Молосковицкое сражение

10 августа 1941 года. В этот день окончательно стало понятно, что немцы добились успеха только на кингисеппском участке. В Центральном секторе у города Луга мощная атака дивизии СС «Полицай» вновь была отбита. В этой атаке погиб командир дивизии генерал Мюльферштедт. Накануне в его в штаб пришло гневное письмо от вышестоящего начальства. В письме было высказано неудовольствие тем, что элитная эсесовская дивизия «топчется» на одном месте, и не может взять город Лугу. В нем также было указано, что если генерал не может эффективно руководить своими подчиненными, находясь в штабе, то пусть идет на передовую. По воспоминаниям наших ветеранов, в этот день немцы предприняли «психическую атаку». Эсесовцы шли в полный рост, стройными рядами со штандартами и под барабанный бой.

Немецкие ветераны рассказывают о том что, подразделения дивизии СС «Полицай», шедшие в атаку, действовали в составе штурмовых групп и перемещались перебежками. Возможно, за штандарты были приняты небольшие штабные вымпелы, со знаками подразделений, которые на флагштоках устанавливаются в полевых условиях рядом со штабами для «полевой навигации». Они играют роль указателей. Но то, что эсесовская дивизия понесла в этот день тяжелые потери, сообщают и немцы и наши.

Когда стало понятно, что атака дивизии СС на город Луга окончательно захлебнулась, командир генерал Мюльферштедт поехал на передовую что бы вдохновить своим примером подчиненных и поднять их в решительную атаку. Немецкий генерал приехал на передовую, с пистолетом в руке пошел впереди солдат, и был убит.

После провала штурма города Луга все внимание и советского и немецкого командования было приковано к действиям танковых дивизий на кингисеппском участке. Противник готовился ввести в бой свой резерв – 8-ю танковую дивизию, чтобы поддержать и развить наметившийся успех. В свою очередь советское командование тоже стало стягивать к месту боя свои последние крупные резервы. По воспоминаниям начальника инженерного управления фронта подполковника Б. В. Бычевского командующий войсками фронта М. М. Попов планировал остановить противника следующим образом:

Дорога от Морозово к Волпи. Место жестокого танкового боя 11 августа 1941 года. (Фотография Дениса Базуева).

«Немедленно выдвинуть 14-ю артиллерийскую противотанковую бригаду и всю войсковую артиллерию к рубежу прорыва танков противника. За этим заслоном поставить второй – из частей 1-й танковой дивизии полковника В. И. Баранова. Этими силами прикрыть ввод в бой 1-й гвардейской дивизии народного ополчения».

Сейчас сложно сказать, была ли у советского командования возможность объединить войска в единый кулак, и нанести мощный удар. Резервы вводились в бой по очереди, что, в конечном счете, привело к поражению советских войск в Молосковицком сражении. Немцы, у которых было прекрасно налажено взаимодействие между родами войск, уничтожали наши воинские подразделения по очереди. Вначале артиллерию, затем танки, потом пехоту.

10 августа 1941 года путь 1-й танковой дивизии вермахта преградили артиллеристы 14-й противотанковой бригады полковника Лебедева. Бригада состояла из двух артиллерийских полков и предположительно имела в своем составе 40–50 орудий. На ее вооружении были 85-мм зенитные орудия и, возможно, 76-мм дивизионные пушки Ф-22. В ходе боя батарея 85-мм зенитных орудий лейтенанта Дельцова подбила 12 вражеских танков. Но благодаря тесному взаимодействию танков, пехоты и авиации немцы прорвали позиции наших артиллеристов. Уцелевшие расчеты, отступив, продолжили сопротивление.

В этот день противник перешел в наступление на Новгородском направлении. Здесь немецкие части, дождавшись, пока прекратятся дожди, при поддержке авиации прорвали наш фронт.

В окончательных отчетах 4-й танковой группы потери бронетехники в этот день не зафиксированы. Но в предварительных отчетах значится потерянным легкий пулеметный разведывательный бронеавтомобиль Sd.Kfz. 221. Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии – убитыми, ранеными за 10 августа 1941 года 44 человека. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Сведений о захваченной нашей технике в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за 10 августа нет, взято в плен 270 советских солдат.

При анализе немецких данных, удивляет, что среди трофеев нет ни одного орудия, ведь в этот день была уничтожена 14-я противотанковая бригада. Впервые с начала наступления указано большое количество советских пленных солдат. С высокой степенью вероятности это воины 90-й стрелковой дивизии.

11 августа 1941 года. В этот день настала очередь наших танкистов. К месту прорыва обороны подошла из резерва 1-я Краснознаменная танковая дивизия, которая нанесла удар по частям 1-й немецкой танковой. В историю это танковое сражение вошло как Молосковицкое, одно из самых крупных танковых сражений в Ленинградской битве. Под Молосковицами решалась и судьба Ленинграда, и судьба защитников Лужского рубежа.

Как отмечает в отчетах командир 1-й Краснознаменной дивизии Герой Советского Союза генерал-майор Виктор Ильича Баранов, план Молосковицкого сражения ни кем не разрабатывался, так как и само танковое сражение на этом рубеже не планировалось. Немцы здесь появились неожиданно. Решения приходилось принимать на месте в сложной обстановке. Советская танковая дивизия вводилась в бой без поддержки со стороны пехоты и артиллерии.

В своем отчете В. И. Баранов отмечает, что командование планировало, что танкистов поддержит пехота, которая с боями отступала в этот район. Но, прибыв на место, танкисты пехоты не обнаружили. Есть данные, что для совместной атаки планировалось привлечь части 4-й ДНО, но на деле этого не произошло.

Зная, что 1-я немецкая танковая дивизия пока прорвалась в наш тыл одна, части 1-й Краснознаменной нанесли контрудар. В воспоминаниях советские ветераны пишут, что соединению ставилась задача остановить врага, но, исследовав большое количество наших наградных листов и информацию из немецких документов, невольно приходишь к выводу, что советские танкисты в начале сражения пытались разгромить врага, отбросить его на исходные позиции, и тем самым восстановить оборону на Лужском рубеже.

Деревня Волпи. Въезд в деревню со стороны Морозово (фотография Дениса Базуева).

Молосковицкое танковое сражение началось в ночь с 10 на 11 августа 1941 года. Первым вступил в бой 1-й танковый полк 1-й Краснознаменной танковой дивизии под командованием Героя Советского Союза полковника Дмитрия Дмитриевича Погодина. В его состав полка входили:

1-й танковый батальон – 11 КВ, 7 Т-28;

2-й танковый батальон – 29 БТ-7, огнеметная рота – 4 Т-26 и 8 огнеметных танков, разведрота -5 бронемашин БА-10.

Всего имелось 59 танков (из них 11 тяжелых) и 5 бронемашин. Причем, часть танков КВ и Т-28 были экранированы.

Вперед в направлении Яблониц была выслана наша разведрота в составе пяти бронеавтомобилей и саперного взвода. Ночью в 1.30 11 августа 1941 года отряд разведчиков вступил в бой с разведкой противника. Потеряв два броневика БА-10, разведрота отошла к окраине деревни Лятцы, где и заняла оборону на выгодной позиции. Вскоре к разведчикам подошло подкрепление, и они надежно перекрыли дорогу между двумя болотами. Ранним утром в 6.00 в бой вступили главные силы советской танковой дивизии. Выполняя приказ командующего фронтом, командир 1-й Краснознаменной танковой дивизии В. И. Баранов направил 2-танковый батальон 1-го танкового полка (около 30 танков БТ-7) в район деревни Шадырицы, с задачей не допустить прорыва механизированных частей противника в северном направлении. Танкисты должны были не дать немцам вырваться на хорошие шоссейные дороги. Но, выполняющие этот приказ, передовые части были встречены мощным артиллерийским и минометным огнем противника. На помощь 2-му танковому направили 1-й батальон (танки КВ и Т-28). Он устремился в направлении Шадырицы – Яблоницы. Но в районе лесов у деревни Шадырицы немцы подготовили нашим танкистам засаду. Они пропустили разведку, и неожиданно ударили во фланг и тыл по основным силам батальона. Были выведены из строя боевые машины комбата и военкома, практически сразу нарушилось управление.

По данным Баранова в лесу у Яблониц противник сосредоточил 18 танков, в самих Яблоницах – 30, в Сырковицах – 2 танка с 75-мм пушками (предположительно Pz.IV), а также пехоту и артиллерию.

По немецким данным у Яблониц действовал 2-й батальон 1-го танкового полка 1-й танковой дивизии под командованием капитана графа фон дер Шуленбурга. Его поддерживали артиллеристы 73– го артполка. Немецкие танки наступали через летное поле аэродрома к западу от Яблониц. В 9.30 (по берлинскому времени) они захватили деревню Сырковицы, которая находилась под защитой советских танков.

Сопоставляя наши и немецкие данные и сведения из отчета генерал-майора В. И. Баранова можно сделать выводы, что наш 1-й танковый батальон попал в засаду боевой группы Шуленбурга. Но, судя по всему немцы не смогли уничтожить из засады основные силы батальона, так как бороться с экранированными КВ-1 и экранированными Т-28 противнику было тяжело. По всей видимости, сражение распалось на множество танковых дуэлей, и бой продолжался весь день.

В этом бою нашим танкистам не помогала ни пехота, ни артиллерия, но их отсутствие отчасти компенсировала советская авиация, которая действовала очень успешно. В районе Яблониц немцам удалось захватить неповрежденный мост, который выдерживал тяжелую технику, но наши летчики его уничтожили. В течение дня авиация наносила эффективные удары по позициям 1-й танковой дивизии вермахта. По воспоминаниям немцев, особенно пострадал ее 73-й артиллерийский полк, под авиаудар попал и штаб немецкого танкового полка. Успешному применению нашей авиации способствовало близкое расположение советских аэродромов, которые находились в пригородах Ленинграда.

Экранированный танк КВ-1 1-го полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии, подбитый 11 августа 1941 года в деревне Волпи. 88-мм снаряд зенитного орудия пробил лобовую броню советского танка (фотография с сайта www.kv1ehkranami.narod.ru). На схеме этот танка обозначен как № 1.

Поняв, что под Яблоницами натолкнулись на тяжелые советские танки, и наступление на этом направлении будет стоить им больших потерь, немцы силами боевой группы Витерсхайма нанесли удар в направлении Волпи – Морозово, тем самым пытаясь обойти боевые машины 1-го танкового батальона.

Состав боевой группы Витерсхайма на момент первого боя можно назвать только приблизительно. В нее входили танки 2-й роты 1-го танкового полка, 1-й батальон на бронетранспортерах 1-го моторизованного полка, 1-й батальон на бронетранспортерах 113-го моторизованного полка и взвод 88-мм зенитных орудий Flak 36. Группа по численности была примерно равна усиленному танками моторизованному полку. Но навстречу этой боевой группе были направлены экранированные КВ-1 и Т-28 из 1-го батальона 1-го полка 1-й танковой дивизии. В результате советские танкисты вели два боя: в районе Яблониц и в районе Волпи – Морозово. Точную численность наших танков вступивших в бой в районе Волпи – Морозово пока автору установить не удалось. А вот состав немецких подразделений, участвовавших в этом бою примерно известен. 2-я немецкая танковая рота 1-го танкового полка, единственное танковое подразделение, входившее в боевую группу, должна иметь по штату 22 танка. Из них два танка Pz.III из взвода управления, пять танков Pz.II из «легкого» взвода, и 15 танков Pz.III из трех взводов. Та как это подразделение уже два месяца находилось на передовой, то вряд ли оно сохранило штатную численность. Но в документах 1-й и 6-й танковых дивизий, указано, что для усиления танковых рот, вооруженных Pz.III или Pz.35(t) выделялись в среднем по 2 танка Pz.IV, так как у «четверки» было мощное 75-мм орудие.

В каждом мотострелковом батальоне танковой дивизии вермахта имелось около 50 бронетранспортеров и бронемашин. 1-я немецкая танковая дивизия была единственной танковым соединением в вермахте, которое могло похвастаться наличием двух батальонов на БТР. В 1941 году очень часто танковые дивизии имели всего одну роту на БТР (25 бронемашин) в составе разведывательного батальона.

В положенной по штату батальону, роте тяжелых орудий имелось два легких пехотных 75-мм орудия lelG18 и три противотанковых 37-мм Pak-35/36. Кроме того в каждом была моторизированная рота пехотных орудий. Это еще четыре легких 75-мм орудия lelG18 и две тяжелых 150-мм гаубицы sFH18 (или 105-мм пушки). Итого в боевой группе имелось предположительно: 22 танка (Pz. II, Pz.III), приблизительно около 100 бронетранспортеров и бронемашин, 27 орудий, две 88-мм зенитки, минометы и другая техника.

Причем сразу хочется отметить, что все немецкие танки и большая часть артиллерии не годились для борьбы с КВ. Из 29 орудий, только две зенитные пушки были способны уверенно поражать тяжелые советские танки.

Грозным соперником для немецких танкистов были и средние экранированные Т-28. Танкисты, вступив в бой на экранированных КВ-1 и Т-28, имели подавляющее превосходство в качестве танков, но у немцев была и артиллерия с пехотой, на бронетранспортерах, чего у советского танкового полка в первый день Молосковицкого сражения не было.

Состав и соотношение сил на поле боя сразу определил тактику боя. Наши танки, используя свое превосходство и неуязвимость брони от штатных противотанковых орудий противника, постоянно атаковали, пытаясь разгромить врага.

Немцы, встретившись в бою с большим количеством тяжелых танков, применили уже отработанную много раз тактику. Они отвели в тыл бронетранспортеры и автотранспорт, выдвинули вперед противотанковые артиллерийские орудия, создав глубокоэшелонированную противотанковую оборону. Противник в течение всего дня и ночи отражал наши танковые атаки, расположив свои противотанковые орудия в деревне Волпи и Морозово, а также на опушках леса, рядом с этими населенными пунктами. Причем немецкие машины находились за артиллерийскими позициями и танковые бои происходили в основном тогда, когда наши танки прорывались сквозь артиллерийский заслон, вглубь обороны противника. Немцы использовали свои машины как мобильный резерв.

Наши наградные листы, документы и немецкие данные свидетельствуют о том, что в течение 11 августа 1941 года советские танкисты постоянно атаковали противника по дороге Морозово – Волпи, причем в дневнике генерала Лееба есть строки, указывающие, что атаки продолжались и всю ночь с 11 на 12 августа. Эта информация отчасти подтверждается в наших наградных листах.

В наградном листе политрука Чернышева Анатолия Николаевича, который получил за этот бой орден Красного Знамени, указывается, что его рота тяжелых танков (1-го танкового батальона 1-го полка) удачно действовала под Морозово. В ходе боя она неожиданно попала под огонь немецкой тяжелой артиллерии и противотанковых орудий, но смело атаковала позиции противника. В ходе боя были уничтожены 20 немецких танков, 12 противотанковых орудий и до роты пехоты.

Деревня Волпи. Место боя сейчас. (Фотография Дениса Базуева).

В разгар сражения вражеский снаряд пробил броню танка, боевая машина загорелась, а сам Чернышев был ранен. Но, несмотря на это, экипаж ворвался на позицию вражеской противотанковой батареи и уничтожил ее. Только после этого танкисты покинули горящую машину. Исходя из того, что политрук воевал в тяжелой роте 1-го батальона 1-го танкового полка, можно сделать предположение, что он воевал на тяжелом танке КВ.

Танк, в котором механиком-водителем был старший сержант Борис Иванович Чертов, на подступах к деревне Морозово раздавил противотанковую батарею противника. Продолжая атаку, танкисты ворвались в Морозово и уничтожили орудие, замаскированное в сарае. Умело, маневрируя на поле боя, советская боевая машина сблизилась с двумя танками противника и уничтожила их. Ставшая шаблонной тактика отражения немцами танковой атаки к августу 1941 года уже не была секретом для наших командиров. Они знали, что немецкие танкисты на своих слабых машинах не вступают в бой с тяжелыми КВ, а прячутся за линией противотанковых батарей и ждут своего часа, что бы нанести неожиданный фланговый удар или бросится преследовать наши части.

Деревня Волпи. Фотомонтаж. Наложение старой фотографии на современную. Немецкие солдаты на подбитом КВ-1.

По воспоминаниям советских ветеранов, для «выманивания» немецких танков из-за линии противотанковых батарей использовался следующий тактический прием. Взвод тяжелых танков атаковал противотанковый узел сопротивления врага. Совершив короткий огневой налет по противнику, советские танки начинали отступление, имитирую бегство с поля боя.

Немецкие танкисты, видя отступающие советские машины, выходили из-за линии обороны, и начинали преследование. В этот момент на противника обрушивались наши основные силы, которые до поры до времени ждали в засаде. В открытом бою с танком КВ у немецких танкистов практически не было шансов на успех.

Что касается использования немецких бронетранспортеров в Молосковицком бою, то, похоже, немцы отвели их как можно дальше в тыл, так как наши танкисты, даже прорываясь вглубь немецкой обороны, видели перед собой только вражеские противотанковые орудия, танки и пехоту. В наградных листах советских танкистов отмечены единичные случаи поражения бронетранспортеров и бронемашин противника. Но как раз 11 августа 1941 года у деревни Морозово танк 1-го танкового полка лейтенанта Агафонова Аркадия Яковлевича уничтожил вражеский танк и 2 бронемашины. Наградной лист лейтенанта Агафонова очень интересно изучать, так как в нем передана вся динамика Молосковицкого боя в сжатом лаконичном стиле официального документа:

«11.8.41 г. в направлении дер. Морозово, идя на правом фланге взвода, тов. АГАФОНОВ заметил среди трех горящих фашистских танков четвертый танк, который начал отход. Тов. Агафонов направил свой танк за уходящим танком и двумя выстрелами уничтожил его.

Продолжая движение, тов. АГАФОНОВ заметил, что из-за сарая ведут огонь два вражеских ПТО, тогда по команде танк обрушился на ПТО и всей своей массой уничтожил вместе с прислугой.

Войдя в укрытие, тов. АГАФОНОВ посылает двух человек экипажа в разведку с задачей обнаружить огневые средства противника. Разведкой обнаружены две бронемашины противника, идущие в деревню Морозово, которые по команде тов. АГАФОНОВА были уничтожены».

Примечательно, что в этот день в отчете 4-й танковой группы зафиксировано два подбитых разведывательных колесных бронеавтомобиля, один пулеметно-пушечный Sd.Kfz. 222 и один тяжелый Sd.Kfz. 232.

Подавляющее превосходство в танках и почти полная неуязвимость КВ, позволяли советским танкистам беспрерывно атаковать врага, врываясь в деревню Морозово и даже в Волпи. Возможно, отсутствие пехоты не позволяло закрепить успех. Можно предположить, что наши танки, истратив боеприпасы и получив повреждения, были вынуждены каждый раз отходить назад.

И самое обидное, что пехота на поле бое была. В то время, когда советские танкисты вели бой южнее Морозово, севернее этой деревни наносили контрудар во фланг и тыл прорвавшегося противника ополченцы 4-й ДНО. Но взаимодействие между танкистами и пехотой не было налажено. Более того, ополченцы не знали, что рядом воюют танкисты, а те ничего не знали об ополченцах.

Боевая группа Витерсхайма заявила об уничтожении нескольких танков КВ-1 и Т-28. Причем Т-28 были подбиты танками из 2-роты. Скорее всего, эти цифры появились по результатам утреннего боя, но сражение с неослабевающей силой продолжалось и днем, и вечером, и ночью. Немцы отмечают успешное применение зенитных 88-мм орудий.

11 августа 2012 года ровно через 71 год после боя за Волпи автор книги приехал осмотреть поле битвы. Маленькая деревня Волпи не изменилась за последние десятилетия. Деревня по своей планировке сильно отличается от соседних. В отличие от них дома в Волпи построены не вдоль основного шоссе, а возведены под углом 90 градусов к нему и линия строений пересекает шоссе с севера на юг. На карте деревня напоминает крест. Судя по немецким фотографиям подбитых советских танков, КВ ворвались в деревню Волпи с северной окраины, которая выходит к лесу. Боевые машины пытались ударить во фланг и в тыл оборонявшим Волпи немцам. Танки шли по деревенской дороге, к перекрестку с шоссе, но были обстреляны из 88-мм зенитных орудий. Причем место засады немецкие зенитчики выбрали очень искусно. Советские КВ оказались «зажаты» на узкой деревенской дороге. Свернуть влево им мешала река Сумка, а вправо – постройки деревни.

В объектив немецких фотографов попали три советских танка подбитых в Волпи.

У танка КВ (обозначенный на схеме как № 1) немецкий снаряд пробил лобовую броню, после чего машина загорелась. Этот танк еще долго стоял на месте боя. Местные жители и сейчас безошибочно показали место, где он был подбит. Танки (№ 2 и № 3), судя по всему, свернули с заблокированной горящим КВ дороги и попытались прорваться в сторону деревни Морозово через деревенские дворы. И танкистам почти это удалось, боевая машина (№ 2) вырвалась в поле, но здесь вражеский снаряд разбил гусеницу и танк завертелся на месте. На КВ видны многочисленные следы попаданий 88-мм немецких снарядов, но видно, что далеко не все из них смогли пробить броню экранированного КВ. Рядом был подбит КВ (№ 3). Изучив местность, я пришел к выводу, что немецкие артиллеристы вели огонь по нашим танкам с минимально короткой дистанции. Так что экранированный КВ был «трудной» целью и для 88-мм немецких зениток.

Немцы заявляют, что в этот день они уничтожили 64 наших танка. Эта цифра явно завышена, так как на поле боя находилось около 58 танков 1-го танкового полка.

По советским данным, полк потерял 28 танков и два бронеавтомобиля. Ощутимые потери понесли КВ – от пяти до десяти тяжелых танков. В целом, 1-й танковый полк потерял примерно половину своих машин, но, сохранил боеспособность, что подтвердилось в боях 12 августа. Имеется поименный список танкистов 1-й Краснознаменной танковой дивизии, в котором указаны все бойцы, погибшие и пропавшие без вести в Молосковицком сражении. В бою 11 августа 1941 года у деревни Морозово погибло 19 танкистов (из них четыре командира), у Яблониц – погибло пять человек. В результате тяжелого боя, который шел 11 августа 1941 года, противника удалось остановить, однако отбросить и разгромить немецкие части не удалось. Казалось, что планы советского командования, наконец, стали осуществляется, и немецкое наступление окончательно остановлено.

Экранированный танк КВ-1 1-го полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии, подбитый 11 августа 1941 года в деревне Волпи (фотография с сайта www.kv1ehkranami.narod.ru). На схеме этот танка обозначен как № 2.

11 августа в районе Ивановского плацдарма немцы пытались прорвать нашу оборону, но в результате «увязли» в системе укреплений. В этот день, действуя из засады артиллеристы отразили танковую атаку подбив два вражеских танка. Примечательно, что эти данные подтверждаются немецкими документами. 11 августа в отчетах 4-й группы впервые за август появляются сгоревшие танки Pz.35(t) «Шкода» которыми была вооружена только 6-я танковая дивизия. Немцы признают потерю трех таких танков.

12 августа мотопехота 6-й немецкой танковой дивизии, после жестокого рукопашного боя, захватила деревню Юрки и прорвала оборону 2-й ДНО. Вражеские танки устремились по дороге Юрки – Лопец – Выползово и встретились с наступавшей им на встречу 36-й немецкой моторизованной дивизией. Продолжая наступление на Молосковицы 6-я танковая, в районе Выползово, нанесла фланговый удар по частям 1-й Краснознаменной танковой дивизии.

По данным предварительных отчетов 4-й танковой группы, за 11 августа потеряны:

1 командирский танк Sd.Kfz.266–68 на базе танка Pz.III, 3 танка Pz.35(t) из 6-й танковой дивизии, 1 тяжелый пулеметно-пушечный бронеавтомобиль Sd.Kfz.232, 1 легкий пулеметно-пушечный бронеавтомобиль Sd.Kfz.222.

Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными за 11 августа 1941 года – 92 человека.

Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Данные о захваченных советских пленных и трофейной технике в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за 11 августа в полосе наступления 41-го корпуса (направление на Красногвардейск): 64 советских танка, из них 7 сверхтяжелых, 2 бронеавтомобиля,3 артиллерийских орудия, 350 пленных.

В этом отчете еще не даны основные потери немецких танкистов 1-й танковой дивизии в Молосковицком сражении, хотя по количеству захваченных советских танков видно, что идет танковое сражение. Точно такое же количество подбитых советских машин отмечает и Лееб в своем дневнике за 11 августа. По мнению автора, немцы сообщают завышенные данные о советских потерях.

Хочется еще раз отметить, что в 1-м танковом полку 1-й Краснознаменной дивизии всего в момент боя было 59 танков (из них 11 тяжелых КВ-1) и пять бронемашин. А немцы заявляют об уничтожении и захвате 64 танков и 2 бронемашин. В таком случае наш 1-й танковый полк должен быть полностью уничтожен еще в первый день Молосковицкого сражения, но танкисты этого полка отличились 12 и 13 августа, и геройски сражались в последующие дни. Возможно, что немцы в этот период вели бой и с танкистами учебного полка ЛКБТКУКС, который также понес потери. Но по советским данным его потери в этот день составили семь танков и две бронемашины, при этом один подбитый танк был эвакуирован с поля боя.

12 августа 1941 года. В критический момент боя полковник Баранов ввел в бой почти все силы 1-й Краснознаменной танковой дивизии (1-й и 2-й полки), на помощь танкистам пришли бойцы 1-й Гвардейской дивизии Ленинградской армии народного ополчения. К сожалению, ополченцы были плохо обучены и вооружены, они не могли эффективно взаимодействовать с танкистами, но сражались геройски. Мужество ополченцев отмечали и немцы. Командовал данной дивизией полковник Иван Михайлович Фролов.

Урочище Выползово. Вместо леса была деревня Выползово. 12 августа 1941 года перед этой деревней советские танкисты и ополченцы отражали атаки 6-й и 1-й немецкой танковой дивизии. В декабре 1943 года немцы сожгли деревню (фотография Дениса Базуева).

Военная карьера Ивана Михайловича до Великой Отечественной войны мало чем отличалась от карьеры большинства командиров дивизий РККА. Он воевал в Первую мировую, дослужился до звания унтер-офицера. После Великой Октябрьской революции вступил в ряды Красной Армии, участвовал в гражданской войне. В межвоенный период успешно продвигался по «карьерной лестнице». Воевал в советско-финляндскую. Летом 1941 года назначен командиром 1-гв. ДНО. Полковник Фролов Иван Михайлович командовал дивизией в исключительно тяжелых условиях августа 1941 года. Как кадровый военный он прекрасно понимал, что немцы отлично подготовлены и вооружены, а ему предстоит с плохо обученными ополченцами остановить врага. И, несмотря на подавляющее превосходство противника, он смог грамотно командовать своей дивизией. Причем в журналах боевых действий немцы, всегда отмечали исключительное мужество и упорство советской пехоты на тех участках фронта, где сражались ополченцы. Судьба Ивана Михайловича сложилась трагически. В декабре 1941 года ему и ополченцам поставили заранее не выполнимое задание по прорыву блокады Ленинграда. Дивизия к тому времени понесла огромные потери и выполнить приказ не могла, о чем командованию и сообщил сам Фролов. За отказ выполнять боевой приказ Иван Михайлович был расстрелян. Впоследствии, в 1950-е годы Фролов был реабилитирован.

Основу 1-й гвардейской Ленинградской стрелковой дивизии народного ополчения (Володарского района) составляли:1-й, 2-й, 3-й стрелковый и 1-й артиллерийский полк. Согласно докладной записке военкома и начальника политотдела дивизии, к 8 августа 1941 года в соединении числилось 10341 человек (при некомплекте 438 человек) из них 1383 бойца совершенно не обучены (не проходили ни какого военного обучения), а из 781 человека начсостава только 82 были кадровыми командирами. Из стрелкового оружия, кроме винтовок в дивизии на вооружении имелись: 162 автоматические винтовки (предположительно АВС-36), 108 станковых и 162 ручных пулемета.

Худяков Иван Степанович – лейтенант 2-го танкового полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии. Геройски погиб в Молосковицком танковом сражении. Сгорел в танке в районе деревни Беседа. Иван Степанович начал войну на границе, в составе 7-й танковой дивизии генерала Борзилова 22 июня 1941 года. Лейтенанту Худякову удалось вырваться из «Белостокского котла». Вскоре он был направлен в 1-ю Краснознаменную танковую дивизию генерал-майора Баранова (фотографию предоставил сын И. С. Худякова – Геннадий Иванович Худяков).

Артиллерийский полк 1-й гв. ДНО располагал 28 76-мм орудиями, значительную часть которых составляли старые царские «трехдюймовки», прошедшие модернизацию (76-мм полевая пушка обр. 1900/1930 гг.), но, как говорится, иногда «минус на минус дает плюс». В артполку служили командиры, воевавшие еще в Гражданскую войну. Они хорошо знали знаменитую «трехдюймовку». Причем старые военачальники использовали против немцев приемы борьбы, наработанные еще в гражданскую, и использовали очень эффективно. Кроме того, имелось четыре гаубицы 122-мм (хотя по штату положено восемь) и минометы: шесть полковых 120-мм, 18 батальонных 82-мм, 54 ротных 50-мм.

Часовня в Кряково (фотография Дениса Базуева).

На правом фланге, по воспоминаниям полковника Баранова, у деревни Кряково наши позиции усилили уцелевшие расчеты 14-й противотанковой артиллерийской бригады. Прибыв на фронт, бывшие рабочие и служащие из 1-й гв. ДНО, практически сразу оказались под массированным ударом двух немецких танковых дивизий. В 1941 году такой удар редко выдерживала и кадровая дивизия. Ополченцы смогли продержаться день, в конце концов, их оборона рассыпалась, но ДНО не утратила боеспособность. Отдельные «осколки» дивизии сражались с исключительным мужеством. Оказавшись 12 августа в трудной ситуации, Баранов принял единственное верное решение, он приказал 1 и 2-му танковым полкам занять глубокоэшелонированную оборону и действовать из засад. Опытный советский командир превратил леса в районе Молосковиц в сплошной «огненный лабиринт», через который предстояло пройти немецким танкистам. В небольших лесных массивах укрылись отдельные группы ополченцев, превратив линию своей обороны в непроходимый рубеж. В своих документах немцы отмечают, что такие «лесные рубежи обороны» их пехота преодолевала с очень большим трудом.

Командир 1-й Краснознаменной танковой дивизии приказал при выборе позиции учитывать расположение инженерных заграждений, для танков готовить такие капониры, чтобы боевая машина могла выходить из укрытия и вперед и назад. Экипажам было категорически запрещено бросать неисправные машины, комдив организовал эвакуацию поврежденных танков.

Баранов абсолютно правильно предположил, что 1-я и 6-я танковые дивизии противника будут наносить удар по сходящимся к станции Молосковицы направлениям. Исходя из этого, он расставил танки и огневые средства таким образом, что чем ближе подходили немцы к станции, тем серьезней для них становилась преграда. Глубокоэшелонированная система танковых засад строилась по следующему принципу.

В первый эшелон входили легкие танки БТ-7, в глубине обороны занимали свои позиции тяжелые КВ, средние Т-28, легкие новые Т-50, на тыловом рубеже находились 12 152-мм гаубиц, четыре из которых были готовы открыть огонь прямой наводкой.

В своей книге «Город-фронт» начальник Инженерного управления Северного фронта Борис Владимирович Бычевский указывает, что применять танки из засад предложил командующий войсками Северного фронта генерал-лейтенант Маркиан Михайлович Попов. По мнению автора точно установить, кто первый предложил массово использовать тактику танковых засад Баранов или Попов на данный момент не возможно. В любом случае идея их применения уже буквально «витала в воздухе» и 1-я Краснознаменная танковая использовала такую тактику в боях за Саллы в июле 1941 года.

12 августа немцы снова перешли в атаку, но успех был на стороне советских танкистов. Немецкие танковые колонны последовательно попадали в искусно расставленные танковые засады и несли тяжелые потери. Лесисто-болотистая местность и малое количество дорог, вынуждали противника штурмовать укрепленные позиции «в лоб». Враг маневрировал в огненном лабиринте засад, из которого казалось, нет выхода.

На правом фланге в треугольнике Выползово – Кряково – Котино упорно оборонялся 2-й танковый полк, который, совместно частями 4-й ДНО, 3-м стрелковым полком 1-й ДНО и расчетами 14-й артиллерийской противотанковой бригады отбивал атаки 1-й и 6-й немецкой танковых дивизий. Причем 1-я атаковала с фронта, а 6-я во фланг. По немецким документам видно, что противник был вынужден буквально «прогрызать» нашу оборону, неся тяжелые потери.

Здесь отважно сражался танк 2-го батальона 2-го танкового полка, в составе экипажа которого был стрелок радист ефрейтор Долгих Николай Николаевич. В боях за Выползово экипаж уничтожил четыре вражеских танка и несколько десятков пехотинцев. Ефрейтор Долгих сражался, скорее всего, на БТ-7.

Генерал Раус в своих мемуарах особенно выделяет бой за Выползово. По его воспоминаниям это был сильнейший опорный пункт, состоящий из противотанкового рва, бункера с бронированными башнями и бетонированных артиллерийских позиций.

Против 1-й немецкой танковой дивизии на этом участке успешно сражалась боевая группа танков КВ 1-го тяжелого батальона 2-го танкового полка старшего политрука Николая Ивановича Васильева. В бою за Котино, она уничтожила 14 танков противника, причем сам Васильев подбил два вражеских танка.

Лишь спустя сутки немцы смогли оттеснить наши поредевшие части в район Беседа – Ястрибино.

В районе деревни Котино отличились и артиллеристы 1-го гвардейского дивизиона артиллерийского полка 1-й ДНО. Расчеты двух орудий хладнокровно подпустили вражескую пехоту на дистанцию 100 м и расстреляли ее картечью в упор. Жестокие бои шли в центральной части оборонительных позиций. В районе деревни Неревицы отважно сражались танкисты 2-го батальона 1-го танкового полка и части 1-го полка 1-й ДНО. 19 танков БТ-7 заняли оборону на стратегически важном участке от деревни Рагулово до Неревицы. Немцы настойчиво атаковали наши позиции, пытаясь прорваться к Старым Смолеговицам, а затем и к станции Молосковицы. В этот день атаки противника были отбиты. Здесь серьезные потери понес 2-й батальон 1-го танкового полка 1-й немецкой танковой дивизии. Так в 6-й танковой роте из 12 Pz.III в строю осталось только пять.

Бои под Неревицами показали, что легкие БТ-7, действуя из засады способны успешно бороться с Pz.III. Но одними только легкими танками и необстрелянными ополченцами долго удерживать оборону под Неревицами было сложно, и немцы в любой момент могли прорваться дальше, к Старым Смолеговицам. Зная об уязвимости позиций 1-го танкового полка, генерал Баранов выдвинул к деревне Старые Смолеговицы батарею из четырех 152-мм гаубиц М-10. Они заняли замаскированную позицию для огня прямой наводкой. Артиллеристы ждали своего часа.

На нашем левом фланге в районе Лялино – Сырковицы – Лятцы оборонялся понтонный и разведывательный батальоны танковой дивизии и 2-й стрелковый полк 1-й ДНО. И здесь немцы встретили ожесточенное сопротивление, хотя удерживать правый фланг было труднее всего, так как понтонный и разведывательный батальоны имели в своем составе в основном устаревшие танки Т-26 и бронемашины БА-10. У противника здесь действовал 1-й танковый батальон 1-го полка 1-й немецкой танковой дивизии, а затем сменивший его 10-й танковый полк подошедшей из резерва 8-й танковой дивизии. К сожалению 1-я гв. ДНО не выдержала танковых атак и стала быстро отступать, на позициях остались только наши танкисты и отдельные части 1-гв ДНО, которые не утратили боеспособности.

Особенно храбро сражались ополченцы разведывательного батальона. Их успешные действия нашли отражение и в немецких воспоминаниях. Немецкие ремонтные службы в ночное время были вынуждены сражаться за каждый свой подбитый и поврежденный танк, так как наши разведчики постоянно их атаковали.

152-мм гаубица М-10 обр. 1938 г. Такими орудиями была вооружена 5-я батарея 1-го артиллерийского полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии, которая устроила немцам «танковый погром» под Старыми Смолеговицами (фотография Дениса Базуева).

Безусловно, такое противодействие отрицательно сказывалась на качестве и сроках ремонта поврежденной техники. Судя по всему ночью, разведчики проникали на «ничейную территорию» поджигали выведенные из строя, но не уничтоженные, вражеские боевые машины. Так по нашим данным боец разведбата Валов бутылками с горючей смесью сжег три вражеских танка.

За 12 августа немцы не зафиксировали потерь в бронетехнике ни в предварительных, ни в окончательных отчетах 4-й танковой группы. Но в отчетах ветерана Штофеса, указано о трех уничтоженных танках Pz.III. Это означает, что в отчеты 4-й танковой группы данные о потерях техники будут приходить с опозданием.

Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными за 12 августа 1941 года – 44 человека. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Данные о захваченных советских пленных и трофейной технике в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за 12 августа в полосе наступления 41-го корпуса (направление на Красногвардейск): 9 советских танков, 14 артиллерийских орудия, 6 тракторов, 34 грузовых автомобиля.

В полосе наступления 56-го корпуса (направление на г. Луга) в этот день были захвачены 15 танков. В отчете за 12 августа есть данные о трофеях 56-го корпуса с 1 по 10 августа: 26 мотоциклов, 19 легковых автомобилей, 3 малолитражных автомобиля, 178 грузовиков, 4 гусеничных тягача, 3 автобуса, 200 пленных.

По немецким данным видно, что среди немецких трофеев появились в большом количестве и артиллерийские орудия, и тракторы, и грузовые автомобили. Под удар вражеских танков попали тыловые подразделения 1-й Краснознаменной танковой дивизии и 1-й гв. ДНО. Судя по всему немцы, хоть и медленно, но продолжают наступление.

13 августа 1941 года. В этот день наступила развязка. Немцы, наступая 1-й и 6-й танковыми дивизиями, и введя в бой из резерва 8-ю танковую, уже почти прорвали оборону наших танкистов. В этот день 8-я танковая нанесла удар по левому флангу советских частей в направлении Остроговицы – станция Молосковицы. Практически сразу противник встретила ожесточенное сопротивление. В решающий момент сказали свое веское слово советские артиллеристы.

В истории 1-й немецкой танковой дивизии отмечено, что уже в ночь с 12 на 13 августа 1941 года передовые боевые группы были накрыты огнем тяжелых артиллерийских орудий. Пехота противника была вынуждена срочно окапываться, чтобы укрыться от осколков. Это из 152-мм гаубиц открыли огонь артиллеристы 1-й Краснознаменной танковой дивизии. Противник сразу понес ощутимые потери, так как в момент обстрела, немецкая техника находилась в походных колоннах. Немецкие артиллеристы попытались подавить наши гаубичные батареи, но не смогли. Сказалась высокая выучка наших артиллеристов, они все время меняли свои позиции.

Под огнем советских гаубиц войска противника продолжили наступление на Новые Смолеговицы и Старые Смолеговицы, за этими деревнями находилась основная цель их наступления – станция Молосковицы.

Немцы бросили в атаку боевую группу в составе 30 танков предположительно из 2-го батальона 1-го танкового полка. Вражеские боевые машины неотвратимо приближались к месту артиллерийской засады 5-й батареи. Расчеты замаскированных 152-мм гаубиц М-10 приготовились открыть огонь, командовал 5-й батареей младший лейтенант Николаев Петр Александрович.

В 13.00 немцы вышли к засаде, и артиллеристы открыли огонь. В 1941 году 152-мм снаряд гаубицы М-10 пробивал броню любого немецкого танка. У наших артиллеристов был выбор. Они могли расстреливать бронетехнику врага как бетонобойными, так и осколочно-фугасными снарядами или шрапнелью «на удар». По воспоминаниям ветеранов, после попадания 152-мм снаряда в танк, последний превращался в груду металла…

Попав под огонь советских гаубиц, и понеся потери, немцы открыли ответный огонь. В результате в огневом взводе старшего сержанта Щербакова Николая Акиндиновича вышли из строя два артиллериста у одного из орудий. Тогда он сам встал у гаубицы и метким огнем уничтожил пять немецких танков. Во время первой атаки четыре 152 мм гаубицы уничтожили девять танков врага, во время второй атаки еще пять и две огневые точки противника. Остальные немецкие танки, не выдержав огня, отступили. Итог боя: четыре гаубицы уничтожили 14 немецких танков и две огневые точки. Бойцы и командиры батареи были представлены к правительственным наградам.

Так в наградном листе старшего сержанта Щербакова отмечено, что он был представлен к званию Героя Советского Союза, но в результате был награжден орденом Ленина.

В бою за Старые Смолеговицы отличился танк младшего лейтенанта Никонова Елладия Ивановича. Командир танка выбрал прекрасную огневую позицию для танка и искусно замаскировал машину. 13 августа советскую боевую машину атаковали 15 вражеских танков и рота пехоты. В ходе боя наши танкисты подбили три танка противника, остальные отошли.

На помощь танкистам и ополченцам пришли экипажи бронепоездов. Немцы в ходе своего наступления приблизились к железной дороге Кингисепп – Молосковицы – Красногвардейск, и по ним открыли огонь бронепоезд № 60 и мотоброневагон МБВ № 02с тремя башнями от танка 28. Мотоброневагон действовал на участке Кингисепп – Молосковицы и Ястрибино – Молосковицы. Скорее всего, он наносил артиллерийские удары и по 6-й и по 1-й танковым дивизиям противника. На этих же участках вел бой и бронепоезд № 60. В ходе ожесточенного сражения МБВ № 02 попал под огонь немецкой артиллерии, было повреждено железнодорожное потно, но экипажу удалось спасти мотоброневагон и вывести его из-под удара.

Православная церковь Воскресенье Словущего в Яблоницах. В 1937 церковь была закрыта. В 1942 году, во время немецкой оккупации, храм был открыт, и больше его не закрывали (фотография Дениса Базуева).

13 августа немцы смогли потеснить правый фланг 1-й Краснознаменной танковой дивизии, и овладеть деревней Беседа. Вечером 12 августа 6-й немецкой танковой дивизии удалось захватить советские укрепления у деревни Выползово, продолжая движение по дороге, она вышла к деревне Беседа. Рано утром за эту деревню разгорелся ожесточенный бой. Семь советских танков из 2-го батальона 2-го танкового полка (предположительно БТ-7) геройски сражались с противником. По воспоминаниям местных жителей, в ходе маневрирования один из наших танков застрял в заболоченном овраге рядом с бывшей усадьбой барона Веймарна. Советский танк окружили солдаты противника, они предложили экипажу сдаться в плен, но наши воины сражались до последнего. Когда кончились снаряды и патроны экипаж попытался покинуть танк, попал под огонь противника и геройски погиб. Немецкий офицер, потрясенный мужеством танкистов, приказал похоронить экипаж с воинскими почестями. Фотографы врага сделали много снимков этого танка. Есть снимок с могилами наших танкистов. Бой проходил вблизи нашего госпиталя, из которого 17 раненых бойцов не успели вовремя эвакуировать. Немцы вынесли раненых в парк и бросили их умирать под открытым небом.

Потери противника по предварительным ежедневным отчетам 4-й немецкой танковой группы за 13 августа 1941 года были следующие: два легких танка Pz.II, один легких бронеавтомобиль с пулеметным вооружением Sd.Kfz.221, один бронетранспортер Sd.Kfz.251. Данные о потерях 4-й немецкой танковой группы в окончательном отчете не указаны.

Однако, в отчетах ветерана Штофеса, указано, что уничтожено: пять Pz.III, четыре Pz.IV и несколько танков (тип не указан) из 1-й, 2-й и 4-й рот 1-го танкового полка. Это означает, что в отчеты 4-й танковой группы данные о потерях техники вновь будут приходить с опозданием.

Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными за 13 августа 1941 года – 273 человека. Это самые большие потери в личном составе дивизии за август и сентябрь 1941 года. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Сведения о пленных и трофеях в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за 13 августа в полосе наступления 41-го корпуса (направление на Красногвардейск): 20 танков.

В полосе наступления 56-го корпуса (направление на г. Луга) в этот день захвачены 20 танков и 170 пленных.

По данным видно, что оба немецких корпуса ведут сражение с крупными танковыми соединениями Красной Армии. 41-й корпус под Молосковицами сражался с 1-й Краснознаменной танковой дивизией, а 56-й корпус под городом Луга ведет бой с 24-й танковой дивизией, которая наносит контрудар под Стояновщиной.

14 августа 1941 года. 13 августа немецким войскам удалось переломить ход сражения в свою пользу. Однако остатки 1-й Краснознаменной дивизии и 1-й ДНО продолжали удерживать отдельные очаги обороны. В центре наших позиций, за деревней Старые Смолеговицы немцы натолкнулись на упорное сопротивление. 1-й мотопехотный полк 1-й немецкой танковой дивизии, наступавший на этом направлении, был остановлен.

113-й мотопехотный полк 1-й танковой смог прорваться далеко на восток и вышел в район Большая Вруда. Но быстро развить наметившийся успех немцы не могли, так как попадали в новые засады. То в одном, то в другом месте их встречал убийственный огонь артиллерийских орудий или отдельных танков.

Самую результативную артиллерийскую засаду в этот период устроила немцам батарея старшего лейтенанта Кузанова у хутора Прологи. На вооружении батареи имелись 76-мм орудия обр.1902/30 г. 1-го гвардейского артиллерийского полка 1-й ДНО, расчеты состояли из плохо обученных красноармейцев. Командир батареи Владимир Петрович Кузанов имел боевой опыт. В годы Гражданской войны он добровольцем вступил в Красную Армию, закончил артиллерийские командные курсы, штурмовал Перекоп. Но с тех пор прошло много времени, перед самой войной Владимир Петрович работал администратором в Ленгосэстраде. 12 августа 1941 года эта батарея отличилась в Молосковицком сражении. В бою у деревни Котино артиллеристы нанесли удар по немецким танкам, которые сконцентрировались у Кряково. Причем сам командир корректировал огонь с вершины сосны. Вскоре батарею отвели за позиции ополченческой дивизии (за Молосковицами) в тыл к хутору Прологи. Предусмотрительный командир выбрал оптимальную позицию для орудий, и приказал замаскировать пушки. Неожиданно на батарею прибежал боец, и доложил, что видел немецкие танки.

22 немецких танка с группой пехоты, прорвавшись через боевые порядки 1-ДНО, внезапно появились перед позицией наших артиллеристов. Предположительно это была усиленная танками боевая группа 1-го батальона 113-го мотопехотного полка 1-й немецкой танковой дивизии. Именно это подразделение наступало в направлении Вруды, и могло проходить мимо хутора Прологи. Вражеские танки шли по дороге через ржаное поле. Для того, что бы немцы пошли прямо на позицию батареи, нужно было заставить боевые машины врага свернуть с дороги.

С этой целью, по приказу командира, одно из орудий выдвинулось к дороге и подбило два головных танка, затем его вернули на основную позицию. На дороге образовалась «пробка», а немецкие танки, как и предполагалось, повернули на батарею. Печальный опыт первых месяцев войны показывает, что при таком соотношении сил батарея с артиллеристами-ополченцами была обречена на немедленную гибель. Но произошло невероятное. У плохо обученных ополченцев хватило выдержки подпустить танки на дистанцию прямого выстрела 600–700 м и открыть губительный огонь. В ходе боя у 2-го орудия выбыл из строя наводчик, его заменил командир батареи. Меткими выстрелами он лично поразил два танка врага. Всего батарея расстреляла 11 вражеских танков. Противник не выдержал огня и отступил.

За подвиг старший лейтенант Кузанов был награжден орденом Красной Звезды. Об этом бое сохранились воспоминания артиллериста, они же подтверждены текстом наградного листа.

На правом фланге под Лятцами и Летошицами геройски сражались бойцы 2-го полка 1-й ДНО. Им удалось на день задержать наступление 8-й танковой дивизии. Только вечером 1– танковый батальон 10-го танкового полка 8-й немецкой танковой дивизии захватил Летошицы.

14 августа отдельные боевые группы немецких танковых дивизий вышли на оперативный простор, но их быстрому продвижению мешала упорная оборона советских войск под Молосковицами, и противотанковые засады. Оказавшись в окружении, бойцы продолжали упорно оборонять свои позиции, немцы не решались идти вперед, не подавив сопротивление советских войск у себя в тылу.

Два друга из 1-й Краснознаменной танковой дивизии сфотографировались на память в начале 1941 года. Слева Павельев Сергей Павлович, справа – Разумов Александр Николаевич. Младший лейтенант Сергей Павельев сгорел в танке в бою за Яблоницы 12 августа 1941 года (фотографию предоставил автору внук А. Н. Разумова – Александр Разумов).

Потери противника в личном составе за 14 августа: 1-я танковая дивизия – 225 человек убито и ранено, 8-я танковая – 79 человек убито и ранено. Скорее всего, это лишь часть потерь 8-й дивизии.

По ежедневным отчетам 4-й немецкой танковой группы 1941 года потери в технике 4-й танковой группы за 14 августа следующие. По предварительному отчету уничтожен один легкий танк Pz.II, в окончательном отчете указано, что уничтожены: 3 танка Pz.38 из 8-й танковой, 3 танка Pz.III из 1-й танковой дивизии, 2 танка Pz.IV и 1 бронетранспортер Sd.Kfz.251. Данные по потерям 6-й танковой дивизии за этот период не опубликованы.

По окончательному ежедневному отчету 4-й танковой группы за 14 августа 41-м корпусом захвачено 10 танков, 4 зенитных орудия и 200 пленных.

В отчете 4-й танковой группы с опозданием в два дня, наконец, появились сведения о потерях 1-й и 8-й танковых дивизий. Опоздание с фиксацией своих потерь связано или с тем, что нужно было время, что бы определить степень повреждения танков, или с нежеланием сразу докладывать командованию о больших потерях в технике. Но за 14 августа большие потери в танках в отчетах 4-й группы появились, и тут в боевые части приехала инспекция для выяснения истинной ситуации за этот день.

15 августа 1941 года. В этот день немцы окончательно выиграли Молосковицкое танковое сражение. Бронированные колонны 4-й группы из лужских лесов стали выходить на оперативный простор Копорского плато. Следующей преградой, для наступавших на Ленинград немецких танков, должен был стать Красногвардейский укрепленный район, который проходил по ближайшим пригородам города. Но укрепрайон еще не был достроен, а ДОТы, ДЗОТы и траншеи еще не были полностью заняты войсками.

На счету был буквально каждый день. Особенно большое значение имели бои в предполье Красногвардейского укрепрайона. От Молосковиц до линии боевого охранения в предполье укрепрайона противнику требовалось пройти 40 километров, и до основной линии ДОТов и ДЗОТов, еще 15.

Большая часть бойцов из понесшей весьма тяжелые потери 1-й гв. ДНО отходила под натиском 6-й и 1-й танковых дивизий в направлении Красногвардейска и Таллинского шоссе. Левый фланг ополченцев находился под ударом 36-й мотопехотной дивизии противника, которая стремилась обойти боевые порядки и ударить во фланг и в тыл. 1-ю гв. ДНО поддерживали лишь отдельные группы танков 1-й Краснознаменной танковой дивизии, которые уцелели в жестоком сражении. Ленинградские ополченцы сражались яростно, их упорное сопротивление превосходящим силам противника вызывает восхищение. Под натиском двух танковых и одной мотопехотной дивизии ополченцы медленно отходили, не давая врагу совершить прорыв наших позиций и окончательно обрушить фронт. Как это удалось сделать бойцам, значительная часть которых не имела военной подготовки, объяснить сложно, отмечу, что 1-я гв. ДНО уже вынесла на себе всю тяжесть боев под Молосковицами, понесла серьезные потери. Позиции ополченцев не раз утюжили немецкие танки и бомбила вражеская авиация.

Вместе с ополченцами геройски сражались остатки 1-й Краснознаменной танковой дивизии. 15 августа 1941 немногочисленные боевые машины 1-го и 2-го танковых полков удерживали оборону за станцией Молосковицы в районе Большие Хотыницы рядом с деревней Каложицы.

В 2.30 15 августа противник в районе Остроговицы – станция Молосковицы окружил остатки 1-го танкового полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии. По приказу командира дивизии танкисты прорвали вражеское окружение, но к утру 15 августа в 1-м танковом полку остались в строю шесть танков (один КВ и пять БТ-7) и три бронемашины. Продолжая вести бой, советские танкисты в районе Молосковиц подбили шесть машин противника.

В этот день жестокий бой шел на правом фланге советской обороны. Пытаясь продолжить наступление, 8-я танковая дивизия противника понесла большие потери – 200 человек убитыми и ранеными. Но, несмотря на героическую борьбу наших танкистов, остановить наступление трех немецких танковых дивизий не удалось.

Вечером 15 августа поступил приказ командования Кингисеппского участка обороны отвести танки 1-й Краснознаменной танковой дивизии в ближайший тыл в район Черенковицы. В прежнем районе обороны остался 1-й артиллерийский полк 1-й танковой дивизии: артиллеристы продолжали поддерживать ополченцев, причем одну батарею вновь выдвинули на позицию для стрельбы прямой наводкой. Отвод боевых машин 1-й танковой начался в 23.00 15 августа и закончился в 8.00 16 августа.

Геройская оборона 1-й гв. ДНО и 1-й Краснознаменной танковой дивизии позволила развернуть три полка 281-й стрелковой дивизии, которые заняли оборону на фронте 17 км от Пружницы до Малой Вруды, перекрыв местность от Таллинского шоссе до железной дороги Кингисепп – Молосковицы – Красногвардейск. Теперь две стрелковые дивизии, поддержанные танками, сражались против двух танковых и одной мотопехотной дивизии противника.

Вступившая в бой в самый тяжелый момент 281-я стрелковая дивизия (1062-й, 1064-й, 1066-й стрелковые и артиллерийский полки) была сформирована в июле 1941 года в городе Боровичи Новгородской области. На полноценную подготовку бойцов и «боевое сколачивания» частей времени не хватило – за две недели до своего первого боя красноармейцы приняли воинскую присягу.

Командиром был полковник Иван Васильевич Бурбо. Он родился в 1895 году в крестьянской семье. В 1915 году закончил в Петрограде 1-ю школу прапорщиков. Военную карьеру ему удалось сделать с приходом Советской власти, которую он поддержал, став командиром Красной Армии. Своей упорной обороной 281-я коренным образом изменила обстановку в нашу пользу на данном участке фронта, так как советские войска были в «одном шаге» от катастрофы.

В этот день остатки 90-й стрелковой дивизии находилась в окружении, пытаясь лесами пробиться через позиции 8-й танковой дивизии немцев в общем направлении на деревню Межно.

Ревизский (крепостной) каменный столб в Яблоницах. Единственный в России уцелевший столб, где было указано количество крепостных душ в деревне (фотография Дениса Базуева).

15 августа 1941 года в 18.00 по Берлинскому времени произошло очень важное событие. В день, когда 4-я танковая группа, добилась решающего успеха, у нее забирают 3-ю мотопехотную дивизию СС «Мертвая голова». Она срочно направляется в район Старой Руссы, для отражения советского контрудара.

Все последующие дни, 4-й танковой группе будет остро не хватать этого соединения. Советское командование уже израсходовало все свои крупные резервы, и удар 3-й мотопехотной дивизии мог сильно ускорить темпы немецкого наступления на Ленинград после затяжных позиционных боев на Лужском рубеже.

Потери в технике по данным предварительного отчета 4-й танковой группы за 15 августа составили 3 уничтоженных танка Pz.38(t) из 8-й танковой дивизии и 1 легкий бронеавтомобиль Sd.Kfz. 221. В окончательном отчете приведены следующие данные: уничтожено 2 противотанковых орудия, 1 танк Pz.II, 7 Pz.III из 1-й немецкой танковой дивизии, 2 танка Pz.IV и 4 бронетранспортера Sd.Kfz.251.

1-я танковая дивизия убитыми и ранеными потеряла за этот день 78 человек, 8-я танковая -200 человек. Данные по потерям 6-й танковой дивизии за это время не обнародованы.

Согласно окончательного ежедневного отчета 4-й танковой группы за 15 августа 41-й корпус захватил 9 танков, 1 15-см орудие, 4 гусеничных тягача, 18 грузовиков, 1000 пленных.

В отчете 4-й танковой группы вновь с опозданием дается информация о потерях в танках. Основные танковые бои были с 11 по 13 августа, а информация о потерях попала в штаб только 14 и 15 августа. С запозданием в несколько дней немцы сообщают свои потери только в исключительных случаях, когда потери очень высоки. За август 1941 года немцы лишь дважды дадут данные с опозданием: после Молоскоицкого сражения и после танкового погрома, который учинили немцам танкисты роты Колобанова.

Таким образом, за все время Молосковицкого сражения с 11 по 15 августа 1941 года 41-й корпус потерял безвозвратно: 1 командирский танк Sd.Kfz. 266–268 на базе Pz.III, 4 Pz.II, 10 Pz.III из 1-й, 3 танка Pz.35(t) из 6-й и 6 танков Pz.38(t) из 8-й танковых дивизий.

Благодаря данным, приведенным в книге Рольфа Штофеса можно точно вычислить количество и потерянных безвозвратно, и подбитых, но потом восстановленных танков в 1-й немецкой танковой дивизии.

3 августа 1941 года перед Молосковицким сражением в 1-й танковой дивизии в строю было:

5 Pz.I Ausf.B (из саперного батальона дивизии), 30 Pz.II, 57 Pz.III, 11 Pz.IV, 2 командирских Sd.Kfz.265 на базе Pz.I Ausf.B и 9 командирских Sd.Kfz. 266–268 на базе Pz.III. По данным Штоффеса после сражения 15 августа 1941 года в строю осталось: 18 Pz.II, 20 Pz.III, 6 Pz.IV, нет данных о командирских танках Sd.Kfz.265, Sd.Kfz. 266–268 и Pz.I Ausf.В.

Если сопоставить данные от 3 августа и 15 августа 1941 года то получается, что за указанный период 1-я танковая потеряла (безвозвратно и подбитыми, но подлежащими восстановлению): 12 Pz.II, 37 Pz.III и 5 Pz.IV, то есть как минимум 54 танка.

Причем благодаря Штофесу можно понять соотношение между танками, не подлежащими восстановлению, и подбитыми, подлежащими восстановлению. Из 37 подбитых Pz.III 10 не подлежат восстановлению (соотношение 1 к 4), из 5 подбитых Pz.IV 4 не подлежат восстановлению (соотношение 1 к 1). Таким образом, из 42 подбитых Pz.III и Pz.IV не подлежат восстановлению 14 танков, то есть среднее соотношение между сожженными и подбитыми, но подлежащими восстановлению будет 1 к 3.

Как было указано выше, безвозвратно потеряно 3 Pz.35(t) 6-й и 6 Pz.38(t) 8-й танковых дивизий. Соответственно, общие потери в танках в этих дивизиях были примерно в 3 раза больше чем безвозвратно потерянных. Таким образом, общие потери трех немецких танковых дивизий были предположительно около 80 танков сгоревшими и подбитыми.

Из выше приведенных данных видно, что за победу в Молосковицком танковом сражении захватчики заплатили высокую цену.

Только 1-я немецкая танковая дивизия в период Молосковицкого сражения (11–15 августа) потеряла 712 солдат и офицеров убитыми, ранеными, пропавшими без вести.

По данным 1-й Краснознаменной танковой дивизии с 12 по 15 августа было уничтожено 103 немецких танка, 12 орудий и 2 батальона пехоты. К этим цифрам следует прибавить вражескую технику, уничтоженную 11 августа.

Анализируя эти цифры видно, что количество подбитых немецких танков почти в 10 раз превышает количество уничтоженных орудий. И это вполне закономерно. С 12 августа советские танкисты били врага из засад, а при наступлении впереди шли танки, которые и уничтожались.

Сопоставление наших данных об уничтоженных немецких танках и немецких данных о потерях показывает, что, скорее всего, за уничтоженные немецкие танки наши экипажи в «горячке боя» засчитывали и сгоревшие вражеские танки и подбитые, но подлежащие восстановлению. Это и понятно – поле боя осталось за немцами, и проверить степень повреждения немецких танков было невозможно.

Молосковицкое танковое сражение в корне отличается от большинства крупных танковых сражений лета 1941 года. В большинстве пограничных танковых битв численное преимущество в танках было у Красной Армии, но в маневренных боях немцы наносили поражение советским танковым дивизиям. При этом панцерваффе несли гораздо меньшие потери. Под Молосковицами у немцев было подавляющее преимущество в танках, однако соотношение наших и немецких потерь примерно 1 к 1. Безусловно, для лета 1941 года это выдающийся результат, который удалось достигнуть использованием тактики танковых засад. Очень жаль, что Молосковицкое сражение до сих пор остается «в тени» для современных историков. Возможно, в советское время это сражение особо не популяризировали, потому что мы его проиграли, а в современной России о нем особо не пишут, из-за того, что оно не вписывается в стереотипы многих современных историков, чье формирование происходило в конце 1980-х годов и в «лихие» 1990-е. В эти годы было принято всячески подчеркивать превосходство вермахта над Красной Армией, а Красную Армию и весь советский период было принято подвергать жестокой критике.

Древнерусский каменный крест в Старых Смолеговицах. Самый известный каменный крест Ижорского плато. 13 августа 1941 года Старые Смолеговицы оказались в центре Молосковицкого танкового сражения (фотография Дениса Базуева).

В битве за Ленинград 1941–1944 гг. Молосковицкое сражение было самым крупным сражением по количеству участвующих танков. С обеих сторон, на небольшом участке фронта сошлись в смертельной схватке около 400 машин. На месте Молосковицкого остались братские могилы советских воинов. Недалеко от них возвышаются величественные древние каменные православные кресты. Особенно много каменных крестов в районе Старых-Смолеговиц. Наши предки в далеком средневековье как будто знали, что в XX веке здесь будет эпицентр жестокой битвы. Вновь как во времена Александра Невского наши воины будут защищать свою землю.

16 августа 1941 года. 1-я гв. ДНО, отходя под натиском противника, сместилась к левому флангу 281-й дивизии и теперь отходила частью сил к Красногвардейску, а частью в направлении Таллинского шоссе. Против нее действовали 1-я и 8-я немецкие танковые дивизии. Противник пытался отбросить ополченцев на юго-восточном направлении и пробить огромную брешь в нашем фронте, но пока безрезультатно. 16 августа ополченцы, под натиском 8-й танковой отходили к Волосово. В 8.00 этого дня танкисты 1-й Краснозаменной дивизии завершили отход в район Черенковицы. Но даже при выходе из боя они нанесли панцерваффе очень серьезные потери, которые подтверждают немецкие документы.

В отчетах 1-й Краснознаменной танковой дивизии (журнал боевых действий) указано, что:

«Во время выхода из боя 2 тп из ранее указанного района обороны, с боем 1 тб с противником уничтожено 3 легких, 1 средний и 1 тяжелый танк противника, 1 ПТОр и до взвода пехоты. Свои потери: повреждена пушка «КВ», который эвакуирован в тыл…»

Кроме того, были сожжены своими экипажами 2 танка Т-28, так как было невозможно их эвакуировать.

16 августа 1941 года в отчетах 4-й немецкой танковой группы отмечено, что 6-я танковая дивизия потеряла сгоревшими и тяжело поврежденными 5 Pz.35(t). В отчетах 11-го танкового полка 6-й танковой о потери пяти «Шкод» сообщается 17 августа, с опозданием в 1 день. В этих отчетах указано, что 16 августа от деревни Каложицы через Хотыницы в направлении Княжево наступал 1-й танковый батальон 11-й танкового полка и 65-й батальон 6-й танковой дивизии.

Немецкие танкисты на легких Pz. 35(t) «Шкода» рискнули бросить вызов немногочисленным советским экипажам 1-го батальона 2-го танкового полка, которые воевали на экранированных тяжелых танках КВ-1 и таких же средних Т-28. Советские боевые машины были практически неуязвимы для снарядов 37-мм пушек «Шкод», бой закончился очередным «танковым погромом» панцерваффе. При этом немцы провели образцово-показательный бой по всем правилам военного искусства, один отряд сковывал наши части под Хотыницами фронтальной атакой, другой вдоль кромки леса обходил левый фланг.

Чтобы компенсировать потери, немцы были вынуждены направить в 1-й танковый батальон взвод средних Pz.IV из 7-й резервной танковой роты.

Потери в личном составе только в 11-м танковом полку 6-й дивизии составили в этот день:15 убито, 14 ранено. Хочется отметить почти 100 процентное совпадение результатов боя в двух немецких документах и документах 1-й Краснознаменной танковой дивизии, только по данным противника выходит, что панцерваффе потеряли пять «Шкод», а по советским данным среди пяти подбитых танков были легкие, средние и тяжелые. Есть немецкая фотография, датированная 16 августа 1941 года. На снимке разбитый Pz. 35(t) с сильно поврежденной ходовой частью, а на переднем плане могильные кресты с беретами немецких танкистов. В подписи указано, что это могила лейтенанта Бругемана и его экипажа, а танк был обстрелян под Каложицами. Удалось найти наградной лист советского танкиста сержанта Филатова Александра Никифоровича, который отличился в этом сражении. В бою за деревню Большие Хотыницы, используя местность, его боевая машина пробралась во фланг прорвавшимся танкам противника. Метким огнем было подбито три немецких танка. Филатов сражался в составе 2-го батальона 2-го танкового полка. В его наградном листе указано, что бой произошел 17 августа, но это, скорее всего, опечатка. Утром 16 августа наши танки покинули район Каложицы-Большие Хотыницы, и больше сюда не возвращались. В наградном листе не указано, на каком танке вел бой Филатов, ведь в составе 2-го батальона были и БТ-7 и редкие Т-50, которые танкисты Ленинградского фронта очень любили и называли «полтинниками». Но в основных отчетах 1-й Краснознаменной дивизии указано, что бой вел 1-й танковый батальон 2-го танкового полка, а это танки КВ-1 и Т-28. Отмечу, что в боях за Таллинское шоссе в августе 1941 года отличились сразу три танкиста с фамилией Филатов. В одном танке с Александром Филатовым механиком был его брат (2-й Филатов), а недалеко от братьев на КВ-1 сражался однофамилец младший лейтенант Филатов (3-й Филатов).

Но есть еще один интересный наградной лист. В нем указано, что 15 августа 1941 года в районе Большие Хотыницы башенный стрелок 3-го батальона 2-го танкового полка красноармеец Кулешев Александр Иванович уничтожил пять танков противника. Но 3-го батальона в составе 2-го полка в августе 1941 года уже не было, нет данных, на каком танке сражался Кулешов, и в каком батальоне он на самом деле был.

На уничтожение части танков 16 августа 1941 года претендуют и ополченцы. В докладной записке военкома и начальника политотдела 1-й гв. ДНО указано:

«В ночь на 16.8 подразделения 1СП, оказавшиеся раздробленными на 2 группы в 100 и 140 чел. Продолжали вести бой, выходя из окружения. При этом под дер. Княжево минометный взвод лейтенанта Савченко при выходе из окружения уничтожил 4 танка противника».

По мнению автора разгром немцам под Каложицами устроила смешанная группа танков 2-го полка, в которую могли входить и КВ-1, и Т-28, и БТ-7, и Т-50. Бой мог начаться вечером 15 августа и закончиться утром 16 августа 1941 года, но его результат не вызывает сомнения, это пять сгоревших или тяжело поврежденных немецких машин. Проходившие ночью через район танкового боя ополченцы добили гранатами и бутылками с зажигательной смесью часть поврежденных советскими экипажами вражеских танков. Теперь сгоревшие вражеские боевые машины не подлежали восстановлению.

281-я стрелковая дивизия попала под первый мощный удар противника. Ближе к Таллинскому шоссе, на правом фланге дивизии, занимал позицию 1064-й стрелковый полк, левее от него направление на Красногвардейск прикрывал 1062-й полк, и наконец, 1066-й полк находился во второй линии обороны. Причем с фронта 281-ю стрелковую дивизию теснили и 1-я и 6-я танковые дивизии противника, а 36-я моторизованная атаковала правый фланг, пытаясь обойти его в районе Корчаны-Пружицы.

Отмечу, что 281-я дивизия не занимала никаких подготовленных полевых фортификационных сооружений, максимум что успевали сделать бойцы – это отрыть одиночные стрелковые ячейки. Именно они стали основным укрытием для бойцов и ополченцев во время боев между Лужским рубежом и Красногвардейским укрепрайоном, а иногда последним пристанищем для многих бойцов и командиров. В наши дни, в редких цепочках стрелковых ячеек поисковики находят останки бойцов, которые выполнили свой долг перед Родиной до конца.

Выдержать удар двух танковых и моторизованной дивизий противника, находясь без окопов «полного профиля» в «ровном поле» в стрелковых ячейках, было практически невозможно. Безусловно, это понимало наше командование, ведь шел уже 56-й день войны, но больше резервов не было. И здесь огромную роль сыграли немногие уцелевшие тяжелые танки КВ-1 из 2-го танкового полка. Даже один или два таких танка, занимая стратегически важные участки обороны, заставляли останавливаться танковые группы противника. 16 августа 1941 года в течение 10 часов (с 8.00 до 18.00) танки 1-го и 2-го полков 1-й Краснознаменной танковой дивизии находились в районе деревни Черенковицы Волосовского района, где «производили восстановление и дозаправку матчасти». В 18.00 поступил новый приказ, и танковые полки направились на передовую.

1-й танковый полк занял оборону в районе Терпилиц на стыке 281-й дивизии и 1-й гв. ДНО. Его противником была 6-я танковая дивизия, но входе последующих боев, уцелевшие танки 1-го полка будут смещаться ближе к Волосово и отходить в направлении Красногвардейска. 1-й танковый полк попадет под удар 1-й и 6-й танковых дивизий, и будет сражаться отдельно от 2-го танкового полка.

2-й танковый создал глубоко эшелонированную систему танковых засад в районе Голятицы – Буяницы – Черенковицы – Тухово, прикрывая стратегически важное направление – выход на Таллинское шоссе в районе Гомонтово – Бегуницы. Танкисты своими боевыми машинами «армировали» оборону 1064-го полка 281 дивизии.

1064-м стрелковым полком командовал майор Гражевич Иосиф Фомич. Полк удерживал стратегически важное Таллинское шоссе и дрался геройски в исключительно сложных условиях. С фронта его атаковали группы 6-й танковой, а во фланг наносила удар 36-я моторизованная дивизия. 16 августа противник смог немного потеснить 1064-й полк, но прорвать оборону в этот день нигде не смог.

Вновь оказавшись на линии фронта 2-й танковый полк тут же организовал разведку. В направлении деревни Черенковицы был выслан дозор в составе двух КВ-1 и одного БТ-7. В результате активных действий разведки было уничтожено до 2-х взводов пехоты и танк противника. Своих потерь не было.

Молосковицкое сражение показало, что бронеавтомобили БА-10 не в полной мере подходят для разведки, если перед фронтом наших войск действуют крупные танковые подразделения противника, для этих целей лучше использовать тяжелые КВ-1. Очевидно, что при неожиданном столкновении с танками противника, у КВ значительно больше шансов уцелеть, чем у БА-10.

Вечером 16 августа 10-й танковый полк 8-й немецкой танковой дивизии вошел в Волосово. По немецким данным, этот важный город немцы захватили без боя, но сразу за ним противник встретил ожесточенное сопротивление.

В 1941 году Красная Армия старалась не вести бои в населенных пунктах, противнику давали бой или перед городом, или за ним. Немцы придерживались другой тактики, они каждую маленькую деревушку стремились превратить в серьезный опорный пункт обороны. По окончательному ежедневному отчету 4-й танковой группы потери за 16 августа 1941 года составили: 5 Pz.35(t) 6-й танковой дивизии, 1 пехотная и 2 тяжелые гаубицы, 3 противотанковых ружья, 8 пистолетов-пулеметов MP. Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными – 44 человека. Данные по потерям в личном составе 6-й и 8-й танковых дивизий за этот период не обнародованы.

В предварительном отчете 4-й танковой группы указано, что захвачено 9 советских танков, в окончательном отчете эти танки не упоминаются. Также в окончательном отчете за 16 августа фигурируют 1200 пленных, 6000 мин, 1000 винтовок, 42 пулемета, 1 противотанковая пушка, 100 мешков с овсом. Позже к списку трофеев прибавили 12 орудий, 4 зенитки, 1 самолет, 3 канонерские лодки (возможно в Финском заливе в районе Нарвы).

В немецких отчетах видны высокие потери нашей пехоты, с большой вероятностью это 1-я гв. ДНО.

17 августа 1941 года. В ночь на 17 августа части 1-й ДНО отошли дальше за Волосово на новый рубеж обороны по линии Роговицы – Волгово. Несмотря на понесенные потери, 1-я гв. ДНО продолжала сдерживать фронтальные атаки 1-й немецкой танковой дивизии, сбивая ее темп наступления. 1-я ДНО геройски сражалась и не покидала поле боя. С 11 по 17 августа 1941 года 1-я гв. ДНО потеряла до 50 процентов личного состава, это значит, что в строю осталось около 5000 ополченцев.

Ополченцы и танкисты 1-го полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии вели бой с 8-й немецкой танковой дивизией на дороге Молосковицы – Красногвардейск за станцией Волосово. На обочине дороги у деревни Роговицы длительное время стоял подбитый Т-28. Немцы любили оставлять возле дорог разбитую советскую технику, как небольшие памятники своего триумфа. Этот танк очень часто фотографировали немецкие солдаты, в последствии рядом с ним появился указатель на немецком языке с названием деревни.

Скорее всего, эту машину подбили в ночном бою с 16 на 17 августа 1941 года танком (предположительно Pz 38(t)) унтер-офицера Вайса из 6-й роты 10 полка 8-й танковой дивизии. 6-ю роту, после занятия Волосова направили в ночную разведку на Роговицы. В этом районе боевая машина Вайса натолкнулась на советские танки, и в ходе скоротечного боя он подбил четыре из них.

Тяжелые бои шли и на Таллинском шоссе. Утром 17 августа противник атаковал позиции 1064-го полка 281-й дивизии и район танковых засад 2-го танкового полка. На этом участке совместно действовали танкисты 6-й немецкой танковой дивизии и пехотинцы 36-й моторизованной: «…с 4.30 17.8.41 г. противник начал вести интенсивную артподготовку по обороняющимся частям 281 сд, в 10.00 из ГОЛЯТИЦЫ выдвинулся один танк противника, который был уничтожен (в последствии сгорел) огнем из танка л-та ВАРИЛОВА».

После этого позиции танковых засад атаковала немецкая пехота. Наши экипажи подпустили противника на расстояние 200–300 метров и отбили атаку пулеметным огнем и огнем танковых орудий. Также успешно была отражена и вторая атака. В результате танкисты 2-го танкового полка уничтожили: до роты пехоты, 1 противотанковое орудие, 1 средний танк, 2 мотоцикла (один уничтожен, а один захвачен вместе с немецким мотоциклистом).

2-й танковый полк потерял поврежденным только один КВ, во время 1,5 часового артобстрела района танковых засад, у него вышло из стоя орудие и он был направлен в тыл для ремонта. Но все же 17 августа немцы смогли потеснить наши войска в районе Таллинского шоссе. 281-я стрелковая дивизия под ударами двух дивизий противника, отошла на 5–6 км на линию Гомонтово – Терпилицы. 36-я моторизованная дивизия смогла продвинуться от Корчаны до деревни Гомонтово, но здесь она была окончательно остановлена 1064-м полком и танками 2-го танкового полка, действовавшими из засад. Уже 17 августа все отчетливее стали выделятся два основных направления наступления противника. Первое – Таллинское шоссе в обход Красногвардейска, второе – по дороге от Молосковиц, через Волосово, на Красногвардейск. Советское командование решило перекрыть этот участок двумя батальонами курсантов-пограничников Ново-Петергофского пограничного училища НКВД имени К. Е. Ворошилова. 1-й батальон прибыл 18 августа 1941 года, он перекрыл Таллинское шоссе в районе Анташи. 2-й батальон капитана А. А. Золотарева срочно выдвинули на фронт уже вечером 17 августа. Батальон должен был перекрыть дорогу Молосковицы – Красногвардейск в районе железнодорожной станции Елизаветино, то есть прикрыть второе направление. К вечеру 17 августа здесь образовалась 10 километровая брешь в советской обороне. К счастью разведка 8-й танковой дивизии не смогла вовремя обнаружить этот разрыв, его и перекрыл 2-й батальон курсантов. Для усиления батальону должны были выделить батарею 76-мм орудий, но она не прибыла в его расположение. В итоге, все последующие дни курсанты 2-го батальона отражали атаки танков 8-й немецкой дивизии исключительно гранатами и бутылками с зажигательной смесью.

Ново-Петергофское училище готовило политработников для пограничных и внутренних войск НКВД. В училище принимали лучших из лучших из пограничных войск и внутренних войск НКВД, прошедших срочную службу.

Другими словами пограничники были отборной пехотой.

Оказавшись на фронте, курсанты 2-го батальона тут же направили дозор в направлении захваченного 8-й немецкой танковой дивизией Волосова. Благодаря этому, пограничники своевременно обнаружили идущие к станции Елизаветино, колонны вражеской техники. Впереди шел броневик, за ним в 500 м двигалась колонна автомашин с пехотой.

По ежедневным предварительным отчетам 4-й немецкой танковой группы 17 августа 1941 года потери в технике у вермахта были следующие: 1 Pz.II, 9 Pz.III из 1-й немецкой танковой дивизии, 2 Pz.IV, 5 бронетранспортеров Sd.Kfz.251. По данным о потерях 4-й немецкой танковой группы в окончательном отчете указаны: 1 бронетранспортер Sd.Kfz.251. Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми и ранеными за 17 августа составили 32 человека. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Сведения о трофеях в окончательном ежедневном отчете 4-й танковой группы за 17 августа: 1160 пленных (позднее немцы захватили еще 900 советских солдат), 3 танка, 1 противотанковое орудие (4,7-см) (вероятно это 45-мм орудие), 1 миномет, 1 миноискатель, 2 пехотных орудия (разбитых) и 1 зенитка.

В черновом отчете вновь появилась очень высокая цифра потерь в танках. 1-я танковая потеряла девять Pz.III – возможно, это те машины, которые расстреляла советская батарея в районе Вруда – Прологи. Скорее всего, противник засчитал большие потери в технике с опозданием. В отчете за 17 августа 1941 года вновь отмечены большие потери советской пехоты. Немцы захватили в плен более 2060 солдат, с большой вероятностью это были бойцы 1-й гв. ДНО и 281-й стрелковой дивизии.