Глава 2
Найденыш шел по Амони и не узнавал города, в котором как ему казалось, он прожил всю жизнь. Нет, он не заблудился, он знал куда идти, но у паренька захватывало дух от окружающей его красоты. Как он мог всего этого не видеть раньше!
Проходил Найденыш не центральную часть Амони, где проживали богатые горожане, соревновавшиеся друг с другом в роскоши домов, а по Кварталу Иглы и Молота, где в основном проживали ремесленники. Но и здесь Найденыш остановился, открыв рот и глядя на кузнечную мастерскую, выложенную из красного обожженного кирпича. Она напоминала формой перевернутый вверх ногами кувшин для масла, с узким носиком и широким дном. На плоской крыше кузни торчал целый частокол труб, из которых то и дело вылетали снопы искр, расцвечивая сереющее вечернее небо всполохами фейерверков. Но Найденыш не чувствовал запаха дыма или гари — магия Воздуха, раздувавшая огонь в горнах кузницы, также уносила дым на большую высоту и в сторону от города. Неприятные запахи не должны щекотать ноздри жителей славного города Амони. Не пахло даже у кожевенных мастерских, со всех сторон обставленных большими круглыми чанами, хотя в других городах от запаха кожевенников мухи на лету мерли. Или даже воробьи.
Для Найденыша открылся новый мир. Вон поскрипывает вывеска в виде сапога над мастерской сапожника. Парень сотню раз под ней проходил, а скрипа не слышал. Видел, но не замечал, что окна в доме стеклодувов не плоские, они выпячиваются наружу круглыми радужными пузырями. Слышал, но не осознавал, что перекликающиеся удары молотов в кузне звучат, как музыка железа и стали. Он бы так и ходил по городу до утра, впитывая в себя звуки, цвета и запахи. Но ноги сами вынесли Найденыша к домику матушки Руты.
Создавалось впечатление, что сидевшая на лавочке перед домом старушка в длинном коричневом платье и белом чепчике дремлет. Но когда Найденыш подошел ближе, матушка Рута открыла глаза, потянулась и поприветствовала его:
— О! Явился! И где тебя ветра носили? Забыл, что ты обещал мне мешки с мукой помочь переставить?
Та часть Найденыша, которая жила в сером тумане до убийства помнила, что матушка Рута ворчала не от злобности натуры, а просто по привычке. Найденыш и правда, частенько забывал про данные им обещания.
— Здравствуй, матушка. Прости, опять забыл, — Найденыш развел руками, изображая чистосердечное раскаяние.
Старушка поднялась с лавочки и распрямила натруженную за день спину.
— Ну чего уж там, главное ты здесь. Пошли делом займемся.
— Погоди. Я хотел спросить… кто я?
Матушка Рута от неожиданности осела на лавку. Потом подозрительно поглядела на паренька.
— Опять Шмульт тебя сливянкой угостил?! Встречу, уши старому дураку откручу!
Найденыш вспомнил, что отставной ветеран городской стражи Шмульт, действительно как-то угостил его своим крепким пойлом. Старик Шмульт участвовал в войне против духарей, попал в окружение и был поднят на копья этими злобными карликами. Но выжил и за проявленную храбрость получил в награду от бургомистра щит с именной гравировкой. Шмульт повесил этот щит над стойкой в своей корчме и, подливая посетителям сливянки собственного приготовления, брызгал слюной от ненависти к духарям и рассказывал о своих ратных подвигах. Наливка у Шмульта была превосходная, приятно греющая горло и сильно бьющая в голову, но по сотому разу выслушивать стариковские россказни желающих находилось мало. Поэтому Шмульт решил найти благодарного слушателя в лице Найденыша и подпоил дурачка. Наутро Найденыш проснулся в городском остроге — смирному дурачку наливка ударила в голову, и в каждом прохожем ему мерещился подлый духарь, которого надо было непременно поколотить палкой. Найденыша кое-как скрутили три городских стражника, а Шмульту бургомистр намекнул, что боевые заслуги перед городом это хорошо, но надо и голову иметь на плечах. В конце концов, старому ветерану не шестопером по голове заехали, а всего лишь печень в двух местах проткнули.
Найденыш обычно стеснялся этой истории, но сейчас он с удивлением заметил, что она вызывает у него улыбку. Он отрицательно покачал головой.
— Нет, матушка Рута, я не был у Шмульта. Меня… убили.
Старушка в волнении прижала руку ко рту.
— Как убили? Тебе же невозможно убить, так, чтобы ты об этом помнил. Ты же исконный!
— Исконный? — настал черед удивляться Найденышу.
— Ну да, исконный. Ты, я — мы исконные. Как бы тебе объяснить, все равно не поймешь же.
— Матушка, вы попробуйте, я постараюсь.
Рута пристально посмотрела на Найденыша. Либо окончательно свихнулся дурачок, либо что-то, наконец, прояснилось в его голове. Но как такое возможно?
— Наш мир создали боги… Так, боги. Как же тебе втолковать-то, кто это такие? — призадумалась старушка.
— Я знаю, — успокоил ее Найденыш. Ведь еще секунду назад не знал, а вот произнесла слово старушка, и оно всплыло в памяти. Рута опять странно посмотрела на Найденыша, вздохнула и продолжила дальше.
— Сначала они заселили в мир нас, исконных и изначальных. Излюбленных детей своих.
— Почему излюбленных? — Найденышу было приятно слышать, что боги за что-то его любят особенно.
— Известно почему, — ухмыльнулась старушка, но осеклась. Это всем остальным известно, даже маленькому дитятке неразумному, а Найденыш он же хуже ребенка, — боги избавили нас от боли, страданий и смерти. То есть мы умираем, но только когда приходит наше время. От старости. Жили мы, не тужили и тут боги решили пошутить.
— У богов есть чувство юмора?
— Есть. Причем иногда очень глупое. Ой, да простит меня Великая Птица, — матушка Рута торопливо подняла глаза к небу, но оттуда за ее богохульство никаких кар не последовало, — но это точно не она пошутила. Это проделки черепахи водников, вот как пить дать! Это все она, образина, пустила в Четырехземье приходящих!
— Кого? — не понял, в чем провинилась какая-то там черепаха Найденыш.
— Приходящих, чтоб их всех собаки бешенные покусали! — в сердцах выругалась матушка Рута, — хотя зачем? Они и так все придурошные. Если мы живем в Четырехземье постоянно, то они тут появляются на время. Бегают, носятся, жизни не дают. На нас похожи, не отличить. Правда, если пришибешь такого, он не в Храме возродится, а на заброшенном капище. Но не будешь же каждого встречного-поперечного к богам отправлять, чтобы выяснить приходящий он или нет?
— А откуда они приходят? — в голове Найденыша не укладывался тот факт, что в мир можно приходить и потом куда-то еще и уходить. Зайти и выйти можно в комнату, в дом, но в мир?
— Из своего мира. И чего им окаянным там не сидится? Вот скажи, ты бы стал из Четырехземья куда-то бегать? Вот надо оно тебе было бы?
Найденыш прислушался к своим ощущениям. Вроде его натура против путешествий между мирами не протестовала.
— Но я… я-то, откуда взялся? — решил все-таки поставить точку в своем главном вопросе, — где мои родители? Вот у вашего сына вы есть. А я? Почему у меня их нет?
Рута, едва шепча губами, произнесла молитву птице Рух. Все-таки в голове у Найденыша что-то начало проясняться.
— А сам как думаешь? Раз Найденыш, значит, нашли мы тебя.
— Как? Где?
— На Рябом Ручье рыбачили мужики и нашли. Увидели, как ты по течению вниз лицом плывешь. Прыгнули в воду, вытащили. Ты в красный с золотом плащ был закутан. Развернули, а ты там еле живой. Побитый — жуть просто!
— А дальше что?
— На этом плаще и отнесли тебя к Эльзе Одноглазой.
— Эльза? — напряг память Найденыш, среди жителей Амони он не знал никакой Эльзы, да еще и одноглазой.
— Знахарка местная, хотя как по мне — так ведьма она настоящая, — было заметно, что матушка Рута Эльзу сильно недолюбливает, — но должно отдать ей надо, подняла она тебя на ноги. Правда колдовала страшно. Мужики рассказывали, громыхало так, что ее хижина чуть по бревнышку не раскатилась. Но вытянула тебя. Сказала, что проклятие на тебе лежало сильнейшее, даже перерождение в храме не помогло бы. Хотя мне кажется, что сбрехала. Глаз она положила на твой плащ с гербом. И на заколку от него, золотую такую, с камешками. Их за оплату своих трудов и забрала. Подлатала тебя Эльза конечно неплохо, вот только с котелком у тебя…
Рута снова запнулась. Тяжело было сказать в глаза Найденышу, что из него в итоге лечения получился натуральный идиот.
— И как я в том ручье оказался? — Найденыш сделал вид, что не обратил внимания на замешательство матушки Руты.
— Я же тебе толкую — меня там не было. Кто из рыбаков был, тоже помню плохо, как-никак больше года прошло. Да и что тебе они расскажут?
Сердце ухнуло куда-то вниз и забилось возле желудка. Все надежды узнать, как он появился в Амони и кем был раньше, становились все призрачнее.
— Хотя погоди, — матушка Рута увидела, как переменилось лицо парня, — ты же можешь стерву эту одноглазую поспрашивать. Что за чары на тебе были? Что за герб на плаще? Может, что и расскажет.
— На какой улице эта Эльза живет? — оживился Найденыш.
— Скажешь тоже — на улице. Кто эту страхолюдину в город вообще пустит? В роще она живет, за Калинийским трактом. Знаешь такой?
Найденыш не знал, он из города вообще никогда не выходил.
— Ну да, откуда тебе знать-то, — старушка повела ладонью вверх, как будто подкинув в воздух что-то.
И подкинула! Прямо перед лицом Найденыша появился небольшой голубоватый шарик, окутанный светящимся ореолом. Парень отшатнулся от него и вскрикнул.
— Тише ты, заполошный! Указующего клубка не видел ни разу что ли? А ну да. Прости.
Шарик заплясал в воздухе и сместился куда-то за спину Найденыша.
— Он всегда тебе будет указывать нужное направление, просто иди за ним. Чем ближе подойдешь к цели, тем он сильнее сияет. Как придешь к хижине Эльзы, клубок сам собой исчезнет.
— Спасибо, матушка Рута! Давайте я вам муку перенести помогу, как обещал.
— Ступай лучше, видишь — вечереет. Мне кто-нибудь другой поможет. Из этих, из приходящих. Одного у них не отнимешь — помогать просто страсть, как любят. Аж в очереди выстраиваются! Иди, говорю, по ночи лучше по тракту не шастать.
Поблагодарив еще раз матушку Руту, Найденыш отправился вслед за скользящим по воздуху голубым светящимся шариком. Он действовал на парня гипнотически, Найденыш шел за ним, не замечая ничего вокруг. Ведь указующий клубок должен не просто привести его к хижине лесной знахарки, он может привести Найденыша к его прошлому. Прошлому, в котором он не был городским дурачком.
Найденыш остановился всего лишь раз, возле массивных городских ворот. До темноты те были открыты настежь, двое стражников увлеченно играли в «Лису и гусей», передвигая фишки по доске, а третий давал указания то одному, то другому. Указующий клубок проплыл через проход в толстой городской стене и завис в воздухе, поджидая Найденыша. Но тот не мог сделать и шагу. За стенами его ожидала тайна. Тайна его личности, его происхождения. Но также оттуда глядела на паренька и неизвестность, за которой могло скрываться что угодно. Найденыш хорошо помнил, сколько боли принесла ему та жестокая девушка с черными волосами, а вдруг за стеной его ожидают еще большая боль и страдания?
— Глядите-ка, кто собрался прогуляться, — увидел нерешительно стоящего у ворот Найденыша стражник, который наблюдал за игрой своих приятелей. Те тоже подняли глаза от игральной доски.
— Пущай себе идет, насчет него распоряжений не было, — второй стражник задумался над следующим ходом и забыл о существовании Найденыша.
— Слышь, малахольный! Не суйся за ворота! Домой иди! — прикрикнул на паренька третий, — а черт, у него и дома своего нет. Может сообщить кому?
— Кому ты сообщишь? Кому он нужен? Пусть идет себе куда шел.
— Погодите-ка, — нашел себе хоть какое-то развлечение, не участвующий в игре стражник, — эй, Найденыш, покажи нам сальто, а?
— Чего пристал к пареньку?
— Да вы не видели просто! На прошлой ярмарке трюкачи всякие с акробатами выступали, по веревке прыгали, огонь глотали и колеса крутили. Этот насмотрелся и тоже решил сальто сделать! Разбежался шибко, скаканул, только ноги в воздухе мелькнули. И как приложится лбом об асфальт! Не поверите, я звезды видел, которые у него из глаз вылетели! А какой у него при этом был вид дурацкий, — заухал от смеха стражник, опираясь на древко своей глефы.
У Найденыша руки сжались от злости, костяшки на пальцах побелели.
— О! Гляди — вспомнил, — продолжил потешаться над парнем стражник, — давай, прыгай!
— Угомонись, — осадил стражника его приятель.
— Да ну хохма же! — не сдавался тот.
— Хохма была, когда ты на стене заснул и с нее сверзился. Хорошо хоть в телегу с лошадиным навозом упал. Вон и шлем помят до сих пор! — стражник с глефой смутился и покраснел, а его сотоварищ продолжил, — а вот навозом до сих пор нет-нет, да и потягивает.
Упавший со стены стражник открывал и закрывал рот, чтобы что-то возразить. Но оправдать свой навозный акробатизм ему было нечем.
— А ты ступай, куда шел, — стражник повернулся к Найденышу, — нечего тут людей смущать и от тягот службы отвлекать.
Стражники вернулись к игре, а Найденыш, наконец, принял решение. Он не знал, что ему скажет знахарка, но уже твердо решил, что больше никогда не вернется в Амони, в город, где его жалеют, ему сочувствуют и его подкармливают. Но в этом городе он навсегда останется дурачком, высекающим искры из мягких булыжников мостовой своим лбом. Осознание этой незатейливой истины помогло сделать Найденышу первый шаг за ворота. Потом еще один. Каждый шаг давался ему все легче и легче. И когда он вышел за городские ворота, он твердо решил для себя, что больше в этот город никогда не вернется.
Пригород, с его небольшими зданиями-складами, конюшнями и постоялыми дворами, промелькнул так быстро, что Найденыш его и не заметил. А вот на Калинийском тракте он снова остановился. Широкий мощеный тракт, на котором запросто могли разминуться три телеги, был прям как стрела. И окружал его пейзаж, в общем-то, очень типичный для ветреной Бореи. Справа и слева от тракта вздымалось и опускалось, шло волнами и бурунами бескрайнее море синеватой ковыль-травы. Деревья, раскиданные по травянистому морю редкими островками, все как одно были с невысокими кронами, мощными стволами и скрученными корнями, уходящими глубоко под землю. Ветра в Борее могут дуть с любой стороны и с любой силой, от легкого сквознячка до всесокрушающего урагана, но абсолютно безветренной погоды в Борее не бывает никогда. Вот и цепляются деревья к земле изо всех сил, стараясь удержаться, чтобы не быть вырванными с корнем во время следующей бури.
Найденыш замедлил шаг, его поразило открытое пространство от горизонта до горизонта. Сколько себя помнил Найденыш, его всегда окружали стены, дома, люди. А тут… но в спину его подтолкнул теплый приятный ветерок, как бы показывая, что он на верном пути и сворачивать с него не стоит. Найденыш набрал полные легкие упоительного, пахнущего степными травами воздуха и зашагал вперед по тракту.
Постоянно дующие ветры Бореи щадили только горы из твердых пород, вытачивая из известняковых и песчаных скал причудливые фигуры. Калинийский тракт проходил как раз мимо таких остатков рыжеватой скалы посеченной ветрами. Найденыш вдруг различил звуки скатывающихся камней, и непонятно каким чутьем понял — небольшой камнепад произошел не сам по себе. Нечто крупное, спрыгнув со скалы, топталось возле ее подножия, заставляя мелкие камешки и гальку скрипеть под своими ногами. Найденыш от неожиданности присел и услышал, как это крупное нечто несколько раз с шумом втянуло воздух, как бы принюхиваясь.
Память подтолкнула Найденышу воспоминание, что именно так принюхивался пес старого Шмульта, перед тем как накинуться на незнакомца и проделать несколько прорех в его штанах. Штаны, и все что под ними для Найденыша было дорого. Поэтому он не сводя глаз со скалы, за которой прятался неведомый пес, начал пятиться к группе приземистых деревьев, растущих неподалеку от тракта. Скрывшись за стволом одного из них, Найденыш смотрел на голубой огонек указующего клубка, тот манил и звал продолжить путь. Но у парня подгибались ноги лишь от одной мысли, что ему придется пройти возле скалы.
Найденыш, вытянув шею, высматривал путь, по которому он сможет обойти скалу, как вдруг услышал шорох за своей спиной. Он от неожиданности подпрыгнул на месте, развернулся и увидел перед собой трех людей, застывших в напряженных позах. Двое из них сжимали в руках оружие. Здоровяк с рыжей бородой в кольчатом доспехе прикрывался круглым щитом, держа во второй руке боевой топор. Высокий худой мужик в кожаной куртке с бахромой направил на Найденыша длинный лук. Найденыш заметил, что сразу за наконечником стрелы, смотрящей ему в грудь, к древку была привязана небольшая глиняная бутылочка. Позади этих грозных воинов стоял еще один мужчина, завернутый в серую рясу. В правой руке, воздетой к небу, он держал ветвь с зелеными листьями.
Побежать? Лучник выстрелит. Остаться на месте? Бородач изрубит его топором. Да и тип в рясе тоже не элемент пейзажа изображает, по ветке в его руке уже расползалось ядовито-зеленое свечение.
— Добрый день, — не нашел лучших слов для начала беседы Найденыш.
Бородач прищурился, разглядывая Найденыша. Потом сплюнул, опустил оружие и вперил злобный взгляд в лучника.
— Засада впереди, да? Ждут нас? Кто ждет?! Лопух слабоумный из Амони?!
Мужик в кожаной крутке опустил лук. Найденыш понял, что прямо сейчас они его убивать не собираются.
— А я знал? Я же…
Бородач не хотел прислушиваться к доводам лучника.
— Кто из нас хант? Кто из нас знать должен? Полчаса на пузе ползали, времени кучу потеряли. Лучше бы ты глаза себе купил, вместо навороченных стрел! И уши!
Тип в рясе хмыкнул, лучник покраснел до корней волос. Видимо аргументы бородача били не в бровь, а в глаз, возразить лучнику было нечего, поэтому он напустился на Найденыша.
— А ты чмо чего здесь торчишь?!
Найденыш сжался.
— Хочет и торчит! — не унимался бородач, — солнце он тебе не закрывает! Все, закончили прения, айда уже отсюда.
Потеряв к пареньку интерес, троица начала выбираться на тракт. Лишь только лучник обернулся и бросил полный ненависти взгляд на причину своего позора.
— Стойте! — крикнул Найденыш, увидев, что воинственная троица собирается идти по тракту в сторону подозрительной скалы.
— Чего тебе? — повернулся бородач.
— Там, — Найденыш указал на скалу, — там что-то большое.
— Ну да. Скала. Они обычно все большие.
— Да нет. За нею что-то большое прячется.
— Да? — протянул бородач и вопросительно уставился на лучника.
— Кого ты слушаешь, — раздраженно произнес тот.
Бородач ожидающе выгнул бровь.
— Хорошо, блин! Проверю, — лучник закрыл глаза и начал прислушиваться, легонько раскачиваясь из стороны в сторону. Потом он открыл глаза и провел ладонью по воздуху, как бы поглаживая его.
— Нет там ни черта! Двинули уже!
Лучник смело зашагал вперед по тракту.
— Есть, дышит оно там и шевелится, — тихо возразил Найденыш, а бородач посмотрел на него с интересом.
— Ты куда идешь вообще?
— За огоньком.
— За каким еще огоньком?! — не понял его бородач.
— Ну вот, за этим, — указующий клубок плясал в воздухе всего в паре шагов от них, и не заметить его было невозможно.
— Он тебе про метку говорит, — снова хохотнул мужик в рясе и Найденыш понял, что указующий клубок кроме него никто не видит. И ему снова стало стыдно. Прошел всего один день, как он обрел разум, а ему уже до смерти надоело выглядеть идиотом.
— Туда я иду, — махнул рукой, указывая направление Найденыш.
— Ну и мы туда же, хочешь — пошли с нами, — неожиданно предложил бородач.
Найденыш подумал, что путешествовать с хорошо вооруженной компанией, гораздо безопаснее, чем в одиночку. Он обрадованно кивнул и двинулся вслед за бородачом. В это время, лучник, ушедший уже довольно далеко по тракту, обернулся и крикнул своим отставшим товарищам:
— Вы чего застряли? Боитесь? Зря, это ж Калинийский тракт, по нему в любое время суток безопасно маршировать можно! — прокричал лучник и, явно дурачась, прошелся несколько шагов, печатая шаг.
Остальные путники двинулись следом, догоняя лучника. Но вдруг уши Найденыша снова уловили шуршание гальки и стук мелких камней, он хотел предостерегающе крикнуть, но тут случилось нечто, от чего крик у него застрял в горле.
Из-за скалы, перелетая сразу шагов двадцать, на дрогу выпрыгнуло существо. Шагавший впереди лучник заметил появившуюся на дороге громадную тень, поднял глаза и судорожно начал вытаскивать из-за спины лук. Но не успел.
Перед лучником, поднимая с тракта столбом пыль, приземлилась тварь, до холки которой высокий охотник едва доставал головой. Существо было похоже на большую кошку с чрезвычайно развитыми мощными передними лапами, широкой грудью и бугрящейся от мышц шеей. На шкуре зверя отсутствовал мех, она была покрыта растрескавшейся каменной коркой.
У лучника были отличные рефлексы, он даже успел наложить стрелу и направить ее наконечник в морду зверюге. Но и каменная кошка медлительностью не отличалась, она с коротким боковым замахом врезала лапой лучнику так, что его замшевые сапоги оторвались от земли и взмыли в воздух. Лучник отлетел шагов на десять по направлению к своим приятелям и бухнулся в пыль.
— Лечи его! — закрываясь щитом и бросаясь в атаку, прокричал бородатый, — отлечивай быстрее!
Надо отдать лучнику должное, после мощной оплеухи он все-таки пришел в себя. Грузно сел, натягивая лук и наводя его на монстра. Каменная кошка не стала ждать стрелы в глаз, она разверзла пасть и зарычала. Поток извергаемого ею воздуха вместе с клейкими нитями слюны обрушился на лучника, снова сбил с ног и оглушил. Под напором воздушного удара просел даже прикрытый щитом бородач. Кошка еще раз прыгнула, приземлилась возле лучника и прикончила его двумя размашистыми ударами лап. Ее жуткие крючковатые когти за раз вырывали целые пласты мяса и вздымали фонтаны крови.
— Не успел! — закричал тип с веткой в руке, а бородач, издав боевой клич и наклонив щит вперед, пошел на зверя. Найденыш же стоял, как столб, пораженный стремительностью произошедшего на его глазах убийства.
Зверь решил преподнести еще один неприятный сюрприз. Из трещин в его каменной коже высунулись длинные черные иглы. Монстр начал отряхиваться, как будто только что вылез из холодной речки. Но во все стороны полетели не брызги воды, а костяные иглы. Несколько этих природных дротиков попали в щит бородача, тот не обратил на них никакого внимания, продолжая разбегаться и поднимать свой топор для удара. Одна игла прилетела прямо в живот магу, тот ойкнул и согнулся пополам. Найденыш почувствовал легкий толчок в плечо. Найденыш оторопело повернул голову и увидел, что из рукава его потрепанной крутки торчала костяная игла, а вокруг дыры в ткани расплывалось темно-красное пятно. Найденыш инстинктивно схватил дротик за торчащий конец и дернул, пытаясь его вытащить. Адова боль накрыла Найденыша, разом пригасив все краски и звуки окружающего мира. Перед глазами парня, пробившись сквозь багровую пелену боли, возникли буквы.
Получен физический урон 9 единиц. Жизнь 261/520.
Вся поверхность костяной иглы была покрыта зазубринами, которые препятствовали ее извлечению из раны. И когда Найденыш дернул иглу сильнее, то просто обломал ее, да так неудачно, что большая часть костяного дротика осталась в ране.
На вас наложен негативный эффект «Кровотечение», — 5 единиц Жизни каждые 10 секунд.
И опять эти буквы и цифры! Неужели от дикой боли он снова начал терять рассудок?!
