Часть III
Четверг

– Дело в том, что она совсем не похожа на Пенелопу, – сообщил Инфанте Ленхарду.

– А ты знаешь, как выглядит Пенелопа? – съязвил сержант.

– Ну, не знаю. Светлые волосы. Розовый шлем.

– Что-о? – протянул Ленхард, разбив это слово на два слога.

– Помнишь тот старый мультик? Там у них каждую субботу устраивались автогонки, и они все делали вид, что не знают, каков будет их итог. В общем, Пенелопа Питстоп – это имя симпатичной девчонки, которая, правда, почти никогда не выигрывала.

– Это имя ведь греческое, да? Не хочу умалять заслуги тандема Ханна-Барбера, но оно напоминает мне какую-то другую известную Пенелопу, с нитками и собакой.

– Что, наподобие гребаной Бетси Росс?

– Ага, только слегка пораньше. Лет эдак на тысячу, идиот.

Всего двадцать четыре часа назад, когда Кевин Инфанте еще был в дерьмосписке сержанта, этот диалог звучал бы совсем по-другому. Слова, может, были бы такими же, но тон – куда менее дружелюбным. Вчера Ленхард вел бы себя так же непринужденно, но оскорбления и едкие замечания по поводу интеллекта бывшего напарника были бы сказаны уже всерьез. Но сегодня Инфанте показал себя хорошо. Вчера он на два часа задержался после работы, а рано утром, бодрый и свежий, уже сидел за своим столом, несмотря на то что по пути ему пришлось заехать на штрафстоянку. Теперь он проверил водительские права, выданные на имя Пенелопы Джексон, и сделал запрос в полицию штата, чтобы ему выслали по факсу копию ее фотографии.

Ленхард присмотрелся к сильно размытому из-за низкого разрешения лицу на фото.

– Так это она?

– Теоретически, – кивнул Инфанте. – Возраст – тридцать восемь лет, почти столько же, сколько нашей новой подружке, хоть она и утверждает, что ей куда больше. Трудно сказать, врет она или нет. Цвет волос и глаз совпадает. Только на фотографии волосы длинные, а в жизни коротко стриженные. Ну, и наша гораздо худее, чем на фотографии.

– Женщины постоянно стригутся, – сказал сержант таким задумчивым голосом, словно был немало опечален этим фактом. – И к сорока некоторые умудряются сбросить пару килограммов, по крайней мере, так мне сказала жена. – Миссис Ленхард была эффектной, но полноватой.

– И все же я думаю, это два разных человека. У этой на фотографии такой коварный и хитрый взгляд… Джейн Доу из Святой Агнес выглядит гораздо приятнее. Конечно, я не сомневаюсь, что она лжет…

– Само собой.

– Не могу только понять, о чем именно и с какой целью. Если она не Хизер Бетани – если она Пенелопа Джексон или кто-то еще, – тогда откуда ей пришла в голову мысль после ареста поднять дело тридцатилетней давности? И неужели ей просто повезло так удачно подойти под описание?

Инфанте открыл другой файл, скачанный из национальной базы данных детей, пропавших без вести. Сам бы он не догадался, как его сохранить, но короткий звонок бывшей напарнице Нэнси Портер решил все проблемы. На фотографии оказались те самые две девочки, Хизер и Санни. Их последнее школьное фото, на котором им было, соответственно, одиннадцать и четырнадцать лет. Внизу были прикреплены рисунки художника, показывавшие, как девочки предположительно должны выглядеть тридцать лет спустя.

– Значит, так она сейчас выглядит? – спросил Ленхард, ткнув указательным пальцем в экран и оставив на нем грязный отпечаток, прямо у девочки на носу.

– Типа того. Может быть. И да, и нет.

– Ты ходил на встречу выпускников? Школы или, может, колледжа?

– Не-а. Мне на них как-то наплевать. К тому же они проходят на Лонг-Айленде, а у меня там больше никого нет.

– Я недавно ходил на школьную встречу. За тридцать лет все изменились по-разному. Некоторые да, так и остались похожи на себя, просто немного старше. А другие себя откровенно запустили. Наверное, устали работать на публику. Бывшие чирлидерши теперь под сто пятьдесят килограммов весом, звезды футбола обзавелись перхотью или облысели. Суть в том, что они теперь ни капли на себя не похожи.

– Держу пари, тебе это нравится. Ходить на эти встречи со своей хорошенькой женой, которая на пятнадцать лет тебя моложе.

Ленхард вскинул бровь в притворном удивлении, словно ему и в голову никогда не приходило, что его жена хорошенькая. Но Инфанте знал, что парень буквально наслаждался каждым завистливым взглядом, брошенным в его сторону, когда рядом с ним была его супруга.

– Но есть еще третий тип, это исключительно женщины, – сказал сержант. – Новые и куда более улучшенные версии своих школьных прототипов. Они ходят в зал, красят волосы – в общем, полностью себя переделывают. Они и на эти встречи приходят, просто чтобы похвастаться собой. Понять их истинный возраст можно, только взглянув на локти.

– Да кто же смотрит на их локти, больной ты извращенец?

– Я это к тому, что женщина не может скрыть свой возраст. Что-нибудь ее да выдаст. Так мне сказала жена. Она иногда натирает себе локти лимоном. Ну как, разрезает лимон пополам, вычищает серединку, заливает туда оливковое масло с поваренной солью, и вот так вот сидит, поджав локти, как маленький кролик. – Ленхард передразнил супругу. – Говорю тебе, Кевин, это то же самое, что спать в гребаном салате.

Инфанте засмеялся. Вчера утром он и представить себе не мог, насколько тревожным и беспокойным будет весь последующий день. Ему хотелось рвать и метать, но не мириться с этой несправедливостью. Но сегодня все вернулось на круги своя, он снова был в почете, с чертовски интересным делом, и у него сразу отлегло от сердца. Если женщина из больницы была Хизер Бетани, то она должна была помочь им все прояснить. А если нет – что ж, ей наверняка есть что им рассказать.

– Меня вот что поразило, – сказал он, обращаясь к документам, взятым со штрафстоянки. – Эта машина была зарегистрирована в Северной Каролине два года назад. Но Пенелопа Джексон по этому адресу больше не живет, а ее арендодатель сообщил только, что она не из тех добросовестных граждан, кто оставляет свой новый адрес. Говорит, она часто приводила новых мужиков, работала то барменшей, то официанткой. В общем, она съехала оттуда десять месяцев назад, но ни регистрацию, ни права продлевать не стала.

– Надо же, вот это преступление! – саркастически заметил Ленхард, присвистнув. – А ты сам-то давно свою машину зарегистрировал?

– Ты не поверишь, как много времени занимают все эти бюрократические штуки, особенно если ты только недавно переехал в штат, – сказал Инфанте. – Это ты у нас из тех балтиморских придурков, кто считает, что повидал мир, если бывал в двадцати милях от штата. Так или иначе, все заднее сиденье в ее машине завалено обертками от бургеров и окурками от сигарет, причем некоторые совсем свежие, хотя наша новая знакомая не курит. Будь это так, мы бы сразу поняли. Как минимум она страдала бы от никотиновой ломки. Машина выглядит так, словно на ней долгое время путешествовали, но в багажнике нет чемоданов. Нашли сумочку, но в ней ни кошелька, ни денег. Только мусор на заднем сиденье и кое-какие документы. Как можно проехать триста-четыреста миль без кредитки или пачки наличных?

Ленхард перегнулся через Кевина и, нажав несколько клавиш на компьютере, просмотрел четыре фотографии: Пенелопы Джексон из Эшвилла, Пенелопы Джексон из Северной Каролины и Хизер Бетани, маленькой и взрослой.

– Были бы у нас такие же компы, как в фильмах… – вздохнул он.

– Да уж… Тогда бы мы просто ввели в базу имя Пенелопы Джексон, ее последний адрес, и бац! – история всей ее жизни у нас перед глазами. Жду не дождусь, когда прогресс дойдет до таких компьютеров. До них и до реактивных ранцев.

– Из НЦИП что-нибудь слышно?

– Нет, ничего. Да и машина вроде не угнана.

– Знаешь, – сказал Ленхард, пролистывая сайт с информацией о пропавших детях, – здесь довольно много деталей. Достаточно, чтобы выяснить, как все было.

– Да, я думал об этом. Но здесь и многого не хватает. Например, где именно они жили на Алгонкин-лейн? А патрульный, который ее подобрал? Говорит, она болтала что-то насчет старой аптеки рядом с Виндзор-Миллс и Форест-парк. Но там ничего такого нет. Зато я навел справки, и оказалось, что примерно в то время, когда исчезли девочки, там была аптека «Виндзор Хиллс».

– Кевин-ходячий-справочник? Чувак, да ты, похоже, станешь сотрудником месяца! Ты не пробовал взять старое досье по этому делу? Вот где ты найдешь довольно подробностей для того, чтобы вмиг докопаться до сути.

Инфанте бросил на босса многозначительный взгляд, который способны понять только муж и жена после долгой совместной жизни либо коллеги, проработавшие много лет бок о бок.

– Только не говори мне… – начал сержант.

– Я узнавал об этом, сразу же, как приехал из клиники. Досье нет.

– Нет – в смысле вообще нет?

– Отдано под запись бывшему копу, который изначально занимался этим делом. – Кевин посмотрел в свои записи. – Честер В. Уиллоуби Четвертый. Знаешь его?

– Слыхал. Он ушел в отставку еще до того, как я начал здесь работать, но частенько заглядывал сюда. Странноватый он, этот Честер.

– Странноватый?

– Ну, взять хотя бы то, что он, мать его, Четвертый. Я встречал Макалистера-младшего, но чтобы аж Четвертый? Денег у него завались, можно было даже не работать. И давно, говоришь, он взял досье?

– Два года назад.

– Будем надеяться, что он еще не умер. Уже не раз бывало, что какой-нибудь одержимый старик забирает себе домой досье, а нам потом приходится ждать официального утверждения завещания, чтобы заполучить его обратно.

– Черт, надеюсь, я таким никогда не стану!

Ленхард взял адресную книгу и начал листать ее в поисках адреса бывшего сотрудника. Потеряв терпение, он снял телефонную трубку:

– Алло? Э, хорошо, я подожду. – Он закатил глаза и, прикрыв трубку ладонью, добавил: – Всем отделом тебя подождем. Ну-ну, кому ты это рассказываешь, Инфанте?

– А что не так?

– Обязательно появится дело, которое поглотит тебя с головой. А если не появится, то либо тебе повезло, либо ты просто придурок. Этому парню досталось самое серьезное дело из всех: две девочки с ангельскими личиками исчезли средь бела дня из забитого людьми молла. Я бы плюнул в рожу каждому, кто после этого не стал бы с ним считаться, – заявил сержант, после чего снова заговорил в трубку: – Алло? Да. Честер Уиллоуби. У вас есть его адрес? – Очевидно, Ленхарда снова попросили подождать, так как он скривился и начал ритмично размахивать левой рукой, пока ему снова не ответили. – Отлично, спасибо.

Он повесил трубку и засмеялся.

– Что смешного?

– Пока я сейчас разговаривал, ты мог бы уже пешком дойти до него. Он в Эденволде, прямо за «Тоусон Молл». Меньше мили отсюда.

– Эденволд?

– Дом престарелых. Один из самых престижных в округе, где можно доплатить за возможность умереть в собственной постели. Как я и говорил, денег у него завались.

– Как думаешь, богатые копы работают сверхурочно?

– Конечно, работают, причем их не надо об этом просить. Эй, а может, тебе стоит как-нибудь прикинуться богачом и убедиться на своем опыте, каково это – поработать лишний час просто из любви к своему начальнику?

– Не дождешься.

– А за мой поцелуй?

– Я лучше задницей подторгую.

– Что ж, тогда ты станешь шлюшкой и вдобавок гомиком.

Насвистывая, Инфанте взял ключи и вышел на улицу, чувствуя себя удовлетворенным, как никогда в жизни. Если бы только его бывшие знали его так же хорошо! Может быть, тогда ему не пришлось бы дважды разводиться.