Пятые Врата представляли собою водопад наоборот, скорее водовзлет, а не водопад. Река наталкивалась на невидимую стену и продолжала течь по ней вверх. Темная лента тропы, пересекающая Пятый Предел, заканчивалась на некотором расстоянии от этого водовзлета, и между ними зиял провал. Лираэль с Псиной смотрели вверх от конца тропы; к горлу подступала тошнота. Это зрелище просто сбивало с толку: вода поднималась снизу вверх там, где должна бы падать. К счастью, уже на небольшой высоте контуры утрачивали резкость, и поток тонул в серой размытой дымке. И все равно не оставляло неприятное ощущение, что нормальная сила тяжести здесь не действует и Лираэль вот-вот тоже упадет вверх.

Это чувство подкреплялось сознанием, что именно это и произойдет, как только она произнесет заклинание Свободной магии, позволяющее пройти сквозь Пятые Врата. Здесь не было ни лестницы, ни тропы – заклинание просто сделает так, что водовзлет не забросит вас слишком далеко.

– Возьмись-ка за мой ошейник, хозяюшка, – велела Псина, глядя на взлетающую воду. – Иначе заклинание на меня не подействует.

Лираэль убрала меч в ножны и ухватилась за собачий ошейник; пальцы ее ощущали знакомое, уютное тепло знаков Хартии, из которых он состоял. Едва рука протиснулась глубже, накатило странное ощущение дежавю: как будто Лираэль узнала эти знаки откуда-то еще, причем относительно недавно, а не благодаря тому, что уже тысячу раз бралась за песий ошейник. Но времени додумать эту мысль до конца не было.

Крепко держась за Псину, Лираэль произнесла слова, необходимые для подъема по водовзлету, и снова Свободная магия обожгла ей нос и рот. Чего доброго, она вообще голос потеряет, но, по крайней мере, анцельстьеррская простуда вроде бы вылечилась. Впрочем, может быть, настоящее тело, там, в Жизни, до сих пор простужено. Девушка еще не разобралась толком, как происходящее в Смерти способно сказаться на ней в Жизни. Но разумеется, если она погибнет в Смерти, ее тело в Жизни тоже умрет.

Заклинание сработало не сразу, и Лираэль уже подумывала, не произнести ли его снова. И тут над поверхностью водовзлета, словно невиданное, тонкое и широкое щупальце, взметнулась струя. Судорожно подергиваясь и удлиняясь, щупальце протянулось через провал в лентообразной тропе и обвилось вокруг Лираэль и Псины, точно гигантское одеяло, не соприкасаясь с ними. И заскользило вверх по водовзлету со скоростью вертикального потока, увлекая за собою и Лираэль, и тесно прильнувшую к ней Псину.

Так они размеренно поднимались в течение нескольких минут, пока предел не затерялся внизу, в смутных серых сумерках. Водовзлет уходил все вверх и вверх – вероятно, до бесконечности, – но водяное щупальце, несшее Лираэль, замерло. И, выбросив пассажиров на другую сторону, резко втянулось обратно в поток.

Лираэль заморгала. Как подсказывал здравый смысл, ее швырнуло о каменный утес. Но водовзлет, не признававший силы тяжести, здравому смыслу тоже не подчинялся. Каким-то непостижимым образом он вытолкнул девушку с Псиной в следующий предел. А в Шестом Пределе река совсем обмелела, превратившись в неглубокую заводь. Течение здесь не ощущалось вовсе. Зато кишмя кишели мертвые.

Лираэль ощутила их присутствие так остро, как если бы они жались вплотную к ней – возможно, кое-кто и в самом деле подобрался под водой совсем близко. Девушка мгновенно выпустила собачий ошейник и выхватила Нэхиму. Клинок загудел, вылетая из ножен.

Меч и колоколец в ее руке служили достаточным предостережением для большинства мертвых. Так или иначе, многие просто дожидались здесь, пока не произойдет что-нибудь такое, что подтолкнуло бы их дальше, ведь у них недоставало ни воли, ни знаний, чтобы вернуться тем же путем, каким они сюда попали. Очень мало кто решительно пробивался обратно в Жизнь.

Эти почуяли в Лираэль яркую искру Жизни и взалкали добычи. В прошлом им уже доводилось утолять голод за счет других некромантов: те, вольно или невольно, помогли им вернуться от порога Девятых Врат. А эта – совсем молода и наверняка окажется легкой добычей для любого из великих мертвых, кто случится поблизости.

Таких нашлось трое.

Лираэль огляделась: между безучастными меньшими духами двигались три гигантские тени, в провалах на том месте, где при жизни были глаза, тлели огни. Эти трое находились достаточно близко, чтобы успеть преградить девушке путь. А трое – это уже перебор. Один такой – и то много.

И снова «Книга мертвых» подсказала, что делать при подобном столкновении в Шестом Пределе. И как всегда, рядом с Лираэль была Шкодливая Псина.

Едва три чудовищных великих мертвых кинулись к ней, Лираэль убрала Ранну и извлекла Саранет. На сей раз она сначала успокоилась и сосредоточилась и только тогда прозвонила в колоколец, вливая свою несокрушимую волю в его зычный голос.

Чудища замешкались. Звучный зов Саранета эхом прокатился по пределу из конца в конец, и они уже изготовились к бою: они дадут отпор этой самонадеянной некромантке, которая надеется подчинить их своей власти!

А в следующий миг они расхохотались. Их жуткий смех наводил на мысль о бесчисленной толпе, осознавшей нелепость и одновременно трагизм происходящего. Эта неумелая некромантка сосредоточила свою волю не на них, а на меньших мертвых!

Продолжая хохотать, великие мертвые хищно бросились вперед, и каждый настороженно косился на соседа, прикидывая, не удастся ли столкнуть его с дороги. Того, кто доберется до некромантки первым, ждет величайшая радость: он выжрет бóльшую часть ее жизни. А ведь только жизнь и сила и нужны для долгого пути обратно из Смерти.

Чудища даже не заметили первых нескольких малых духов, что цеплялись за их призрачные ноги и кусали за лодыжки, просто отмахивались от них, и все. Так человек не обратит внимания на комара-другого.

Но из воды поднимались все новые и новые духи – и бросались на трех великих мертвых. Наконец те вынуждены были остановиться. Они прихлопывали докучных меньших мертвых, как мошек, раздирали их на части, раскусывали пламенеющими челюстями. Они яростно топотали и молотили кулаками. Им стало не до смеха.

Тот великий мертвый, что оказался ближе прочих к Лираэль, отвлекшись, не заметил, как заклинание Хартии открыло девушке его имя, и не увидел, как сама она приблизилась почти вплотную к тому месту, где чудище боролось с бурлящим скопищем своих меньших собратьев.

Но тут зазвонил новый колоколец. Вместо властных велений Саранета зазвучал зажигательный марш, и мертвый поневоле позабыл обо всем прочем. То был Кибет. Зазвучал он у самой головы чудища – именно ему предназначалась страшная музыка. Эту мелодию он не мог оставить без внимания даже после того, как колокол стих.

– Латаль-Выродок! – провозгласила Лираэль. – Твой час пробил. Девятые Врата зовут. Путь твой лежит туда!

Латаль пронзительно завизжал, и визг этот зазвенел тысячелетней мукой. Чудище знало этот голос, ведь Латаль уже дважды выбирался в Жизнь за последнее тысячелетие, но его изгоняли обратно в Смерть другие повелители того же ледяного голоса. И всякий раз ему удавалось задержаться на пути к последним Вратам. А теперь Латалю не суждено больше выйти в свет дня и напиться сладостной жизнью ничего не подозревающих жертв. Отсюда до Девятых Врат слишком близко, а принуждающая воля слишком сильна.

Друбас и Соннир услышали колокол, и визг, и голос и поняли: это не некромант-неумеха, это – Абхорсен. Причем новый. Прежнего они знали, от прежнего они сразу пустились бы наутек. Меч тоже другой, но на будущее мертвые его запомнят.

Истошно вопя, Латаль отвернулся и заковылял прочь. Меньшие мертвые цеплялись за его ноги, а тот, пошатываясь и спотыкаясь, брел по воде, то и дело пытаясь повернуть назад, но безуспешно.

Лираэль за ним не последовала: ей не хотелось оказаться слишком близко, когда мертвый станет проходить через Шестые Врата, а то вдруг внезапное течение подхватит и ее тоже. С мрачным удовлетворением девушка отметила, что оставшиеся двое великих мертвых поспешно улепетывают прочь, расталкивая назойливых мелких духов, продолжавших докучать им.

– Мне догнать их, хозяюшка? – нетерпеливо предложила Псина, с жадным предвкушением глядя вслед удаляющимся темным силуэтам. – Можно? Ну пожалуйста!

– Нет, – решительно отрезала Лираэль. – Латаля я застала врасплох. Эти двое будут настороже и вместе окажутся куда опаснее. Кроме того, у нас нет времени.

Не успела она договорить, как визг Латаля внезапно оборвался, а течение реки резко взбурлило у колен Лираэль. Девушка шире расставила ноги, противясь натиску, и прислонилась к неподвижной, как скала, Псине. Несколько минут течение бушевало в полную силу, грозя утащить Лираэль на дно, а затем успокоилось, словно его и не было, – и воды Шестого Предела снова сделались недвижны.

Лираэль тотчас же побрела к тому месту, откуда можно призвать Шестые Врата. В отличие от всех прочих, врата, выводящие из Шестого Предела, не располагались в какой-то определенной точке. Они произвольно открывались время от времени – а это опасно! – или их можно было открыть где угодно на определенном расстоянии от Пятых Врат.

Так же как и перед предыдущими вратами, Лираэль снова вцепилась в ошейник Шкодливой Псины, хотя для этого пришлось убрать Нэхиму в ножны. Только тогда девушка произнесла заклинание, облизывая губы между фразами, чтобы смягчить палящий жар Свободной магии.

По мере того как заклинание начало действовать, вода отхлынула по кругу примерно десяти футов в диаметре, в центре которого остались стоять Лираэль с Псиной. Когда показалось сухое дно, круг резко пошел вниз, а повсюду вдоль границы его воздвиглась стена воды. Круг погружался все быстрее и быстрее. Теперь девушка и собака находились словно в основании узкого цилиндра, заполненного воздухом и ввинченного в трехсотфутовую толщу воды.

И тут с оглушительным ревом водяные стены цилиндра рухнули, разлившись во все стороны. Спустя несколько минут вода утекла прочь, пена и брызги осели, затем поток медленно прихлынул обратно и заплескался у ног Лираэль. Туман рассеялся; девушка и собака по-прежнему стояли в реке, а течение пыталось утащить их на дно – и за собою.

Они достигли Седьмого Предела; Лираэль уже различала вдали первые из трех врат, обозначившие глубинные области Смерти. Седьмые Врата – бесконечная линия алого пламени, зловеще мерцающая на воде, яркая и пугающая после однообразной серости первых пределов.

– Мы уже близко, – промолвила Лираэль. В голосе ее звучали облегчение – ведь сюда-то они добрались! – и тревога при мысли о том, куда им еще предстоит идти.

Но Псина не вслушивалась, она глядела назад, сторожко встопорщив уши. И наконец, обернувшись к Лираэль, произнесла:

– Наш преследователь настигает нас, хозяюшка. Думается мне, это действительно Хедж! Нам надо поспешить!