Желание Сципиона принять командование над войсками в Испании вовсе не стало результатом только эмоционального порыва. Тщательнейшим образом проанализировав ситуацию на полуострове, он уверился, что дела римлян там далеко не так безнадежны, как кажутся на первый взгляд. Своими соображениями он впоследствии поделился с воинами, которых должен был повести на врага. Он говорил, что победа карфагенян над Сципионами стала следствием прежде всего измены кельтиберов и самонадеянности римских полководцев. Теперь положение кардинально изменилось. Пунийские армии находятся далеко друг от друга, а кельтиберы, недовольные притеснениями новых властей, готовы перекинуться обратно к римлянам, причем одни племена уже ведут переговоры, а другие только ждут их успешного наступления. Но самое главное заключается в том, что вражеские полководцы перессорились между собой и не объединят армии для совместных действий, так что разбить их поочередно теперь совершенно посильная задача, и, значит, можно смело переходить через Ибер (Полибий, Х, 6, 1–6).

В качестве подкрепления к тем войскам, которые уже находились в Испании, Сципиону выделили десять тысяч пехотинцев и тысячу всадников. Помогать молодому военачальнику должен был пропретор Марк Юний Силан, назначенный сменить Гая Нерона. В конце лета 210 г. до н. э. на тридцати квинкверемах эта армия была переправлена в Эмпории. Далее флот и сухопутные войска проследовали вдоль берега до Тарракона, где для встречи с ним уже собирались многочисленные посольства от иберийских племен, обиженных карфагенянами. Своим приветливым и тактичным обращением Сципион мгновенно завоевал доверие как иберийцев, так и римских воинов, сражавшихся в Испании до его прибытия. Его популярности среди солдат, несомненно, способствовало и уважительное отношение, которое он всячески выказывал Луцию Марцию, нисколько не боясь конкуренции с его стороны. Объехав для ознакомления с театром боевых действий все интересующие его места, он вернулся в Тарракон, где и была организована зимовка. Три карфагенские армии провели зиму отдельно друг от друга: Гасдрубал, сын Гисгона, около Гадеса, Магон – за Кастулонскими горами, а Гасдрубал Баркид – недалеко от Сагунта (Ливий, XXVI, 19, 10–14; 20, 1–6; по Полибию, Гасдрубал, сын Гисгона, зимовал в Лузитании у устья реки Таг, Магон в стране кониев недалеко от Гибралтара, а Гасдрубал Баркид осаждал какой-то город в области карпетанов (Полибий, X, 7, 5–6).