Хлёрр бежала – и полчище мертвых подручных разом взорвалось, точно муравейник, на который плеснули кипятком. Мертвые кинулись наутек во всех направлениях, самые бестолковые помчались к Лираэль, Сэму и Псине. Моггет с хохотом носился у них под ногами, огонь магии Хартии прожигал их мышцы и сухожилия, опрокидывал их наземь, Саранет повелевал духу покинуть тело, а лай Псины вышвыривал этот дух обратно в Смерть.

Несколько минут безумия – и все закончилось. Эхо лая и колокольного звона затихло, Лираэль и ее друзья остались стоять на пустынной дороге под луной и звездами в окружении сотни тел, ставших никчемными оболочками.

Тишину нарушили ликующие крики и аплодисменты солдат позади. Не обращая на них внимания, Лираэль крикнула Моггету:

– Ты зачем прогнал Хлёрр? Мы же почти победили! И что значит «Безликая»?

– Так оно вышло быстрее, а ведь нам только этого и надо, верно? – отозвался Моггет. Он уселся у ног Сэма и широко зевнул. – Хлёрр всегда осторожничала, даже когда была Аб… абсолютно жива. А я вот ужасно устал. Ты понесешь меня?

Сэм вздохнул. Убрал меч в ножны, подхватил кота и пристроил его на сгибе локтя.

– Действительно быстрее, – чуть ли не извиняясь, подтвердил юноша. – И как ни печально, но сюда идут еще мертвые подручные, в гораздо большем числе… и тень-подручные тоже, если я не ошибаюсь…

– Не ошибаешься! – рыкнула Псина. И подозрительно покосилась на Моггета. – И хотя нас с хозяйкой оправдания и объяснения Моггета не убедили, я предлагаю уходить немедленно. Времени у нас в обрез.

Словно в ответ на его слова от дороги донеслось тарахтение моторов. По-видимому, лейтенант Тиндалл с его людьми дотолкали грузовики достаточно далеко, чтобы те снова смогли завестись.

– Надеюсь, мы сумеем проехать окольным путем, – встревоженно промолвил Сэм, уже на бегу к грузовикам. – Ведь если ветер опять переменится, мы застрянем еще дальше, чем сейчас.

– Ну, мы можем попытаться сами заставить эти штуки работать… – начала было Лираэль. И тут же покачала головой. – Нет, пожалуй, не стоит. Так мы только повредим анцельстьеррской… как ты ее называешь? Технологея?

– Ну, почти, – пропыхтел Сэм. – Ты беги, не отставай!

Они уже поравнялись с майором Грином и тыловым взводом, что с удвоенной скоростью мчались назад к грузовикам. Сэм с Лираэль пристроились рядом с майо ром, тот при виде их просиял широкой улыбкой, а солдаты в знак приветствия хлопнули ладонями по винтовкам.

Настрой их заметно изменился в сравнении с тем, что был лишь несколько минут назад.

Лейтенант Тиндалл ждал у головного грузовика, снова уткнувшись в карту, но на сей раз он подсвечивал ее с помощью работающего электрического фонарика. Молодой офицер поднял голову и отсалютовал Лираэль, Сэму и майору Грину.

– Я нашел подходящую дорогу, – быстро сообщил он. – Думаю, нам даже удастся опередить Хеджа!

– Как? – нетерпеливо спросила Лираэль.

– Ну, единственная дорога на юг от Западного оборонительного пункта идет вот здесь, вверх через холмы, – указал лейтенант. – Самая обычная, однополосная, проселочная, даже не мощеная. Тяжело нагруженные телеги, как их описал Макаллер, будут подниматься по ней по меньшей мере целый день. Они никак не окажутся на лесопилке раньше вечера! А мы там будем с рассветом.

– Отличная работа, Тиндалл! – воскликнул майор, хлопая его по спине.

– А нет ли еще какого-нибудь способа доставить полушария на лесопилку? – поинтересовался Сэм. – Ведь Хедж все так тщательно спланировал. И в Древнем королевстве, и здесь… все подготовил заранее. Использовал южаков для создания новых мертвых, держал телеги под рукой…

Тиндалл снова уставился в карту. Луч фонарика заметался туда-сюда: лейтенант обдумывал возможные варианты.

– Ну, – заговорил он наконец, – наверное, они могут отвезти полушария на телегах к морю, погрузить их на корабли, по воде доставить на юг, а затем – вверх по заливу к заброшенному причалу у лесопилки. Но поблизости от Западного оборонительного пункта нет никакой пристани, где можно было бы перенести полушария на корабли…

– А вот и есть. – Майор внезапно помрачнел и указал на отдельно стоящий значок на карте – вертикальную черточку внутри ромба. – Это причал военно-морских сил у Западного маяка.

– Именно так Хедж и поступит. – Лираэль внезапно похолодела от уверенности. – А долго ли им добираться туда морем?

– Погрузка полушарий займет какое-то время. – Сэм протиснулся в круг склоненных над картой голов. – И повезет их парусник, а не пароход. Но Хедж наколдует себе ветер. По моим расчетам, им понадобится меньше восьми часов.

Эти слова были встречены гробовым молчанием; затем, по молчаливому согласию, тесная группка распалась – и все рьяно принялись за дело. Грин, схватив карту, вскарабкался в кабину первого грузовика; Лираэль с друзьями запрыгнула в кузов, а лейтенант Тиндалл побежал вдоль дороги, размахивая рукой и крича: «Вперед! Вперед!» Взревели моторы, грузовики прибавили газу и медленно тронулись с места. Вспыхнули фары; двигатели набирали обороты.

В кузове Сэм усадил Моггета на свой многострадальный латаный-перелатаный рюкзак и сам устроился рядом. Достал из поясной сумы небольшую металлическую коробочку и пододвинул ее прямо к кошачьему носу. Несколько секунд казалось, будто кот крепко спит. Затем один зеленый глаз чуть приоткрылся.

– Это еще что? – полюбопытствовал Моггет.

– Сардины, – отозвался Сэм. – Я знал, что они входят в стандартный сухпаек, и прихватил для тебя пару баночек.

– Что такое сардины? – подозрительно уточнил Моггет. – А ключик зачем? Это какая-то абхорсенская шутка?

В ответ Сэм сорвал ключик и медленно открыл банку. Вкусно запахло сардинами. Моггет жадно наблюдал за происходящим, не отрывая взгляда от банки. Сэм поставил ее на пол, чуть не порезавшись, – грузовик как раз запрыгал по ухабам. Моггет опасливо принюхался к консервам:

– А с какой стати ты мне их даешь?

– Ну ты же любишь рыбку, – пожал плечами Сэм. – Кроме того, я обещал.

Моггет с трудом отвел взгляд от сардинок и обернулся к Сэму. Внимательно сощурился – но честное Сэмово лицо просто дышало простодушием. Котик встряхнул головой – и в мгновение ока заглотал сардины, оставив банку пустой и вылизанной досуха.

Лираэль с Псиной переглянулись при виде такой прожорливости, однако обеих больше интересовало то, что происходило снаружи. Девушка отдернула брезентовый клапан, и собака с хозяйкой вгляделись в темноту позади трех следующих за ними грузовиков. Лираэль чувствовала: по дороге приближается вторая, гораздо более многочисленная армия мертвых и тень-подручных. Тень-подручные, куда более могущественные, нежели мертвые подручные, и не стесненные плотью, передвигались очень быстро; некоторые, взвившись вверх, подобно гигантским летучим мышам, скользили впереди основного отряда своих неуклюжих собратьев – оживших трупов. Они, несомненно, натворят где-нибудь много зла, но девушка не могла позволить себе задумываться еще и о них. На западе поджидала опасность куда более страшная, – на западе и уже чуть южнее, где у горизонта вспыхивали молнии. Лираэль осознала, что искусственный гром анцельстьеррской артиллерии смолк какое-то время назад, а она и не заметила.

– Псинушка, – прошептала Лираэль. Она притянула собаку к себе и крепко обняла за шею. – Псинушка… Что, если мы опоздали уничтожить «Молниевый питомник»? Что, если полушария все-таки соединятся?

Псина молчала. Она просто сопела, уткнувшись девушке в ухо, и колотила хвостом по полу.

– Мне надо войти в Смерть, да? – так же шепотом спросила Лираэль. – Чтобы воспользоваться Темным Зеркалом и выяснить, как именно Разрушитель был скован в Начале.

И снова Псина не проронила ни слова.

– А ты пойдешь со мной? – спросила Лираэль так тихо, что никакое человеческое ухо не уловило бы ее шепота.

– Да. Куда пойдешь ты, там буду и я.

– А когда нам идти?

– Не сейчас, – пробормотала Псина. – Только если у нас не останется другого выхода. Может, мы все-таки доберемся до «Молниевого питомника» раньше Хеджа.

– Очень на это надеюсь. – Лираэль вздохнула. Она снова порывисто обняла Псину и, выпустив ее, устроилась на своем собственном рюкзаке. Сэм уже спал, привалившись к противоположной стене кузова, а Моггет свернулся калачиком у него под боком. Пустая жестянка от сардин ездила по полу туда-сюда. Лираэль подобрала ее, наморщив нос, и затолкала в угол, чтобы не громыхала.

– Я покараулю, – пообещала Шкодливая Псина. – А тебе нужно поспать, хозяюшка. До рассвета еще несколько часов, и тебе понадобятся все силы.

– Боюсь, я не смогу заснуть, – тихо пожаловалась Лираэль. Но все-таки откинулась на рюкзак и закрыла глаза. Она вся изнервничалась; будь такая возможность, она встала бы и поупражнялась с мечом или сделала хоть что-нибудь, чтобы подавить неизбывную тревогу с помощью физических нагрузок. Но здесь, в кузове движущегося грузовика, даже не поразомнешься толком. Остается только лежать и переживать о том, что их всех ждет. Именно так Лираэль и поступила – и на удивление быстро пересекла границу между нервозным бодрствованием и беспокойным сном.

Псина, положив голову на лапы, наблюдала, как Лираль ворочается с боку на бок и бормочет что-то во сне. Грузовик дребезжал и вибрировал, рев мотора то нарастал, то затихал, по мере того как машина преодолевала подъемы, спуски и повороты.

Спустя час или около того Моггет приоткрыл один глаз. Заметил, что Псина пристально за ним наблюдает, и поспешно зажмурился снова. Псина бесшумно встала, подошла к коту и придвинула морду вплотную к розовому кошачьему носику.

– А теперь объясни, почему бы мне не взять тебя за шкирку и не вышвырнуть наружу сию секунду, – прошипела Псина.

Моггет невозмутимо приоткрыл один глаз.

– Так я следом побегу, – шепнул он. – Кроме того, она поверила мне на слово. Почему бы тебе не поступить так же?

– А я не столь милосердна. – Псина оскалилась. – Так что заруби себе на носу: если ты слукавишь, уж я позабочусь о том, чтобы покончить с тобой раз и навсегда.

– Да ну? – Моггет открыл второй глаз. – А если не сможешь?

Псина тихо, угрожающе зарычала. Сэм тут же проснулся, заморгал и потянулся за мечом.

– Что такое? – сонно спросил он.

– Ничего, – заверила Псина. Вернулась к Лираэль и, раздосадованно вздохнув, тяжело плюхнулась рядом с нею. – Волноваться не о чем. Спи.

Моггет улыбнулся, тряхнул головой, тихо звякнул миниатюрный Ранна. Сэм широко зевнул, вновь привалился к рюкзаку и мгновенно уснул.

Николас Сэйр выплывал из глубин сна, точно попавшаяся на удочку рыба. Медленно поднялся к поверхности – и вот он уже задыхается, растерян, бьется, как та самая рыба, пойманная на берегу залива, – где он, собственно, и находился. Юноша сел и огляделся по сторонам. Некая часть его сознания успокоилась при виде того, что вокруг по-прежнему царят сумерки, над головой теснятся грозовые тучи, а молнии бьют меньше чем в пятидесяти ярдах отсюда. Бледный полукруг солнца на востоке, чуть показавшийся над грядой холмов, заинтересовал его куда меньше.

Николас лежал на куче соломы рядом с какой-то лачугой чуть в стороне от того, что некогда было оживленным причалом. В двадцати ярдах от него люди Хеджа, ругаясь и проклиная все на свете, возились с монтажными треногами, канатами и вóротами в попытке раскачать и сбросить на берег с каботажного суденышка одно из серебристых полушарий. Еще один корабль стоял на якоре на некотором расстоянии от причала, в нескольких сотнях ярдов в заливе – достаточно далеко, чтобы между полушариями не возникла мощная сила отталкивания.

Николас улыбнулся. Они на Форвинской лесопилке! Юноша не помнил, как им это удалось, но они переправили-таки полушария по эту сторону Стены! «Молниевый питомник» готов, им остается только соединить полушария, и все встанет на свои места.

Загрохотал гром, послышался чей-то отчаянный крик. Один из рабочих свалился за борт, кожа его почернела, волосы горели. Он распростерся на причале, корчась и постанывая, но вот к нему подошел другой рабочий и проворно перерезал бедолаге горло. Ник невозмутимо наблюдал за происходящим. Такова цена экспериментов с полушариями, а ведь только полушария и имеют значение.

Ник медленно поднялся, сначала на четвереньки, а потом и на ноги. Это далось юноше с трудом: ему пришлось вцепиться в сломанную водосточную трубу домишки и немного постоять, пока не прошло головокружение. Но постепенно он почувствовал себя увереннее. На его глазах погиб еще один рабочий, но Ник этого даже не заметил. Он видел лишь блеск полушарий; лишь ход работ занимал его. Очень скоро первое полушарие можно будет переместить в полуразрушенный корпус лесопилки. Его водрузят на специальную платформу, укрепленную на железнодорожной вагонетке, одной из двух, что стоят на небольшом отрезке рельсовых путей.

По крайней мере, именно такие распоряжения отдал Николас. Юноше вдруг пришло в голову, что он ведь даже не осмотрел «Молниевый питомник». Он начертил планы, он заплатил строителям – и отбыл в Древнее королевство. Давным-давно, как ему теперь казалось. Наяву «Молниевый питомник» он никогда не видел. Только на бумаге да в своих беспокойных снах.

Юноша все еще был очень слаб – как следствие недуга, которым он переболел там, за Стеной, – слаб настолько, что подкашивались ноги. Он нуждался в палке или в костыле. Рядом лежали примитивные носилки из холста и дерева. Что, если выдернуть одну из жердей и использовать ее как трость? Очень медленно и осторожно Ник добрел до носилок, едва не падая и проклиная свою слабость. Он опустился на колени и вытащил жердь из холщовых петель. Жердь оказалась футов восьми в длину; тяжеловата, конечно, но все лучше, чем ничего.

Ник уже собирался встать, опираясь на новообретенную трость, как вдруг заметил на носилках что-то блестящее. Обломок дерева, расписанный странными светящимися символами. Озадаченный юноша нагнулся, чтобы подобрать его.

Однако стоило ему прикоснуться к обломку, как все его тело свела судорога и отчаянно затошнило. Но даже пока юношу выворачивало наизнанку, он не отрывал пальца от кусочка ветряной флейты – теперь-то он вспомнил, что это такое! Подобрать его не удавалось, рука отказывалась повиноваться, и пальцы не сжимались; все, что Ник мог, – это касаться деревяшки. Ведь пока длилось прикосновение, потоком возвращалась память. Пока длилось прикосновение, он снова был самим собою – Николасом Сэйром, а не бездумной марионеткой сияющих полушарий, до которых рукой подать.

– Слово Сэйра, – прошептал он, снова вспомнив Лираэль. – Я должен остановить все это.

Ник по-прежнему сидел, скорчившись над шестом и над собственной блевотиной, лихорадочно осмысливая свое незавидное положение. Как только он перестанет касаться амулета, он вернется к прежнему и снова превратится в бездумного слугу. Ни подобрать, ни унести в руках осколок ветряной флейты он не может. Но должен же быть какой-то способ удержать его при себе, чтобы магия продолжала действовать и напоминала Нику, кто он такой!

Ник придирчиво осмотрел себя с ног до головы. И впервые поразился и ужаснулся тому, как он исхудал… да еще этот огромный лиловый синяк на левой стороне груди… Рубашка превратилась в лохмотья, брюки – в таком же плачевном состоянии, на тощей талии их поддерживал даже не ремень, а кусок просмоленной веревки. Карманы продрались, нижнего белья не было вообще.

Но отвороты на брюках никуда не делись. Ник ощупал их правой рукой, проверяя, выдержат ли. Тонкая шерсть заметно поистерлась в сравнении с тем, как выглядела еще несколько недель назад, но казалась достаточно крепкой.

Задыхаясь от напряжения, Ник подтянул ногу как можно ближе к обломку ветряной флейты, оттянул отворот и второй рукой пододвинул деревяшку к нему. Первая попытка оказалась неудачной, вторая тоже, но наконец получилось: кусочек дерева провалился в отворот. Юноша тотчас же позабыл, что такое он делает, – но вот, спустя несколько секунд, отворот хлопнул по ноге. Лодыжку пронзила резкая боль – ну да ничего, терпеть можно.

Нику очень не хотелось смотреть на полушария, но он все равно смотрел не отрываясь. Первое уже лежало на причале. Вокруг кишмя кишели люди, привязывая новые буксировочные канаты и отвязывая те, с помощью которых груз спустили на берег. Среди тех, что хватались за концы веревок, готовясь волочить полушарие по земле, юноша заметил немало рабочих ночной бригады. Выглядели они лучше своих собратьев, однако все равно гнили заживо под своими синими шляпами и платками.

«Нет, – подумал Ник, едва деревянный амулет снова стукнул его по лодыжке. – Это не несчастные прокаженные, это мертвые твари, трупы, наделенные подобием жизни волей Хеджа». Близкое соседство полушарий или непрестанно вспыхивающие молнии, похоже, не доставляли им ровным счетом никаких неудобств – в отличие от обычных, живых людей.

Точно отозвавшись на мысленный призыв, в отсвете последней молнии рядом с полушарием внезапно объявился Хедж. И снова Ник поразился чудовищному облику некроманта, ведь раньше он выглядел совсем иначе! Теперь по черепу его скользили тени, вплетаясь в языки пламени, полыхающие в глазницах, а с пальцев срывались вязкие алые сгустки огня.

Некромант дошел до носа каботажного судна и что-то прокричал. Рабочие кинулись исполнять приказ, хотя почти все они были либо ранены, либо больны. Они отшвартовались, подняли парус, и суденышко отошло от причала. Второе, тяжело нагруженное, тут же двинулось к берегу.

Хедж, не сводя глаз с судна, воздел над головой руки. И заговорил. От этих резких, хрипло звучащих слов воздух вокруг пошел рябью и содрогнулась земля. Простирая руку в сторону залива, некромант воззвал снова, и жестикуляция его оставила в воздухе алый огненный след.

Над заливом заклубился туман. Тонкие белые щупальца, закручиваясь спиралями, тянулись все выше и выше, таща за собою более плотные шлейфы белесого марева. Хедж взмахнул рукой направо и налево, и щупальца расползлись вбок, вытягивая из воды все больше тумана, что неспешно воздвигался стеной по всей длине залива. Растекаясь в обе стороны, он волной катился еще и вперед, к пристани и к лесопилке, захлестывал долину и холмы за нею.

Хедж захлопал в ладоши и обернулся. Взгляд его упал на Ника; тот тотчас же потупился и схватился за грудь.

Юноша отчетливо слышал приближение некроманта: каблуки его громко стучали по деревянному настилу.

– Полушария, – забормотал Ник быстро, едва шаги стихли рядом с ним. – Полушария надо… мы должны…

– Все идет лучше некуда, – сообщил Хедж. – Я вызвал морской туман, который никому не удастся развеять, даже если у кого-то из наших врагов достанет умения попытаться. Ждать ли мне новых указаний, Повелитель?

Ник почувствовал, как в груди у него что-то встрепенулось. Вроде как паническое сердцебиение, только сильнее, и страшнее, и омерзительнее. Юноша задохнулся от боли и упал вперед, ничком, руки его заскребли по деревянным доскам, царапая дерево и обламывая ногти.

Хедж дождался окончания приступа. Ник лежал, тяжело дыша, не в состоянии вымолвить ни слова, ожидая, что вот-вот потеряет сознание и тварь внутри его пробудится. Но этого не произошло, и спустя несколько минут Хедж ушел.

Ник перекатился на спину и какое-то время наблюдал, как туман расползается по небу, застилая грозовые тучи – но не молнии. «Подсвеченное электрическими разрядами белое марево – зрелище воистину невиданное», – подумал он, непроизвольно отмечая про себя такой любопытный феномен.

При этом сознанием его владела мысль куда более важная. Необходимо было любой ценой помешать Хеджу воспользоваться «Молниевым питомником».