Глава 28. Кира Истомина очаровывает детектива

Кира Истомина окончательно и бесповоротно увлеклась детективом Полонским. Аполлон ей даже сниться начал, и, чтобы найти причину для очередной встречи, она выведала у Марьяны название клиники. Оказывается, жена Родиона Проглядова делала операцию во Франции. Не откладывая дело в долгий ящик, Кира тут же позвонила Аполлону и договорилась с ним о встрече.

Жанна присутствовала при телефонном разговоре и, вспыхнув, не преминула уколоть детектива:

– Вижу, у вас новый роман наклевывается.

Аполлон не на шутку разозлился.

– Жанна, это у вас в голове одни романы, а у меня – только работа.

– То-то я вижу, что Ирэны уже почти два месяца нет, а вы спокойны, как удав, и сами в полицию не обращаетесь, и мне не даете.

– А с чем вы в полицию пойдете? С тем, что безмятежно проживаете в квартире сестры? – отпарировал он. – Я, по крайней мере, узнал, что Ирэна уплыла на яхте «Калипсо», и чтобы найти ее, прикладываю все силы, а вы только злословием занимаетесь.

Детектив демонстративно оглядел себя в зеркало, побрызгался парфюмом и, водрузив на нос черные очки, направился к двери. Проходя мимо помощницы, он буркнул:

– Меня сегодня не будет.

– Надеюсь, вечером на квартиру Ирэны приедете? – безнадежно пискнула вслед ему Жанна.

Кира Истомина назначила встречу в маленьком уютном кафе, расположенном в одном из старинных особняков в центре. В просторном, стилизованном под старину зале с лепниной и расписанными стенами Кира ждала Аполлона за столиком, покрытым белоснежной скатертью. Около нее в костюме гризетки с блокнотом в руках стояло милое белокурое создание.

Нервно поглядывая на входные двери, Кира рассеянно продиктовала заказ.

Наконец, открылась дверь и появился Полонский. У Киры сладко екнуло сердце, и она издали послала детективу обворожительную улыбку.

Ловко пробравшись между столиками, Аполлон сел напротив дамы и взял меню. Пробежав глазами перечень блюд, он проговорил:

– Из всего изобилия меня привлекает только кофе…

– Зря вы так, здесь изумительные пирожные, – кокетливо проворковала Кира. – Попробуйте французское или тирольское фруктовое.

Захлопнув меню, Аполлон произнес:

– Пожалуй, вы правы, попробую и то и другое.

Записав заказ, официантка удалилась.

Как только девушка ушла, Кира предусмотрительно стрельнула взглядом по сторонам и, понизив голос, рассказала о парижской клинике, где Марьяна делала операцию.

– Вы уверены, что Проглядова сказала правду? – задумчиво поинтересовался Аполлон.

– На сто процентов, – отрезала Истомина. – Конечно, Марьяна далеко не во все меня посвящает, но она не опустится до лжи. Правда, клиника находится не в самом Париже, а в его предместье, но это, как говорится, уже мелочи.

– Проверим, – пробормотал Аполлон.

– Чтобы найти Ирэну, я готова свозить вас за свой счет в Париж.

– Благодарю за щедрость, – усмехнулся детектив, – но я сам в состоянии оплатить свою поездку.

– Возьмите меня с собой, я хорошо знаю французский, – томно произнесла светская львица.

– Но я же еду не отдыхать, – вздохнул Аполлон. – И не больше чем на пару дней. Думаю, этого времени мне хватит.

Появилась официантка и поставила перед ними крохотные чашечки с кофе. Сначала перед Кирой, потом перед Аполлоном. Затем последовали тарелочки с пирожными. Мило улыбнувшись и пожелав приятного аппетита, девушка танцующей походкой удалилась.

– Чудный кофе, – похвалил Аполлон, сделав глоток. – И пирожное – волшебное, просто тает во рту. Подобное может соорудить только моя мама.

– Ваша мама? – оживилась Кира. – Как интересно. И кто ваша мама, неужели кондитер?

– Почему вы так решили? – оскорбился он. – Моя мама Калерия Мирославовна Полонская – искусствовед.

– Калерия Мирославовна! – чуть не задохнулась от умиления Истомина. – Изумительная женщина! Мы с ней познакомились на одном из аукционов, я, как и она, любительница старины.

Кира немедленно прикинула, что, если действовать через его матушку, покорить Аполлона будет куда проще. Полонский же, напротив, пожалел, что проговорился о матери, и помрачнел.

– Я редко бываю у родителей, – пробормотал он угрюмо. – Слишком много работы.

– О, как я вас понимаю! – сочувственно вздохнула Истомина. – Я тоже редко навещаю своих предков.

Тут Аполлон решил, что пора перевести разговор на интересующие его темы.

– Бедные родители Ирэны, они, наверное, даже и не догадываются, что их дочь пропала?

Кира встрепенулась, ее лицо приняло притворно-горестное выражение, приличествующее теме разговора.

– А вам разве Жанна не сказала, что родители Ирэны погибли в автомобильной катастрофе, так что бедняжку даже пожалеть некому.

– Вы думаете, что Ирэна попала в беду? – быстро спросил Аполлон.

Светская львица на мгновение смешалась.

– Нет, что вы! Откуда я могу знать, что с ней приключилось, надеюсь, она действительно находится в какой-нибудь элитной клинике. И… – Истомина запнулась и тревожно замолчала.

Полонский сделал вид, что не заметил ее смятения.

– А Марьяна, случайно, не упоминала, говорила она о клинике Аркушевской или нет?

Тревожное выражение исчезло с лица Киры, его сменило негодование.

– Я же вам уже сказала, Марьяна не знакома с Ирэной, поэтому не могла с ней разговаривать о клинике. Марьяна даже мне ничего не сообщила о своей операции, она вообще натура скрытная.

– Хорошо, хорошо, успокойтесь, я вам верю. – Аполлон пальцем поманил официантку.

Блондинка живо подскочила к столу. Детектив попросил счет и предложил Кире:

– Может, прогуляемся?

– С удовольствием, – оживилась девушка.

Они вышли из кафе и неспешно направились вниз по узкой улочке к набережной.

– Маленький уголок старины остался, – вздохнула Кира. – Сколько заповедных исторических мест уничтожено, Москва потеряла свое лицо. Застроили все вокруг псевдоевропейскими домами, думают, приблизились к европейской цивилизации, а свою собственную уничтожили. Вандалы!

– Какая вы злая, Кира, – усмехнулся Аполлон. – Друзей своих обижаете.

Отпрянув от спутника, Истомина возмущенно воскликнула:

– Что вы имеете в виду?

– А то и имею, что крупное строительство в центре уж сколько лет ведет муж вашей любимой приятельницы Родион Проглядов, а вы так нелестно о нем высказываетесь.

Кира поджала губы, ее глаза злобно сузились.

– Марьяне самой не нравится многое из того, что делает ее муж.

Аполлон расхохотался.

– Вы сами-то верите в это? У них, судя по картинкам в гламурных журналах, дружная, счастливая семья, и все, что делает Проглядов, он делает исключительно в целях обогащения семейства. Вряд ли это расходится с интересами его жены. Вы что, об этом никогда не задумывались?

Тревожно озираясь, Истомина почти простонала:

– Разве можно так громко, да еще на улице, говорить о Проглядове, вы с ума сошли!

– Да бросьте, на улице никому до нас нет дела. Да и не поймут, о чем мы с вами беседуем, зря беспокоитесь. Я смотрю, вы так блюдете имидж господина Проглядова, – съязвил Аполлон.

– Вот еще, – фыркнула Кира. – Просто фамилия Родиона слишком известная, вдруг кто из его знакомых услышит и с удовольствием донесет ему, и тогда, – зябко передернула она плечами, – мне не поздоровится.

– На каждый роток не накинешь платок. Как говорит Карнеги, никто не бьет мертвую собаку, потому что кому она нужна. Яркую личность всегда языками перетирают. Неужели Проглядов настолько мелкий человек, что обращает на это внимание? Сомневаюсь, – насмешливо хмыкнул детектив и, понизив голос, произнес: – Так вы не раздумали ехать со мной в Париж?

Незаметно шли дни, месяцы, годы, Калипсо время от времени бросала на себя взгляд в зеркальное отражение водной глади прозрачного озерца и печально вздыхала, вроде счастлива она, а чего-то главного в жизни нет. В нимфе просыпалось страстное желание любить и быть любимой. Но богов на всех не хватает, а простые смертные не могли проникнуть на ее остров – насмерть разбивались о черные скалы. Калипсо мысленно молила богов, чтобы они подарили ей возлюбленного. Но боги не слышали несчастную, и ничего не менялось в ее жизни.

Но однажды, когда Калипсо, пригорюнившись, сидела на высокой скале у берега и безнадежно смотрела вдаль, на горизонте в бледно-зеленоватом океане появилась темная точка. Точка стремительно приближалась, и вскоре Калипсо смогла рассмотреть кусок мачты, за который держался человек. Бурное течение несло обломок корабля на острые скалы.

Быстрее горной лани Калипсо сбежала по камням на берег. И успела вовремя. Волна вскинула обломок мачты с вцепившимся в нее человеком на самый высокий гребень и швырнула на гранитную твердь отвесного берега.

В последний момент человек чудом успел отцепиться от мачты и нырнул в следующую упругую, хлесткую волну, которая понесла его к песчаному берегу.

Калипсо кинулась в воду к несчастному. Плотный вал морской волны обрушился на нее, нос и рот забило горько-соленой водой, глаза резало от соли, и тем не менее она ухитрилась рассмотреть тонущего и, рванувшись вперед, ухватила его за руку и вытащила на сушу.

В изнеможении Калипсо растянулась на песке и закрыла глаза, а когда открыла, то увидела рядом с собой молодого, но изможденного и сильно обросшего мужчину.

«Боги услышали меня и послали мне возлюбленного!» – возликовала Калипсо, млея от неведомого ей доселе чувства.

– Меня зовут Одиссей, – прошептал мужчина. – Я возвращался домой в Итаку, но потерпел кораблекрушение и несколько дней болтался в обнимку с мачтой… Я увидел вход в преисподню и попрощался с жизнью, но мне повезло, – он сел и взглянул на девушку. – Куда же я попал вместо Аида? Кто ты, прекрасное видение?

Нимфа смутилась и ответила:

– Я хозяйка этого острова, мое имя Калипсо…