Глава 3
Некоторое время я постоял у выхода из пещеры. Левое плечо болело, правая нога ныла. Если бы я сумел обуздать боль до обратного превращения, большая ее часть исчезла бы после анатомической перестройки. Однако это само по себе забирает уйму сил и энергии, а двойное превращение после стычки с Хранителем вовсе измотало бы меня. Итак, я отдыхал в пещере, куда вел жемчужный тоннель, и созерцал перспективу.
Далеко внизу и слева простиралось ярко-синее, очень бурное море. Волны с белыми гребнями бешено обрушивались на серые прибрежные скалы, порывы ветра разносили брызги. В просвете между облаками виднелась радуга.
Прямо передо мной лежала искореженная, изрезанная трещинами дымящаяся земля, а на расстоянии мили отсюда возвышались высокие темные стены, окружавшие громадный и очень странный замок, который я тут же окрестил Горменгастом. Он представлял собой смешение самых различных архитектурных стилей, а по размерам превосходил дворец Амбера. К тому же его как раз атаковали.
Перед стенами расположились войска, главным образом на невыжженной земле, где еще осталась растительность — зеленая, хотя и сильно вытоптанная трава и деревья. У осаждающих были лестницы и стенобитная машина, хотя в данный момент лестницы лежали на земле, а таран спокойно стоял в стороне. У стен замка дымились небольшие домишки — очевидно, сгорела целая деревня. Здесь и там на земле лежали тела — я не знал, раненых или убитых.
Справа за огромной цитаделью сверкало что-то белое, вроде выступа мощного ледника, над которым ветер кружил снежинки и кристаллики льда; белесая мгла, словно висящий над морем туман, заволокла выступ.
Ветер царил здесь повсеместно. Он завывал и вокруг меня, и где-то над головой. Когда я наконец вышел из пещеры и взглянул наверх, то понял, что нахожусь посреди склона высокого каменного холма — или невысокой горы, смотря как оценивать такие вещи. Я почувствовал слабый толчок, и когда обернулся, входа в пещеру уже не существовало. Когда я покинул пещеру, я тем самым завершил свое странствие от огненной двери, чары рассеялись и путь пропал. Наверное, я сумел бы отыскать бывший выход и в глухой стене, но какой в том смысл? Впрочем, на всякий случай я сложил рядом кучку камней, а потом снова посмотрел вниз и вокруг, изучая обстановку.
Тропинка вела направо, вокруг больших камней, куда я и зашагал. Пахло дымом — не знаю, с поля боя или из трещин внизу. Небо состояло из облачных клочьев и света. Я остановился между двух валунов и еще раз бросил взгляд на панораму внизу. Осаждающие перегруппировались и взялись за лестницы. С дальней стороны цитадели возникло нечто, сильно напоминающее смерч, и стало медленно двигаться против часовой стрелки; похоже, этот смерч должен был накрыть атакующих. Хороший маневр. К счастью, меня среди осаждающих не было.
Я прошел дальше по каменистому склону, присел на скальный уступ и потихоньку принялся за трудную работу — превращение. Заняло это около получаса. Изменять то, что представляется порождением человеческой природы, в нечто непонятное, странное — а кое для кого и чудовищное; и точно так же изменяться обратно, — кое-кто мог бы счесть это отвратительным. Вздор. Всякий делает подобное ежедневно, и не раз, просто по-своему.
Завершив превращение, я прилег, глубоко дыша и слушая завывание ветра. От его порывов меня прикрывали камни, я чувствовал, как где-то вдали содрогается земля и предпочел принять это в качестве легкого, приятного массажа. Одежда на мне была разорвана в клочья, но я слишком устал, чтобы наколдовать новую. Плечо перестало болеть, только правая нога продолжала слегка зудеть, но это ощущение постепенно затихало, затухало… На мгновение я закрыл глаза.
Так, отлично. Я прошел. И ответ относительно того, кто убил Джулию, наверняка находится там, в осажденном замке. Так вот сходу я не мог изобрести способа попасть туда и узнать подробности. Но это не единственный вариант. Пожалуй, пока мне бы лучше отдохнуть, дождаться темноты — то есть если тут вообще бывает темно, — а потом спуститься, выкрасть кого-нибудь из осаждающих и допросить его. Да, так и сделаю. А если темнота не наступит — придумаю еще что-нибудь. После. Сейчас мне хотелось просто лежать, дремать…
Не знаю, надолго ли я отключился. Разбудило меня шуршание гальки где-то справа. Я не повевелился, но приготовился. Никто не пытался подкрасться, а по шаркающему звуку шагов я понял, что там всего один тип, обутый в разбитые сандалии. Я напряг, потом расслабил мышцы и сделал несколько глубоких вздохов.
Справа, в промежутке между двумя валунами показался весьма волосатый и не менее грязный человек. Росту в нем было футов пять с половиной, на бедрах — повязка из звериной шкуры, а завершали костюм сандалии. Он пялился на меня несколько секунд, прежде чем сверкнуть желтой с провалами улыбкой.
— Привет! Ты что, ранен? — спросил он на испорченном тари — такого диалекта мне еще слышать не доводилось.
Я потянулся и встал.
— Нет, — ответил я, — с чего ты взял?
Улыбка осталась на месте.
— Я решил, что ты из тех, снизу — решил, что отвоевался, и дал деру.
— Понятно. Но тут не совсем тот же случай…
Он кивнул и сделал шаг по направлению ко мне:
— Меня зовут Дейв, а тебя?
— Мерль, — сказал я и пожал его заскорузлую лапу.
— Не бойся, Мерль, я слова дурного не скажу ни о ком, кто решил смыться с войны. Ну разве что за выдачу дезертира назначат награду, но такой тут не будет. Я сам несколько лет назад ушел, и никогда об этом не пожалел. У моей армии дела шли не лучше, чем у этих, и я понял, что так дальше и будет. Ни одна армия еще не взяла эту крепость, и не думаю, что хоть одна сумеет.
— А как она называется?
Дейв поднял голову и покосился на меня.
— Цитадель Четырех Миров. Разве вербовщик не говорил?
— Нет, — со вздохом ответил я.
— Не найдется ли у тебя закурить?
— Извини, нету, — сказал я. Табак у меня весь вышел еще в хрустальной пещере.
Я вернулся чуть назад, чтобы еще разок взглянуть между скал на Цитадель Четырех Миров. В конце концов, это был ответ на загадку, а также объяснение многочисленных шифровок в дневнике Мелмана.
Под стенами валялись новые трупы. Казалось, их разбросал смерч, продолжавший кружить вокруг замка. Но небольшой отряд солдат все-таки сумел взобраться на стену, и внизу уже подобрался резерв. Один из солдат держал знамя — я не мог его опознать, хотя рисунок был смутно знаком, черно-зеленое, и два геральдических зверя разбираются друг с другом. Две лестницы все еще стояли, и кажется, за стеной внизу кипела рукопашная.
— Похоже, часть атакующих прорвалась внутрь, — заметил я.
Дейв поспешил подойти ко мне и уставился на сцену боя. Я поспешил встать с наветренной стороны.
— Ты прав, — признался он. — Это в первый раз. Если они сумеют открыть эти проклятущие ворота и впустить остальных, им может повезти. Вот уж не думал, что доживу…
— А давно это было? — спросил я. — Ну, когда твоя армия штурмовала крепость?
— Лет восемь-девять, а может, и десять назад… А эти ребята молодцы!
— А из-за чего, собственно, драка?
Дейв повернулся и пристально посмотрел на меня:
— Неужто и в самом деле не знаешь?
— Да я только что прибыл сюда.
— Есть, пить хочешь?
— По правде говоря, хочу.
— Тогда пошли.
Он взял меня за локоть и повел назад, к проему между двумя скалами, потом указал на узенькую тропинку.
— Куда мы направляемся? — спросил я.
— Я живу поблизости. Полкармливаю дезертиров по старой памяти. Так и быть, и тебя покормлю.
— Спасибо.
Чуть далее тропа разветвлялась, мы свернули направо — пришлось снова лезть вверх. Вскоре мы оказались среди скалистых уступов с трещинами и расселинами, и один из этих уступов снова вел вниз. Нырнув в одну из расщелин, Дейв довел меня до низкого входа в пещеру. Запах гнили ударил мне в нос. Я услышал, как внутри жужжат мухи.
— Здесь я и живу, — заявил Дейв. — Входи. Правда, тут немного…
— Не беда, — ответил я, — подожду снаружи.
Он нырнул в пещеру, а мой аппетит сильно уменьшился, в особенности когда я подумал о том, что он может здесь хранить. Через пару минут Дейв вернулся с вещмешком на плече.
— Принес кое-что вкусненькое, — обрадовал он меня.
Я зашагал назад по расселине.
— Эй! — крикнул Дейв. — Ты куда?
— Назад на уступ, тут что-то душновато, — сообщил я.
— А. Ну хорошо, — согласился он и пошел за мной.
В вещмешке у него оказались две неоткупоренные бутылки вина, пара фляг с водой, свежий на вид хлеб, банки с мясными консервами, несколько твердых яблок и непочатая головка сыра. Мы сели под открытым небом на низкую каменную плиту, и он знаком показал мне, чтобы я хозяйничал сам. Я устроился с наветренной стороны и для начала взял воды и яблоко.
— У этой крепости бурная история, — начал Дейв, вынув из-за пояса небольшой нож и отрезав кусок сыра. — Не знаю точно, когда и кто ее построил.
Видя, что он собирается вырезать пробку ножом, я остановил его и провел мелкую кражу с помощью Логруса. Ответ пришел почти мгновенно, и я подал Дейву штопор. Откупорив бутылки, Дейв протянул одну из них мне, вторую взял себе. Из соображений гигиены я был ему за это благодарен, хотя и не собирался выпить целую бутылку.
— Вот что значит быть запасливым! — восхитился Дейв, глядя на штопор. — Полезная вещица…
— Оставь себе, — предложил я. — Расскажи мне еще что-нибудь о крепости. Кто в ней живет? Как ты оказался в нападающей армии? Кто сейчас штурмует замок?
Он кивнул и хорошенько приложился к бутылке.
— Первым хозяином, о котором я слышал, был чародей по имени Шару Гаррул. Королева моей страны однажды вдруг сорвалась и прибыла сюда. — Дейв немного помедлил, посмотрел вдаль, затем презрительно фыркнул: — Политика!.. Не знаю, с чего ей это потребовалось. В те дни я об этом чертовом месте и не слышал. Однако она пробыла здесь так долго, что пошли слухи. Мол, неужто ее здесь держат узницей? А может, она добивается союза с хозяином здешних мест? Или крутит с ним любовь?.. Думаю, она время от времени посылала домой письма — так, обычная ерунда. Если, понятно, она не вела тайную переписку, о которой простым смертным, вроде меня, знать не положено. Она взяла с собой довольно большую свиту, с почетной охраной и не просто для показа. Эти парни были крепкие ветераны, хотя и разряженные в пух и прах. Так что не совсем ясно, что там в ту пору происходило.
— Позволь задать один вопрос, — вставил я. — Какова была во всем этом роль твоего короля? Ты о нем не упомянул, а уж он-то, поди, должен был знать…
— Король наш умер, — объявил Дейв. — А королева, надо сказать, была прелестной вдовушкой, и многие хотели бы видеть ее снова замужем. Но она лишь меняла любовников, стравливая их фракции друг с другом. Большинство ее кавалеров были либо видные военачальники, либо могущественные аристократы, а кое-кто совмещал оба достоинства… В общем, когда она уехала сюда, править оставался ее сын.
— Значит, принц был уже достаточно взрослым, чтобы управлять страной?
— Ага. Он-то, по правде говоря, и начал эту чертову войну. Он собрал войско, но оно показалось ему недостаточно сильным, и принц связался со своим другом детства, человеком, который считался вне закона, однако командовал большим отрядом наемников. Далт его звали…
— Стоп! — воскликнул я.
Я тут же вспомнил историю — ее мне как-то рассказывал Джерард — про странного человека по имени Далт, который однажды во главе собственной армии повел войну против Амбера. И, как ни странно, довольно успешно. Пришлось позвать самого Бенедикта, чтобы отразить нападение. Войско Далта разбили у подножия Колвира, а сам он был тяжело ранен. Все думали, что выжить он никак не мог, но мертвым его никто не видел.
— А где твой дом? — спросил я. — Ты ни разу не упомянул его. Откуда ты, Дейв?
— Край наш называется Кашфа.
— И твоей королевой была Ясра?
— Так ты слыхал о нас? Ну а ты-то сам откуда?
— Из Сан-Франциско, — ответил я.
Он покачал головой:
— Первый раз слышу.
— Послушай-ка, глаза у тебя зоркие?
— А что?
— Недавно мы смотрели с тобой на поле боя. Ты не разглядел знамя атакующих?
— Нет, так хорошо я не вижу.
— Черно-зеленое, с какими-то животными.
Дейв присвистнул:
— Наверняка лев, терзающий единорога. Это знамя Далта!
— А что это значит?
— Он ненавидит Амбер! Кажется, даже воевал с ними однажды.
Я глотнул вина — вполне приличное. Стало быть, это тот самый человек…
— Тебе известно, почему он ненавидит их? — спросил я.
— Вроде бы они убили его мать, — ответил Дейв, — в каких-то там пограничных войнах. В таких всегда что-то да случается. Подробностей не знаю.
Я открыл банку с мясом, отрезал кусок хлеба и сделал себе сандвич.
— Будь любезен, продолжай рассказ.
— А на чем я остановился?
— Принц позвал на помощь Далта, потому что беспокоился о своей матери, и ему срочно было необходимо пополнить войско.
— Да, именно так. И как раз в то время меня загребли в армию, в пехоту. Принц и Далт вели нас сквозь тьму, пока мы не явились сюда. А после делали то, что делают сейчас вон те парни.
— И что было дальше?
Дейв засмеялся:
— С самого начала нам не повезло. Видно, кто-то, повелевающий стихиями, был против нас. Ты видел смерч, недавно кружившийся над атакующими? Когда мы начали штурм, земля тряслась, гром гремел, молнии сверкали… Но мы все же пробились к стенам! Моего брата окатило кипящим маслом, и он у меня на глазах умер от ожогов. И тогда я решил, что с меня довольно. Бросился бежать и вскарабкался сюда. Никто меня не преследовал. Может, и зря я это сделал, но кто знал, как пойдут дела. А возвращаться было поздно. Они оттяпали бы мне голову или кое-что другое.
— Ну а дальше?
— У меня сложилось впечатление, что штурм подтолкнул Ясру. Похоже, она с самого начала собиралась покончить с Шару Гаррулом и завладеть этим краем, только хотела сперва втереться к нему в доверие, а потом уже нанести удар. Кажется мне, что она побаивалась этого старика. Но когда ее армия появилась у стен замка, у нее не было выбора. Ей пришлось действовать, хотя она и не была к этому готова. Она вызвала его на колдовскую дуэль, покуда ее охрана приглядывала за его слугами. Ясра победила, хотя ей тоже досталось. Она рассвирепела от того, что ее сын без приказа привел сюда армию. Так или иначе, ее охрана открыла ворота, и Цитадель Четырех Миров оказалась у нее в руках. Вот что я имел в виду, говоря, что ни одна армия не взяла эту крепость. В тот раз сработали изнутри.
— Откуда ты все это знаешь?
— Я уже говорил, что подкармливаю дезертиров. Они расплачиваются свежими новостями.
— Я понял из твоих слов, что были и другие попытки взять замок. Значит, уже после того, как им овладела Ясра?
Дейв кивнул и хлебнул еще вина.
— Да, видно, в Кашфе был переворот, пока она и ее сын торчали здесь. Дворянин Касман, брат одного из убитых любовников королевы, парня по имени Ясрик, захватил власть и решил убрать с пути и ее, и принца. Он штурмовал эту крепость раз шесть. И ничего не добился. В конце концов ему пришлось отступить. Позже Ясра куда-то отослала сына, может, для того чтобы он сколотил новую армию и попытался отвоевать трон. Не знаю. Это было давно.
— А что случилось с Далтом?
— Они заплатили ему из казны Цитадели — там много чего было. И Далт со своим войском отправился туда, откуда явился.
Я сделал еще глоток и отрезал кусок сыра.
— Как же ты жил здесь эти годы? Поди, было нелегко?
Дейв кивнул:
— Да уж, всяко бывало. Но я не знаю дороги домой. Нас сюда доставили странными путями. Мне казалось, я понимаю, где мы находимся, но, когда начал искать дорогу, понял, что мне ее не найти. Я мог бы хоть сейчас уйти, отправиться на поиски, да боюсь вовсе заблудиться. К тому же я здесь пристроился. Кто бы ни победил, эти селения у стены через несколько недель отстроят заново, когда крестьяне вернутся. Местные считают меня святым. Они думают, будто я живу отшельником, чтобы молиться и медитировать. Когда я спускаюсь к ним, они просят меня благословить их и приносят пищу, которой мне хватает надолго.
— Так ты святой?
— Я прикидываюсь святым. Им эта ложь в радость, а меня кормит. Только не говори ничего…
— Конечно, не скажу. Да они мне и не поверили бы.
Он снова засмеялся:
— Ты прав.
Я поднялся и сделал несколько шагов назад по тропе, чтобы еще раз взглянуть на Цитадель Четырех Миров.
Лестницы валялись на земле, мертвецов стало еще больше. Судя по всему, бой внутри цитадели не шел.
— Ворота еще не открыты? — спросил Дейв.
— Нет, не думаю, что у тех, кто прорвался, хватило сил.
— А черно-зеленые знамена видишь?
— Тоже что-то не видно.
Он поднялся и подошел ко мне, держа в руках обе бутылки. Подал мне мою, и мы оба сделали по глотку. Внизу солдаты стали отступать от стены.
— Как ты думаешь, они решили снять осаду или перегруппировываются для нового наступления? — спросил меня Дейв.
— Пока еще трудно сказать.
— Во всяком случае, нынче ночью там будет чем поживиться. Спустись вниз и сможешь забрать все, что сумеешь унести.
— Интересно, — заметил я, — почему Далт решил напасть на них, если он в добрых отношениях с королевой и ее сыном?
— Думаю, только с сыном. — ответил Дейв. — Его-то тут нет, а старая леди — отменная сука. Ну и, в конце концов, он наемник. Может, ему платит Касман.
— А может, Ясры вообще там нет, — предположил я, не имея представления о местном течении времени. Впрочем, я-то столкнулся с Ясрой совсем недавно, и кстати, это столкновение кое о чем мне напомнило…
— Между прочим, как зовут принца?
— Ринальдо. Такой здоровенный рыжий парень.
— Так она его мать! — непроизвольно воскликнул я.
Дейв засмеялся:
— А как, по-твоему, становятся принцами? Заимев в мамочки королеву.
Но это значит…
— Бранд? Бранд, принц Амбера?
Он кивнул.
— Выходит, ты слыхал эту историю?
— Краем уха, не все, — ответил я. — Расскажи мне.
— Ну, она где-то подцепила себе амберского принца по имени Бранд. По слухам, они познакомились на одной совместном ритуальном действе, и это была любовь с первой крови. Ясра пыталась удержать его, и я слыхал, будто они даже тайно поженились. Но его не слишком интересовал трон Кашфы, хотя Ясра согласна была видеть рядом с собой только его. Бранд много путешествовал и подолгу отсутствовал. Поговаривали, будто именно он — виновник Дней Мрака, которые случились несколько лет назад, и что погиб он в великой битве между Амбером и Хаосом от рук своих родичей.
— Да, — кивнул я, и Дейв бросил на меня странный взгляд. Прочитав в нем и замешательство, и подозрение, я тут же поспешил добавить: — Расскажи мне еще о Ринальдо.
— Добавить особенно нечего. Она родила его и, по слухам, научила кое-чему из своего искусства. Отца своего парень толком не знал — Бранд редко бывал дома. Ринальдо рос почти что беспризорником. Несколько раз убегал из дома, связался с бандой преступников.
— Людьми Далта? — спросил я.
Дейв кивнул.
— Разъезжал с ними на лошадях, хотя мать в то время обещала награду за головы некоторых из них.
— Погоди-ка минутку! Ты говоришь, она ненавидела этих разбойников и наемных убийц…
— «Ненавидела» — пожалуй, слишком сильно сказано. Она о них и думать не думала, покуда ее сын не связался с ними. Вот тогда она рассвирепела.
— Боялась, что окажут на него дурное влияние?
— Нет. Я думаю, Ясре не нравилось, что они принимали Ринальдо всякий раз, стоило ему с ней разругаться и убежать.
— И все-таки после того, как Далт помог ей победить Шару Гаррула, она отдала ему часть награбленных сокровищ и позволила уйти.
— Угу. Тогда Ринальдо сильно поскандалил со своей мамочкой, и под конец ей пришлось уступить. Это был один из тех редких случаев, когда парнишка выступил против нее и одержал верх. После чего Ясра приказала казнить всех свидетелей, всех, кто знал об этом. Но нескольким парням удалось удрать. Они-то мне и рассказали.
— Крутая дамочка.
— Ага.
Мы вернулись назад к тому месту, где сидели, и еще немного пожевали.
Песня ветра в расселинах зазвучала громче, на море начался шторм. Я спросил Дейва про собакообразных чудищ, и он сказал, что они обретаются в здешних местах и скорее всего будут жрать этой ночью трупы погибших.
— Мы делим добычу, — объяснил он. — Я беру припасы, вино и ценности, а им нужны только трупы.
— И как с ценностями?
Дейв вдруг испугался, прикидывая, не вздумаю ли я ограбить его.
— Да ведь и брать-то у них особенно нечего. Все моя жадность. Расписал, будто и впрямь там можно набрать много добра…
— Твоя правда, — согласился я.
— А как ты попал сюда, Мерль? — быстро спросил Дейв, явно желая сменить тему.
— Пешком, — ответил я.
— Что-то не больно похоже на правду. Добровольно сюда еще никто не приходил.
— Я и не знал, что попаду сюда. И не думаю здесь долго задерживаться, — сказал я, увидев, что он достал свой ножик и играет им. — В такое время ни к чему спускаться вниз и просить гостеприимства.
— Ты прав, ничего не скажешь.
Уж не собирался ли в самом деле старый плут напасть на меня, чтобы защитить свой тайник с награбленными ценностями? Жить одному в зловонной пещере, прикидываясь святым, — тут и спятить недолго.
— А ты хотел бы вернуться в Кашфу? — спросил я. — Может, мне и удастся найти нужную дорогу.
Он бросил на меня испытующий взгляд:
— Что ты знаешь о Кашфе? Ведь сам меня расспрашивал о ней. А теперь говоришь, будто можешь отослать меня домой.
— Стало быть, ты не хочешь возвращаться?
Дейв вздохнул:
— По правде говоря, не хочу. Слишком поздно. Теперь мой дом здесь. Мне нравится быть отшельником.
Я пожал плечами.
— Ну что ж, спасибо, что накормил меня, и за новости спасибо.
Я поднялся на ноги.
— А куда ты теперь пойдешь? — спросил Дейв.
— Думаю побродить здесь немного и отправиться домой.
Увидев у него в глазах сумасшедший огонек, я попятился. Дейв поднял нож, пальцы крепче сжали рукоятку. Потом опустил его и стал резать сыр.
— Вот, возьми кусок сыра, если хочешь, — предложил он.
— Нет, я сыт. Спасибо.
— Я только хотел сэкономить твои деньги. Счастливого путешествия.
— Ладно, и ты бывай здоров.
Я направился назад к тропинке, слыша, как он хихикает у меня за спиной. Потом звуки утонули в ветре.
Несколько часов я потратил на разведку, бродил вокруг по холмам, спустился вниз к дымящейся трясине, прошелся по берегу моря. Прогулялся по твердой почве, пересек ледяной перешеек, держась подальше от Цитдели. Я хотел как можно точнее запомнить это место, чтобы найти потом дорогу через Тень. По пути я натыкался на стаи диких собак, которых, по счастью, больше интересовали трупы, чем то, что движется.
На каждой топографической границе стояли межевые камни со странными надписями. Для чего они были поставлены, я не понял; решил, что в помощь составителям карты. В конце концов я с трудом вытащил один из них из горячей земли и прошел примерно пятнадцать футов по льду и снегу.
Почти в тот же миг земля дрогнула так сильно, что я упал, едва успев вовремя отползти от разверзнувшейся трещины, из которой стал извергаться гейзер. Менее чем за полчаса горячая вода растопила в снегу и льду узкую полоску. К счастью, я шел довольно быстро и успел удалиться от опасного места, чтобы наблюдать за этим явлением с почтительного расстояния. Но мне предстояло увидеть еще и не такие чудеса.
Я устроился на земле среди огромных камней в том самом месте, откуда начал обследовать вулканический участок. Там я отдохнул немного, глядя, как маленький сегмент территории меняется прямо на глазах, а ветер далеко разносит дым и пар. Камни шатались и катились по склону. Черные вороны шарахались от горячих фонтанов и взлетали ввысь.
Затем я засек движение, которому вначале приписал сейсмический характер. Передвинутый мною межевой камень слегка дрогнул, а через секунду приподнялся над землей. С постоянной скоростью — словно его левитировали — пересек по прямой разрушенный участок и занял свое прежнее место. Все замерло.
Чуть погодя все вновь пришло в движение, но теперь затрещал, начал ломаться и ползти лед, отвоевывая оттаявшую территорию и занимая прежние позиции.
Я вызвал логрусово зрение и увидел, что каменный столб окружен неярким свечением, которое соединялось с длинной, ровной и устойчивой полоской света такого же оттенка, идущего от высокой задней башни Цитадели.
Я стоял как заколдованный. Многое бы я дал, чтобы оказаться внутри этой башни.
А потом, рожденный со вздохом и крепнущий со свистом, оттуда вырвался вихрь. Он кружился, рос и темнел, направляясь ко мне, похожий на хобот гигантского облачного слона. Я развернулся и стал карабкаться выше по склону, петляя между бугров и скал. Но темный вихрь преследовал меня, словно его направлял чей-то разум. И то, как он поднимался над неровностями поверхности, доказывало, что возник он не естественным путем. А здесь это явно обозначало магию.
Необходимо определенное время, чтобы выяснить, от какого рода магии создать защиту, и еще больше времени — чтобы эту защиту создать. Увы, у меня в запасе было всего-то около минуты, и разрыв этот все сокращался.
Увидев за поворотом длинную узкую расселину, зигзагообразную, как молнию, я лишь на секунду задержался, чтобы прикинуть глубину. Затем нырнул в нее и стал спускаться, лохмотья мои развевались, а позади завывал смерч.
Тропа уходила вниз, и я бежал по ней, повторяя ее изломы и изгибы. Шум сзади перерос в рев, взметнулось облако пыли, я закашлялся. На меня обрушился град мелкого щебня. Я прыгнул вниз с высоты около восьми футов, упал ничком и закрыл голову руками, потому как вихрь должен был промчаться пряпо надо мной.
Лежа, я бормотал охранные заклинания, хотя на подобном расстоянии от Хаоса эффект их был слабоват, а противостояла мне весьма впечатляющая мощь.
Когда наступила тишина, я помедлил, не вскочил тут же на ноги. Быть может, управлявший смерчем ослабил его, решив, что я уже вне досягаемости. А возможно, я оказался в самом центре, в оке тайфуна, и все еще только начинается.
Встать я не встал, но вверх взглянул, ибо человек я любознательный.
Из сердцевины вихря кто-то на меня смотрел. Разумеется, это была проекция, больше натуральной величины и не вполне четкая. На голове у этого существа был капюшон, на лице — яркая синяя маска, как у хоккейных вратарей. Из двух вертикальных прорезей для дыхания струился бледный дымок — штрих, на мой взгляд, чересчур театральный. Серия небольших отверстий чуть ниже производили впечатление саркастической кривой ухмылки.
До моих ушей донеслись искаженные звуки смеха.
— Не перестарался ли ты малость? — спросил я, вползая в нишу и загораживаясь Логрусом. — Для детей в День всех святых — согласен, в самый раз. Но ведь мы все здесь взрослые, не правда ли? Пожалуй, обычная простенькая маска лучше подошла бы…
— Ты передвинул мой камень!
— Чисто академический интерес, — ответил я, чуть расслабляясь и углубляясь в отростки Логруса. — Не вижу повода для расстройства. Это ты, Ясра? Я…
Шум возобновился; сначала негромкий, он перерос в грохот.
— Давай заключим сделку. Ты отзываешь смерч, а я не буду больше трогать твои каменные столбы.
В ответ раздался хохот, шум еще более усилился.
— Слишком поздно, — был ответ. — Если ты не круче, чем выглядишь.
Черт побери! Сильные не всегда побеждают. Выигрывают обычно хорошие ребята, потому что именно они пишут мемуары.
Я потянулся логрусовыми отростками к иллюзорной маске и, найдя звено, отверстие, ведущее к источнику, ударил разрядом вроде электрического в то, что находилось за ним.
Раздался вопль. Маска съежилась, вихрь исчез, а я вскочил на ноги и снова бросился бежать. Когда тот, кого я ударил, очухается — лучше мне находиться подальше от прежнего места, потому как оно может быть уничтожено.
У меня был выбор: идти в обход через Тени либо найти более короткий путь отступления. Если колдун засечет меня, когда я скользну в Тени, он последует за мной по пятам. Итак, я вытащил свою колоду и сдал Козырь Рэндома. За следующим поворотом дороги мне пришлось остановиться, потому что проход сузился и по нему было не пробраться. Я поднял карту и устремил к ней внутренний взгляд.
Контакт возник почти немедленно. Но даже когда образ материализовался, я мысленно проверил его «на ощупь». А ну как это снова окажется моя немезида в синей маске?
Однако это был именно Рэндом, он сидел за барабанной установкой с палочками в руке. Потом отложил палочки и поднялся.
— Самое время, — сказал дядюшка и протянул мне руку.
Я уже успел дотронуться до него, когда позади что-то возникло и обрушилось на меня в момент перехода как гигантская волна.
Мы были в Амбере, в музыкальном салоне. Рэндом открыл было рот, но тут на нас обрушился целый каскад цветов.
Стряхивая фиалки с рубашки, Рэндом заметил:
— Я предпочел бы, чтобы ты выразил свои чувства словами.
