Первым профсоюзом Caterpillar, официально зарегистрированным Национальным советом по трудовым отношениям, стал в 1942 г. Объединенный профсоюз рабочих сельскохозяйственного машиностроения. Этот профсоюз, придерживавшийся радикальных политических взглядов, отказался соблюдать положения закона Тафта – Хартли, принятого в 1947 г., в связи с чем был лишен официального статуса. Несколько профсоюзов соперничали друг с другом, желая занять его место, и в итоге в 1948 г. победил Объединенный профсоюз рабочих автомобильной промышленности (UAW).

В период между 1948 и 1980 гг. сотрудники CAT, чьи интересы представлял UAW, восемь раз устраивали весьма масштабные забастовки. В 1982 г. профсоюз и компания долгое время не собирались уступать друг другу, спровоцировав забастовку, которая продлилась 205 дней. Столь продолжительная забастовка серьезно подкосила экономику Пеории и привела к серии банкротств и закрытию складов и магазинов. И хотя после подписания контракта UAW заявила о своей победе, заключавшейся в появлении плана разделения прибыли с сотрудниками и гарантий сохранения занятости, Caterpillar избежала серьезного повышения издержек, получила определенную свободу в распределении функций среди сотрудников и сохранила свое право переносить производство туда, куда ей покажется целесообразным. Именно эта доля свободы в правилах организации труда и в производстве стала основой стратегии Caterpillar, которой компания придерживалась впоследствии. Хрупкий мир в вопросах трудовых отношений некоторое время не нарушался: в 1986 и 1988 гг. новые контракты с UAW были согласованы без забастовок. Однако к 1991 г. высшее руководство Caterpillar и совет директоров пришли к выводу, что для компании абсолютно необходимо было отказаться от типовой модели трудовых соглашений, навязанной профсоюзом CAT и ее конкурентам, таким как Deere. По сути, UAW обсуждала трудовые соглашения с «большой тройкой» автомобилестроительных компаний и переносила содержание этих соглашений в договоры со многими другими компаниями. Типовые соглашения позволяли UAW обеспечить повиновение со стороны отдельных фирм, поскольку ни одна компания не могла себе позволить простой в период забастовки, пока все ее конкуренты продолжали производство и увеличивали долю на рынке. Это привело бы к краху компании, не сумевшей остановить забастовку. Объединенный профсоюз рабочих автомобильной промышленности и Объединенный профсоюз сталелитейщиков давно известны тем, что используют такую стратегию в своих отраслях. Для Caterpillar необходимость срочно положить конец практике заключения типовых трудовых договоров стала еще более ощутимой, когда компания снова начала терять деньги.

Ей предстояло потерять $404 млн в 1991 г. и еще $2435 млрд в 1992 г. По подсчетам компании, затраты на рабочую силу у ее японского конкурента Komatsu были на 30 % ниже, чем у CAT. Поэтому Caterpillar оказалась в сложных конкурентных условиях и сократила выплату дивидендов на акцию на 50 %, чтобы увеличить объем своих оборотных средств.

В 1991 г. типовой договор, который UAW пытался навязать Caterpillar, был очень похож на тот, что был подписан с Deere. Он требовал 3 %-ного повышения зарплат в первой половине года и, в дополнение к этому, трехпроцентных единовременных выплат в течение последующих двух лет. Фактически оппонент Caterpillar предложил сотрудникам – членам UAW – повышение зарплаты на уровень повышения стоимости жизни поверх среднего оклада, равного $16,89 в час.

Caterpillar упорно противилась типовым соглашениям, хотя в любой ситуации стремилась избегать лишних забастовок. Аргументы компании были прямолинейны. Она считала, что ее экономическое положение было уникальным и не могло сравниваться с положением компаний «большой тройки» автомобилестроителей. Например, компания утверждала, что сильная зависимость от экспортных продаж ставила ее особняком по отношению к компаниям вроде General Motors, у которых доля экспортных продаж была несущественной. Таким образом, если для Caterpillar глобальная стоимостная конкуренция имела критическое значение, то она была не так важна для General Motors. Поэтому желание UAW перенести на CAT контрактные условия в отношении зарплат, пособий и норм организации труда, составленные для General Motors, было, с точки зрения Caterpillar, неактуальным.

Постепенно высшее руководство и совет директоров Caterpillar пришли к единому мнению о том, что компания должна отказаться от типовых соглашений, чтобы обеспечить свое будущее существование. Они решили, что если ценой тому станет продолжительная забастовка, компании придется найти способ ее пережить. Поэтому Caterpillar стала активно планировать, как она продолжит работать, если рабочие из UAW станут бастовать.

Сегодня легко заметить, что постепенный развал американского автомобилестроения и потеря им стоимостной конкурентоспособности оправдывают опасения лидеров CAT. Однако в 1990 г. руководители и члены совета директоров могли только догадываться, что типовые соглашения, вероятно, приведут к подобным проблемам. С одной стороны, лидеры Caterpillar хотели избежать краха, приближение которого они предчувствовали. С другой стороны, они вступали в длительную, яростную битву с неопределенными шансами на успех.

Примечательно, что по другую сторону стола переговоров UAW тоже чувствовали угрозу. Общее количество его членов из Caterpillar, платящих взносы, упало на 60 % между 1979 и 1991 гг. Число членов UAW, работавших в Caterpillar в районе Пеории, снизилось за этот период с 23 000 до 9700 человек, несмотря на то, что CAT смогла в 1991 г. сохранить те же объемы производства, что и в 1979 г.

UAW списывала падение уровня занятости во многом на использование компанией рабочей силы из других регионов вместо Среднего Запада, а также громогласно осуждала Caterpillar за молчаливую угрозу перенести производство из штата Иллинойс, например из Пеории, Декатура и Ороры – на юг США.

Неудивительно, что руководство CAT видело ситуацию в ином свете. Оно считало, что в сокращении числа членов профсоюза следует винить неконкурентоспособные зарплаты, дополнительные пособия и убыточные правила организации труда, которые привели к повышению затрат и снижению производительности труда. Это, как оно утверждало, сделало CAT менее конкурентоспособной и сократило ее потребность в рабочей силе.

В любом случае, переговорщики не достигли согласия, и 4 ноября 1991 г. UAW объявил об ограниченной забастовке, в которой приняли участие 2400 рабочих из Пеории и Декатура, штат Иллинойс. Целью UAW было наказать Caterpillar, заставив простаивать два ключевых предприятия в Иллинойсе – родном штате CAT. В то же время профсоюз не хотел, чтобы его члены понесли серьезные материальные потери. Работники, дольше других состоявшие в UAW, еще помнили крайне негативные последствия 205-дневной забастовки 1982 г., которая сказалась на их личном бюджете и семьях. Чтобы компенсировать эти убытки своим членам в этот раз, UAW собрал $800 млн в фонд, позволивший ему выплачивать пособие бастующим рабочим, начинавшееся со $100 в неделю, медицинское пособие плюс $2000 премиальных на каждого сотрудника. Оглядываясь назад, мы пониманием, что UAW рассчитывал заставить Caterpillar отступить под этим давлением.

Однако 7 ноября 1991 г. Caterpillar удивила профсоюз, уволив 5650 сотрудников: примерно 3500 в Пеории и Ист-Пеории и 2150 в Ороре, штат Иллинойс. Как позднее заметила газета Chicago Tribune, «это свело на нет попытки [UAW] ограничить последствия забастовки».

Никогда ранее Caterpillar не увольняла своих сотрудников в массовом порядке, и, по сообщению Chicago Tribune, рабочие были ошеломлены. Всеобщее потрясение от увольнения работников CAT только усилилось, когда компании удалось убедить Министерство охраны труда штата Иллинойс в том, что уволенные сотрудники не должны получать пособие по безработице, поскольку причиной их увольнения стал трудовой спор, а не ухудшение экономических условий. Этот шаг, имевший тяжелые последствия, соответствовал классической стратегии отстаивания своей позиции относительно трудовых соглашений: переноси издержки на своих противников, чтобы сделать последних более сговорчивыми.

В начале спора Caterpillar предложила UAW контракт, который позволил бы поднять зарплату работников – членов UAW до 39 000 в год в 1994 г., что было ненамного меньше 40 000, выплачиваемых ее конкурентом Deere. UAW отклонил предложение и совершил важнейшую стратегическую ошибку: он несколько раз отказывался встречаться с Caterpillar, желавшей провести переговоры. UAW не представил своих собственных предложений в ответ на предложения Caterpillar. Более того, однажды он письменно подтвердил, что «даже не открывал» конверт, в котором компания передала свое предложение. Президент UAW Оуэн Бибер, как говорят, похвалялся, что он «ликвидирует Caterpillar».

Отсутствие ответа UAW на предложения компании (какими бы неуместными их ни считали члены профсоюза) позволило Caterpillar заявить, что переговоры зашли в тупик. Хотя в тот момент отказ отвечать на предложения Caterpillar был воспринят как необходимая жесткая мера и удовлетворил многих членов UAW, мы считаем, что это было одной из самых больших ошибок, когда-либо допущенных командой переговорщиков крупного американского профсоюза. CAT воспользовалась этой ошибкой. Когда трудовой спор заходит в тупик, руководство компании имеет право нанять штрейкбрехеров или предложить собственным сотрудникам занять места профсоюзных рабочих на заводе. CAT была к этому готова. Она наняла штрейкбрехеров и поставила за конвейер своих менеджеров, чтобы продолжить производство. Предвидя возможность забастовки и локаута, а также тупиковой ситуации в переговорах, компания провела обучение среди своих менеджеров, благодаря чему многие из них смогли занять на производственных линиях места рабочих – членов UAW. Штрейкбрехеры CAT, от секретарей до генеральных менеджеров, удивили самих себя и шокировали UAW своей способностью изготавливать технику и выполнять заказы вовремя, обеспечивая при этом высокий уровень качества.

Свой вклад в работу производственных линий внесли сотрудники, находившиеся на самых разных ступенях корпоративной иерархии. Рональд Бонати, вице-президент Североамериканского коммерческого отделения CAT, встал за конвейер, на котором производились гусеничные ленты для тракторов. А. Дж. Расси, в ту пору управляющий заводом в Ороре, штат Иллинойс, а затем – вице-президент, занял место на производственной линии по сборке продукции. Секретари управляли техникой. Им помогали временные рабочие, не состоявшие в профсоюзе, и – впоследствии – 4000 членов UAW, отказавшихся продолжать забастовку (хотя число бастующих сокращалось очень медленно). Способность Caterpillar сделать все это была напрямую связана с программами обучения, проведенными компанией, чтобы подготовиться к такому протесту. Программа компании «Завод с большим будущим» (PWAF) стала еще одним ключевым фактором, поскольку автоматизированное производство и снижение объема ручного труда позволили рабочим выполнять более одной функции и постепенно сократили количество рабочей силы, необходимой для изготовления большинства товаров Caterpillar.

Когда стало известно, что у Caterpillar есть свободные рабочие места, квалифицированные кадры со всех концов страны начали стекаться в Иллинойс в надежде получить работу в компании. Caterpillar сообщила, что она в итоге получила 100 000 телефонных звонков от кандидатов на различные должности. Компания справилась с угрозой недостатка квалифицированных кадров, наняв большую группу сварщиков с американского северного побережья Мексиканского залива, потерявших работу из-за спада в судостроительной отрасли. New York Times высказала мнение, что способность CAT привлечь штрейкбрехеров (тактика, использованная еще в 1981 г. президентом Рональдом Рейганом, чтобы остановить забастовку авиадиспетчеров) «решительно изменила» баланс сил в пользу таких компаний, как CAT, ослабив профсоюзы.

На самом деле именно сочетание стратегии, подготовки, обучения собственного персонала и найма штрейкбрехеров позволило выиграть битву. CAT установила новые стандарты, методично планируя шахматную игру.

Сотрудники UAW и некоторые ныне вышедшие на пенсию работники, служившие тогда в Caterpillar, убеждали нас, что Caterpillar было сложно поддерживать качество своего производства, а некоторые из них потчевали нас историями про технику, созданную «новичками», которую приходилось выбрасывать из-за допущенных ошибок и проблем с контролем качества. Возможно, эти обвинения имеют под собой основание; но даже убежденные сторонники профсоюза соглашаются, что «разномастные» сотрудники, собранные Caterpillar, быстро исправили мелкие недостатки и в течение нескольких месяцев научились выпускать такую же качественную технику, как и до забастовки. Питер Холт из Сан-Антонио, давно сотрудничающий с Caterpillar в качестве дилера, рассказал нам, что уже через несколько месяцев он не мог выявить каких-либо отличий, равно как и его клиенты. Однако при этом производительность труда действительно снизилась – в течение смены производился меньший объем продукции, чем ранее.

Дональд Файтс тогда заявил: «Похоже, мы не сорвали ни единой сделки в результате забастовки. Наша проблема – не предложение, а спрос». В апреле 1992 г. на собрании акционеров Файтс также отметил, что благодаря забастовке менеджеры Caterpillar поняли: они могут управлять своими заводами, даже если их штат сократится на 10–15 %. Это было весьма бурное собрание, поскольку на него заявился Билл Касстевенс, секретарь-казначей международного профсоюза UAW (он возглавлял команду переговорщиков UAW в Caterpillar и был акционером CAT), и потребовал слова, чтобы доказать правоту профсоюза. Касстевенс и Файтс вступили в словесную перепалку, и Касстевенс сказал акционерам, что Файтс наговорил множество вещей, не соответствующих действительности.

Возможно, это был пример одного из самых приличных обменов мнениями в период забастовки. Забастовка и связанные с ней события между 1991 и 1998 гг. сопровождались желчными высказываниями и подчас сквернословием. Многочисленные оскорбления, насмешки и угрозы стали особенно яростными во время локаута. Встречались случаи насилия, звучали выстрелы, обычным явлением стало запугивание штрейкбрехеров, в Национальный совет по трудовым отношениям (NLRB) было подано 443 жалобы на неправомерные действия компании.

14 апреля 1992 г. профсоюз удивил многих, отправив своих бастующих рабочих обратно к станкам на условиях, озвученных в последнем предложении Caterpillar, однако отказался подписать контракт и заявил, что переговоры должны продолжиться. Последовало снижение темпов работы, поскольку UAW дал указание своим членам работать строго по правилам и не делать ничего сверх того. Спад производства на трех крупнейших заводах CAT мог достигать 40 %.

Общественное мнение стало главным оружием в ходе забастовки, и Caterpillar более активно объясняла в СМИ свою позицию, чем UAW. Она разместила объявления в местных газетах вроде Peoria Journal-Star и Decatur Herald and Review, чтобы передавать сообщения сотрудникам Caterpillar напрямую, минуя профсоюз. Компания утверждала, что предложение UAW приведет к повышению издержек на оплату труда рабочих на 46 % в течение трех лет. Профсоюз оспаривал это заявление, не представляя, однако, никаких цифр в поддержку своей точки зрения.

В 1993 г. Caterpillar и UAW так и не приблизились к согласию; произошло несколько кратких стихийных забастовок по различным поводам вроде отстранения от работы профсоюзных деятелей и активистов. Забастовки местного характера продолжились в 1994 г. и завершились общенациональной забастовкой членов UAW на всех предприятиях Caterpillar. CAT снова ответила привлечением 5000 менеджеров и 2500 временных работников, чтобы предотвратить простой производства. Предчувствуя тупик или поражение, в декабре 1995 г. забастовщики вернулись к работе, так и не получив контракта после серии не принесших результата переговоров и бесплодных усилий по примирению сторон. Один из забастовщиков жаловался, что «компания держала ситуацию под полным контролем. Пришлось смириться с поражением».

В ходе забастовки 1994 г. UAW утверждал, что виной всему неправомерные действия Caterpillar в области трудовых отношений. Компания категорически не согласилась с таким объяснением и охарактеризовала забастовку как «экономический спор». Эту позицию она заняла неслучайно. Федеральное законодательство запрещает в случае неправомерных действий компании заменять сотрудников бессрочно, но если забастовка происходит по чисто экономическим причинам, компания вправе это сделать. Своим письмом, направленным всем бастующим работникам 2 апреля 1992 года, Caterpillar уже повысила ставки, предупредив забастовщиков, что если те не вернутся на предприятия, она уволит их и наймет новых постоянных сотрудников.

1996 и 1997-й гг. примечательны реакцией Национального совета по трудовым отношениям (NLRB) на ряд обвинений в неправомерных действиях, выдвинутых UAW против Caterpillar. NLRB подлил масла в огонь, заявив, что компания действительно совершала такие действия в отношении работников – членов UAW.

Тем временем Caterpillar заявляла о рекордных продажах и доходах, что не осталось незамеченным профсоюзом. Наконец, в феврале 1998 г. Caterpillar и UAW договорились о долгосрочном шестилетнем соглашении. Договор подразумевал повышение зарплат и пенсий для членов UAW, и компания приняла решение восстановить в должности 160 работников – членов UAW, которые, по утверждению профсоюза, были незаконно уволены в ходе спора. Профсоюз же согласился отозвать все иски в связи с неправомерными действиями, поданные им в NLRB, и «амнистировал» 4000 своих членов, вернувшихся к работе во время забастовки. Так закончился один из самых ожесточенных и продолжительных трудовых споров второй половины двадцатого столетия.

Корреспондент Los Angeles Times предположил, что это была забастовка, казавшаяся пережитком другой эпохи. Однако такая точка зрения неверна, поскольку забастовка на самом деле ознаменовала начало новой эры, которой предстояло изменить баланс сил в переговорах между руководством и трудовым коллективом. По любым разумным меркам Caterpillar вышла однозначным победителем в этом споре, поскольку она:

• Сумела сбросить со своей шеи ярмо типового трудового договора.

• Продемонстрировала, что для увеличения объема продаж и прибыли ей не нужен UAW.

• Повысила свою способность свободно перемещать работников на различные позиции на заводе в разные сроки.

• Ввела двухуровневую структуру оплаты труда, при которой новые работники получают меньше денег.

• Отстояла свое право переносить производство в любую точку мира по собственному выбору.

По словам Associated Press, «в конечном счете, Объединенному профсоюзу рабочих автомобильной промышленности нечем было похвастаться, кроме собственного выживания».

Несмотря на предпринятые решительные усилия и достижение благодаря им важнейших результатов, Дональд Файтс, председатель совета директоров и генеральный директор Caterpillar, неизменно заявлял, что компания не собиралась раскалывать профсоюз. Вместо этого, как он уверял, руководство хотело получить возможность самостоятельно решать, как управлять CAT и как использовать ее капитал. В основе всего, по словам Файтса, лежал вопрос: «Кто будет управлять заводом?» Кто будет решать, перемещать ли персонал и активы из одного места в другое, и какое необходимо количество работников? Файтс и другие лидеры CAT считали ограничение своих управленческих полномочий и рамки, навязываемые профсоюзными правилами организации труда, вопросом, который имеет для компании не меньшее значение, чем заработная плата и вознаграждение за труд.

Однако UAW полагал, что Caterpillar стремилась расколоть профсоюз, и не желал добровольно отказываться от системы типовых трудовых соглашений, с таким трудом достигнутых в других организациях, где действовал UAW. Эти соглашения содержали, в частности, те самые управленческие ограничения, к которым Файтс и его совет директоров испытывали отвращение. Со временем, однако, UAW заметил, что его переговорные позиции стремительно слабеют, поскольку CAT продемонстрировала, что она в состоянии функционировать и без поддержки UAW. Кроме того, члены и лидеры UAW понимали, что продолжение забастовки только подтолкнет Caterpillar к переносу производства в неохваченные профсоюзом регионы на юге Соединенных Штатов и за пределами страны.

Осознание таких перспектив заставило UAW фактически капитулировать и согласиться на заключение контракта. Этот итоговый результат был широко воспринят как убедительная победа Caterpillar над UAW.

Сегодня руководители CAT преуменьшают значение поражения UAW в 1990-е гг. (по выражению одного из членов профсоюзов), и действительно, очевидно, что для процветания CAT жизненно важными были и многие другие факторы. Среди наиболее существенных – способность компании распространить свою деятельность по всему миру, создание центров прибыли в виде в бизнес-подразделений, дилерская сеть CAT, правильный подбор фирм для приобретения в развивающихся отраслях и умелое планирование в тяжелые времена. В своей совокупности эти факторы внесли больший вклад в процветание CAT, чем ее упорное противостояние требованиям UAW в 1980 и 1990-х гг.

И все же события 1990-х гг. решительно изменили принципы работы Caterpillar и укрепили уверенность руководства компании. Более того, они сильно потрясли всю американскую промышленность. Пример твердости компании в решении трудовых споров имел переломное значение. Нравится это кому-то или нет, но победа Caterpillar над профсоюзом в 1990-х гг. вскоре наделила ее статусом легенды американской промышленности.

Этот перелом не произошел бы, если бы высшее руководство Caterpillar и члены совета директоров не решились пойти на существенный, хотя и хорошо просчитанный риск и не захотели принять серьезные личные нападки и критику, иногда со стороны друзей и соседей. Но высшее руководство CAT готово было пожертвовать даже дружбой и, возможно, своей репутацией, чтобы обеспечить компании такое экономическое положение, которое позволит ей преуспевать в течение долгого времени. Лидеры, такие как председатель совета директоров и генеральный директор Дональд Файтс (1990–1999), поставили компанию выше личных обстоятельств. Однако, как нам позднее сказал Файтс, «все, что вы делаете, будучи генеральным директором, может угрожать вашей карьере». История показала, что он был одним из тех, кто не побоялся пойти на такой риск и смог вынести осуждение, с которым столкнулся в определенных кругах. В этом главная причина, почему он является, вероятно, самым значимым в истории компании председателем совета директоров и генеральным директором.

Какими бы переломными ни были эти события, следует вновь напомнить, что затраты на оплату труда обычно составляют лишь 10–20 % от совокупных производственных издержек Caterpillar. Так что успех CAT зиждется на многих факторах, помимо конкурентоспособных, на мировом рынке трудозатрат.

Борьба с профсоюзом в 1980 и 1990-х гг. ярко продемонстрировала намерение компании найти способы превратиться в конкурентоспособную производственную фирму мирового масштаба. Тем не менее, по мнению руководства Caterpillar, подходящий трудовой договор – это лишь один фрагмент огромной мозаики под названием «конкурентоспособность».

Оглядываясь назад, мы видим, что автомобилестроители большой тройки неоднократно избегали конфронтаций с UAW. В конце концов их нерешительность стала одним из факторов, приведших их к банкротству или близкому к нему состоянию. Caterpillar пошла иным путем, и, в частности, именно поэтому она стала великой компанией.

Справедливости ради стоит заметить, что нынешний UAW-974 (крупная местная профсоюзная организация UAW, базирующаяся в Caterpillar в Ист-Пеории, штат Иллинойс) признает, что Caterpillar – это мировой производитель, который неизбежно будет выпускать значительную часть своей продукции за пределами Соединенных Штатов. Договор Caterpillar с UAW не мешает компании переносить производство на другие площадки в США или за их пределами. Зная, что он не в состоянии вернуть прежние времена, UAW-974 теперь, скорее, концентрируется на дополнительных рабочих местах, охваченных профсоюзом, которые могут появиться в Иллинойсе благодаря прибыльной глобализации CAT.

В любом случае действующий договор между UAW-974 и Caterpillar рассчитан на срок до 2017 г., и лидеры UAW-974 характеризуют нынешнее состояние трудовых отношений, хотя и по-прежнему несколько враждебных, как приемлемое и, вероятно, такое благоприятное, каким оно никогда ранее не было. И компании, и UAW, кажется, не терпится забыть об этом и перейти к другим вопросам.