Глава 7
В тот вечер Пизон, Афер и Вителлий нашли в таверне лучший стол, стоявший вдоль задней стены. Прислонившись к ней спинами, они сидели, пили и наблюдали за остальными. Заведение пользовалось у легионеров популярностью главным образом потому, что его владельцем был беззубый ветеран по имени Клавдий. Его доброе отношение к служивым заходило так далеко, что он продавал солдатам вино в кредит, чего не делал ни один другой кабатчик в городе. В результате в его таверне было не протолкнуться. И какая разница, что вино было дрянное, еда – еще хуже, шлюхи – грубее, чем медвежьи задницы, а отхожие места – вонючи и грязны! Солдат знал, что здесь всегда можно выпить, даже если деньги светят ему лишь через три месяца.
Все трое участвовали в злополучном патруле и слышали о том, что Вар допрашивал Тулла, а также о требованиях узипетов. С момента прихода в таверну разговоры велись исключительно об этом. Вернее, разговаривали Афер и Вителлий, а Пизон слушал. Он уже почти вписался в контуберний, однако, когда дело касалось серьезных вопросов, предпочитал помалкивать.
– Похоже, Вар до сих пор скорее верит Туберону, чем Туллу, – изрек Афер в третий или четвертый раз и нахмурился. – Как же это дерьмово, когда верят на слово зеленому новичку, сопляку, а не заслуженному центуриону.
– Не в первый раз и не в последний, – философски заметил Вителлий.
За соседним длинным столом расположились с десяток легионеров, а значит, несмотря на гул голосов, их легко могли подслушать. И точно. К ним обернулся один солдат – его везде можно было легко узнать по кривому, не раз сломанному носу, отчего тот теперь напоминал кусок теста.
– Не берите в головы. Вар не дурак, чтобы поверить этому сопляку Туберону.
– Ты был в принципии? – спросил Пизон.
– Да, мы все были. – Он посмотрел на своих приятелей, с пеной у рта споривших о том, куда им податься потом. – Туберон до прихода узипетов пытался поговорить с Варом, но тот его послал. Зато он устроил Туллу допрос с пристрастием… кстати, он ведь ваш центурион? – Трое друзей кивнули. – Мы не слышали, что он сказал, но, похоже, Вар ему поверил.
– И на том спасибо, – ответил Вителлий, просветлев лицом, и даже поднял кубок. Пизон последовал его примеру.
Сломанный Нос протянул руку.
– Марк Ай, вторая центурия первой когорты. – В следующий миг в его руке непонятно откуда появилась видавшая виды игральная кость. – Не желаете сыграть?
– Ай! – окликнул его один из приятелей.
– Отстаньте! – рявкнул Марк.
– Только не говори потом, что я тебя не предупреждал, – сказал легионер и покосился на Афера и Пизона. – Этот парень готов поставить даже на двух мух, что кружатся над свежим дерьмом. Беда в том, что он всегда выбирает не ту.
– Отстань, – огрызнулся Ай, правда, беззлобно, и посмотрел на друзей. – Ну так как?
– Я, пожалуй, сыграю, – сказал Пизон, вытаскивая свою игральную кость. – А ты, Афер?
– Почему бы нет?
– Играем на мелкую монету, – заявил Ай, вытряхивая на стол кучу медяков.
Вителлий пошел наполнить кружки, а по возвращении присоединился к их компании. Правда, проиграв Аю несколько раз, он вышел из игры. Аферу везло чуть больше, хотя к тому моменту, когда вино закончилось, денег в его кучке было меньше, чем когда он только вступил в игру. То же самое было и с Пизоном; и все же, когда друзья предложили перейти в другую таверну, он покачал головой, заявив:
– Мне еще повезет.
– Еще как повезет, – поддакнул Ай и подмигнул.
Афер быстро посмотрел на приятелей Ая, затем на дверь. Пизон отлично понял его взгляд. Уходить отсюда лучше вместе.
– Еще шесть попыток, – сказал он. – Фортуна мне сегодня благоволит.
– Что-то я этого пока не заметил, – буркнул Афер, однако остался сидеть. Впрочем, как и Вителлий. – Но сразу после этого уходим, – строго добавил он.
– Давай увеличим ставки до пяти ассов, – сказал Ай. – Один сестерций.
Пизон не собирался идти на попятную.
– Давай. – Он подул на кости, затем бросил их на стол. – Две шестерки!
Брови Айя поползли вверх. Он тоже бросил кости, и ему выпало два и три очка.
– Забирай. – Он пододвинул к Пизону пять монеток.
Того как будто бешеная муха укусила.
– Удвоим или конец игре?
– Почему бы не удвоить? – ответил вопросом Ай. – Но на этот раз я бросаю первым. – Кости покатились по столу и остановились одна на четырех, вторая на пяти очках. – Ха!
Пизон повторил свой трюк – подышал на кости. И вновь был вознагражден – ему выпало пять и шесть очков. Ай подвинул ему два сестерция – правда, без особой радости.
– Те же ставки? – Пизон посмотрел на Афера, но тот покачал головой.
– Да, – сказал он.
К своей великой радости, Пизон выиграл, а затем и еще пару раз. Друзья отказывались поверить в его везение. Впрочем, как и Ай. Куда только подевалось его благодушие, равно как и его монеты! Теперь он смотрел на Пизона с каменным лицом.
– Что-то подсказывает мне, что ты мухлюешь, ублюдок! – взревел он. – Эти твои кости, они наверняка с изъяном.
– Неправда! – запротестовал Пизон.
– Пизон, нам пора уходить, – шепнул ему на ухо Афер.
– Всё в порядке. – Ай махнул рукой. – Еще остается последний раз.
– Ставим сестерций? – уточнил Пизон. Это все, что осталось у Ая на столе.
– Нет, конечно! – Ай вытащил свой кошель и со стуком положил на стол пару бронзовых застежек, какими обычно скрепляли на плече кольчугу. – Вот это против всех твоих монет.
Застежки были тонкой работы, изящные, но крепкие и стоили гораздо больше, чем все выигранные Пизоном деньги. Он перевернул одну, затем другую. На обеих были выгравированы инициалы Ая. Обе были собственностью Марка Ая, легионера центурии Фабриция, Первой когорты.
– Но ведь если кто-то найдет их у меня, меня тотчас обвинят, что я их украл! – запротестовал Пизон.
– Ты можешь легко зацарапать мое имя, а сверху нанести свое. Впрочем, не бери в голову, на этот раз ты проиграешь. – С этими словами Ай встряхнул кости в кулаке и бросил на стол. Его физиономия тотчас расплылась в улыбке. – Неплохо. Две четверки.
Пизон было собрался бросить свои кости, но Ай протянул ему свои.
– Попробуй эти.
Было понятно, что, откажись он, не миновать драки. Пожав плечами, Пизон взял у друга костяные кубики, потряс их в кулаке и подбросил. Первый застыл на самом краю стола – на четверке, второй упал на пол. Пизон посмотрел на Айя. Тот мерзко осклабился.
– Незачет, – заявил он.
– Незачет так незачет.
Пизон наклонился, чтобы поднять с пола второй кубик. На него смотрела шестерка. Снова взяв кубики в руки, он пару секунд покатал их в кулаке и бросил. Проследил за ними взглядом, чувствуя, как бешено бьется в груди сердце. Кости покатились через весь стол и застыли прямо у сложенных рук Ая.
– Четверка и пятерка. На моих собственных кубиках… Ну и сучка же эта Фортуна, – процедил сквозь зубы Ай.
– Да, приятель, тебе не повезло. Но кто знает, вдруг тебе повезет в следующий раз. – Пизон взял со стола застежки и последнюю монету Ая и, понимая, что пора уходить, встал. – Еще увидимся.
В течение последующей пары часов друзья бродили по городу; они набили животы жирной пищей, купленной навынос в харчевне, и выпили еще вина. Никаких признаков Ая и его дружков они не заметили, и Пизон почти забыл о них. Он бессчетное число раз рассказал свою историю и уже было начал ее снова, но у Афера от нее уже вяли уши.
– Пизон, мы ведь там были и все сами видели. Да, ты выигрывал раз за разом. Тебе, приятель, повезло, но, клянусь Гадесом, сколько можно об этом рассказывать? Ты уже прожужжал нам все уши!
– Пожалуй, – согласился Пизон с обидой в голосе. Впрочем, через десяток шагов его настроение резко улучшилось, когда они оказались под дверью одного из лучших публичных домов в городе. Вывеску над входом украшал раскрашенный член. В дверях стояла полуголая шлюха и умоляла прохожих мужчин заглянуть в заведение.
– У вас найдутся деньжата, чтобы зайти сюда? – спросил Пизон у товарищей.
– Найдутся, если за твой счет, – ответил Афер.
– Я бы тоже не отказался, – поддакнул Вителлий.
– Э, нет, друзья, даже не надейтесь, – проворчал Пизон, отворачиваясь. – Я не собираюсь тратить на вас свой выигрыш.
В шутку переругиваясь, друзья зашагали дальше по улице. Никто из троих не заметил, как из лупанария вышел Ай и несколько его дружков. Более того, узнав их спины, позвали из харчевни напротив остальных участников своей компании. И, подобно своре собак, выслеживающих кошку, крадучись двинулись следом за троицей друзей.
Пизон понял, что происходит, лишь когда шагавший чуть сзади Вителлий резко вскрикнул. В тот же самый момент откуда-то из переулка выехала груженная кирпичом телега и отрезала его и Афера от их друга.
Пытаясь прийти на помощь Вителлию – по крикам боли и проклятиям было понятно, что на него напали, – Пизон на четвереньках прополз под телегой. Увы, ему были видны лишь ноги, пинавшие лежащее на земле тело.
– Вителлий!
Вынырнув из-под телеги, Пизон схватил за икры ближайшего к нему нападавшего и повалил его на землю. Отпустив ноги первого, он проделал то же самое со вторым, а еще одному сумел врезать по яйцам. Судя по крикам, Афер тоже не ждал у моря погоды. Увы, их обидчики вскоре поняли, что происходит. Вокруг Пизона выросли четыре фигуры. При свете факелов у входа в ближайшую таверну Пизон узнал в одной из них Ая.
– Небось думал, что можно охмурить кого-то из Первой когорты? Нет, приятель, даже не рассчитывай! – крикнул Ай.
«Так вот почему ты так быстро собрал своих дружков», – подумал Пизон. Протестовать было бесполезно. Сопротивляться тоже. Но и просто так стоять он тоже не мог.
– Да пошел ты, Ай! – взревел Пизон и бросился на обидчика с кулаками. И даже успел пару раз хорошенько ему врезать, когда что-то тяжелое стукнуло его по голове.
Из глаз тотчас посыпались искры. Колени подкосились. Потом на него обрушился град ударов. Прежде чем боль затуманила сознание, его посетила мысль, что в Ализо Вителлий сумел его спасти, а здесь, в Ветере, он не смог помочь товарищу. Бедному Аферу тоже досталось, а все потому, что он, Пизон, позволил втянуть себя в игру…
Следующий удар, в солнечное сплетение, выбил у него из легких воздух. Казалось, будто все тело, от головы до ног, взорвалось болью. К горлу подкатила тошнота. Он ощутил во рту кислый привкус вина и едва не подавился рвотой. Хрясь! Это треснуло сломанное ребро. Затем кто-то встал ему на руку, и он почувствовал, как гвозди солдатской подметки порвали ему кожу. Будь Пизон в состоянии кричать, он бы закричал. Увы, без воздуха в легких он остался лежать на земле, беспомощный, словно младенец.
Затем, по неведомой причине, удары прекратились. Пизон сначала поблагодарил судьбу, но в следующий миг его охватил ужас: что, если нападавшие замыслили еще что-то более страшное?
– Что, во имя Гадеса, здесь происходит?! – взревел чей-то голос.
Пизон со стоном перекатился на бок. Все его тело пронзала боль. Приоткрыв заплывшие глаза, он попытался сфокусировать взгляд. Но ничего не увидел, кроме бесчисленных ног.
Хрясь! Это дубинка нашла свою цель. За ударом последовал сдавленный крик.
– Живо отвечай, червяк!
«Неужели Тулл?» – подумал Пизон, и в его мутном сознании промелькнула надежда.
– Всего лишь драка, центурион. Мы слегка увлеклись, вот и всё.
Хрясь! Дубинка вновь нашла свою цель. Тотчас раздался новый крик боли.
– Слегка увлеклись, говоришь? Ну-ну… Девять… нет, десять против троих. Это надо же, какие храбрецы!
Хрясь, хрясь, хрясь! И снова вопли боли.
– Живо к стене – все до одного! Вы меня слышите, вонючие недоноски?
Легионеры отошли к стене. Пизон перекатился на другой бок и увидел рядом с собой Афера. По лбу товарища стекала кровь, один глаз заплыл, однако он нашел в себе силы улыбнуться Пизону.
– Где Вителлий? – спросил тот.
Афер указал пальцем. Их друг без сознания лежал в нескольких шагах от них. Увидев, что он все же дышит, Пизон слегка успокоился. Пусть Вителлию сильно досталось в драке, но по крайней мере он жив.
– Боги небесные и подземные, как же я сразу не догадался, что это ты! – Над Пизоном, крепкий, как дуб, вырос Тулл и протянул руку. – Сможешь встать?
– Думаю, да, – ответил Пизон и, взяв руку Тулла, кое-как поднялся на дрожащих ногах. Мир тотчас завертелся колесом, и он был вынужден схватиться за плечо своего спасителя. – Извини, центурион, – пробормотал он, отпуская руку, однако тотчас едва не упал.
– Держись за меня, болван, – сказал Тулл на редкость мягко и подвел Пизона к телеге. – Прислонись к ней.
Пизон схватился за деревянную обшивку повозки, как утопающий моряк хватается в море за ветку. Афер сумел подняться на ноги без посторонней помощи. Шатаясь, он подошел к Вителлию и опустился рядом с другом на колени.
– Как он там? – спросил Тулл.
– Трудно сказать. Ясно одно – без сознания.
Центурион нахмурил брови и посмотрел на Пизона.
– Что произошло?
– Мы всего лишь несколько раз сыграли с одним из вон тех солдат в кости. Ему не понравилось, что он проиграл. – С этими словами Пизон вытащил из кошелька пару бронзовых застежек и протянул их центуриону.
– Поклянись мне, что говоришь правду.
– Клянусь родной матерью. – Центурион лишь хмыкнул, и Пизон поспешил добавить: – Разрази меня на этом месте Юпитер, если я лгу!
Тулл принялся разглядывать застежки. Пизон, ни жив ни мертв, затаил дыхание. Затем офицер подошел к легионерам. На фоне стены таверны те казались чередой темных силуэтов.
– Значит, так: солдаты, которых вы избивали, из моей центурии. У вас должны иметься веские причины для оправдания ваших действий, – произнес Тулл угрожающим тоном. – По словам моего солдата, все началось с какой-то паршивой игры в кости. Мол, один из вас слишком близко принял к сердцу утрату денег и вот этих застежек.
– Дело не в этом, – возразил один из легионеров. – Он последними словами поносил Первую когорту.
– И что именно он сказал? – рявкнул Тулл.
Последовала короткая тишина.
– Не знаю. Так нам сказал Ай, – ответил легионер.
– Который из вас Ай? – потребовал Тулл.
– Я, центурион.
– Просвети меня насчет того, что именно было сказано.
Ай тотчас выдал череду правдоподобных оскорблений, которые вполне могли быть брошены в адрес Первой когорты: мол, все ее солдаты – жополюбы, а также трусы, готовые при первой же возможности сделать ноги. И вообще, они – позор легиона.
– Я мог бы перечислять до бесконечности, – заявил Ай.
– С меня хватит, легионер, – перебил его Тулл. – А теперь скажи мне, почему три солдата должны говорить такие вещи, зная, что их в три раза меньше тех, кого они оскорбляют?
– Не могу знать, центурион. Наверное, они это спьяну.
– Спьяну, говоришь? – Тулл приблизил лицо к физиономии Ая. – Я бы поверил, иди речь о ком-то другом. Но своих солдат я знаю как свои пять пальцев. Возможно, они любители выпить, да и умом не блещут. Но они не дураки!
С этими словами он вогнал Аю в ноздри застежки, а потом вытащил снова. Ай застонал.
– На них написано: «Марк Ай из Первой когорты». Это ты?
– Да, центурион, – промычал Ай, так как пальцы Тулла все еще сжимали ему лицо.
– И ты недавно проиграл их в кости вон тому солдату? – Тулл указал на Пизона.
– Да, центурион.
– Сколько лет ты уже отслужил?
– Двенадцать, – ответил Ай.
– Я, как центурион, знаю одну вещь: если солдат, особенно ветеран, ставит на кон что-то из своего снаряжения, с этим солдатом что-то не так. Внутренний голос подсказывает мне, что ты и есть такой солдат. – Ай не ответил, и тогда Тулл проревел: – Я прав?
– Я всего лишь хотел получить назад свои деньги, – пролепетал Ай. – И эти застежки.
– Я так и думал, – рявкнул Тулл. Подойдя ближе к факелам, он извлек вощеную табличку и стило. – Подходите ко мне по одному. Мне нужны имена, особые приметы, номер центурии и имя вашего центуриона.
Пизон с приятным злорадством наблюдал за тем, как десять легионеров по очереди подходят к Туллу, называют свое имя, показывают родинки, татуировки и шрамы, которые не дадут спутать их с кем-то другим. Никто не осмелился спросить, какое наказание их ждет. Закончив с ними, центурион посмотрел на Афера.
– Как Вителлий?
– Пришел в себя, – последовал ответ. – Говорит, что чувствует себя сносно.
Пизон был готов поклясться, что на лице Тулла промелькнуло облегчение.
– Вам, опарыши, крупно повезло, что он очнулся, – крикнул он Аю и остальным. – А теперь пошли прочь. Центурион Фабриций займется вами утром. – Раздав жезлом еще несколько ударов, он прогнал прочь Ая и его дружков. Пизон же с удовлетворением отметил, что тот, кому он врезал по яйцам, идет довольно странной походкой. Увы, его хорошее настроение длилось недолго, пока Тулл не убедился в том, что полученные ими травмы несерьезны. После чего центурион устроил им хорошую головомойку.
– Какой болван ввязывается играть в кости с солдатом, за которым стоит полцентурии? Ни один из моих легионеров не имеет права ввязываться в уличные потасовки. Неужели вы готовы пасть так низко?
Пизон и оба его товарища молча выслушали тираду Тулла. Они не стали жаловаться, когда тот на месяц запретил им покидать лагерь, добавив к этому наказанию чистку отхожих мест, а также пообещал дополнительные учебные марши, как только лекарь сочтет их здоровыми. Наконец Тулл выговорился и в упор посмотрел на каждого из троих. Все трое нехотя ответили на его взгляд.
– Долой с моих глаз! – приказал Тулл. – Марш в казармы!
Поддерживая под мышки Вителлия, Пизон и Афер двинулись в обход повозки. Испуганный погонщик, все это время наблюдавший с безопасного расстояния, робко направился к своим волам.
– Пизон!
Легионер оглянулся.
– Скажи, стоит твой выигрыш всего этого? – спросил Тулл.
У Пизона болела каждая косточка. Наверное, то же самое сказали бы о себе и его друзья, особенно Вителлий.
– Нет, центурион.
– В следующий раз, прежде чем кидать кости, дважды подумай. Может, в Первой когорте они и впрямь сукины дети, но кулаки у них пудовые.
– Верно, центурион. Мы благодарны тебе, что ты выручил нас.
Афер и Вителлием присоединились к его словам.
– Считайте, что вам повезло, – ответил Тулл и, к великому изумлению Пизона, с усмешкой вручил ему бронзовые застежки. – После такой драки было бы глупо расставаться с выигрышем.
