не села прямо на землю. То есть мало того что они учуют его запах на моей коже, так они еще раньше меня определят беременность? Что еще интересного могут эти недолюди? Может, они еще и пол ребенка определяют?
— Собирайся, нам пора уходить. Тем более что тебя там заждались.
— В каком смысле?
— В прямом, — промурлыкал он, за пару секунд обращаясь в барса, и, мягко ступая, быстро вышел из пещеры.
Я посмотрела ему вслед, затем внимательно оглядела себя и даже чуть-чуть принюхалась, пытаясь определить, пахнет от меня чем или нет? Но от меня пахло лишь потом и грязью. Да, помыться совсем не мешало. Где только воду найти теплую? Согреть, но где? И как? Не хватало, чтобы барс еще подглядывать начал или, что еще веселее, присоединился к купанию. Вспыхнув до корней волос, быстро схватила сумку, обула башмаки и накинула одеяло на плечи. Ему, может, и тепло, а я замерзла. Тем более ночь на дворе.
Вышла из пещеры, вздрагивая от капель воды, что лились сверху, и, сделав только один шаг в сторону тропинки, испуганно замерла, не в силах отвести взгляд от потрясающего зрелища.
Прямо у кромки воды сидели пять ледяных птиц. Их светло-голубые перья из невероятно прочного льда мягко сверкали в свете звезд, отражающемся от тихой водной глади.
Хейды…
Порождения магии, силы и холода, они были большие, гораздо больше обычных птиц. С мощными клювами, хвостом из длинных перьев и пронзительными светлыми глазами, которые, казалось, смотрели внутрь меня. О боги, стоило мне только встретиться с ними взглядом, со всеми пятью одновременно, я потеряла счет времени.
Воспоминания обрушились на меня со страшной силой. Один лишь взгляд глаза в глаза, и открылось то, что казалось забытым навеки. Как замерзала, не в силах убрать руку из ледяных струй водопада. Как уже дошла до той самой черты, чувствуя, как продолжают раз за разом взрываться бомбочки. Но, несмотря на это, решила прекратить и остановиться, чтобы вернуться к сыну. Наверное, я была очень труслива и не способна на великие жертвы. Мне хотелось жить и растить моего мальчика. Но я так и не смогла прекратить подпитку. Удивительная песня без слов, как мелодия дождя, снега и льда. Невероятно чистая и красивая, никогда не слышала такой. Она словно затрагивала душу и манила, не давая возможности прийти в себя и одуматься. Я, как та жалкая мошка, летела на свет, даже не подозревая, что сгорю. Собственно, в тот момент мне было абсолютно все равно.
Запретная магия сырой силы… древние монстры, которых я невольно разбудила спустя столько столетий забвения. Они хотели вырваться на свободу и использовали меня для этого. Думаю, если бы я не выжила, они особо не огорчились бы, вернувшись назад в свои ледяные пещеры. С ними мог справиться только по-настоящему сильный маг, а я, к сожалению, таковым не являлась. И, наверное, уже никто не мог этого сделать. Слишком слабы мы стали. Меня спас Снежный. Не будь его, то быть мне ледяной девой, а хейды, утратив связь с хозяйкой, растворились бы в сырой магии.
Хозяйка… Это ведь я.
Я их выпустила, пусть не специально, а под принуждением и одурманенная зовом, но их вытащила именно я. Значит, и подчиняются они только мне.
Только вот что с этим теперь делать?
— Что стоишь? Кого ждешь? — нетерпеливо произнес барс, спокойно прохаживаясь мимо этих чудовищ и даже, кажется, задев одного из них своим хвостом.
У меня даже сердце в пятки ушло. Как же можно так спокойно расхаживать, совершенно ничего не боясь? Это же какую смелость надо иметь.
— А… а с ними что делать? — я указала взглядом на неподвижных хейдов.
— А ты теперь их мама, — фыркнул тот. — Вот и решай.
— Как мама? Я… я не знаю.
— Ведьма, — тяжело вздохнул Снежный и едва глаза не закатил. — Это ты окончила Высшую Академию чуть ли не с медалью. Вам разве там ничего про хейдов не рассказывали? Ладно, я неуч, и то кое-что помню. Но ты-то… Чего стоишь и глазами хлопаешь? Время идет, скоро рассвет, а нам надо догнать наших.
— Рассказывали, — кивнула я. — Что никому за последние двести-триста лет не удавалось их вызвать. Тем более ведьме. Вспомни, мы же только недавно получили права на колдовство и обучение в Академии. Всегда считалось, что ведьмы слабее магов.
— Поздравляю, ты вошла в историю.
Я бы сказала, что вляпалась.
— Ирбис, — совсем грустно прошептала я, от волнения даже забыв, что собиралась обращаться к нему исключительно на вы. — Я не знаю, что с этим делать.
— Миа, тебе лучше собраться, потому как эта засада была лично на меня и наши сейчас могут напороться на другую.
— В каком смысле? — испуганно ахнула, на мгновение забыв о хейдах, о возможной беременности, о запахе барса на моей коже, вообще обо всем. — Что значит — на тебя?
— То и значит. Это не тот прыщавый маг их навел. Все интересное, вполне возможно, ждет нас дальше.
— И ты молчал? Тогда чего же мы ждем? — от страха за Киана у меня внутри все задрожало.
— Когда ты прикажешь им, — кивок в сторону ледяных птиц, — двигаться за нами!
Вновь повернулась к хейдам, делая первый осторожный шаг, потом второй, третий, и замерла, только когда оказалась от них на расстоянии вытянутой руки. Они продолжали изучать меня своими мертвыми глазами, не делая ни малейшей попытки пошевелиться.
«Так, надо вспомнить, что о них рассказывали в Академии. Надо успокоиться и вспомнить».
Итак, хейды, истинные порождения сырой магии, сами состояли из стихии и магических переплетений. Питались магическими потоками, которые добывали сами. Весьма неприхотливая живность, которой не нужны отдых, еда и сон. Бесчувственные убийцы в моих руках. История и магическая наука выделяли четыре вида этих порождений — водные, огненные, воздушные и создания земли. Ровно по стихиям. Конечно, самыми опасными считались огненные хейды, что стреляли огнем, были жуткого алого цвета и вообще наводили страх только одним своим видом. Самыми безопасными считались создания земли. Хотя в алчных руках мага и они могли насылать ужас на ни в чем не повинных людей. Ведь просто так хейды никогда не призывались.
Сложно сказать, когда наши предки научились призывать их в первый раз. Но со временем сила наша гасла, резерв становился все меньше, и взывать к сырой силе, а тем более к хейдам, было подобно самоубийству. Говорят, что отдельные смельчаки еще пытались пробовать, но их обледенелые тела, что возвращали родным, говорили о безрассудности подобных действий.
А мне вот каким-то немыслимым образом удалось это сделать. Боги, мне действительно это удалось сделать. Конечно, если бы не перевертыш, все бы закончилось не так радужно, но все-таки. Я стала обладательницей пяти созданий древнего мира. Мало того что они будут отличными помощниками в бою, так я теперь еще могу подпитываться за счет них, восстанавливая собственные силы. Полезное во всех смыслах приобретение. Если бы еще не нервничала так сильно, то было бы вообще прекрасно.
Осторожно протянула руку и коснулась дрожащими пальцами оперения одного из них. Холод и магия пульсировали за твердой оболочкой. Я чувствовала ее так отчетливо, словно вновь прикоснулась к сырой магии… Мне теперь не нужны были артефакты, перевертыш и прочее. Вот она моя истинная подпитка в любое время суток.
Закрыла глаза и слегка приоткрылась, собираясь упрочить контакт. Познакомиться поближе, так сказать. Но как оказалось, это было совершенно не обязательно. В моей душе уже было место для них. Холодный кусочек пустоты, что остался после их пробуждения. Стоило лишь мысленно обратиться к нему и отдать приказы.
Они действительно мои.
«Вперед. За нами», — шепнула я и повернулась к Ирбису.
— Мы готовы.
— Садись, — кивнул он.
Не медля ни минуты, забралась на его спину, прижимаясь щекой к мягкому меху, что пах лесом и теплом. Как же я устала. Вторая ночь без сна и отдыха. И только в этот момент я поняла, что тело больше не болит. Те ушибы и ссадины, что остались после борьбы со звероловами, исчезли. Ран больше не было, ребра перестали ныть, мне даже дышать стало легче. И как это объяснить?
Я еще теснее прижалась к барсу и зажмурилась, ветер гудел в ушах. А над нами кружили пять хейдов. Я не видела этого, но чувствовала.
