Глава 9

– Юлька, Юлька!

Я требовательно звала подругу в трубку телефона, перекрикивая шум улицы.

– Юлька, слышишь меня? Бери билеты на трибуны А или С, там орут меньше.

– В центральных кассах очередь, – кричала в ответ Юлька, – возьму билеты в кассе у метро.

Когда-то услышала фразу: «Футбол – игра для женщин». И только в свои двадцать пять поняла ее истинный смысл. Действительно, такого накала страстей и плотности мужского населения на квадратный сантиметр не встретишь нигде. Больше нигде. Даже в стриптиз-баре. Мужчины, утомленные офисом, суетой, капризной погодой, курсом доллара и еще бог весть чем, не могут расслабиться абсолютно и необратимо. Они смотрят, думают, прикидывают, подсчитывают. А стадион дает всем без исключения волну драйва и эйфории. Это случается на волне всеобщего ликования, предвкушения и страсти. Причем оставляя без внимания половые признаки, возраст, цвет кожи, глаз, волос. Больны футболом все без исключения.

Как всегда, справа и слева от нас сидели мужчины. Две молодые, красивые и стройные болельщицы в красно-белых косынках привлекали внимание.

– Артур, смотри, какие симпатичные девочки.

Мужчина неопределенного возраста, обладатель увесистого пивного животика, толкнул своего соседа.

Ненавижу слово «симпатичная». Не понимаю его смысл. Есть красивая, есть некрасивая. Безобразная, уродливая, страшная. Куча синонимов. А что такое «симпатичная»? Где-то посередине? Вроде бы ничего, нравится, но до слова «красивая» не дотягивает? Не та ступень. Так, получается? Тогда пусть лучше смазливой называют.

– Девушки, вас как зовут?

– Одни козлы кругом, – прошипела на ухо Юлька, – хоть бы кто порядочный пристал.

– За «Спартак» болеем? – поинтересовался тот, кого звали Артуром.

Господи, ну почему мужчины так топорно мыслят? Атрибутика присутствует, неужели не видно? Почему современные мужчины даже не стараются произвести впечатление? Почему уверены, что их примитивный юмор и детсадовские заигрывания могут заинтересовать девушку?

– Вика, сзади сидит отпадный мальчик. Только сразу не поворачивайся. В красной футболке, чуть справа.

Я повернула голову на Юлькин маячок. Посмотрела вдаль, выше. Потом скользнула взглядом мимо парня.

– Ну что? – возбужденно шептала Юлька в ухо.

– Ничего.

– Не увидела?

– Нет, он ничего. Прикольный.

Юлька одобрительно кивнула. Моя реакция ей понравилась. Скинув с плеч вязаный кардиган, она сексуально обнажила оголенную спину в ажурном топике. У наших соседей отвисли челюсти. Мужики откровенно пускали слюни, не предполагая, что спектакль разыгрывается не для их глаз. Я посмотрела на Юлькину голую спину и плотнее закуталась в пиджак.

– Холодно.

– Нормально, – постукивая зубами, ответила Юлька.

Кожа на спине покрылась мурашками, но подруга упорно считала, что так даже сексуальнее.

– Пусть думает, что это реакция на его дыхание.

Парень в самом деле дышал как-то учащенно. Но смотрел исключительно на поле, а не на Юлькину спину.

– Девушки, – залился соловьем сосед, – а может, все-таки познакомимся, а?

– Слышь, пряник, – довольно грубо обрубила позывные Печенкина, – мы с подругой футбол смотреть пришли. Вы мешаете. Если имеются другие цели, нам не по пути. Все понятно?

– Понятно.

Мужчина перестал клониться в нашу сторону и отодвинулся подальше.

– Замена в составе «Спартак Москва», – вещал из динамиков комментатор, – вместо Павла Жданова на поле выходит Александр Петрешенко, номер семнадцать.

Я вздрогнула.

Сердце забилось, как синичка в клетке. Нет, мне показалось. Нет, этого не может быть. Во рту мгновенно пересохло. Убегающий с поля Жданов махал рукой трибунам, болельщики в ответ приветствовали футболиста, а я сидела как вкопанная.

– Юлька, – я с трудом разлепила губы.

– А?

– Помнишь, мы ездили выступать в Нижневартовск?

Юлька молчала, напряженно вспоминала расписание нашей гастрольной деятельности.

– Твой Зося организовывал, – голос свой слышала как будто через хлопья ваты в ушах, – для футболистов пели.

– Да-да, что-то припоминаю.

– Этот парень на поле, – проскрипела я, как старая пружина.

– Какой?

– Петрешенко.

– Не помню.

– Я общалась, а ты меня звала в автобус, помнишь?

Слова давались как тугая резина. Не ожидала от себя такой реакции.

– И что? – Она пыталась понять ход моих мыслей.

– На поле вышел. Номер семнадцать.

– За «Спартак»?

Мы вдвоем уставились на поле. Красно-белые выигрывали, трибуны ревели, счет был на нашей стороне. Слева и справа неслись слова одобрения и отборные маты, а две пары девичьих глаз были прикованы к одной персоне – Александру Петрешенко.

– Давай, давай, дави! – заорал наш пузатый сосед.

– Петрешенко, на тебя вся надежда! – поддерживал сосед Артур.

– Нужен еще один гол, парень! – орал сзади тип в красной футболке.

– Ого, какие страсти, – поморщилась Юлька.

Я кивнула. А Юлька проныла:

– Вика, я второй день на кефире. Будь проклята эта диета. Мне бы в туалет.

Юлиана Че поежилась, заерзала на сиденье, накинула на плечи кардиган и притихла.

– Юль, я не могу уйти отсюда. Он на поле. Здесь, в Москве.

– Он обещал тебе позвонить, но так этого и не сделал, – бесцеремонно оживила память подруга.

– Не напоминай.

Юлька подпрыгивала, ожидая, когда закончится матч.

– Туалет, – шипела она мне в ухо.

В следующую секунду трибуны взорвались криком «ГОЛ!». Мужики повскакивали с мест, заграждая спинами весь обзор.

– Го-о-о-ол! – орали все, кто был в пределах нашей видимости.

– Мы с тобой пролялякали что-то важное, – изрекла Печенкина.

Я растерянно взглянула на подругу.

– Гол в ворота киевского «Динамо» забил Александр Петрешенко, номер семнадцать, – вещал комментатор. – Счет становится 3:1 в пользу хозяев поля.

– Ты – лучший! – орали рядом.

«Ты – лучший», – согласилась я.

Сердце тарабанило в груди, пальцы подрагивали, перед глазами плыли картины нашего знакомства. Ему понравилась моя песня. Мне – он сам. Хорошо сложенный, курчавый, с ясными светлыми глазами и упрямым желанием играть в «Челси». Помнит ли он меня? Мимолетная встреча, разговор. Вдруг у него есть девушка? Сколько времени прошло? Год? Полгода?

– Вика, ты чего?

Я повернула к Юльке глаза, полные слез. Если моргну, они покатятся до подбородка.

– Ты чего? – испугалась подруга. – Тоже кефир?

– Нет, – я сглотнула.

Юлька дернула меня за руку, в одну секунду мы покинули места. Юлька переминалась с ноги на ногу, ожидая очереди в туалет. Я поглядывала в сторону автобуса с футболистами. Когда появились футболисты, я кинулась к автобусу. Юлька за мной.

Автобус был оккупирован ментами и фанатами. Фаны горланили, прорываясь через оцепление. Футболисты махали рукой в сторону болельщиков и поднимались один за другим в автобус.

– Саша-а-а! – заорала я что было сил, срывая в головы косынку.

– Голос сорвешь, – дернула за рукав подруга.

Петрешенко оглянулся. Блуждающий взгляд сосредоточился на активно машущей девушке. Знакомая картинка мелькнула в памяти, он остановился. Потом что-то сказал тренеру и направился в нашу сторону. Толпа загудела, пропуская сегодняшнего героя.

Когда он подошел ближе, я расплылась в идиотской улыбке. Глаза футболиста потеплели, он целенаправленно шагал ко мне.

– Вика?

– Саша.

Время остановилось.

– Я слышал тебя по радио, – он тоже улыбнулся.

Женька написал, что удачно приземлился, едет из аэропорта в отель. Предложил встретиться вечером в скайпе, но у меня были другие планы. Какой Женька? Со мной рядом Александр Петрешенко. Звезда футбола.

Я забыла про Женьку, Юльку, для меня существовал только он, мой герой Саша.

Не знаю, что чувствовал Женька в чужой стране, я никогда его об этом не спрашивала. Наверное, я не очень хороший друг, потому что забыла ему перезвонить, как-то отреагировать на предложение пообщаться, ответить. Мы не созванивались, я не писала, он не навязывался. Я влюбилась, потеряла голову и напрочь забыла о времени. Я встречалась с Сашей и сама себе завидовала.