ГЛАВА 19. Долго и счастливо
Тарья косилась на Нормана и гадала, стоит ли прибегнуть к магии. Руки чесались, но сдерживал здравый смысл. Жители Бездны непредсказуемы, не угадаешь, какой потенциал скрыт внутри. Взять хотя бы нынешнюю ситуацию — их легко пленили, безо всякого оружия. Тонкие нити плотно стянули тело наподобие кокона, лишив возможности чаровать. Только для проклятийника это не проблема, рот ведь не заткнули.
Хмурый проректор вышагивал рядом. Он безуспешно пробовал избавиться от пут, но пока по всем статьям проигрывал противникам. На висках блестели капельки пота, рубашка прилипла к телу — белый треугольник в расстегнутой куртке.
Потом один из провожатых соизволил объяснить: сопротивление лишь усиливает заклинание. Иными словами, чем активнее вырываешься, тем теснее путы.
Тарью удивляло, отчего местные говорили на имперском. Она предполагала наличие некого артефакта — странно полагать, будто обители иных миров изучают языки всех вселенных.
Неизвестность томила, поэтому пленники обрадовались, когда их путешествие закончилось.
Шестирукие лысые привели оборотней к груде камней, отдаленно напоминавшей древнюю могилу, однако, проверив, лорд Шалл убедился, смертью там и не пахло.
Предводитель приложил ладонь к небольшому углублению, и камни дрогнули, открывая проход. Пленников грубо втолкнули в кромешную тьму, подгоняя пинками. У Нормана язык чесался отплатить за столь некультурное поведение, но он временно задвинул гордость в дальний угол и сосредоточился на путах. Некромант успел почувствовать множество душ, пальцы покалывало от магии мертвых, если выберется, пожалуй, сумеет устроить лысым веселое утро.
Тарья, наоборот, покорно шагала, стараясь не споткнуться и не наткнуться на выступ. В ее голове тоже созрел план, только касался он местного правителя.
Темный проход закончился ослепительным светом, резавшим глаза. Пришлось зажмуриться. Когда оборотни распахнули глаза, увидели гигантскую пещеру, приспособленную под тронный зал. Вместо колонн — сталактиты и сталагмиты, трон — из цельного камня, вместо магических шаров — светлячки, а на стенах… Хранительница шумно сглотнула и отвернулась.
Черепа представителей всех рас не предвещали ничего хорошего, таких хозяев не жалко проклясть.
Правитель восседал на троне не один: на коленях у него устроилась девица с алыми волосами. Росли они странно — от темени, широким полумесяцем, выше — гладкая кожа. Лица незнакомки пленники не видели: она уткнулась в шею мужчины, зато одежду рассмотреть успели. То ли наложница, то ли жена правителя с ног до головы затянула себя в черную кожу. Никаких юбок или платьев, одежда в точности повторяла контуры тела и казалась неотъемлемой ее частью. Сам правитель отдаленно напоминал демона: красная кожа, такие же алые глаза, витые рога, тремя спиралями опускавшиеся на плечи, ставшие уже привычными три пары рук… и шерсть, щедро покрывавшая его ниже груди.
— Как думаешь, — шепнула Тарья, разглядывая чудную парочку, значительно превосходившую ростом любого оборотня, — проклятия девятого уровня хватит, или сразу ставить максимальный?
— Максимальный, — не задумываясь, ответил лорд Шалл, — и то вкупе с моей некромантией. У него две ауры, не удивлюсь, если еще и два сердца, заряд нужен бронебойный.
Шушуканье оборвал хлопок в ладоши — столь незамысловатым образом владыка привлекал к себе внимание. Он встал, скинув женщину, и направился к пленникам. Проректор нахмурился и попытался, насколько позволяли путы, заслонить спутницу.
— Кто вы и как здесь оказались? — допрос начался со стандартных вопросов.
— Думал, вы расскажете, — Норман занял умеренно агрессивную позицию. — Жена собиралась поговорить с Небесными стражами, а не провалиться в Бездну. С удовольствием бы не портили пейзаж и вернулись обратно.
Владыка хрипло рассмеялся.
— Бездна никого не отпускает без жертвы.
Ком подступил к горлу Тарьи, она вдруг с неоспоримой ясностью поняла: все закончится здесь и сейчас, остались считанные мгновения. А ведь оборотница столько не успела сказать, сделать, оставить завещание, в конце концов. Ее обуяла злость. Тарья всегда любила бабушку, но теперь ненавидела ее за проведенный обряд. Кто просил делать ее Хранительницей! Чтобы сгинула, как мать, погибнуть, как сама Элеонора? Ради чего? Ну уж нет, оборотница не умрет, теперь, когда прежний мир разрушился, она построит новый.
— Жертва есть, — звонкий спокойный голос эхом отразился под сводами пещеры. — Заверяю, Бездне понравится. Во всяком случае, могущественные маги иного мира готовы перегрызть друг другу глотку за обладание им.
Норман бросил на Тарью удивленный взгляд, потом, сообразив, переменился в лице. Что она творит?! Неужели решила, будто такой ценой проректор вернется в академию? Глупая, он не для того лез за браслетом, убивал родственника Арона Ронша, ходил по обледеневшему карнизу, чтобы Тарья погибла. Норман обещал защищать ее, защитит и теперь, даже от нее самой.
Заинтригованный правитель щелкнул пальцами, и путы растворились, вернув свободу движений. Очевидно, краснокожий не боялся магов, если подарил им шанс убить себя. Раз так, проклинать бессмысленно, только магия смерти.
Губы Нормана дрогнули в легкой усмешке.
Хорошо, он устроит славную тризну. Если на то пошло, некромант всегда стоит одной ногой в Бездне, теперь лорд Шалл оказался там обеими, только и всего.
Незаметно, чтобы никто не видел, проректор начал концентрировать энергию. Он брал ее из воздуха, черпал из душ умерших, камней — Бездна оказалась на редкость щедрой. Главное, не захлебнуться, не забрать больше, чем способен трансформировать.
Тарья между тем смело шагнула к трону и, отстранив лысого шестирукого, словно адепта, а не великана, подошла вплотную к правителю. Она доходила ему до пояса, но, кажется, оборотницу подобная разница в росте не волновала. Дерзко сложив руки на груди, Тарья уставилась в алые глаза и отмахнулась от девицы в черной, как от назойливой мухи:
— Уйди, у меня свой мужик есть, чужого не надо!
Пальцы Нормана дрогнули.
«Свой мужик»! Да, так никто ему еще не говорил, столь экстравагантно не объяснялся в любви, но Тарья особенная, странно было бы ожидать стандартного поведения.
Мужское эго расправило крылья. Покорил-таки, уломал закоренелую девственницу. Теперь бы довести до логического конца и сводить к ювелиру: носить нынешнее кольцо — только род Шаллов позорить. Да и церемонию хорошо бы повторить, платье Тарье нарядное сшить — каждая девушка мечтает о блистательном наряде невесты. Или лучше бальное? Определенно, его тоже, пусть очаровывает адептов, может, перестанут доставать. Норману не жалко заказать хоть ворох нарядов, благо лорд, в средствах не стеснен, на себя отродясь не тратился, только — вновь мешалось противное подсознание — сначала нужно выбраться из Бездны.
Отринув посторонние мысли, проректор вновь занялся делом, благо никто из местных пока не заподозрил в нем некроманта. Разумеется, магия в своеобразном тронном зале глушилась, но не вся. К примеру, владельцы не додумались, что кто-то сумеет воспользоваться силой мертвой материи.
Тарья же продолжала претворять в жизнь безумный план. Краем глаза она видела телодвижения Нормана, но надеялась, до открытой конфронтации дело не дойдет.
Когда правителю надоело буравить лицо оборотницы, он соизволил спросить:
— Ну, и что ты намерена предложить?
— Дар Хранительницы, — выдержав эффектную паузу, заявила Тарья.
Казалось, присутствующие перестали дышать, даже Норман замер, не в силах поверить, что оборотница произнесла такую глупость. И как, собственно, она собирается отдать дар? Вынуть и сервировать на тарелочке? Хотелось высказаться, встряхнуть за плечи, напомнить, Тарья добровольно подписалась на ритуал.
Где-то капала вода — тонкий слух уловил шелест капель.
Кажется, энергии достаточно. Пора!
Но лорд Шалл не успел, владыка пришел в себя от изумления и решил прояснить ряд вопросов.
— Хранительницы? — раздвоенный змеиный язык вырвался изо рта, напугал и исчез. — Кто такая Хранительница?
Оборотница нахмурилась.
То есть в Бездне не подозревали о существовании рода Гарас и их способностях? Плохо. Теперь Тарья пожалела, что обмолвилась о них, и покосилась на проректора. Его лицо казалось непроницаемым, но молодая женщина научилась неплохо читать эмоции мужа, даже если он их прятал. Сердится, не доволен. А, поздно, нужно идти до конца.
— Могу показать.
Вдруг сработает?
Шальная мысль обожгла сознание, а следом вторая:
— И вы перстень случайно не теряли? Один император любит присваивать вещи из Бездны.
Молчание, похоже, становилось нормой местного общения.
Лысые придвинулись, взяли в полукруг.
Тарья, стараясь не выдать волнения, приготовилась обороняться, но сначала она попытается уйти. В конце концов, шансы и так невелики, вдруг дар Хранительницы сработает?
Норман подал знак отойти. Оборотница подчинилась и глазами попросила: «Без глупостей!» Лорд Шалл предпочел проигнорировать предупреждение. Пальцы свербели от рвущейся наружу магии, осталось выбрать первую жертву.
— Да, — наконец, когда никто не надеялся на ответ, произнес владелец местных земель, — есть немало вещей, которые ушли в другие миры, но меня не касаются дела каких-то императоров. Ты ведь хотела отвлечь на него внимание, девочка?
О, краснокожий видел ее насквозь!
Тарья мысленно заскрежетала зубами и растянула губы в вымученной улыбке.
— Что вы, я слишком неопытна для подобных игр!
Владыка не ответил. Ему надоело представление, рука поднялась, но опуститься не успела — лорд Шалл ударил первым.
Черный рой ворвался в зал, разлетелся десятками жалящих игл, вонзаясь в кожу обитателей Бездны. Любовница правителя визжала, взяв неимоверно высокую ноту. Глянув на нее, Тарья поняла почему. Некромантия не щадила тех, кто перешел порог жизни, а в Бездне даже формально не может быть никого, кроме нежити, нечисти и темных рас.
Страшное зрелище — темнеющая, слезающая клочьями кожа, отваливающиеся пучки волос. Невероятно, но сотворил это лорд Шалл. Не магистр, не всесильный демон, лучший маг империи, а обычный проректор. Он стоял, полуприкрыв глаза, и направлял потоки энергии, преобразованной под собственные нужды. Зрачок полностью исчез, резко обозначилась морщинка на переносице. Складка возле губ и показавшийся кончик клыка свидетельствовали о напряжении. Тело Нормана будто вросло в пол, вытянулось, звенело струной и чуть подрагивало, однако лорд Шалл, казалось, без малейшего труда потчевал врагов крошечными молниями, слетавшими с кончика магического жезла.
Понимая, эффект неожиданности вскоре сойдет на нет, и местные ринутся в атаку, Тарья вспомнила обрывочные сведения, которые получила от бабушки. Ее волновало, как превратиться во Врата. Странно, страх постепенно отступал, уступая место непонятному опьянению, азарту, не допускавшему и тени сомнения в успехе. Лениво наградив лысых парочкой проклятий, Тарья устроилась в уголке и принялась медитировать.
Кровь стучала в висках. Сердце гнало ее по телу все быстрее и быстрее, и так же стремительно сменялись образы в голове оборотницы.
Наверное, она сумасшедшая, раз осмелилась проклясть владыку и занять его трон. Он оказался слишком высок, но Тарья сдюжила, забралась. Для трансформации нужна надежная опора, желательно камни — трон идеально подходил.
Широко раскинув руки, оборотница глубоко вздохнула и привлекла внимание Нормана легким болевым разрядом — не кричать же, посвящая всех в план спасения. На всякий случай, пригнулась, и правильно — реакция магов доведена до уровня рефлексов.
Заклинание пронеслось над ухом, чиркнуло по камню, оставив небольшую вмятину.
Лорд Шалл рыкнул и покрутил пальцем у виска. Идиотка, он ведь мог ее убить!
Тарья ответила широкой улыбкой и одними губами прошептала: «Готовься!»
Занятие чужого трона не осталось незамеченным. Разумеется, оборотницу попыталась стащить, но она подготовилась. Бедная аура трещала, превратилась в ошметки, но Хранительница добилась своего, выиграла время. Пусть окаменение продлится недолго, но ведь и Тарье нужны минуты, если выйдет, то выйдет, нет — нечего и пытаться. Заодно подарит передышку Норману. Он взмок, отражая натиск противника, сдал позиции. Однако сколько смелости — одному против жителей Бездны! А еще ругает адептов за неподобающее поведение.
Короткий вздох — и посторонние мысли остались позади.
Тарья не сразу поняла, что происходит. Вроде, она по-прежнему сидела на троне, чувствовала исходивший от него холод, но одновременно перенеслась в другое место. Какое, оборотница не могла ответить точно: подводило зрение. Оно вдруг потеряло остроту, превратило мир в набор радужных пятен. Хранительница моргнула, и зрение окончательно оставило ее.
Вокруг только тьма. Тарья сама тьма, везде и нигде.
Тело утратило форму и чувствительность. Казалось, это смерть, но после томительных мгновений почти животного страха душу охватило небывалое спокойствие. А еще вернулись эмоции, ощущения, только немного другие. Теперь оборотница смотрела на зал иначе, сверху. Стоило повернуть голову, как в лицо, вернее, туда, где оно прежде находилось, ударил порыв ледяного ветра. Триен. А между ним и Бездной она, Тарья.
Как же холодно. Сознание то появляется, то уплывает.
Оборотница с ужасом осознала, долго она так не продержится. Слабая неопытная Хранительница не владела нужными знаниями и тратила больше энергии, чем требуется.
Эйфорию сменила апатия, от спокойствия не осталось и следа. Только все ненадолго, Тарья из живого существа быстро превратится в неживое, которое перестанут волновать подобные мелочи.
Лорд Шалл среагировал вовремя, за минуту до того, как процесс стал необратимым. Отложив нравоучения на потом, он, тяжело отбив очередную атаку, прыгнул к трону и, чуть помедлив, вошел в вязкую субстанцию Врат. Было жутко. Мало того, что Норману казалось, будто он роется во внутренностях Тарьи, так еще мешали шумные вздохи и огромные голубые глаза, которых точно у порталов не встретишь. В любых других обстоятельствах, пожалуй, проректор предпочел бой, но сейчас пришлось перебороть себя. Ради Тарьи и собственной жизни — жители Бездны превосходили лорда Шалла в силе, а чары истощились вместе с накатившей на создателя усталостью.
Перемещение выдалось необычным. Не успел Норман моргнуть, как очутился на дальнем пирсе Триена, том самом, по которому они шагали с утра. Непогода усилилась, щедро попотчевав мокрой снежной крошкой, пришлось застегнуть куртку.
Бока лорда Шалла ходили ходуном. Не выдержав, он опустился на одно колено, моля, чтобы никто не трогал, не подошел. К счастью, горожане предпочитали пережидать вьюгу в тепле, даже матросы попрятались.
Одинокого сгорбившегося оборотня заносило снегом, ветер трепал одежду, пробирался через ткань под кожу, но Норман не замечал неудобств. Он выложился, неумолимый откат начал свое черное дело. Проректор дрожал и никак не мог отдышаться. Легкие жгло огнем, пальцы, наоборот, заледенели. С легким стоном лорд Шалл повалился на пропахшие рыбой доски. Пару минут он не двигался, затем кое-как с помощью рук сел и огляделся.
— Тарья!
Нет ответа.
— Тарья! — уже громче окликнул Норман и вскочил.
От резкого движения его повело в сторону, но проректор удержался на ногах.
Где же Хранительница?
Глаза испуганно шарили по сторонам в поисках оборотницы, но не находил и следа.
Норман злился. Вот зачем она прибегла к дурацким способностям? Если не погибнет, угодит в руки той шайки. И ведь, Кьядаш, треклятые Врата неощутимы, не найти, в отличие от портала.
Лорду Шаллу хотелось выть от бессилия. Сколько он ни бродил по пирсу, ни принюхивался, ничего не находил. Одно радовало: запах Роншей истончился, значит, Особая служба сработала, помешала темным планам.
Норман вздрогнул.
За спиной что-то упало!
Проректор резко развернулся, приготовившись к обороне, и, подорвавшись, кинулся к блондинке, чья кожа соперничала с белизной снега. Упав перед ней на колени, лорд Шалл принялся хлестать по щекам, звать — Тарья не откликалась. Она лежала, недвижная, обескровленная. Губы посинели, рот чуть приоткрылся. Пальцы скрючила судорога.
Приложив ухо к груди, Норман с облегчением выдохнул. Дышит!
— Эй, открывай глаза! — он вновь принялся теребить оборотницу. — Сегодня у некроманта выходной, навсегда ведь уйдешь, дурочка!
У лорда Шалла действительно не хватило бы сил даже поговорить с душой Тарьи. Оживить ее он не смог бы в любом случае, такое подвластно только архимагам, либо пришлось бы прибегнуть к помощи демона и объединить усилия нескольких коллег. Положим, ректор бы сразу откликнулся на зов, но вот с некромантами выйдет проблема, абы кого не возьмешь, а в оживлении важна каждая минута.
— Я тебе жалование повышу и донимать перестану. Ну, пожалуйста!
Глупо, но иного мозг выдавать не желал. Лорд Шалл впервые не знал, что делать.
И тут Тарья моргнула, сорвав с губ вздох облегчения.
Оборотница застонала, задергалась, будто от судорог. Норман порывисто обнял, прижал к груди, торопливо окутал. О себе не думал — боялся за нее.
— Как же холодно! — пожаловалась Тарья.
— Что-то болит? Нужно к целителю? — лорд Шалл удобнее перехватил ее и чуть пошатнулся — сказывалась слабость после ожесточенного боя.
— Не надо, пройдет. Видишь ли, каждый раз, когда Хранительница становится Вратами, она остывает, поэтому лучше не лекаря, а горячего чаю. А ты как?
— В порядке, — приврал Норман, умолчав о тошноте и слабости.
Он проверил у спутницы пульс и удивленно поднял брови. Всем бы такую регенерацию! Еще недавно впору было срочно искать лекаря, спасать жизнь, а тут уже говорит, нормально дышит.
Лорд Шалл нежно погладил Тарью по волосам, а потом напустился с упреками. Он говорил и говорил, напоминая о кодексе мага, о собственной безопасности и куче других вещей, которые превращали поступок молодой женщины в преступную беспечность, а Тарья слушала и улыбалась уголками губ. Она постепенно приходила в себя, исчезла пугавшая бледность, повысилась температура тела. Только поврежденная аура, временно не пригодная для колдовства, напоминала о страшном перенапряжении. Оставалось только дивиться сущности Хранителей, которым не требовалась магия, чтобы открыть Врата. По сути, они всегда жили внутри Снежных кошек, как вторая ипостась оборотня. Кто-то обрастал шерстью, а кто-то превращался в дверь — обычная метаморфоза.
Оборотница немного согрелась и смогла встать.
— Ты сильно пострадал?
Норман пожал плечами.
— Как обычно.
— Сил на портал не хватит? — Хранительница не спрашивала, констатировала.
Лорд Шалл покачал головой и устало пробормотал:
— Пойдем в тепло. Жутко хочется есть и выпить.
Тарью снова затрясло. Зябко кутаясь в шубку, оборотница жалела о накидке, которую потеряла среди круговерти дня. Норман пару раз порывался одолжить ей куртку, но Хранительница упорно отказывалась. Верхняя одежда нужна проректору не меньше, будто Тарья не видит, как он тяжело дышит, как подозрительно прижимает ладонь к левому боку, когда, как полагает, спутница не видит. Нужно бы взглянуть, бой выдался сложный, странно, что Норман так легко отделался, но у обоих не осталось лишних крупиц энергии, да и банальных сил возиться с ранами.
Метель так же зло хлестала по щекам, сбивала с ног. Не март — самый настоящий вьюжный февраль, только вот снег мокрый, но оттого еще более противный.
Обнявшись, супруги брели по набережной, высматривая вывеску питейного заведения. В нынешних обстоятельствах Норман согласился бы на самую дешевую забегаловку, лишь бы в ней подавали грог и умели жарить цыплят на вертеле. Безусловно, публика там сомнительная, но проректор не переходил дорогу преступному миру Триена, а для прочих достаточно взгляда исподлобья и демонстрации клыков. Положим, они не такие внушительные, как у вампиров, но способны вселить уважение подвыпившим морякам.
Наконец нужное заведение нашлось. Жестяная вывеска трепыхалась на ветру, не давая толком разглядеть полинявшее изображение. Заслонив Тарью от особо сильного порыва, лорд Шалл толкнул дверь и блаженно втянул ароматы кухни. Желудок тут же отозвался, напоминая, кормили его давно, а после сражения неплохо бы подкрепиться. Норман поторопил замешкавшуюся спутницу и направился к столику рядом с очагом. В виду погоды и времени года многие столы пустовали, они устроились по высшему классу. Впечатление портили липкие скамейки, но для усталого оборотня такое — сущие мелочи. Тарья придерживалась иного мнения. Пусть она двигалась, словно после сильной болезни, сидеть абы где не смогла и тщательно протерла лавку и стол подолом, благо он давно не блистал чистотой.
Проректор щелчком пальцев подозвал скучавшую подавальщицу и заказал простенький обед. Для себя — пожирнее, для жены — более легкое, нетяжелое.
— Грог пьешь? — лорд Шалл поднял глаза на Тарью.
— Если он некрепкий, самую малость. Мне бы чаю, — стыдливо добавила молодая женщина.
Подавальщица заверила: найдется и уплыла на кухню.
Супруги временно остались одни. Ближайшие столы пустовали, а компания неподалеку от стойки вряд ли могла подслушать разговор.
— У тебя волосы потемнели, — неожиданно заметил Норман.
— А?
Тарья испуганно ухватилась за прядь и запоздало вспомнила: она забыла набросить иллюзию. Оборотница поспешила исправить ошибку, но ничего не выходило. Хранительница пробовала снова и снова, но волосы по-прежнему оставались светло-русыми.
Русыми!
Открыв рот, Тарья вопросительно уставилась на Нормана. Он развел руками.
— Прости, я в таком не разбираюсь, одно скажу, так лучше.
— Почему?
В голове роилась тысяча вопросов, но ответы не спешили находиться.
— Ты стала теплее, больше не напоминаешь ледышку. А вообще, — поспешил загладить оплошность лорд Шалл, памятуя о женской обидчивости, — ты мне любая нравишься. Честно!
Щеки Тарьи стремительно наливались румянцем. Покусывая губы, она водила пальцем по доскам и боялась озвучить еще один из сонма вопросов. Наконец решилась и срывающимся хриплым голосом спросила:
— Что значит — «нравишься»?
Проректор коротко рассмеялся и покачал головой.
— Как маленькая. Как женщина ты мне нравишься, маг и ценный сотрудник. Вроде, ничего не забыл?
Глаза хитро блеснули.
Ага, пала крепость. Прежняя Тарья непременно бы налетела ураганом, потребовала взять слова обратно, иначе ходить похотливому лжецу проклятым до конца жизни.
— Приятно, — выдавила из себя Хранительница и, вцепившись в принесенный подавальщицей кувшин с грогом, залпом выпила целую кружку.
В голове помутилось, жар ударил из горла в желудок. Оборотница закашлялась: с непривычки крепкий алкоголь показался огненным пойлом.
Лорд Шалл наклонился и заботливо постучал ее по спине.
Это только грог, а что с Тарьей стало бы после чистого рома?
— Мне тоже приятно, — шепот обжег покрасневшие девичьи уши. — И стало бы еще приятнее, если бы ты не только краснокожим рассказала о своем мужчине.
Оборотница вздрогнула и оттолкнула Нормана.
— Я приличная! — прошипела она, встревоженно косясь на подавальщицу: слышала ли та? Если да, плакала репутация Тарьи, пусть даже в пределах одного трактира. — Какие мужчины?!
— Обычные. Ладно, твоим воспитанием займемся после, а теперь поделись, отчего так нервничала. Мы, вроде, выбрались, хотя, по-хорошему, тебя выдрать нужно оттаскать за такие фокусы, — в голосе лорда Шалла прорезалось легкое рычание. — Самоубийца неопытная. Я решил бы проблему.
— Но…
Оборотница закипала.
Выдрать?! С тетки бы начал!
— Я. Решил. Бы. Проблему, — Норман не оставил ни малейшего шанса оправдаться. — Запомни раз и навсегда!
Последнюю фразу проректор прорычал. Вздрогнув, Тарья инстинктивно кивнула.
— Ну наконец-то! — с облегчением выдохнул проректор и с остервенением принялся за куриные ножки. — Признала вожаком, а то бесконечный бунт. Напоминаю, я второй оборотень рода, лорд, как-никак.
— Между прочим, у меня иллюзии больше не выходят, — сердито оборвала демонстрацию чужого превосходства оборотница и ковырнула вилкой непонятную смесь из овощей и мяса. — И надоело уже о твоем самомнении слушать!
Рычать она тоже умела.
Лорд Шалл примирительно поднял руки, причем, в одной он по-прежнему сжимал курицу, и поспешил утешить с набитым ртом:
— Нифиво, отдохнешь, пройдет.
— Ты не понимаешь, — всерьез встревожилась Тарья, — иллюзии от ауры и силы не зависят, это родовое. Все Хранители…
Она испуганно замолчала, сообразив, что сболтнула лишнего.
Лорд Шалл перестал жевать. В отличие от спутницы, чье сознание затуманил грог, он мыслил здраво и сразу установил причинно-следственную связь.
— Может, ты избавилась от дара? — неуверенно предположил проректор. — Нельзя как-то проверить?
Оборотница тяжко вздохнула и понурилась.
— Только добровольно лечь на алтарь императора.
Норман сжал кулаки и ощерился. Отдавать супругу Дарриусу он не собирался.
— Спрошу Ариана, — лорд Шалл озвучил единственное напрашивавшееся решение. — Демон обязан знать, раз сразу тебя раскусил. Могла бы и мне признаться, — обиженно добавил проректор.
Оборотница прикусила губу.
Можно подумать, Норман во время первого знакомства заслуживал доверия. Да и второго тоже. Тот проректор жаждал избавиться от неудобной преподавательницы, из-за которой он получил нагоняй от тетки и мотался по всей империи.
Норман хмыкнул, но не стал развивать тему, потянулся за новеньким амулетом связи, который выдал друг. В суматохе он не вывалился, и лорд Шалл смог беспрепятственно переговорить с ректором.
Руководитель академии обещал узнать о судьбе Роншей, озаботиться их наказанием и поглядеть книги о Хранительницах. «Их мало, — сразу предупредил лорд ти Онеш, — сам понимаешь, тайна за семью печатями». Проректор поблагодарил и сообщил: они возвращаются в Академию колдовских сил.
Пока Норман беседовал с приятелем, Тарья успела доесть нехитрый обед и, понюхав кружку с сомнительным напитком, меньше всего напоминавшим чай, наладила отношения с грогом. Горло привыкло к крепости, язык распробовал вкус напитка и, чуть захмелевшая, оборотница приобщалась к простым радостям моряков.
— Не беспокойся, — убрав амулет, устало улыбнулся лорд Шалл, — бывший жених не побеспокоит. Он сейчас то ли с местной Особой службой объясняется, то ли от гнева темного императора спасается.
— А что леди Шалл? — несмотря на вежливое обращение, Тарья вложила в титул Эллы фунт презрения.
— Оправляется, — проректор вернулся к остывшей курице с картофелем и уничтожил их в мгновение ока. — На замок напали, покалечили местного человеческого лорда, тетке не до тебя. Сомневаюсь, — мрачно добавил Норман, — она еще раз заикнется о брачном договоре.
— Угу, зато жутко обрадуется невестке, — чуть слышно пробормотала оборотница.
Лорд Шалл фыркнул, но промолчал. Вряд ли Элла прознает о фиктивном браке до его расторжения. К слову, еще одна проблема: Норман не собирался отпускать женщину, столь стремительно ворвавшуюся в его жизнь. Только нахрапом, запретом ничего не изменишь, Тарья не из тех особ, которые позволяют собой командовать.
Остаток обеда прошел в молчании. Супруги отогрелись, наелись, немного оправились после визита в Бездну. Оставалось только гадать, отчего Небесные стражи столь жестоко пошутили: проректор не сомневался, опасная прогулка — их рук дело. Ну да глупо обижаться на забытых богов, все равно не отомстишь.
Осовев, Норман лениво посматривал в огонь. Мышцы ломило, члены одеревенели, но лорд Шалл привык к разнообразным откатам. Тарья и вовсе дремала, положив голову на сложенные на столе руки. Теперь в гостиницу бы… Но лучше домой.
Проректор расплатился за еду и поднялся. Оборотница продолжала дремать, пришлось тронуть ее за плечо, чтобы разбудить.
Портал все-таки удалось открыть — наверняка сказался целительный отдых и не менее целительный обед. Лорд Шалл закинул Тарью на плечо и, пошатываясь, шагнул в собственную спальню — на большее Нормана не хватило. Там он вместе с супругой повалился на кровать и заснул. Как выяснилось, ненадолго.
— Ну, гадко, подлец сбежал и расклеил твои портреты на каждом перекрестке?
Проректор брился, пока Тарья бушевала в спальне. Даже не верилось, что та же особа буквально пару минут назад, завернувшись в одеяло, перевязывала пострадавший бок супруга. К счастью, магический ожог несильный, при должном лечении быстро сойдет. Ночью лорд Шалл его не замечал, а наутро шельмец напомнил о себе тупой болью. Она-то и отсрочила семейные разборки на моральной почве.
— Хватит, ерничать, кобель! — «приласкала» любимая и поморщилась при мысли о том, что придется вновь надевать старую одежду. — Лучше сходи ко мне за платьем. Синее возьми. Ну, и остальное. Грязное не надену, — капризно добавила Тарья.
Норман оставил без внимания хлесткие слова и, отложив бритву, отправился копаться в чужом гардеробе. Он терпеть не мог подобных поручений, но сегодня особый случай.
Странно, от Тарьи по-прежнему пахло медом. Значит, не в девственности дело, с этим они покончили, поддавшись мимолетному желанию, но, вроде, успешно. Во всяком случае, оборотница огрызалась, а не сбежала тайком, сгорая от стыда. Хотя последнего хватало, чего только стоит требование одеваться в разных комнатах. Но ничего, трудности лишь раззадоривали лорда Шалла, возьмет очередную вершину.
Все внутри проректора пело. Еще бы — сдалась, добровольно! Он и не настаивал особо, просто не мешал. Верно говорят: не торопи события, всему свой черед.
Медовый запах, казалось, пропитал абсолютно все, на время вытеснив тревоги. Норман ощущал себя юным щенком, даже двигался иначе — так ему казалось.
Странное чувство, непонятное. Тарья не первая его женщина, мягко говоря, неопытная, стыдливая, но ни с одной лорд Шалл не испытывал такого удовлетворения. Остальные… Он и воспринимал их иначе — как эпизод, приятное развлечение. С Тарьей иначе, проректор хотел каждое утро видеть рядом ее очаровательную головку.
И никаких роз, атласного белья, вина… Придется исправляться, хотя бы в ресторан пригласить.
В коридоре встретилась пара преподавателей. Кто бы сомневался. Странно, что не вся академия изъявила желание выползти из комнат. Приходилось отстраненно здороваться, изображать крайнюю степень задумчивости, выжидая, пока служащие разбредутся, и жалеть о невозможности открыть портал. Застукают у двери Тарьи — вопросов не оберешься. Положим, можно показать кольцо, но совсем не так он собирался представить свою леди, да и Тарья устроит скандал. Она с характером!
Улучив момент, лорд Шалл скользнул в скромные апартаменты супруги. Голова после вчерашнего раскалывалась, мышцы болели, а тут еще ночное приключение — словом, проректор возился долго. Вернувшись, он обнаружил Тарью на кухне — она готовила завтрак.
— Воистину, некромантов только за смертью посылать! — поправив запах мужского халата, оборотница недовольно пожала губы. На Нормана она нарочито не смотрела — повторялась давняя игра. — Дай сюда!
Она нетерпеливо выхватила одежду и хлопнула дверью спальни. Оттуда донесся недовольный бубнеж:
— И как теперь быть? Ректор заходил, видел меня в халате. Знала ведь, ничего хорошего не выйдет!
— Тарья, мы женаты, нам можно, — проректор одним глазом следил за чайником на плите, другим — за дверью спальни.
— Я не про можно и нельзя, — супруга возилась с платьем. — Приличия надо соблюдать. Нельзя щеголять перед посторонними в мужском халате в мужской же спальне.
— Ариан ничего не сказал? — Норман предпочел сменить тему.
Желудок настоятельно требовал подкрепления в виде чего-то более существенного, чем чай и бутерброды, а в доме лорда ти Онеша кормили сытно, не наведаться ли? Заодно бы обсудили, что делать с императором. Роншам светит небо в клеточку, жаль, Дарриуса в тюрьму не засадишь, какую-нибудь подземную на изнанке миров. Мечты, мечты!
Тарья объявилась через пару минут и сунула проректору халат:
— Забирай, победитель!
— А чего не кобель? — заломил бровь Норман. — Кажется, это мое семейное прозвище.
Оборотница фыркнула и, сверкнув глазами, предупредила:
— Узнаю о хвастовстве перед друзьями или новой пассии, прокляну и шею сломаю. Для верности, — хищно осклабилась она и потянулась за чашками.
Ошеломленный владелец квартиры проследил за ловкими движениями женских рук и, вздохнув, повертел обручальное кольцо на пальце.
— Да какие пассии, говорил ведь, женатому нельзя. И, — он сзади обнял ее за плечи и привлек светлую голову к плечу, — хватит колючки выпускать! Не надо бояться, Тарья, — шепот умиротворял, волной тепла расходясь по коже, — мне можно верить. Честно. Не разведусь я, не брошу. Пойми, глупая, разве просто так терпят девушку с жутким характером и жуткими предрассудками?
— Ты прав, — обреченно согласилась Тарья, — но столько всего непонятно… Как надо себя вести?
— Обычно, — Норман легонько поцеловал русую макушку. — А еще лучше начать-таки делиться секретами и переживаниями. Помнится, — он выдержал выразительную паузу, — из-за чьей-то скрытности все и началось.
— И чьего-то снобизма, — уколола оборотница и вывернулась из его объятий, чтобы снять чайник с огня. — У тебя тоже поганый характер, любого адепта спроси. И давай, говори, где нормальная еда, а то слышу же, голодный.
Лорд Шалл тихо рассмеялся. Он не собирался спорить.
Суетясь по хозяйству, Тарья искоса посматривала на… А действительно, на кого? Любовника, мужа? Она пока не знала. Страх, который провоцировал на колкости и хамство, никуда не делся. Несмотря на слова Нормана, его поцелуи, оборотница не могла избавиться от ощущения, что совершила ошибку. Нет, ночью все казалось естественным, пусть и немного болезненным, только вот наступило утро, а вместе с ним пришло осознание. Лорд Шалл мог видеть будущее иначе, без Тарьи. Ладно, положим, сейчас они вместе, а потом? Вдруг оборотница окажется на месте рыдавших в подушку соседок? Им парни тоже обещали вечную любовь.
Отставив миску с тестом для оладий, Тарья обернулась к проректору. Нечего мучиться в догадках, лучше спросить. Норман мужик прямолинейный, да и сам велел делиться сомнениями. Однако ничего спросить оборотница не успела: то ли догадался, то ли так совпало, но лорд Шалл развеял тревоги двумя вопросами:
— Какое обручальное кольцо хочешь? Вторую свадебную церемонию устраивать?
Тарья застыла, даже венчик выронила, а потом разрыдалась. От попыток успокоить отмахивалась: «Пройдет!» Однако Шаллы отличались завидным упрямством, вот и проректор добился объяснений, выслушал и высмеял.
Оборотница надулась.
— У меня старый мир рухнул, а ты смеешься!
— И как новый? — Норман тоскливо покосился на миску.
Похоже, завтрака он дождется нескоро. Послало же мироздание жену с такими жирными «тараканами»!
— Нравится, — улыбнулась Тарья, слезла с мужских колен и подобрала венчик. — Там можно не бояться, верить мужчинам и командовать противным лордом Шаллом. Например, кормить с рук оладьями.
Проректор фыркнул и заверил, он не откажется, еще добавки попросит.
Завтрак прошел за веселой болтовней. Парочка на время выкинула из головы темного императора и активно обсуждала будущее. Тарья поделилась планом ремонта «холостяцкой берлоги», потребовала повышения жалования: «Под руководством мужа работать тяжелее» и обрисовала повторную свадебную церемонию. Она не желала пышного празднования, но категорично настаивала на алом платье. Лорд Шалл кивал и активно работал челюстями. Он благоразумно умолчал о традициях клана, по которым жена так просто не отделается. Только вот одно упоминания слово «девичья» привело бы Тарью в ярость.
После еды отправились к ректору.
Оборотнице хотелось сжать пальцы Нормана, но приходилось идти чуть позади, изображая безразличие. Ничего, скоро проректор сделает официальное предложение, и фарс закончится.
Лорд ти Онеш ждал в рабочем кабинете. Мазнув взглядом по довольной физиономии друга и смущенно потупившейся оборотнице, он поздравил супругов с долгожданным примирением и пожелал долгой и счастливой совместной жизни.
Тарья покраснела еще гуще и пробормотала:
— Вам показалось, милорд, лорд Шалл всего лишь позволил заночевать у него.
Руководитель академии укоризненно покачал головой и, обращаясь к Норману, посетовал:
— Дожил, женщины добровольно от тебя отказываются!
— Она стесняется, Ариан.
Проректор отодвинул стул для посетителей и усадил на него супругу. От резкого движения кольнула боль в боку, и лорд Шалл на пару минут приложил ладонь к месту ожога.
— Позвать госпожу Лаурель? — живо откликнулся владелец кабинета. — Выглядишь ты, честно, паршиво.
— Стараюсь! — кисло улыбнулся Норман и оперся свободной рукой о спинку стула жены. — Лучше к делу. Что выяснил?
Ректор выдерживал паузу, наблюдая за внутренними метаниями Тарьи. В итоге чувства победили, и она, шипя, усадила мужа вместо себя. Губы лорда ти Онеша тронула улыбка. Друг пристроен, новоиспеченная леди Шалл, определенно, влюблена. Чувства Нормана и вовсе сомнений не вызывали.
— Во-первых, одной Хранительницей стало меньше, — наконец, когда парочка обратила на него нетерпеливые взгляды, сообщил демон. — Не знаю, как, но ваша аура изменилась, госпожа… леди Шалл, — вовремя поправился ректор.
Тарья ошарашенно уставилась на него и невежливо выдохнула:
— Как? Обряд обратной силы не имеет…
— Бездна! — то ли выругался, то ли догадался лорд Шалл.
— Полагаешь, она приняла мой дар? — не веря, наморщила нос оборотница. — Право, Норман, ни в одной книге подобного не написано.
— Ошибаетесь, — вновь вступил в разговор лорд ти Онеш. — Могу предоставить доказательства. Думаете, отчего император Дарриус надеялся на успех?
— Из-за происхождения. Кольцо бы приняло его как потомка выходцев из Бездны, — не понимая, к чему клонит приятель, ответил проректор.
— Именно! — поднял палец демон и взмахом руки извлек из воздуха кусачий гримуар.
Памятуя о прошлом опыте общения с подобными книгами, Тарья предпочла оказаться подальше, спряталась за спину лорда Шалл. Тот собственническим жестом обнял ее за талию и пристально наблюдал за фолиантом из-под насупленных бровей.
Ректор легко, единственным коротким заклинанием укротил книгу и, щелкнув червлеными застежками, распахнул на нужной странице.
— Вот, — он положил гримуар на стол и ткнул в нужную строчку, — легенда о Хранителях. Понимаю, предание, но записанное авторитетным магом.
Перегнувшись через спинку стула, супруги вгляделись в пожелтевшие страницы. Каллиграфический мелкий почерк живописал исход рас из Бездны… с помощью Хранителей.
— Как видите, — подытожил лорд ти Онеш и пригрозил рычащей книге, — ваш род происходит из Бездны, как и род Асмадеев. Только первые остались темными, сохранили чистоту крови, а Гарасы, заключая браки с местными, растеряли наследие предков, только ходящими остались. Скажите, Тарья, — ректор обошел стол и остановился напротив оборотницы, — обряд посвящения проводится в темноте?
Бывшая Хранительница кивнула.
— На древнем языке, с символическим жертвоприношением над камнем?
Оставалось только гадать, откуда лорду ти Онешу известны такие подробности.
Тарья бросила косой взгляд на супруга. Он некромант, теоретически мог призвать умерших Хранительниц и выдать их секреты другу, только проректор не поступил бы столь подло, да и когда? Они то от Дикой охоты убегали, то из замка императора спасались.
— Ладно, — неохотно согласился с версией приятеля лорд Шалл, — положим, Хранительницы из Бездны и затем поменяли окрас, благо ходящие по мирам — товар штучный, местного населения больше, но почему только женщины?
Ректор пожал плечами.
— Кто его знает? Может, живучее просто или потому что Бездна формально женского пола. Главное, миледи избавлена от опасного подарка. Я демон, почувствовал бы отклонения в ауре, останься все по-прежнему. Да и внешний вид поменялся, заметил, наверное, потемневшие волосы?
Тарья нервно наматывала прядку на палец. Она не верила. Вроде, лорду ти Онешу нет резона лгать, но слишком просто все разрешилось!
— Может, проведем тест? — предложила она. — Ну, чтобы совсем убедиться.
— Боюсь, императору Дарриусу временно не до вас, — усмехнулся демон. Судя по выражению лица, он принял деятельное участие в организации досуга монарха. — Проблемы со всех сторон. Да и от некроманта Дарриус в порыве гнева избавился. По твоей милости, Норман.
— А нечего было заклинания накладывать! — огрызнулся проректор и помассировал бок. Стоило понервничать, боль усилилась, вдобавок начиналась мигрень — частый спутник несоблюдения баланса расхода сил. — Надеюсь, лорд шан Артен составил ему компанию, и я с чистой совестью сбагрю Виаленну шан Артен бороться за власть в клане.
— Увы! — лорд ти Онеш развел руками и подошел к окну.
За ним робко прорывалась сквозь бурчание зимы весна. Робкое солнце золотило набухшие от влаги низкие облака — арьергард миновавшей метели. Весело смеялись спешившие на занятия адепты, пуляясь магическими шарами и слепленными наскоро снежками. Жизнь бурлила, даря новые надежды, погребая под прошлогодним снегом горести и утраты.
Мечтательно улыбнувшись, лорд ти Онеш проводил взглядом знакомую фигурку.
Вот Малица остановилась, запрокинула голову и помахала рукой. Знала, плутовка, муж обязательно выглянет. Не опоздала бы на занятия! Пусть последний год, но ведь легко могут не допустить к спецкурсу и защите диплома.
Нет, все в порядке, побежала к учебному корпусу. И воздушный поцелуй послала. Когда только ректор отучит от непристойной привычки! На самом деле, она ему нравилась, лорд ти Онеш негодовал только для порядка.
С трудом вырвавшись из мира грез, в котором они с женой бродили по пропахшему весной Ротону, демон обернулся к супругам. Похоже, март и с ними сыграл злую шутку, буквально светятся счастьем, хоть и ругаются: проректор не хотел идти в лазарет.
— И вторая причина, — прочистил горло лорд ти Онеш, привлекая внимание. — Дарриус получил ноту от Ангерда. Если с вашей головы, Тарья, упадет хоть волосок, Империи раздолья перейдет к решительным действиям. Открытый конфликт Закрытой империи не выгоден в свете недавних событий. Вы расшевелили змеиное гнездо, друзья мои, Бездна нагрянула к Дарриусу. Ничего, — философски заметил ректор, — давно пора. Нечего артефактам чужих миров делать в нашем.
Оборотница не сразу поняла, на что намекал руководитель Академии, а потом догадалась: кольцо! Она ведь обмолвилась о неком темном, присвоившим чужое, вот краснокожий и вылез из подземного мира, чтобы проучить наглеца. Оставалось только порадоваться, что они не вернули перстень, а то бы нажили нерешаемые проблемы.
— Лишь бы сюда не сунулись, — лорд Шалл усадил жену на колени и обнял за плечи, — на остальное плевать. Пошли они все!.. — Он кашлянул, вспомнив о даме, и невнятно закончил: — Куда подальше.
— Не сунутся, — заверил ректор и вернул книгу в хранилище, откуда и брал. Потом поставит на нужную полку. — След не найдут. Чем хороши Врата — чисто, никаких координат и магических следов. К тому же Тарья больше не Хранительница, зацепок не осталось. Они ведь по слепку ауры могли найти, а она изменилась. Словом, выдохните и живите спокойно. Даю обоим выходной, благо, — демон многозначительно подмигнул, — тем для обсуждения хватает.
Демон распахнул створки окна, и в кабинет ворвался свежий воздух, зашелестел бумагами на столе. Он принес с собой дух весны, легким озорным поцелуем коснулся губ. Нос уловил свежесть морских волн, подтачивающих льды, тонкий аромат цветов, пробивающихся сквозь снег, слух — робкую капель, а лицо — ласку солнца.
Лорд Шалл встал и потянул за собой Тарью.
Все трое стояли у окна и молчаливо наблюдали за рождением новой жизни в бесконечном круговороте природы. Тарья улыбалась и украдкой, смущаясь, посматривала на Нормана. Тот старательно не замечал подобных взглядов, только кончики губ предательски ползли вверх
Пальцы влюбленных переплелись, словно обещая: «Никогда не отпущу!» Кто бы в казавшемся таким далеким вьюжном феврале мог подумать, что это когда-нибудь случится.
Назад: ГЛАВА 18. Остров забвения
На главную: Предисловие
