ГЛАВА 22

Кузнец обосновался в бизнес-центре «Обводный, 24а». Если верить сайту-визитке, абсолютно малоинформативному, в здании велось видеонаблюдение, работала круглосуточная охрана и народу не протолкнуться.

— Зато место глухое и ресторан хороший, — решил поднять настроение Кощей.

Это не могло не радовать. Только глухое место, если вдруг начнется стрельба, станет мигом оживленным. А от ресторанной кухни нам ни холодно, ни жарко. Значит, делаем вывод: работать придется аккуратно и желательно без огневой поддержки. Утром в бизнес-центре будет много народу, все офисы работают, по этажам снуют курьеры, сотрудники бегают в курилку и за перекусом, фланируют по этажам, разговаривая по телефону. Кузнеца надо брать живым, а охрану его желательно вывести из строя без крови. Но это, конечно, по ситуации.

Кузнец обосновался на десятом этаже в офисе компании «Дубравка Мебель». Контора занимала шесть кабинетов, один из них принадлежал директору по маркетингу Олегу Кормчему. Это могло быть совпадением, но источник утверждал, что это один и тот же человек.

Мы приехали на место к открытию, но на дело решили идти часов в двенадцать. Сперва надо на месте осмотреться, да и в такую рань есть вариант не застать Кузнеца на месте. Хотя наш источник утверждал, что в офисе он последнее время проводит весь рабочий день от звонка до звонка. Но я решил, что надо дать ему плотно в сетях осесть, а уж тогда можно и подсекать.

Обводный канал был перекопан. Повсюду грязь, пыль и чадящие машины. Одни копали землю, другие вывозили отходы, третьи укладывали асфальт. Вокруг ходили люди в красных одинаковых спецовках с логотипами «ГарантСтрой» и изображали бурную деятельность.

Я с трудом нашел место для парковки, так чтобы бизнес-центр был в зоне видимости. «Обводный, 24а» — это пятнадцатиэтажная башня из красного кирпича с маленькими окнами, возвышающаяся на холме. Молоденькие зеленые елки, высокий сплошной забор из рифленого металла и бензоколонка вот и все, что есть в округе. До ближайших жилых домов около километра. И вот эту крепость нам предстоит бесшумно взять. Задача не из простых.

Петр Евгеньевич прогулялся до проходной на разведку. Прикинулся курьером, который заблудился в бизнес-центрах и приехал не на тот адрес, переговорил с охранником на входе. Вернувшись, он доложил, что охранник — молодой парень лет тридцати, солидный вес, но не толстый, может, бывший борец. Сидит он в стеклянной будке с приоткрытой дверью, всех регистрирует в бумажном журнале, компьютер у него есть, но туда выведены данные с камер, турникет металлический — вертушка. Регистрация вдет по паспортам. Светить свой документ — опасное дело, но другого выхода нет. Надо только при отступлении уничтожить данные в регистрационном журнале. Вырвать страницу или унести весь журнал, это не проблема.

На операцию решили идти налегке. Из оружия только колюще-режущее и пистолеты, но это на самый крайний случай, если придется отступать с боем. Надеюсь, до этого не дойдет.

Приблизившись к башне, я активировал нейрофон и загрузил игровой режим. Мир привычно подернулся пленкой наложенной вселенной, я крутанул настроечное колесико, и реальность уступила место игровым декорациям. Передо мной возвышалась высокая башня из красного обработанного кирпича, из окон бойниц верхних этажей свисали два красных стяга с золотыми орлами и аббревиатурой SPQR, как недавно я узнал, это означало «Сенат и граждане Рима».

Я окинул взглядом свою команду. Выглядела она причудливо. Справа вышагивал Кощей в облачении гладиатора-димахера. В легкой белой тунике, с непокрытой головой, руки и ноги стянуты тугими повязками, предохраняющими от скользящих ударов, на ногах кожаные сандалии с множеством ремешков. В каждой руке у него по испанскому гладиусу, который отличался от обычного римского пехотного меча чуть большими размерами. Рядом с ним шагал Боксер в костюме гладиатора-андабата. Его туловище скрывала плетеная кольчуга, на ногах металлические поножи, руки и плечи сковывали латы, а голову скрывал глухой шлем с забралом. Не римский гладиатор, а типичный средневековый рыцарь, вышедший на турнирную арену. Вооружен он был коротким мечом и кинжалом. Слева от меня шла Василиса в облачении гладиатора-фракийца. Золотого цвета защитные щитки доходили до колен, а дальше начинались красные штаны, поверх которых свисала зеленая юбка. Грудь скрывала неуставного вида рубаха. В левой руке она держала щит. Правую руку скрывал зеленого цвета рукав, под которым находился стальной наруч. На голове большой шлем, скрывающий всю голову, с забралом-решеткой и стальным грифоном, украшенным красным гребнем. Василиса была вооружена изогнутым фракийским мечом. Радом с ней шел Петр Евгеньевич в костюме гладиатора-мирмиллона. Прямоугольный щит римских легионеров, меч — гладиус, на голове шлем с гребнем в виде рыбы. Пестрая команда у нас подобралась, нечего сказать.

Путь в башню преграждали высокие железные ворота. Слева виднелась дверца, которая постоянно открывалась и закрывалась, то впуская, то выпуская мужчин в белых и красных тогах, женщин в длинных туниках и коротких столах. Я направился туда. Войдя внутрь, я оказался в приёмных покоях. Путь дальше преграждал железный шлагбаум, украшенный щитом с изображением медвежьей морды. Возле него в деревянной будке сидел легионер, вооруженный копьем, и откровенно скучал. При виде нас он вскочил, преградил дорогу и потребовал предъявить охранные грамоты, удостоверяющие личности визитеров. Я достал из-под панциря грамоту и протянул ее легионеру. Он бегло просмотрел ее, записал данные в длинный свернутый в свиток пергамент и поднял шлагбаум.

Мы вошли на территорию башни. Длинный коридор, украшенный мраморными колоннами, и лифтовая площадка, возле которой стояли люди в туниках и тогах. Они разговаривали о делах, о политической ситуации в стране, о ценах на мясо и молоко и повышении цен на квартплату. Мы встали радом, ничем не выделяясь из толпы. Никто из римских граждан не обращал на нас внимание. Их не смущало соседство с гладиаторами. В отличие от меня они видели обычных людей в деловых костюмах, приехавших на бизнес-встречу. Вероятно, большинство из них были из числа «охваченных» и сами были погружены в виртуальный мир. По крайней мере трое из них играли в «Рим-онлайн», если верить подсказке нейрофона.

Мы дождались лифта. Я вошел первым. Потом затолкались сотрудники башни, а уж затем вошли мои ребята. Лифт двигался быстро, останавливаясь практически на каждом этаже. Постепенно народ рассосался, осталась только моя команда. Наконец звякнул колокольчик, возвещая, что мы достигли цели путешествия, десятого этажа. Дверцы раскрылись, и я увидел длинный белый коридор с резными деревянными дверями, на которых висели таблички с наименованиями контор и номерами кабинетов. Быстро сориентировавшись, я свернул направо и вскоре увидел знакомое название «Дубравка». Туг же я заметил трех легионеров, стоявших возле окна и о чем-то разговаривающих. По всей видимости, эти ребята были из числа охранников Кузнеца. Они окинули нас внимательным взглядом и ничего не сказали. По всей видимости, мы не показались им подозрительными. Скоро они будут проклинать себя за такую беспечность.

Я нашел нужный нам кабинет. Петр Евгеньевич и Зарецкий застыли в коридоре, охраняя подступы, а мы вошли без стука. В кабинете я насчитал четверых. За большим резным деревянным столом в красной тоге восседала наша цель. Двое легионеров сидели на диване в правом углу кабинета. И один человек в тоге, с виду патриций, восседал в мраморном кресле напротив Кузнеца.

Судя по удивленным лицам, нас здесь не ждали. Олег Кормчий рявкнул:

— Что вам здесь надо? По какому вопросу?

Прозвучало это очень невежливо. Он махнул рукой, отдавая приказ, и навстречу нам поднялись двое легионеров.

Все произошло быстро. Я встретил первого легионера ударом справа, сбил его с ног. Он упал обратно на диван. Второй легионер словил ногой в грудь от Василисы, но устоял. Наше выступление разозлило их, но дало нам минутную фору. Я успел выхватить меч и проткнул им первого легионера. В это время Василиса расправилась со вторым.

Жестко, конечно, но выбора другого не было.

Кормчий вскочил с места. Его собеседник тоже резко поднялся, но я толкнул его назад в кресло и приставил меч к горлу.

— Кормчий, ты пойдешь с нами. И без шума.

Кузнец зло осклабился, но все же согласно кивнул. Похоже, его наше появление нисколько не испугало. Крепкий орешек, такой будет трудно расколоть. А ведь нам надо узнать, кто стоит за поставками оружия на питерский рынок и кто контролирует всю операцию с нейрофонами.

Кощей мигом оказался возле Кузнеца и подтолкнул его к выходу. Первый этап операции прошел гладко, если не считать одного погибшего «охваченного». Но я чувствовал, что скоро начнутся приключения. Уверен, что Кормчий успел уже нажать тревожную кнопку и на улицу нам придется пробиваться с боем. Мои опасения тут же подтвердились, стоило нам перешагнуть порог кабинета. Пятерка легионеров в сверкающих новеньких доспехах неслась к нам по коридору. Их встретили во всеоружии Петр Евгеньевич и Зарецкий. Зазвенели клинки. Первому досталось двое противников. Второй взял на себя троих. Силы явно неравны. Но на удивление мои ребята держались стойко и даже умудрились потеснить противника. В дело вмешался Кощей. Он превратился в стальную мельницу. Налетел на врага, и через минуту двое легионеров лежали на полу в луже крови. Третьего же Боксер сам отправил на тот свет. Кощей тут же переключился на противников Петра Евгеньевича, и вскоре путь был свободен.

Кормчий взирал на нас со снисходительной усмешкой, словно ему были доступны высшие знания, о которых мы и не догадывались, и в связи с этим все наши потуги он рассматривал как жалкие трепыхания малышей в песочнице.

Мы рванули к лифту. Но там нас уже ждали трое легионеров. Один тут же замахнулся и метнул в нас копье. Жалкая потуга. На что он только надеялся. Через мгновение он лежал на мраморном полу, рассеченный сильным ударом Василисы. Мне все больше и больше нравилась эта девочка. Как уверенно и жестко она сражается. Как независимо и решительно ведет себя среди нас. Тут нельзя не влюбиться. Двое других легионеров попытались взять нас в мечи, но тут же поплатились за свою самонадеянность. Кощей и Боксер расправились с ними за полминуты.

Оставалось удивляться, где только Кормчий набрал себе в телохранители таких неумех. Я посмотрел на Кузнеца. Он выглядел торжествующим, точно это не мы выигрывали бой за боем, а его воины. И при этом он не вымолвил за последнее время ни слова.

Из кабинетов то и дело выглядывали встревоженные лица. Шум драки в коридоре привлекал их внимание, но, увидев нас, они тут же старались спрятаться. Никому из этих людей не нужны были лишние проблемы. Кого-то волокут вооруженные гладиаторы, и возможно, на верную смерть. Так это его проблемы. У каждого проблемы свои, и их нужно решать самостоятельно. Такой верный принцип современного мира.

Я вызвал лифт, но тут же передумал ехать на нем. Если охрана Кузнеца сообразит, то попытается заблокировать нас в лифте, а там запустит усыпляющий газ и возьмет нас тепленькими. Рисковать нельзя. Придется спускаться с десятого этажа по лестнице. Я предположил, что охранники будут следить за лифтом и не сразу сообразят про лестницу. Это даст нам пусть небольшую, но фору.

Мы выиграли три этажа. На седьмом нас уже встречали четверо бойцов. Они перегородили лестничную площадку и выглядели очень устрашающе. Им навстречу бросились Кощей и Василиса. Теперь я на деле мог увидеть, как работает эта легендарная парочка. Каждое их движение было отточенным и быстрым. Они не задумывались ни о чем и действовали как единый организм, предугадывая следующий шаг друг друга. Они не сражались, а танцевали, и этот танец с саблями принес свои кровавые плоды. Они прорубились сквозь линию легионеров, чтобы мы могли продолжить путь.

Удивительное дело, как еще по нам не открыли огонь. Похоже, «охваченные» сами не хотели привлекать лишнее внимание к фигуре Кузнеца. Ведь если начнется стрельба, появится полиция, а тогда образ оружейника обязательно всплывет в официальных рапортах и протоколах. Кормчему это было не нужно, равно как и его хозяевам.

Шестой и пятый этаж мы миновали без проблем. Такое чувство, что легионеры отступили и давали нам возможность выбраться беспрепятственно из здания. Но это было обманчивое впечатление. Они просто готовились к встрече на четвертом этаже.

Их тут скопилось человек десять. Они стояли по двое друг за другом. Передние ряды вооружены мечами, а вот задние ручными арбалетами, которые, если мне не изменяет память, появились несколько позже Римской империи. Я подозреваю, что нейрофоны так замаскировали огнестрельное оружие. Значит, «охваченные» все-таки решились, и это было очень плохо.

Кощей и Василиса отступили за спину Кормчему. Настала их очередь охранять оружейника. Вперед выдвинулся Зарецкий, а я бросился на легионеров.

Назвать это боем язык не поворачивался. Это была драка. Драка за каждый шаг, за каждую ступеньку. Легионеры стояли крепко. Они рубились ожесточенно, словно отступать им некуда, позади только огненное пекло. Так что или погибнуть в бою с честью, или сгореть в позоре. Я наносил удары направо и налево, отражал контрвыпады, колол и рубил. При этом чувствовал себя не воином, а мясником, который забивает на бойне скот. У них не было шансов. Слишком молоды и неопытны. Вероятно, оружейник не ожидал, что его местонахождение вычислят, и чувствовал себя в полной безопасности. Правая рука очень быстро стала уставать.

Трое легионеров уже выбыло из строя. Один выронил меч и, зажимая руками живот, скулил возле стены от боли. Второй с рассеченным горлом лежал на ступеньках. Ему уже никто не мог помочь. Третий отделался шрамом через все лицо и лишился глаза. Товарищи утащили его себе за спину и сомкнули строй, и я вновь оказался перед свежими, полными сил легионерами. На помощь мне пришел Петр Евгеньевич. Он взял на себя правый фланг возле стены. Остальные члены моей команды могли только наблюдать за боем, в любую минуту готовые подменить выбывшего. Втроем, вчетвером здесь было не развернуться.

Мраморные плиты лестницы обильно орошались кровью. Римские боги будут довольны такой обильной жатвой.

Прошло минут семь, а мы продвинулись всего лишь на несколько ступенек. В то время как число легионеров, казалось, не уменьшилось. Двери на нижних этажах хлопали, впуская все новых бойцов. Послышался топот откуда-то сверху, похоже, нас зажимали в тиски. Скоро мы будем вынуждены биться на два фронта.

Я сделал шаг назад, и на мое место тут же заступил набравшийся сил Боксер. Он ворвался в бой с яростью берсеркера. Легионеры дрогнули от такого натиска, но устояли.

Я вызвал через нейрофон номер майора Щеглова. Он ответил не сразу. Я обрисовал вкратце ситуацию, назвал адрес и запросил силовой поддержки.

— Гладиатор, ты сошел с ума, это не мой участок, — возмутился Щеглов.

— Какая, к чертям, разница! Нам нужна помощь! — рявкнул я.

— Высылаю команду, — ответил Щеглов и отсоединился.

Хороший мужик. Ко всему с пониманием относится. Кто бы мог подумать, что я сам вызову полицию. Но в нашей ситуации вмешательство официальных властей только будет на руку. К тому же власти в этом случае выступят на нашей стороне.

Мы увязли на этом уровне, и дальше не пройти. Продолжить бой, завалить лестницу трупами легионеров, но рано или поздно мы все тут поляжем. Их слишком много. Главное — это выполнение задачи, поставленной руководством. Я скомандовал отступление. Мы поднялись на пятый этаж. Позади остались Зарецкий и Крюков, прикрывали отход.

Будем надеяться, помощь в лице оперативников майора Щеглова приедет быстро, а пока нам надо найти другой выход из этой башни. Не сидеть же на этаже, запершись в каком-нибудь кабинете и держа глухую оборону до подхода подкрепления. Это не мой путь. Если мы вышли на операцию, то должны выпутаться своими силами, не надеясь на вмешательство извне.

Я вызвал программу «Схема» и включил геолокацию. В правом углу повисло окошко с картой и крохотным вращающимся земным шаром. Через несколько секунд передо мной развернулась схема пятого этажа башни, на которой зеленым пунктиром был проложен путь к пожарной лестнице. Выход на нее находился в противоположном конце коридора. Я жестом указал направление и первым бросился к запасному пути. Позади уже слышались голоса легионеров, которых все еще сдерживали Боксер и Крюков. У нас были все шансы прорваться. Вряд ли у Кормчего достаточное количество охраны, чтобы перекрыть оба пути.

И я оказался прав. Пожарная лестница, являвшаяся точной копией парадной, встретила нас пустотой. Мы понеслись вниз, перескакивая через ступеньки. Я и Кощей тащили Кузнеца за собой. Выглядел он уже не таким довольным и уверенным. Мы уже были на третьем этаже, когда на лестнице показались Боксер и Петр Евгеньевич. Я слышал их злые голоса и лязг мечей.

— Мужики, вы чего? Вы не того взяли. Это какая-то ошибка, — заскулил Олег Кормчий.

Не так я себе представлял грозного Кузнеца, через которого шел поток нелегального оружия. Как-то он слишком быстро скис. Или играет на публику? Такую версию тоже со счетов сбрасывать нельзя.

До первого этажа мы добрались без проблем. Удалось все-таки обмануть «охваченных». Остался последний, самый тяжелый отрезок пути. Нам предстояло выйти из здания и добраться до машины. Охранников у Кузнеца еще прилично осталось, и они приложат все усилия к тому, чтобы нас не выпустить. Я вышел из игрового режима и притушил нейрофон. Реальность предстала передо мной во всей красе. И тут же появились запахи. Пожарная лестница насквозь провоняла табаком. Казалось, даже стены источают этот жженый аромат. Когда я был в костюме гладиатора, нейрофон любезно убирал все лишнее, аккуратно выстраивая римские декорации. В этом плане нейрофон был педантичен до тошноты. Он даже пожарную лестницу превратил в лестницу для прислуги, которая могла пахнуть как угодно, но только не табаком.

— Мужики, я ничего не знаю. Всем святым клянусь. Я просто продавал примочки для нейрофонов. Всякие разные приспособы для игр, — опять заговорил Кормчий.

Губы у него тряслись. По виду совсем испугался наш оружейник. Как сильно он отличался от того уверенного господина, которым был на верхних этажах. Тот шел по принуждению, но не терял собственного достоинства, а этот был готов на все, лишь бы его отпустили.

— Заткнись, — рявкнул Кощей и ударил его в спину.

Я толкнул дверь, и мы вылетели в вестибюль бизнес-центра. Нас тут уже ждали. Десяток «охваченных», стянутых со всего здания, заняли выгодные позиции и при нашем появлении открыли огонь. Они все-таки решились устроить стрельбище. Я чудом разминулся с пулей. Упал на пол, перекатился в сторону и выхватил пистолет. Моя команда отреагировала быстро, бросилась в разные стороны, стараясь спрятаться за естественными укрытиями, а их в вестибюле еще надо было умудриться найти.

Боксер рванул на себя Кузнеца и под его прикрытием спрятался за торговым автоматом. Если бы «охваченные» хотели, они бы нас подстрелили, но они стреляли так, чтобы не задеть своего босса. Кто знает, быть может, у них практиковалось древнее правило телохранителя: потерял клиента — голову на плаху. Боялись, что за гибель столь ценного объекта их казнят. Может, и так.

Я укрылся за большим диваном для посетителей. Ничего более удачного найти я не смог. Василиса и Кощей вжались между стенкой и зеленым банкоматом Сбербанка. Петр Евгеньевич занял позицию за кофейным автоматом.

Он первым сориентировался на месте и открыл ответный огонь. Теперь я мог только жалеть, что приказал не брать автоматы. Они бы сейчас очень пригодились. Мы бы подавили огнем сопротивление «охваченных», а затем прорвались бы на улицу.

Крюков стрелял отлично. Двумя первыми выстрелами он поразил две цели. И «охваченные» стали осторожнее. Скоро они сообразят зайти к нам с тыла. Преследователей Зарецкий и Петр Евгеньевич еще на верхних этажей положили всех до единого. Так что пока удара в спину нам можно не опасаться.

От моего диванчика в разные стороны летели клочья дерматина и поролона. Но он пока еще держался. Пули пробивали его насквозь, не задевая меня. Это просто чудо. Я выскочил из укрытия и, не прицеливаясь, сделал два выстрела. Первый угодил в стеклянную перегородку поста охраны. Она разлетелась брызгами на пол. Второй попал в цель. Одна из «кукол» нелепо всплеснула руками и упала на пол.

Но закрепить успех мне не удалось. «Куклы» переключили все внимание на меня, и от летящей смерти вскипел воздух. Я упал на пол, растянулся, стараясь вжаться в него, и замер. От спинки дивана остались одни воспоминания. Но тут на помощь мне пришли Василиса и Кощей. Высунувшись из укрытия с двух сторон, они быстро расстреляли все патроны, отправив на тот свет парочку «кукол», и резво спрятались. Это дало мне возможность отползти к кофейному автомату и встать рядом с Петром Евгеньевичем.

Крюков довольно подмигнул мне. Мужик старался держаться бодрячком, но чувствовалось, что он на пределе. Губы у него дрожали, как с дикого похмелья, да лицо посерело. Ничего, скоро все закончится так или иначе. Но сдаваться я не собирался.

В тот момент, когда я собирался уже идти на штурм проходной, вдалеке послышались полицейские сирены. Хотелось бы верить, что это орлы Щеглова прибыли. Я выглянул из-за автомата, несколько раз выстрелил для острастки, но на рожон уже не лез. Резона не было. Сейчас все решится.

Стеклянные входные двери разлетелись вдребезги, и в вестибюль ворвалась третья сила. Пятеро бойцов полиции в бронежилетах и касках с автоматами в руках. Кто-то из «кукол», так и не сообразив, что ситуация изменилась, решил пострелять по сотрудникам полиции. За что тут же и поплатился. Его расстреляли на месте. Этот глупый поступок развязал руки бойцам Щеглова. Они стреляли не стесняясь.

Я поспешно спрятал пистолет в кобуру, и жестами показал ребятам сделать то же. Они убрали оружие.

Вскоре все закончилось. Те из «охваченных», кто не отличался сообразительностью, остался лежать на полу, заливая его кровью. Те же, у кого с головой был полный порядок, сдались, выбросив оружие.

— Всем на пол. Руки за голову. И не шевелиться, — проорал один из полицейских.

Оставшиеся в живых «куклы» поспешили подчиниться. Вскоре они лежали все. При беглом подсчете их тут набралось еще с десяток.

Возглавлял группу полиции лейтенант Егоров. Увидев меня, он махнул рукой. Пора было выходить. Мы подняли руки, делая вид, что сдаемся, и пошли к ним навстречу. Только Боксер продолжал выполнять свою работу по конвоированию задержанного. Кормчий попытался было подать голос, но Зарецкий тут же показал ему, кто в доме хозяин. Оружейник, словно рыба, вытащенная на берег, захватал жадно воздух ртом, согнувшись. В таком положении его вывели из здания.

Я шел последним. Поравнявшись с Егоровым, я кивнул в сторону кабинки охраны. Надо подтереть за собой следы. Он понял меня без слов. Аккуратно перегнулся через стеклянные осколки, торчащие из разделительного барьера, и схватил журнал регистрации.

— Конфискуется, — заявил он.

Парнишка на охране не посмел ничего возразить. Сложно спорить, когда тебе в голову смотрят дула как минимум трех автоматов.

Оказавшись на улице, Егоров выругался и заявил:

— Гладиатор, у тебя окончательно крышу сорвало. Ты чего тут устроил? Жить надоело? Даниил Дмитриевич вне себя от ярости.

— Гриш, поговорим обо всем потом. Давай убираться отсюда, — предложил я.

Бойцы упаковали Кузнеца в полицейскую машину, несмотря на наши возражения.

Егоров сказал:

— Следуйте за нами.

И мы рванули в сторону от Обводного канала.