В деловом районе острова Святого Саймона – «долине нищих», как назвал ее один из местных жителей, указавший Инфанте дорогу, – было невероятно красиво. На главной улице в ряд стояли дорогие магазины, которые специализировались на продаже бесполезных вещей людям, для которых поход по магазинам был развлечением, и, соответственно, они готовы были приобрести что угодно. Конечно, там не купишь элитные брендовые вещи, как в Хэмптонсе, где Кевин подрабатывал подростком, но по сравнению с Брансуиком магазины Святого Саймона просто купались в роскоши. Теперь он понял, почему Пенелопа Джексон жила именно на материке. Люди, которые продавали здесь мороженое, пиво или розовые и зеленые платья, которыми были забиты все витрины, вряд ли могли позволить себе купить здесь хотя бы крохотную квартирку.

Полицейский собирался зайти в «Маллет Бей» после обеда, до того как половина местных жителей соберется здесь к ужину. Этот бар-ресторан был типичным курортным заведением, еще одним воплощением американской мечты, о которой пел в своих песнях Джимми Буффетт. Попугаи, тропические напитки и все такое. Трудно было понять, как сорокалетняя женщина могла прижиться здесь, в молодом коллективе, где все – и мужчины и женщины – носили короткие шорты и поло. Однако менеджер, кареглазая девушка с бархатной кожей, объяснила, что Пенелопа работала на кухне поваром.

– Она была классной, – сказала эта девушка, светясь от восторга, который, казалось, был включен в ее заводские настройки. – Пенелопа была клааааааассной.

Пластиковый бейджик на груди менеджера утверждал, что ее звали Хизер, и это совпадение показалось Инфанте довольно… символичным.

– Отличная сотрудница, очень ответственная, – добавила девушка. – Пару раз она даже заменяла бармена, когда он прогуливал свою смену. Шеф с большой неохотой отпустил ее.

– Почему она уволилась? – спросил Кевин.

– Видимо, захотела начать все сначала. Ну, после пожара и все такое.

Даже выражая искреннее сожаление, Хизер лучилась от безграничного восторга, словно ее красота, ее прекрасное молодое тело были насквозь пропитаны радостью и весельем. Инфанте захотелось сойтись с ней поближе и поглотить немного этой радости.

– А что насчет этой женщины? – Он достал фотографию предполагаемой Хизер Бетани. – Вы ее узнаете? Может, видели их вместе с Пенелопой?

– Нет. Но тогда… Я вообще ни с кем ее не видела, даже с ее парнем. Она говорила о нем, и, насколько я помню, как-то раз он к нам заходил, вот и все. – Менеджер поморщилась. – Мерзкий мужик. Он мне тогда кое-что сказал, но я не стала говорить об этом Пенелопе. Он же был пьян.

– Она не говорила, куда собирается, прежде чем уехать?

– Нет, по крайней мере, мне она ничего не сказала. Пенелопа намекнула, что увольняется, и мы устроили для нее небольшую вечеринку в конце смены. Торт и все такое. Но, знаете, она ни с кем особо не разговаривала, все время была какая-то тихая. Думаю… – Хизер запнулась. Девушка не хотела сплетничать, и это выглядело так трогательно, так искренне, что она стала нравиться Инфанте еще больше. Он опросил множество людей, и чуть ли не каждый буквально упивался возможностью оклеветать кого-нибудь другого и рассказать о нем как можно больше гнусных фактов, прикрываясь своим гражданским долгом.

– Думаете, она ни с кем не общалась из-за того, что происходило у нее дома? – предположил детектив.

Его собеседница с облегчением кивнула. Господи, как же он хотел ее трахнуть! Рядом с ней он чувствовал бы себя словно на каком-то солнечном пляже с идеальным бархатным песком. Она была такой чистой, такой искренней… Ее родители наверняка все еще были женаты, может, даже до сих пор любили друг друга. Сама она училась в школе, где пользовалась популярностью как среди парней, так и среди девчонок. Кевин даже представил, как прилетают птички и садятся ей на плечо, будто в каком-нибудь диснеевском мультфильме.

– Она пришла как-то раз с синяком на лице. Я только посмотрела на нее, а она очень сильно расстроилась. Говорит: «Ты не понимаешь, что происходит». А я отвечаю: «Я же ничего не говорю, но если тебе вдруг нужна моя помощь…» А она мне: «Нет-нет, Хизер, ты не понимаешь, все не так, как ты подумала, это произошло случайно». А потом… потом… – Хизер нервно сглотнула. Инфанте в это время изо всех сил старался сосредоточиться на ее словах, пытаясь одновременно придумать повод, чтобы уговорить ее сесть к нему в машину и оседлать его. – Потом она сказала: «Не волнуйся, оно того стоит. Я еще всем покажу». Это было на День благодарения.

– Что она имела в виду?

– Не знаю. Мы больше не разговаривали на эту тему. Наверное, в этом была и моя вина. Нужно было позвонить кому-то, попытаться ей помочь. Но, с другой стороны, она гораздо старше меня. Я и не знала, как ей помочь.

– Вам не в чем себя винить, – сказал Инфанте и поспешил воспользоваться возможностью погладить девушку по плечу. Весьма подходящий момент…

– Может, вам что-то принести? Поесть или выпить? – Ее голос стал более низким, почти хрипловатым.

– Наверное, не стоит. Через час мне уже надо быть в аэропорту, чтобы успеть на самолет до Балтимора.

Молодой человек заметил, как Хизер украдкой взглянула на его левую руку.

– Из Джексонвилля туда идет много рейсов, – сказала она. – Вы могли бы уехать с утра, что это изменит? Прилетите домой часов в девять, а утра или вечера – какая разница?

– Но я уже выселился из мотеля.

– О, да с жильем никаких проблем не будет! Люди здесь очень приветливы. К тому же тут весело, на Святом Саймоне. Держу пари, вы тут ничего толком не видели.

Кевин задумался. Ну еще бы! Перед ним стояла красивая девушка, так и обещавшая трахнуть его после смены. Он мог бы пока посидеть в баре, попить пива, потомиться в сладком ожидании, наблюдая, как она разгуливает по залу в коротеньких шортиках цвета хаки. Она, наверное, напоит его за счет заведения или хотя бы сделает небольшую скидку. Да и какая разница, прилетит он в субботу вечером или в воскресенье утром? Нэнси будет проводить допрос сегодня, причем уже вот-вот начнет. По его расчетам, он бы не успел в любом случае, и вины его здесь никакой не было. Ладно, скажем так, в этом не было ничьей вины, но его – в первую очередь. Инфанте уже даже придумал отговорку: из-за аварии на дамбе он оказался в ловушке на этом острове и не смог улететь в Балтимор вечером. По новостям это крутить явно не стали бы, так что никто и не подумает усомниться в его словах. В конце концов, необязательно быть выдающимся детективом, чтобы встретить мамашу Хизер в аэропорту. Пусть кто-нибудь другой нянчится с ней, отвозит ее в отель и составляет ей компанию. Черт возьми, Ленхарду ведь наверняка понравится рассказ о его южных похождениях! «Ну как, нашел что-нибудь интересное?» – «Нет, но я нашел отличную киску!»

Детектив провел по запястью девушки кончиками пальцев, наслаждаясь ее теплом, бьющей фонтаном энергией и своеобразной наивностью. Кевину не нравилось спать с девственницами, но ему нравилась невинность, строящаяся на уверенности в том, что в жизни всегда все будет стабильно и гладко. Может быть, этой Хизер и правда повезет. Может, все, кого она любит, умрут во сне, в преклонном возрасте. Может, ей никогда не придется сидеть с мужем на кухне и плакать над счетами, которые они не в состоянии покрыть. Может, ее дети всегда будут давать ей повод для гордости и радости. Может быть. Должна ведь хоть у кого-то быть такая жизнь, верно? Ему ни разу не встречались такие люди, но должны ведь они существовать.

Он нежно взял ее ладонь в свою и попрощался, пытаясь дать ей понять голосом и интонацией, как ему жаль, что нужно уезжать.

– Уже? – удивленно спросила Хизер. Очевидно, она не привыкла, чтобы ее так просто бросали.

– Быть может, в другой раз, – ответил полицейский, имея в виду: завтра или на следующей неделе… А может, он вообще улетит домой в компании юной красотки, с которой познакомится в баре. Но пока ему нужно вернуть машину обратно в пункт проката и успеть на ночной рейс в Балтимор.

На выезде из Брансуика Инфанте остановился возле кафе-барбекю и купил Ленхарду футболку. На ней была изображена мускулистая свинья с надписью: «Нас никто не победит». И даже притом, что Кевин сделал незапланированную остановку, чтобы подкрепиться огромным сэндвичем со свининой, он прибыл в аэропорт так рано, что в итоге ему пришлось проторчать около часа в зале ожидания. В конце концов он сел на другой самолет и прибыл в Балтимор гораздо раньше, чем рассчитывал изначально.