Книга: Крик с Арарата. Армин Вегнер и Геноцид армян
Назад: Армин Вегнер
Дальше: Письма с Ближнего Востока
Фотографии
...В последние дни я сделал много фотографий. Мне сказали, что сирийский палач Джемаль-паша запретил снимать в лагерях беженцев под угрозой смертной казни. Я храню эти ужасающие обвинительные снимки. В лагерях Мескене и Алеппо я собрал много писем-прошений и спрятал их у себя в рюкзаке, ожидая возможности передать их в американское посольство в Константинополе, потому что почтовая служба не доставит их по назначению. Я знаю, что тем самым иду на государственную измену, но я рад хоть как-то, пусть совсем немного, помочь этим несчастным и считаю это самым важным из всего, что когда-либо делал...
Опубликованные здесь фотографии были сделаны Армином Вегнером и другими немецкими офицерами в 1915-1916 годах. Они взяты из архива Вегнера и любезно предоставлены его сыном составителю данного издания. Большинство исторических фотографий было передано самим Армином Вегнером в распоряжение братьев С. и А Серапян и Г. и В. Памбакян из армянской общины Италии во время посещения им «Армянского дома» в Милане в апреле 19б8 года. Выбирая фотографии, составитель исключил некоторые из них, руководствуясь принципом гуманности и здравого смысла. Существует множество других фотографий Вегнера, передающих факты еще более шокирующей жестокости.
Подписи, сопровождающие фотографии, принадлежат перу Армина Вегнера. Перевод А Рыжевской и Н. Гололобовой.
Места обитания армян
...Из своих жилищ, в которых они жили более двух тысяч лет, из всех частей страны, с каменистых высокогорных перевалов, с берегов Мраморного моря и из пальмовых оазисов юга армяне изгнаны в эту пустынную котловину под предлогом — звучащим как издевательство над человеческим разумом — необходимости найти им новое место жительства...
Армянские женщины
...Это люди, говорившие на всех языках земли; их жены и дочери привыкли сидеть в качающихся креслах за изящно накрытым столом, а не скорчившись возле ямы, вырытой в песке пустыни...
События, предшествующие трагедии
...Я не обвиняю простой народ этой страны, чья душа глубоко честна; но я думаю, что каста властителей, направляющая его, никогда за всю историю не будет способна сделать его счастливым, после того как она полностью уничтожила нашу веру в их способность стать цивилизованными и навсегда лишила Турцию права управлять сама собой...
Многие тысячи армян силой обращены в ислам, тысячи детей похищены, тысячи увезенных женщин превращены в рабынь в турецких гаремах...
Поспешные казни
...Их расстреливали, вешали, травили, резали, душили, топили (...) Они умирали всеми смертями, возможными на земле во все времена...
Повешенный армянин на улице Константинополя еще до изгнания армян в пустыню. Дощечка на его груди говорит о том, что он был обвинен в предательстве. Вокруг любопытная толпа: одни испуганы, для других это просто зрелище. На руках у одной женщины ребенок, который наблюдает эту жуткую картину. Рядом с повешенным — турецкий офицер, повернувшийся спиной, наверное, чтобы его не сфотографировали.
Жертвы и разрушения
...Мужчин убивали во множестве, бросали в реку закованными в наручники и связанными друг с другом веревками и цепями; спускали со склонов гор со связанными руками и ногами; женщин и детей продавали на публичных торгах; стариков и подростков гнали по улицам смертоносными ударами палок на принудительные работы. Навеки замарав руки этими преступлениями, их мучители на этом не останавливались и продолжали преследовать народ, лишенный своих вождей и представителей, выгоняя людей из городов во все часы дня и ночи, поднимая полуодетыми с постели; они жгли селения, разоряли дома, разрушали церкви или превращали их в мечети, уводили скот; у них отбирали осла и повозку, из рук вырывали хлеб, отнимали детей, вынимали золото из волос и изо рта...
Сироты
...Но все это — ничто в сравнении с чудовищным зрелищем множества сирот: их толпа растет день ото дня (...) Некоторые из них непрерывно плакали. Их нестриженые пожелтевшие волосы свисали на лоб, лица были липкими от грязи и слез...
...Эти детские глаза казались непроницаемыми, они ввалились от горя. Дети молча смотрели прямо перед собой, но на их лицах как будто запечатлелся самый горький упрек миру...
Брошенные армянские сироты. Турецких военных, жандармов и солдат из конвоя не трогали ни слезы самых маленьких, ни невинные взгляды вопрошающих, удивленных глаз. Они хладнокровно высылали и убивали их.
Караваны смерти
...По железной дороге или с помощью других средств передвижения они толпами прибывали в последний город на краю пустыни, Алеппо. Мэр Алеппо был гуманным человеком, и он телеграфировал министру внутренних дел Талаату: «Сюда прибыли тысячи высланных армян. Что мне с ними делать?» Талаат же, будучи заклятым врагом армян, ответил такой телеграммой: «Цель высылки — никуда». Это еще одно слово, которым называли пустыню...
Пересеченная местность
...Но что такое Сибирь по сравнению с пустынями Месопотамии? На обширных пространствах не увидишь ни травы, ни деревьев, ни домашнего скота, и только изредка попадается скудная растительность. Здесь нет людей, хотя бы сколько-нибудь наделенных чувством сострадания. На многие мили тянутся серые глинистые равнины, голые пустыни, камни и скалы, обвалившиеся берега рек, опаленные безжалостным солнцем. Нескончаемые осенние дожди, холодные зимние ночи, оставляющие после себя покров изморози. Кроме двух широких рек, здесь нет других источников воды. В редко встречающихся маленьких деревнях едва кормится горстка арабских бедуинов, которые живут в крайней нищете и на любого постороннего человека смотрят как охотник на желанную добычу...
Исход целого народа
... Под непонятным предлогом войны, который никто не может оправдать, уже поредевшие толпы людей, изнуренных болезнями и лихорадкой, гнали без передышки босиком за сотни миль по дорогам, раскаленным от зноя, через каменистые ущелья, по холмам без дорог к полутропическим болотам, в пустыню, где не было ничего...
...У меня до сих пор стоит перед глазами этот исход целого народа, изгнанного со своей земли...
Дорога без возврата
...Поток отверженных, сотен тысяч беженцев, тянется вдоль перевалов Тавра и Амана. Он замедляет свое течение у подножия гор, разбиваясь на тонкие струйки, и скользит невидимыми колоннами вниз, к равнине, чтобы затем рассеяться и исчезнуть в пустыне. Куда они идут? Куда? У этой дороги нет возврата...
Бегство от смерти. Армянская мать на вершинах Таврских гор. Ее муж был убит, расстрелян, брошен в тюрьму или сослан на каторгу. У нее на плечах малыш и все имущество, которое она смогла унести с собой: покрывало, чтобы укрываться на время сна и делать из него навес от солнца, и деревянные палки. Головы прикрыты от солнца платками. Сколько еще она сможет нести этот груз? Государство позаботилось о том, чтобы их довезли до подножья Таврских гор на поезде. В 1915 году поезд не мог идти дальше, так как тоннель был еще не достроен. Отсюда беженцы должны были продолжать свой путь пешком.
Лагеря смерти
...Случилось так, что фельдмаршал фон дер Голъц вместе с турецким и немецким офицерами ехал на машине через пустыню, направляясь в Багдад более короткой дорогой, а его офицерский корпус (подчиненные ему помощники и врач) следовали в том же направлении, но намного медленнее. Когда вечером или ночью мы останавливались для отдыха, часто проходили мимо лагерей, где беззащитные армяне, изгнанные в пустыню, ожидали медленной смерти. Турки всячески отрицали существование этих лагерей. Немцы здесь не проезжали и делали вид, будто их нет. Я был единственным, кто там побывал, хотя это и было опасно для здоровья, так как среди беженцев распространялись многие болезни. И это являлось одной из причин, почему немцы предпочитали туда не ходить. Во-первых, будучи союзниками Турции, им не хотелось замечать этого, а во-вторых, они боялись болезней и инфекций...
Лагерь беженцев в пустыне. И это только начало изгнания. Одежда уже обветшала. Платье одной из женщин порвано на плече, и видно, что под ним надето еще одно. Многие армяне — как мужчины, так и женщины — надевали на себя несколько слоев одежды, так как знали, что им предстоит долгий путь.
Семья армян закрывается от палящего осеннего солнца несколькими покрывалами.
...Я видел обезумевших людей, поедавших собственные экскременты, женщин, жаривших трупы своих новорожденных детей, девушек, разрезающих еще не остывшие тела своих матерей, чтобы найти в кишечнике проглоченное золото, спрятанное таким образом от алчных надсмотрщиков. Многие лежали в развалившихся караван-сараях в кучах совершенно разложившихся трупов, безразлично ожидая смерти: сколько еще можно было продлевать свою жалкую жизнь, выискивая зерна в лошадином навозе или питаясь травой?
Похороны в пустыне
...Ближе к вечеру я сел с одним священником, отцом Арсланом Дадишдом, у входа в его палатку и попросил его рассказать о перенесенных страданиях, о восьмистах семьях, вместе с которыми он был депортирован, о тысячах людей, похороненных им в пустыне, среди которых было 23 священника и один епископ. Их глаза кричат мне: «Ты немец и союзник турок... Значит, правда, что и вы этого хотели!» Я опускаю взгляд. Как мне ответить на их обвинения? Священник вынимает из кармана маленькое распятие, завернутое в тряпку, и благоговейно целует его, и я не могу удержаться, чтобы тоже не поднести к губам этот крест, ставший свидетелем такой боли и стольких человеческих страданий...
...Я опять слышу голос священника. Он с волнением спрашивает меня: «Может быть, вы встречали армян в городах на берегу Евфрата?» (...) «Мы знаем, что умрем». Он смотрит на свою изорванную рясу и говорит: «Когда-то я был священником, а теперь — я овца, которая идет, чтобы умереть»...
Геноцид
...Так, они погнали целый народ: мужчин и женщин, стариков и детей, беременных женщин и грудных младенцев в пустыни Аравии с единственной целью — обречь всех на голодную смерть...
Тела армянских детей и юношей, скончавшихся от голода, свалены в кучу за стенами арабской деревни. У некоторых забрали одежду; среди мертвых — умирающие, завернувшись в одеяла, чтобы укрыться от ночного холода, дожидаются своей неминуемой смерти.
Их поглотила пустыня
...Я шел в темноте вдоль реки и увидел большую кучу человеческих костей, ссыпанных в яму. Белые черепа, все еще покрытые волосами, тазовая кость, хрупкие ребра младенцев, загнутые, как заколки для волос...
...Последний труп? Мы входим в заброшенную гостиницу, полную грязи и дурных запахов, и видим его, лежащего на спине в дверном проеме. Это тело армянского подростка, отощавшего от голода. Волосы светлые, как солома, тело превратилось в кости, обтянутые кожей, кисти и ступни похожи на деревяшки. Только на левой руке еще остались лохмотья одежды...
...В этой стране жило около двух миллионов армян. Все они были изгнаны: 200 000 из района Эрзерума, 200 000 из Сиваса, 100 000 из поселений Киликии, многие из процветающих городов Анатолии, из Диарбекира, Вана, Исмета, Анкары и Алеппо. Полмиллиона человек было уничтожено или умерло от голода. Их поглотила пустыня...
Назад: Армин Вегнер
Дальше: Письма с Ближнего Востока
