ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
— Крин, почему так болит голова-а-а? — простонала я, валяясь утром на матрасе.
Одна, в платье, под одеялом и чужим пиджаком. Шляпа валялась рядом, мензурки обеспокоенно попискивали на полке, глядя на хозяйку. Ощущение, что я накануне не рыдала, а пила.
— Еще бы, столько переживаний на бедную голову. Выпей зелья и не открывай сегодня лавку.
— Наругают.
— Кексик, после вчерашнего тебя не только не наругают, но и поощрят. Ты крепко напугала хозяина.
При упоминании Фолкрита и нашей с ним интересной беседы щеки залила краска.
— Никого я не пугала. Просто расстроилась.
— Ну вот и он расстроился. Сидел возле тебя, сторожил. Под утро сожрал три кекса и ушел. Но думаю, еще вернется. Вчера ты была неадекватна для разговора, однако он зреет.
Поморщилась и облизала пересохшие губы. Устраивать на ночь истерики вредно для красоты и здоровья. Чтобы привести себя в порядок, мне понадобился добрый час. В кои-то веки ледяной душ показался бодрящим. Я даже накрасилась сильнее обычного, чтобы скрыть последствия слез и усталости. В конце концов из зеркала на меня уставилась привычная Дейзи, только какая-то сонная и недовольная.
Голодная к тому же.
Но не успела я спуститься вниз, как хлипкая деревянная дверь затряслась от ударов. Они тут же отозвались головной болью, и я моментально возненавидела того, кто решил явиться в столь ранний…
— Я проспала до обеда?! — воскликнула, взглянув на часы.
— Да, и к тебе не первый раз стучатся. Я решил тебя не будить: у хозяев есть ключи, а остальные личности нам неинтересны.
Что ж, раз сама судьба против работы сегодня, отправлю покупателей восвояси.
— Извините, мы закрыты на учет…
Уиллторн, улыбаясь, протянул мне картонную коробку, перевязанную миленькой зеленой ленточкой.
— Привет, Дейзи. Я не смог дождаться назначенной даты и хотел бы пригласить тебя пообедать сегодня.
— Боюсь, сегодня я немного не в форме. И работы очень много. Извини, Уиллторн…
— Дейзи! — Он обворожительно улыбнулся и мягко, но настойчиво не позволил мне закрыть дверь. — Пожалуйста! Неужели твоя работа не может подождать пару часов? Буквально завтра на меня свалятся такие дела, что я вряд ли смогу вырваться пообедать. А провести время с тобой мне очень хочется. Я чувствую, что, если пропаду еще раз, ты уже не дашь мне второго шанса.
— Ладно, — вздохнула я. — Но сначала идем к аптекарю за зельем от головной боли.
Я заперла лавку на ключ и направилась к аптекарской лавке. Довольный Уиллторн не отставал, так что в помещение, где внезапно не оказалось очереди, мы вошли одновременно.
— Госпожа ведьма! — Аптекарь подобрался. — Вам снова рассольнику?
Очень захотелось удариться головой о стену. Интересно, что подумает Уиллторн? Что я беспробудно пью и бегаю по утрам за рассолом? Он, конечно, вид имел невозмутимый и никак не отреагировал на слова аптекаря. Но я-то видела, что сушеными перьями годморстенской вороны заинтересовался не слишком искренне.
Быстро взяла зелье и буквально силой впихнула плату. По-моему, деньги аптекарь взял лишь из страха — я сделала такое лицо, что впору было его непослушным детям, как бабайку, показывать. Настроение было на нуле, и даже прошедшая после пары глотков боль его не исправила.
— Чудный сегодня день, правда?
Я задрала голову — небо было серое. Ну, под стать настроению зато.
— Куда пойдем? — спросила я, чтобы немного отвлечься.
— Вкусный обед и чудное зрелище. Это частная ресторация в центре Градда. Посмотрим, как устанавливают торжественную арку.
Торжественная арка… что-то я о ней точно слышала. Через арку проходили все парады и шествия. И принца вскоре должны были пронести, к слову — маршрут церемонии оканчивался сразу за этой аркой. Ее как раз должны были отстроить. Прошлая была жутко древняя и развалилась во время шквалистого ветра, чудом не задавив протестную акцию «Фабрикам — бой!».
Пока шли по улице, я вдруг обнаружила, что все еще держу в руках коробку, что принес Уиллторн. Она была довольно тяжелая, и я тут же заинтересовалась, что там такое.
— Десерт, — пояснил мужчина.
— Да, в шоколадной лавке со сладостями напряг, — не удержалась.
— А он не шоколадный. Поверь, тебе понравится.
Пожала плечами — ему виднее. Пришлось как-то заставлять себя радоваться прогулке, искать в душе ответ на приятности, которые делал Уиллторн. И он мне даже нравился. Если бы все мысли не занимал Дрэвис Фолкрит, устроивший мне встряску.
У одного из домов Уиллторн остановился. Не было ни вывески, ни оформленного крылечка — обычный дом в пять этажей, каких в центра Градда была уйма. Я немного напряглась, но вошла. Обычный холл, чистый и уютный. К нам подошла женщина в строгом темном платье и поклонилась.
— Я бронировал верхний столик, — сказал Уиллторн.
— Следуйте за мной.
Мы поднялись по широкой светлой лестнице, преодолели несколько переходов и вдруг оказались на крыше. Она была укрыта магическим куполом, поэтому я не чувствовала ветра и прохлады. Но с нее открывался потрясающий вид на весь центр Градда, в том числе на дворец и площадь, на которой собирались возводить эту арку.
Я подошла к самому краю и заглянула вниз. Высота была не слишком большой, но все же дыхание перехватывало.
— Красиво, — улыбнулась я впервые за день.
— Скоро будет еще лучше. Я видел, как устанавливали первую арку…
— В смысле? — обалдела я. — Это же было несколько сотен лет назад!
— На иллюстрациях, разумеется, — хмыкнул Уиллторн. — В архиве их полно, в академии я изучал историю архитектуры. Тогда Градд был намного меньше, маги были слабее. Сейчас есть негласное правило — по мере возможностей все магические действия на глазах широкой публики производить как можно эффектнее. Мне очень интересно, что получится с аркой.
Я пожалела, что не оделась торжественнее. Место, хоть внешне совсем не напоминало ресторан, оказалось первоклассное. Я даже не заметила, как подали закуски. Но когда попробовала совершенно изумительный морской салат, мигом забыла обо всех неудачах этого дня.
— Здесь не так просто заказать столик.
Еще бы, на всей крыше он был единственный, рассчитанный только на двоих.
— И как тебе это удалось?
— Связи, — улыбнулся мужчина. — Как-нибудь, когда я разгребу дела, сходим сюда ночью. Огни ночного Градда прекрасны.
Движение на площади началось, когда мы приступили к горячему. Я наслаждалась мясом, и вдруг площадь осветилась ярким голубоватым цветом. На платформы, парящие в нескольких метрах над землей, поднялись маги-архитекторы. Платформы служили своеобразной подпиткой сил — без них магия быстро бы иссякла, принеся обладателям серьезные проблемы со здоровьем.
Медленно в воздух поднялись составные части арки, подсветка каждой имела свой цвет. Неторопливые, плавные движения магов — и огромные каменные глыбы им подчинялись. Я не могла представить, какого уровня нужна сила, чтобы так долго удерживать в воздухе многотонные части арки и медленно их перемещать.
Даже не верилось, что Сара тоже обладала этой профессией. Впрочем, сестричка довольствовалась чем-то менее масштабным: особняками, купальнями в элитных гостиницах и особенно любила заниматься всем, что хоть как-то относилось к ювелирке.
Маги-архитекторы бывали разные, но на таких объектах работали самые сильные.
Арку собрали еще в воздухе, все составные части слились в единую массивную скульптуру, впечатляющую сложностью и белизной. Затем так же медленно она опустилась на нужное место. И под опорами вспыхнули фиолетовые языки пламени.
— Обалдеть. — Слово не очень подходило антуражу, но другого найти не смогла. — Очень здорово.
— Люблю такие мероприятия, — согласился Уиллторн. — Смотришь и понимаешь всю мощь магии. И ведь это делают обычные люди. Представляешь, что могут боги?
— Боги? — рассеянно отозвалась я. — Светлейшая, в смысле? Ну, она уже много сотен лет не показывалась людям, так что остается только гадать.
Плавно обед перетек к десерту. Уиллторн был прав, в коробке оказалось то, чего я не ожидала. Свежие ягоды и фрукты. Полная коробка сочных разноцветных ягод, кусочков фруктов. Летнее буйство красок, настоящий фруктовый рай. Я вдруг поняла, что с момента ухода из дома почти не покупала свежих фруктов и овощей. Лишь глядя на лакомство, поняла, как мне их не хватало.
— Я же говорил, тебе понравится.
Клубника оказалась изумительной на вкус. Я с наслаждением ела небольшие красные ягоды и думала, что жизнь в общем-то прекрасна. Даже если иногда и напоминает сплошную череду неурядиц.
Потом меня поцеловали.
Уиллторн перегнулся через столик и поцеловал, а я замерла, прислушиваясь к ощущениям. Второй поцелуй за сутки, но совсем другой. С ароматом клубники на губах, с совершенно ясным ощущением реальности. Почва не уходила из-под ног, а низ живота не сводило в сладком предвкушении большего. Поцелуй был приятный, но какой-то словно простой. Он не оставил после себя воспоминаний, которые приходили сами, будоражили мысли.
— Извини. Не удержался.
Мужчина извлек из кармана пиджака карманные часы и, взглянув в них, нахмурился.
— Как ты смотришь на то, чтобы прогуляться вдоль реки?
Я напряглась — вдоль реки гулять не хотелось. Там стоял бабушкин дом, а я не была уверена, что смогу спокойно на него смотреть. Даже не интересовалась, что с ним сделала Сара. Может статься, там уж давно обгоревшие головешки. День только-только начал налаживаться.
Заметив, что я не в восторге от этой идеи, Уиллторн быстро сориентировался:
— Или сходим в парк? Там довольно приятно, нежарко.
— Давай в парк.
После поцелуя в воздухе висела некоторая неловкость. Уиллторн, похоже, жалел, что поцеловал меня, а я вообще впала в раздумья. Почему я не почувствовала того, что ощутила накануне с Дрэвисом? Неужели поцелуй с ненавистным женихом сестры в темном переулке смог вывести из равновесия, а поцелуй с потрясающе красивым, безукоризненно вежливым Уиллторном практически не тронул.
— Спускайся, я расплачусь.
Он улыбнулся и тактично, но настойчиво проводил меня к лестнице. Похоже, не хотел, чтобы я видела счет. Да, за девушками он ухаживать умел. Как же мне хотелось заставить себя хоть что-то почувствовать!
Я вышла на улицу, потянулась и посмотрела в хмурое небо. Удивительно, но оно уже не казалось таким мрачным. Еще час-другой прогулки, потом вернусь в лавку и немного посплю, а затем выберусь в таверну. Поужинаю в одиночестве и выпью бокал вина. Подумаю обо всем случившемся, попытаюсь наметить дальнейшие планы.
Время текло. Уиллторн не спускался, и это начинало напрягать. На самом деле я испугалась буквально через пару минут после того, как вышла. Но мужественно заставила себя прождать все пятнадцать. Невозможно было так долго расплачиваться!
Если он меня снова бросил, в следующий раз даже в его сторону не посмотрю. Я решительно взялась за ручку двери, распахнула ее и ахнула, не сдержав испуганного вскрика. Передо мной простиралось совершенно темное обветшалое помещение. Покосившаяся лестница, уходящая вверх, туда, где от перекрытий остались лишь изъеденные временем дереяшки. Куча хлама у дальней стены, пыль, отдаленный плеск, словно где-то капает вода.
Обветшалое старое здание, совсем не напоминавшее роскошную частную ресторацию со столиком на крыше.
Мне с трудом удавалось сохранять спокойствие. Я обошла дом несколько раз, но всюду было одно и то же — темные окна, заколоченные досками. И никаких следов присутствия Уиллторна. Вопросы лихорадочно метались в голове.
Кем он был? Магом, однозначно сильным магом. А вся ресторация — иллюзия, очень умелая, реалистичная. Для чего? Непонятно. Уиллторн и в первый раз вел себя странно. Тогда ему удалось объясниться, но что, если он соврал? И Дрэвис не подставлял его. Тогда вообще ничего не ясно — что за фарс?!
Не хотелось, чтобы меня снова поймала стража на проникновении в чужой дом, так что я поспешила смешаться с толпой и добраться до «Ведьмы в шоколаде». Немного трясло, и поднявшееся было настроение летело в пропасть.
— Крин! — позвала я, едва переступила порог лавки.
— Дейзи? Это ты?
— В смысле? А кто еще?
— Сюда залез какой-то парень. Открыл дверь отмычкой, осмотрелся, потом чего-то испугался и быстро свалил. По виду — обычный воришка, но я все равно за тебя испугался. У тебя все хорошо?
— Нет. Уиллторн снова сбежал, и на этот раз очень странно.
Я пересказала Крину все подробности вечера. И сама поражалась тому, как все до жути неправдоподобно и глупо.
— Что ж, похоже, это и впрямь была иллюзия.
— Но зачем?
— Зачем как раз таки не вопрос — чтобы не было свидетелей. Если бы Уиллторн привел тебя в реальный ресторан, была бы куча свидетелей. Лавку в это время грабят, а так тебя никто не видел. Ты, конечно, сваливаешь все на дружка, но тот отнекивается — мол, я ее приятелю не понравился, он со мной строго поговорил, и я к ней больше не лез. А так тебя довольно мягко увели отсюда, да и сама иллюзия была безопасной. Он ведь направлял тебя, да? Куда садиться, где встать, на что смотреть. Он силен.
Я поежилась при мысли, что сидела на крыше заброшенного здания со странным магом. Быстро налила себе чаю и достала огромный кекс с джемом — заедать переживания. Ох, точно после этой работы прибавлю пару размеров.
— Остается вопрос, зачем кому-то грабить сладкую лавку. Шоколад у нас, конечно, хороший, но не настолько же, чтобы идти под статью.
— Фолкриты богаты. — Крин пожал плечами. — Может, злоумышленники верили, что и в лавке куча наличности. Уиллторн вполне может быть аферистом, поддерживающим образ серьезного дельца.
Я вдруг вспомнила, что, прежде чем выставить меня на улицу, он смотрел на карманные часы. И теперь мне казалось, что вряд ли там показывалось время.
— Странно все это. И жутко. Я как подумаю, что он меня целовал, а я в это время сидела… даже не знаю где. Дрожь берет.
— Расскажи Марку, — посоветовал Крин. — Он следователь.
— Он сразу сольет Дрэвису, — покачала я головой. — А еще будет задавать вопросы. Откуда я знаю, что в лавку забрались?
— Не будешь говорить. Просто перескажешь свое свидание.
— Тогда это свинство. Марк будет рыть носом землю, а до истинного мотива может и не докопаться.
— Все равно расскажи. Они ведь подозревали, что Уиллторн не так прост — вот и дай им подтверждение! Кексик, эти ребята не всегда вызывают у меня симпатию, но они совершенно точно не желают тебе зла и защитят. Что бы Уиллторн не замышлял. И я напоминаю, что сегодняшнего воришку что-то или кто-то спугнул. А если он вернется?
— Да хватит меня пугать!
Аж кекс комом встал. Дурацкий день! Не зря с утра котелок раскалывался.
Но Крин смотрел с таким выражением… как у заботливой, но строгой бабушки. Ему очень не хватало для полноты образа седого пучка на голове, клубка со спицами в руках и очков на носу. Пришлось сдаться:
— Расскажу я, расскажу!
Я так привыкла к тому, что братья ходят в лавку, как к себе домой, что, услышав гостя, была совершенно уверена — это или Марк, или Дрэвис. И каково же было мое удивление, когда вместо Фолкритов я увидела сестру.
Сегодня Сара была в красном. Удивительно яркое длинное платье мягко облегало ее силуэт, делая девушку похожей на куклу. На лице у нее, казалось, косметики было столько, что возникали обоснованные сомнения — Сарино ли это выражение лица или нарисованное. Почти дружелюбное, кстати, выражение.
— Чем могу помочь? — поинтересовалась я.
— Я на досуге перечитывала решение суда по нашему с тобой делу и знаешь, что обнаружила?
— Незнакомые слова?
— Для тебя — вполне может быть. Извинения, сестричка. Суд постановил принести мне извинения, а я что-то ничего подобного не слышала. Давай-ка обсудим, когда и как ты передо мной будешь извиняться.
— Да прямо сейчас. Извини, Сара, я была идиоткой. В следующий раз надо не оставлять свидетелей и прятать тело.
— Нет, мне не нравится такое извинение. — Сара сморщила носик. — Я думаю, ты это сделаешь на нашей с Дрэвом свадьбе.
— Не боишься приглашать меня на свадьбу? Вдруг торт сорвется с полки и спляшет лучше, чем ты?
— Я думаю, связи Дрэва не дадут тебе сделать глупость. Подумай, что для тебя лучше — извиниться и порадоваться за нас на свадьбе или до конца жизни работать…
Она брезгливо поморщилась.
— Подавальщицей.
Соблазн опрокинуть Саре на голову что-то сладкое и, возможно, тяжелое был очень велик. Но она была права — за малейший проступок в отношении ее меня очень быстро из лавки переведут в камеру. А со свадьбой все было проще простого: сестричка слишком боялась осуждения общественности и огласки нашего маленького семейного секрета. В связи с чем у меня появилась шикарная пакостная идея. Я даже улыбнулась, чем чуть не ввергла Сару в панику.
— Ладно. Как скажешь, — произнесла я, лишь бы Сара скорее отвязалась. — Извинения так извинения.
Королевским, полным презрения и надменности жестом мне протянули приглашение. На миленькой расцветочки картонке сияли лица Сары и Дрэва, а ниже было написано, где и во сколько меня будут ждать. Почему-то при виде этого портрета внутри неприятно укололо.
Надеюсь, они позировали для приглашений по отдельности.
За собственными мыслями я и не вспомнила, что в доме мы были не одни. Крин все же ко мне явно привязался. Ибо когда сестричка подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу, он вдруг трансформировал изображение.
И вместо грациозной прекрасной Сары Гринвильд там отразилась толстая, отдутловатая Сарочка. Девушка издала испуганный вопль и выскочила из лавки, напоследок подарив мне пару крепких словечек. Придется завести словарь, таких слов я еще не слышала.
— Она меня бесила, — флегматично сообщил Крин. — Смотрела своим пустым взглядом.
— Ладно, — махнула я рукой, — раз день не задался, будем принимать покупателей.
Бросила приглашение на небольшой столик за прилавком и перевернула табличку.
За короткий период времени все местные жители узнали о существовании лавки. А некоторые ее даже полюбили, хотя надо быть откровенной — то, что я готовила сама, было не верхом кондитерского искусства. Но моя оригинальность скрасила возможное недовольство. Люди приходили поглазеть на темную ведьму, уходили с покупками, а дома, разворачивая кексы и булочки, не придирались к пышности теста и аккуратности глазури, а вспоминали очаровательную улыбчивую ведьмочку.
Ну, это я так себе представляла. Вполне возможно, меня поминали нелестным словом и мучились в ожидании лекаря. Хотя вроде Фолкрит эти кексы ел и выжил. В общем, поток клиентов тек размеренно, не превращая мой рабочий день в сущее наказание, но и не давая расслабиться.
Уже ближе к закрытию пришел посыльный. По его виду я сразу поняла — не из многочисленных салонов доставки и не помощник какого-нибудь комиссионера. Посыльный протянул свиток, перевязанный золотистой тесемкой, и быстро покинул лавку, даже не дождавшись традиционно полагающейся за хлопоты монетки.
— Что там такое? — спросил Крин.
— Приглашение на завтрак к фрейлине. Чтобы обсудить все детали угощения, которое мы представим Градду.
— Хорошая реклама.
— Жаль, что для Фолкрита.
— Ты не думала выкупить лавку? У тебя неплохо получается. Развивать свое дело куда приятнее, чем работать на жениха сестры.
— Даже представлять не хочу, сколько она стоит.
— Немного, я думаю. Да и все же, что бы ты ни думала о Фолкрите-старшем, он относится к тебе намного лучше, чем можно было ожидать. Так что наверняка уступит дело по сходной цене. А с такой популярностью ты эти деньги соберешь раньше, чем истечет твой срок. Свое дело прокормит лучше. Сделаешь ремонт на втором этаже, для спальни и лаборатории. На первом будешь торговать.
— Во-первых, мне надо заканчивать академию. Лавка не может стоять без продавца, она быстро разорится, если я буду работать с обеда. И по-моему, младшенький имеет на нее виды, что-то такое они упоминали.
— А во-вторых? — усмехнулся Крин. — Признайся, Кексик, тебе нравится работать здесь. Не нравится быть наказанной, но нравится вся эта суматоха.
— Я ищу плюсы в любом положении.
— Признайся!
— Ладно, может, мне немного и нравится. Но я все равно хочу быть алхимиком. А не владелицей кондитерской и уж тем более не темной ведьмой.
— Зря. У тебя талант.
— Талант влипать в неприятности. И выбирать не тех мужчин. Давай закроем тему и подумаем, в чем завтра можно пойти на завтрак к фрейлине. В чем вообще ходят на завтраки во дворец?
— В светлом, но закрытом платье. Собери волосы, накрасься — не броско, спокойно. Возьми небольшую сумочку, а еще собери корзинку с подарком для фрейлины и дворца. Просто красиво разложи шоколад и все, чем торгуешь. Купи у цветочника пару метров органзы и оформи. Подаришь, едва придешь, ну а дальше тебе все скажут.
Я удивленно посмотрела на зеркало.
— Откуда ты все это знаешь?
— Много будешь знать…
— Убьют как свидетеля, я помню.
А про себя отметила — рано или поздно разговорю Крина. И выясню все, что этот зеркальный приятель от меня скрывает. А пока — длинное светлое платье. Кажется, у меня где-то такое было, и я совершенно случайно прихватила его из дома.
За волнением перед предстоящим завтраком я напрочь забыла о том, что хотела рассказать Марку об Уиллторне. Осадок от мерзкого и немного пугающего свидания никуда не делся, но я затолкала его поглубже, заглушив мыслями о предстоящих делах. План на грядущий день выглядел примерно так:
Сходить на завтрак к леди Марибет.
Подстроить пакость Саре.
Поговорить с Марком.
Причем чем больше дел я себе придумывала, тем успешнее откладывала разговор с младшим Фолкритом. Наверное, мне не хотелось признаваться, что Уиллторн все же меня обманул. Это было обидно. Может, попросить Марка, чтобы он не рассказывал Дрэву?
Как бы то ни было, с утра я не могла думать ни о чем, кроме предстоящего завтрака. Я впервые была приглашена на какое-то мероприятие сама, отдельно от семьи. Пусть и как представитель сладкой лавки, но все же. Мне не хотелось ударить в грязь лицом. К тому же фрейлина наверняка позвала еще толпу народа, и мой провал будет тщательно всеми обмусолен.
В назначенный час я стояла среди стражников, проверявших приглашения гостей. Разумеется, в самое сердце замка нас не пустили, завтрак должен был пройти в одной из башенок, имеющей отдельный вход. Кроме меня, было человек десять, в основном женщины и мужчины средних лет. Я была, как показалось, самой молоденькой из всех. Может, поэтому меня проверяли тщательнее.
Но Крин не подвел: среди прочих приглашенных я смотрелась очень сдержанно и мило. Не знаю, чем руководствовалась фрейлина, рассылая приглашения, но подозреваю, что одним-единственным правилом — присутствовать должны самые обычные управляющие лавок. Не повара шикарных рестораций, не владельцы салонов, а именно управляющие. Даже если они совершенно не представляли, как себя вести во дворце.
А уж нарядились! Одна женщина, вошедшая передо мной, накрутила на голове такую конструкцию из цветных шпилек, искусственных цветов и лака, что я всерьез опасалась за ее позвоночник — прическа наверняка была жутко тяжелая. То тут, то там пестрели платья, порой излишне вычурные и торжественные. Нет, были, конечно, и очень приятные молодые женщины в скромных, неброских нарядах. Но они не так привлекали к себе внимание и просто проходили внутрь, едва кончалась проверка.
А еще все без исключения пришли с подарками. Я мысленно не уставала благодарить Крина. Все же он скрывал что-то до жути интересное, раз обладал такими познаниями.
Когда стража закончила, я прошла к башне. Заблудиться было просто невозможно: наверх вела широкая и светлая винтовая лестница. Поднимаясь, я поняла, почему нас проверяли так долго — давали время леди Марибет поздороваться с каждым. Мне нравилась эта фрейлина, красивая, безукоризненно вежливая и дружелюбная. Саре бы поучиться.
Небольшой круглый зал вмещал в себя только стол, во главе которого сидела женщина. Она улыбнулась и встала, едва я вошла.
— Дейзи, рада видеть вас!
С удовольствием приняла от меня подарок и будто бы искренне обрадовалась. Для меня приготовили кресло рядом с леди Марибет, по левую руку. Неожиданно и приятно — места распределяли заранее.
Леди приветствовала каждого. Всех одинаково тепло, всех благодарила за подарки и лично провожала к столу. Когда все собрались, концентрация в воздухе любви к леди Марибет достигла пика.
— Рада приветствовать вас, дорогие друзья. Спасибо, что согласились прийти и обсудить детали праздника, который мы с вами организуем для жителей нашего города в честь рождения наследника. Если не возражаете, прежде, чем подадут завтрак, я хотела бы еще раз убедиться, что все наши договоренности в силе. Итак, фрукты предоставит лавка господина Рейтина, верно?
— Да, миледи, — кивнул усатый и добродушный мужчина.
Я брала фрукты у другого торговца, но иногда ходила мимо его лавки.
— Напитки — за леди Глэдис и господином Дайрондом, верно?
— Горячие, миледи, — кивнула женщина.
— Освежающие.
— Хорошо. Господин Беркин, за вами горячее, я правильно понимаю?
— Да, госпожа. Небольшие кусочки мяса прямо с костра, самые лучшие!
Она прошлась по всем и в конце спросила меня:
— Сладкое — Дейзи?
Я кивнула, улыбнувшись. И тут перед нами появился завтрак. Надо сказать, шикарный завтрак на любой, даже самый привередливый вкус. Половину блюд я и не видела никогда, а вторая половина была подана просто мастерски. Шедевры из творога с фруктами, аккуратные жюльены, сочные яркие салаты, маленькие сэндвичи, украшенные золотистыми шпажками. И чай! Море самого разного чая всех цветов и температур. Я, привыкшая к хорошей кухне в родительском доме, вдруг растерялась и почувствовала себя деревенщиной в приличном обществе.
Радовало, что не я одна. Среди приглашенных были и те, кто накинулся на еду, словно приехал из голодного края, а были довольно невозмутимые личности, умевшие вести себя за столом. Ну а мне нужно было просто расслабиться и вспомнить, чему меня учили.
В общем-то, правил было только два — не есть руками и не вытирать рот скатертью. Тем более, что как бы ни вели себя гости, на лице леди Марибет не скользнуло ни тени.
— Дейзи, позволь порекомендовать тебе омлет. Очень нежный, а к нему отлично подойдут тосты с сыром.
И как же я была ей благодарна! Подсказка фрейлины вывела меня из оцепенения. Проснулся вдруг голод, и я с удовольствием принялась за действительно нежный сливочный омлет. Завтрак протекал в полном молчании, но оно почему-то не угнетало. Когда вместо кучи еды появились кофе и пирожные, Марибет снова начала говорить:
— В последний раз эта церемония проходила, когда родился принц Вернон. То есть очень давно. И мы решили привнести в нее нечто новое. На этот раз праздник не станет ограничиваться центральной площадью и пространством у триумфальной арки. На площади действительно будет концерт, и мы уже договорились о еде, а ваша задача — организовать угощение по всему пути следования процессии.
Все дружно закивали. Мне подумалось, это и впрямь будет грандиозный праздник. Если вдуматься — на всех центральных улицах можно будет что-то сожрать на халяву. Мечта!
— Я очень хочу попросить тем не менее распоряжаться угощением разумно. Фрукты должны быть порезаны, мясные и хлебные изделия лучше делать небольшого размера. Не отказывайте людям в угощении, но и не позволяйте оскорблять светлейшую жадностью и недостойным поведением. На всякий случай к каждому из вас будет приставлен стражник. Угощение можно начинать раздавать сразу после того, как процессия пройдет мимо вас. Не стоит специально что-то кричать или предлагать каждому лично — информацию мы везде огласим и повесим. Ваша задача лишь организовать все на высшем уровне.
Все обдумывали сказанное. Ничего сверхъестественного леди Марибет не требовала, примерно так мне все и представлялось. Стражники стали приятным сюрпризом — я всерьез опасалась, что возбужденная гуляниями толпа снесет меня вместе с шоколадом и новой, будь она проклята, вывеской лавки.
Дальше я немного стушевалась. Кофе, десерты — это все понятно. Леди Марибет интересовалась какой-то ерундой вроде качества урожая у торговца фруктами и цен на зерно у булочника, а я думала, что делать дальше. И почему среди всего, что вливала мне мама в голову, не было ничего о том, как проходят завтраки у фрейлин?
Наконец с кофе было покончено. Я думала, Марибет еще для приличия всех подержит, но фрейлина поднялась. Вместо кофейников на столе появились десять конвертов с золотистой ажурной росписью.
— Это ваше вознаграждение. Только первая его часть, разумеется, которая покроет все затраты на продукты и организацию. Плату за работу вы получите после праздника, поверьте, не менее достойную.
В конверте, я это знала, лежал чек, подписанный или королевой, или принцем. По этому чеку в банке можно было получить всю указанную сумму прямиком из личной ячейки правящей семьи.
— А теперь прошу меня простить, дел остается еще слишком много. Если у вас появятся вопросы, вы можете отправить их с курьером. Курьера вызвать очень просто, достаточно трижды коснуться печати на конверте. Я благодарю вас за визит и надеюсь, мы вместе организуем чудесный праздник для жителей Градда.
Народ наперебой благодарил и клялся, что все будет расчудесно. Я потянулась было вслед за остальными к выходу, но леди Марибет меня окликнула.
— Дейзи, задержись на минутку.
Я сразу напряглась. А если я провалилась и мне сейчас откажут? Да Фолкрит с меня три шкуры спустит!
— Выпьешь со мной чаю? Я немного устала, поднялась так рано. Нелегко организовать праздник такого масштаба на должном уровне.
— Да, конечно.
Пришлось вернуться за стол. Перед нами снова появились чайник, чашки и небольшая тарелка с конфетами и печеньем.
— Я хотела расспросить тебя обо всем. О твоей семье, об… отце. Как он? Мы не виделись уже много лет. Статус фрейлины запрещает мне личные контакты, но раз уж ты здесь — мне интересно, как сложилась ваша судьба. В свое время твой отец подавал большие надежды.
— С ним все хорошо. Он женат, есть дочь — Сара. Они богаты и ведут светскую жизнь. Он отошел от крупных дел, но семейным фондом управляет и наверняка обеспечил дочери приличное наследство.
От женщины, конечно, не укрылся тон, которым я говорила о семье.
— У тебя дома проблемы? Ты говоришь о его дочери в единственном числе…
— Я понимаю, что не должна, но… они выгнали меня из дома.
Леди Марибет слегка побледнела.
— Видите ли, я оказалась не родной дочерью жены отца. Он привел в дом ребенка от любовницы и, когда мне исполнилось восемнадцать, счел долг родителя исполненным. Я сама по себе и вряд ли вообще имею право носить фамилию Гринвильд. Но другой, увы, не имею.
Сказала. И даже красиво получилось, да только улыбчивая и спокойная леди Марибет вдруг расстроилась. Она резко поднялась и отошла к окну.
— Простите, — вздохнула я. — Я не хотела вас расстраивать.
— О, Дейзи, мне так жаль. Это ты меня прости, я не должна была лезть в твою жизнь. Знаешь, я помню твоего отца совсем другим. Тот человек вряд ли смог бы выгнать из дома собственного ребенка.
— Ну, двадцать лет жизни с Сарой и впрямь могут свести с ума. Что ни делается, все к лучшему. Я и сама хотела переехать и уже собиралась об этом с папой говорить. Так что все удачно совпало.
— Удачно… сложно назвать удачей, что молодая девушка осталась на улице без жилья.
— У меня есть лавка. На ближайший год я живу там, а потом буду выбивать общежитие в академии. Ну или искать съемное жилье. У меня действительно все в порядке, леди Марибет. Спасибо, что беспокоитесь.
Фрейлина вдруг решительно отвернулась от окна. Придерживая подол тяжелого бордового платья, она подошла ко мне и протянула руку.
— Я помогу тебе, Дейзи. Идем, кое-что отдам.
Ослушаться и мысли не возникло. Мы вышли в другую дверь и направились вглубь замка.
Все же сколько у родителей было разных знакомых. Даже фрейлина нашлась и случайно завернула в лавку, где я работала. Случайно съела соленую карамель и дала нам работу, а теперь вот… ведет куда-то. Интересно, что у них с папой за знакомство. Не романтическое, это уж точно — фрейлины верны только королеве. И спросить как-то неудобно.
Мы пришли в какой-то кабинет, во всяком случае просторная комната с книжными шкафами и большим письменным столом смахивала именно на кабинет, в котором никто не работал — не было личных вещей.
— Я знаю, что ты учишься на алхимика. Мы проверяли всех, кто будет работать на празднике. Хочу кое-что тебе подарить. Мне привезли его из Синар-града, находка тамошних мастеров. Ты, наверное, знаешь о ледяных самоцветных горах, где добывают полудрагоценные и драгоценные камни. Часть их идет в синарскую гильдию мастеров, их работы ценятся по всему Граддерфелу.
Она извлекла что-то из шкафа и повернулась ко мне. В руках леди Марибет был небольшой аккуратный котелок, на котором в ряд располагались разноцветные камни.
— Держи, Дейзи. У меня он просто хранится, а тебе будет по-настоящему служить.
Я как-то растерялась, но не принять подарок просто не смогла и смущенно поблагодарила.
— Камни светятся, и чем ярче — тем выше температура зелья. Очень красиво, но главное — удобно.
— Не знаю, что сказать, — призналась я.
Думаю, отец спас ей жизнь. Ничем иным стремление позаботиться о несчастной дочурке объяснить было нельзя.
Тут я немного вздрогнула. А может, леди Марибет знает не отца, а мать? Что, если не только с ним фрейлина водила дружбу, но и с ней? Проклятый Уиллторн! Обещал ведь что-то выяснить и так подло сбежал.
Спросить? Не спросить? Как же страшно! Да и если я выясню, кто моя мать, то что скажу? Здравствуй, мама, я была тебе не нужна, да и сейчас не сдалась, но вот она я, а вот шляпа и еще можно с нами будет жить зеркало?
А если она умерла… Дети обычно остаются с матерями, а не приводятся в дом отцом.
Я так и не решила, хочу ли задавать этот вопрос. Слишком внезапно пришла идея, слишком сложным мог оказаться ответ.
— Мы еще обязательно увидимся, Дейзи, — улыбнулась фрейлина на прощание. — И я помогу тебе с жильем, когда закончится твоя отработка.
А… точно, они же нас всех проверяли.
Я еще раз поблагодарила эту, несомненно добрую и приятную женщину за заботу, но из башни выходила с чувством невероятного облегчения. Голова раскалывалась от количества информации. А ведь я хотела еще устроить пакость Саре!
Надежно припрятав полученный от фрейлины чек, я двинулась к центру. Не слишком хорошо представляла, куда именно направляюсь, но надеялась разобраться на месте. И разобралась, да еще как.
В доме печати, в самом низу, где толпились малочисленные посетители, стояла тумба со свежей прессой. Меня не интересовали новости, мне нужно было лишь увидеть знакомое оформление. Вот оно! Я схватила яркую тонкую газетку — точно в такой же была статья Рикки Карамель обо мне.
Потом взглянула на большой плакат с картой здания. Нужная редакция располагалась на третьем этаже, но туда меня не пустили, потребовав пропуск.
— А можно как-то связаться с Рикки Карамель? У меня есть для нее интересная информация.
— Я не передаю ничего сотрудникам.
— Но как мне тогда с ней поговорить? Караулить, что ли, у выхода? Я даже не знаю, как Рикки Карамель выглядит, я только читала ее статьи!
— Вы можете оставить для любого сотрудника послание.
Он кивнул на небольшие почтовые ящики. Каждая редакция имела свой. Я порылась в сумке в поисках листа бумаги и карандаша. К счастью, нашла и быстро нацарапала записку, адресованную журналистке. Для моих целей эта Карамель подходила идеально.
Едва записка упала в ящик, тут же вспыхнула и исчезла. Я решила, что подожду минут пятнадцать, а если никто не ответит — уйду, раз и навсегда забыв об идее насолить Саре.
Не понадобилось и минуты. Меня кто-то похлопал по плечу, и, обернувшись, я увидела худосочную женщину с короткими светлыми кудрями.
— У вас есть материал для меня?! — с азартом спросила она, аж глаза вспыхнули.
— Да, если вы — Рикки Карамель.
— Ни на минуту в этом не сомневайтесь. Пойдемте, выпьем чаю и как следует поболтаем. Знаете, меня редко подводит интуиция. Я более чем уверена, вы принесли мне сенсацию!
