Глава 30

Все-таки сладости благотворно влияют на мозговую деятельность. Когда я ела салат, ничего путного мне в голову не приходило. А после зефира в шоколаде вдруг осенило: да ведь я дура!

То, что рассказала Рзаева Марине Кирьяновой, вовсе не ерунда. Это самое что ни на есть признание в убийстве! Рзаева не могла молчать, из нее так и перло. Но и сказать правду, да еще первому встречному человеку, тоже опасно. Поэтому она придумала историю про книгу, певицу заменила на писательницу, но суть-то осталась!

Значит, получается вот что. Попова действительно дала Рзаевой деньги на пластические операции. Но она их не одолжила, это была плата за убийства. Убийства глупеньких девочек, которые мечтали стать «звездами» и надеялись, что Игорь Бобрик их раскрутит. Однако в планы Беллы не входило, чтобы никчемный муж становился самостоятельным и успешным. Как там выразилась Кирьянова? «Сорвался с крючка», вот именно. Наверное, певица не нашла другого способа повлиять на супруга, поэтому предпочла укокошить девчонок. Почему Белла обратилась именно к домработнице? Не знаю. Может быть, она доверяла Рзаевой. Или прыткая Светлана сама предложила свои услуги. Учитывая ее криминальные замашки, это вполне вероятно.

Все это могло бы показаться бредом, если бы не одно «но» – ведь убийства были на самом деле! Какие сплетни рассказала мне Инга Занимонец? Три молоденькие певички умерли друг за другом, как по заказу. В результате «Продюсерский центр Игоря Бобрика» тоже приказал долго жить. Не бывает таких совпадений, вот хоть режьте меня, а я уверена, что смерти девушек были спланированы.

Кстати, теперь я понимаю, почему Попова убила-таки свою домработницу. Похищение было лишь прикрытием. Ведь преступники не дождались от меня выкупа! Я уверена, что с самого начала Белла намеревалась устранить Рзаеву. Причина, думаю, банальна: бывшая прислуга стала ее шантажировать. Пластические операции стоят дорого, Светлана, должно быть, осталась без копейки. Зарабатывать деньги честным трудом – долго и муторно, да и, чего уж тут скрывать, особыми талантами в журналистике она не блистала. Ну и Рзаева решила по старой памяти «потрясти» певицу. У той денег куры не клюют, так пусть поделится! А не то мигом отправится в тюрьму!

Разгадка у меня в руках. Белла Попова – убийца или как минимум организатор нескольких убийств. Я должна рассказать все правоохранительным органам! Мне надо срочно связаться с Русланом Супроткиным.

В последний раз мы с ним не очень хорошо расстались. Если уж говорить прямо, я его выгнала взашей. Надеюсь, что важность моей информации поможет ему забыть обиду. Возможно, Руслана даже наградят за блестяще раскрытое преступление! Или дадут новое звание. Я знаю, как он мечтает получить майора. Да, я принесу ему повышение на блюдечке, пусть берет, мне не жалко!

Окрыленная такой перспективой, я набрала рабочий номер Руслана. Ответил незнакомый мужской голос. На просьбу позвать капитана Супроткина я получила ответ:

– Капитан уже ушел.

Я взглянула на часы. Ого, уже почти десять вечера! Тогда я позвонила Супроткину домой.

Трубку сняла женщина:

– Слушаю.

В первый момент я оторопела. Я знаю, что Руслан живет один, в однокомнатной квартире, он мне говорил. Тогда кто эта дама?!

На всякий случай я взяла официальный тон:

– Могу я поговорить с Русланом Игоревичем?

– Он на работе, – ответила дама. – А вы по какому вопросу? Что ему передать?

В ее голосе звучало неприкрытое, напряженное любопытство. Обычно таким тоном спрашивают гражданские жены. Положение этих страдалиц двойственное: с одной стороны, вроде жена, осуществляющая уход и заботу, а с другой – сожительница, которой в любой момент могут дать пинок под зад. Вот и приходится бедняжкам держать ухо востро, заранее просчитывать все варианты.

– Передайте ему, что звонила майор Лютикова, – от расстройства соврала я.

– А, так вы с работы? – обрадовалась женщина.

Я чуть не зарыдала в трубку. Нет, каков, а?! Обнимал меня, можно сказать, тискал без зазрения совести, а дома его, оказывается, жена ждет! Ну почему, почему все мужчины такие лжецы?!

– На работе что-то случилось? – продолжала допытываться собеседница.

– Нет, – выдавила я из себя, – просто у меня появились важные сведения относительно одного уголовного дела. Пусть капитан мне перезвонит.

– А вы позвоните ему на мобильный! – неожиданно предложила дама.

У меня нет его номера! Не то чтобы Руслан отказался дать мне номер своего мобильника. Просто сам он не предлагал, а я не спрашивала.

– Я потеряла номер, – тут же соврала я. – У меня украли телефон, и я еще не восстановила записную книжку.

– Ну так я вам скажу, записывайте...

Дама продиктовала цифры, я поблагодарила ее и положила трубку.

Мобильные телефоны хороши тем, что их обладатель может врать о месте своего нахождения. «Дорогая, я на совещании, да, много работы, буду поздно». А сам в кровати с любовницей.

Но иногда этот фокус не срабатывает. У мобильника бывает такой чувствительный микрофон, что слышны звуки в радиусе ста метров. Как, например, сейчас. Руслан Супроткин взял трубку, и я услышала, как на заднем плане играет музыка и раздается смех. Женский.

Я принялась сбивчиво объяснять причину своего звонка:

– Я знаю, кто убил Светлану Рзаеву. Ну, ту девушку с моей работы, которую сначала похитили и требовали выкуп. Но трех дней еще не прошло, они убили ее раньше, понимаешь? Значит, изначально планировалось от нее избавиться! И я знаю почему! Я раскопала еще преступления, двухгодичной давности. И там тоже убийства!

– Руслик, ты скоро? – отчетливо прозвучал в трубке игривый женский голос.

Терпеть не могу, когда его так называют – Руслик. И терпеть не могу Супроткина, который захаживает в гости ко мне, дома держит вторую даму, а с третьей встречается, судя по звукам, в ресторане! Если бы речь шла не об убийствах, если бы не память о Светлане Рзаевой, я бы давно уже нажала на «отбой». Но ничего, я выдержу, я сильная женщина.

– Чего ты конкретно от меня хочешь? – рассеянно спросил Руслан. Вокруг телефона ощущалась какая-то возня. Очевидно, капитан жестами успокаивал свою спутницу: подожди секунду, я сейчас освобожусь.

– Женись на мне, – сказала я.

– ЧТО?!

Я засмеялась:

– Шутка! Чтобы привлечь наконец твое внимание к моей скромной персоне. Я хочу, чтобы ты внимательно меня выслушал. Я же говорю тебе об убийствах, а не о пучке редиски, украденной с огорода! И я знаю имя убийцы. Ну по крайней мере заказчика убийства.

– А нельзя это отложить до завтра? – кисло отреагировал он.

Я вскипела:

– Можно и до завтра! Можно и на год отложить! Подумаешь, какие-то вшивые человеческие жизни! Пустяки! Давай продолжай развлекаться, чего уж там!

– Ладно, я буду у тебя через полчаса, – хмуро сказал Супроткин. – Но если там опять какая-то ерунда, я ведусь на это в последний раз.

И он отключился.

В последний раз! Подумаешь, не очень-то и хотелось продолжения. Я, может, тоже так решила: довожу расследование до конца – и все, прости-прощай. Я не позволю какому-то бабнику надо мной издеваться!

Поджидая Руслана, я не теряла времени зря. Я пыталась найти в Интернете информацию о смертях девушек. Ее оказалось на удивление мало. Оно и понятно: кого интересуют нераскрученные певички? К тому же за рекламу надо платить, а у мертвецов с деньгами туго.

Действительно, у продюсера Игоря Бобрика, помимо Беллы Поповой, было три подопечных. Певица Аурика успела записать только одну песню «Играй на мне», а потом погибла на горнолыжном курорте в Австрии. Вторая девушка, по имени Стефания, отравилась газом в собственной квартире при загадочных обстоятельствах. Милиция завела уголовное дело по подозрению в убийстве, однако журналист, написавший статью, намекал на самоубийство. Тем более что в единственном клипе певицы отчетливо звучат суицидальные нотки:

Про певицу с оригинальным псевдонимом Алабама информации было побольше. Девушка приехала в Москву из Магнитогорска, пыталась прорваться на сцену, но ей удалось устроиться лишь официанткой в ночной клуб. Однажды, чтобы развлечь посетителей, она спела пару песен под караоке. В клубе находился продюсер Игорь Бобрик, он тут же предложил девушке совместную работу. Очевидно, у Алабамы были незаурядные вокальные данные, потому что ее первый диск разошелся довольно быстро. Более того – появились пиратские копии, а это свидетельствует о популярности исполнителя. Одна песня Алабамы прозвучала на радио. По всем прогнозам, ее карьера должна была пойти в гору. Но смерть все перечеркнула. Девушка выбросилась из окна съемной квартиры. Судебно-медицинская экспертиза обнаружила в ее крови наркотики. Обычное дело для провинциалки, которая попала в богемную среду и решила, будто Москва уже лежит у ее ног.

У Алабамы было очень хорошее, светлое лицо. Или, может, это удачная работа фотографа? Мне было искренне жаль девочку. Зря, ох, зря она приехала в Москву! Жила бы себе в Магнитогорске, получила бы нормальную профессию, вышла бы замуж, нарожала бы детей. И пела бы на семейных праздниках, раз уж так тянет к музыке.

Люся, это в тебе говорит старая кошелка. Такое ощущение, что тебе остался год до пенсии. Если ты похоронила свои юношеские мечты, это не значит, что все должны так поступать.

Руслан появился только через час. Хорош, как всегда. Эх, и зачем вы, девочки, красивых любите?

Я ощутила какое-то собачье желание обнюхать его с ног до головы, чтобы узнать все: где был, с кем, когда. Нет, с этой любовью действительно надо завязывать, иначе у меня разовьется паранойя. Или я превращусь в болонку.

Капитан не выглядел ни озабоченным, ни раздосадованным. Даже улыбался. Наверное, та – третья – девушка отпустила его без скандала. Погладил мою кошку:

– Значит, нашлась уже?

– Угу, – ответила я, стараясь не развивать эту тему. Ведь я-то доказывала ему, что Пайсу украли шантажисты!

– Так что у тебя нового? – спросил Руслан, усаживаясь в кресло.

Я принялась излагать все, что мне удалось узнать за последние дни. Начала со звонка Светланы Рзаевой, сообщившей, что ее хотят убить. Потом рассказала, как пошла по ее следу, проследила, каким образом она превратилась из толстушки в худышку. Затем привела свидетельские показания Алины Югай и Марины Кирьяновой. Я старалась, чтобы мое повествование звучало логично. Пару раз я путалась, забегала вперед, но, по-моему, не оставалось никаких сомнений: Рзаеву убила Белла Попова. А до этого они вместе отправили на тот свет Стефанию и Алабаму. А может, и Аурику, если, например, Белла поехала вслед за ней на горнолыжный курорт. Надо запросить данные в МИДе, не пересекала ли Попова российскую границу в тот период...

Реакция Руслана Супроткина оказалась бурной. Он начал – нет, не смеяться – ржать! Лошадиное ржание продолжалось минут пять, уже слезы лились из его глаз, а он все не мог остановиться.

Я почувствовала острое желание тюкнуть капитана по голове чем-нибудь тяжелым. Вот так, наверное, и происходят бытовые убийства.

– Чего тут смешного? – наконец не выдержала я.

Вытирая слезы, он выдавил из себя:

– Это же зеленая шкатулка! Хрестоматийный случай!