Один из двух моих лучших друзей, можно сказать практически братьев, выглядел бы так, что его родная мама… Нет, все же она бы его с трудом, но узнала. И тут же принялась бы нещадно пороть, не обращая внимания ни на оправдания, ни на мольбы о прощении. Возможно, даже и попытки самообороны с применением магии оказались бы замечены далеко не сразу. Артем выглядел так, словно вступил в подпольную секту татуировщиков-любителей, давших обет практиковаться исключительно на себе. Синие, черные и даже алые рисунки на его теле практически не оставляли места для нормальной кожи, причем характер кое-как сделанных рисунков оказался ожидаемо далек от мирных пейзажиков. В расплывающихся и нечетких изображениях скорее угадывались, чем узнавались пышногрудые голые русалки, выдыхающие пламя драконы, непропорционально суженные в талии голые эльфийки, скалящиеся окровавленные черепа, мускулистые и клыкастые голые дамы орочьей наружности, мечи разных форм и размеров и, конечно же, обычные голые человеческие женщины. Ну прямо-таки живая галерея низкопробной порнухи идет, да еще и ревущую в три ручья пленницу-гному за собой на цепи тащит. Кстати, на очень необычной цепочке. Белой, словно земной флаг безоговорочной капитуляции. Никогда раньше такого не видел. Что это за металл и почему взяли именно его? Иногда применяющиеся в ритуалистике сплавы серебра вроде бы несколько другой оттенок имеют.

– Свали с дороги, образин… – Я настолько погрузился в изучение внешности своего друга, что не заметил, как сзади подвалил один из отрядов городского патруля. И довольно болезненно получил многохвостой плетью поперек шеи. Поскольку за моей спиной больше не маячило предупредительных флагов, то возглавлявшая его ведьма решил убрать с дороги едва ли не перегородившую половину тротуара тушу. Однако стоило темной эльфийке встретиться взглядом с существом, которое она «приласкала» ударом, способным убить на месте обычного человека, как у неё язык примерз к глотке. Ну а заодно и все остальное тоже заметно так охладилось, внезапно оказавшись замурованным в не слишком-то аккуратную ледяную глыбу.

– Слышь, бойцы, а из какого она клана? Тут её матриарх есть? А если найду? – уточнил я в нагловатом стиле типичного гопника у обнаживших оружие патрульных, мгновенно изготовившихся к бою. Рука, потянувшаяся к саднящей от удара шее, оказалась вся перепачкана в крови. Хороший удар и хорошее оружие, а следовательно, сейчас корчащая отчаянные рожи за мутноватой пеленой темного магического льда ведьма стоит далеко не в самом низу иерархии себе подобных. Получается, стрясать виру за её действия или извиняться за конфликт надо будет с тем, кто находится выше в цепочке командования. И с вероятностью в девяносто процентов ближайшие персоны нужного ранга находятся сейчас в самом сердце храмовой площади. Там, куда сейчас силой пробиться сможет через самых элитных бойцов, магов и священнослужительниц темных эльфов разве только бог, но куда мне сильно надо. – Только не стоит тут сочинять, что начальство сейчас сильно занято! Таких как я они не призовут, даже если из своих маленьких кожаных трусиков выпрыгнут, ну а меня и призывать не надо. Уже здесь и готов посмотреть, что же такое ваши матриархи могут предложить за участие в вашей небольшой войнушке на нужной им стороне.

Наглость моего поведения была довольно четко просчитана. Типичный демон от типичного же обитателя темных подворотен отличается главным образом степенью опасности, а вот психология у них почти абсолютно одинаковая. А именно под порождение местного ледяного ада я сейчас старательно косил. Конечно, опытный маг или жрица легко опознает хранителя, но так то опытный, а не слоняющийся туда-сюда по улицам вместе с такими же неудачниками темноэльфийский городовой. Он, если случайно не изучал ориентировок на одного из подозрительных гостей города, должен счесть крупную относительно гуманоидоподобную хренотень именно демоном. Одним из тех, кто не столь уж и редко навешает Шарозан или вообще в нем осел на постоянное место жительства. И, чтобы не зародить в нем лишних подозрений, вести следовало соответственно выбранной маске. Слабого кусай, толкай и прижимай, ведь он тебе ответить не посмеет, а посмеет, так ему же хуже будет. Договариваться о чем-то такие твари могут лишь с равным, а более-менее верно служить станут лишь безусловно сильнейшему, что может растереть их пальцем.

– Сними свои чары! – потребовал один из патрульных, рассыпавшихся вокруг меня в что-то похожее на круг. Впрочем, идти в лобовую атаку они не спешили, единственным исключением являлся их штатный чародей, безуспешно пытавшийся растопить магический лед жиденькой струйкой пламени. Однако стражи порядка вовсе не испугались. Просто те из них, кто был верхом, сорвали с седел своих ездовых ящеров какие-то рожки и теперь старательно созывали переливчатыми руладами подкрепление. Вот и хорошо, вот и ладненько. Чем больше сил правопорядка отвлечется на меня, тем выше шансы у Ассасина проскочить охранение площади, провернуть задуманное. Интересно все же, какую именно пакость он готовит? Только бы не шахидский подрыв или банальную попытку завалить вражеское руководство с клинками наголо! На местных по большому счету плевать. Даже если Шарозан в тартарары провалится, мир к лучшему конечно же изменится. Но ненамного. В конце концов, это всего лишь один город подземного государства, паразитирующего на всех своих ближних и дальних соседях. Уничтожение столицы со всеми прилегающими туннелями проживающие под далеко не маленьким горным хребтом темные эльфы переживут без особого урона для своей популяции. – Или тебе придется начать разговор с матриархом клана Рилим с объяснения того, почему её младшая дочь вдруг взяла и задохнулась!

Скосив глаза на намороженную глыбу магического льда, которую с налета имевшийся в составе патрульных чародей смог разве только слегка поцарапать, я был вынужден признать его правоту. Судя по выпученным глазам и пепельно-серой физиономии плененной ведьмы, кислорода внутри герметичного саркофага осталось крайне мало. Да и вылезший из приоткрытого рта язык, отчаянно мечущийся по отделяющей его от нормальной атмосферы прозрачной преграде, на это как бы намекал. Поднапрягшись куда сильнее, чем при мимолетном сотворении чар, я сумел избирательно разрушить собственное творение только в верхней его части, освободив из холодного плена голову, шею и плечи дроу. Темная эльфийка немедленно сделала один из самых жадных вдохов в своей жизни, по звуку больше похожий на всасывание компрессором пары литров воздуха. А после того как более-менее продышалась, на что ей потребовалось секунд двадцать, тоненько и жалобно заскулила, даже не став тратить время на угрозы в мой адрес. Видимо, прилегающий к её темной коже вплотную почти везде магический лед оказался действительно очень холодным. И мини-юбка с таким же мини-топиком, прикрывающими совместно меньшую площадь, чем иной пояс, от него ни капельки не спасали.

– Пойдем, красотка. Настало для нас время познакомиться с твоей мамашей, – усмехнулся я, телекинезом притянув к себе на плечо пленницу вместе с её тюрьмой. Если уж идешь на растерзание к одной из могущественнейших ведьм города, наверняка окруженной подобающей свитой из прихлебателей и телохранителей, то заложника лучше держать поближе к телу. Авось тогда способные пронять Морского Хранителя боевые чары сразу и не применят. – Надеюсь, ты последнее время была очень плохой девочкой.

– П-п-почему? – кое-как пролязгала зубами самоуверенная патрульная, в недобрый для себя час узнавшая об опасности связываться с некоторыми участниками дорожного движения, даже если у них и нет заменяющих здесь дипломатический госномер предупредительного флага.

– Потому, что она в таком случае может и пойти мне навстречу, – с как можно более наглой улыбкой заявил я, начиная двигаться к храмовой площади, пристраиваясь вслед колонне, в состав которой и входил Ассасин. Для большего соответствия выбранному образу следовало бы еще и похлопать ведьму по аппетитной пятой точке, но не развеивать же для этого еще и нижнюю часть ледяного саркофага? Хм, может, тогда её облизнуть на манер мороженого? А это идея! – Сама понимаешь, защита города требует жертв и моей жертвой сегодня, скорее всего, станешь ты. Аф! Пуфти, яфыфк, фуфка!

Кажется, использовать дроу в качестве пикантного эскимо было все-таки плохой идеей. Вкусового удовольствия никакого, да еще и паршивка, видимо, решила, что ей теперь нечего терять, и своими зубками в мой язык вцепилась! Причем в роду у неё явно имелись не то вампиры, не то пираньи, не то вообще бультерьеры! Оторвать сцепившиеся намертво челюсти удалось только с куском родного мяса! Потеря пятидесяти граммов плоти для Морского Хранителя, конечно, не опаснее, чем для человека заноза под ногтем, но когда их вырывают без всякого наркоза, да еще и из столь чувствительной части тела, это, черт побери, больно!

Окружающий мир в виде храмовой площади и заполнивших её темных эльфов на происходящее между нами не отреагировал ничем, кроме пары-тройки заинтересованных взглядов. Во-первых, своих проблем у занятых делом дроу хватало. А во-вторых, имелись в непосредственной видимости зрелища и поинтересней. Храмовую площадь заполняли тысячи обитателей Шарозана, десятки из которых должны были сегодня здесь и встретить свой конец, а потому отчаянно сопротивлялись палачам, яростно ругались в лицо своим будущим убийцам, торговались в напрасных попытках обмануть хотя бы самих себя или даже напоследок яростно трахались, наплевав на невероятное число свидетелей и советчиков. Во всяком случае, ни на что другое затеянная четырьмя минотаврами возня у самой границы площади не походила. Хорошо хоть, по крайней мере, один из них оказался женщиной, сейчас стиснутой сразу с трех сторон, и, судя по протяжному мычанию, находящейся сейчас где-то на половине пути к небесам. Попытки растащить любовников за крепящиеся к их ошейникам цепи успеха владельцам экзотических рабов не приносили. Столпившиеся вокруг дроу из какого-то клана могли легко свою живую собственность убить… Но банально переселить их у гневно ругающегося матриарха, четверки её спутниц и дюжины телохранителей не получалось. Большую часть охраны дамочки, видимо, куда-то отослали, решив будто и без неё справятся с приведенными на заклание быколюдьми. А оставшиеся могли похвастаться чем угодно, но только не раздутыми до неприличия мускулами.

Громадный амфитеатр напоминал котел, в котором варится ядреное волшебное зелье. Булькающее, постоянно меняющееся, состоящее из кучи различных компонентов и вместе с тем однородное. И пропитанное ядреной застарелой смесью магии, жизненной энергии и страданий. Гладкая и блестящая поверхность заменяющего пол черного камня, повинуясь едва заметным жестам жриц, шла волнами, накатываясь на подтащенного к нужному месту раба, а после фиксируя его в нужном положении и уже так застывая. Дальше уже шло вычерчивание на податливом под мягкими женскими руками материале многоугольных магических фигур и цепочек длинных таинственных символов, обеспечивающих призыв нужной конкретно этой заклинательнице сущности. В геометрическом центре площади прямо в воздухе на высоте пары метров парила зловеще светящаяся темно-синим глыба, очертаниями подозрительно похожая на исполинский череп. Аурное зрение при попытке исследовать данный феномен давало одну сплошную засветку, словно обычный глаз при попытке взглянуть на солнце в бинокль. Если я чего-то понимаю в высшей магии, то это накопитель, куда станут сливать оставшиеся после жертвоприношений излишки, чтобы оставить их на черный день. И заодно гарантия, что никто из призванных бузить не станет. Если контролирующие эту штуку жрицы задействуют свою мега-батарейку, то их удар не удержит и архидемон. Скорее всего, именно поближе к нему меня просил держаться Ассасин.

От разлитой вокруг мощи древнего извечного колдовства, концентрировавшейся здесь на протяжении едва ли не тысячелетий, становилось даже как-то не по себе. Я полз среди многочисленных групп профессиональных убийц-мучителей по пропитанному агонией камню и буквально ощущал, как аура этого места давит на чуждый здесь элемент в виде Морского Хранителя. Полагаю, так бы чувствовал бы себя приглашенный в гестапо еврейский специалист, неспешно прогуливающийся между самыми отборными и первоклассными фашистами, которые только вообще могут быть.

Пока призывов еще не осуществляли, очевидно, ожидая отмашки от хозяев города, наверняка собирающихся перед ритуалом сказать какую-нибудь длинную напутственную речь, покрасоваться собой любимой с лучшего ракурса на самой высокой башне, да и лично преподнести темным богам самую особую жертву. Вторая причина, скорее всего, являлась и самой главной. Бабы же! Им всегда и в любой ситуации надо произвести впечатление на публику! Вон, в десяти метрах от меня очередная темнокожая безнравственная шваль, обряженная в ничего не прикрывающие лоскутки, ведет на цепочке какое-то одноглазое пугало и при этом умудряется вовсю строить глазки всем попадающимся на её пути личностям, не исключая вроде бы даже обреченных на заклание рабов. Кстати, пугало выглядит очень знакомым и под покрывающим его слоем грязи, засохшей крови и мешковины несет на себе характерные признаки, во-первых, женщины, а во-вторых, светлой эльфийки. Ё! Нет, даже не так. Ёёёёоооо!!! Да это же одна из последних представительниц клана Солнечного Ветра, которую я уже два раза спасал из примерно таких же ситуаций! Вот прямо как чувствовал, что она тут обязательно появится! Интересно, у ушастых принцесс попадать в виде жертвы на всяческие темные ритуалы – это обязательный классовый навык такой? Хотя называть её принцессой и не совсем правильно, все же их род официально лишился прав на трон, за профуканное к чертям собачьим государство… Тогда, если подумать, её потрясающая невезучесть, раз за разом приводящая то в руки маньяка, то на алтарь демонов, то вообще в столицу дроу, может быть и следствием особо хитрого проклятия. Возможно даже, наложенного на весь род скопом, чтобы подсократить и без того короткий список претендентов на корону.

– Эй, большой страшный морж, а ты хорошо разбираешься в молоке и коровах. – Я поначалу даже не понял, откуда исходит тонкий противный голосок. И только скосив глаза к самому подножию своего бронированного толстой дубленой шкурой пуза, сумел разглядеть крохотного зеленокожего кровососа. Маленький гоблин, мурыживший меня на воротах фермы целую бездну времени, довольно скалился. И напрочь перегораживал путь вслед за остановившимся от меня в нескольких шагах патрульными. – Все сделал так, как ты сказал! И помогло! Удой вырос! Да как вырос! Коровы, кажется, сами не знали, что они столько молока давать могут!

– Рад за них. – Я попытался обогнуть неожиданное препятствие слева, но низкорослый вампир сделал шаг в сторону и снова перегородил дорогу. – Тебе еще что-то нужно?

– А как же?! – даже удивился такой постановке вопроса немертвый гоблин. – Похвастаться! Думаешь, за одни неполные сутки было легко правильно составить заклинание, наложить его на коров и оценить получившийся результат? Но ведь и это еще не все! Добавив в чары элемент проклятия ликантропии, я добился того, что магия стала самоподдерживающейся! И может сама распространяться между целями! Причем не только коровами, а вообще!

– Рад за тебя, – совсем не искренне похвалил я гоблина, мысленно отвешивая себе подзатыльник. Похоже, передо мной находился не обычный немертвый дикарь, а как минимум признанный мастер проклятий. Пусть даже зеленый, уродливый, мелкий и говорящий с акцентом. Опасности колдуна, скорее всего практиковавшего свое подленькое искусство не один век, размеры почти не умаляли. – Только сейчас я немного занят, чтобы беседовать на эту тему. Дай пройти.

– Не дам. Артем уже сделал свою работу, а это значит, что сейчас все начнется, – мгновенно став серьезным, ответил гоблин-вампир. – Артем уже сделал свою работу, а это значит, что сейчас все начнется.

– Начнется что? – подозрительным тоном осведомилась закинутая на плечо пленница, от волнения умудрившись даже почти забыть о терзающем её холоде и почти не стучать зубами. Похоже, женская интуиция настойчиво принялась сигнализировать ей о приближающихся крупных неприятностях, по сравнению с которыми пребывание в ледяном саркофаге может показаться курортным отдыхом.

– Три! – Усмехнулся гоблин-вампир, чей рот расплылся в настолько широком оскале, что стало видно коренные зубы. Между прочим, украшенные какими-то подозрительно симметричными узорами. Никак у кровососа там магический аналог ампулы с ядом нанесен.

– Тереть? Что тереть? – продолжала недоумевать ведьма, переглядываясь со своими сослуживцами, которые не спешили далеко от нас удаляться. Пожалуй, первым вынесу того из них, кто со мной разговаривал. Наверняка он заместитель жрицы… Вот ею же по хребту и получит. Дроу существа довольно ловкие и быстрые, но все же малость хлипковатые. Даже если они после соударения друг с другом останутся в сознании, то бойцы из них на ближайшее время станут уже никакие. А может, и вообще насмерть обоих прихлопну. – Эй! Вы о чем?!

– Два. – Я краешком глаза поймал находящегося от меня в сотне метров Артема. В данный момент он старательно наматывал на руку длинную белую цепь, отсоединенную от по-прежнему рыдающей гномы. Кстати, её будто невзначай прикрывала едва ли не половина той колонны, в которую входил мой друг. Причем темные эльфы абсолютно без страха поворачивались спиною к своим рабам, носившим пусть рваные и грязные, но довольно длиннополые одеяния. В которых, если постараться, можно было спрятать хоть двуручник, хоть кувалду. – Правильно?

– Ложись! – Упавший на пол немертвый гоблин, для надежности прикрывший голову своими хилыми руками, прекрасно заменил собою ожидаемый ответ «Один». Я успел увидеть, как стоящие вокруг нас патрульные кинулись в атаку, и тут мир буквально утонул в океане яркого до боли света, способного напрочь отшибить зрение не только у коренных обитателей подземелья, но и у залетного полуморжа. Причем вышли из строя не только глаза. Магическое восприятие мира тоже выдавало одну сплошную, мельтешащую из хаотических пятен картину, единственным подходящим определением которой было «белый шум».

– Понеслась! – Проводил я в дальнюю дорогу сброшенную с плеча пленницу вместе с её ледяной тюрьмой, направив траекторию полета отчаянно визжащего снаряда по ближайшему скоплению патрульных. Попал или нет – осталось неясно. В воцарившимся вокруг хаосе, полном ослепших, испуганных и очень-очень злых темных эльфов, различить вопли одной-единственной дроу просто не представлялось возможным. Дубленую шкуру кольнули вонзившиеся в неё острия не то давно не точенных копий, не то не пробившихся дальше наружного слоя эпидермиса мечей. Пфе, ну и ширпотреб выдают простым патрульным! Честное слово, один удар плетью их начальницы оказался куда сильнее, чем все эти игрушки, вместе взятые. Пара взмахов рукообразными ластами смела двух или трех отважных бойцов, а остальные либо зашли с неудобной стороны, либо имели чересчур длинное оружие и потому уцелели. Ладно, поиграем с ними в легкую пехоту и давящие её танки! – Мелкий, с дороги, раздавлю!

– Стоятя тута! – Вскарабкалось мне на шею нечто мелкое, юркое, проворное и весьма холодное. Серьезно, температура босых ступней снова сбившегося на дикий акцент зеленокожего вампира оказалась куда ниже комнатной! Гоблин как-то странно затанцевал на одном месте, разворачиваясь чуть ли не во все стороны света разом, а в уши даже сквозь воцарившуюся на площади какофонию пробился свист быстро рассекающих воздух предметов. И сразу же вслед за этим уколы холодным оружием прекратились, а в ноздри ткнулся аромат свежей крови. Сюрикены? Метательные ножи? Еще какие-то национальные гоблинские малоразмерные игрушки? Не знаю. Но владел своим оружием кровосос просто великолепно. По глазам прямо сквозь накрепко зажмуренные веки ударила новая ослепительная вспышка. И шла она как раз с того направления, куда тащили эльфийскую недопринцессу, по совместительству как раз и являющуюся сильным магом данного направления. Неужели в кои-то веки сия ушастая особа не просто попала в переплет, а контролирует ситуацию и действует по заранее продуманному плану? Ой, не верится даже как-то! – Ты как раз хорошо подполз, чтобы правая фланга прикрыть! Не давай има пройти к рунный мастер!

– Еще бы я видел, кто это и где стоит… – пробурчал я, смаргивая слезы, и внезапно осознал, что хотя магический взор еще напрочь заблокирован белым шумом, но вот пляшущие перед глазами солнечные зайчики мало-помалу уступают место мечущимся по площади туда-сюда силуэтам. Причем крики боли они пусть периодически и издавали, но для нормального теракта, резни, побоища или иных подобных массовых беспорядков пострадавших пока насчитывалось до безобразия мало. В основном дроу несли потери от того, что сослепу натыкались на своих сородичей, принимали их за врагов и тут же начинали отстаивать свою жизнь с оружием в руках, нередко задевая сослепу совсем иную цель и втягивая её в драку. Засевший на макушке кровососущий паразит создал какое-то заклинание, окутавшее мое лицо, и в следующий миг мое аурное восприятие мира вернулось в абсолютную норму. – Хотя, стоп! Вижу!

Левее меня находился алтарь в виде летающего черепа, сейчас обильно забрызганный кровью. Ближайшие к нему группы темных эльфов лежали мертвыми или умирающими, поскольку одновременно с ослепительной вспышкой к ним с нескольких направлений рванули явно защищенные от действия чар хорошо скоординированные и подготовленные отряды. Причем среди диверсантов, ухитрившихся пробраться в самое сердце столицы темных эльфов, безжалостно вырезающих сородичей дроу оказалось как бы не больше, чем приведенных якобы в качестве жертв рабов. Не меньше полусотни фигур, выглядящих точь-в-точь как коренные обитатели Шарозана, метались от одной цели к другой, широкими взмахами клинков срубая головы, отсекая конечности, вспарывая животы. Если все это – замаскированные светлые эльфы, то снимаю шляпу перед их мастерством подготовки шпионов и заранее зарекаюсь когда-либо вести против них контрразведывательную деятельность. Действующие совместно с, вероятно, фальшивыми дроу невольники оказались магами если и не все поголовно, то как минимум через одного.

Эльфийская недопринцесса узкими точечными световыми лучами, словно выстрелами из лазерной винтовки, методично и расчетливо пробивала навылет головы находящихся на площади матриархов, чья основанная в большинстве своем на темной магии защита в пассивном режиме не могла противостоять такому концентрированному напору стихии-антагониста. Её как бы хозяйка держала вокруг снайперши водяной барьер с односторонней проницаемостью, уже успевший поглотить или отклонить в сторону то ли три, то ли четыре контратаки и несколько зачарованных арбалетных болтов. Несколько друидов дружными усилиями выращивали вокруг алтаря защитный периметр из дальних родичей кактусов, способных при прохождении рядом с ними темного эльфа взорваться не хуже противопехотной мины. Орк-шаман бился головой об собственный бубен и в том же ритме ближайшую башню, с балкончика которой парочка жриц пыталась отстреливаться огненными шарами, шатала громадная невидимая рука. Блистающая радужной чешуей русалка, к моему облегчению, ну совсем не похожая на одну из своих сородичей, которую я любил и убил, призывала десятками и сотнями агрессивных электрических угрей, прекрасно умеющих скользить даже по твердым поверхностям. Виденные мною на ферме «Белесый лист» вампиры дружно тянули к себе многочисленные ручейки крови, окутываясь алой жидкостью словно броней. По-прежнему ревущая навзрыд гнома, которую чуть ли не волоком тащил за собой Асассин, шустро ползала под громадным летающем алтарю туда-сюда, с размаху прикладываясь по одной ведомым ей точкам небольшим золотым молотом. Причем каждый раз после удара в черное покрытие площади оказывался впечатан абсолютно новый рисунок, напоминающий букву неизвестного алфавита. Так, видимо, рунный мастер найден.

– Сильно надеюсь, что у вас есть хороший план. Очень сильно. – Я вырос до своих максимальных размеров, сравнявшись в габаритах не то с некрупным китом, не то с офигительно большим ластоногим динозавром, а после вложил все силы в волну холода и энтропии, косой прошедшую по ближайшим двум-трем гектарам заполненной темными эльфами площади. И моя атака оказалась если и не совсем отбита, так по крайней мере лишена большей части своей убийственной мощи, напоровшись на сотканный из тьмы щит, но все же пробив его, но последовав дальше в уже сильно ослабленном виде. Попавшие под действие чар дроу не превращались в ледяные статуи, раскалывающиеся при ударах об пол на мелкие кусочки, а просто начинали кричать от боли, заполучив множественные криоожоги. Находящиеся дальше всего от эпицентра солнечной вспышки ведьмы уже более-менее оправились и успели сгруппироваться в магический круг, совокупными усилиями пары десятков участниц создавших барьер достаточной силы, чтобы удержать атаку Морского Хранителя. Когда их станет хотя бы пара сотен, то они порвут меня, как стая пираний свалившегося в воду ягуара. А всего их тут, наверное, не меньше пары тысяч, не считая армии обычных темных эльфов, многие из которых наверняка владеют зачарованным оружием. И еще из остального города подкрепления сейчас начнут подтягиваться. – Артем! Сверху!

Ассасин зачем-то метался по периметру площади взад-вперед со скоростью гоночного болида, безжалостно сшибая с ног как темных эльфов, так и их рабов. Причем он не просто наводил хаос и панику, а таскал за собой прикрепленную одним концом к летающему черепу длинную белую цепь, в чем-то понравившихся ему местах вминая её звенья в черный каменный пол. Одну окружность вокруг большей части свободного пространства, мешающую разбредаться в стороны ослепшим подземным жителям, он уже успел создать и теперь как раз приступал ко второй. Своим делом мой друг был увлечен настолько, что не заметил, как на него спикировал один из немногих отрядов защитников Шарозана, что полностью сохранил свою боеспособность. Под потолком громадной пещеры расправил крылья, сбросив прикрывающий его от посторонних взглядов слой каменной крошки, громадный костяной дракон. Вероятно, затаившихся под маскировкой бойцов там находилось даже больше, но внезапная световая атака временно вывела из строя не привыкших к такому подземных жителей. Ну а падать камнем вниз, чтобы при помощи левитации зависнуть в нескольких метрах от земли, не видя препятствий на своем пути, и оставшегося до расшибания в лепешку расстояния – верный способ самоубийства.

– Пошла прочь, дохлятина! – Пикирующее вниз чудовище, в котором было ну никак не меньше десяти тонн одной сплошной зачарованной кости, Артем встретил ударом кулака, усиленного несколькими витками таинственной белой цепи. Монстру, пытавшемуся на лету ухватить моего друга своей зубастой пастью, просто разнесло в щепки половину нижней челюсти. Не то чтобы это сильно травмировало и без того неживое создание, но на способной вызвать у пугливого человека инфаркт одним своим видом морде поселилось выражение какого-то обиженного недоумения. Как это так?! Он тут уже собрался пообедать, а добыча, оказывается, дерется! – Зарира, мать твою, мою родную тещу, а ну не спи! Я что, сам себя еще и прикрывать должен?!

Соткавшийся из теней аркан соединил собою хвост костяного дракона и руку странно знакомой фигурки у алтаря, принадлежащей женщине-дроу, а после скелет гигантского ящера на всем ходу уснул в полете. Ну, или подумал, что уснул, ведь хотя его лишенные перепонок крылья продолжали взбивать воздух, но особой надобности в этих движениях творению некромантии не требовалось. Оно передвигалось в пространстве, да и существовало вообще исключительно мощью наполнившей его останки темной магии, а потому обычных физиологических потребностей не испытывало, продолжая следовать более-менее привычным шаблонам поведения для привязанной к костям душе. А может, ведьма просто перехватила над ним управление? Не знаю… Но в любом случае равномерный и прямолинейный полет опасного даже для меня гиганта закончился только в одной из стен вмещающей в себя город темных эльфов пещеры, по которой он и стек вниз набором отдельных запчастей. Стоп, Ассасин сказал тещу, но это же получается… Чтоооо?!?! Он?! Женился?! И не на оставшейся в нашем родном измерении Вампирше?! Все вокруг какая-то безумная галлюцинация. Я сплю. Сплю и вижу какой-то безумный страшный и кровавый сон о том, как перекрываю собой дорогу к громадному летающему черепу. Вот прямо не выходя из затянувшегося бреда, мощным ледяным выдохом обращаю близлежащий участок площади в один сплошной каток, чтобы начавшие приходить в себя после светового шоу темные эльфы с ног попадали и подольше на них обратно не вставали.

– Рунная мастера прикрывай! Еще совсема чуть-чуть осталося! – Топнул мне по макушке вскарабкавшийся на голову вампир-недоросток. – Выиграй нам время!

– Ей и так неплохо. – Я кинул взгляд в сторону летающего алтаря и успел увидеть, как плачущая гнома вычеканивает очередную руну на коленке у похожего на железный скелет голема, прорвавшегося к ней через все слои обороны. Судя по тому, что конечность тут же рассыпалась отдельными стружками, в ближнем бою сия непрестанно хнычущая особа умеет постоять за себя. Да и защитников в неё и без меня хватает. Если бы напавший на мастера рун металлический болван не был бы одним из полусотни себе подобных – фиг бы он до неё добрался! Разбили бы еще на половине дороги, как и еще сорок девять подобных конструктов. – Ну, не хуже, чем остальным. А вот Артема зажимают!

Ассасин уже не бежал, а шагал, упорно стараясь замкнуть своей белой цепью, которой на его руке остались намотаны уже считанные метры, второй круг. Увы, в этом ему активно мешали. Поскольку этот враг был рядом, был один и был по уши занятым каким-то важным делом, не несущим тем не менее прямой угрозы жизням окружающих, то именно его выбирали в качестве приоритетной цели и самые благоразумные, и самые агрессивные темные эльфы. На разукрашенную татуировками кожу обрушивались сотни метательных снарядов, об нее ломались копья, по ней стекала вниз враждебная магия. Однако мой друг шел вперед с неудержимостью асфальтового катка, голой силой прошибая встающие у него на пути барьеры. Именно этим и страшны были истинные маги духа. Тем, что покуда у них есть энергия, они становились воистину неуязвимы и бессмертны. И остановить их можно было, либо заставив выложиться на полную и доведя до истощения внешних и внутренних резервов непрерывным градом атак, либо ударив с мощью, на порядок превосходящую доступное обороняющейся стороне. Дроу явно пытались пойти вторым путем, да только Артем за время своего выживания в их подземной стране как-то успел накачать свои магические мускулы до такой степени, что процесс попытки его убийства больше напоминал расстрел танкера из пулемета. Да, каждую секунду получались новые повреждения и таял оставшийся запас прочности, но чтобы они переросли некоторую критическую отметку и стали фатальными, врагам требовалось время. И как много – не знали ни они, ни я.

– Да что ему сделается? Он совсема-совсема неубиваемый! – с явным оттенком зависти заметил коротышка, броском серпа на длинной веревке отправляя на тот свет темноэльфийского рыцаря плаща и кинжала, подбиравшегося к моему хвосту с совсем не характерным для представителей его народа оружием в виде двуручного топора. Видимо поняв заведомую обреченность на неудачу попыток проткнуть толстую моржовую шкуру привычными изящными клинками, дроу решили поискать в своих арсеналах более подходящую «открывалку». – Стой! Куда?! Дай моя слезет!!!

Обступившая Артема толпа при моем приближении дружно постаралась попятиться. В большинстве своем эти бойцы были не лишены здравого смысла. А потому при виде прущей вперед как паровоз многотонной туши, издающей громогласный угрожающей рев и гонящей впереди себя конус сверхъестественной энтропии, разлагающей все живое и неживое в прах, постарались убраться с предполагаемой траектории движения. Нескольким это даже удалось. Еще примерно сотню я развеял в пыль, прежде чем потерял контроль над чарами из-за обрушившегося на загривок шара очень едкой кислоты. Но вряд ли оставшиеся жертвы таранной атаки оказались сильно благодарны магу, совершившему этот маленький подвиг. Занятый по пытающемуся стечь на землю кучкой слизи горлу самолечением, я подминал под себя дроу, словно ворвавшийся в ряды пехоты танк, окруженный брызгами крови, истошными воплями и хрустом сминаемых в лепешку черепов и ребер. А может, это все же трещали копья, которыми от безысходности старались живой снаряд не остановить, так притормозить? Кто теперь скажет?

– Кавалерия прибыла! – объявил я, резко финишируя на группке из десятка жриц, до последнего пытавшихся защитить впаянного в черный пол кентавра, из которого одна из них вырезала сердце. Видимо, дамочки надеялись кого-то призвать, но немного не успели. Одна из них стояла чуть дальше прочих и потому уцелела, но на неё очень удачно чебурахнулся свалившийся с макушки гоблин-вампир. А после с матами шустро полез обратно, оставив после себя булькающее разорванным горлом тело и несколько клинков, лязгнувших о камень в той точке, где кровосос был секунду назад. Интересно, сколько у нас осталось времени до того момента, когда в реальность массово начнут воплощаться перерожденные матриархи? Секунд тридцать? Меньше? – Кстати, ты знаешь, что твою цепочку уже минимум в паре сотен мест перерубили? Обычно артефакты после такого взрываются или как минимум не работают!

– Да пофиг, пусть хоть в порошок смелют, эта фигня на то и рассчитана! Эх, Алхимик! Если бы ты только знал, как мне тебя не хватало! – Утер скупую мужскую слезу Артем, перепрыгивая открывшийся у него под ногами бездонный провал, куда ухнуло с пронзительными воплями не меньше дюжины темных эльфов. Впрочем, вполне возможно, что такую реакцию у него вызвала не наша долгожданная встреча, а врезавшийся прямо в левый глаз дротик с обсидиановым наконечником. Выступающая в роли незримой брони магия духа, конечно, поглотила удар, но возможно не весь. – Представляешь, во всем этом проклятом городе нет ни одной сволочи, к которой я бы рисковал повернуться спиной со спокойным сердцем!

– И твоя жена тоже? – Хмыкнул я, хлопая по плечу ластом. Какого-то чересчур прыткого обоерукого мечника, шустро карабкавшегося вверх по моржовой шкуре при помощи длинных волнистых кинжалов, размазало словно комара.

– Которая из них? Фирин или Зарира? Но да, к ним тоже! Особенно в спальне! Так и норовят подловить врасплох и вторгнуться с тыла! – Да, в этом был весь Артем. Ты рвешься его спасать и с замиранием сердца ожидаешь увидеть искалеченного и сломленного узника… А он уже с какими-то бабами замутил любовь в общественных местах и массовые беспорядки! – Мстят, заразы, за свою беременность! Слушай, я очень надеюсь на твою поддержку при встрече с Вампиршей. Кажется мне, что возможность влиться в гарем только третьей женой она сразу по достоинству оценить-то и не сумеет.

Нашу беседу на несколько секунд прервало небольшое торнадо, что закружилось вокруг, но почти сразу же рассеялось. Видимо, создавшему его магу свои же дали по шее, поскольку дроу-то в воздух магическим ветром успешно поднимались и бросались куда придется, а вот с магом духа или огромным полуморжом такие фокусы уже не проходили.

– Как ты вообще дошел до жизни такой?! – Я описал рукой полукруг, обводя недобро смотрящую на нас армию темных эльфов, уже окончательно отошедших от светового шока. Что-то мне подсказывает, будто повторно подловить их со спущенными штанами и вывести из строя яркой вспышкой теперь не получится.

– О, это очень хороший вопрос. В первые дни своего знакомства с культурой темных эльфов я очень жалел, что глупая эволюция не защитила самый главный с точки зрения мужчины орган броней с шипами. В самом-то деле, ну что за дела? С точки зрения выживания вида он же куда важнее, чем даже конечности! И даже элементов бронирования на себе не несет! – Усмехнулся Артем, пинком отбрасывая пытавшегося плеснуть ему в лицо какой-то пузырящийся яд бойца. Тот отлетел метров на тридцать, повалив не меньше двух десятков сородичей на совсем пути. – Только потом до меня дошло, что эволюция дала нам разум! И если для чувства собственной безопасности так уж нужны колючки на причинном месте, то никто не мешает привязать к мошонке ежика!

– Но… Но… Но в этой реальности нет ежей! – Если бы в это мгновение меня атаковал маг-менталист, то весь его удар пришелся бы в никуда. Как прикажете воздействовать на сознание, когда мозг уже сломан?! – Или ты иносказательно?!

– Ну, в чем-то где-то как-то… – Уклончиво покрутил рукой Ассасин, как бы невзначай сбивая летящие ему в лицо арбалетные стрелы, просто светящиеся от переполнявшей их магии. – А вообще, знаешь, у дроу действительно странные эротические фантазии. К тому же ежей в этом мире нет только сухопутных. Морские вполне себе водятся.

От дальнейших расспросов и неизбежного вслед за ними краха психики меня спасла цепь, остаток которой все еще был намотан на руку Артема. Она внезапно засветилась рунами, проявившимися на каждом из её звеньев, а после взяла и растеклась по полу стремительно расползающейся в разные стороны жидкостью белого цвета. И очень-очень знакомого запаха. Окружившие нас дроу постарались на всякий случай отпрыгнуть от подозрительной субстанции, но куда там! То ли в разрушившемся артефакте имелось свернутое пространство, то ли он просто представлял эту субстанцию, сжатую под большим давлением… Но прошло от силы пару секунд, а большую часть площади уже накрыло собой самое настоящее парное молоко! Сражение практически остановилось. Темные эльфы подозревали какую-то изощренную хитрость своих врагов, но пока, видимо, не могли понять, какую. Сотворители всего этого безобразия сосредоточили все свои усилия на защите от тех немногих дроу, кто еще продолжал их атаковать. Я отобрал у какого-то закованного в латы гиганта, видимо служащего телохранителем одной из высокопоставленных персон города, металлический башенный щит, покрыл его льдом и приложил ко лбу, чтобы холодом чуть-чуть унять резко открывшуюся головную боль.

– Все по плану? – Честно скажу, не знаю, какой ответ страшил меня больше. Положительный или отрицательный. С одной стороны, если дела наши летят в тартарары, то тут обоих и замочат, невзирая на отчаянное сопротивление. Даже душ, скорее всего, для Безымянной не останется. С другой, если занявшие площадь почти целиком дроу вдруг возьмут и издохнут, скажем, получив распространившийся по жидкой среде электрический удар или схватив аллергический шок из-за лактозы, то мы приобретем крайне сомнительную репутацию типов, замочивших в молоке маленькую армию.

– Ага. – Безмятежно кивнул головой Артем, на которого как раз набросили в три слоя сети, чьи нити матово отблескивали металлом. – Вон, видишь, воронка уже появляется?

В районе алтаря-черепа действительно начинал набирать силу постепенно расширяющийся смерч, образованный молочно-белым туманом. Разглядеть происходящее в его глубине не удавалось, но вот в пяти-семи метрах от границы бешено крутящегося марева дроу оставались вполне себе живыми и невредимыми. Однако относительная невзрачность действия масштабных чар несколько искупалась идущим от них фоном дрожи реальности, чувствующимся довольно знакомо.

– И что это такое?! – Я загородил себя магическим щитом, поскольку сразу штук пятнадцать неплохих пиромантов решили объединить усилия и сообща выдали струю пламени, способным шутя прожечь крепостную стену. Её удалось блокировать, но тем временем новая опасность подвалила снизу. Черная поверхность площади под моим пузом поплыла, словно мокрая глина, и я начал медленно погружаться в объятия каменной ловушки. Холода неживой капкан в принципе не боялся, грубой силы для его преодоления не хватало, да и энтропия на данную материю действовала слабовато. Нет ничего непреодолимого… Но не тогда, когда пара секунд отвлечения от постановки барьера обернется полноценным огненным купанием. – Ощущается почти как магия крови!

– Ну, теперь она уже скорее магия молока! Я четыре месяца пересчитывал формулы рунной магии под эту жидкость, которая жизненную энергию тоже содержит, но добывается в разы проще! – довольно крикнул из-под постоянно растущего слоя наброшенных на него сетей Артем. Необычный белый смерч тем временем занял уже четверть площади и останавливаться явно не собирался. Попытки темных эльфов как-то повлиять на его распространение успехом пока не увенчались. – Отныне только абсолютно не умеющий считать деньги и трудозатраты идиот будет выжимать досуха зверюшек или рабов, вместо того чтобы взять бидон и отправиться на ферму!

– Ты сделал… Что?! – Мог ли этот день стать более странным? Нет, ну теоретически мог. К примеру, если бы в происходящее вмешалась рота конных водолазов. Причем верхом на розовых пони. Занявший уже половину площади белый смерч теперь стал казаться едва ли не более опасным, что окружающие нас дроу. – Ой, блин, ну вот теперь мне действительно страшно!

– Эй, если бы кто-то не взялся гонять сатанистов, я бы уже имел в кармане честно полученные корочки инженера! – возмутился Артем, который действительно получал высшее техническое образование и прервал свое обучение только из-за того, что нас троих закинуло в другой мир. – Поверь, все известные местным магам правила сочетания рун ничто по сравнению с обычным сопроматом!

Белая стена вращающегося и очень аппетитно пахнущего воздуха достигла края площади и ударила по нам, словно мокрое кухонное полотенце. Все звуки мгновенно стихли в реве вращающегося воздуха, а дрожь ткани реальности стала нарастать до тех пор, пока пространство не треснуло, вздрогнуло и сместилось. Резко прекративший свой бег на месте смерч обернулся обычным туманом, который к тому же стремительно рассеивался. Однако даже не видя ничего дальше десятка метров, я мог сказать, что мы больше находимся не в Шарозане. Сверху сквозь плотную пелену пробивался приятно ласкавший глаз солнечный свет. Ноздри втягивали свежий горный воздух, равного которому в подземелье не создаст никакая вентиляция. А шкуру, примерно на треть застрявшую в каменном плену, теперь омывало целое озеро воды… Нет, не воды. Молока. Точно такого же, как и то, что было разлито на площади.

– В подземной войне даже двух условно равных по выучке противников обороняющийся всегда имеет как минимум десятикратное преимущество. Установка ловушек, вывод грунтовых вод в туннели, вызов небольших землятресений ударами в заранее размеченные слабые точки. Много там хитростей, благодаря которым на подходе к любому спрятанному в толще камня городу можно похоронить целую армию, а то и не одну. – Глухо бухнуло из недр кургана из сетей, который набросали на Артема дроу. Среди темных эльфов стремительно нарастала паника, уничтожая всякое подобие дисциплины. Кажется, они уже поняли, что произошло. – А как известно, лучшее средство против авиации противника это твои танки на его аэродромах! Еще лучше, если ты сумеешь протащить бронетехнику прямо во вражеский генеральный штаб. Но я решил схитрить.

– Подобное к подобному. Разлитое молоко послужило маяком, задающим цель для переноса. А алтарь, видимо, дал необходимую для него энергию, которую сообщил жидкости при помощи рун. – Магический барьер вокруг меня перестал подвергаться атакам. Темные эльфы, видимо, решили съэкномить силы и перестать атаковать обездвиженного врага. – Вы могли бы перенести прямо в сердце Шарозана армию…

– Ага! Определенно могли бы! – радостно согласился Артем. – К сожалению, наши союзники оказались на редкость недоверчивыми и в портал свои войска вводить отказавшимися категорически! Вот и пришлось всю городскую верхушку тащить сюда!

Туман рассеялся окончательно, и стало видно, что он скрывал. Гномов. Сотни и тысячи закованных в сталь бородатых коротышек, выстроившихся в боевые порядки вокруг молочного озера. Озера, куда перенесло все сливки столицы давних врагов и главных конкурентов в деле освоения недр. Жрицы, маги, аристократы, телохранители, закованные в цепи отборные жертвы. Все, кто находился на главной храмовой площади, или, по крайней мере, их большая часть. Сила огромная, но к масштабным боевым действиям вот прямо сейчас не совсем готовая. Воцарилась относительная тишина, которую нарушало лишь протяжное мычание минотавров. Занятые вопросами размножения быколюди перенос если и заметили, то поводом прекращать занятие любовью он для них определенно не стал.

– Бар-ра!!! – Окончательно уверившиеся в том, что план сработал, гномы рванули вперед неудержимой стальной лавиной. Свистнули в воздухе стрелы арбалетов, мгновенно выкосивших сотни целей. Темные эльфы пытались сопротивляться. Вспыхивали разряды заклинаний, крутились как волчки мастера меча, наскоро вспарывались глотки невольникам в попытках ценой их жизни воплотить в реальность кого-то из демонов. Но все это было скорее агонией, чем полноценными попытками контратаки. Собравшаяся на жертвоприношение толпа была именно толпой, а не войском. И она мало того, что численно уступала противнику, так еще оказалась внезапным переносом повергнута в смятение и напрочь лишена хоть какого-то руководства. О большем тактическом преимуществе командующий бородатыми воителями полководец явно не смел бы мечтать и в самых безумных своих фантазиях. Сегодня он просто обречен на победу с невероятно малым количеством погибших. И то большая их часть наверняка придется на рабов, которых от бессильной злобы прирежут теперь уж точно бывшие хозяева.

– Слушай, а нас эти бородатые на ноль не помножат? – с сомнением спросил я, прикрывая глаза ластом, в котором засело штук двадцать пробивших магический барьер артефактных заноз. Дроу меня уже почти и не атаковали… Но вот арбалетчики подгорного народа просто не могли пройти мимо столь крупной и демоноподобной цели.

– Да ну, не должны, мы же вроде как союзники, принесшие им на блюдечке победу, – с сомнением пробормотал Артем, выбираясь из-под груды наваленных на него металлических сетей. – Ты, главное, никого из них не раздави, когда они вплотную к нам пробьются. Простому-то пехотинцу кто будет растолковывать, который тут из врагов на самом деле замаскированный свой? Он в бою тупо пытается зарезать всех, кто однозначно не свой, на то, чтобы думать, у него командир имеется.

Реальность снова дрогнула, пахнуло кровью, и прямо рядом с нами открылся весьма знакомого вида портал. Только большой. Очень большой. Высунувшаяся оттуда костяная лапа по размерам раз в пять превосходила сренестатистический экскаваторный ковш. Вслед за конечностью появился и остальной гигантский скелет оборотнеподобной твари, которая по массе мне хоть и уступала, но зато в холке была выше минимум метров на двадцать. Пылающий зеленым огнем взгляд пустых глазниц безошибочно нашарил свои цели, стоящие друг с другом рядышком.

– Ого. Это что-то новенькое, – только и сказал Ассасин, с хрустом разминая шею. – Я, конечно, заметил, что эти страхолюдины имеют тенденцию с каждым разом становиться все более крутыми, но такого все же не ожидал…

– Ага, – только и оставалось согласиться мне, утроив усилия по выдиранию из каменного плена. – Нападавшие на меня скелеты тоже как-то поменьше были.

– Вы… – утробно прорычала тварь, а после вынужденно заткнулась прилетевшим прямо в её ужасную харю камнем тонны эдак на три-четыре. Только зубы размером с человека веером брызнули. Готовившиеся встречать противников гномы, как выяснилось, отнюдь не поленились и полевую артиллерию развернуть. Просто раньше они её в дело не пускали не то за отсутствием достойных целей, не то из боязни случайно задеть заложников. Но против подобной махины столь любимые бородачами топоры смотрелись несколько блекло, а потому дети гор решили пустить в дело и свой аналог крупных калибров. С громким треском раскалывающейся кости исполинскую нежить утыкало десятками стрел, выпущенных из баллист. Второй и третий камни, ненамного отставшие от первого, саданули монстра в грудную клетку и заставили сделать шаг назад. А четвертый пробил ему череп, да так там и застрял.

– Вы… – снова утробно провыл чудовищный скелет, медленно заваливаясь обратно в закрывающийся за ним портал. Там, где сей титан наконец-то рухнет, наверняка будет маленькое такое землетрясение. – Вы – долбодятлы!!!

Последнее слово было сказано на чистом русском языке, поскольку ни в одном из местных наречий полного аналога ему не имелось.

– Ты думаешь о том же, о чем и я?

– Ага. Похоже, на наших глазах только что завалили Алколита.