Глава 20
Жизнь пятая. Кое-что проясняется
Зубья вил впивались в напитанную водой и навозом землю в опасной близости от выглядывающего бока Рокки, по чуть-чуть сдвигая неподъемную тушу с его тела. Кое-какую степень свободы оно уже получило, но шевелиться не торопилось — острые углы костяных пластин уже изрядно повредили одежду, а кое-где и родную кожу, усугублять это поспешными телодвижениями не хотелось.
Зубья потеряли опору, вылетели из чересчур податливой почвы. Няша, едва устояв на одной ноге, непроизвольно произнесла слово, до такой степени неприличное и для нее совершенно нетипичное, что Рокки не удержался и хохотнул.
— Блин, да я тут корячусь как проклятая, а тебе весело! — высказалась на это девушка и попросила: — Придурок, я сейчас еще раз приподниму этот бок, а ты бегом выбирайся. Я тебе не грузчик, я дальше отодвинуть не могу.
— В честь чего это я опять придурком стал?
— Ну а кто ты еще?! Тебя же, придурка, чуть не убили! Сам тупой, и план твой такой же тупой, если не тупее! Вот откуда в тебе столько глупости взялось?! Ну давай же, помогай, не то ночевать здесь оставлю!!!
Ценою новой порции царапин и ссадин выбравшись наконец из-под осточертевшей тяжести, Рокки, неуверенно поднимаясь, осознал, что вопреки ожиданиям руки-ноги функционируют, да и остальное, похоже, не заработало серьезных повреждений. От столь радостных новостей не смог удержаться от улыбки, и, хотя лицо его сейчас пребывало в крайне плачевном состоянии, скрываясь за коркой из грязи и крови, Няша гримасу заметила и не удержалась от комментария:
— Блин, да он и правда радуется! Ну и кто ты вообще после этого, если не придурок?! Переломы есть?! Руками шевелить можешь?! У тебя лицо в крови, ты ранен!
— Да ерунда… царапины… — Глупая улыбка не сходила с лица Рокки, он был доволен как никогда.
— Ты такое называешь царапинами?! — продолжала бушевать Няша.
— А как еще такое называть? Терпимо. Это ведь почти то же самое, что оказаться на пути взбесившегося носорога, без царапин тут никак не обойтись.
— Царапин?! Да это чуть ли не рубер, посмотри, какой жирный! В нем полтонны, а может, и больше! Ребра проверь, может, они у тебя повылазили все или легкие проткнули!
— Уймись уже, все в порядке, — беззлобно заявил Рокки, улыбнувшись еще шире.
Он вдруг осознал, что спутница и правда волнуется не за себя — впервые за все время знакомства она искренне переживает за него. Рада, что Рокки жив, очень рада, но пытается это скрывать, скатившись до использования негативных эпитетов.
Еще вчера такое поведение могло его обмануть, но сегодня все совершенно иначе.
Иногда люди живут бок о бок годами, совершенно не зная и не понимая друг друга, а иногда на узнавание хватает нескольких дней, а то и часов.
Весь вопрос в том, где зарабатывать жизненный опыт, как и чем жить.
Или выживать.
Няша, устало опираясь на рукоять вил и тщательно задирая искалеченную ногу, не позволяя ей даже коснуться жижи, глядя сверху вниз на поверженную тварь, задумчиво произнесла:
— Ты выстрелил один раз…
— Ага, один.
— Придурок, я тебя не спрашиваю, я это сама знаю. Кусач уже разинул рот, пуля попала в пасть, прошла через центр мозга и вылетела над споровым мешком, пройдя через стык пластин. Я знаю, что это за тварь, так прицелиться ты бы ни за что не успел, ты ведь тот еще придурок. Нет, это исключено, это совершенно невозможно, это дичь какая-то, так не бывает. Рокки, мне нужны объяснения. Очень нужны.
— Ты о чем?
— Да кто ты! Блин! Вообще! Такой?! — взорвалась девушка, едва не навернувшись из-за выскочивших из земли зубьев вил.
Рокки было потянулся к ней, собираясь придержать, но остановился — она и без него неплохо с этим справилась, а вот помощь, полученную от столь грязнущих рук, вряд ли оценит благосклонно.
Вернув равновесие, Няша, не сводя взгляда с туши, продолжила уже куда более спокойным, скорее даже деловым голосом:
— Тебе придется выпотрошить его мешок. Это легко.
— Я знаю.
— Знает он… ну надо же какой всезнайка. Ничего не упускай, забери все до последней черной паутинки. Ну чего замер? Пинка ждешь?
— Жду, когда говно из штанин вытечет, — не подумав, ответил Рокки и, осознав, что высказался крайне двусмысленно, скатился до самооправданий: — Это не мое.
— Мне все равно, откуда ты его взял, давай уже побыстрее решай свою проблему. Не знаешь, в доме нет уксуса?
— Зачем опять спрашиваешь? — удивился неожиданному вопросу Рокки.
— Блин, ну вот почему нельзя взять и просто ответить?!
— Я уже говорил, что есть.
— Принесешь потом и обольешь тут все. На каждое пятно крови плеснуть надо, это хоть немножко отобьет запах.
— Думаешь, сюда еще кто-то заявится?
— Ты вообще не понял, где очутился, — тут не думать, тут делать надо. Совсем голову отключать нельзя, но кто много думает, тот мало живет. Споровый мешок, потом уксус, потом марш домой. Пойду попробую найти тебе другую одежду, эта сильно изорвана, и ее проще выбросить, чем отстирать. И да, когда ты будешь сухой и чистый сидеть в доме, я хочу сидеть напротив и слушать твой правдивый рассказ о том, как ты, ноль без палочки, пустое место и вообще придурок, мгновенно убиваешь все, что бегает и летает, никогда не промахиваясь. Рокки, так не бывает, хватит с меня уже тупых сказок и честных глаз, я хочу знать правду, и я, блин, ее узнаю.
На застеленном обшарпанной клеенкой столе лежали девять вожделенных споранов. Еще один Няша, то и дело брезгливо морщась, разводила в самогоне, изготавливая порцию живца.
Этим трофеи не ограничивались, ситуация в чем-то напоминала однажды пережитую, когда из головы совсем уж безобразно-страшной твари Рокки вытащил кучу всякой всячины, после чего с ее помощью с дивной быстротой улетел на респ.
Два янтарно-желтых шарика размером с горошину выглядели так, будто их скатали из чуть поджаренного сахара. Четыре предмета походили на безобразно раздувшиеся пшеничные зерна или, скорее, на косточки какого-то карликового родственника финиковой пальмы. Чуть дальше что-то, формой и цветом напоминавшее лесной орех, вот только размером подкачал, да и по краям местами слегка просвечивается.
Посредине всего этого, как главное украшение стола, лежало что-то, что больше всего напоминало высушенную морскую звезду размером чуть покрупнее ногтя большого пальца. Цвет не просто черный, а скорее — иссиня-черный, откровенно ненатуральный, ненормальный, не бывает в природе таких цветов. Даже без объяснений понятно, что это самый дорогой предмет, но все же хотелось узнать подробности.
Вот только Няша делиться ими не торопилась, сейчас она добивалась прямо противоположного — пыталась кое-что узнать от Рокки.
А он понятия не имел, с чего начать. В голове одни лишь предположения, мысли путаются, облачаться словами не торопятся.
Понюхав готовый продукт, Няша скривилась:
— Ну и гадость. Здесь ничего, кроме меда и сахара, не найти, мы самый никчемный дом выбрали.
— Получается, заливаться таким нельзя? — уточнил Рокки.
— Да нет, пить и не такое можно. Но неприятно. Ладно, все равно нам нужен живчик, куда деваться. На вот, держи.
Приняв протянутую Няшей кружку, Рокки, даже не понюхав содержимое, сделал приличный глоток, проглотил, подавил реакцию организма, чуть было не исторгнувшего выпитое обратно, и, пытаясь делать это как можно убедительнее, кивнул, нейтральным тоном заявив:
— Из твоих рук я и не такое выпить готов, но, если честно, на вкус не очень.
— Да прокисшая моча больного скунса вкуснее, — скривившись, ответила на это Няша и с вымученным видом приложилась к своей кружке.
Рокки, на пару секунд погрузившись в себя, с удовлетворением убедился, что столбик заполнения споровой шкалы пополз вправо, после чего как бы между прочим сообщил:
— Ты, наверное, сильно удивишься или не поверишь, но это моя пятая жизнь.
Няша, едва не поперхнувшись, уточнила:
— Так ты что, мне врал?
— Нет.
— Но ты же говорил, что умер двадцать восемь раз. Так ведь было?
Рокки покачал головой:
— Ошибаешься, подруга, я говорил, что удача у меня двадцать восемь единиц. Насчет смертей я вообще ничего не говорил, ты это сама додумала.
Очевидно, важность момента была столь значительной, что Няша пропустила «подругу» мимо ушей:
— Но ты же мог сказать, что смертей было меньше? Зачем мне голову морочил?
— Да запросто мог, но ты ведь не спрашивала, тебе моих слов насчет удачи хватило. Ну и правильно, зачем какого-то придурка лишний раз спрашивать.
— Не бурчи, я же знаю, что ты не обижаешься. Ну, чего так смотришь? Что, на самом деле обижаешься? Блин… Ну извини, сама иногда не замечаю, как с языка слетает. Я же не со зла, тут так принято и вообще… Может, забудем? Мир?
— Я с тобой не воевал.
— Значит, мир. Рокки, и как же могло получиться, что у тебя пятая жизнь, а удача двадцать восемь? Как-то это не сходится. Ну так как?
— Ну… например, я вру тебе насчет удачи прямо сейчас. Разве ты можешь видеть мои характеристики?
— Еще как могу. Ты принял приглашение в отряд и не проверил настройки. А там, в приглашении, у лидера отряда выставлено разрешение на расширенный просмотр информации по всем членам группы. Внимательнее нужно быть.
— Да куда мне, придурку…
— Блин, ну не обижайся, хватит уже. Тебе ведь еще учиться и учиться, тут фишек разных много, я и половины не знаю, нет таких людей, которые знают абсолютно все. Ну так как такое с твоей удачей получилось? Ты хоть и странноватый, но ты всего лишь новичок, не мог ты ее так прокачать. Да и не качается она сама по себе или качается очень редко, на достижениях — пустая характеристика, что пять, что десять, удачливости у тебя не прибавляется, не видно ни малейшей разницы. Так в чем твой секрет?
— Самому хочется узнать…
— Я же вижу, что знаешь.
— Согласен, что-то я знаю, — не стал отпираться Рокки и, указав на стол, коснулся наконец важнейшей для этого разговора темы: — Помнишь, я говорил, что уже видел такие штуки?
— Ну?
— Я там много чего видел.
— Где это — там?
— В одном из городов, в которые меня после смерти закидывало. Так получилось, что ночью столкнулся там с мужиком, одним из ваших. Он на последнем издыхании валялся, но перед этим успел свалить крутого мертвяка. Этот наш в сравнении с тем — вообще дитя в белом подгузнике.
— Элита?!
— Не знаю.
— Больше тонны или меньше?
— Гораздо больше, там такая туша, на половину голодающей Африки хватит — слон отдыхает, нереальная гора мяса.
— Это точно элита. Приблизительно по тонне границу проводят, а по уровню это шестьдесят или шестьдесят два. Кто как считает, точности нет.
— Этот мужик попросил вскрыть мешок и кое-что ему притащить.
— Случайно, не жемчуг?
— Ну да, шарики, похожие на жемчужины.
— Говоришь, он умирал?
— Да он уже трупом был, до сих пор не пойму, как эта отбивная со мной разговаривала.
— Грамотный ход, выбрал самое ценное. Если успеть принять жемчужину до смерти, эффект проявится уже потом. Он не пропадет, как все остальное.
— Тебе виднее.
— И что же было дальше?
— Дальше я вытащил эти штуки, но тут нарисовался еще один мертвяк, тоже очень неприятный. Я только и успел, что под машину нырнуть. Но отсидеться там — не вариант, ему эта машина, что мне коробка от холодильника. В общем, лежу я там, готовлюсь опять в общагу лететь, а сам думаю: «Вот на кой тому трупу эти шарики понадобились?» А он ведь не просто принести просил, он просил в рот ему вложить, а ведь в этом, наверное, есть какой-то хитрый фокус…
— Рокки, ты что, сделал то, о чем я думаю?
— Я мозгами пораскинул: а почему бы и нет? Хуже уже точно не будет, а вот лучше — не исключено.
— Что ты сделал?! Сколько жемчужин ты съел?! И какого они были цвета?! — резко разволновалась Няша.
— Вроде бы черная, красная и зеленая — три штуки.
Девушка, издав непередаваемый звук и состроив крайне нетипичную для нее комичную гримасу, с превеликим трудом выдавила из себя:
— Сколько?! Три?! Только не говори мне, что ты слопал целых три жемчужины!
— И что мне тогда делать? Помалкивать? Ну, как прикажешь…
— Эй! Стоп! Я не то имела в виду! Ты что, действительно это сделал?!
— Блин, да я осознал уже, что круто ступил, ну а что мне еще оставалось? Инструкцию читать? И где бы я ее достал?
— То есть ты принял три жемчужины за один раз? Так?
— Угу.
— И прожил после этого меньше секунды. Я угадала?
— Да тебе и рассказывать ничего не надо…
— Ну так все очевидно.
— Это для тебя очевидно, а откуда мне было знать? Да, я придурок, чего уж тут…
— Постой, давай без этого, — поморщившись, перебила Няша. — Ты, блин, вообще не понимаешь ситуацию. Честно говоря, даже я ее не очень-то понимаю, что тут о тебе говорить. То, что ты проглотил, — очень сильная штука. Сильнодействующая. Между приемами нужно выжидать тридцать шесть часов, иначе верная смерть. А кому повезет больше пары достать, иногда и подольше ждут, многие считают, что так риск изменения снижается. Ты, получается, такое учудил, что я даже не пойму, с какой стороны на это смотреть… Почему ты не становишься квазом?
— В смысле?
— Кваз — это… Ну ты же видел, как меняются зараженные?
— Нет, конечно, вообще не пойму, о чем ты сейчас говоришь, — с самым серьезным видом сыронизировал Рокки. — Няш, я что, с закрытыми глазами живу? Конечно же видел.
— С иммунными такое тоже бывает. Похожее.
— Мы можем стать зомбаками?!
— Не переживай, не станем, все не настолько страшно, но приятного в этом тоже мало. Изменяешься внешне, становишься сильно или не очень сильно похожим на мертвяка почти своего уровня. Сила и выносливость повышаются, но за счет других характеристик, которые уменьшаются, причем выбираются уменьшаемые случайно. Некоторые умения блокируются, некоторые не развиваются, некоторые… В общем, проблем у квазов хватает. Вот что ты будешь делать, если идешь себе по лесу с винтовкой, а тут навстречу тебе мертвяк полтора центнера весом?
— Ты это серьезно спрашиваешь?
— Ага, спрашиваю. Все дело в том, что ты можешь подстрелить человека без уважительной причины и получить минус в гуманность. Минус, правда, за квазов сниженный, но он все равно есть. Да иногда и не поймешь, какой полагается штраф — Система какой хочет, такой и ставит, рискуешь круто попасть.
— Получается, что ну его в печь, все эти шарики. Или подохнешь, или уродом жить придется, я правильно понял?
— Ну, насчет умереть… просто придется время выжидать. И такое уродство исправить можно. Нужно несколько раз на респ слетать, сколько именно, от твоего уровня и решения Системы зависит. Постепенно станешь нормальным. Есть и другие способы, но это очень сложно или дорого. В общем, лучше не рисковать, и, если тебе повезло, выжидай хотя бы дня три, так спокойнее.
— Да мне даром не нужна такая радость, спасибо, уже накушался на халяву, не понравилось. Или там какая-то полезная фишка?
— Ты это серьезно спрашиваешь?! Ну, Рокки, кто бы вообще такое глотал, не будь там чего-то очень полезного? Фишка в том, что жемчуг может качать Грани Таланта, их, кроме как жемчугом, качать ох как непросто. Еще кач на Ментальную Силу идет, и приличный. И главное — может проявиться новый дар, это вообще бесценно.
— Похоже, я слушаю лекцию по квантовой механике, причем на китайском языке…
— Блин… ну как бы тебе объяснить… Ты же видел, что я с замками делаю?
— Я даже видел, как пистолет сам собой мне в руку прилетел и чуть ли не «здрасте» при этом сказал.
— Это телекинез — не сильно развитый, да и проблемы у меня с ним, но все же — дар. У всех иммунных есть сверхъестественные способности.
— За собой не замечал.
— Потому что ты почти нулевка — надо добраться до десятого уровня, тогда получишь первый. Потом еще один дадут, на тридцатом. Считается, что следующий аж на шестидесятом получишь, но я пока что не видела никого, кто бы настолько круто прокачался, это ужасно трудно, почти невозможно. Дары бывают разные: полезные, малополезные, вообще бесполезные и даже вредные. Полезный может очень сильно облегчить жизнь и уменьшить частоту полетов на респ. Представь, что при тебе всегда есть оружие и защита, которые невозможно отобрать. Или представь, что ты можешь замечать врагов в кустах, за деревьями, в домах, и работает это на сотни метров. Много разных умений есть, а обрести простыми способами получается только два из них. Вот и представь, как ценятся жемчужины.
— Я, наверное, еще не вкурил, но ну их в болото. Такой риск из-за непонятно чего. Я так понял, можно получить что-то вообще ни на что не годное?
— Ага, запросто. У меня первое умение — могу руку подставить и птичке приказать на палец сесть. Да и то не всякая птичка послушается.
— И ради такого рискнешь травиться?
— Рискну, — решительно заявила Няша. — Только это все так… пустые разговоры. Достать жемчуг очень проблемно, ты сам видел, в каких тварях он водится.
— Я одно не пойму — получается, умял три порции этой отравы за один присест. Почему я не стал уродом? Потому что улетел на респ?
— Вряд ли, одна смерть не отменяет изменения. Сама голову ломаю, в чем тут дело. Может, в иммунитете новичка?
— Это как?
— Новичков никогда не кидает на самые паршивые кластеры, и они никогда не оказываются рядом с нолдами. Система их как бы оберегает от самого худшего. Но эта защита предоставляется не навсегда, она только в самом начале действует. Считается, что в первые два-три дня новичку нужно очень постараться, чтобы нарваться на проблемы.
— Я бы так не сказал…
— Все твои смерти от нехватки знаний и опыта. В какой-то момент ты поймешь, что защита и правда существовала, пока был нулевым. Может, в первые два-три дня измениться тоже невозможно или…
Няша внезапно осеклась и закатила глаза, глубоко погрузившись в себя. Затем резко дернулась и, потерянно улыбаясь, ошеломленно пролепетала:
— Блин! Я нашла ответ!..
— Ты сейчас о чем? Вспомнила что-то?
— Ты не понял, я настоящий ответ узнала! — Девушка широко улыбнулась во все тридцать два зуба, что за ней до этого не наблюдалось. — Ну то есть узнала тайное. Блин, первый раз со мной такое! Ну вообще супер!
— Я все равно тебя не понимаю.
— Ты разве не читал, что пишут перед воскрешением?
— «Выжить, искать, узнать тайное, помочь, задать правильный вопрос» — мне это уже в память въелось, кислотой не вытравить.
— Рокки, когда сюда попали основатели, они знали лишь то, что им написали на старте.
— Основатели — это, я так подозреваю, первые иммунные?
— Ага.
— Они знали только то, что перед общагой пишут? Тогда я им соболезную, ведь это не жизнь, а непрерывная боль.
— Не совсем так, раньше при старте писали больше, иначе как бы мы узнали про тот же живчик и остальные хитрости. Но потом стали давать все меньше и меньше информации, а сейчас вообще крохи. Да и не в этом дело, ее и в самом начале была всего-то капелька, только самое-самое, без чего вообще никак. Приходилось ошибаться, искать, терять и находить. Постепенно иммунные получали знания, и за каждое новое найденное знание Система могла отблагодарить. Это как бы приз тому, кто раскрыл тайну, понял то, что до него никто не понимал.
— И ты сейчас раскрыла тайну?
— Ага. На период иммунитета новичок, не успевший поднять ни одну из основных характеристик, защищен от изменения. Вот так мне написали.
— А приз? Благодарность где?
— Скажем так — мне кое-что повысили. Не скажу что, но я довольна, как объевшийся кот.
— По твоим объяснениям я понял, что, когда живут, как мы, объединившись в группу, почти все, что получают, делится на всех.
— Ну да. Только у нас плохой отряд, очень большая разница уровней. По опыту и ты немного получаешь, и я. Как бы штрафы за разницу, они приличные бывают.
— Тебе за того чудика в броне что-нибудь дали?
— Ну да, немножечко капнуло.
— А мне сейчас, когда ты ответ нашла и глаза закатила, вообще ничего не написали.
— Ну, Рокки, Система почему-то решила, что тут ты ни при чем. С такими открытиями все не так, как с обычным убийством монстров, они отдельно идут.
— Понятно. Но я до сих пор так и не понял другое — что не так с моей стрельбой? А ты ведь именно это хотела выяснить.
— Да тут уже все понятно.
— А мне вот нет.
Няша обернулась по сторонам с таким видом, будто собирается украсть что-то по мелочовке и опасается свидетелей, после чего, пригнувшись так, что едва не коснулась подбородком столешницы, заговорщицким тоном прошептала:
— Ты читер.
— Да что ты такое говоришь? А какие-нибудь подробности будут?
— Да какие тут могут быть подробности? Шутишь, что ли?
— Я серьезен.
— Ты сломал Систему.
— Вот теперь я точно ничего не понял.
— Рокки, Система не идеальная, она не может предусмотреть абсолютно все. Мы не знаем, кто ее создал и зачем, но работает она прекрасно — это трудно оспорить. Однако создатели Системы не сумели предусмотреть все, поэтому иногда здесь случаются ситуации, которые трудно вообразить. Нет, даже невозможно представить. Вот как в твоем случае.
— Что такого в моем случае невозможного?
— Да ты хоть представляешь, сколько стоит жемчуг?
— Без понятия.
— Много. Вот сам посмотри — иммунитет у новичков держится не больше трех дней. Много у них шансов за это время достать такую дорогую штуку? Да почти ноль, они ведь все поголовно придурки, в первые дни только и делают, что на респ наперегонки летают. Да они даже о споранах обычно узнать за этот срок не успевают, там все вообще безнадежно. Но некоторые удачно приканчивают зараженных, мелких, конечно, а от нуля до единички основные характеристики качаются влет, моментально. Поднял хотя бы одну, и иммунитета уже как не бывало. Смотрим дальше — жемчужины бывают разные, ты, получается, целый сет их умял, трех цветов. Да и без полного набора цветов сразу три — очень и очень круто. За такое, если употреблять правильно, возможно, получишь кучу бонусов. Ты что-то получил, когда в себя пришел?
— Текст какой-то странный был, не помню подробности, а потом к удаче прибавку кинули. Солидную такую прибавку.
— Удача — вообще ерунда, не радуйся. Вот смотри дальше — жемчуг при первом приеме должен давать одно умение. Это гарантированно. Но сверхъестественные умения иммунный не получает раньше десятого уровня, это закон. Теперь поставь себя на место Системы: она не может сделать тебя квазом, это запрещено из-за иммунитета новичка, и еще она обязана отблагодарить. Круто отблагодарить, ведь целых три жемчужины принято — тройная порция разных цветов, которую нужно растягивать на неделю. Вот что ей делать после такого?
— Я не Система, я без понятия, что ей надо делать.
— Вот и она это не понимает. То есть вначале не понимала. По твоему случаю она уже наверняка подкорректировала свои правила, но ты ведь проскочил до их корректировки. Получается, ты пусть и случайно, но нашел уязвимое место — недочет. Система была обязана что-нибудь тебе предоставить, но что можно дать в таком случае? У тебя на тот момент не было ни умений, ни возможности их получить, а как-то выкручиваться надо. Напомнить о том единственном и нестандартном, что за тобой тогда числилось?
— О чем ты?
— О том, что у тебя, Рокки, есть проблема с коленными суставами, и ее компенсировали бонусом к стрельбе. Бедная Система, наверное, и так и сяк корячилась, мне даже ее немного жалко, и все, что она в итоге нашла — только это. Вот и вбухала тебе в твой компенсационный бонус весь потенциал от трех жемчужин. Считается, что бонус качать невозможно, но ситуация получилась странная, поэтому твой случай стал исключением. Жемчуг — сильнейшее средство, а уж три штуки за один раз — это вообще нечто невообразимое. Теперь твоя единичка меткости — это все равно что десять или двадцать у обычного иммунного, а может, и больше.
— Я кое-что не понял…
— Что?
— Тот тип, который просил меня принести ему жемчуг. Он ведь знал про риски, зачем просил все жемчужины высыпать ему в рот?
Няша отмахнулась:
— Зачем-зачем… может, думал, что там окажется не больше одной, а может, и думать уже не мог. Ты же говорил, что он в кусок мяса превратился. Вот что ты хотел от умирающего? Рационального поведения? Человек в состоянии шока, почти агонизирует, думаешь, он нормально мыслил? Самому не смешно? Забудь, думай о другом. Ты, найдя уязвимость Системы, возможно, превратился в лучшего стрелка Континента. Блин, да мне даже чуточку стыдно, что я тебя придурком называла.
Последнее девушка произнесла без малейшего намека на угрызения совести, но Рокки придираться по поводу неискренности не стал, указав на другое:
— А может, мне просто везло с попаданиями?
— Пять раз по пилоту вертолета без промаха из тяжелой винтовки в положении стоя без упора — в такое везение я ни за что не поверю. С кусачом, конечно, такое возможно, но с вертолетом — не смеши.
— Похоже, мне обломился ценный приз.
— Ага, так только совсем уж полному придурку повезти могло. Уж извини, но иначе тут не скажешь.
— Ладно, дай мне все обдумать, а пока расскажи: что это? — Рокки указал на россыпь разнообразных трофеев, извлеченных из спорового мешка. — Что-то вроде жемчуга? Тоже дает какие-то прибавки?
— Все что-то дает, даже паутина, которую ты по грязи разбросал, небесполезная. Вот эти шарики — горошины, они качают Ментальную Силу. Это, кстати, единственная основная характеристика, которую можно прокачать, что-то принимая, а не совершая определенные действия в победных боях. Желтые — самые дешевые, но стоят, конечно, побольше споранов, хотя одинаковую цену не жди, они от места к месту могут сильно плавать. Принимать горошины нужно тоже в растворе, только к ним не алкоголь подходит, а уксус.
— А это что за зерна? Семена местной конопли?
— Ты в игры играл? В компьютерные?
— Может, и играл, я ведь ничего не помню.
— Это как бы таблетка, пилюля, дающая бафф. Усиливает тебя, получаешь временную прибавку. Система выбирает случайную основную характеристику и дает к ней прибавку от десяти до пятидесяти процентов на срок от часа до пятнадцати часов.
— Время и прибавка — тоже случайность?
— Ага. Вот эта штучка, на орех похожая, так и называется — орех. Она тоже дает бафф, но только к дополнительной характеристике. Все остальное такое же самое.
— Зерно называют зерном, как орех орехом?
— Ну да.
— А вот это, наверное, называют звездой?
— Правильно.
— Она дороже всего остального?
— Почему ты так подумал?
— Ты ее как-то странно рассматривала, а потом отдельно отложила.
— Ну да, дорогая она. Хотя именно эта — самая слабая из звезд. Звездами качают шкалы. Вот эту если развести в спиртовом растворе, как споран, и выпить, к одной из шкал добавится от одного до пяти очков. Очень удобно, допустим, прокачать споровую шкалу, тогда голодание будет наступать не скоро и никогда не попадешь в неприятность, как мы попали.
— Ну нам-то удача в итоге улыбнулась.
— Повезло, а могло и не повезти. Для тебя, Рокки, тут полезного вообще нет, ты мелкий, у тебя умения не открыты, ты почти от простой цифры не отличаешься. Знаешь, я ведь, получается, ничем тебе не помогла, так что эта добыча твоя, потом продашь или на себя потратишь, когда дорастешь. Только споранами поделись чуть-чуть, сам понимаешь, мне без них никак.
— Няша, это что за ерунда? За кого ты меня принимаешь?
— Ты о чем?
— Сама знаешь о чем.
— Не знаю.
— Ну-ну… не знает она, как же. Я к тому, что на моем месте ты бы все разделила честно, а на меня нехорошо думаешь.
— Я не на твоем месте, и вообще, не надо себя и меня сравнивать. Мы совершенно разные люди, и еще не забывай, что я сама по себе. Обещала тебе помочь, это да, помогу, но на большее не рассчитывай. Не хочешь себе все забирать, ладно, можно и разделить, мне от этого только лучше. Но все же подумай, что скоро настанет момент, когда тебе придется как-то жить без моей помощи. А пока думаешь, давай отсюда перебираться. Если нас один раз заметили, могут еще не раз заметить. Нужно менять место.
— И куда мы пойдем?
— Деревня старая, вымирающая, почти все дома заброшены, обжитые разбросаны далеко друг от друга. Надо выбрать такой, который особняком от других стоит. Уж поверь, здесь оставаться нельзя. Я не знаю, как нас почуял этот кусач, но, если он нашел, другие зараженные тоже могут найти. Лучше уйти прямо сейчас, пока мокро и погода плохая. Следов меньше наделаем, дождь быстро их размывает.
