Глава 23
Жизнь пятая. Человек человеку…

Как ни странно, отход действительно получился быстрым. Или напиток из споранов оказывал животворное влияние, или сброшенный груз сказывался, но ноша в виде Няши и пары винтовок с небогатыми припасами поначалу вообще не тяготила. Тем более что местность заметно понижалась, а лес оставался чистым, шагать по такому — сплошное удовольствие.

Трудности начали одолевать спустя час с небольшим, когда, по прикидкам Рокки, от песчаного холма удалились километров на пять. Шагать в темпе с пусть и легким, но все же человеком на плечах не каждый сумеет, да и силы куда быстрее теряешь. В ногах накопилась усталость, да и колени начали пусть и робко, но давать о себе знать, как бы намекая, что они не вполне здоровы и потому им противопоказана затяжная нагрузка. Свою лепту внесла и местность — лес стал гуще, то и дело приходилось пробираться через кустарники или даже обходить густые заросли.

Спустя еще минут пятнадцать последние стали такой проблемой, что Рокки наконец не выдержал, остановился, молча перехватил Няшу, бережно опустил ее на землю и, стараясь, чтобы в голосе не проскакивали нотки крайней усталости, заявил:

— Мы, похоже, в джунгли забрались. Не представляю, как дальше с тобой пробраться, давай лучше схожу по-быстрому налегке, дорогу поищу.

Няша, не обманувшись фальшивым голосом, ощупывая свою ногу, предложила:

— Ты вымотался, отдохни хотя бы пять минут.

— На том свете отдохну, ты сама говорила, что уходить надо в темпе.

— Ну да, надо, но, если свалишься, быстро не получится.

— У людей Ромео могут быть собаки?

— Зачем они им?

— Затем, чтобы по следу нас найти.

— Рокки-Рокки, — Няша покачала головой, — ты так до сих пор и не понял, куда попал. Да тут такие люди встречаются, куда там самым лучшим собакам. Найдут где угодно, как ни заметай следы. От них спасает только расстояние и еще кое-что, чего у нас теперь нет, так что придется много и далеко ходить.

— В таком случае будем считать, что я уже передохнул.

Выискивая оптимальный путь через заросли, приходилось прилагать немалые усилия, чтобы передвигаться если не бесшумно, то хотя бы не как стадо слонов. Сушняка под ногами столько, что одно неверное движение, и треск на всю округу разнесется. И вот что удивительно, дождь лил долго и упорно, а валяющиеся на земле палки не выглядят отсыревшими.

Может, этот мир, несмотря на все уверения Няши, ненастоящий? Иллюзия, бред, наркотическая галлюцинация? Иначе как объяснить то, что реальность сдобрена неестественными элементами?

Хотя есть другой вариант — непогода имеет локальное распространение, что логично для мира, собранного из кусочков мозаики.

Найдя относительно удобный проход через очередную кустарниковую стену, Рокки заметил, что впереди просматривается нечто непонятное и не ассоциирующееся с лесом. Пробираясь туда, вскоре определил, что взор насторожила стена зарослей орешника, очень густого, с ярко-зеленой крупной листвой. Однако главная причина изменения местности обнаружилась дальше — земля круто уходила вниз к ленте неширокой реки с ленивым течением и мутной водой, затянутой у берегов ряской.

Присев у невысокого обрыва, призадумался. Смутно вспомнилось, что водные преграды неплохо сбивают собак со следа. Пусть Няша уверяла, что банда Ромео обходится без ищеек, но разве дело только в этом уроде и его прихвостнях? Здесь хватает и других опасностей, из которых главная — зараженные. Вот у мертвяков нюх заточен на поиски добычи, так что создать им лишние затруднения — непустая идея.

Оценив реку, чуть пригорюнился. Мель просматривалась лишь у берегов, дальше муть сгущалась, бродом даже не пахло. Перебраться можно только вплавь, но что прикажете делать с Няшей и оставшейся поклажей?

К счастью, вдоль берегового обрыва тянулась глухая тропка. Ее местами стискивали заросли, но идти по ней все равно куда легче, чем продираться сквозь кустарники. Рокки решил прошагать вниз по течению шагов сто, глядишь, отыщется подходящее мелководье.

Ну а нет, так можно плюнуть на затею с переправой, вернуться за девушкой и относительно комфортно идти над рекой. Смущало лишь то, что Няша однажды упоминала, что берега водоемов являются местами повышенной опасности, но подробности этого вспоминаться отказывались, и вообще, информации за последнее время вбито слишком много, она путается в голове, не факт, что эта мысль истинная.

Ну да ничего не стоит уточнить, так ли это и почему, ведь источник сведений находится в нескольких десятках шагов.

Пробравшись через очередное узкое место, стиснутое непроглядными зарослями орешника, Рокки услышал резкий звонкий звук, явно посторонний и неестественный, после чего мир в одно мгновение заполнился непроглядной тьмой.

Способность мыслить вернулась, но, как и в том случае, когда Рокки впервые увидел Няшу, думать получалось с трудом, превозмогая муть и апатию. Ну да — знакомые симптомы. Оглушили не пойми чем и не пойми кто, но не убили.

А главная непонятка в том, что невозможно определить: радоваться по этому поводу или рыдать.

Иногда смерть — лучший вариант из всех возможных.

И куда же Рокки на этот раз вляпался?..

Перед глазами начало сереть, тьма рассеивалась, контроль над телом возвращался. Но Рокки не торопился вскакивать или хотя бы пытаться пошевелиться, он внимательно вслушивался, жадно ловя каждый звук. Нет, его не интересовал шум потревоженной ветром листвы и плеск рыбы в реке, ему требовалось кое-что другое.

Человеческие голоса. Один характерно хрипловатый, такой принято называть «прокуренным», интонации самые угрюмые, неблагозвучные; второй дергающийся, взволнованный или, скорее, испуганный. Складывалось впечатление, что возле Рокки общаются нервный парень лет двадцати и много чего повидавший мужик раза в два постарше.

— Слышь, Чугун, а откуда он такой красивый вообще образовался? Прикинутый весь из себя, при нехилом стволе? Может, их тут таких целый отряд, а его вперед послали.

— Карась, ты уже задрал, нудишь и нудишь. Сказано, проверь карманы, вот и давай шмонай в темпе.

— Да смотрю я, смотрю. А винтовка не привязана?

— Ты что, совсем плохой стал? Видел его уровень? Где такого мелкого найти, чтобы мог винтовку в привязку вытаскивать? Да я даже пистолет на респ не утащу, а где я и где это мясо.

На последнем слове Рокки пнули в бок, как бы показывая, кого именно обозвали мясом, после чего взрослый мужик с насмешкой произнес:

— Эй, тройка, хорош уже придуриваться. Давай глазки продирай, садись на всю задницу и рассказывай нам, чьих будешь, откуда идешь и где так хорошо прибарахлился? Разгрузка у тебя деловая, винтовка не из последних, а сам такой, что без слез на тебя не посмотришь. Учти — мы с Карасем люди простые, но любопытные. Если кому вопрос задали, ответ хотим получить сразу, иначе огорчаемся. И лучше бы тебе до такого не доводить, огорченные мы нехорошими становимся, перестаем нравиться таким, как ты. Думаю, не совсем тупой, все понял. Ну чего шлангом прикидываешься? Может, тебя ножичком пару раз под ребра ткнуть? Поговаривают, это хорошее средство против молчунов.

Говорит вроде добродушно, но у Рокки ни на миг не возникло сомнений, что угроза реальная. Зарабатывать ножевые ранения без веской причины смысла нет, пришлось раскрыть глаза и начать подниматься. Сразу же обнаружилось непредвиденное затруднение — запястья были стянуты пластиковым хомутом, это сильно мешало двигаться.

Интересно, эти типы из союзников Ромео или тут у всех поголовно принято вместо наручников или веревок использовать черт знает что?

Сев, Рокки уставился на парочку, которую до этого мог лишь слышать. Ничего нового о них не узнал — один и правда молод и с виду недалек, второй куда старше, но не кажется прожженным душегубом. Парочка вообще похожа на дачников, ничего бандитского в них нет, в обычных обстоятельствах пройдешь мимо таких и внимания не обратишь — серые, ничем не примечательные.

Покосившись на арбалет и сопоставив вид этого оружия с острой головной болью, поселившейся между левым виском и затылком, Рокки решил задать вопрос:

— Вы совсем дикие? Зачем было в голову стрелять, я и по-хорошему отвечать умею.

— Болт специальный, тупой он, как валенок, большой беды не наделает, — лениво пояснил Чугун. — Может, ты и по-хорошему умеешь, но зачем гадать, если можно по-плохому, так ведь вернее и спокойнее. Сколько вас тут, таких юных и наивных?

Рокки был готов скорее сам себя удушить, чем выдать Няшу, поэтому ответил без промедления:

— А разве не заметно, что я человек не коллективный?

Чугун, пару секунд неотрывно глядя в глаза, резко дернулся, после чего его кулак с неимоверной быстротой прилетел в нос. Послышался сочный хруст, после которого Рокки завалился на спину и, давясь кровью, высказался нехорошо:

— Урод, тебя что, считать не учили?! Сказано было — я тут один!

— Может, и так, — спокойно согласился Чугун. — Винтовкой такой хорошей где разжился?

— Проходил мимо магазина, дай, думаю, прихвачу. Вдруг кому-то подарю по дороге, оружие неплохое, всем должно понравиться, — длинно затянул Рокки, склонив голову, чтобы кровь стекала на землю, а не пачкала одежду.

— Это ты молодец, — одобрил старший из налетчиков. — Винтовка и правда хороша, я ее, пожалуй, себе возьму. Ты ведь не против? Нет? Ну и ладно, уговорил. А чего в пистолете патронов так мало?

— Запасные купить не получилось.

— Потратился, значит? И в кого стрелял?

— Ну ты и спросил! Да здесь что, стрелять не в кого, что ли?!

— Это ты в самое то угодил, для пальбы всегда полно кандидатов. Но вот знаешь, один вопрос мне никак покоя не дает. Бодрый ты больно, не находишь?

— А что не так? Молодость, здоровья куча, не пью и не курю, так почему мне бодрым нельзя быть?

— Да потому, мил-человек, что мутный ты какой-то, не просматриваешься, с какого боку на тебя ни посмотри. Не нулевой уже, но совсем уж мелкий, без серьезности, а снаряга такая, что не у каждого встретишь, и это я о старших говорю. А еще перезагрузок поблизости ни сегодня, ни вчера не случалось, да и не выглядишь ты опечаленным ходоком с респа. Значит, живчика успел похлебать, вон от избытка здоровья аж рожа трескается, без лишних вопросов все понятно. Да вот только фляги я у тебя не наблюдаю и споранов тоже не вижу. А еще у тебя из припасов лишь воздух в карманах, а он в наших краях ни к чему, его сколько угодно на каждом шагу забесплатно. Получается, где-то ты продуманный, бывалый, а где-то пустой, как нулевка с двумя девятками на счетчике, а так не бывает. Давай колись по-хорошему, где остальной хабар сбросил. Если миром отдашь, миром разойдемся — слово даю. Мы еще и подогреем тебя по малой, нехорошо человека пустым оставлять, чай, не зверье беспредельное, сами такими были когда-то.

Позади совершенно неожиданно оглушительно треснул винтовочный выстрел, и в тот же миг из плеча Чугуна вынеслось красноватое облачко выбитых пулей кровавых брызг. Дернувшись при попадании, тот, ни на миг не растерявшись, нырнул к земле, прячась за Рокки, с болью в голосе вскричав:

— Карась, вниз!

Совет запоздал, винтовка треснула еще дважды, и оба раза не впустую — словив пару пуль, Карась и правда спустился с обрыва, но не по своей воле, а подчиняясь силе земного притяжения.

Чугун же, вцепившись в Рокки и крепко прижимая его к себе, прошипел:

— Убил бы падлу! Дернешься, хана тебе!

Неловко вскинув одной рукой тяжелую винтовку, отобранную у пленника, выстрелил в кусты, злобно после этого проорав:

— Эй! Сколько вас там?! Еще один раз кто пальнет, я вашему мальчугану головешку отрежу на хрен! Притихли резко!

Послышался быстро приближающийся, ни на что прежде слышанное не похожий звук, Чугун вновь дернулся, роняя винтовку, с мычанием отпрянул от Рокки, завалился на спину, начал перебирать ногами, неловко пытаясь отползти к обрыву. Чуть ниже точки, в которой его шея переходила в плечо, торчал глубоко засевший черный меч.

Хорошо знакомый.

Рокки, поднявшись рывком, подошел к поверженному грабителю, грубо наступил на живот, стараясь поглубже вдавить каблук, присел, легко отбил вялую руку, пытавшуюся потянуться к ножу на поясе, пропустил сомкнутые запястья через черную рукоять, провел пластиком по кромке лезвия. Путы развалились, будто лазером перерезанные — острота Кусаки впечатлила.

Встряхнув освобожденными ладонями, с неожиданно для себя открывшейся злобой выдернул меч из раны, занес повыше, с силой опуская, выдохнул:

— Да уймись ты уже, падаль!

Чугун затих лишь после третьего удара. Оставив меч в его груди, Рокки, поднимаясь, стряхнул с ладоней чужую кровь, подошел к краю обрыва, взглянул вниз. Убедился, что Карась разлегся наполовину на суше, наполовину в воде и не подает признаков жизни, вокруг его разбитой пулей челюсти густо снуют возбужденные вкусными ароматами мелкие рыбешки.

Присев, Рокки наскоро протер руки о траву, подхватил винтовку, развернулся и начал ломиться через кусты.

— Тише ты! — нервно рявкнула невидимая в зарослях Няша.

— Издеваешься?! Думаешь, после этой пальбы кто-то еще не в курсе, что мы здесь?!

— Ну так не надо им точно указывать, пускай поищут!

Девушка обнаружилась между парой больших кустов. Перевернувшись на спину, она собиралась добавить в магазин винтовки три патрона, зажав их между пальцами.

Замерев над ней, Рокки, пытаясь не думать о крови, которую невыносимо сильно хотелось смыть с ладоней, и, постаравшись привнести в голос насмешливо-уверенные нотки, произнес:

— Ловкая. Жаль, у тебя всего один меч, могли бы без пальбы обойтись.

— Повезло просто. Я даже стреляла с трудом, слишком много веток между нами, пули отклонялись, а они куда меньше Кусаки.

— Черт, так ты же могла и в меня попасть!..

— Ну не попала ведь.

— Ну спасибо… родная…

— Я тебе не родная и даже не двоюродная. И вообще, что мне еще оставалось делать? Смотреть, как тебя на кусочки нарезают?

— Ладно, проехали и забыли. Давай забирайся на спину, сваливать надо, пока на шум никто не примчался. Я там тропу нашел.

— Лодку тоже нашел?

— Какую лодку?

— Блин, ну как же с тобой тяжело… Посмотри поберегу, там должна быть лодка. Вряд ли они пешком возле реки ходили, так только последние придурки себя ведут, а эти были предпоследними.

Развернувшись, Рокки направился к обрыву, мысленно признав, что Няша не перестает его удивлять. Находясь в густых зарослях, где обзор — хуже не бывает, она ухитрилась правильно разобраться в обстановке, невзирая на тяжелое ранение, бесшумно доползла куда нужно, заняла подходящую позицию и, не выдав себя до последнего, быстро разделалась с парочкой зарвавшихся гопников.

А еще она каким-то образом заподозрила наличие лодки, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять — девушка планирует переправиться через реку со всеми удобствами. Для представительницы слабого пола слишком уж оперативный ход мыслей, причем мыслей, скорее всего, правильных.

Рокки понимает далеко не все, а вот она понимает, причем молниеносно.

Кстати, а почему за дохлых дебилов ничего не дали? Вообще никаких красных слов не появилось. Пропустил в запарке? Может, и пропустил, слегка отходняк пошел, как-то не по себе, впервые пришлось приканчивать человека вот так — не чистым выстрелом в голову, после которого, не успев ничего осознать, улетаешь во тьму, а с предсмертными хрипами в лицо и кровавой пеной изо рта, и когда из липких ладоней норовит выскользнуть рукоять игрушечного с виду, но такого удобного в смертоубийственных делах меча.

Рокки не удивился, когда после поисков, не затянувшихся даже на пару минут, обнаружил искомое — лодку, укрывавшуюся за завалившимся в реку деревом. Его крона еще не потеряла листву и служила хорошим укрытием с одной стороны, а с другой поднимались реденькие заросли рогоза, что тоже помогало против чужих взглядов. Вот только с высоты обрыва видно прекрасно, мимо не пройдешь.

Оценив расположение лодки, Рокки понял, что его, ротозея безглазого, сумели заметить с воды, после чего причалили в это удобно подвернувшееся место. Дальше один из гадов (скорее всего, Чугун) приподнялся над низеньким в этом месте обрывом, прицелился вдоль тропы, где не мешали ветви кустов и деревьев, дождался, когда цель появится на чистом месте, выстрелил в голову шагов с сорока, что для такого оружия, наверное, достойный результат.

Хотел было спуститься, чтобы перегнать лодку чуть повыше, причалив напротив позиции Няши, но напрягся из-за парочки один за другим раздавшихся винтовочных выстрелов. Знакомый звук — девушка опять кого-то нашла, благо ее оружие скорострельное, можно хоть десять раз бабахнуть один за другим, не затрачивая время на возню с затвором.

Рванул назад, и тут же выстрелы загремели в максимально возможном темпе: слишком торопливо, нервно, так бьют, не целясь, изо всех сил торопясь опустошить магазин, заваливая противника количеством пуль, а не качеством попаданий.

Прорвавшись через сужение тропы, где всего-то несколько минут назад словил головой тупой арбалетный болт, чуть не врезался в продиравшегося через кусты мертвяка: медлительного, стандартно-грязного, вонючего, в характерно обвисших штанах. Мелкий, на такого приличный патрон переводить жалко, но Рокки не поскупился, выстрелил от бедра, разворотив затылок вместе с выпуклостью спорового мешка, после чего помчался в глубину зарослей, на ходу сражаясь с цепляющимися ветками и рукоятью затвора.

Впереди, в просвете, разглядел Няшу. Выхватив пистолет, она наводила его на надвигающуюся сбоку скрюченную фигуру, в которой от человека осталось только совпадающее количество конечностей. Как раз в этот миг затвор наконец загнал в ствол второй патрон, и палец тут же придавил спусковой крючок. Как это обычно бывает, промаха не случилось — массивный мертвяк дернулся, просеменил чуть назад, врезался спиной в ствол дерева, мелко подергиваясь, сполз на землю.

Няша, вскакивая с крайне нетипичной для человека с раздробленной голенью бодростью, заверещала не своим голосочком:

— Рокки!!! Бегом к реке!!!

Интонация из тех, что на этот раз он решил воздержаться от уточняющих вопросов, молча выпустил пулю в заросли, через которые с треском ломилось что-то быстрое, большое и утробно урчащее, подскочил к девушке, подхватил ее под руку, потащил за собой, по мере возможностей стараясь двигаться так, чтобы покалеченной спутнице не докучали крепкие ветви.

Навстречу пробирались сразу два мертвяка, с виду несерьезные, таких при определенных обстоятельствах можно принять за обычных людей. В голове включился счетчик расхода боезапаса, и Рокки осознал, что у него осталась всего лишь пара патронов к серьезному оружию, способному разделываться не только лишь с мелочью. Поэтому быстро перекинул винтовку за плечо, потянулся к поясу, выхватил пистолет, возвращенный с трупа грабителя, выстрелил дважды.

Няша неожиданно отстранилась, ухватившись свободной от оружия рукой за ствол дерева, крикнула:

— Рокки!!! Кусака!!! Забери Кусаку!!! Не оставляй его!!!

Вот же гадство, она про меч свой вспомнила — увидела бандитское тело, в котором тот так и торчал. Не став спорить, Рокки преодолел последние шаги, выстрелил в еще одного мелкого мертвяка, бодро надвигавшегося прямиком по тропе, склонился, ухватился за рукоять, вскочил, оборачиваясь. Увидел, что Няша очень даже ловко для человека в ее состоянии семенит вдоль обрыва, то прыгая, то упираясь в землю прикладом винтовки, то хватаясь за ветви. Нельзя не признать, что скорость у нее при этом немногим уступала той, которую Рокки развивал с поклажей.

Почему она направляется в ту сторону? Узнала, что лодка именно там? Но как, Рокки ведь не успел ни словом перемолвиться до начала стрельбы? Вычислила, наблюдая за его перемещениями через переплетения ветвей? Может, и так, она не из тупых куриц, догадливая.

Или все проще и неразумнее — высмотрела мель, которая начинается чуть дальше, и, подгоняемая шумом приближающейся оравы мертвяков, рассчитывает использовать ее для переправы на другой берег.

Рокки, догоняя Няшу, выстрелил из винтовки в еще одного непростого с виду зараженного, чуть было не выскочившего на девушку справа. При этом осознал, что весь лес трещит под поступью, наверное, не меньше чем десятка тварей, причем некоторые из них не просто валежником хрустят — такие легко ломают и кусты, и, похоже, даже молодые деревца их не останавливают.

В винтовке остался всего лишь один патрон, а перезаряжается она не быстро.

А в пистолете вот-вот опустеет магазин, перезаряжать его вообще нечем.

Как бы ни пришлось Кусакой отмахиваться.

Перекинув винтовку на другое плечо, ухватил Няшу, как ребенка, вкинув перед этим меч в ножны на ее поясе, уже не думая о сохранности покалеченной ноги спутницы, проломился через все то же сужение тропы и, даже не притормозив, сиганул с обрыва. Высота всего ничего, приземлился точно туда, куда планировал — возле самой кромки воды, на узкую ровную полоску мокрого песка. Он был насыщен илом, излишне податливым, ступни чуть ли не целиком завязли, зато приземление смягчилось, колени пусть и просигнализировали болью, что им такое обращение не по нраву, но в остальном вели себя покладисто.

С Няшей получилось чуть хуже — и она равновесие потеряла, и Рокки ее не удержал. Вскрикнув, девушка просеменила пару шагов по мелководью, неловко размахивая руками, пригнулась и сумела ухватиться за воткнутое в уключину весло, только после этого подняла многострадальную ногу.

Церемониться было некогда: подскочив к спутнице, Рокки ухватил ее за талию, перебросил через борт, потащил лодку на глубину, изо всех сил упираясь в прогибающееся под ступнями дно и краем глаза поглядывая назад. Увидев, как над кромкой обрыва показалась голова мертвяка, даже не дернулся что-то предпринимать, проигнорировал полностью. По физиономии понятно, что это начинающий, опасности от такого немного. Покуда спустится, покуда догонит — многое успеет измениться.

Вода добралась до пояса, когда Рокки наконец, оттолкнувшись напоследок, забрался в лодку. Останавливаться на этом не стал, жестко отодвинул к носу Няшу, неловко пытающуюся сесть за весла, плюхнулся на среднюю скамью и начал грести, причем неэффективно. Тело как будто не знало, как это делать правильно, лопасти то зарывались в глубину, то без толку скользили по поверхности, то шумно шлепали, поднимая фонтаны брызг. Но последний толчок сказывался, неплохо вырвались, чуть ли не до середины реки инерции хватило.

Обернувшись, Рокки увидел, что по мелководью пробираются три мертвяка. Двое вообще ни о чем, жалкие новички, третий уже почти всю одежду растерял и выглядел настолько скверно, что такие недостатки внешности не поправить самой тяжелой косметикой.

Только пулей. Серьезной пулей.

Оставив весла в покое, сдернул с плеча винтовку, собрался было навестись на самую опасную цель, но был остановлен криком Няши:

— Да хватит уже патроны переводить! Просто уплываем отсюда!

— Но…

— Блин, Рокки! Никаких «но»! Это просто мелочь, на глубину такие не полезут, а если полезут, начнут барахтаться, как щенки, и познакомятся с Кусакой. Бегом хватай весла, пока я злиться не начала. Ужас какой-то, где тебя грести учили?!

— Уж извини, но галерным рабом я, похоже, никогда не был, явно практики не хватает.

— Даже я лучше тебя гребу.

— Не сомневаюсь. Извини.

— Ладно, не извиняйся, — сбавила тон Няша. — Не умеешь так не умеешь, ничего страшного.

— Я не о веслах.

— А о чем?

— Я тебя в лодку уронил, как-то это грубовато получилось.

— Не забивай себе голову, все правильно, каждая секунда на счету, нянькаться некогда.

— Ты плоховато выглядишь. Больно?

— Да пришлось пару шагов пройти. Нога совсем никакая, опираться невозможно.

— Хорошо, что напополам не развалилась.

— Кости уже схватились, если их не тревожить сильно, не развалится. О! Гляди, сколько их по наши души набежало!

Рокки, покосившись в сторону берега, чуть не выругался. Десятка два мертвяков суетливо носились туда-сюда над обрывом, а некоторые, спустившись, неловко брели по мелководью вслед за лодкой. В основном все та же мелочь, но тройка нехороших присутствует, а еще один немногим отставал от чудовища, убитого в деревне.

— Откуда их столько? Здесь ведь не город.

— Ага, зато здесь река, — как это часто бывает, непонятно ответила Няша.

— А река здесь при чем? Я так понял, плавать они не очень любят.

— Ну да, вот потому река и причем. Когда зараженные мигрируют, они собираются на берегах рек. Перейти не могут, вот и бродят вдоль берегов, скапливаются. Это как забор для скота.

— Вот теперь понял. Получается, в таких местах и правда можно здорово нарваться. Что дальше делать будем? Другой берег сейчас — не вариант. Мы сильно нашумели, вон посмотри, там тоже кусты ходуном ходят. А вот и первый мертвяк. Привет, урод!

— Течение в ту сторону, давай туда.

— Отплывем и потом на другой берег? Эти за нами пойдут, по глазам видно, что расставаться не хотят.

— Рокки, давай делай то, что я говорю, достал уже языком молоть! Пока вниз пойдем, а там видно будет.