Себастиан

Одиннадцать минут я ждала Себастиана в прихожей. Не уходила, ждала. Я слышала, как он звонит охране: «Отец сегодня работает из дома и просит его не беспокоить». Охрана вопросов не задавала, видимо, в том, что Клаес решил остаться дома, не было ничего особенного или подозрительного. Учитывая предыдущую ночь, было логично, что Клаес хочет выспаться и отдохнуть. Я не хотела столкнуться с Клаесом и осталась ждать в прихожей.

Когда Себастиан попросил помочь ему с сумками, я согласилась. С чего мне было отказываться? Я думала, он собрал вещи, чтобы пожить на лодке. Или поехать за границу. Исчезнуть. Тогда я об этом не думала. Я не хотела оставлять Себастиана одного в доме с отцом, но я не хотела видеть Клаеса и не знала, что мне делать.

Откуда мне было знать, что в сумках были оружие и взрывчатка (завернутые в простыни)? Я бы скорее подумала, что там десять миллионов долларов наличкой или королевские бриллианты.

Я не спрашивала Себастиана о его планах. Не спрашивала о сумках. Я не хотела знать. Но, спросите вы, зачем ему было брать с собой багаж в школу? И запирать в твой шкафчик? Разве тебе это не показалось странным?

Не знаю. Я не хотела знать. Почему я ничего не спросила? Ни одного вопроса? Я не хотела его расспрашивать. У меня не было на это сил. Я хотела только, чтобы этот день и учебный год поскорее закончились.

Если бы я была в состоянии думать, я бы сочла странным желание Себастиана поехать в школу. С чего это ему вдруг взбрело в голову пойти на идиотскую встречу, задуманную Кристером. Наверно, я давно уже перестала анализировать мысли и желания Себастиана. Невозможно было угадать мотивы его поступков. Можно было даже не пытаться. Бесполезное занятие. И то, что он решил поехать в школу, несмотря на то что и представить не мог себя поющим и танцующим на одной сцене с Деннисом и Самиром, было еще не самым странным поступком в моем понимании.

Может, он хотел поругаться с Самиром и Амандой? Высказать все, что думает по поводу вчерашнего? Врезать Самиру? Или попросить новую дозу у Денниса? Армия охранников Клаеса перерыла весь дом и забрала наркотики. Себастиан не смог бы обойтись без них. Возможно, они назначили встречу в школе, все могло быть.

Идея устроить школьный спектакль на выпускном была вполне в духе Кристера. Он считал, что любые подростковые проблемы можно решить, заставив ребят подняться на сцену с тремя микрофонами на десятерых. И фотки для школьной газеты получатся шикарные. Разнообразие, толерантность, сотрудничество, интеграция и солидарность.

– Жаль, что среди нас нет инвалида, – пошутил Себастиан, когда Кристер поведал ему о своих планах в коридоре. Он увидел нас с Себастианом, нагнал, подозвал Аманду и Самира и заставил выслушать свою идею.

– С Деннисом я поговорю, – заверил он. – Приходите на организационную встречу. Вместе мы придумаем что-нибудь, что всем придется по вкусу.

Аманде предложение понравилось. Она обожала петь. Каждое лето она пела на празднике по случаю окончания учебного года. Самир тоже не возражал. Наверно, он, как и я, не верил, что эту идею удастся воплотить в жизнь.

Мы пришли на встречу. Себастиан вошел в класс первым и с грохотом швырнул сумку на парты у двери. Я отметила этот грохот. Звучит так, словно сумка была набита железом, подумала я.

– Закрой дверь, – попросил Кристер.

Когда я закрыла дверь и, еще не выпуская дверную ручку, начала поворачиваться к остальным, в руках у Себастиана уже было ружье. Он стоял в центре комнаты и готовился нажать курок. В ту секунду, как моя рука выпустила ручку, раздался выстрел. Пули попали Деннису в лицо и в грудь. Оцепенев, я смотрела, как Себастиан стреляет в Кристера и Самира. Я слышала, как Деннис кашлянул – три раза, и затих. Мне кажется, Кристер успел что-то выкрикнуть перед тем, как в него попала пуля, но я знаю наверняка.

Никогда раньше я не слышала, с каким грохотом ружье стреляет внутри помещения. Грохот был просто нереальный. Я не сразу поняла, что происходит. Не знаю, о чем я думала, когда поняла, что Себастиан сейчас выстрелит. Не знаю, сколько выстрелов он сделал. Если вы меня спросите, я отвечу тысячу пятьсот раз, но на самом деле я ничего в тот момент не соображала.

Когда я повернулась к Аманде, она уже сидела на полу. Я не знаю, где она была, когда Себастиан начал стрелять, но теперь она была у окна и медленно съезжала на пол. Себастиан кричал. Нет, он не кричал, никто не кричал, он говорил со мной обычным тоном, а за его спиной была Аманда, которая медленно сползала на пол. Она плакала. Я видела, как шевелятся ее губы, но я не слышала, что она говорит, из-за гула в ушах. Себастиан что-то говорил, и я перевела глаза с Аманды на него.

Сумка, которую он принес, лежала передо мной. Она была открыта. Молния полностью расстегнута. В воздухе пахло порохом. Резкий запах. Не думаю, что Себастиан смотрел на Аманду, он смотрел только на меня. В сумке было ружье. Я видела его. И когда Себастиан снова заговорил, Аманда отползла в сторону, но там лежал Кристер, и она замерла у стены в страхе. И когда Себастиан закричал, она оцепенела, и я больше не видела ее лица, не знаю, что она говорила. Я слышала только крики Себастиана. Он кричал так же, как и предыдущей ночью.

– Закрой пасть, придурок, – кричал он Самиру, когда охранник оттаскивал от него отца. Самир тоже кричал в ответ. Они оба вели себя как безумные. Все словно обезумели. Когда Клаес вытащил Себастиана из спальни, вид у Самира был совершенно безумный, не менее безумный, чем у Себастиана.

Но безумнее всех был Клаес. Если бы не охрана, он бы забил Себастиана до смерти. Ногами. Когда все ушли, Клаес велел Себастиану проваливать. Он вышел из дома, и я пошла за ним. Себастиан был спокоен. Мы шли молча. Мы не обсуждали то, что произошло. Не обсуждали проституток и пустоту в его глазах. Я не рассказала, что это я дала Самиру телефон Клаеса, хотя это было очевидно. Себастиан наверняка догадался. Он знал, что я во всем виновата, что без меня его отец не появился бы на вечеринке, но ни в чем меня не обвинял. Он не держал меня за руку, не обнимал, но и не злился. В мыслях он уже меня оставил. Оставил все и всех.

Я достала ружье из сумки. Себастиан ждал, пока я это сделаю, а потом закричал во все горло. Я не помню, как долго он кричал, но я помню почему. Он наставил на меня ружье и повторял одни и те же слова. Выбора у меня не было. Я выстрелила. И потом снова выстрелила. Что мне было делать?

Я не верю в случай. Я не верю в Бога. Я верю в цепь событий, в причинно-следственную связь. Я не верю в предназначение. Не верю в предсказания будущего. Как не верю и в то, что вещи просто случаются. Сила притяжения неслучайна. Вода закипает и испаряется неслучайно. Это не чистое совпадение и не доказательство божественной справедливости. Это объективная реальность.

У нас был учитель, который считал, что в основе всего способность газа взрываться. Он был идиотом. Какое отношение Большой взрыв имеет к тому, что я тогда достала оружие из сумки? Или к Аманде? Или к Себастиану?

Через пару минут или секунд, когда вся моя вселенная взлетела на воздух, а стрелка на часах продолжала неумолимо двигаться по кругу, я все еще была жива. Почему Себастиан не оставил Аманду в живых и не застрелил меня? Может ли Большой взрыв объяснить необъяснимое? Откуда тому учителю-идиоту знать правду?

В комнате стало тихо. Невероятно тихо. Себастиан лежал на полу. Я убила его, он был мертв. Но прижала его к себе, так близко, как могла. А Аманда умерла в одиночестве.

Я не видела, как Себастиан доставал оружие из сумки, но я видела его, когда он стрелял. Грохот от выстрела оглушил меня и ошарашил. Я смотрела, но не осознавала, что происходит. Второе ружье я подняла, потому что знала, что у меня нет выбора.

Я понимала, что Себастиан хочет умереть, и что я должна убить его прежде, чем он убьет меня. Я не видела, как попала в Аманду, но, увидев, что она мертва, поняла, что это я ее убила.

Самое главное в жизни – это любовь, говорят люди. Они все время это повторяют, некоторые даже верят, что это действительно так. Обвинитель сказала, что я сделала то, что сделала, из любви к Себастиану, что для меня не было ничего важнее любви к нему. Все остальное не имело для меня никакого значения. Но это не так. Потому что самое главное в жизни – это страх смерти. И по сравнению с ним любовь – это ничто. Когда ты знаешь, что сейчас умрешь, ты не думаешь о любви.

Я знаю, что должна объяснить, почему все это произошло. Сделать как Сандер – подогнать мои поступки под статьи в Уголовном кодексе. Должна рассказать: «Сначала случилось это, а потом это, и в итоге получилось вот это. Это не моя вина. Я невиновна». Или «Это моя вина. Я виновна». Но я не могу. Вы ненавидите меня за то, что произошло. Но я ненавижу себя еще сильнее за то, что не могу ничего объяснить. Но объяснения нет. В том, что произошло, нет никакого смысла.