Глава 22

За год до событий

Сашка исчез из моей жизни несколько лет назад. Это был период затяжного взлета моей карьеры, очерненной разрывом в личных отношениях. Когда я вернулась из Америки, Сашка к тому времени полностью распрощался с футбольной карьерой. Его нога так и не восстановилась, что для нападающего недопустимо. Ноги – его инструмент. А он так неосмотрительно его повредил. Сашка не смог смириться с тем, что больше не выйдет на поле. Говорят, ему предлагали тренерскую карьеру, дали способных детишек, но он провел два занятия и отказался. Не мог смотреть, как бегают другие. Его душа рвалась на поле, ноги соскучились по мячу, но будущего как футболиста у него уже не было. Никто не возьмет травмированного игрока в сборную. Это как купить битую машину и верить, что она принесет тебе приз на международных гонках. Сашка это понимал мозгом, но не мог поверить сердцем.

Когда я вернулась из Америки, Сашка находился в глубокой депрессии, хотя тщательно маскировал унылое настроение. Я даже не сразу поняла, что он долгое время живет без работы.

– Привет, хорошо выглядишь.

– Спасибо, ты тоже.

Мы смотрели друг на друга как чужие люди и не знали, что говорить дальше. Все заготовленные фразы моментально выветрились из головы. Случайная встреча блокировала сознание, слова, мысли, действия. Как в фильме «Москва слезам не верит», когда Катя встретилась с Рудольфом в парке много лет спустя: «Я столько раз представляла нашу с тобой встречу, слова всякие придумывала, а встретились и сказать нечего».

Все случилось, как в кино. Сашка придержал дверь, когда я выкатывала тележку из супермаркета, я машинально поблагодарила, вскинула голову и замерла. Это был он – мой Сашка. Он тоже меня узнал. Вот так и застыли возле выхода из крутящихся дверей супермаркета. Люди толкались, фыркали недовольством, гудели разными голосами, а мы стояли, как два истукана с острова Пасха и смотрели друг на друга. Потом Сашка произнес вежливую фразу, я ответила тем же.

– Как унесешь столько пакетов?

Сашка первый оттаял и кивнул на забитую до верху тележку.

– Я на машине.

– А, понятно.

Мы пересекли парковку и подошли к моей машине.

– Твоя?

– Моя.

Глупый разговор. Обрывки ничего не значащих фраз. Мне хотелось рассказать ему больше. О том времени, которое я провела в Америке, о новом альбоме, о съемках клипов, о выступлениях и своих нынешних гонорарах. Но Сашку, видимо, это не интересовало. Он даже не предложил встретиться еще раз. Я ждала приглашения на свидание, какого-то продолжения этого случайного столкновения в магазине. Но мужчина хранил молчание, сдержанно улыбался и теребил пакет.

– Может, подвезти?

Я пошла в наступление.

– Нет, мне в другую сторону.

«Странно, я ведь даже не сказала куда еду».

– Мне не сложно, – повторила я попытку.

Он переминался с ноги на ногу и, кажется, хотел бежать.

«Сколько мы не виделись?» – пронеслось в голове. Как в ответ на мои мысли, Сашка произнес:

– Вик, больше четырех лет прошло. Ты думаешь, стоит начинать?

Я растерялась от прямого вопроса, часто заморгала и попыталась улыбнуться.

– Мы можем хотя бы поговорить, – предложила я.

– О чем?

– О том, что происходит у каждого из нас. Как сложилась жизнь, что нового.

– Вик, может тебе и есть что рассказать, но мне нечего. Все стандартно и обычно. Как у всех.

Он горько ухмыльнулся.

– Так что прости, говорить нам не о чем.

Я растерянно пожала плечами.

– Может, хоть телефонами обменяемся?

– Зачем?

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Не чужие люди, вроде как.

Глупая фраза, но умнее ничего не придумала. Сашка продиктовал свой номер, я записала.

Он махнул на прощание рукой и пошел к остановке не оборачиваясь. Я села за руль и еще долго наблюдала за ним через стекло. Он изменился. Исчезла спортивная пружинистая походка, уверенная осанка, твердый взгляд. Он как-то весь сник. Пиджак висит, как на вешалке, брюки затерты, кроссовки изношенные. Я бы никогда не сказала, что встретила звезду футбола. Значит, его успехи остались в прошлом, а сейчас у Петрешенко была не очень сладкая жизнь.

Насколько не сладкая, мне довелось услышать совсем скоро. На одном из светских приемов, на которые меня регулярно приглашали, я встретила бывшего тренера сборной. Седой мужчина не сразу узнал в известной певице бывшую девушку своего подопечного. Но когда я назвала фамилию Петрешенко, загрустил.

– Он не смог восстановиться. Думаю, тут душевная травма много сыграла. Ваш отъезд очень сильно на него повлиял. Он не хотел заниматься, разрабатывать ногу, поэтому процесс выздоровления затянулся. Как раз в то время начались проблемы с клубом, наш состав вывели из сборной. Я потерял работу, клуб купил нового тренера. Сашка, как и другие футболисты, остались на улице. Это передел власти, всегда так бывает.

– Не может быть, чтобы хорошие спортсмены оказались никому не нужны, – я была возмущена. – Ведь в них вкладывали деньги, занимались, подтянули их до уровня профессионалов, построили тренировочную базу, а потом что – бац, и все закончилось? Не может такого быть.

Я слушала и не могла поверить, сколько всего свалилось на моего Сашку.

– Девочка, ты в какой стране живешь? – горько усмехнулся седой мужчина. – У нас все может быть. Ты думаешь, что я здесь делаю? Шампанское бесплатно дегустирую?

– Нет, наверное, вас пригласили.

– Кого? Меня? Зачем? Не смеши мои седины, – он засмеялся.

– Тогда что вы здесь делаете?

– Ищу спонсора. У меня ведь еще детская сборная была, из них можно еще вырастить бойцов, но нужны деньги. Вот поэтому я здесь. Знакомлюсь, жму руки толстопузам, далеким от спорта, втираюсь в доверие, показываю бизнес-план и рассказываю о суммах инвестиций. Думаешь, я об этом мечтал? Мне бы на поле да свисток на шею.

Ушла я с вечеринки в твердой уверенности сделать все возможное и невозможное, чтоб помочь Сашке. Отчасти я чувствовала свою вину за то, что он скатился в пропасть. Если бы не тот злополучный вечер, его травма и мой отъезд в Америку, возможно, у него было бы блестящее футбольное будущее. Ведь нам еще нет и тридцати, вся жизнь впереди, нельзя останавливаться.

Мой контракт с Джеймсом закончился, я вернулась в Москву. Американский продюсер выполнил все свои обязательства, сделал из меня звезду, и мы вместе заработали много денег. Настолько много, что я смогла купить квартиру в Москве и машину. И продолжать заниматься карьерой уже здесь, в стране. Это был мой звездный шанс, который я не упустила. Я не могла поступить иначе. Я должна была уехать. Выбор между карьерой и личной жизнью даже не стоял. Конечно, я никогда не забывала, кто меня познакомил с Джеймсом и кому я обязана своим нынешним статусом. Женька все эти годы тоже жил и работал в Америке, так что виделись мы очень часто.

– Саша мужчина, он должен принять твое решение, – сказал он мне в день отлета.

Я пыталась уложить в чемодан полгардероба и ныла из-за того, что Сашка не хочет прийти проститься. Написал в смс, что заберет свои вещи, когда я выселюсь из квартиры.

– Пойми, Вика, – убеждал Женя, – второго шанса у тебя не будет. Если он любит тебя, то поймет. И дождется. В прошлом веке мужики на войну уходили, а женщины оставались. И никто ни на кого не обижался. Так надо было. И никто не знал, встретятся они когда-нибудь еще или нет. А тут всего лишь работа в другой стране. Ты же его отпускаешь, когда он на сборы свои ездит?

Я вынуждена была согласиться со всем, что говорил Женька. Он как обычно был прав.

Сейчас между нами с Сашкой была огромная пропасть. И я хотела хоть как-то ее сузить. Улучшить его жизнь. Помочь, разрешить проблемы, вернуть здоровье. Но для начала надо было найти ему хорошую работу. Высоко оплачиваемую, с удобным графиком. За этим я обратилась к своему другу, палочке-выручалочке, моему талисману – Евгению Мальцеву.

– Ты уверена, что он ищет работу?

Женька удивленно поднял брови.

– И где ты его умудрилась встретить?

– На парковке возле супермаркета.

– Отлично, – пробурчал Женька.

– Совершенно случайно, – заверила я.

– И что, он попросил тебя устроить его ко мне в банк?

– Нет, конечно. Жень, я хочу, чтоб это все выглядело, как будто его резюме попало в отдел кадров и его пригласили на собеседование.

– Кого? Футболиста? Он хоть знает, что такое резюме?

– Ну, Женя, – жалобно заныла я.

– Так-так, хочу услышать твои мысли. Как ты видишь дальнейшее развитие событий?

– Сашка получит работу, будет иметь стабильный доход.

– Угу, – он саркастически подмигнул, – и что он будет делать в банке?

– Работать, – удивилась я.

– Кем?

– Экономистом.

– Вика, для этого надо соответствующее образование. Как минимум. И опыт работы. Максимум, на что твой Александр может претендовать – это на место охранника.

– Нет, – я резко выпрямилась, – Петрешенко звезда футбола, он не может работать охранником.

– А экономистом может?

– Ну, это лучше. Престижнее.

– Вика, ты говоришь ерунду, – вздохнул друг.

– Мне больше не к кому обратиться, – заныла я с новой силой, – только ты мне можешь помочь. И всегда помогал. Я тебе многим обязана, знаю. Последний раз прошу об одолжении.

– Зачем тебе это надо? – Женька вопросительно уставился на меня.

– Я помогу хорошему человеку и избавлюсь от комплекса вины.

– Какого комплекса?

Женька сильно удивился.

– Ну…

Мне не хотелось развивать эту тему. И пусть наши отношения с Сашкой остались в прошлом, я чувствовала к нему теплоту.

– Ага, я понял.

Женька внезапно стал серьезным.

– Ты только в одностороннем порядке этот комплекс вынашиваешь?

– Что? – не поняла я.

– Только к Петрешенко? Или еще есть список парней, которым ты хотела бы помочь?

– Нет, что ты.

Я стала уговаривать Женьку. Приводила кучу разных доводов, предлагала даже спеть. Выступить, так сказать, с шоу-программой в его честь. Но он отказался. Мы ужинали в ресторане и это было причиной отказа. Но в другой обстановке я бы его уговорила.

– Хорошо, – согласился он, – сделаю, что смогу.

– Спасибо, Женька.

Я вскочила со стула, обежала стол, обняла и прижалась к нему всем телом.

– Завтра поговорю с управляющим, – улыбнулся он и тут же предупредил: – ничего не обещаю.