Глава 12
— Детонька, расскажите, как давно вы занимаетесь поденной работой? — поинтересовалась Эмма и сделала глоток из чашки. — Какой у вас опыт? Где убирали?
— В стоматологической поликлинике, в доме моделей, — ответила я чистую правду.
Да, да, был у меня период в жизни, когда я усердно терла тряпкой полы.
Эмма показала на громоздкий буфет.
— Не сочтите за труд достать оттуда конфеты. Дергайте дверцу сильнее, ее заедает.
После пары неудачных попыток я все же справилась с непослушной створкой и увидела на полке точь-в-точь такой шоколадный набор, каким лакомились сотрудницы архива. Угощаться ассорти совсем не хотелось. Пару секунд я смотрела на картонную коробку, потом взяла ее и поставила на стол.
— Сделайте милость, откройте, — попросила Крамова. — Артрит замучил, пальцы скрючило, как креветки.
— Вы наговариваете на себя, — улыбнулась я, — ваши руки выглядят прекрасно.
— Ваши тоже, — отметила Эмма. — Мне очень нравится цвет лака — не яркий, но и не блеклый. Не подскажете, к кому вы ходите? Давно ищу мастера.
Я вынула телефон.
— Таня Краснова, прекрасный специалист. Сейчас сброшу вам ее мобильный, название салона тоже.
— Вы очень любезны… — заулыбалась Эмма. — Вот только, Виола, вы ужасная врушка. Может, когда-то вы и мыли полы, но в последние годы точно ничем подобным не занимаетесь. Уборщица навряд ли станет тратить деньги на салон, а если и захочет привести лапки в порядок, то найдет мастера в Интернете, подешевле. И ручки у вас ухоженные, тяжелее чашки вы ничего не поднимаете. Взгляд у вас уверенный, так прислуга не смотрит. Ну хватит мне болтать…
Крамова нажала на красивый медальон, который висел у нее на шее. Дверь столовой приоткрылась, в комнату тихо вошла кошка… нет, собака… нет, некое неизвестное мне животное, похожее то ли на лису, то ли на куницу.
— Кукусик, — ласково произнесла Эмма, — будь готов.
Зверек подошел ко мне, сел около стула и поднял голову. Глаза у него были настороженные.
— Это мангуст, — объяснила Крамова, — особый его вид.
— Рикки-Тикки-Тави, — пробормотала я.
— О! Вы читали Киплинга! — обрадовалась хозяйка. — У нас много общего. Писатель изобразил храброе, преданное хозяевам животное. Мангусты такие. В Индии их издавна держат в домах как охрану. И не только от змей, о чем рассказано у Киплинга. Монахи воспитывают мангустов как бойцов, способных драться с врагами. Кукусик в расцвете сил и ума, у него крепкие острые зубы, здоровенные когти, полное бесстрашие и ни малейших размышлений на тему, можно ли нападать на женщин. Кукуся — боевое оружие, он умен, подчиняется мне в секунду, понимает человеческую речь. В моем доме нет пистолета, ружья или пушки, зато есть Кукуся. Одно мое слово, и он перекусит вам горло. И, что интересно, у меня не будет неприятностей с законом. Потому что у нас нет запрета на содержание в доме мангуста. Советую вам не врать. Отвечать честно и коротко. Вы кто?
Кукуся чуть приподнял верхнюю губу.
— Виола Тараканова. Она же писательница Арина Виолова, — изо всех сил стараясь не трястись, сообщила я.
— Зачем прикинулись прислугой? Кто вас сюда подослал?
Я почесала нос. Мангуст приподнялся и сел столбиком, по моей спине пробежал озноб.
— Он не тронет без команды, — заверила Эмма.
— Зато зверек без вашего распоряжения описал мою сумку. И боюсь, вы не поверите, когда я все расскажу, — вздохнула я.
— Начинайте, — скомандовала хозяйка.
И я выложила правду про то, как Валентина не смогла вылететь в Москву.
— Ясненько, — протянула Крамова. — Значит, вы — хорошая подруга, а Федякина — мегаответственный человек. Итак, вы писательница?
Я кивнула.
— Под именем Арина Виолова пишу детективы.
— Забавно, — усмехнулась Эмма. — Кукусик, она своя! Подруга!
Мангуст легко вспрыгнул ко мне на колени и начал тереться мордочкой о мой подбородок.
— Теперь он будет вас любить и защищать, — объяснила хозяйка. — Посидите-ка пару минут вдвоем, я сейчас вернусь. Только не угощайте его шоколадом.
— Никогда! — поежилась я.
Крамова выехала в коридор. Кукуся слез на пол, подошел к дивану, забрался на него и лег на одну из подушек. Я начала пить остывший чай, поглядывая на него с опаской — когти у зверушки длинные и острые, надеюсь, Кукуся не раздружится со мной в ближайшее время.
— Вот и я, — весело объявила Эмма, вкатываясь назад.
Я скосила глаза на Крамову и поперхнулась чаем. На коленях пожилой дамы высилась стопка моих книг.
— Я не только Киплинга читаю, — пояснила Эмма.
— Вы с самого начала знали, кто перед вами! — сообразила я.
— Вовсе нет, — возразила Крамова. — Мне и в голову не могло прийти, что получу в качестве домработницы литераторшу. Просто я подумала: лицо знакомое, где-то я видела его. Почему не сразу догадалась, хотя каждый раз, покупая детектив, вижу ваш портрет? На снимке вы значительно полнее, чем в жизни, волосы там у вас темнее, а щеки румянее.
— Художественному редактору нравятся брюнетки-персики, — вздохнула я, — вот он меня и отфотошопил.
