Книга: Абхорсен
Назад: Часть третья
Дальше: Глава восемнадцатая. Хлёрр-под-Маской

Глава семнадцатая. Возвращение в Анцельстьерр

Ветер меняется на сев еро-с евер о-восточ ный, сэр, – отрапортовал старшина Приндел, глядя на стрелку а не мом етра, меха нически подсоединенного к флюгеру, установленному несколькими этажами выше. Стрелка крутанулась вокруг своей оси, электрический свет мигнул и погас, теперь комнату освещали только две изрядно чадящие керо синовые лампы. Приндел глянул на часы, которые, конечно, тоже встали, а затем на размеченную делениями свечку, стоящую между лампами.
– Электрооборудование отказало примерно в шестнадцать сорок девять.
– Превосходно, Приндел, – отозвался лейтенант Дру. – Распорядись насчет перехода на керосиновое освещение и объявляй боевую готовность. А я поднимусь к прожектору.
– Так точно, сэр! – Приндел взялся за переговорную трубку и рявкнул: – Переход на керосиновое освещение! Боевая готовность! Повторяю: боевая готовность!
– Так точно! – эхом долетело из трубки, и тут же взвыла ручная сирена и лязгнул надтреснутый колокол. Звуки разнеслись по всему маяку.
Дру набросил на себя синюю шерстяную куртку с капюшоном и затянул широкий кожаный пояс, на котором висели револьвер и кортик. Обмундирование довершал синий стальной шлем, украшенный эмблемой с изображением золотых перекрещенных ключей: форменным знаком смотрителя Западного маяка. Шлем достался Дру от его предшественника и был слегка великоват, так что всякий раз, надевая его, лейтенант чувствовал себя ужасно глупо, но ничего не попишешь: правила есть правила.
Пост управления находился пятью этажами ниже прожектора. Поднимаясь по лестнице, Дру столкнулся со старшим матросом Керриком. Тот со всех ног бежал вниз.
– Сэр, поторопитесь!
– Я и тороплюсь, Керрик, – невозмутимо откликнулся Дру, от души надеясь, что голос его звучит ровно. Сердце отчего-то стремительно заколотилось в груди. – Что такое?
– Туман…
– Тут всегда туман. Поэтому мы здесь. Предупреждаем корабли, чтобы ненароком в туман не заплыли.
– Нет-нет, сэр! Не на море! На земле. С севера наползает туман. А позади него бьют молнии, и движется он прямиком к Стене. А с юга спешат люди!..
Дру тут же стряхнул с себя напускное спокойствие, так тщательно натренированное в военно-морском училище, которое лейтенант покинул всего восемнадцать месяцев назад. Оттолкнув Керрика, он побежал по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Тяжело дыша,
он толкнул массивную стальную дверь люка и протиснулся в маячную комнату, однако успел вдохнуть поглубже и кое-как изобразить собранного и невозмутимого морского офицера, каковым ему и подобало быть.
Свет не горел – загореться ему предстояло приблизительно через час. На маяке использовалась дублированная система: одна – керосинно-механическая, другая – полностью электрифицированная; ведь электричество и технологии странным образом отказывали, когда ветер дул с севера. Из Древнего королевства.
Дру с облегчением убедился, что самый опытный из его младших офицеров уже здесь. Боцман Берл стоял снаружи на смотровой площадке, прильнув к громадному судовому биноклю. Дру вышел вслед за ним, ожидая, что в лицо ему ударит холодный, промозглый ветер. Однако повеяло теплом: лишнее подтверждение тому, что ветер дул с севера. Берл как-то рассказывал молодому лейтенанту, что за Стеной времена года не совпадают со здешними, и Дру прослужил на Западном маяке уже достаточно долго, чтобы убедиться в правоте боцмана, хотя поначалу он от подобной идеи только отмахивался.
– Что происходит? – осведомился Дру. На некотором расстоянии от берега клубился морской туман, как всегда, днем и ночью. Но с севера к Стене наползала другая волна тумана, куда более темного. Его зловеще подсвечивали вспышки молнии, и тянулся он на восток, на сколько хватало глаз.
– Где эти люди?
Берл передал лейтенанту бинокль и указал в нужном направлении.
– Их сотни, мистер Дру, а то и тысячи. Похоже, южаки, из нового лагеря на Лингтонском холме. Они движутся на север и пытаются перебраться за Стену. Но они-то как раз не проблема.
Дру подкрутил ручку фокусировки, звонко стукнув при этом биноклем по ободу шлема и подосадовав про себя, ведь перед Берлом-то хотелось выглядеть куда более внушительно.
Поначалу лейтенант ничего не видел, но вот изображение сфокусировалось, и все размытые кляксы обрели четкость и превратились в бегущие фигурки. Их были тысячи: мужчины в синих шляпах, женщины в синих головных платках, дети, с головы до ног одетые в синее. Они перекидывали доски через проволочные заграждения, продирались и прорубались насквозь, если иначе не получалось. Некоторые уже прошли нейтральную полосу и почти достигли Стены. Дру покачал головой. Зачем, ради всего святого, им так понадобилось в Древнее королевство? А тут еще новая загадка: некоторые южаки, уже пробившиеся к Стене, внезапно разворачивались и бежали назад…
– А в штаб Внешней границы уже доложили об этих людях? – спросил Дру. Неподалеку располагался армейский гарнизон. В тыловых окопах укрепилась, по меньшей мере, рота: сторожевые заставы, рассредоточенные во все стороны посты подслушивания – все дела… Чем там заняты эти вояки?
– Телефоны наверняка вырубились, – мрачно предположил Берл. – Кроме того, эти люди – не проблема. Вы приглядитесь к передней кромке тумана, сэр!
Дру направил бинокль туда, куда показывал боцман. Туман двигался неожиданно быстро, причем ровной волной. Как будто стена белесого марева скользила навстречу стене из камня. Странный туман, да еще и подсвеченный изнутри молниями…
Лейтенант сглотнул, заморгал, снова затеребил ручку фокусировки, не в силах поверить своим глазам. На переднем краю тумана наступали… существа. Существа, что некогда были людьми, но теперь перестали ими быть. Дру слышал байки о подобных тварях, когда впервые получил назначение в береговую службу на севере, но, понятное дело, ни слову не верил. Ожившие трупы, неописуемые монстры, магия благая и пагубная…
– У этих южаков нет ни шанса, – прошептал Берл. – Я вырос на севере. Я помню, что произошло двадцать лет назад в Бейне…
– Берл, ни слова больше, – приказал Дру. – Керрик!
Керрик просунул голову в люк.
– Керрик, возьмите дюжину красных сигнальных ракет и выпускайте их по одной раз в три минуты.
– К-красные ракеты, сэр? – пролепетал Керрик. Красные сигнальные ракеты служили специальным сигналом бедствия.
– Красные ракеты! А ну, пошевеливайтесь! – взревел Дру. – Берл! Пусть через пять минут все, кроме Керрика, построятся снаружи; экипировка – комплект снаряжения номер три и винтовки!
– Винтовки не сработают, сэр, – удрученно напомнил Берл. – И гарнизон наверняка перебит, иначе эти южаки не прорвались бы через Внешнюю границу. А там ведь была целая рота…
– Я отдал приказ! Исполняйте!
– Сэр, мы не в силах им помочь, – взмолился Берл. – Вы просто не знаете, на что способны эти твари! Наш устав вменяет нам в обязанность защищать маяк, а не…
– Боцман Берл, – сухо отрезал Дру. – При всех недостатках нашей армии королевский флот Анцельстьерра никогда не остается в стороне, если гибнут ни в чем не повинные люди. И под моим командованием этого не произойдет!
– Так точно, сэр, – медленно протянул Берл. Он занес мускулистую ручищу, отдавая честь, – а затем неожиданно обрушил кулак вниз. Удар пришелся лейтенанту в шею, точно под ободом офицерского шлема. Дру рухнул боцману на руки, и тот осторожно уложил командира на пол и отобрал у него револьвер и кортик.
– Керрик, чего пялишься? Запускай давай эти гребаные ракеты!
– Но… но… а как же…
– Если он очнется, дай ему водички и скажи, я принял командование, – распорядился Берл. – А я пошел вниз, организовывать оборону.
– Оборону?
– Эти южаки бегут с юга прямо через армейские укрепления. Стало быть, на этой стороне уже кто-то есть – кто-то, кто от наших солдат мокрого места не оставил. И этот кто-то небось мертвый, или я очень сильно ошибаюсь. И мы с вами следующие на очереди. Чего доброго, враг уже здесь! Так что запускай давай гребаные ракеты, говорю тебе!
Дюжий боцман прокричал последние слова, уже выбираясь из люка, и с лязгом захлопнул за собою дверцу.
Эхо этого лязга еще гуляло по маяку, когда Керрик услышал первые крики – где-то внизу, во внутреннем дворе. Еще крики, еще… душераздирающий вопль и невнятный шум и гам; визг, ор и звон стали.
Трясущимися руками Керрик вскрыл ящик с ракетами и выдернул одну. Пусковая установка крепилась на перилах балкона, но, притом что на учениях старшина проделывал это сотни раз, сейчас ему никак не удавалось зарядить ракету. А когда наконец все получилось, он дернул за спусковой шнур слишком рано, и ракета взвилась в небо, опалив ему руки.
Всхлипнув от боли и страха, Керрик достал из ящика еще одну ракету. Над его головой с небес опадали огненные цветы, ярко алея на фоне облака.
Даже не подумав выждать условленные три минуты, Керрик запустил следующую ракету, а потом еще одну.
Он все еще выстреливал ракету за ракетой, когда в люк протиснулись мертвые подручные. К тому времени туман объял весь маяк, только Керрик с его ракетами и маячная комната возвышались над сырой текучей беле сой пеленою. Плотный туман казался твердой землей – он обманывал взор так убедительно, что, когда мертвая тварь, расколотив стеклянную дверь, протянула к Керрику хищные лапы (пальцев отчего-то было больше, чем нужно, и из каждого торчало по искривленной окровавленной косточке), тот ни на минуту не задумался. Старшина прыгнул – и в первые мгновения ему показалось, будто пелена тумана и в самом деле поддерживает его. Он сделал шаг, другой, побежал, истерически хохоча, но при этом все равно падал, камнем падал вниз. Мертвые подручные смотрели ему вслед, зная: эта крохотная искорка жизни вот-вот погаснет.
Но Керриг погиб не напрасно. Красные ракеты заметили на юге и на востоке. А в маячной комнате пришел в себя лейтенант Дру и, пошатываясь, поднялся на ноги в ту самую минуту, как Керрик упал с башни. Дру увидел мертвых и в порыве вдохновения рванул за рычаг, высвобождающий боёк ударника и подаваемое под давлением масло.
На вершине маяка вспыхнул свет – свет, тысячекратно умноженный самыми лучшими линзами, выточенными стекольщиками Корвира. Луч ударил в обе стороны, взяв «в клещи» мертвых на балконе. Те завизжали, прикрывая гниющие глаза. Молодой офицер в отчаянии перевел заводной механизм в нейтральное положение и налег на ворот, чтобы луч начал вращаться по кругу. Именно на это ворот и был рассчитан, на случай если все механические устройства откажут, но приводить его в движение предполагалось не в одиночку.
Отчаяние и страх придали лейтенанту сил. Слепящий белый луч со всей силы ударил по мертвым. Вреда он не причинил, но мертвые ненавидели свет и поневоле отступили тем же путем, что и Керрик, то есть назад, в туман. В отличие от Керрика, они уцелели при падении, пусть тела их и пострадали. Мертвые медленно поднялись с земли и на студенистых искалеченных ногах принялись снова карабкаться вверх по бесконечным лестницам. Ведь там теплилась такая вкусная жизнь, а про докучный свет мертвые уже забыли.

 

Ник проснулся под раскаты грома и вспышки молний. Как оно часто случалось в последнее время, юноша был сбит с толку, голова у него кружилась. Он чувствовал, как под ним раскачивается земля; ему потребовалась секунда, чтобы осознать: его несут на носилках. Два силача, взявшись один впереди, другой сзади, мерно шагали вперед, таща свою ношу. С виду – самые обычные, нормальные люди. А вовсе не прокаженные с раскопа, которых Хедж называл ночной бригадой.
– Где мы? – спросил Ник. Голос его звучал хрипло, во рту ощущался привкус крови. Ник осторожно облизнул губы. Так и есть: кровь корочкой запеклась на губах. – Я хочу пить.
– Хозяин! – крикнул один из носильщиков. – Он проснулся!
Ник попытался сесть, но сил не было. В вышине над собою он видел только грозовые тучи и молнии, что били в какую-то точку впереди. Полушария! Ник сразу же все вспомнил. Необходимо убедиться, что полушария в целости и сохранности!
– Полушария! – заорал он. Горло пронзила боль.
– С ними все в порядке, – послышался знакомый голос, и над Ником, откуда ни возьмись, навис Хедж. А он ведь стал выше, безотчетно подумал Ник. А еще – тоньше. Вроде как вытянулся в длину, точно ириска, которую вырывают друг у друга двое детишек. И если прежде он был лысоват, то теперь волос у него словно поприбавилось. Или это тень облепила его чело?
Ник зажмурился. Где он? Как он сюда попал? Мысли путались. Вероятно, он все еще болен, причем расхворался серьезнее, чем прежде, иначе почему его несут на носилках?
– Где мы? – слабо повторил Ник. Он снова открыл глаза, но Хеджа не увидел – хотя голос его раздавался где-то совсем рядом.
– Мы переходим на ту сторону Стены, – отозвался Хедж, рассмеявшись неприятным смехом. Ник тоже расхохотался – сам не понимая почему и, более того, не в силах остановиться, пока в конце концов не задохнулся и не закашлялся.
Но за хохотом Хеджа и неумолчными раскатами грома слышался еще какой-то шум. Ник не сразу опознал, что это. Он чутко вслушивался, пока носильщики невозмутимо тащили его дальше, и наконец, кажется, понял: это же зрители неистовствуют на футбольном или крикетном матче, воплями и криками приветствуя победителя! Хотя, конечно, Стена – несколько неожиданное место для спортивных игр. Может, это солдаты Внешней границы затеяли состязание.
Пятью минутами позже Ник расслышал в гуле толпы пронзительный визг и понял: никакой это не футбольный матч. Он попытался сесть, но сильная рука тут же уложила его обратно – конечно же, рука Хеджа, но черная и обугленная, а на месте ногтей подрагивали алые язычки пламени.
«Галлюцинации, – в отчаянии убеждал себя Ник. – Галлюцинации!»
– Необходимо перейти за Стену как можно быстрее, – наставлял Хедж носильщиков. – Еще несколько минут, и мертвые уже не смогут удерживать проход. Как только полушария окажутся по ту сторону, мы побежим.
– Да, господин, – хором отозвались носильщики. Ник гадал, о чем, собственно, идет речь. Они шли между двумя колоннами странных недужных рабочих. Юноша старался не смотреть в их сторону: изодранные синие лохмотья не давали гниющей плоти отваливаться от костей. К счастью, изувеченных лиц он не видел. Все они развернулись спиной, сцепив руки, точно расставленный задом наперед почетный караул.
– Полушария по ту сторону Стены!
Ник не понял, кто это произнес. Голос был незнакомый, гулкий, и юношу словно обдало грязью. Но слова эти произвели мгновенный эффект. Носильщики припустили бегом. Ника подбрасывало и швыряло туда-сюда; в какой-то момент, взлетев вверх, он крепко вцепился в края носилок и, воспользовавшись толчком, резко сел и огляделся.
Они как раз вбегали в туннель в Стене, отделяющей Древнее королевство от Анцельстьерра. В низкий, пробитый в камне сводчатый туннель. По всей его длине туннель заполонила ночная бригада. Между двумя бесконечными рядами сцепленных рук оставался совсем узкий проход. Все эти люди – и мужчины, и женщины – мерцали золотистым светом, но, оказавшись ближе, Ник разглядел, что сияние исходит от тысяч крохотных золотых язычков пламени, что, сливаясь воедино, распространялись все шире, и те, что стояли дальше от входа, были объяты огнем.
Носильщики вбежали в туннель, и Ник в ужасе вскрикнул. Огонь пылал повсюду – странный золотистый бездымный огонь. И хотя он испепелял работников ночной бригады, никто даже не попытался бежать, или закричать, или сделать хоть что-нибудь, чтобы положить конец этому кошмару. Хуже того, Ник заметил, что как только кто-либо из рабочих сгорал дотла, на его место заступал другой. Сотни и сотни одетых в синее мужчин и женщин толпой валили внутрь с противоположного конца, удерживая строй.
Хедж с усилием пробивался сквозь туннель впереди носилок. Но… это же не вполне Хедж. Это скорее сгусток тьмы в образе Хеджа, обрамленный алым пламенем, что боролось с золотым. Каждый шаг явно давался Хеджу с трудом, а золотой огонь казался едва ли не физической силой, пытающейся помешать Хеджу пройти сквозь туннель в Стене.
Внезапно впереди вспыхнула целая группа рабочих ночной бригады. Так свеча, догорая, растекается лужицей воска и исчезает без следа. Не успели люди по обе стороны опять соединить руки, а новые рабочие – добежать до места, как золотое пламя, воспользовавшись брешью, с ревом хлынуло по туннелю. Носильщики заметили, что происходит, разразились проклятиями и воплями, но не замедлили бега. Они врезáлись в огонь, точно пловцы, что бегут с берега навстречу волне и ныряют в нее. Но хотя и носилки, и двое приставленных к ним здоровяков прошли насквозь, пламя объяло Ника, сбросило его с носилок и швырнуло на каменный пол туннеля.
Вместе с золотым пламенем сердце пронзила леденящая боль, как будто в грудь юноше воткнули сосульку. Зато в голове внезапно прояснилось, все чувства обострились. Ник различал в пламени и в камнях отдельные символы: они двигались, изменялись, образовывали новые комбинации. Да это же знаки Хартии, о которых он столько слышал! Магия Сэмета… и Лираэль.
В памяти тут же воскресли все события последних дней. Ник вспомнил и Лираэль, и крылатую собаку. Бегство из палатки. Тайное убежище в тростниках. Его разговор с Лираэль. Не он ли пообещал девушке, что сделает все, что сможет, чтобы остановить Хеджа?
Пламя билось в грудь Ника, но не обжигало кожи. Оно пыталось атаковать то, что таилось внутри его, исторгнуть осколок из его тела. Но магия Стены намного уступала этой силе, и сила вновь заявила о себе, пока Ник искал помощи у огня Хартии: он хватал языки пламени руками и даже порывался проглотить вспышки золотого света.
Изо рта, и носа, и ушей юноши внезапно посыпались белые искры, тело его вдруг выпрямилось, точно он проглотил кол, рванулось вперед и вверх; а локти и колени застопорились в вертикальной плоскости. Точно негнущаяся кукла, Ник заковылял вперед; с каждым его шагом золотое пламя бушевало все яростнее. В глубине души юноша понимал, что происходит, но он поневоле оставался лишь сторонним наблюдателем. Он утратил власть над собственными мышцами. Осколок управлял своей жертвой, хотя понятия не имел, как заставить Ника идти должным образом.
Ник на негнущихся ногах брел вперед мимо бесчисленных рядов пылающей ночной бригады, а с противоположного конца в туннель валом валили все новые и новые жертвы. Многие вообще не походили на ночную бригаду и на первый взгляд выглядели как самые обыкновенные мужчины и женщины: их волосы и кожа казались живыми и свежими. Угадать правду можно было только по глазам; да и в глубине души Ник знал: они – мертвы, а не просто больны. Подобно своим полуразложившимся собратьям, эти новоприбывшие тоже были в синих шляпах или платках.
Впереди Хедж вырвался из туннеля и, обернувшись, жестом поманил Ника. Юноша ощутил этот жест как физический захват: его потащило вперед еще быстрее. Золотое пламя тянулось к нему со всех сторон, однако ночная бригада оказалась слишком многочисленна, слишком много тел горело по обе стороны. Пламя так и не смогло пробиться к Николасу, и в конце концов юноша, пошатываясь, вывалился из туннеля, а золотые языки остались позади.
Итак, Ник прошел сквозь Стену и оказался в Анцельстьерре. Или, скорее, на нейтральной территории между Стеной и Внешней границей. Обычно здесь было тихо и пустынно: голая земля да колючая проволока, и некое ощущение мира и безмятежности, благодаря тихому шепоту ветряных флейт. Ник всегда считал их какими-то своеобразными украшениями или памятниками. Теперь над нейтральной полосой клубился туман, зловеще подсвеченный тускло-красным отблеском заходящего солнца и вспышками молний. Туман неумолимо полз на юг; кое-где белесое марево редело, открывая взгляду сцены кровавой бойни. Белая пелена отдергивалась на краткий миг, точно занавес в аттракционе ужасов, демонстрируя горы трупов, мертвые тела повсюду, сколько хватало глаз, и повисшие на проволочных заграждениях, и лежащие вповалку на земле. И все – в синих шляпах и в синих платках. Ник с запозданием понял: это убитые южаки-беженцы, а ночная бригада Хеджа тоже была каким-то кошмарным образом набрана из их числа.
Над головой юноши потрескивали молнии и рокотал гром. Туман всколыхнулся, расступился, и Ник на мгновение увидел полушария – совсем рядом, чуть впереди, примотанные к громадным саням. Юноша знал, что сани поджидали их, когда баржи разгружали в Редмуте. Но он совсем не помнил, как это происходило: между его разговором с Лираэль в тростниковой лодочке и пробуждением непосредственно перед переходом через Стену зиял провал. Полушария дотащили сюда, надо думать, те же самые люди, что волокли их сейчас. Самые обычные, нормальные люди – по крайней мере, никакая не ночная бригада. Причем одетые в странные сочетания поношенной формы анцельстьеррской армии и одежд Древнего королевства. Солдатские куртки цвета хаки резко контрастировали с охотничьими кожаными штанами, разноцветными бриджами и ржавыми кольчу гами.
Сила, что гнала юношу по туннелю, внезапно ослабла, и Ник рухнул к ногам Хеджа. Некромант заметно вырос: теперь росту в нем было не меньше семи футов, а багровое пламя, окутывающее его ореолом и пылающее в глазницах, разгорелось ярче и жарче. Ник впервые испытал страх перед своим помощником – и запоздало подивился, почему до сих пор не боялся его. Но юноша был слишком слаб. Он беспомощно скорчился у ног Хеджа, хватаясь за грудь, где все еще пульсировала боль.
– Уже скоро, – заверил Хедж, и голос его был подобен грому. – Скоро наш господин обретет свободу.
Ник, к огромному своему изумлению, восторженно закивал, и это напугало его едва ли не больше, чем Хедж.
Юноша уже снова погружался в то полусонное состояние, в котором не мог думать ни о чем, кроме полушарий, и «Молниевого питомника», и всего того, что необходимо сделать…
– Нет, – прошептал Ник. Всего этого делать ни в коем случае нельзя. Он понятия не имеет, что происходит, и, пока он не выяснит доподлинно, делать он ничего не станет. – Нет!
Хедж тут же понял, что Ник заговорил своим собственным голосом. Он ухмыльнулся, в горле его замерцало пламя. Он подхватил Ника с земли, точно младенца, и притиснул его к груди, к бандольеру с колоколь цами.
– Ты свою роль почти доиграл, Николас Сэйр, – промолвил он. Дыхание его обжигало, словно горячий пар, и разило гнилью. – Ты всегда был ненадежным вместилищем, и только, хотя твой дядюшка и папаша помогли нам куда больше, нежели я смел надеяться, пусть и сами того не ведая.
Не в силах двинуться, Ник не отрываясь смотрел в пылающие глазницы. Юноша уже напрочь позабыл обо всем, что воскресло в его памяти при переходе по туннелю. В глазах Хеджа он видел серебристые полушария, молнии, и снова понимал: соединить полушария воедино – вот единственная и высшая цель его краткой жизни.
– Полушария, – прошептал он, точно творя заклинание. – Полушария обязательно должны быть соединены.
– Уже скоро, господин мой, уже совсем скоро, – напевно произнес Хедж. Он подошел к двум ожидающим здоровякам, уложил Николаса на носилки и провел почерневшей, все еще пылающей рукой по груди юноши чуть выше сердца. Под прикосновением Хеджа лохмотья анцельстьеррской рубашки растаяли, открыв взгляду обнаженную кожу, на которой синел глубокий кровоподтек. – Очень скоро!
Ник проводил Хеджа отрешенным взглядом. В голове юноши не осталось ни одной самостоятельной мысли. Только пылающий образ полушарий и их воссоединение в финале. Юноша попытался сесть, чтобы иметь возможность видеть полушария, но сил у него недостало, да и в любом случае туман снова сгустился. Вконец обессиленный, Ник уронил руки, и они повисли по обе стороны носилок. Один палец скользнул по какому-то мусору, и по предплечью разлилось странное ощущение. Острая боль – и мягкое, исцеляющее тепло.
Ник попытался зажать предмет в кулаке, но пальцы отказывались повиноваться. С огромным усилием он перекатился на бок посмотреть, что это. Юноша пригляделся внимательнее, свесившись с носилок, и понял: да это же деревянный обломок одной из разбитых и уничтоженных ветряных флейт, вроде той, чей остов торчал в нескольких футах в стороне. Обломок до сих пор пронизывали знаки Хартии, они струились сквозь древесину и переливались наружу. Ник наблюдал за ними – и тут что-то всколыхнулось в потайных закоулках его сознания. На мгновение юноша снова вспомнил, кто он такой на самом деле, и в голове его вновь прозвучало обещание, совсем недавно данное Лираэль.
Правая рука юношу не слушалась, так что Николас свесился еще ниже и попытался подобрать деревянный обломок левой рукой. В первый момент ему это вроде бы удалось, но даже левая кисть уже не повиновалась Нику. Пальцы разжались сами собою, и осколок ветряной флейты упал на носилки, между левой рукой юноши и его телом, не касаясь ни того ни другого.
Хедж отошел совсем недалеко. Он шагнул в туман, что послушно расступался перед некромантом, и направился к самой высокой горе из погибших южаков. Беженцев перебили мертвые, которых Хедж оживил поутру того же дня, на временных кладбищах вокруг лагерей. Воспользоваться мертвыми южаками, чтобы убивать южаков, – какая ирония! А еще они уничтожили солдат на Западном оборонительном пункте – что за дурацкое название, право слово! – и гарнизон маяка.
В тот день Хедж трижды проходил сквозь Стену. В первый раз – чтобы организовать начальный этап атаки в Анцельстьерре, что оказалось сущим пустяком; потом он вернулся обратно, дабы все подготовить к перевозке полушарий, что, само собою, явилось задачей куда более трудной; а в третий раз он переправился на другую сторону уже вместе с полушариями и Николасом. Больше ему переходить никуда не потребуется; Хедж знал, что Стену его хозяин уничтожит в первую очередь, заодно со всеми прочими творениями презренной Хартии.
Теперь Хеджу оставалось только войти здесь в Смерть и принудить как можно больше духов выйти и вселиться в эти тела. Хотя до Форвинской лесопилки меньше двадцати миль и они смогут добраться туда к утру, Хедж понимал, что анцельстьеррская армия попытается помешать им выйти за пределы Внешней границы. Чтобы противостоять армии, ему нужны мертвые подручные, а большинство тех, что Хедж привел с севера, и тех, которых он создал поутру на кладбищах вокруг южакских лагерей, сгорели при переходе сквозь Стену. Они послужили расходным материалом, обеспечив переправку полушарий на другую сторону.
Хедж извлек из бандольера два колокольца, Саранет – налагающий оковы, и Мозраэль – способный пробудить духов, дремлющих здесь, на нейтральной территории, что ныне освобождена от оков этих ветряных игрушек ненавистного Абхорсена. С помощью Мозраэля Хедж вызовет как можно больше духов, притом что звук этого колокола отправит далеко в Смерть его самого. Но он вернется через все Врата и Пределы, и с помощью Саранета выгонит в Жизнь всех тех духов, которых только найдет.
Тел у него в избытке.
Но не успел Хедж начать, как почувствовал сквозь тьму чье-то приближение. Не забывающий об осторожности некромант отложил Мозраэль, чтобы колоколец ненароком не зазвонил сам по себе, обнажил меч и зашептал слова, от которых вниз по лезвию побежало темное пламя.
Хедж знал, кто это, но не доверял даже тем заклятиям и оковам, что сам наложил на нее. Хлёрр стала одной из великих мертвых. В Жизни она подчинялась Разрушителю, но в Смерти оказалась отчасти вне его власти. Хедж заручился ее послушанием иными способами, но, как оно всегда бывает, когда некромант управляет таким духом, подобная покорность очень ненадежна.
Хлёрр явилась призраком тьмы, лишь отдаленно похожим на человека: громоздким туловищем с безобразными отростками, отчасти смахивающими на две руки, две ноги и голову. На месте глаз в глубоких провалах пылал огонь, но провалы эти были слишком огромны и слишком далеко расположены друг от друга. В первый раз Хлёрр прошла сквозь Стену вместе с Хеджем и возглавила внезапную атаку на анцельстьеррский гарнизон Западного оборонительного пункта. Нападения с юга там не ждали. Хлёрр собрала богатую жатву жизней и многократно умножила свою силу. Хедж с опаской поглядывал на нее, крепко сжимая Саранет. Колокольцы не люби ли служить некромантам, и даже тот, что в руке Абхорсена вел бы себя смирно, нуждался в постоянных напоминаниях о том, кто здесь хозяин.
Хлёрр поклонилась – на взгляд Хеджа, как-то слишком издевательски. А затем заговорила: в облаке тьмы образовался бесформенный рот. Зазвучали слова – сбивчивая, нечленораздельная невнятица. Хедж нахмурился и занес меч. Рот обозначился четче, в жуткой пасти заметался туда-сюда язык кроваво-красного пламени.
– Прошу прощения, господин, – проговорила Хлёрр. – По дороге с юга движутся солдаты верхом на лошадях, в большом количестве. Среди них есть маги Хартии, впрочем не слишком опытные. Я убила тех, кто шел в первых рядах, но их слишком много, так что я вернулась предупредить моего хозяина.
– Хорошо. Я сейчас создам новое воинство мертвых и сразу же пошлю его к тебе. А ты пока собери здесь всех подручных, сколько найдешь, и атакуй солдат. В первую очередь убей магов Хартии. Ничто не должно воспрепятствовать нашему повелителю!
Хлёрр склонила громадную бесформенную голову. Затем пошарила у себя за спиной и выволокла вперед какого-то тощего коротышку, до сих пор невидимого за туманом и ее собственной темной тушей. Сквозь прорвавшуюся на спине куртку проглядывала классическая офисная белая рубашка, надо думать, даже с нарукавниками. Хлёрр держала человечишку за шею двумя гигантскими пальцами, а насмерть перепуганный бедолага едва дышал. Человечишка рухнул на колени перед Хеджем, хватая ртом воздух и заливаясь слезами.
– Этот – твой, во всяком случае, он так утверждает, – промолвила Хлёрр. И зашагала прочь, растопырив руки и нащупывая по пути мертвых подручных. От ее прикосновения подручные вздрагивали, дергались туда-сюда и медленно устремлялись за нею. Но подручных осталось на удивление мало, а в туннеле сквозь Стену так и вовсе ни одного. Хлёрр старалась не приближаться к грозной каменной громаде, что по-прежнему то и дело вспыхивала и мерцала золотым светом. Даже ей переход сквозь Стену дался с великим трудом; вероятно, Хлёрр и вовсе не справилась бы, если бы Хедж не помог ей и не пожертвовал таким количеством меньших мертвых.
– Ты кто? – осведомился Хедж.
– Я… я заместитель Джиннер, – прохныкал человечишка. И протянул Хеджу конверт. – Личный ассистент мистера Королини. Я принес вам договор… разрешение на переход… на переход за Стену…
Хедж взял конверт. От прикосновения к его пальцам бумага вспыхнула пламенем и сгорела, серые хлопья пепла медленно выпали из почерневшей руки.
– Я не нуждаюсь в разрешении, – прошипел Хедж. – От кого бы то ни было.
– А еще я пришел за… за четвертой выплатой, как договорено, – продолжил Джиннер, подняв взгляд на Хеджа. – Мы исполнили все, о чем вы просили.
– Все ли? – уточнил Хедж. – А король и Абхорсен?
– М… мертвы. – Джиннер задохнулся. – Погибли и сгорели дотла при взрыве бомбы в Корвире. От них вообще ничего не осталось.
– А лагеря близ Форвинской лесопилки?
– Наши люди откроют ворота на рассвете, согласно инструкции. У нас уже отпечатаны листовки, с переводом на аждикский и челланский. Южаки поверят обещаниям, не сомневайтесь.
– А государственный переворот?
– Бои все еще идут – и в Корвире, и в других местах… но я не сомневаюсь, что «Наша страна» победит.
– Значит, все, что мне нужно, уже сделано, – отметил Хедж. – Осталось только одно.
– Что же? – не понял Джиннер. Он снова вскинул взгляд, но не успел даже вскрикнуть, как пылающий меч обрушился вниз и отсек ему голову.
– Напрасная трата, – прокаркала Хлёрр. Она уже шла обратно, а за ней, с трудом волоча ноги, тащилась вереница подручных. – Тело теперь уже не используешь.
– Ступай! – взревел Хедж, внезапно разозлившись. Он убрал окровавленный меч в ножны и снова вытащил Мозраэль. – А не то отошлю тебя в Смерть и призову слугу потолковее!
Хлёрр хихикнула – звук был такой, словно твердые камешки перекатываются в железном ведре, – и скрылась в ночи. Цепочка из примерно сотни мертвых подручных потянулась за нею. Едва последний из них исчез в передних окопах, Хедж позвонил в Мозраэль. Колоколец издал одну-единственную ноту. Поначалу еле слышная, она постепенно нарастала, звучала все громче и выше. По мере того как звон распространялся вширь, трупы южаков начали подергиваться, извиваться, ерзать. Целые нагромождения мертвых тел пришли в движение. Одновременно Хедж покрывался инеем. А Мозраэль все звонил и звонил, хотя владелец его уже брел по ледяной реке Смерти.
Назад: Часть третья
Дальше: Глава восемнадцатая. Хлёрр-под-Маской