Глава 21

В мире есть множество способов добиться нужной информации. Самые эффективные и дешевые, впрочем, будут и самыми жестокими, а значит редко применимыми в обществе, где нужно улыбаться друг другу на публике, а еще как-то вести дела позже. В таких случаях цивилизация подсказывает варианты серьезно хлопотнее и дороже — подкуп, шантаж, промышленный шпионаж и медовая приманка. Зато эффективно, и если вам действительно нужен глобальный контроль над ситуацией, новые технологии или шанс переломить ситуацию в свою пользу — любая плата будет приемлемой.

Но если средства ограничены, противник малознаком, его окружение недоступно, а пыточный инструмент все-таки никак не получается привести в дело, то остаются старые дедовские методы.

— Вот скжи, — смотрел на меня пьяно Мерен, полуобняв одной рукой и наливая другой водку в мой стакан. — За стеной — большой город?

Я чуть придержал бутылку, чтобы налитая до краев жидкость не разлилась по столу. Впрочем, лужа там уже была.

— Большой, — поддакнул я ему, забирая бутылку себе и наливая ее остаток в стакан Мерена.

Тот грустно смотрел, как пустеет очередная емкость, подпрыгивая последними капельками содержимого по поверхности у верхней грани его посуды.

— А вот нсколько большой? — Жалобно смотрел он на меня. — Вот если в полдень от края на другой край пройти, то где солнце будет?

— Никогда не обращал внимание, — поднял я свой стакан и, приглашая, чуть им качнул.

Тот скорбно выдохнув, поднял свой.

— За здоровье! — Провозгласил я, со звоном чокнулся с ним и залил жидкость внутрь себя.

По краям стола что-то дружно пробормотали павшие в борьбе с зеленым змием на шесть интуитивно понятных иномировых голосов. Свидетельством глобальной битвы было два пустых ящика водки в углу комнаты и основательно подъеденные салаты и закуски на столе. Но мы с Мереном еще держались.

Вернее, Мерен отчаянно держался, пытаясь меня споить. А я читерил.

— За здоровье, — вяло поддержал он, касаясь губами жидкости.

— Пей до дна! — Грозно пресек я халтуру, и тот недовольно крякнув, влил остальное в себя, тряхнув от накатившей горечи головой.

Мерен посмотрел ошалелым видом на полупустой стол, вцепился в недоеденный кем-то кусочек ветчины и закинул его в себя, пережевывая.

Я же степенно влил свою порцию в желудок и удовлетворенно положил на желудок левую руку. Хотя из-за стола не видно, как я ее положил — так же, как не видно зеленоватое свечение ладони, вымывавшее такой очевидный яд, как этиловый спирт, из организма. Не бесплатно, разумеется — голод накатывает только так, успевай только колбасу выхватывать из-под занесенных ладоней собутыльников. Короче, где-то треть стола я в одиночку умял.

Полезная особенность самолечения — еще после кафетерия, до поездки к родителям, ее отметил, да тогда и опробовал в первый раз. Уж очень не хотелось на родню перегаром дышать и порицательные взгляды от матери видеть.

К счастью, стол нам выставили царский — к моменту выхода из портала он был просто заставлен едой и напитками. Потому и остальные из-за моего обжорства в обиде не остались — все равно всего и всем хватало, никто косо не смотрел. Ну, после четвертого стакана и обижаться-то мало кому было… Это они меня подначивали, кстати — мол, все пьют, а ты чего… Потом, наверное, подумали, что водка слабая и налегли сильней. Ящеры им в помощь.

Ребята из клуба и наш наниматель успешно избежали грандиозной попойки, и пусть им будет завидно — не каждый день удается доказать превосходство родной планеты перед залетными, хотя бы в командном зачете. Правда, совсем скоро, когда питие и еда завершатся, и мне все же придется предстать перед местным начальством, вполне вероятно, завидовать им буду я. Отправляться к боссу на правеж было страшновато, оттого оттягивал момент, как мог — например, потихоньку спаивая Мерена. Так бы давно ушел… Вот свалится Мерен, и я пойду — с определенного времени добавился к приятному времяпровождению азартный подтекст.

— А вот я был у хозяина города Бахалора, так у него войска так много, что если поставить в одну линию, то не пройти мимо и за тысячу шагов!

— Ого, — был я многословен, потянувшись за новой бутылкой.

— Да погоди ты пить, поговори со мной! — Взмолился Мерен. — Вот сколько у вас в городе войска? Я же ведь сказал тебе, а!

— Никогда не считал, — покачал я головой.

— Ну вот как ты сам думаешь? Вот если они возьмутся за руки, сколько ты будешь мимо их идти, пока они не кончатся, а?

— Если возьмутся за руки, то мимо них и за жизнь не пройти, — рассудительно ответил я.

— Врешь! — Возмутился Мерен.

— На что спорим? — Деловито уточнил я.

— Да на что хочешь! — Распалился он.

И что с него взять? Меч — дело интересное, но я все же по копьям. А приличных у них нет, это мне Мерен только что жаловался. Хорошие копья, как бы не было это удивительно, только у ящериц, прозванных у местных Гоурами. И они — ящерицы — качественное берегут, оттаскивая в пылу сражения не раненных, а оружие. Потому как все равно плодятся сотнями за сезон… Хлама же хватает — его и трофеят вместо собственного производства.

Коня просить, как в сказке? Так ездить не умею.

— На пять лет службы спорим! — Добавил я нотки Дейви Джонса в голос.

— А идет! — Загорелся он глазами. — Когда пойдем смотреть городское войско? — И даже протрезвел легонечко, перейдя на деловой тон.

— Зачем идти в город? — Удивился я, нащупывая в кармане свой блокнот с ручкой. — Вот, смотри.

Положил я книжицу на стол, демонстративно распахнул и ручкой изобразил людей, вставших кругом.

— Это воин, это другой воин, — тыкал я ручкой в классические изображения «палочка — палочка — человечек». — Видишь?

— Ну, — прогудел он.

— Во, а теперь, — соединил я их черточками. — Они ВСЕ взялись за руки. Верно?

— Верно.

Начертил себя рядом и обозначил направление движения. Затем, из уважения, нарисовал рядом Мерена в его халате с заплатками.

— Вот мы идем вдоль строя, а строй не кончается. Так? И идти мы будем так вечно! — Довольно отклонился я на спинку стула.

Мерен хмурился, пыхтел и точно чувствовал, что его накололи.

— Это что? — Тыкнул он рядом с рисунком.

— Блокнот.

— Продай блокнот, — в итоге мрачно выдал он, царапая бумагу ногтем.

— Не продам.

— Продай. Самую ласковую и красивую жену за него отдам! — Хлопнул он по столу кулаком.

— Нет! — В священном ужасе отодвинулся я. — У меня их итак три!

— Так будет четыре!

— Да меня и эти три уже с с ума сводят. — Вздохнул я горестно.

— Так продай, — недоумевал Мерен.

— Не могу… Люблю я их, — признался я собутыльнику, дотягиваясь-таки до новой «ноль семьдесят пять» на полу.

А затем поставил в на стол, да так и замер с ней в руке, грустно уставившись на столешницу.

— Вот как оно, — понятливо вздохнул тот, сам перехватил у меня водку и набулькал себе и мне.

— Как сговорились меж собой, все мозги мне вынесли, — пожаловался я.

— Эх, неопытный ты, Сергей Никитич Кожевников. Кто же всех жен вместе держит! Каждой надо — отдельный замок! — Попенял он по-отечески и обозначил стаканом тост. — И будут они кроткими и тихими!

За такое действительно стоило выпить.

— Так я старался их не знакомить, да что уж теперь, — грустно махнул ладонью и потребил прозрачный продукт.

Даже легкое опьянение снимать не стал, уж больно настроение накатило соответствующее.

— Вот у тебя какой замок? — Пьяно поинтересовался Мерен.

— Большой, — икнул я и придержал себя за грудь. — Ой…Девять этажей.

— Да ты что?! А комнат сколько? — Завистливо распахнул он глаза.

— Больше тыщи. — Если с прихожими считать и кухнями, наверное так и выйдет. — Но живу я только в двух… или трех, — тут же поправился для честности.

— Слушай, — шепнул он тайком. — Ты такой богатый… И ботинки у тебя красивые! Почему ты с этой швалью возишься, а?! Скажи? Они же все не настоящие! — Под конец он распалился так, что чуть не произнес достаточно громко, чтобы быть услышанным потенциальными микрофонами.

— Тш-тш-тш, — осадил его я. — Я на тебя пришел посмотреть. — Ткнул я его пальцем в грудь.

— И какой я? — Выпрямил он спину, но неизбежно завалился чуть вбок и кое как выправился за столом.

Последний стакан, видимо, оказался той соломинкой, что ломит хребет даже такому верблюду, как Мерен.

— Настоящий! — Ткнул я снова его пальцем и веско произнес.

— А то ж! — Расправил он плечи.

— Вот скажи, ты как третье имя получил? — Пользуясь уже очевидно осоловелым взглядом, решил я тронуть сокровенную тему.

— Да как все, — мотнул он головой, заваливаясь плечами на стол. — Учитель дал. Белелитдаш, скотина. — Ожесточился его голос от воспоминаний. — Всех кидал в такие дыры, чтобы опыта набрались. А потом наш опыт отнимал! — Зло проскрипел Мерен в мутное отражение на столешнице. — Но я его все равно убил и пожрал его суть, — завалился Мерен лицом в салат, продолжая тихо и несвязно ругаться на своем языке.

Вот как, интересно. Надеюсь, последний вопрос он завтра не вспомнит.

Что до проигранной им мне службы — тут и сам напоминать не стану. Так как стребовать долг мне нечем, не в милицию же идти, если Мерен упрется и станет несознанку изображать. А сам он в слуги не пойдет — не дурак быть честным в нашем неспокойном мире. Так что пусть будет частью шутки. Да и зачем он мне? Маршем с его головорезами возле подъезда ходить?

Тронул Мерена за плечо — тот всхрапнул, пробормотал что-то невнятное, но включаться обратно отказывался. Значит, и мне пора честь знать.

С этими закрытыми окнами и не разобраться, сколько уже время. Внутренние часы подсказывают, что уже под одиннадцатый час ночи, но тут без гарантии. Пошарил по карманам — деньги есть, не пропали, как и документы. Значит, будет такси, будет и родная постель. Телефона, жаль, нет — так и остался в клубе, а школу мне сейчас никто не откроет. Ничего, прорвемся, главное на дорогу выйти.

Только выбираться отсюда как? Подошел к ближайшей двери и подергал туда-сюда — заперто. Нет, один код я кое-как помню, но остальные знать не знаю. Чуть беспомощно обернулся на помещение — не тут же ночевать. Затем перевел взгляд на потолок, разыскивая камеры, о которых говорил Михаил. Вроде как, нашел одну — вмурованную в самый угол, только линза и проглядывает еле-еле. Помахал ей руками и пантомимой изобразил, что очень хочу домой. Должен же кто-то смотреть-следить? Или не должен? Взгрустнулось, да еще природа запросила свое. Так-то тут есть клозеты — за незапертой дверью, рядом с раздевалкой. Из философских побуждений, в этот раз использовал портал. Из марева портала выглянуло хмурое незнакомое лицо и осуждающе посмотрело на меня.

— Извините, — повинился перед ним, застегивая ширинку. — Там ваши за столом уснули, забрать бы.

Тот пробормотал что-то непонятное и возмущенное и вновь скрылся в другом мире.

— Сам такой, — без энтузиазма отозвался я и потопал обратно.

Ладно хоть нет у них иномировой милиции, чтобы забрать в околоток по столь стыдному поводу. Да и я тоже хорош, пьянь инопланетная.

Сходил помыть руки и вернулся обратно в комнату — благо, догадался бутылкой дверь подпереть, чтобы не закрылась.

— Эй, — раздался молодой голос от третьей, до того ни разу не открывавшейся двери.

За приоткрытой створкой стоял парень лет семнадцати, со жгуче-черными волосами, темноватой кожей и равнодушным взглядом. В руках его был сотовый телефон, на плечах белая футболка навыпуск поверх шорт. Сам он подпирал дверь, чуть расставив босые ноги в сланцах.

— Дядя с тобой говорить хочет.

Это, выходит, племянник Андраника Наапетовича. Не самому же ему за мной ходить. Хотя увидеть в качестве гонца Михаила или других ребят было бы предпочтительней.

Коротко кивнув, оглянулся на стол, переложил Мерена в чистую тарелку и пошел к открытой двери.

Парень пропустил меня, затем закрыл створку и указал на деревянную лестницу, вившуюся ступенями наверх сразу за входом. Была еще дверь под лестницей — но за непрозрачным массивом не разглядеть, что там. Может, даже улица. Вернее, охраняемая территория бетонного завода, с которой еще тоже надо как-то выбираться.

Восходящая лестница круто развернулась, вновь поворачивая нас лицом к двери, но на этот раз — второго этажа. Парень отодвинул меня плечом, встав возле электронного замка с цифровым кодом и выразительно посмотрел в мою сторону. Пришлось отворачиваться и подсматривать пароль затылком. Шесть цифр, повторы тройки, четверки и семерки.

Дверь позади клацнула, сообщая, что можно уже поворачиваться и идти дальше. Хотя, вроде как, уже пришли — помещение размером с зал, где мы ужинали, занимал всего один человек.

Андраник Наапетович сидел за массивным столом, заставленным десятком небольших мониторов, отражающих виды на коридоры и комнаты внутри здания. Чуть дальше стола горел красной кнопкой кулер с установленным баллоном воды, там же на тумбе примостилась кофеварка. За спиной хозяина дома мудро смотрел с настенного портрета неизвестный мне южный человек. Перед ним, напротив стола, стояло незанятое кожаное кресло — но на него тут же присел паренек, невозмутимо поставив ногу на ногу и уткнувшись в экран телефона.

Другой мебели и предметов обстановки в помещении не было, так что остался на ногах. Окон, кстати, тоже ни одного — освещение шло от нескольких люминесцентных ламп, запрятанных в короба меж панелями фальш-потолка.

Вряд ли тут принимали клиентов, или как выражались остальные — гостей. Служебное помещение для своих, как по виду, так и наполнению — для клиента же полезно бы добавить роскоши и мистики. Зря, что ли, Мерен так старался устроить шоу с раскраской… Ему ведь для работы это было вовсе не нужно.

В общем, пока стоял, отвлекал себя посторонними мыслями. Хозяин кабинета не торопился обращать на меня свое внимание, нагнетая тишиной и прокручиваемой раз за разом видеозаписи на центральном мониторе. В ушах Андраника был небольшой проводной наушник, но я и без звука прекрасно помнил, о чем мы говорили с Мереном около часа назад — именно эти эпизоды раз за разом крутил суровый мужчина за столом. Мерен цокал языком, разглядывая алый цвет вина в прозрачном бокале на свет лампы и рассуждал, что оно почти настолько же хорошо, как с виноградников какого-то очередного его друга. У Мерена все из его мира было лучше, чем наше, и на каждый овощ с фруктом находился друг, кто растил его вкуснее и больше. Только кушать отчего-то предпочитал он в нашем мире. Впрочем, беседу он вел скорее из желания подначить и узнать, где все это растят у нас, далеко ли эти сады и пашни, и как ему туда проехать. Я же отвечал стандартно — вон, на экране убираю его бокал в сторону, вручаю стакан водки и коротко обозначаю «За урожай!».

Короткий момент перемотки, и вот уже изрядно пьяный Мерен втолковывает мне, тыкая себе ладонью в изображение на своей футболке: «А знаешь, кто это? Это Эрнесто Рафаэль Гевара Де Ла Серна! Шесть имен! Когда-нибудь я буду таким же великим!». И мое следом: «За тебя!».

— Пришел, да, — чуть шевельнулся Андраник, ставя видео на паузу и снимая наушник.

Я коротко кивнул.

— Вкусно поел? — Посмотрел он устало и скорее без особых эмоций.

— Вкусно.

— Пил как, понравилось?

— Понравилось.

— Стол был на тридцать тысяч, — правой рукой открыл он ящик стола, затем положил на столешницу небольшую стопку пятитысячных. — Вот твои пятьдесят. Снимаю десять, — продемонстрировал он, убирая две купюры.

Оставшаяся сумма была легонько придвинута в мою сторону.

Я чуть шагнул вперед, подобрал деньги и не пересчитывая положил в карман.

— Чтобы я больше тебя здесь не видел, — стал его голос жестче, а взгляд обрел холодную жестокость. — Артур, проводи человека до дома.

После чего Андраник полностью потерял ко мне интерес, вновь вернувшись к наблюдениям за экраном. Разве что на секунду отвлекся, когда Артур требовательно протянул к нему руку — чтобы вложить в нее брелок ключей от Ленд Крузера. Собственно, на этой машине меня и довезли до дома — в очередной раз не спросив адреса.

Других машин, кстати говоря, у домика не оказалось. Клиент, понятно, уехал домой радоваться (или в клинику — подтверждать результаты). Ребята же не дождались, да и наверняка в курсе решения руководства. Моя эпопея с чужим порталом завершилась, едва начавшись. Может, так и правильней — информацию я получил в достаточной мере, а для всего остального у меня свой портал есть.

Уже хорошо, что живым оставили — проняла до дрожи мысль, когда уже подъезжали к дому.

— Пять тысяч с тебя, — нагло заявил Артур.

— Не дорого?

— Машина хорошая, ночь, ты при деньгах. Нормально, — качнул он плечом.

Легких денег было не особо жалко, но и наглость поощрять не хотелось. Впрочем, ящер с ним, пусть этот день быстрее закончится.

— Ну, держи. Хотя стой. Мои ребята когда уехали? — Задержал я руку с купюрой.

— Как дядя прогнал, так уехали.

— Подожди, совсем прогнал? — Удивился я, чувствуя, как прорастает в душе тягостное ощущение.

— Пока нет, — ответил Артур довольно, размещая купюру в карман шорт.

— Почему?

— Братья не приехали. — Затем спохватился и прикусил язык, глянув зло. — Все, иди.

Хлопнул дверью и отправился через темноту двора к своему подъезду. Значит, штатная ротация состава — от незнакомцев случайных к родне, надежной и проверенной. Если кормить, то понятное дело, своих. Ребят надо предупредить.

Прошумели двери лифта, забирая на родной этаж, поприветствовавший светом умной лапы. Мельком глянул на дверь — ни одного нового ругательства. И то хорошо.

Зашел к себе, скинул в стирку обувь, одежду, принял душ и уже потом обратил внимание на часы. Два пятнадцать. Посмотрел на компьютер, который уже четыре дня к ряду не включал, махнул на него рукой и завалился спать.

Завтра будет новый день, и нужно встать свежим и бодрым, чтобы придумать, где и как построить еще два замка.