Ева с нетерпением ждала момента, когда же она, как обещал ей Спенсер, сможет прикоснуться к вечности. И хоть они и были уже, если можно так сказать, в лоне самой вечности, Ева пока этого не ощущала. Она совсем не так представляла себе чрево вечности. Город Солнца, о котором она много была наслышана, на первый взгляд оказался ничем не примечательным котлованом, присыпанным толстым слоем пепла пятисотлетней давности. Конечно, дно этого котлована не было безупречно ровным. Оно напоминало огромное поле, покрытое серым грязным покрывалом, сквозь плотную ткань которого то там, то здесь проступали всевозможные выступы и возвышенности. Как можно сквозь него пробиться к вечности, Ева представляла смутно. Наверное, это покрывало многие века удачно скрывало Город Солнца под своим покровом, но все же Ева несколько иначе представляла себе остатки древнего города.

Утром после завтрака все собрались вокруг Спенсера, и он коротко проинструктировал каждого, как нужно вести себя. Они собирались отправиться к месту проведения раскопок, произведенных в первую экспедицию Спенсера. Готье и Доменос, как участники той экспедиции, не нуждались в каких-то дополнительных пояснениях. Левин же и Ева были тут впервые и жадно ловили каждое слово Спенсера. Они двигались двумя группами. Впереди шли Нелли и Готье. Спенсер с вновь прибывшими шагали чуть сзади.

– Интересно, а как был обнаружен этот город? – спросила Ева Спенсера.

– Я его вычислил.

– Вычислили? – удивился Левин. – Весь мой археологический опыт свидетельствует об обратном. Археология – это не математика, в которой вычислительный подход есть норма.

– И тем не менее. Однажды мне пришлось пролетать над этим местом довольно низко, и я обратил внимание на упорядоченность холмов и возвышенностей на дне этого огромного котлована. Воображение мое разыгралось, и я представил, что довольно осмысленное расположение геометрических фигур этой местности не простая случайность. Я сфотографировал это место и затем долго и тщательно изучал фотографии, сделанные с разных ракурсов.

– Я сразу представила фото поверхности луны, на которых землянам чудятся очертания каналов или даже настоящих городов, – прервала Ева Спенсера.

– Вот! – Спенсер с жаром повернул свое лицо в сторону Евы. – Вы точно угадали мое настроение, когда я рассматривал эти снимки на своем компьютере, то приближая, то отдаляя их от поверхности экрана.

– Вы поделились с кем-нибудь своими предположениями? – осведомился Левин.

– Разумеется, я сделал доклад на собрании Мексиканского археологического общества, но меня подняли на смех, мотивируя тем, что эти места изучены уже вдоль и поперек, и якобы тем, что однажды на этом месте в начале прошлого века уже работала археологическая экспедиция, но ничего не обнаружила.

– Но вы как бывший спортсмен не привыкли сдаваться? – Ева с уважением посмотрела на Спенсера.

– Они только раззадорили меня. Это качество появилось у меня со времен спортивной карьеры. Если на пути препятствие, то я иду напролом.

– И что было дальше? – Левин слушал Спенсера со все возрастающим интересом.

– Я нашел все материалы по той экспедиции и внимательно изучил их, включая фотографии.

– А с членами той экспедиции вам удалось поговорить? – спросила Ева.

– К сожалению, ни один член той экспедиции не дожил до того времени, когда я занялся этой проблемой.

– Действительно, – сконфузилась Ева. – Я как-то не подумала, что сейчас им должно было быть лет по сто, верно?

– Верно. Но это было непринципиально. Все их результаты, вернее, отсутствие всякого результата, не имели для меня абсолютно никакого значения. Я каким-то звериным чутьем ощутил, что тут что-то есть. – Спенсер наклонился и захватил рукой горсть земли, потряс ею, а затем кинул землю себе под ноги. – И я оказался прав. Несколько лет я добивался той, первой экспедиции, обивал пороги разных археологических обществ, убеждал, уговаривал, доказывал и даже ругался. И судьба повернулась ко мне лицом. Я получил разрешение! Ну а когда я обнаружил тут остатки ритуальной пирамиды, погребенной под толстым слоем земли, оказавшейся при радиационном исследовании лавой, все стало на свои места.

Спенсер задумчиво замолчал и какое-то время молча шагал вперед, глядя себе под ноги. Ева ожидала продолжения рассказа, но Спенсер молчал. Ева не выдержала первой и робко спросила:

– А что вы еще обнаружили в Городе Солнца?

– Ничего, – ответил Спенсер.

– Как ничего? – разочарованно протянула Ева. Она ожидала увидеть развалины древних индейских храмов или, на худой конец, просто домов горожан.

– Мы работали тут уже два месяца, и первое время здешняя земля упорно хранила свои тайны, никак не желая выдавать их. Я даже стал сомневаться в своей былой уверенности что-нибудь обнаружить здесь. Мне все чаще стали приходить мысли, чтобы свернуть работы, но в тот день, когда я решил объявить это людям, дух Города Солнца сжалился надо мной и подкинул мне первую находку.

– Я следил за репортажами тех лет, – проговорил Левин, – и помню, что это была за находка, если, конечно, это не было газетной уткой.

– И что это была за находка? – Спенсер остановился и с интересом ждал ответа Левина.

– Обсидиановый нож.

– Верно, – обрадовался Спенсер. – Это орудие ритуального жертвоприношения индейцев, и я решил, что это неслучайная находка и надо искать дальше. – Спенсер снова замолчал.

– И что вы обнаружили? – Еве хотелось, чтобы Спенсер рассказывал быстрее, ей не терпелось поскорее узнать всю историю находок. Но Спенсер не спешил. Казалось, ему доставляет удовольствие неторопливо пройтись по событиям тех дней и, не спеша, смакуя и наслаждаясь нетерпеливым вниманием своих слушателей, вытащить из кладовой своей памяти всю историю каждой находки тех лет, последовательно и обстоятельно проветрить ее, сдувая с нее пыль не только веков, но и человеческого любопытства и назойливого внимания.

– Потом это были обломки фигурок божков и другие ритуальные предметы, предполагаемые фрагменты украшений храма, обломки и куски каменных плит и многое другое. Несмотря на то что все это были мелкие находки, меня не оставляло предчувствие, что я вот-вот найду что-то стоящее и значительное. И я не ошибся. Когда срок нашей экспедиции подходил к концу, мы наткнулись на почти полностью сохранившуюся площадку пирамиды, на которой когда-то стоял храм. Следы этого храма я обнаружил, тщательно обследуя эту площадку. И я понял, что это теокалли – место ритуальных жертвоприношений индейцев. Такие теокалли строились только в городах. Из чего я сделал вывод, что мы находимся на руинах древнего города.

– Я хорошо помню ваше заявление о находке древнего города, – промолвил Левин, – но почему-то после этого заявления ваша экспедиция срочно свернула свою работу. Что произошло?

Спенсер помрачнел и какое-то время не отвечал на вопрос. Однажды Левин уже задавал этот вопрос Спенсеру, но так и не получил на него ответа. Левин решил, что, наверное, он так и не узнает, в чем там было дело. Но неожиданно Спенсер заговорил:

– Как только я заявил о своей находке, очевидно, кто-то там наверху посчитал для себя неудобным это признать и дал распоряжение о срочном прекращении работ.

– Но почему? – недоумевала Ева.

– Меня предупреждали авторитетные археологи с мировым именем, что на этом месте ничего нет и быть не может. Давая санкцию на мою экспедицию, они, очевидно, надеялись, что я там ничего не найду и тогда меня смело можно будет заклеймить как проходимца и непрофессионала, не умеющего правильно строить стратегию предстоящих работ.

– Но, позвольте, такие вещи встречаются на каждом шагу, и никого при этом не обвиняют в непрофессионализме, – удивился Левин, – это обычное дело. Такая уж у нас с вами профессия, никогда не знаешь, где найдешь, а где нет.

Спенсер отрицательно качнул головой.

– Вы даже не представляете, сколько у меня недоброжелателей, и им всегда доставит большое удовольствие воткнуть мне нож в спину. Хотя, может, я и не прав, – задумчиво протянул Спенсер. – Есть у меня и другая версия того запрета.

– Какая? – спросила Ева.

– Кто-то мог почувствовать, что это может быть открытие века, и захотел присвоить себе все лавры. Поэтому, пока я не успел найти что-нибудь стоящее, меня поспешили убрать.

– Кто бы мог подумать, что в археологии действуют такие же волчьи законы, как и в шоу-бизнесе, – задумчиво проговорила Ева. – Почему-то я думала, что ваша область свободна от всех этих людских мерзостей.

– Весь мир от них несвободен, – пожал плечами Спенсер, – отчего бы вдруг археологии выпала честь быть свободной от них. Кстати, вы затронули интересную тему, но придется обсудить ее как-нибудь в другой раз. Мы уже пришли на место.