Глава 11
Она расхохоталась весело и беспечно, словно это она перехитрила, а не Азазель точно просчитал наперед каждый шаг как ее, так и Михаила.
Почти закончив с барашком, она поинтересовалась сытым голосом:
– Так что решили насчет Кезима?
Михаил смолчал снова, бросил взгляд на Азазеля. Тот помрачнел, пожал плечами:
– Есть более важные дела.
– Ну-ну, – подбодрила она, – какие?
Он сказал с неохотой:
– Не догадываешься? Нужно успеть в Сигор раньше Кезима.
– Я хотела, – напомнила она, – чтобы ты это сказал. А раз ты сказал, то уже какие-то планы есть?
– Только наметки, – ответил Азазель скромно. – Слишком много… неясностей, чтобы вырабатывать планы. Сперва была идея посетить Гамалиэля…
Она спросила живо:
– Того, который все знает? И может предсказать будущее?
– Да.
– У тебя и размах, – сказала она с удовольствием. – А где он сейчас? Я слышала…
– Верно ты слышала, – ответил Азазель. – Его достали просьбами предсказать им будущее, словно приходят к какой-то бабке-гадалке, он рассвирепел и от всех скрылся.
– Так далеко, что не найти?
– Да, – снова подтвердил он. – Известно, что из ада исчез, но и на земле не появлялся.
Михаил насторожился, даже сумел оторвать взгляд от голых бедер Аграт, но сделал это с таким усилием, что на кухне отчетливо чмокнуло.
– В Брие? – спросил он громко, обращая внимание на себя, строгого и внимательного.
– В Брий ему вход заказан, – буркнул Азазель. – Но найти, думаю, будет трудно. Если даже и сумеем. Но он не оставил подсказок, где искать. Напротив, скрыл все следы. Так что никто не скажет, разве что запутает. Но найти его хотели бы многие. Слишком уж Гамалиэль… этим активным интересен.
Михаил поинтересовался:
– Из-за его предсказаний будущего?
– Да, – согласился Азазель, – но также из-за его способности пить энергию из клипот, которой может поделиться, хотя никогда этого не делает.
– А сам он сейчас на чьей стороне?
Азазель буркнул:
– Не угадать. Но на чьей окажется, можно и к бабке не ходить. Спускаться со сверкающей горы легче, чем подниматься.
– Тогда не будем рисковать, – сказал Михаил. – А другие дороги есть?
– Ну да, – сказал Азазель с сарказмом, – ломанемся на толпу демонов с автоматами, чтобы не рисковать, надо же…
Михаил напомнил:
– Мы будем вчетвером? Бианакит очень хорош…
– Демоны тоже умеют пользоваться автоматами, – сухо сказал Азазель, – правда, только единицы из самых смышленых, которые живут здесь долгие годы, но все же… Пальнет такой в тебя из гранатомета, это нетрудно, и что ты сможешь?.. Как разделаемся со всеми и пойдем жрать блинчики в сметане и с мясом рябчика? Здесь их готовят просто обалденно!.. И Сири скоро научится.
В комнате прозвенел обиженный голосок:
– Я умею!.. Но сагибу интереснее питаться в чужих домах!
– А как же, – подтвердил Азазель. – Всем нужно наносить урон, объедая противника.
Аграт догрызла четвертое баранье ребрышко, обгладывая на нем мясо до зеркального блеска, указала глазами на молчащего Михаила.
– Стоит ли брать с собой смертного?.. Слишком опасно.
Азазель сказал успокаивающе:
– А пусть погибнет с честью! Им это нравится, когда погибают с честью и с достоинством. Даже стремятся. А еще чтоб с именем любимой женщины на устах… Уста – это… нет, это уже на стадии разложения отечества, а сперва красиво гибнут только с пением Интернационала. Потому пусть, дадим ему возможность… Все равно хотел покончить с собой из-за неразделенной любви! Разве из-за такой ерунды сводят концы с жизнью?
Аграт посмотрела на Михаила с сочувствием:
– Бедненький… А можно я его сама сейчас прибью? И ему хорошо, и мне удовольствие.
– Ему-то хорошо, – буркнул Азазель, – от твоей руки погибнуть приятнее, чем от лапы зверя, но где для меня польза? В смысле польза для человечества, я ж его лучшая часть?
– Ладно, – сказала она великодушно, – пусть пока поживет… А это что?
– Давай, – предложил Азазель, – хоть тебе не буду рассказывать о кофе. А то меня уже считают его пропагандистом. Пей или вставай из-за стола, свиненок!
– Я выпью, выпью, – заверила Аграт торопливо. – Только не бейте, дяденька!..
Азазель с мрачным видом наблюдал, как она делает осторожные глотки, прислушиваясь, женщины всегда осторожнее мужчин, что и понятно, мужчины рождены для опасностей, а женщинам нужно думать о потомстве от тех, кто выжил в опасностях и вернулся с победой, потому что потомство нужно заводить только от победителей.
Азазель к чему-то в себе прислушивался, кивнул своим мыслям:
– Хорошо. Михаил, иди сюда. Мы с тобой отправимся в Сигор… Проверь оружие, все равно твой меч вытаскивать нельзя, а вот патроны не жалей, за все уплочено.
Аграт подпрыгнула с чашкой в руке:
– А я?
– И ты? – изумился Азазель.
Аграт сказала быстро:
– Азазель! Ну не поверю, что ты меня выдернул из ада просто ради моего потрясающего обаяния!.. Ты же все рассчитал!
– Да, – ответил он скромно, но добавил таким строгим голосом, что даже Михаил вскинул брови в изумлении, никогда не слышал такого командирского тона: – Аграт!.. Беру тебя в отряд при одном условии…
Аграт перебила поспешно:
– Ты меня знаешь. И я тебя. Если я в твоей команде, то каждое твое слово – закон. Нигде и ни в чем ни на шаг в сторону!
– Ну тогда все, – сказал Азазель. – Сири запри за нами. Чужих не впускай, а если случится восстание роботов, помни, я на тебе обещал жениться!
Когда дверь за ними захлопнулась, Аграт спросила на лестничной площадке:
– А зачем ты ей угрожал женитьбой?
На лифте спустились в подземный этаж, Азазель повел в сторону лестницы, там узко, пыльно, явно здесь никто не ходит, Азазель поймал удивленный взгляд Михаила и сказал тихо:
– Зато здесь без видеокамер.
Аграт спросила:
– Помочь?
– Вдвоем попадем точнее, – ответил Азазель серьезно, он бросил короткий взгляд в сторону Михаила, дескать, не говори, пусть женщина не знает, что даже моих сил для задуманного недостаточно. – Я выберу место, а когда начну, ты всей мощью… ладно?
– Сделаю, – сказала она коротко.
– Михаил, – сказал Азазель.
– Здесь, – ответил Михаил напряженным голосом.
– Стань ближе, – велел Азазель. – Плотнее, не скромничай. Не стесняешься же прижиматься к Аграт?
Михаил попробовал чуть отодвинуться, но она притиснулась сама всем горячим телом, мягким и нежным, словно напрочь лишенным костей, обняла одной рукой крепко-накрепко, а другой обхватила Азазеля, как и он ее с одной стороны, а Михаила с другой.
Странно, на этот раз он уловил перелет, словно его пронесло через мертвое пространство, где не выжила бы сама смерть, но через мгновение мир вокруг залило ослепительным, но неослепляющим светом.
Подошвы ударились о твердую землю, а ноздри уловили изысканные ароматы тысяч различных цветов.
Прямо перед ними деревья картинно кряжистые, с красиво изогнутыми толстыми ветвями, из густых крон несется щебетание счастливых птиц…
Сердце Михаила счастливо затрепетало, узнавая то самое место, где все начиналось и где они все видели, как Господь создает первого человека.
Но когда поднял взгляд, душу охватил смертельный холод. Там, где должно быть небо с множеством ярких и неярких звезд, клубится ужасающий хаос, полное ничто, хотя он не клубится, это его мозг не в состоянии воспринять то страшное, что увидели глаза, и дорисовывает нечто хоть в какой-то мере понятное.
Азазель перехватил его устрашенный взгляд, толкнул в бок Аграт:
– Ущипни его.
– С удовольствием, – сказала Аграт.
Михаил перехватил ее руку.
– Тихо-тихо…
– Мишка, – сказал Азазель с тихой печалью, – это мирок Бракиеля…
Аграт стоит тихая, как мышь, тоже страшновато в мире, где нет солнца, звезд, нет дня или ночи, просто ровный свет, как сказано в Библии: «…и сказал Господь, да будет свет», а уже потом создавал небо, Солнце и звезды.
Здесь именно тот первозданный свет, ослепительно-яркий, но не режущий глаза, легкий и радостный, позволяющий рассмотреть любую песчинку на другом конце мирка, созданного Бракиелем из остатков строительного мусора, оставленного вне пространства Господом после сотворения мира.
Азазель осмотрелся:
– Вон там на горизонте какие-то скалы. И чувствуется присутствие воды. Бракиель всегда обожал таинственность и прохладу гротов. Пойдемте, этот мирок крохотен, искать долго не придется.
Михаил с Аграт заторопились следом, Азазель двигается быстро и резко, скалы начали приближаться, всего несколько шагов, и они услышали плеск воды небольшого водопада в бассейн.
Аграт тоже выглядит ошеломленной, здесь не работают привычные представлении о пространстве, идет осторожненько, быстро-быстро зыркая по сторонам и держа ладонь на рукояти большого ножа за поясом.
Михаил прошептал:
– Это… ад?
– Нет, – ответил Азазель так же тихо.
– Его преддверие?
