Готье чувствовал себя совершенно разбитым, будто бы он сегодня днем проделал не свою обычную работу, к тяжести которой давно привык, а словно вкалывал на раскопках несколько суток подряд без сна и отдыха. Все шло нормально и как обычно до того самого момента, пока они с Левиным не извлекли из земли свою драгоценную находку. Едва Левин очистил ожерелье от грязи и вековой пыли и оно вспыхнуло под лучами солнца миллиардами разноцветных искр, как в то же мгновение Готье почувствовал внезапный приступ дурноты. Он присел на камень, прикрыл глаза и с тревогой прислушался к себе. Его продолжало мутить. Готье было знакомо это состояние, которое он периодически переживал после своих ночных кошмаров. Сегодня ему снова приснился сон, в котором он падает со скалы и разбивается насмерть. Только сегодняшнее ночное видение было намного более реально, чем обычно. Готье проснулся в холодном поту. Потом на раскопках, втянувшись в работу, он прогнал из памяти неприятные ощущения от увиденного во сне, но, кажется, они все же настигли его. Готье кое-как дождался конца рабочего дня и, сославшись на усталость, направился в лагерь. Обычно он без труда мог задержаться на раскопках сколько угодно долго, но сегодня это было выше его сил. И потом, ему вдруг срочно во что бы то ни стало захотелось увидеть Нелли. Спенсер и Ева, попавшиеся ему по дороге, направлялись на раскопки, значит, Нелли осталась в лагере одна, и он сможет спокойно без свидетелей поговорить с ней. А поговорить с ней Готье хотелось о многом.

Он уже много лет носил в сердце свое чувство к этой женщине, которое с годами нисколько не померкло. Его не убили ни частые и долгие разлуки, ни довольно короткие встречи. Более того, вопреки воле судьбы, которая, казалось, всеми силами старалась развести их и постоянно ставила им палки в колеса, Готье привязывался к Нелли раз от разу все сильней и сильней. Он сам удивлялся непостижимой для него самого силе своего чувства к Нелли. Для него, для которого любая связь с женщиной длилась ровно до того момента, пока она находилась в поле его зрения, такое чувство к Нелли было более чем необычно. Поначалу он пытался понять, в чем сила такого необычайного притяжения к этой женщине, но, промучившись безрезультатно над этой задачей какое-то время, плюнул на поиски ее решения и принял их отношения с Нелли как данность, как щедрый и дорогой подарок неба, наслаждаться которым он был готов бесконечно долго. Единственное, что омрачало счастье Готье от обладания этой женщиной, – это то, что она была не его, а чужой женой. Но и с этим положением вещей Готье со временем смирился. Но, как выяснилось в этой экспедиции, это смирение было только кажущимся. Едва он понял, что между Нелли и Спенсером возникла трещина, как желание обладать Нелли единовластно вновь охватило его. Именно об этом он хотел сейчас поговорить с ней.

«Она должна уйти ко мне. Сейчас или никогда!» – почти истерично думал Готье, до этой минуты ни разу не рискнувший поднять эту тему в разговоре с Нелли. Готье ускорил шаг, впереди показались палатки.

«Интересно, Нелли сейчас у себя или у меня?» – подумал Готье, ладони его при этом внезапно сделались мокрыми. Ему показалось, что это очень важно, где сейчас Нелли, что от этого зависит исход их разговора, для него это было бы знаком, подтверждающим положительный результат задуманного им дела.

Готье приблизился к своей палатке с учащенно бьющимся сердцем. Остановился, прежде чем войти, затем резко откинул полог палатки с надеждой найти Нелли внутри. Он заглянул вовнутрь, в палатке никого не было. Готье упал духом, но через секунду взял себя в руки.

«Ерунда все эти знаки, это полная чушь, – лихорадочно подумал он, – вот я сейчас пойду к ней и опровергну все эти суеверия. Я добьюсь ее согласия, и она станет моей».

Готье решительно двинулся к палатке Спенсеров. Он постучал, прежде чем войти, и, услышав разрешение, вошел, робко остановившись у порога. Вся его решимость в одно мгновение слетела с него. Готье смутил взгляд Нелли, которым она встретила его. А ведь он ожидал совсем другого приема.

Нелли лежала, закутавшись в спальный мешок, и смотрела на вошедшего Готье не просто равнодушно, а с некоторой досадой, как смотрят на надоедливого просителя, явно не вовремя явившегося на прием.

– Можно я пройду? – спросил разрешения Готье и, предвосхищая все ее возможные возражения, поспешно добавил: – Спенсер сейчас на раскопках, я встретил их с Евой по пути в лагерь, так что нашему разговору никто не помешает.

– Ты так говоришь, – недовольно приподнялась на локтях Нелли, – как будто мы с тобой будем решать какую-то суперважную проблему. Даже если Спенсер внезапно вернется, ничего страшного не произойдет, ты просто повернешься и уйдешь. После того как мы с ним помирились, он больше не ревнует меня.

– Что ты сказала? – Во рту у Готье все внезапно пересохло. Слова, которые он готовился сказать Нелли, застряли у него в горле.

– Я сказала, что мы с мужем помирились окончательно и бесповоротно, – четко чеканя каждое слово, проговорила Нелли.

– Что ты хочешь этим сказать? – только и сумел выговорить Готье.

– Неужели непонятно, – с досадой произнесла Нелли, – окончательно и бесповоротно, – это значит только одно, что с нашим треугольником покончено раз и навсегда. Я устала от этой геометрической фигуры, устала лгать, устала вести двойную игру. Я хочу простого семейного счастья. Только я и Спенсер и никого больше. Теперь тебе понятно?

– Нет, непонятно, – потерянная было уверенность вновь вернулась к Готье, и он решил идти напролом. – Нет, непонятно, тем более что у меня есть для тебя, как мне кажется, более интересное предложение.

– Предложение? О чем ты? – Нелли с удивлением уставилась на него. – За столько лет нашей близости ты мне ни разу не сделал ни одного интересного предложения.

– Я хочу исправить свою оплошность… – Готье сделал глубокий вдох и выпалил: – Нелли, выходи за меня замуж.

Несколько секунд Нелли с недоумением смотрела на Готье, словно смысл его слов не совсем доходил до нее.

– Нелли, стань моей, я не могу без тебя больше, прости. – Готье вдруг рухнул на колени перед Нелли и обнял руками ее ноги. Нелли вскочила как ужаленная и метнулась прочь от Готье.

– Встань, пожалуйста, я тебя прошу, встань. – В ее глазах заметался страх. – Вдруг Спенсер войдет сейчас и увидит тебя тут, что он может подумать!

– Ты ничего не ответила мне. – Готье поднялся с колен и сделал шаг по направлению к Нелли, но ее внезапный крик остановил его.

– Не приближайся ко мне. – Нелли вытянула вперед руку. – Стой там, где стоишь, и вообще лучше тебе уйти и не приходить больше.

– Ты… ты мне отказываешь, – потрясенно произнес Готье, – но, Нелли… я люблю тебя… – Готье снова сделал шаг в ее сторону.

– А я тебя не люблю, – холодно произнесла Нелли. – Жан, между нами все кончено, мне очень жаль… прости. Мне давно следовало бы сказать тебе об этом, но я как-то все не решалась, надеялась, что жизнь сама расставит все по своим местам.

Готье застыл потрясенный, каждое свое слово Нелли произносила так, словно забивала огромные гвозди в его мозг. Готье на секунду прикрыл глаза, чтобы переждать внезапную боль, охватившую его голову.

– Я приняла решение, Антонио, – донесся до Готье голос Нелли словно через огромный слой ваты. – Я уезжаю с мужем в Мексику, и мы больше никогда с тобой не увидимся. Прощай навсегда.

«Странно, почему она назвала меня Антонио?» – вяло подумал Готье и открыл глаза. В тот же момент ужас сковал его тело, перед ним стояла совершенно незнакомая ему женщина. На женщине было длинное, до пола, платье, какие носили испанки времен конкисты. Черные роскошные волосы были убраны на затылке и украшены кружевной мантильей. Глаза женщины холодно, не мигая, смотрели на него. От ее взгляда повеяло могильным холодом. Готье попятился и выскочил из палатки.

Он мчался не разбирая дороги, куда глаза глядят. Ему казалось, что эта женщина продолжает смотреть ему в спину и гонит своим страшным безжалостным взглядом все дальше и дальше от себя. Наконец Готье остановился, тяжело дыша. Он огляделся вокруг и обнаружил, что стоит на самом краю какого-то обрыва. Готье огляделся и не узнал место.

– Жан, – откуда-то снизу он услышал встревоженный голос своей бабушки. – Скорее возвращайся назад. Ты забрался очень высоко. Смотри не упади.

Готье посмотрел вниз, голова его закружилась.

– Я уже спускаюсь, – прошептал он пересохшими губами и шагнул вниз с обрыва.