ГЛАВА ПЯТАЯ
Несколько дней в лавке вымотали меня до состояния нестояния. Не было сил ни на что, кроме простейших действий. Подняться спозаранку, сбегать в душ, наспех перекусить бутербродом и заниматься булочками со злополучным изюмом, которые расхватывали моментально. Я ненавидела себя, алхимию и кулинарию за то, что эти булки вообще появились на свет. Хорошо хоть, пляшущих кексов не заказывали — всем было жалко и немного боязно есть то, что еще недавно репетировало на твоем столе румбу.
После того, как партии булочек отправлялись в печь, я открывала лавку и пыталась как-то справиться с наплывом покупателей.
И если бы они все приходили за шоколадом!
Но нет, весть о том, что в шоколадной лавке Градда работает самая настоящая темная ведьма, распространилась по городу очень быстро. Без преувеличения, добрая половина клиентов приходила исключительно, чтобы хоть одним глазом посмотреть на такую редкость.
Сначала я всем терпеливо отвечала:
— Извините, но я — алхимик, а не темная ведьма. Что? Шляпа… есть шляпа, но это не то, что вы подумали.
Потом устала и уже молча соглашалась. В конце концов, им хотелось видеть за прилавком темную ведьму, так зачем отказывать в удовольствии тем, кто платить тебе деньги? Правда, шляпу старалась не надевать, дабы не плодить лишних слухов. Бессмысленный и отчаянный жест — слухи эти плодились со скоростью звука.
Неудивительно, что в один прекрасный момент они таки дошли до Дрэвиса Фолкрита. И одним прекрасным (на самом деле, не очень) вечером он вновь посетил лавку.
Я как раз отвешивала покупательнице шоколад. Наверное, это спасло от начала немедленной расправы. Мужчина прошелся по залу, делая вид, что забрел совершенно случайно и вот-вот уйдет. Но я-то знала, что ничем хорошим его визит не кончится. Мне еще не отомстили за представление на дегустации, а месть — блюдо, которое подают холодным.
Вот и Дрэвис остыл и подал… себя.
И хоть я нарочно старалась рассчитываться с покупательницей медленнее, колокольчик на двери неумолимо звякнул, сообщив, что мы с хозяином остались наедине. Ну, не считая Крина, но он благоразумно скрылся.
— Поговаривают, — начал Фолкрит, — в одной из лавок по нашей улице работает настоящая темная ведьма. Ничего не слышала?
— Боюсь, у меня нет времени на досужие разговоры. Вы ведь экономите на работниках, так что я и поесть иной раз не успеваю, не то что обсудить свежие сплетни.
— Странно, потому что слухи эти настолько популярны, что дошли до самого мэра Градда.
Вот блин! А все почему? А потому что пить надо меньше. И откуда эта шляпа взялась-то?! Отлично, теперь все, включая мэра, считают, что я — темная ведьма. Хоть бы в академии не узнали! Отчислят, как пить дать отчислят. Или стипендии лишат, а это сейчас равносильно смерти!
— И странно-то как, — продолжал Фолкрит, — все утверждают, что обозначенная темная ведьма торгует не чем иным, как шоколадом!
— Кошмар, — совершенно искренне посочувствовала я. — Конкуренты не дремлют. А она симпатичная?
— Не очень, — отрезал Фолкрит, а я… вот взяла и обиделась.
Правда, ненадолго, потому что ситуация вдруг приобрела какой-то угрожающий оттенок. Дрэвис оперся руками о столешницу и тихим, серьезным голосом спросил:
— Что ты творишь, Дейзи?
Надо сказать, прием был неожиданный. Я ждала воплей, ехидства, но никак не этой пугающей серьезности. Мужчина выглядел весьма впечатляюще, а в глубине темных глаз светилось что-то очень опасное, словно магия внутри шевельнулась и насторожилась.
С трудом я нашла в себе силы ответить:
— Я, господин Фолкрит, делаю ровно то, что предписано судом: отрабатываю свое наказание. А вот вы с самого первого дня саботируете мою работу. Ведьму еще какую-то приплели. Вы разве не знаете, что я алхимик? Темная магия, это не моя сфера.
— То есть народ костюмом темной ведьмы ты не пугала? — уточнил он.
— Не-а.
Не пугала же формально. Что хочу, то ношу, а уж если вы при виде меня пугаетесь, носите веера — за ними можно спрятаться и не смотреть.
— И зелья сомнительные не варила?
— Не-а.
А что? Я в своих зельях не сомневаюсь.
— Хорошо.
И почему это прозвучало как «сейчас я тебя закопаю»?
— На вот, — Фолкрит положил на прилавок листок мерзкого розового цвета.
— И что это?
— Заказ на торт.
— Какой еще торт?!
Нет, он определенно меня с кем-то перепутал! Я не пекарь и не кондитер, я алхимик, чтоб его орехами убило! Управляющая лавкой, на худой конец, но не повар!
Я прищурилась.
— Для кого торт?
— А тебя что, в академии читать не учили? День рождения невесты сына мэра! Восстанавливай репутацию, не-темная-ведьма. Заказ срочный, чудом для тебя выбил.
Лучше бы тебе кто глаз подбил.
— Просили что-то яркое и оригинальное. Так что в твоих интересах постараться, Кексик.
Как-как, простите? Он меня как назвал?!
О, я постараюсь. С дегустацией вышла промашка, но теперь-то я умнее буду. Никаких экспериментов с ингредиентами! Только творчество, только полет фантазии. Кто не спрятался, я не виновата.
Ради такого дела даже после работы задержусь (хотя кого я обманываю, я же здесь живу). Но торт для сестры… жены… тьфу, опять забыла, для кого. Ну, в общем, для важный шишки Градда — это просто прекрасно. Может, мои пакости на дегустации и подняли лавку, но этот заказ ее точно разорит!
— Мне уже страшно, — усмехнулся Крин, когда Дрэвис ушел. — Что на этот раз? Убегающий торт? Бисквит, оскорбляющий гостей?
— На этот раз обойдемся без магии.
Я быстро сворачивала торговлю, хоть до конца рабочего дня и оставался целый час. Торт — дело трудоемкое, надо как следует обдумать идею, все подготовить и к утру выдать, без преувеличения, шедевр.
Старалась всю ночь, без перерывов на еду и сон.
Никогда еще процесс готовки не доставлял мне такого удовольствия! Бисквит получился нежный и сливочный, тающий во рту. У меня даже рука дрожала, когда я придавала ему нужную форму. Высунув от напряжения язык выводила кремом завитки, а потом с изяществом ювелира делала шоколадное кружево.
За виноградом для украшения пришлось под утро бежать во фруктовую лавку, благо они меня уже знали и в качестве исключения продали пару веточек.
Наконец результат умостился на прилавке. На ручку корзинки я повесила кокетливый бантик. Ну, чтобы было понятно, что торт праздничный. Потому что по пучеглазой селедке с выпученными виноградными глазами сразу и не скажешь, что она мало того, что на день рождения едет, так еще и торт.
Зато у селедки была кокетливая кружевная юбочка, которую я по праву считала своим наивысшим кулинарным достижением. А уж какие чешуйки! Кремовые, ажурные, вку-у-усные! Угощайтесь, дорогие заказчики. Претензии по торту не принимаются — вы же мне портрет именинницы не давали, а я художник, я так вижу. Спросите любую женщину — мы всех конкуренток видим именно так. И это я еще приукрасила, праздник все-таки.
— Тебе тоже бантика не хватает, — оценил Крин.
Я стояла за прилавком как штык в девять утра, красивая, сияющая и готовая к трудовым подвигам. С нетерпением предвкушала момент, когда счастливый заказчик откроет это бисквитное нечто. А Дрэвис Фолкрит умоется и перестанет доставать меня заданиями и дурацкими прозвищами.
В общем, когда колокольчик звякнул, я уже потирала руки в предвкушении.
— Леди Гринвильд, — заказчиком оказался грузный мужчина лет шестидесяти в нелепой шляпе-цилиндре.
Он смотрел на меня с явным разочарованием и в то же время любопытством. Темная ведьма не оправдала ожиданий, какая беда.
— Могу я забрать свой заказ?
Вслед за ним топал Дрэвис, но торта он пока не видел.
— Разумеется! — просияла я.
Откинула пергаментную бумагу, представляя взору благодарных зрителей шедевр кулинарного творчества. Когда Дрэвис встретился с рыбой глазами, то рефлекторно сжал руки, будто представляя, что там моя шея. Заказчик задумчиво осматривал торт.
— Как любопытно… — пробормотал он.
Фолкрит явно все это время искал в своем арсенале цензурные выражения. Нашел только одно:
— Что это?!
— Торт, — сообщила я.
— То, что это торт, я по запаху чувствую! — рявкнул Дрэвис. — Что он, богиня тебя разрази, изображает?!
— Селедку в кружевах. Сами просили творчество. Творю, как могу.
Тут подал голос заказчик, отчего у нас с Фолкритом одновременно вытянулись лица:
— Потрясающе!
У него шок? Пожалуй, надо быть готовой, в случае чего, бежать за аптекарем.
— Простите? — обалдел Дрэвис.
— Невероятно!
От переизбытка чувств мужчина даже подпрыгивал на месте.
— Тонкая работа! Просто потрясающе! Как вы узнали, что невеста сына мэра — дочь крупнейшего рыботорговца Градда?!
— Э-э-э… — протянула я.
— Леди Гринвильд, примите мои восхищения! Лорд Фолкрит, вы были правы, ваша лавка — это нечто, и не стоит верить глупым сплетням! Можете рассчитывать на любое сотрудничество с мэрией. И уж конечно, я порекомендую леди Гринвильд всем своим знакомым.
Зеркало за их спинами беззвучно ржало так, словно в прошлой жизни было конем. Фолкрит скрипел зубами, а заказчик… заказчик извлек из кошеля несколько монет. Одну передал за торт, а вторую вложил мне лично в руки.
— Примите скромную благодарность за ваш труд, Дейзи!
— Скромность — это не к леди Гринвильд, — пробурчал Дрэвис.
Довольный заказчик уносил торт так, словно то была величайшая ценность. У дверей лавки его ждала карета. К слову, неслыханная редкость — по центральным улицам Градда указом мэра было запрещено ездить верхом или в экипажах. Только королевская семья да экипажи специального назначения удостаивались такой чести.
— Обидно, да? — хмыкнула я, глядя на багровеющего Фолкрита. — Даже поругать не за что. Видите? Я приношу лавке прибыль. А вы на меня войной идете. Нехорошо как-то, не по-родственному.
Бросив на меня полный мрачного обещания скорой смерти взгляд, Фолкрит двинулся к двери. Ну то есть это выглядело, словно он двинулся к двери, а на самом деле дорогой работодатель подошел к окну и задернул плотные шторы. А затем запер дверь, и вот тут-то мне стало по-настоящему страшно! Я почти вознамерилась рвануть к лестнице, но все равно бы не успела.
Разъяренный жених сестрички навис над совершенно беззащитной и невиновной темной алхимичкой. Рядом, как насмешка судьбы, лежали горы шоколада. Сладкая смерть — напишут на моем надгробии.
— Знаешь, что я с тобой сейчас сделаю? — протянул Фолкрит.
Не знала и узнать не успела. Несмотря на то, что Дрэвис закрыл лавку, дверь вдруг с оглушительным грохотом распахнулась, и в помещение вплыла фея моего спасения.
Фея была такого размера, что нам сразу стало тесно. И мое зверское убийство откладывалось на неопределенный срок.
— Деву-у-ушка, — прогремела фея. — Есть у вас что-то вку-у-усное?
Я сглотнула.
— Ш-шоколад?
— А он, — на меня строго взглянули, — диетический?
У кого бы в присутствии этой феи повернулся язык сказать, что нет? Тем более что верхушку замысловатой конструкции из волос и блестящих шпилек венчала кокетливая шляпка с сеточкой. Почти как моя форменная, только раза в три больше.
— Мне два кило в таком случае.
Дрожащими руками я принялась взвешивать товар, краем глаза следя за Фолкритом. А можно я с феей уйду? В сумочке вполне поместится маленькая скромная Дейзи.
Даже промелькнула мысль выложить знак бедствия орехами на куске шоколада.
— Считай, повезло, Кексик. — Фолкрит наклонился к моему уху, угрожающе дыша в шею.
Потом схватил с прилавка кекс с кремом и собрался было уходить.
— Мужчи-и-ина! — рявкнула женщина. — Вы за мной будете!
— Простите?
— Очередь! Я первая сказала, что мне взвесить! Положите кекс на место! Верно, девушка?
— Конечно! — горячо согласилась я. — Вы — приоритетный клиент!
— Я не…
Но куда там — оправдываться перед такими феями! Кекс, который держал мужчина, был вырван из его рук и водружен обратно на прилавок. Ладно хоть был в обертке, не хватало мне еще, чтобы тут покупатели продукты лапали.
— Вот я уйду и расплатитесь, — воспитывала фея Дрэвиса. — Я вам в матери гожусь!
— Даже в две, — согласился Фолкрит.
— Что-о-о?!
Как бы ни хотелось смеяться над этой, словно театральной сценкой, меньше всего я хотела, чтобы хозяина лавки избила покупательница. А силищи в ней было немерено. Кто знает, чем бы все закончилось, если бы я быстро не сунула ей в руки два увесистых свертка с шоколадом. Фее пришлось рассчитываться и забирать покупки, и только это спасло Фолкрита от расправы.
Когда дверь за ней закрылась, а выломанный хлипкий замок покатился по полу, я сказала:
— Вы у меня в долгу! Считайте, жизнь спасла. И вообще, господин Фолкрит, вы ко мне несправедливы. Я отдраила до блеска вашу лавку — раз! Я ночь не спала, готовилась к дегустации — два! Я провела ее идеально и заработала денег — три! Я торт для мэрской семьи сделала, да такой, что они в восторге остались, — четыре!
«И это я всего лишь напакостить хотела», — подумала, но озвучивать не стала.
— Ты хочешь войны? — прищурился Дрэвис. — Хорошо, Кексик, будет тебе война. Через неделю состоится официальный прием в честь моей помолвки с Сарой. Будут мои коллеги, партнеры, друзья семьи. Так сказать, торжество среди коллег. Разработай меню десертов и сладких закусок. Я пришлю с курьером всю информацию о меню и своих пожеланиях.
Чрезвычайно довольный ответным ударом, Фолкрит все-таки цапнул кекс и скрылся за дверью. Я молча смотрела ему вслед.
— Удар ниже пояса? — хмыкнул появившийся Крин.
— Переживу, — буркнула я.
* * *
Найти жилье в Градде было довольно проблематично. Простейшие подсчеты показали, что я не смогу оплатить комнату на постоялом дворе, а снять целый дом и подавно. Во-первых, в столице еще надо было умудриться найти это жилье. А во-вторых, цены были такие, что я недоумевала — у них там пряничные дома? Потому что в такие суммы определенно должно было входить трехразовое питание.
В общем, на этом я как-то резко остыла к поискам собственного жилья и призадумалась. А почему бы, собственно, не остаться пока в лавке? Надо придумать, как заработать больше денег, отложить, и к моменту, когда я выйду свободным человеком, мне или дадут общежитие в академии, или у меня будет достаточно денег, чтобы снять комнатушку. Да хотя бы и за этой дорогой.
Мне успешно удавалось скрывать обустроенную постель от Фолкрита. Это, в общем-то, было несложно. Он и не поднимался никогда наверх. Фолкриту вряд ли вообще приходила мысль, что можно жить в захламленной лавке. У него было достаточно денег, чтобы зайти в большинство домов и сказать что-то вроде: «Я хочу здесь жить, плачу полмиллиона эн». И все, через минуту дом будет пустой, еще и приветственный плакат повесят.
Каждый раз, возвращаясь после поисков, я жалела себя и активно ругала Фолкрита. Немного, но это поднимало настроение.
Чтобы не сойти с ума от скуки, в свободное от работы время я изучала старые рецепты. Попадались весьма любопытные. Я отложила поближе один особенно интересный — рецепт карамели, твердой снаружи и нежной сливочной внутри. Не то чтобы я вдруг стала радеть за лавку, но раз уж попала сюда, неплохо было бы вынести что-то интересное для будущей самостоятельной жизни.
Мне все же хотелось верить, что полоса невезения не продлится долго, и рано или поздно меня ждут муж, детки и счастливые семейные праздники. Ну а пока я была вынуждена готовить десерты на счастливые семейные праздники других.
День приема Дрэвиса Фолкрита выдался, во-первых, мрачный и дождливый, во-вторых, суматошный. Я куталась в теплую шаль и бегала взад-вперед по лавке. Накануне курьер принес от Фолкрита пожелание к меню, где огромными черными буквами было написано: «НИКАКОЙ МАГИИ!» И чуть дальше, под списком десертов: «СОВСЕМ НИКАКОЙ!»
А еще господин будущий свояк желал кексов с кремом, горького шоколада (к коньяку) и глазированных орехов. Что ж, кексы приготовить — невелика беда.
Правда, потом выяснилось, что я эти кексы еще и буду подавать. Вот тут уж я не удержалась, заколдовала обратную записку, и та прокуренным басом сообщила Фолкриту все, что о нем думаю я. Ну а в конце заботливо пообещала в кексах магию не использовать. Курьер говорил, Фолкрит изрядно побледнел после этого заявления и судорожно выпил водички.
А еще надо было не забывать обслуживать покупателей, следить за витриной и отбиваться от желающих пообщаться с темной ведьмой. Хоть их, благодаря мерзкой погоде, было немного.
Когда в лавку вплыла фея, я внутренне сжалась, подумав, что сейчас меня будут бить. А если она выяснила, что шоколад никакой не диетический?
— Ми-и-илочка, — прогудела женщина, — ваш шоколад потрясающе вкусный! Нигде еще не встречала такого вкусного диетического шоколада. Можно мне килограмм?
— Конечно, — облегченно выдохнула я. — А еще, как любимому покупателю, вам полагается очень вкусное диетическое печенье в подарок!
— Вы совершенно чудесно милы! — расплылась в улыбке фея. — Слышали новость? Со дня на день ее величество ждет появления наследника.
— О, — я совершенно выпала из светской жизни, — и впрямь великое событие для королевской семьи.
А сама с тоской подумала: наверняка будет какой-то праздник. Еще готовить заставят на какую-нибудь выставку.
— И зачем им наследник? — вырвалось у меня. — Есть же брат короля.
— Говорят, принц Бернон не горит желанием восходить на престол. Он серьезно увлечен артефакторикой. Рождение наследника — условие короля. Тогда принц Бернон сможет заниматься наукой всерьез, не рассчитывая на корону.
— Наука — это хорошо. Вот ваш шоколад и подарок от лавки.
Между прочим, «Фолкрит и партнеры» — жутко отвратительное название. Мало того что не выговоришь, так еще и совершенно не запоминающееся. Я давно об этом думала, но излагать хозяину соображения не спешила. С женихом сестрички против тебя может быть обращено любое слово. Еще заставит выдумывать, как эту пыточную обозвать.
— Мне надо прилечь, — вздохнула я. — Ощущение, что по мне потоптался дракон. Хоть пару минуточек.
Пару, потом еще пару, потом еще и еще — я проспала добрых три часа. На мое счастье, Крин караулил время и разбудил вовремя, заорав совершенно дурным голосом. Я даже не знала, что этот привычно холодный и флегматичный зеркальный обитатель так умеет.
Снова звякнул колокольчик. Решив, что это очередной желающий набрать пару килограммов, я вышла в торговый зал. Как только увидела гостя, поняла, что вышла зря, но зайти обратно уже не успела.
Сара с приличествующей девушке из хорошей семьи грацией прогуливалась вдоль витрины. Словно невзначай сестрица провела пальцем по полке и презрительно сморщилась. В руках, кроме небольшой, расшитой бисером сумочки, у нее была какая-то газета. Странно, не замечала за ней любви к периодике.
— Чего надо? Шоколада? — мрачно поинтересовалась я.
И пусть Фолкрит хоть тысячу наказаний мне придумывает, я не собираюсь любезничать с Сарой.
— Повежливее, я без пяти минут хозяйка этой халупы, — ледяным голосом ответила она.
— Иначе что? Закажете у меня фуршет на первую брачную ночь? Приготовлю вам чесночно-перцовый тортик. Для, так сказать, розжига пламени страсти.
— Говори, говори, Дейзи. Как только я стану женой Дрэва, ты поймешь, что не стоит вставать у меня на пути.
Она вдруг будто бы случайно взмахнула сумочкой, и та снесла несколько креманок. По полу рассыпались корица, орехи, разлился сладкий малиновый соус. А еще во всю эту кашу, как вишенка на торт, упали формочки для кексов. Те самые, что я приготовила для кексов на прием Фолкрита. Наверное, по замыслу Сары, я должна была прийти в бешенство, но я неожиданно развеселилась.
— Ну и дура, — сообщила сестре. — Сама же себе нагадила. Будут теперь у твоего женишка не аккуратные десертные кексы, а фирменные кривые лепешки. Впрочем, он непритязательный в плане удовольствий, раз решил жениться на тебе.
В глазах Сары вспыхнула такая ярость, что я даже засомневалась, не переборщила ли. Если мы сейчас начнем драться, интересно, это привлечет покупателей, или наоборот? Говорят, хорошая женская драка изрядно оживляет любое мероприятие, даже если это поход за печеньками.
Сара прищурилась.
— Я знаю, что ты задумала, но можешь забыть об этом.
— Странно, а мне рецепт тыквенного печенья показался хорошим.
— Не прикидывайся! — Сара бросила газету на прилавок, снеся попутно еще одну вазочку с крекерами.
Я не двинулась с места. Хочет что-то купить — с удовольствием продам, а вот на провокации не поведусь. Один раз я уже оттаскала Сару за волосы, и это обернулось для меня годичным заключением в этом аду корицы и помадки. Удовольствие, конечно, колоссальное, но вот цена явно завышена.
Не дождавшись реакции, Сара явно не могла придумать, как еще меня достать. Так и не сказав больше ни слова, она развернулась на каблуках и степенно вышла из лавки. Я и Крин, появившийся в зеркале, задумчиво смотрели ей вслед. И только когда стало ясно, что Сара вернуться не соизволит, я взяла газету.
Поскольку на одной из полос была небольшая, но совершенно точно моя фотография, я решила посмотреть, что там написали. И ахнула:
— Обалдеть! Какая-то Рикки Карамель… я вот даже не знаю, как это назвать!
— Читай вслух, — велел Крин. — Мне тоже интересно.
— «Лавки открываются, лавки закрываются, и в таком городе, как столичный Градд редко кто обращает на это внимание. Центр города пестрит вывесками и растяжками, а у дверей каждой уважающей себя кондитерской громко кричат зазывалы. Казалось бы, пресыщенных жителей Градда уже не удивить и не заманить банальным шоколадом и примитивными кексами, но управляющей шоколадной лавки Фолкритов это удалось.Совсем юная девочка, она появилась совсем недавно и буквально в считаные дни возродила прежде закрытую лавку. Да еще как! Двери лавки не просто открылись для желающих полакомиться сладким, они явили горожанам настоящее представление. Кого не восхищают забавные пляшущие кексы? А изюм хоть когда-нибудь сбегал прямо из булочек, которые вы подали на стол?Но что скрывается за милыми магическими шалостями леди Дейзи Гринвильд? Поговаривают, нечто куда более серьезное, чем бытовая кулинарная магия. Ведь Дейзи — не простая девушка, а самая настоящая темная ведьма! Она красива, носит черную остроконечную шляпу и обещает своим покупателям кондитерские чудеса, но стоит ли верить обещаниямведьмы, сила которой так далека от современной магии?Как сообщил источник, пожелавший остаться анонимным, Дейзи Гринвильд отбывает в лавке Фолкритов наказание, назначенное судом Градда. Уж не за незаконную ли магию расплачивается наша красотка? Да и сам выбор места вызывает некоторые вопросы, ведь хозяин лавки не кто иной, как жених Сары Гринвильд — старшей сестры темной ведьмы. Так возможно ли, что леди Гринвильд неспроста выбрала кондитерскую местом своей работы? Ведь как мы знаем, темные ведьмы обладают множеством жутких способностей, из которых приворотное зелье — самое безобидное угощение.Всегда ваша Рикки Карамель следит за местом событий».
— Нормально?! — обалдела я. — Кексы у меня подозрительные. Шляпа, понимаешь, остроконечная! Значит, как год назад все ходили в идиотских кепках — так нормально, а как красивая шляпка — так сразу ведьма, изыди. Никакого чувства стиля.
— Не бушуй, ведьма. Зато понятно, отчего распсиховалась твоя сестричка. Видать, решила, что ты скрывала ото всех свой дар, а теперь решила накормить женишка приворотным зельем.
— Вот пусть она в этом уверится и весь вечер мешает Фолкриту жрать, я хоть посмеюсь.
— Что с кексами-то делать будешь? Он ведь просил. И вряд ли послушает оправдания.
— Что-что. Будут не кексики, а… — Я задумалась. — Что получится, то и получится, — пожала плечами.
Выпечь два десятка кексов — дело нехитрое. Главное, не пропустить время да накрыть специальным одеялком, чтобы вышли ароматные и пышные.
Раз мои формочки оказались испорчены, я решила поддержать их форму магией. В теории я это умела. Изготовление камней должны были проходить на третьем курсе, но в некоторых областях алхимии я шла сильно вперед программы. Так что, по идее, принцип был схожий — направить магию на объект и усиленно воображать его форму.
Но если с магией все было относительно неплохо, то сосредоточиться на форме было не так-то просто. В голову беспрестанно лезли возмутительно приятные образы падающего на голову Сары или Фолкрита камня. И как я ни отгоняла видения справедливого возмездия, так и не смогла до конца вовлечься в процесс готовки.
В общем, эти кексы ни аромат, ни нежность не спасли бы.
— Ну-у-у, — протянула я, глядя на получившееся безобразие, — кубизм. Стиль такой в искусстве.
— Я бы даже сказал, кирпичизм, — хмыкнул Крин.
Кексы и впрямь почему-то вышли квадратные. Хотя… слово «почему-то» тут явно неуместно. Что ж, мое желание скинуть на Сару что-то тяжелое нашло выход. Теперь осталось найти вход, через который меня пропустят с этим ужасом, ибо с виду ну впрямь стройматериалы, а не десерт.
— А остальное как? — спросил Крин.
Остальное — шоколад и орехи в глазури не были испорчены исключительно потому что я их не готовила. И даже пакостить в этот раз не хотелось, чувствовалось, что бисквитный кирпичизм и без того отлично впечатлит партнеров Дрэвиса.
— Мне одновременно и смешно, и не по себе, — признался Крин. — Попадет тебе, Кексик, ой попадет.
От ненавистного прозвища я поморщилась. Но думала на самом деле о том же самом. В прошлый раз от того, чтобы быть задушенной хозяином, меня спасла фея. Но на приеме фей не будет, и вряд ли отыщется добрый волшебник, который избавит меня от страшной безвременной кончины.
Я заботливо сложила все десерты в коробки, надела форменное платье и даже накрасилась ради такого случая.
— Шляпу не возьмешь? — с улыбкой поинтересовалось зеркало.
Хоть искушение было велико, я отказалась. Шляпа тоскливо ползла за мной до самого порога, но категорически отказалась вылезать под дождь. Запрыгнула на подоконник и тоскливо опустила кончик, всем своим видом говоря: «Хозяйка! Буду ждать!» Все ж странная штука.
Я шла и думала об этой шляпе. Откуда в ней магия? Шляпник потому и был шляпником, что не обладал никакими силами, кроме бытовых. Каким бы хорошим он ни был, заколдовать изделие бегать за хозяином он не мог. Тогда откуда в обычной шляпе эта прыть? Моя магия раньше тоже к таким вывертам склонна не была.
И Крин. Кто он? Кем был до того, как попал в зеркало? Магическое существо, плод фантазии зеркальщика? Нежелание призрака говорить о прошлом, сдержанность и холодность… нет, он не был обычным фамильяром или духом какого-нибудь старого дома. Крин имел прошлое, историю и по какой-то причине не хотел ее рассказывать. Я уважала право на секреты — порой личные тайны могут быть действительно личными. Но как же грызло любопытство! А самое противное, что даже не у кого было спросить.
Я впервые в жизни увидела здание, где располагался фонд Фолкритов. Большое, аж в пять этажей. Относительно новое, с изящными барельефами и мраморным полом. Я чувствовала себя несуразной, очень маленькой и аляпистой в сверкающих интерьерах этого дома.
Меня ждали — приветливая юная помощница, как она сама представилась, проводила меня в зал, где уже были разложены закуски, горячие блюда и напитки. Предполагался фуршет, так что мне выделили целый стол с этажерками для кексов и двумя блюдами для шоколада и орехов.
— Ну, была не была.
Вздохнув, я принялась расставлять кексы в веселую пирамидку. В какой-то момент поймала себя на мысли, что не хватает только раствора. И будет отличная детская крепость. Если найду, чем скрепить кексы, смогу отсидеться за ними, пока Фолкрит не утихнет. Такую стену еще надо умудриться разбить, не всякая катапульта осилит.
За каждым столом фуршета стояли девушки. Красивые, статные, все как на подбор, словно сошедшие с конкурса невест для принца. И наверняка так же хорошо вышколенные. Настроение падало с каждой минутой. Если Дрэвис хотел унизить меня и указать на место, то у него отлично получилось. Я смотрелась среди этих красоток белой вороной. Бедной родственницей, не способной ни на что, кроме продажи печенья.
Постепенно зал заполнялся людьми. Фолкрита еще не было, но несколько солидно одетых мужчин уже взяли по бокалу вина и мирно беседовали у балкона.
А ведь он еще притащит на прием Сару и даст ей вволю поиздеваться. От жалости к себе захотелось пореветь, но пришлось закусить орешком. Да еще и выбирала самый некрасивый, дабы не нарушить композицию. Услышала, как кто-то рядом говорит:
— Это строители забыли материалы после ремонта или это что-то съедобное?
— Зависит от того, насколько сильно хочется жрать, — буркнула я.
Подняла голову и чуть орешком не поперхнулась — на меня смотрели два удивительно зеленых глаза. Я никогда не видела такого глубокого, почти изумрудного цвета. Колдовские, потрясающие и в своем роде уникальные. Разумеется, глаза не висели сами собой в воздухе, они располагались на лице — ничем не примечательном, довольно симпатичном мужском лице. Нос с горбинкой, четко очерченные губы — пожалуй, обладатель глаз был весьма недурен собой. И — ну наконец-то! — носил длинные волосы, собранные в хвост.
— Я уже отчаялся увидеть здесь кого-то нормального, — усмехнулся мужчина.
— Нормального?
— С живым взглядом. С живой мимикой. Обслуга здесь дрессированная, а публика — заложники этикета. Приятно хоть пару минут поговорить с кем-то, кто выглядит человеком, а не аристократичной картинкой.
— Кекс? — не нашла ничего лучшего, как предложить угощение.
— И все же чем продиктована форма угощения?
— Дурным нравом хозяйки вечера. В приступе предсвадебной истерики она уничтожила все формы для кексов, а я, увы, могу печь или кубики, или лепешки. Но, боюсь, шоколадные лепешки классической формы будут восприняты как оскорбление. Поэтому у нас на десерт торжественные кубики.
— Не откажусь, — усмехнулся зеленоглазый. — Мое имя Уиллторн.
— Дейзи. Дейзи Гринвильд.
— Очень приятно, Дейзи. Знаете, жалею, что на таких мероприятиях не устраивают танцы. Всенепременно пригласил бы именно вас.
— Боюсь, мой работодатель не придет в восторг от этой идеи, — рассмеялась я.
— Ваш работодатель непроходимый глупец.
— Благодарю за столь лестную оценку хозяина данного места, — к нам подошли Фолкрит с Сарой.
Они явно слышали последнюю часть разговора. И не пришли от услышанного в восторг.
Но будь я проклята! Уиллторн ни капли не смутился, лишь одарил будущую чету Фолкрит прохладной улыбкой и сказал:
— Доброго вечера, Дрэвис. Благодарю за приглашение. Был приятно удивлен. Значит, Дейзи работает на вас? Знаете, впечатлен ее изобретательностью и осведомленностью.
— М-м-м?
— Девушка явно обожает свою работу. Я был недавно в Азор-граде и пробовал в кондитерской леди Риттер поразительные кексы, очень необычные. Вот уж не думал, что встречу точно такие же здесь, на вашем приеме, Дрэвис. Последний писк кондитерской моды.
Я слушала, открыв рот. Наверное, по моему виду Фолкрит понимал, что Уиллторн врет, но сделать ничего не мог, повинуясь пресловутому этикету.
— Представите меня своей спутнице? Не видел ее раньше в наших кругах.
Сара заскрежетала зубами — ее явно и почти не завуалированно сравнили с любовницей. Я с трудом удержалась от улыбки. Пока они расшаркивались, я рассматривала сестру. В длинном черном платье она была, пожалуй, куда красивее меня. Держалась с достоинством, улыбалась, если замечала чьи-то взгляды. Но я долго прожила с ней бок о бок и не могла не заметить настороженности.
Поразительно! Я нервничала в ее присутствии в ожидании издевок, а Сара боялась, что я выкину какую-нибудь глупость! Так-так-так, это уже интереснее. Выходит, решение притащить меня на этот ужин было не Сарино? И она даже не знала, что я здесь буду.
От таких мыслей стало полегче, даже плечи распрямились.
Украдкой я поглядывала на беседующих Уиллторна и Фолкрита. Они смотрелись очень впечатляюще. Светлый и темный, но оба широкоплечие и яркие. Таких не потеряешь в толпе.
— Только попробуй что-нибудь выкинуть! — прошипела Сара, пока Дрэвис отвлекся.
— Смотри, как бы тебя саму не выкинули, если опозоришь благоверного перед партнерами, сестренка.
Светлая кожа девушки не пошла красными пятнами лишь по одной причине — под слоем косметики этого было просто не видно. Я злобно подумала, что в первую брачную ночь Фолкрит расчихается от облака пудры, которое поднимется от лица невесты.
— Дейзи, — вновь обратился ко мне Уиллторн, — знаете, я с удовольствием бы дал вам работу. Я очень давно мечтаю о каком-то небольшом уютном магазинчике…
— Леди Гринвильд работает на меня, — отрезал Дрэвис.
Уиллторн досадливо поморщился:
— Право, она ведь не рабыня.
— Она отрабатывает наказание, избранное судом, — влезла Сара. — На рабство, конечно, не тянет, но тем не менее уволиться, увы, не получится.
— А вы… — Уиллторн сделал вид, что задумался. — Ах да, невеста…
И вот тут-то Сару не спасла вся ее косметика — красные пятна все же проступили. Она бы и рада была увести Дрэвиса подальше и от меня, и от Уиллторна, но почему-то Фолкрит не спешил одаривать вниманием других гостей. Он буравил взглядом попеременно то меня, то Уиллторна и недовольно хмурился.
Пришлось Саре использовать самое эффективное оружие, которым она обладала. Девушка как можно ближе прижалась к Фолкриту и вполголоса, но так, чтобы слышали все остальные, сказала:
— Давай сбежим отсюда и поедем к тебе. Я могу скрасить твой вечер куда интереснее деловых партнеров.
Мы с Уиллторном обменялись улыбками. В его присутствии было не так тошно наблюдать за сладкой парочкой.
— Сара, нет, — отрезал Дрэвис. — Твой отец не обрадуется, если ты до свадьбы будешь скрашивать чьи-либо вечера. Извини, поболтай немного с Дейзи и Уиллторном, мне нужно кое-что обсудить с господином Кубтри.
Вечер у сестрички явно не задался.
— Бисквитный кубик? — предложила я, не скрывая ехидства.
Как ошпаренная, Сара отлетела к окну. С видом оскорбленной задумчивости, сестра попивала шампанское с такой скоростью, что таки к Дрэвису она явно поехать собиралась. Только в бессознательном состоянии. Я привычно забеспокоилась, на миг забыв, что нам не придется возвращаться в один дом.
— Наверное, я был несдержан, — покачал головой Уиллторн.
— Она переживет, я вас уверяю.
— Дейзи, могу я пригласить вас на ужин?
Я растерялась и с недоверием взглянула на мужчину. То, что меня звал на свидание Марк Фолкрит, не особенно удивило — ему явно было интересно, что за сестричка Гринвильд работает у старшего брата. Но зачем встреча со мной понадобилась Уиллторну?
Это все крутилось в голове, а вслух я сказала вообще нечто неожиданное:
— С удовольствием!
— Тогда, может, завтра? Я зайду, когда вы закончите работу. Поужинаем, выпьем и обсудим перспективы.
Ах, вот оно что — Уиллторн хотел переманить меня на работу. Странно, но почему-то настроение немного испортилось.
— Боюсь, Сара была права. Я не смогу в ближайший год на вас работать.
— Да что такое, в сущности, год? — рассмеялся мужчина. — Сущая ерунда, если есть желание. Не отказывайте мне, Дейзи, прошу. Пока что я хочу лишь приятно провести время в компании очаровательной девушки.
— Очаровательная девушка совсем не против.
Впервые в жизни я разговаривала со взрослым мужчиной с позиции не студентки и не представительницы рода Гринвильд. Надо сказать, было в этом что-то захватывающее — улыбаться, ловить на себе заинтересованный взгляд, чувствовать неприкрытую симпатию. Люди подходили, в основном брали шоколад к шампанскому и орехи, а Уиллторн все не отходил и с аппетитом жевал несуразный кекс. И такая благодарность теплилась во мне в этот момент, что я не могла оторвать от мужчины взгляда. А потому не сразу заметила, как к нам снова вернулся Дрэвис.
— Ты свободна, — уже более миролюбиво сказал он.
Мне показалось, что я ослышалась.
— Прошу прощения?
— Можешь идти домой, другие девушки справятся и с десертами.
— А…
— Кексик, не спорь! — отрезал он. — Это приказ как работодателя.
В глазах Уиллторна совершенно явственно промелькнуло сожаление. Но ведь он все равно пригласил меня на ужин, а оставаться в компании Сары и Дрэвиса, да еще и за столом, совершенно не хотелось. Так что я довольно быстро собралась — и только меня и видели!
Солнце уже село, но его последние лучи еще слабо освещали улицы. К счастью, мой путь не предполагал темных переулков и отдаленных кварталов. Я медленно шла по центру, и отчего-то настроение было хорошее. Вспоминался разговор с Уиллторном. Как и положено девичьим, мысли летели вперед, представляя все, вплоть до имен общих детей.
Хотя нет, детей, пожалуй, рано. Сначала хочется насладиться свиданиями, комплиментами и в кои-то веки встречей, на которой меня не жаждут придушить.
Незаметно для самой себя я спустилась к уже ставшей родной улочке. До лавки оставалось минуты две пешком, и я уже предвкушала, как расскажу Крину о занятном знакомстве, выпью мятного чая и улягусь спать. Но что-то вдруг заставило меня остановиться и посмотреть влево, туда, где совсем недавно я заглядывала в окна заколоченной лавки.
В сгущающихся сумерках было страшно. Темные окна манили и одновременно пугали, я нервно сглотнула и аккуратно подошла поближе. Заглядывать в окна не решилась, причем не столько из-за боязни, что меня снова уложат носом в землю, сколько из-за страха перед темной неизвестностью. Казалось, на улице кроме меня никого не было.
В доме вдруг что-то с глухим стуком упало. Я отпрянула и рванула прочь, кляня себя за любопытство. Может, не так уж и не правы горожане, ибо неуемная жажда совать нос в чужие дела — типичное качество темных ведьм.
Шла и уговаривала себя: да мало ли что могло упасть в пустом доме! Кто знает, почему магазин закрыли? Переехали, решили сделать ремонт, закрылись на время отпуска. Прогорели, наконец! Но все же я была рада, что убралась и не стала проверять, что же там бумкнуло.
А мироздание меж тем явно наказывало меня за какие-то неведомые проступки. Ибо у дверей лавки я с неудовольствием обнаружила шляпника. Мужчина спал, привалившись к холодному камню. И что привело его сюда?
И вот даже не обойти — ногами весь проход перегородил.
— Гражданин шляпник! — звонко возмутилась на всю улицу. — Вы почему у дверей честных ведьм ночуете?
Нет, и все же шуток они не понимали. Мужчина резко очнулся, подскочил и испуганно заозирался. А увидев меня, поклонился.
— Доброго вечера, госпожа ведьма-с! Как ваше здоровьице?
— Не жалуюсь, спасибо. Что привело вас в такой час к моей лавке? Снова жена пилит?
— Нет-нет-нет! — Шляпник так затряс головой, что чуть шляпу не потерял. — Все совсем, совсе-ем наоборот!
— В смысле?
Впору было заподозрить неладное.
— Ох, госпожа ведьма, а можно мне… назад все вернуть?
— В смысле?!
Мужчина потупился и покраснел.
— Вы понимаете… она раньше была такая… пилит, ругает, а заботится. Приходишь — ужин на столе, детки умытые, бантики надели. Чисто в доме. А сейчас…
— А что сейчас? — от нетерпения я притопнула ножкой. — Она же вас не пилит!
— Не пилит. И не готовит. И не убирает. Сидит себе, поет, на птичек смотрит. Можно мне как-то… обратно?
— Нельзя! — отрезала я.
В ответ на растерянный взгляд пояснила:
— А сами виноваты! Она, может, себя нашла. Отдыхает! Вы вообще о жене-то подумали? И ужин вам приготовить, и детей умыть, бантик на веник нацепить и еще небось встречать в неглиже? А взамен что? Зелье от сварливости, подумаешь! Вы бы хоть раз с цветами пришли. Ужин похвалили! Детей сами искупали да в цирк сводили! Нет, вы, главное, посмотрите — сами налаживать отношения с женой не хотят, все им зелья подавай. Человек она, человек! И нельзя его сделать другим. Хотели зелье от сварливости? Вот, пожалуйста — чтобы вас не пилить, она перестала раздражаться. А приготовьте для нее что-нибудь?
— П-приготовить? — переспросил обалдевший от моей тирады шляпник.
— Приготовить! Ужин, например. Купите цветов, приготовьте вкусное мясо. О! Купите шоколада, женщины любят шоколад!
Когда я ухватила бедного шляпника за рукав и потащила в лавку, он явно подумал, что его будут есть. Ну или, на худой конец, принесут в жертву какому-нибудь темному богу.
— То зелье свари, то зелье не вари, то одно, то другое. Я ведьма или где?! Обалдели совсем. Нет чтобы самим напрячься, все зелья, все зелья. Как вы вообще жили-то без зельев?!
— А через квартал зельеварка жила, из-под полы торговала, — робко сообщили мне.
— Это многое объясняет. Вот!
Я сунула в руки шляпника сверток с шоколадом.
— С вас три эны!
Спорить с темной ведьмой не хотели, так что отсчитали мне несколько монет.
— Еще раз: цветы, ужин, похвалить. И сомнительными зельями жену больше не поить!
— Но…
— Это я в своих зельях не сомневаюсь. А вот вам в моих стоило бы. И всех, кто еще собирается прийти заикнуться об отмене зелья, пущу на пирожки. Доброй ночи.
Едва дверь за шляпником закрылась, в зеркале тут же появился Крин.
— Я не очень еще разобрался, это ты в хорошем настроении или не очень?
— Сама не знаю, — улыбнулась. — Сара с Фолкритом в своем репертуаре, а вот один из гостей…
Я быстро пересказала Крину содержание разговоров, пока наливала чай и переодевалась в пижаму. Тот слушал и хмурился.
— Как, говоришь, его зовут?
— Уиллторн, а что? Ты его знаешь?
— Нет. Просто редкое имя. Ты спать? С твоего позволения, я временно тебя покину.
И прежде чем я успела что-то сказать, странный обитатель зеркала исчез. И вот как это понимать? Нет, Крин определенно что-то скрывал. Как бы выяснить что… надо аккуратненько спросить у Фолкрита, откуда зеркало. Он все равно болван напыщенный, ничего не заподозрит.
Я с удовольствием зевнула.
Только и может, что прогуливаться с важным видом в обнимку с сестричкой. Интересно, они все-таки уехали вместе?
Назад: ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Дальше: ГЛАВА ШЕСТАЯ
