18

Мы добрались до Реджайны в 10:30 вечера. К этому моменту мы порядком устали и, я думаю, оба с тоской смотрели на пролетающие мимо огни мотелей на въезде в город. Однако Кайла сказала, что завтра ей нужно на работу, и поэтому после короткой остановки с пончиками и кофе для поддержания уровня сахара в крови я занял водительское место и не вылезал из-за баранки до самого Саскатуна. Дочь Кайлы, Райан, ночевала у бабушки, и…

И было реально поздно, несмотря на всю нашу спешку, а Кайлу, по-видимому, и правда несколько беспокоила перспектива остаться в квартире наедине со мной, так что я сказал «Отличный диван» и растянулся на нём, включил на айфоне генератор белого шума и через пару минут уже спал.

Но сны мне в этот раз снились приятные.

Мы с Кайлой приехали в «Канадский источник света» к девяти утра. Меня позабавил тот факт, что он располагался по адресу бульвар Инноваций, 44; подозреваю, остальные обитатели этой улицы испытывали большие затруднения с соответствием тому, что Кайла рассказала мне во время нашей экскурсии.

— Синхротрон, — говорила она, — удивительно гибкий инструмент; среди ускорителей частиц он как швейцарский нож. Его выход можно настроить практически на что угодно, на любой диапазон энергий, длину волны, разрешение, фотонную яркость и размер пучка. Здешние исследователи работают в области фундаментальной физики, археологии, геологии, ботаники, материаловедения и новых видов топлива.

— И ты говорила, что проверяла здесь своего брата? Это никому не показалось необычным — эксперимент с живым подопытным?

— Раньше да, но теперь здесь часто и людей лечат. Один из выходов пучка называется БВИТ — это означает «биометрическая визуализация и терапия».

Огромное накопительное кольцо синхротрона помещалось в обширной квадратной яме, окружённой с трёх сторон галереями. Внутренняя часть каждой галереи выходила на кольцо; с внешней стороны были двери, ведущие в кабинеты и лаборатории. Кайлана ходу показывала различные выходы пучка, отходящие от кольца по касательной. Она, должно быть, привыкла к доносящемуся снизу постоянному механическому рокоту, но у меня от него уже начинала болеть голова.

— Привет, Кайла, — сказал подошедший к нам песочного цвета блондин в кричащей гавайской рубахе. — С возвращением.

Она тепло ему улыбнулась.

— Привет, Джеф.

— И как там в Манитобе?

Она бросила на меня быстрый взгляд.

— Поучительно.

Джефа этот ответ, похоже, позабавил.

— Только не забудь про отчёт о командировке, хорошо?

— Обязательно, — ответила Кайла.

— Кто это? — спросил я, когда он отправился восвояси.

— О, прости. Это Джеф Катлер; он и.о. директора.

— Он всегда так одевается?

— Вообще-то да. — Кайла указала на галерею на противоположном краю огромного пространства синхротрона. — Он постоянно кому-то нужен; в гавайской рубашке его легче заметить. Викки с этой же целью одевается в чёрное с головы до ног, и… вот, видишь? Вон она, на той стороне.

— Ты заметила её; а как она заметит тебя?

— Очень просто. Я здесь единственная с симпатичным мужчиной на прицепе. — Она подмигнула и заспешила вдоль галереи на противоположную сторону. Виктория шла, на ходу набирая текстовое сообщение; мы приблизились почти вплотную, когда она нас заметила.

— Привет, Кай, — сказала она, заулыбавшись.

— Викки, это Джим Марчук. — Они с Кайлой переглянулись, скрывая улыбки. Очевидно, у них был разговор о том, стоит ли Кайле искать встречи с бывшим бойфрендом во время поездки в Виннипег. — Джим, это Виктория Чен.

— Привет, Джим, — сказала Викки. — Много о тебе слышала.

Я на автомате ответил своё обычное «Надеюсь, только хорошее» и догадался по подёргиванию уголка её рта, что вообще-то не всё, что она обо мне слышала, было таким; конечно, Кайла рассказала подруге о том, как у меня сорвало крышу много лет назад.

— Так вы готовы? — спросила Викки. — Нам сегодня везёт; я получила время на пучке ещё до захода солнца. — Она взглянула на телефон, который держала в руке. — И оно начинается через четыре минуты.

— Здорово, — ответила Кайла. Виктория резко развернулась и быстро пошла прочь. Я заметил, что она использует шестиугольный дозиметр как заколку для своих длинных чёрных волос; меня это позабавило. Кайла догнала её, и они всю дорогу обсуждали какую-то физическую проблему. Я постоянно заглядывал через поручни на суету на дне ямы кольца; она напоминала мне «Метрополис» Фрица Ланга.

Когда закончилась последняя галерея, мы спустились по лестнице на уровень синхротрона. Там были другие учёные, некоторые в лабораторных халатах; Викки с Кайлой приветствовали каждого, кто встречался на пути.

Мы быстро прошли к выходу пучка СусиQ, возле которого стояла больничная каталка. Виктория уже получила одобрение комитета по этике и разрешение на работу с подопытными-людьми, но мне всё равно пришлось подписать отказ от ответственности; я сделал это, даже не пытаясь его прочитать. А потом я улёгся на спину, и когда Викки склонилась надо мной, я не смог не заметить, что она очень красива. Она затянула у меня на лбу ремень — толстый, желтовато-белый, из того же материала, из которого делают ремни безопасности — чтобы не дать мне двигать головой. А потом с помощью Кайлы она подкатила каталку к выходу пучка — набору трубок, который заканчивался конической формы эмиттером.

Я смотрел в маячивший на огромной высоте потолок. С него свисали трубы и кабели, ещё там был жёлтый кран, по-видимому способный двигаться по рельсам как вправо-влево, так и вперёд-назад.

— Порядок, — сказала Виктория.

— Ага, я тоже готов, можно начинать.

Она рассмеялась.

— Мы закончили, Джим.

— О.

Она снова склонилась надо мной и отстегнула ремень. Я потёр лоб, чтобы восстановить кровообращение; текстура ремня отпечаталась у меня на коже.

— И каков же вердикт?

— Ты Q3, как я и Кайла, — ответила она.

— Суперская позиция, — сказал я и сел.

— Он всегда такой? — спросила Викки, глядя на Кайлу.

Кайла усмехнулась.

— Боюсь, что да.

Я слез с каталки и встал так, чтобы мне был виден монитор, в который они смотрели. Викки ткнула пальцем в изображение.

— Видишь эти три выброса? Каждый из них — электрон в суперпозиции.

— А это что? — спросил я, указывая на изломанную горизонтальную линию в верхней части дисплея.

— Мы пока не уверены, — ответила Викки, хмурясь. — Она всегда здесь, когда мы делаем тест, и она никогда не меняется. Выглядит как своего рода квантовая запутанность, но… — Она пожала плечами.

— Со временем мы разберёмся, — сказала Кайла, — пока же… пока же да, она нас бесит до чёртиков.

— Ну, — ответил я, — желаю вам разобраться побыстрее.