Письма детям

9 сентября 1933 г._, по пути в г. Свободный

№8. 1933.IX.9. Дорогая Тика, пишу тебе, только что отъехав от города Тулуна. Мы задержались 1¹/₂ суток в Красноярске. Едем медленно, поезд через каждые 10—15 мин. останавливается, так как он товарно-пассажирский. В районе Красноярска местность очень красивая, сильно волнистая сперва, а затем гористая, очень неровная. Красивые леса и перелески — из берез, пихт, лиственниц, кедров, изредка красных уже осинок. Теперь местность стала почти ровной, хотя вдали видны еще горы. Пихты очень красивы — острые, как кипарисы. Ночью холодно, да и днем не тепло, несмотря на солнце, а вчера шла крупа. Селенья тут редки, людей почти не видно. Леса видно почти не разрабатываются, много Деревьев сухостойных, прочие растут недружно; это уже близко к настоящей тайге. Еду и думаю о вас всех, как вы живете, здоровы ли. Всегда ли ты проводишь время Аней? Помогаешь ли мамочке? Мы пересекли много больших рек — посмотри на карту с Олей — каких именно. — Скоро мы подъедем к городу, который называется Зима, а недавно была станция Койтун, что по-бурятски значит Мороз. Крепко целую тебя, дорогая Тика, поцелуй мамочку и Олю, кланяйся бабушке и Ане. Скажи маме, чтобы та не скучала и была весела. Будь здорова, не забывай немецкий и музыки. Собираете ли вы грибы? Еще раз крепко целую вас. Скажи маме, что я здоров. Когда будет случай, передай бабе Оле и бабе Соне, что я их крепко целую.

Папа

15—16 ноября 1933 г., ст. Ксениевская

1933.XI.15—16. Милая моя, дорогая Тика, спасибо за письмо, которому я обрадовался. Как и ты, я занимаюсь счетом, складываю и делю числа, но, наверное, ты делаешь это теперь получше моего. Кроме того я составляю таблицы и диаграммы; вероятно, и ты научилась делать то и другое. Хорошо ли идут твои уроки музыки? Ты доставила бы своему папе большую радость, если бы научилась играть так, чтобы разбиралась в хороших произведениях. Поздравляю тебя, дорогая, с прошедшим днем твоего рождения. Попроси у мамочки, чтобы она показала тебе мои книги и выбери себе самую красивую, какая тебе понравится. Пусть это будет тебе подарком от папы. А кроме того выбери себе какую-нибудь римскую или греческую монетку, чтобы потом приделать к ней застежку и носить как брошку. Твой папа всегда вспоминает свою птичку и просит ее жить повеселее и заботиться о мамочке. Целы ли твои куклы? Кланяйся им от меня и скажи, чтобы они не шалили и слушались свою маму. Выучила ли ты уже таблицу умножения? Знаешь ли ты, что ее придумал древний греческий философ и математик Пифагор, так что тебе необходимо знать ее хорошо. Жива ли ваша курочка Жонетта? Скажи ей, чтобы она несла вам побольше яиц, а ей давай скорлупу. Как жаль, что у меня тут остается хлеб, ты могла бы им угостить своих кур. Скажи маме, что у меня есть все, что нужно, пусть же никаких посылок она мне не делает, а пусть лучше пишет письма. Целую тебя и желаю быть здоровой, спать побольше и быть веселой. Недавно я слышал, как воробей прочирикал, будто ты слишком рано встаешь. Правда ли это? Еще раз целую тебя.

Твой папа

22 февраля 1935 г., быв. Филиппова пустынь

Дорогая Тика, в Лаборатории, где я живу теперь, много интересных для тебя обитателей. Прежде всего кролики, их 12. Большинство их живет на чердаке и возится там с таким шумом, словно люди. Самый большой из них — темно-серый, совсем как заяц и называется Зайчиком. Через каждые 10 дней его взвешивают на весах, таких, как бывают в лавках. На чашке весов он сидит смирно и вообще людей, кажется, нисколько не боится. Затем тут живут морские свинки, их 8. Из них 4 мальчика, 2 девочки и 2 мальчика, недавно родившиеся. Свинок зовут: Рыжий, Чиганошка — Черный цыган, Девчонка, Черненький, Желтенький и Мамашка; у Мамашки двое детей, пока не получивших названия, обоих же вместе называют Негодяйчиками, т.к. они выскакивают из своих ящиков и бегают по комнате. Всех свинок взвешивают через каждые 10 дней. Кормятся они сеном, овсом, брюквой, репой. Иногда они, несмотря на смирность, учиняют между собою драки и даже мальчики ранят друг друга. Свинки разных мастей: одни черные с белыми пятнами, другие же трехцветные. Для тебя самые интересные были бы, пожалуй, белые мышки. Их 30 штук, взрослых, подростков и совсем маленьких; эти 3 мальчика так малы, что их можно принять за маленькие комочки ваты. Мышки белые не такие юркие, как серые, и потому не противны. Припоминаю, как у меня, в возрасте 3—4 лет, жили две мышки, тоже белые. Они лазили за шиворот и вылезали в рукав, и я их совсем не боялся. В общем эти зверушки очень хорошенькие, совсем белые, без малейшего пятнышка. Наконец, надо упомянуть еще большущего кота. Его зовут здесь каждый по-своему. Кто — Василий Иванович, кто Алихан, а кто просто Котик. Этот Котик таскает рыбу и временами оставляет следы своего пребывания на постелях. Был тут еще голубь и немецкая овчарка Джеки, щенок, которая росла в большой дружбе с Котиком и спала с ним в одном ящике. Но теперь ни голубя, ни Джеки нет. Все перечисленные звери доставляют немало забот. То их кормят, то укладывают спать, то укрывают сеном, то чистят им их ящики, то разнимают драки, причем тогда они кусают разнимающих, то взвешивают, — одним словом хлопот с ними больше, чем с людьми. Морские свинки урчат, вроде голубей, но более высокими голосами, а маленькие издают звуки как воробушки; поэтому здесь их и называют воробушками. Вот, все письмо вышло звериное. Целую тебя, дорогая Тика. Пиши своему папе и не забывай его.

13—14 марта 1935 г., быв. Филиппова пустынь

Дорогой Мик, сообщаю тебе последние новости о чернобурых лисицах. Их всего шесть. Жениться они должны на местных красных лисицах. Чернобурых лисиц называют здесь серебристочерными, и я не уверен, что они тождественны с чернобурыми. Детей от таких браков называют сиводушками и, как я вычитал в газете, мех сиводушек очень ценен. Серебристочерные лисицы подружились здесь с собаками и поросятами. Бродят они всюду и иногда бьют стекла теплиц, вероятно влезая на верхние части строений. Кажется, около теплиц они заняты ловлей мышей. Несмотря на свою прирученность, лисицы не дают себя трогать. Сегодня, во время прогулки, я видел много лисьих следов, но не знаю, какими именно лисами они оставлены. Собак здесь очень мало. Птиц еще не видать, но, говорят, скоро прилетят чайки и выгонят из своих прошлогодних гнезд забравшихся туда на зиму ворон. Больше никаких новостей о животных не узнал пока. — Сообщаю тебе интересный опыт над превращениями крахмала. Свари самый слабый крахмальный клейстер, всыпав на кончике перочинного ножа крахмал (картофельной муки) в несколько ложек холодной воды, растерев в однородную смесь и влив ее в 1/4 стакана воды кипящей, причем надо жидкость хорошо размешивать и слегка прокипятить, очень недолго. Немножко этого крахмального клейстера налей в пробирку и капни 1 каплю йодной настойки, несколько разбавленной водою. Клейстер посинеет, это реакция на крахмал. Потом нагрей синюю жидкость, но не грей долго — она обесцветится. Дай ей остыть — она снова посинеет. Снова нагрей — снова обесцветится и т.д. Теперь подлей немного кислоты (серной или соляной) и вскипяти раствор; если йод улетучится, то придется при охлаждении подлить еще каплю. Раствор получится фиолетовый. Это — реакция на амилодекстрин. Еще нагрей — йод дает красную окраску — реакция на амилодекстрин. Еще нагрей — окраски уже не будет получаться — реакция на ахроодекстрин. От нагревания, в особенности с кислотою, сложная молекула крахмала постепенно распадается на более простые, они-то и дают разные цвета окраски. Кислоты надо подливать немного и слабой, кипятить каждый раз 2—3 минуты. Теперь буду рассказывать тебе о рыбоводстве. Белое море — замечательное море, нигде нет столько островов, как на нем: все море из островов. Но зато и острова — не острова, а сплошные озера. На Большом Соловецком острове сотни озер, я даже забыл, сколько именно. Куда ни глянешь, все озеро. Озера эти лежат на разной высоте. В XVI веке уже знаменитый Филипп Колычев, впоследствии митрополит Московский, соединил озера протоками, так что вода постепенно переливается из одних в другие. Во многих озерах вода чистая, как в горных; это, так называемые, озера альпийского типа. Другие озера более близки к болотам. В связи с этим разнообразием вод озерных и мягкостью климата давно задумывались над разведением в соловецких озерах рыбы, причем можно было бы подобрать благоприятные условия для рыб различных семейств и образа жизни. Думают, например, что в озерах альпийского типа были бы подходящие условия для сиговых рыб, в других — для леща, карпа, карася и т.д. Однако рыба растет здесь очень медленно и караси возрастом чуть ни в десятки лет, — только маленькие карасики. Кажется, главная причина этому — слишком большая пресность воды, отсутствие в воде солей, а это обстоятельство не дает развиваться планктону, да и самой рыбе. Поэтому-то в некоторых из здешних озер рыбы нет вовсе, в других, хотя и есть, но очень мало и мелкая, и только кое-где рыба повелась более удачно. Впрочем, более сложные мероприятия может быть и дадут рыбе более благоприятные условия жизни. Зато в море рыбы очень много и притом лучших видов. Знаменитая соловецкая сельдь, много наваги, треска и другие. По берегам ползает (именно ползает, а не плавает) камбала, но мелкая; во время отлива, как я слышал, ее собирают на покинутом водою дне. Много разных моллюсков. Раковины, мелкие морские крабы, морские ежи, морские звезды водятся у берегов в изобилии. Это объясняется теплотою воды Белого моря (вследствие оттока Гольфштрема), обилием водорослей и плоскостью берегов. Конец бумаге. Крепко целую тебя, дорогой.

27—28 апреля 1935 г., быв. Филиппова пустынь

Дорогой Мик, в Кремль налетели чайки. Они совсем ручные и бегают у ног, как куры. Все время издают разные звуки, самые необыкновенные. То кричат индюком, то кудахчут, то пронзительно вопят, то словно плачут, очень похоже на капризных детей. На нервных людей этот птичий крик так действует, что они не могут спать. Чаек много. Они летают над кремлевской стеной, башнями, храмами или бегают по кремлевскому двору. Иногда одна смешно раскроет клюв и начинает вопить, и тогда к ней присоединяются другие и соревнуются, кто громче. По величине эти чайки больше утки и меньше гуся. Их грудь, шея, оплечье и голова белые, и еще белая полоса у хвоста, а спина пепельно-серая, с голубоватостью, дымчатая, как будто на белую чайку набросили дымчато-серый поседельник. Клюв и лапы желтые, как и глаза. Хвост черный, но с белыми пятнами, а на спине — черные пятна. Клюв длинный, прямой, с сильно загнутым концом. Ноги слабые, тонкие, но довольно длинные. V.7—8. Вчера слышал об одном приключении с серебристо-бурой лисицей. Эти лисицы бегают всюду, забегают в уборные, на помойки, привыкли попрошайничать у всех. Повадился такой лис к одному рыболову, тот давал ему по окуньку, лис уходил. Но однажды рыболов наловил много окуней, и лис, получив подачку, не удовлетворился ею, стал просить еще. Рыболов погнал лиса и отругал. Лис хватил его за ногу. Рыболов отпихнул. Тогда лис взял в зубы лежавшую на земле варежку и пустился с нею в лес. Рыболов погнался за лисом, но устал. Лис наконец бросил варежку в кусты, и ее пришлось довольно долго искать. А лис тем временем вернулся обратно и съел всю рыбу. — Недавно поймали чайку, на ноге у которой оказалось кольцо, надетое в Риме. Вот, значит, куда залетают соловецкие чайки. 12.V. Море большею частью вскрылось, но есть еще ледяная кайма у берега. Аэропланы перестали летать, вероятно в скором времени возобновится навигация. Когда заканчивается у тебя учебный год? Как идут твои экзамены, если они начались? С этим письмом я опоздал к последнему аэроплану, теперь же приходится не торопиться, т.к. оно все равно не пойдет до открытия навигации. — Один иранец (так теперь полагается называть персов) мне рассказывает об иранской жизни, о нравах, обычаях, кушаньях, приводит цитаты из персидских поэтов. — Ты пишешь, что был на охоте, но не сообщаешь, — с кем. Кланяйся от меня Кате и скажи ей, что я постоянно ее вспоминаю. Скажи мамуле (уже нет места написать прямо ей), что я очень рад, когда она сообщает мне всякие мелочи вашей жизни и что я прошу всех вас писать их побольше. Целую тебя, дорогой. На днях напишу снова.

27—28 апреля 1935 г., быв. Филиппова пустынь

Дорогая Тика, сообщаю тебе новость — у морской свинки родились детеныши, 4, но 2 мертвые. Малыши эти больше, чем я думал, но приятные. Они рождаются зрячими и, можно сказать, довольно взрослыми, и уже через неделю после рождения едят всякую пищу.

На третий день после рождения один весил 84 г, а другой 97 г, на 9-й же день вес 120 г и 100 г. Вешают всех свинок натощак. Другая новость: родились у крольчихи кролики, 4. Одна пара сереньких, как зайцы, а другая — черных. Кролики рождаются слепыми, но через 5—6 дней открывают глаза. — На днях кот заел одного кролика, только не родившегося теперь, а более взрослого. Как ни отбивали кролика, кот все же съел его. За это кота сажают теперь в клетку, и он оттуда мурлычит. Кот очень хитрый и смотрит так проницательно, что делается не по себе. Кажется, вот сейчас заговорит: «Что я вам за котик?» Вчера, т.е. 6-го мая, опять валил снег, совсем как зимой. Теперь довольно холодно, лишь немногим теплее, чем зимой было, хотя снег уже стал рыхл. И смотреть на этот снег тем более странно, что почти всю ночь светло. Ложусь спать, когда уже светло. Даже к полуночи не темнеет по-настоящему, а в 11 ¹/₂ ч., правда по гражданскому времени, только сумеречно. Но зато днем свет какой-то не настоящий, жидкий, прозрачный, словно видишь все во сне, а не на самом деле. V.8. Враждую с котом за его проделки, смотрю ему в глаза, он отворачивается, начинает зевать, чувствует, что я сержусь на него. V.13. В Кремле множество чаек, все они кричат, галдят, квохчут, издают индюшачьи звуки, плачут, но в отличие от своих звуков красивы, особенно когда летят. И вот слышал я у них разговор. Одна чайка сообщает другой, что она недавно из Москвы и была в городе, называемом Загорском. И говорит, а есть там девочка, Тика, у нее матросское платье, очень красивое, очень красивое, видела ли ты его? А другая отвечает: непременно слетаю посмотреть. Я подошел к ним ближе, но они улетели. Кланяйся бабушке. Будет ли у вас летом Аня? Кланяйся ей.

13—14 июня 1935 г., быв. Филиппова пустынь

Дорогая Тика, ты возишься с цыплятами, а у нас тут всякие другие «ата и ята: крольчата, морские поросята, белые мышата, и наверное, будут котята. Иногда кроликов выпускают из клеток на прогулку. Они скачут по кухне и в коридоре, а я их ловлю, хотя это и не всегда удается. Они большие трусишки. Очень мягкие, мордочки плюшевые. Часть кроликов черных, а часть серых, совсем как зайцы. Свинки разных мастей, пятнами: белыми, черными и желто-коричневыми, в разных сочетаниях. Они все тоже очень смирны и трусливы. Писк их похож то на хрюканье маленьких поросят, то на чириканье птичек. Недавно смотрел я, как крольчата расположились на своей матери, словно на диване. Морские свинки всегда норовят собраться в кучу и лежат друг на друге. Каждый старается проникнуть по глубже и выталкивает прочих, а те, выскочив, ложатся сверху и выталкивают тех, которые добрались до более уютного низа. Напиши мне, что ты теперь играешь и как идет у тебя немецкий язык. Чтобы научиться писать по грамотнее, старайся каждый день внимательно прочитывать хоть по 10 строчек какого-нибудь хорошего произведения, всматривайся в каждое слово, в каждую букву и в каждую запятую, чтобы глаз привык, как пишется то или другое слово и где и в каком случае ставится тот или другой знак препинания. Было бы хорошо, если бы ты с Аней или Миком вместе разбирали по несколько строчек и обращали внимание друг друга на написание. На это можно тратить минут 20, а будет и полезно и весело. Что делают твои куклы? Ты мне никогда не пишешь о них. Записывай каждый день, что ты делала и что видела интересного, а когда-нибудь я увижу твой дневник, да и тебе самой будет занятно вспоминать прожитое. Но еще лучше просто пользуйся воздухом и отдыхай на солнышке, чтобы набраться сил на зиму. Я пишу так плохо, так как бумага здесь сырая, почти мокрая, чернил у меня несколько капель и сижу неудобно. Поэтому не бери примера со своего папы и старайся писать получше. Разговариваешь ли ты с Аней по-немецки? Она вероятно научилась уже говорить. Кланяйся ей от меня, а также ее родителям. Кланяйся бабушке и пожелай ей от меня здоровья. Как здоровье Микиной Кати? Ей тоже кланяйся. От чаек узнал, что у тебя новая блузка. Верно ли это? Да, я забыл написать мамочке (писал раньше, но, боюсь, письмо не дошло), что было бы хорошо, если бы баба Оля пожила у нас летом. Получили ли Вы это письмо? Только не знаю, позволит ли ей здоровье приехать по электрической или по железной дороге. Крепко целую тебя, дорогая дочка. Не забывай своего папу и пиши ему.

23 июня 1935 г., быв. Филиппова пустынь

1935.VI.23. Дорогая Тика, сообщаю тебе самые последние новости. Сегодня у нашей старой, трехцветной, свинки родились детеныши. Обычно их рождается по два. Но на этот раз свинка принесла пятерых: одного почти беленького, двух трехцветных и двух рыженьких. Эти поросята рождаются совсем готовыми — зрячими и довольно большими, и сразу же начинают бегать. Знаешь ли, как поят и кормят этих малышей? — Из пипетки, вроде глазной капельницы, но с шариком. Свинки охотно открывают рот и глотают жидкость, которую им туда выдавливают. — Еще событие: сегодня видел на клумбе в Кремле, свившую тут, посредине кремлевской площади, гнездо чайку. Около нее бегали чайчата, я видел двух. Они довольно крупные, с куропатку, на чаек совсем не похожи: песочного, желто-серого цвета, без перьев в крыльях и без хвоста, на длинных ногах, очень неуклюжие. Оперение торчит во все стороны. Чайчат можно принять за птиц киви. 1935.VII.3. Тут целые облака комаров, которые забираются под накомарник, залетают в комнаты и никому не дают покоя. А бабочек почти нет: за все время я видел, кажется, не более трех. Здесь звери быстро ручнеют. Например, серебристо-бурые лисы в определенное время приходят к окну отдаленного барака, стучатся лапой и требуют подачки. Раненый олень сам приходит из леса на перевязку, а олени здесь живут как дикие, без ухода, и бегают по лесу. Крепко целую тебя. Кланяйся бабушке.

21 августа 1935 г., быв. Филиппова пустынь

Дорогая Тика, 19-го августа улетела большая часть чаек. Оставшиеся дежурными при подрастающем поколении птенцов жалобно кричат. Недавно видел птенцов. Они выросли уже большие, с взрослую чайку, ходят важно, но оперенье их не белое, а серо-желтое, пестрое. Смотри из окна, не увидишь ли, как летят чайки, а может быть и поговоришь с ними. Недавно смотрел, как чайка стучится, и очень настойчиво, в окно комнаты при библиотеке, во 2-м этаже. Окно наконец открыли. Чайка очень ловко подхватывала издалека бросаемые ей куски хлеба. Самое замечательное, она глотает такие куски сразу, какие тебе хватил бы каждый на обед; и не подавится! Видишь ли ты бабушек — Олю и Соню? Скажи бабушке Соне, если увидишь ее, что я часто о ней вспоминаю и последнее время очень ярко себе ее представляю, как если бы она стояла передо мною. Мамочка не могла вспомнить, как называется растение, пахнущее лимоном. Это — мелисса. Мне очень жаль, что мелисса не принялась у нас. М.б. ей слишком холодно в саду? Надо бы попробовать дать ей сперва окрепнуть в комнате, а на лето высадить в сад. Привез ли Кира чего-нибудь для сада? Цвели ли лесные орхидеи, которые я посадил когда-то около балкона? Жаль, что не насадил белых («ночных фиалок»). А здесь их было очень много, но пахнут гораздо слабее, хотя и пьянее, чем у нас. Как идут твои занятия, наверное ты уже теперь хорошо подготовилась. А не подготовилась, так усвоишь после, — это придет в свое время. Играешь ли в 4 руки? Кланяйся бабушке и Микиной Кате, поцелуй Аню. Получил ли Вася картинку, которую я послал ему? Устроила ли ты школу для кукол? Напиши, какие у тебя теперь щечки, стали ли розовыми? Крепко целую их, и тебя также, дорогая Тика.

5—6 сентября 1935 г., быв. Монастырская кузница

Дорогая Тика, хоть и поздно, однако поздравляю тебя с именинами и прошу скушать что-нибудь вкусненькое. Смотрю на последних оставшихся чаек и думаю о своей дорогой дочке. Сейчас по Кремлевской площади расхаживают, весьма важно, четыре чайчонка. Они выросли совсем большими, приобрели стройность, но перья их все еще не белые, а серо-пестрые и черный хвост. Росли они среди толпы людей и можно сказать, под ногами. Поэтому ничего не боятся, ходят теперь без матерей и проявляют неосторожность. Недавно один из этих глупышей не потрудился уйти от грузовика, и колесом ему переехало хвост, впрочем без вреда. Мать после ругала его, конечно на своем языке, говорила что загорская девочка от мамы не отходит, даже спит с нею, а он все куда-то убегает и неосторожен. Чайчата начали ссориться между собою: широко раскрывают рты, кричат что-то, должно быть ругаются по чаячьи, и друг на друга наскакивают. Матери их уговаривают не ссориться и ссылаются на загорскую девочку, которая не дерется и не ругается со своими братьями и сестрою. 29-го августа я проводил последний день на Биосаде. Лежал под деревом с книгой, а прямо надо мною, в 3 метрах, ползал по стволу ели дятел и не обращал на меня внимания. Улетая же, прокричал: «Прощай, прощай, поцелуй загорскую девочку». Кланяйся от меня Ледовиту Ивановичу, скажи ему, что я здесь его вспоминаю. Да, еще о чайках. Один мой знакомый мальчик сидел в садике за столом и занимался. Прилетели две чайки, сели на стол по сторонам его, справа и слева, и сторожили его, пока он сидел там. Наверно хотели узнать, усердно ли он работает. Если тебе хочется завести себе собачку, то заводи, только уж придется самой заботиться о ней, кормить ее и смотреть, чтобы она не убегала на улицу. Не знаю однако, где ты достанешь ее, ведь Атиной уже нет, так что щенят добыть трудно. Кланяйся бабушке и Микиной Кате. Скажи Оле, чтоб она стала составлять летопись семейных событий, т.е. записала бы в тетрадь (а сначала на бумажках) даты рождений и других семейных событий и расположила бы их в хронологическом порядке. Крепко целую свою дорогую Тику.

16 сентября 1935 г., быв. Монастырская кузница

Дорогая Тика, вот распростились с нами и последние чайки, а вместо них прилетели вороны. Говорят, чайчата этого года прилетят уже только через 3 года, очевидно будут воспитываться где-то в теплых странах. Даже чайкам, как видишь, приходится учиться своим Чайкиным наукам. Кланяйся Ледовиту Ивановичу. Перед отлетом чаек мне довелось услышать между ними разговор. Мать-чайка говорила своим детенышам: «Вот, мы скоро будем пролетать над Загорском, а потом над Одессой. Смотрите, не учитесь говорить, как в Одессе. Там говорят очень смешно. Например, говорят: «Соня, не дрожи диван, проснешь папу». Или еще говорят: «Он лопнул стакан». Еще говорят: «Я у него одолжил» вместо «я у него занял». А в Загорске говорят правильно. Когда читают книгу, то стараются запомнить оборот речи и вдумываются в него. Загорская девочка всегда делает так, и вы учитесь у нее», — еще что-то она говорила, но я не разобрал. Живут ли с вами твои новые подруги? Кланяйся им от меня, если они меня помнят. Но наверное забыли, они видели меня, когда были совсем малы. Уехала ли Аня? Когда читаешь, то вглядывайся, как написано то или иное слово и старайся запомнить, тогда быстро научишься писать без ошибок. Списывай себе в тетрадку стихи, которые тебе понравились, но списывай без ошибок, это тоже поможет тебе овладеть грамотой. Утешай мамочку, от моего имени и от своего, и старайся делать, чтобы ей было веселее. Побольше играй в 4 руки и не забывай своего папу, который тебя крепко-крепко целует.

19—20 апреля 1936 г., быв. Кожевенный завод

Дорогая Тика, мама спрашивает меня о наших зверях. Расскажи ей следующее. По помещениям лаборатории бегает черный Заяц. Собственно это не заяц, а кролик, но зовут его Заяц. Он лезет всюду, довольно неуклюже и тяжеловесно подпрыгивая на полу, а когда влезет в одну из лабораторий или к нам в комнату, то его трудно выгнать. Недавно виделся с одним знакомым стариком, который живет не в Кремле, а на так называемой командировке, т.е. в стороне, километров на 12, в отдельном домике. Живет один. Он рассказывал, как к нему ежедневно заявляются олени и лисы, прося корма. Оленю он скормил понемногу свой матрас-сенник. Здесь звери все полу-ручные. Мама спрашивает, убивают ли лис? Нет, делается опыт акклиматизации, хотят выяснить, размножится ли серебристо-бурая лиса на свободе. Оленей иногда убивают — весною, т.к. они дерутся между собою, и, вероятно, все равно убили бы некоторых. Живут они на полной свободе. Хищников здесь нет. — Прилетели чайки, и Кремль полон поэтому индюшечьих криков. Хорошо, что ты сообщила, что твой Буська мальчик, а я думал, то это — девочка, судил по имени. Боишься ли ты его? Мику я посылал морскую звезду. Пусть он напишет, получил ли. У нас тут последнее время чуть ни каждый день северное сияние, хотя и не всегда оно хорошо разыгрывается. Тут, на островах, водится много гаги — птицы, дающей драгоценный пух. Этот пух берут не с самой птицы, а из ее гнезд, которые она устилает пухом. Стоит он очень дорого. Раньше гаги было гораздо больше, но постепенно ее истребили (она очень доверчива). Брали также ее яйца, ездили в монашеские времена, давно, за яйцами и потому острова, где гнездилась гага, назывались Заяицкими; впоследствии это название переделали в Заяцкие, а в просторечии они стали называться Зайчиками, хотя к зайцам никакого отношения не имеют. Чайки мне уже успели накричать, что в Посаде одна девочка устраивает водопады. Я сообразил, что это наверное Тика, и потому в письме к маме сообщаю кое-что о самых высоких и широких водопадах, — вроде твоих. Как идет у тебя немецкий язык? Кланяйся от меня своей учительнице. Как твоя музыка? Играешь ли в четыре руки? Чайки мне сообщили, что ты ждешь маленького. Что же ты будешь делать с ним? Слушаешь ли ты игру Марии Вениаминовны? И напиши, чему ты научилась от Марии Вениаминовны? Одна из чаек видела в Загорске фреску и говорила, что мне было бы интересно посмотреть ее, а почему — не сказала. М.б. ты сумеешь объяснить, в чем дело. Кланяйся от меня жаворонкам, которых здесь не слышно и по которым я скучаю. Пожалуй, с маленьким ты позабудешь своих кукол, и они на тебя обидятся. Кланяйся бабушке и скажи ей, чтобы она была здоровой и крепкой. Кланяйся Анастасии Федоровне. Напиши мне, какой породы твой Буська и какой он величины. Слушается ли он тебя, или делает, что хочет. Когда я писал вам о китайской кухне, то забыл сообщить, что там считаются лакомыми блюдами мидии (морские ракушки вроде беззубки — анодона, водящиеся в прудах) и слизняки; говорят, те и другие, с приправою вкусны. Крепко целую свою дорогую дочку и еще раз целую. 1936.VI.24. Сейчас узнал, что на крыше видели первого скворца.

1 мая 1936 г., быв. Кожевенный завод

V.I. Дорогой Мик, ты давно не писал мне. Чем занимаешься? Как твои глаза? Они меня очень беспокоят. Сейчас просматриваю «Океанографию» Шокальского и нахожу там много интересного. Хочу сообщить тебе кое-что о море. Во-первых об успокоительном действии масла на волнение. Масло действительно успокаивает гребни волн и не дает ветру срывать их и сглаживает поверхность. Слой масла может быть очень тонок, не толще 0,2 m, т.е. 0,0002 мм, и потому расход масла незначителен: напр. 50 см³ масла в 20 мин. покрывает площадь в 15 000 м². Для средней величины судна расход около 3 л масла в час. Вливают масло из мешков с пенькой — мешки промасленные насквозь (по 4 л масла на мешок) вешаются на борта судна. Лучше всего действуют животные (рыбий или тюлений жир) масла, затем растительные, а минеральные хуже.

V.3. Хотел бы написать еще, да взяли у меня книгу. Помню о волнах, набегающих на берег во время вулканических извержений и землетрясений: в Японии, например, волна была в 12 м высоты, а при извержении Кракатау в 1883 г. доходила до 34 м высоты и снесла с берегов на большую глубину внутрь острова не только жителей, но даже и землю, т.е. почву. Волна эта обошла весь океан, но конечно с постоянно убывающей высотою. Видишь на своем веку я пережил какие события: самую замечательную комету 1882 г., извержение Кракатау, которое считается самым грандиозным из бывших на Земле в исторические времена, возникновение и развитие всей электротехники (первая передача энергии была устроена в 1894 г.), изобретение фонографа, радио, цветной фотографии, кино, открытие рентгеновских лучей, радия, электрической природы вещества, космических лучей, полного пересмотра основ геологии, прививки против заразных болезней, измерение величины атомов, принципа относительности, квантовой механики, разработки воздухоплавания, электрического транспорта, синтетических смол, сжижения газов, открытие гелия и благородных газов, путешествий на полюс и без числа разных других новых явлений и идей. Когда оглядываюсь назад на прожитую жизнь, то мне кажется, будто читаю летопись за сотни лет. Добавь сюда еще великие археологические открытия: Трои, Крита, доисторической Греции, Египта, африканских культур и проч. Видишь, какой старый у тебя отец, почти тысячелетний. Крепко целую тебя, дорогой.

11—12 октября 1936 г., быв. Кожевенный завод

Дорогой Мик, письма твои получил, мне страшно, даже задним числом, от твоих приключений и в частности от аэроплана. Видел ли ты в Тифлисе тетю Лилю и все ее семейство? Был ли на квартире у дяди Шуры? Был ли на могиле дедушки и бабы Юли? Летом я занимался физикой с кружком. Решали задачи по задачнику Цингера «Задачи и вопросы по физике», 7-е изд. 1935 г. Этот задачник составлен очень удачно. В каждой задаче сообщается что-нибудь интересное, задачи легкие, не требующие каких-либо фокусов, основательные. Мне очень хотелось бы, чтобы ты достал себе такой задачник и перерешал все задачи в нем от корки до корки, каждый день решая хотя бы по одной задаче, но систематически и вдумчиво, а не так, чтобы только получить ответ. Ты теперь в таком возрасте, когда закладывается фундамент всего последующего знания, и если не положишь фундамента добросовестно, то все потом пойдет непрочно и будет трудно освояемо. А задачник Цингера затрагивает не только физику, но и разные отрасли естествознания и техники. Письмо твое о Сванетии мне было очень интересно. В Сванетии я не бывал, но видел ее, с перевала Утини в Раче (Рачинском округе ранее) и получил от нее сильное впечатление. Наверное этот хребет Утини ты видел, хотя бы с аэроплана, т.к. в Кутаис из Сванетии надо перелетать именно через него. Другие местности, тобою упоминаемые, мне хорошо знакомы: в Кутаисе я жил и хорошо знаю весь район — Тквибули, Нанеральский хребет, Шаору и др. В Чиатури я тоже жил и облазил все нагорья, внимательно обследовав их. В Батуме провел все детство и знаю Зеленый мыс, Ботаническому саду на котором при мне только полагалось начало. Жаль еще, что ты не видел моей любимой Батумо-Ахалцыхской дороги. Но твое время еще впереди. Однако, при посещении Аджарис-Цхали в 1925 г. (?) с Кирой и Васей я с горечью убедился, что дикость и нетронутость Аджаристана уже исчезла, так что многих мест я просто не мог узнать. Всюду проникают удобства цивилизации, и вместе с тем рассеивается поэзия и уют. Как изменились на моих глазах окрестности нашего Загорска за 30 лет, до неузнаваемости. Целую тебя, дорогой Мик, старайся не терять времени и слушайся своей дорогой мамочки. Нравится ли тебе твой племянник? Кланяйся бабушке.

23 октября 1936 г., быв. Кожевенный завод

Дорогой Мик, как мне хотелось бы быть с тобою, чтобы приучить тебя к правильной работе и к накоплению знаний. Впрочем, если ты вспоминаешь иногда о своем папе, то наверное стараешься воспользоваться лучшими годами своей памяти и свежести восприятии, чтобы не терять времени зря и подготовить себя к будущей серьезной работе. Когда я был в твоем возрасте, то каждая потерянная минута казалась мне не то несчастием, не то преступлением, и я старался заполнять все время впритык. У меня были тетради, куда заносилось все существенное из прочитанных книг и отзывы о книгах, тетради интересных цитат, альбомы зарисовок с природы, тетради экспериментальных работ, разделенные по параграфам, записные книжки для полевых наблюдений. Каждый день я ставил самому себе балл по работе (делалось это вечером) с мотивировкою его. Именно таким способом я приобрел запас знаний, навыки к работе и, главное, привычку самостоятельно, а не с чужого голоса, судить о вещах, по самим вещам. Приобретаемые сведения я старался сопоставлять и суммировать в виде таблиц, диаграмм, кривых, — в таком конденсированном виде они становятся понятнее, оживают и осмысливаются: сразу, само собою, получается «эмпирическое обобщение». — Между прочим, читая о плодах растений, я сделал для себя маленькую сводку по расхождению житейской терминологии и терминологии ботанической. В основе ее лежит ботаническая классификация плодов, показанная в табличке .... Как видишь, обычное житейское название совсем не совпадает с научным. — Тут в лесах много куропаток и тетерок. Идешь лесом, и вспархивают стаи тетерок. Куропатки малобоязливы, их легко подманивать. А то ловят и без подманивания. Недавно я был в северной части острова. Один рабочий вышел из дому и через несколько минут вернулся с куропаткой — убил палкой. Недавно видели много лебедей — на Севере (в Карелии) и на Соловках они водятся. Черно-бурые лисицы шмыгают под ногами как собачонки, влезают в Кремль, слоняются по улицам и совсем не боятся людей, например едят прямо из рук. — Внимательно ли ты рассматривал растения на Зеленом мысу? Напиши мне, как ты представляешь себе в общем разницу субтропической растительности и растительности средней полосы, т.е. посадской, — а именно, в чем отличительный характер листьев, ствола, цветов, плодов и т.д., тех и других, если постараться обобщить признаки по наиболее типичным и многочисленным представителям той и другой флоры. Потом напиши мне еще, в чем разница почвы субтропической и средней или северно-средней. И еще напиши мне, есть ли в хлорофилле железо, а если нет, то есть ли там какой-нибудь металл. Крепко целую тебя, дорогой. Будь здоров. Как твои глаза?

25 ноября 1936 г., быв. Кожевенный завод

1936.XI.25. Соловки, №82. Дорогой Мик, только что вернулся я из маленькой экскурсии. Вчера вечером было поручено прочесть лекции на одной из командировок, в восточной части острова, за 10 км от Кремля. Вышли в 7 часов вечера, т.е. по-здешнему, совсем ночью. Но небо было ясное, морозило, светила яркая луна, так что, несмотря на свои глаза, шел я легко и свободно, но, как всегда, со своим высоким рябиновым посохом. Дорога идет лесом, затем болотами. Еще недавно по этим болотам трудно было пройти и днем. Теперь же там сделали песчаную насыпь, кроме того все подмерзло. Пустынно, никого за весь путь не встретили. Отчитал вечером 2 лекции, а на следующее утро еще одну, конечно все о водорослях и о водорослевой промышленности. Об этих вопросах и рассказывал столько раз, что есть опасность стать граммофоном. Поэтому стараюсь разнообразить подход, план и отчасти содержание, чтобы и самому было занятно. В классической музыке любили писать на тему вариациями, я, вот, и говорю вариации в разных тональностях и темпах. Бригадир командировки — армянин из-под Тифлиса, угощал меня разными кавказскими припасами — сыром, медом, орехами и яблоками, даже каймаком, так что я наелся и отогрелся в жарко натопленном бараке. Вспоминали Кавказ, разные места и кушанья. На морском берегу подобрал интересных водорослей в свою суму, без которой никуда не выхожу. Море начинает замерзать: покрылось шугою, она прибивается приливом и волнами к берегу, так что вода покрыта т.н. салом, — гущей из ледяных кристалликов. От них она густеет и напоминает застывающее свиное сало. Прибой характерно меняет. Волны уже не образуют гребней, не ломаются и не опрокидываются, а медлительно и нехотя находят на берег, оставляя на нем часть своей шуги. От этого вдоль береговой линии белеет вал, который сперва можно принять за снег, но бросается в глаза странность такого выпадения снега длинной узкой полосой, тогда как прочая поверхность еще гола. С этой шугою перемешаны и прибитые к берегу водоросли, сверху смерзшиеся в общую массу. Брать их стало трудно — надо сперва пробить ледяную кору. Кроме того на берегу пронизывает холодный ветер, а ноги проваливаются в водоросли, под которыми оказывается холодная вода. Местами на волнах, окруженные салом, лениво покачиваются блины. Так называются ледяные диски, совершенно круглые, по величине с хороший блин, образующиеся от смерзания шуги в общую массу. Раньше я блинов на море не видывал. Оказалось, что это название очень удачно — точно передает вид этих ледяных образований. Набрал водорослей, но не выбирая, а почти наудачу: в перчатке водоросли мокрые не приходится разбирать, да и неудобно, если виды нежные, а без перчатки на ветру очень уж мерзнут руки. На обратном пути, при дороге, метра за 4 от себя видел я белую куропатку. Мы долго смотрели друг на друга, и я ее разглядел очень хорошо. Это очаровательная птица — белая, как снег или хороший фарфор, очень изящная, с хорошенькими темными глазками, вся гладенькая, словно выточенная или отлитая, совсем не боязливая. Целую тебя, дорогой Мик. Не огорчай мамочку и не забывай своего папу. Еще раз целую.

25 ноября 1936 г., быв. Кожевенный завод

[1936.XI.25. №82] Дорогая Тика, за дощатой перегородкой наш ночной сторож, преподаватель физкультуры, что-то говорит, не знаю с кем. Выглядываю за дверь (уже 2 часа ночи). Оказывается, он разговаривает с кошкой, которую запрятал себе за борт пиджака. На свой вопрос, с кем он разговаривал, получаю ответ, что — с кошкой, т.к. вспомнил, что он так же ласкал свою годовалую дочку и всюду носил ее на руках, а она желала, чтобы ее спустили на пол. А я вспоминаю свою дочку, которую тоже носил на руках и которая боялась леса. Теперь боишься ли? Занимаешься ли ты еще своими куклами, или отстала от них? Пожалуй, они уже скоро перейдут маленькому племяннику? Впрочем, о своих куклах я до сих пор еще помню и жалею, особенно о кукле Юле, которая мне в магазине так понравилась, что приобрели ее для меня, несмотря на разбитость части ее шеи. Этой кукле я не только платья шил, но и вышивал, вязал, постоянно стирал, вообще заботился о ней, как мог и даже готовил ей обед. Крепко целую тебя, дорогой Тик, не забывай папу.

18—19 декабря 1936 г., быв. Кожевенный завод

Дорогая Тика, сообщаю тебе лисьи истории. Одна особа пошла кататься на коньках и сняла валенки. Лис черно-бурый подкрался, стащил один валенок и убежал с ним. Несмотря на погоню присутствовавших при этом, вернуть валенок не удалось. Вероятно, лис расщиплет его на отделку своей норы. Лисы бегают всюду и любят бывать в Кремле, так что стали уже получать клички. Один из них, хоть он и лис, а не лиса, назван Катей. Этот Катя бегает по коридорам общежития, забирается в камеры и тут его подкармливают. Особенно любит он сахар. В одной из камер, где его часто угощали, он стащил калошу, но ее не удалось вернуть и не удалось найти в течение целых суток. На другие сутки он сообразил, что получать сахар ему выгоднее, чем владеть калошей, и сам вернул ее, принеся в зубах. Эти лисы никого не трогают и довольно трусливы. Движутся бесшумно, словно черная тень скользит. Лисиц сюда черно-бурых нарочно не привезли, только одну, вероятно, по недосмотру. Хотели, чтобы вывелись детеныши от черно-бурых лисов и обыкновенных рыжих лисиц — эта помесь отличается красивым мехом и называется сиводушками. Но, кажется, таких детенышей не рождается. А у черно-бурой лисицы были дети, очень хорошенькие, как говорят, — я их не видел, впрочем. — У нас тут ветры и часто — оттепель, мороз же пока 1—2°, даже трудно поверить, что находимся у полярного круга. Широта сказывается, однако, на короткости дня. Часов в 9 утра еще темно, полутемно; без искусственного света работать в комнате можно лишь часа 2 в сутки. Море еще не замерзло, но в скором времени ждем прекращения навигации. Поэтому не удивляйтесь, если в письмах моих будет перерыв. Постоянно вспоминаю свою дочку. Нужно было бы ей почаще читать и рассказывать вслух, чтобы приучиться говорить. Хоть маме ты рассказывала бы побольше. Васюшка, когда был маленький, непрестанно говорил, особенно на прогулках. Он сам замечал это и объяснял так: «Знаешь, мама, когда пчела летит, она все время жужжит. Так и я, когда иду, то говорю». А Тика наоборот, совсем не похожа на пчелку. Как же она будет собирать мед? Папе же ее хочется, чтобы она собрала для него очень много меду. — К тому времени, как получится это письмо, вы вероятно уже вскроете мою посылку. Напиши, нашлось ли там тебе что-нибудь интересное. — В настоящее время я живу на новом месте, т. е. в том же здании, но рядом с лабораторией, которая переведена в другую комнату, в самой древней части 2-го этажа. Живу один. Комната небольшая, в глубину шагов 10, а в ширину 3. Помещение более уединенное, чем было раньше и более тихое, но холодновато. Но зато мне, особенно поздними вечерами, легче думать о вас. Эта комната напоминает по форме ту, в которой я жил в 1906—1908 годах, но не такая высокая и не сводчатая. Крепко целую свою дорогую дочку и еще раз целую.

19 июня 1937 г., быв. Чоботная палата

1937.VI.19. Дорогая Тика, мне приходится всегда прощаться с чем-нибудь. Прощался с Биосадом, потом с Соловецкой природой, потом с водорослями, потом с Йодпромом. Как бы не пришлось проститься и с островом. Ты просишь нарисовать тебе что-нибудь. Но сейчас у меня нет красок, а кроме того нельзя прислать, если бы я и нарисовал для тебя. Придется ждать более подходящего времени. Ты можешь взять из моего кавказского альбома какой-нибудь геологический вид или какую-нибудь водоросль и повесить себе. Но бери то, что покрасивее и заклей под стекло. Мне жаль, что рисование прекратилось, т.к. оно успокаивает, — так же как и музыка, если играть самому. Надеюсь, что за меня будет рисовать моя дочка, и наверное лучше своего папы. Кланяйся от меня бабушке и Анастасии Федоровне. Поцелуй мамочку и маленького и покажи ему что-нибудь красивое. Чайки говорят, что у тебя новое платье, правда ли? Крепко целую свою дочку.