Глава 21

История оказалась занятная, однако я пожалела, что пошла на поводу у словоохотливой старушки. Надо было сразу прервать поток красноречия и смотаться под благовидным предлогом.

– Так чем дело-то закончилось? Женился Ростик на Зое или нет? – подтолкнула я ее к финалу.

– Нет, не женился. Сначала не хотел, а потом не на ком стало жениться: Зойка умерла.

– При родах? – ахнула я.

Зинаида Петровна покачала головой:

– Умерла, когда ребенку было полгода. Врач сказал, от нервного и физического истощения. Проще говоря, жрать нечего было! Она же на одно детское пособие жила, видать, голодала… Сгубили они девчонку-то, как есть сгубили!

Пенсионерка вытирала слезы с глаз, я потрясенно молчала.

– А ребенок где?

– В Дом малютки попал. А мальчишка хороший, здоровый, светленький, ласковый, его обязательно должны усыновить, на таких детей огромный спрос! Но с Анькой, когда она узнала, прямо помешательство случилось. Натурально вожжа под хвост попала! «Не допущу, – кричит, – чтобы мой внук у чужих людей рос, сами воспитаем! Родная кровь!» Бросилась она с Ростиславом в Дом малютки, а ей там и говорят: «Позвольте, покойная мать по документам была матерью-одиночкой, каким боком вы отец ребенка?» Пожалел Ростик, что не оформил тогда сына на себя, но теперь-то уж поздно было локти кусать. Инспектор из опеки посоветовала ему усыновить мальчика на общих основаниях, наряду с другими претендентами. А поскольку ребенок славянской внешности, то претендентов много, и большинство – полные семьи, где есть муж и жена. А Ростислав-то холостой! Кто ему ребенка доверит?

Кажется, я начала понимать, каким боком тут замешана Карина.

– Может, ему следовало жениться?

Зинаида Петровна кивнула:

– Он тоже так решил! Быстро нашел девушку, заплатил ей, они подали заявление в ЗАГС. Одновременно с этим Ростик подмасливал опеку, чтобы они придержали документы его сына, не отдавали в общую базу данных по детям-сиротам. Анька говорила, что две тысячи долларов инспектор взяла и не поморщилась. Нет бы Зое в свое время эти деньги дать, сейчас была бы жива девчонка! Оставили ребенка без матери, ироды проклятые!..

Я прервала поток причитаний:

– Так, значит, Ростислав женился?

– Нет. Невеста его бросила, когда до свадьбы несколько дней оставалось. Да вот прямо на прошлой неделе это случилось!

– Почему?

– Просто передумала. Уж как Анька у меня на кухне кричала – это надо было слышать! Последними словами эту невесту крыла. И паскуда она, и тварь неблагодарная, не оценила, в какую интеллигентную семью её хотели принять! Прямо была готова убить!

Я задумалась: а могла ли Анна Назаровна на самом деле убить несостоявшуюся невестку? Хватило бы у пенсионерки здоровья нанести удар ножом? В ярости женщины бывают очень сильными.

– Самое неприятное, – продолжала Зинаида Петровна, – что на следующий день им позвонили из опеки и попросили какие-то документы невесты – она ведь у них уже как жена проходила. Пришлось признаться, что никакой жены не будет. Тогда инспекторша заявила, что отдает ребенка в другую семью. Мол, уже и кандидаты имеются, американцы. Небось от них тоже цапнула взятку! Анька в тот день пришла ко мне с бутылкой водки и пила по-черному. Она вообще-то водку не употребляет, а в тот день вылакала одна почти всю бутылку… Так что зря вы спросили у нее про внуков, это для нее больной вопрос…

Я опять впала в задумчивость. Пожалуй, сама Анна Назаровна не убивала Елохову, все-таки возраст преклонный. Но вот Ростислав – весьма вероятный кандидат в мстители. Он ведь всё делает, как мамочка скажет: сначала бросает беременную девушку, потом ради мамочки готов усыновить собственного ребенка, для этого находит фиктивную невесту и умасливает чиновницу из опеки. А если планы срываются и мамочка недовольна, так надо наказать обидчицу…

В этот момент я поняла, что пенсионерка выжидательно на меня смотрит.

– Так что вы решили? – спросила она, вероятно, уже не в первый раз.

– Насчет чего?

– Да телевизора. Ждать мне плазму от управы?

Я прикинулась веником:

– Увы, я мелкая сошка, ничего не решаю. Передам сведения о вас начальнику, он будет составлять списки подарков. В любом случае вы получите официальный ответ письмом.

Зинаида Петровна разочарованно сникла. А я поспешила на лестничную площадку.

Открылись двери лифта, из него вышел мужчина. Вот удивительно, я никогда прежде не видела Ростислава Грунюшкина, но с первого взгляда поняла, что передо мной именно он. Если бы меня попросили охарактеризовать его двумя словами, я сказала бы – «напыщенный сморчок». На вид сорок два – сорок четыре года, ростом чуть ниже меня, а во мне метр шестьдесят пять. Телосложение непропорциональное: ноги короче, чем следовало бы, из-за чего мужчина смахивал на моржа. Сходство усиливала лысая черепушка, по бокам которой болтались клочки волос какого-то невнятного цвета. Словно к макушке была привязана невидимая козочка, которая ходит кругами, насколько позволяет длина веревки, щиплет травку и оставляет после себя голую землю.

Лысина вообще явление забавное, но некоторые мужчины лысеют так, что хоть в цирке показывай. Если волосы вас стремительно покидают, то совет один: брейтесь наголо, в крайнем случае – оставляйте небольшой «ежик», не больше полсантиметра. Тогда у вас будет вид брутального мачо, готового в любую минуту спасти мир. Кстати, обратили внимание, что актер Брюс Уиллис, «главный спасатель планеты», именно так и поступает? С шевелюрой ему не повезло точно так же, как миллионам простых смертных.

– Ростислав Георгиевич? – обратилась я к мужчине.

Он недовольно откликнулся:

– В чем дело?

– Видите ли… – начала я, но Грунюшкин строго перебил:

– Если вы хотите пересдать экзамен, то я не принимаю на дому. Приходите в институт. Вы ведь с заочного отделения?

Лестно, что меня еще можно принять за студентку, пусть даже и заочного отделения.

– Нет, я по поводу Карины Елоховой…

– Не отдам! – заявил Ростик, не дослушав до конца. Очевидно, привычка перебивать была у него в крови.

– Не отдадите?

– Именно – не отдам! Передайте Елоховой, что я забираю картину в счет тех денег, что заплатил ей за определенную услугу. Она меня коварно обманула, от своего обещания отказалась, однако деньги не вернула. Жаль, что я не взял с нее расписку! Впрочем, Карина отдала мне картину тоже без всяких документов и свидетелей, так что попробуйте доказать, что она у меня вообще есть! Конечно, я как честный человек и московский интеллигент в седьмом поколении верну картину, но не раньше, чем Елохова вернет долг мне. Баш на баш!

Чувствовалось, что Ростислав готовился к разговору, возможно, не раз прокручивал эту речь у себя в голове.

– И пусть она перестанет присылать ко мне своих тетушек и подруг! Если хочет конструктивного диалога, пусть приходит сама!

За подругу он, наверное, принял меня. О каких тетушках речь? Этот вопрос я задала Грунюшкину.

– Приходила тут одна пожилая дама, юлила, крутила, сначала назвалась адвокатом, потом сказала, что она тетя Карины… Картину я ей не отдал! И не отдам! Пусть это дешевая подделка, но я иду на принцип!

Поскольку я не понимала, о чем он говорит, то только смогла спросить:

– Почему подделка?

– Потому что это копия. Не понимаю, кому пришла идея копировать никому не известного художника, кажется, Кулебякина. Впрочем, это личное дело Карины…

Опять всплывает Кулебякин! Случайность ли это?

– А можно мне хотя бы посмотреть на картину? – попросила я.

– Нельзя! – отрезал Ростислав. – Идите в музей и там смотрите. А у меня квартира, частная собственность.

И он загремел ключами, явственно намереваясь скрыться за дверью.

– Зря вы меня гоните, – ласково завела я, – я ведь не враг вам, а друг!

– Неужели? – буркнул мужчина, вставляя ключ в замок.

– Скажу больше: я – ваша спасительница.

– Почему это?

Я набрала в грудь побольше воздуха и торжественно провозгласила:

– Потому что я согласна взять вас замуж!