На фоне руин древней башни изба, стоящая на лесной дороге, смотрелась настолько гармонично, что проходящая здесь группа разбойников, рыщущая в окрестностях Измора в поисках еды, сперва не обратила на нее внимания. Когда же старший группы, удивившись, что сразу не заприметил избу, повел к ней свой маленький отряд, с каждым новым шагом его лицо омрачалось все больше.

Не понимая в чем дело, он чувствовал угрозу, исходящую от старого дома, потому медлил, заставляя друзей держаться поодаль, в тени деревьев.

Солнце взошло уже довольно давно, но ставни дома были заперты. К тому же, не было похоже, что сюда наведывались другие группы «фуражиров», посланных атаманом. Во всяком случае, не было никаких следов: дверь была цела и заперта – чего не могло статься, если бы здесь похозяйничали его соремесленники.

Его люди начали проявлять нетерпение и роптать, а он все мялся, не решаясь вести их к проклятому дому. С этим домом явно было что-то не так!

…Когда в дверь изнутри что-то ударило, от чего доски заметно прогнулись наружу, вздрогнули все кроме него. Втайне ожидая увидеть что-то подобное, он не растерялся даже после второго удара изнутри, заставившего дверь сорваться с петель и упасть во дворе. Он лишь знаком велел всем не высовываться и нырнул в кусты у дороги.

Тем временем из черного нутра дома вышел человек… Пугающий человек.

И хотя он был одет в какие-то лохмотья, все в грязи и в крови, но видно было, что эта одежда некогда была сшита для самых знатных дворян. Он не был высок и кряжист, но в правой руке держал железный двуручный меч словно деревянный. Он не был сутул и близорук и никак не походил на мага, но в левой руке он держал посох. Его лицо было породисто и молодо, но не содержало никакой беззаботности и надменности, присущей знатным отпрыскам.

Глава группы фуражиров когда-то давно, почти в другой жизни, был чернорабочим в доме колдуна – именно поэтому он видел этого бесспорно странного человека не так, как другие. Именно поэтому, вновь взглянув на старый, черный изнутри дом, и на лицо вышедшего человека, он понял, свидетелем чего является…

«Надо бежать, – сказал он себе».

Вот только заледеневшие от страха ноги не слушались, а глаза продолжали следить за новорожденным нечестивцем.

«Это черная магия, – словно рыба в сетях, трепыхались мысли в его голове. – Это рождение нечестивца… Мама, я хочу домой!»

На колдуне, заново родившимся из чрева проклятого дома, лежал тягостный груз прошлых жизней, и только сила внутри него не давала его спине согнуться, а лицу сморщиться, превратившись в лицо прежнего старика…

Тем временем остановившийся подле родившего его дома колдун начал шептать заклинания и проклятия. Невольно прислушавшись, разбойник разобрал слова:

– Саймон Сэт – ты полный кретин. Ни магии, ни монстров! Сандра твердила тебе это, а ты не верил. Ты хотел верить в магию и чудеса – получи, кретин! Сандра была права – магии не существует…

Не прекращая шептать заклятья, колдун с мечом и посохом в руках направился по дороге в их сторону. Дыхание разбойника замерло, а сердце упало в пятки.

– Это не эфемерный мир. Это не мир мечтаний. Здесь действуют нерушимые законы физики – магии не место в нем. А ты жил в своем гребаном Городе и верил в обратное – какой же ты идиот, Саймон Сэт…

Приблизившись к кустам, за которыми скрывалась его группа, колдун резко остановился.

– Постой, но как же монстры… Демоны… Я видел их собственными глазами… Они ведь существуют!

Страх овладел разбойником едва не до потери памяти, но прежде сдали нервы одного из его людей: отчаянно закричав, дурак вскочил и бросился на колдуна с ножом в руке.

Прекратив бубнить проклятия, колдун молча взмахнул гигантским мечом и перерубил неудачника на две части.

Старший группы попытался крикнуть, приказать всем бежать в рассыпную, но было слишком поздно. Увидев, что их укрытие раскрыто, они поступили так, как поступали всегда: глуша страх дикими криками, всем скопом бросились на врага.

И ему ничего не оставалось, как последовать за своими людьми…

– Проклятый маг! – выкрикнул он. – Умри колдун!

– Идиоты! Магии не существует, – крикнул колдун и, отбросив меч в сторону, освободившейся рукой вырвал из посоха огромный столп рыжего огня…

Обжигающее огненное облако было последним, что увидел разбойник.

Саймон Сэт опустил посох и уставился на деяние своих рук. Несколько стоящих у дороги елей все еще пылали, пожираемые жадным пламенем, а земля на несколько метров перед ним была черна и тлела, испуская в воздух струйки темного дыма. На то, что осталось от выскочивших из ниоткуда разбойников, не хотелось даже смотреть.

Спустя десяток секунд огонь все же оставил неподатливые деревья, от чего картина стала еще более печальной. Но, по крайней мере, Сэт пришел в себя.

Как только он развернется, весь шок от произошедшего останется за спиной. Он никогда больше не увидит этот дом в лесу и обгоревшие до углей тела рядом с ним.

Эта мысль заставила его действовать. Подняв меч, он развернулся и отправился к Измору – кажется, так называется город, в который его не пустили прошлой ночью. Вернее, у которого его чуть не подстрелили, но это уже частности.

Бок перестал чесаться. Конечно, будет трудно объяснить стражникам, откуда на его одежде столько высохшей крови, если под ней нет не то, что ран, но и следов от них, но Сэт надеялся на лучшее. В конце-то концов, ему должно когда-нибудь начать везти?

– Ты до сих пор жив, – подслушав его мысли сказал Безымянный. – Что это, как не фортуна?

– Думаю, за это я должен поблагодарить тебя.

– Ты все сделал сам. Я лишь дал подсказку.

При этих словах пальцы Сэта безотчетно вцепились в корешок Книги, висевшей в поясном чехле.

– А вот и Измор.

Действительно, деревья по бокам дороги резко пропали и навстречу будто выплыли городские стены с бесчисленными бойницами в них. Каменная кладка блестела от выпавшей за ночь, еще не испарившейся в утренних лучах росы, а нависшее над головой небо сияло кристальной синевой и ослепительно белизной.

Но Сэт не мог любоваться видами слишком долго – за ним внимательно наблюдали стражники на башнях у ворот.

Хотя он планировал обойти город, чтобы попасть в него через другие ворота, он вновь оказался на том же месте, где прошлой ночью едва не лишился жизни. Но сейчас все эти дома и сарайчики выглядели вполне мирно, даже заколоченные двери и ставни казались простыми деталями средневекового антуража, который он часто видел в виртуальных играх.

Он подошел не таясь и не обращая внимания на запертые ворота, лишь незаметно следя за лицами наверху… На случай, если они вновь захотят его пристрелить, он подготовил план маневров и держал в голове пути отхода.

Стражники в ржавых кольчугах, наконец, соблаговолили его остановить. Один из них, перекинув длинное, изъеденное временем копье и поправив открытый конусный шлем, крикнул сверху:

– Стой! Кто такой, чего нужно?

– Мне нужно в город, разумеется, – крикнул Сэт в ответ.

Теперь, когда он был перед самыми воротами, башни казались не такими уж большими. По крайней мере, перевесившихся через зубцы стражей он мог рассмотреть во всех деталях.

Вид у обоих был таков, что сразу понятно – ведут нездоровый образ жизни: едят что попало, пьют после смены, и если бы не работа, давно бы превратились в кабаковскую ветошь. Им не могло быть больше тридцати, но выглядели на все сорок, а то и пятьдесят.

Серые, сухие лица, тусклые глаза и синие мешки под ними… Впрочем, служивые осматривали Сэта вполне профессиональным взглядом. Казалось, они смотрели не на его меч и посох, одежду или пояс, с висящим на нем кошельком, а вглядывались внутрь, пытаясь понять, что из себя представляет этот чужак.

– Вот что, ваша милость, – вежливо начал главный среди них, – вы, конечно, не разбойник, но уж больно вы… странные. Так что идите туда, откуда пришли, и извиняйте, коль что не так.

– Не понял. Вы что, меня не пропустите?!

Вместо ответа стражники синхронно отступили от края и вместо своих ржавых кольчуг выставили между зубцами арбалеты.

– Понял! – поспешил крикнуть Сэт. – Не пустите, так не пустите!

Он попятился, не сводя взгляда с наконечников арбалетных болтов, с трудом подавляя желание броситься наутек. Сэт знал, что спина часто вызывает у хищника и стрелка инстинктивное желание атаковать…

– Можете поговорить с капитаном, – вдруг примиряюще крикнул один из них. – Мы только исполняем приказ! Если вы благородный дворянин, аль кто еще таков, то капитан, конечно, пропустит, а если нет… хм, то не пропустит. Указ магистрата ясен как день: «Подозрительных – не пущать!»

– Ну так зови капитана!

– Не велено покидать пост. Капитан сам сюда придет, проверять караулы будет… в полдень. Если хотите – ждите, но только не ближе, чем сто шагов от ворот и не дальше двухсот! Знаем мы вас, колдунов…

Сэт глянул ему в глаза и увидел под горой ослиной непреклонности отголосок страха – неужели то, что он умеет колдовать, так бросается в глаза?

Взглянув на себя как бы со стороны, он понял, что причиной был посох в левой руке и Книга, висящая на поясе, словно второй кошелек. Да еще двуручник, который он как дурак таскает в правой – ну точно колдун. А раз так, понятно, почему стражники хотят держать его на дистанции арбалетного огня, при этом не подвергаясь слишком большому риску сдохнуть от магии.

– Ну ладно… погуляю до полудня.

Как было велено, Сэт отошел на пятьдесят метров и, искоса поглядывая на стражников, попробовал забыть о терзающем голоде, размышляя, что делать дальше. Пожалуй, впервые у него появились свободные минуты, чтобы все хорошенько обдумать.

Какое-то время он раздумывал, о том, что было бы неплохо вздремнуть под одним из сараев. До полудня оставалось около четырех или пяти часов, но на этих горе стражников надежды не было. Они вряд ли будут сторожить сон странного путника, а бандитов и разбойников в окрестностях развелось как тараканов на нижних уровнях Города.

Сэт полагал, что попал в какую-то карантинную зону, когда окрестности зачумленного города наводняли бесчисленные банды мародеров и разбойников, состоящих из отчаявшихся жителей.

Этим предположением можно объяснить все эти наглухо заколоченные сараи и амбары и то, что в город никто не спешит войти, как и выйти из него… С другой стороны, если бы у города бесчинствовали сотни бандитов, Сэт бы тоже спрятался за его стенами и наглухо запер ворота. Может эпидемия тут и не при чем?

Он споткнулся на ровном месте, а затем резко замер: откуда-то сбоку, из-за неправильных рядов амбаров, до него донеслись протяжные крики и неожиданно-звонкий лязг металла.

Бросив взгляд на стражей, он убедился, что их лица остались безучастны. Скользнув в тень сарая, Сэт заспешил в сторону повторившегося крика. В отличие от пофигистов-стражников, ему в кровь въелся рефлекс бросаться на посторонние и заведомо опасные звуки. Однако он не собирался вмешиваться – просто стремился удовлетворить свое любопытство и оценить опасность.

Прокравшись к последнему амбару, он заглянул за угол и вмерз в стену. На пустыре рядом с крепостной стеной кипел неравный бой. Правда с чьей стороны была неравность и каким был баланс сил – Сэт не имел ни малейшего представления.

Доселе он видел рыцарей лишь раз – когда прятался за валуном после боя с разбойниками. В тот раз он мало что разглядел, однако сейчас он видел рыцаря во всех деталях.

По виду толстенные, не уступающие Силовым, доспехи из литой бронзы сковывали движения рыцаря и не давали его короткому копью с широченным лезвием разойтись вовсю. Тяжелый осадный щит, за которым он регулярно скрывался от ударов, напомнил щит полицейского спецназа, с той лишь разницей, что в нем не было видеоэкрана, а с внешней стороны к нему были прикреплены сотни металлических десятисантиметровых шипов. Сам же бронзовый воин был похож на демона, вышедшего на охоту.

Доспехи, усеянные шипами и разнообразными крючками, местами были полностью залиты кровью, а решетчатое забрало орошено мелкими, но оттого еще более заметными, алыми крапинками.

И вот это самое грохочущее и лязгающее чудовище сейчас отбивалось от насевшей толпы бандитов. Всего их было пять, но в чахлой траве Саймон заметил еще несколько успевших отправиться на тот свет разбойников. Ближайший к рыцарю, как раз сучил ногами в предсмертных конвульсиях и зажимал руками распоротый живот – должно быть, это его крик взбудоражил окрестности.

Спустя несколько секунд он в деталях восстановил события боя. Под стеной города проходила поперечная дождевая траншея, в глубине которой виднелась здоровенная решетка с вывернутыми вовнутрь прутьями. Он решил бы, что это водосток, не будь она гораздо ниже уровня земли. Наверно, ведет в какие-то подземелья, катакомбы, вроде тех, где обитают проклятые монстры.

Видимо обнаружив проход в подземелье, рыцарь решил туда заглянуть, но вместо монстров нашел там банду раздосадованных разбойников, схлестнулся с ними и мало-помалу отступил на поверхность. По крайней мере, на это указывали кровавые следы и лежащие в ряд трупы. Вон рыцарь до сих пор пятится – видимо, боится, что ему зайдут за спину и загонят кинжал в стык доспехов.

Чудовищный рыцарь орудовал коротким копьем столь умело, что держал пять оборванцев на приличном расстоянии, а каждый раз, когда они совершали выпады и контратаки, он делал шаг назад и держал глухую оборону с помощью осадного щита. Сэт заметил, что когда рыцарь закрывался щитом, его противники испуганно отпрыгивали назад, и уже через несколько секунд понял, к чему такая предосторожность.

Рыцарь ударил копьем снизу по облепившим его бандитам, но не задел никого. В ответ на это в его щит посыпался град ударов деревянных дубин – он привычно отступил и вытянул из толпы одного разъяренного оборванца. Уже через секунду все было кончено – зазевавшийся бандит не успел среагировать на сильнейший удар щитом. Шипы пронзили его едва ли не насквозь, он вроде как дернулся напоследок, вероятно рефлекторно пытаясь содрать с шипов свое бренное тело, но замер – душераздирающий крик оборвался на середине. Зато, пока безмолвный рыцарь боролся с дополнительным весом и пытался сбросить труп с щита, наседающие бандиты придумали коварный план.

По крайней мере, Саймон так решил, когда увидел, что бандиты в один миг перестали ругаться, и один из них, вся одежда которого представляла собой коротенькие шорты, стал обходить рыцаря по широкой дуге. Остальные трое продолжали держаться от копья на почтительном расстоянии, но не давали рыцарю возможности повернуться. Его методичное отступление здесь уже не могло помочь, поскольку бандит в шортах двигался намного быстрее. Только что же деревянная дубина может сделать толстенным латам рыцаря?

Словно отвечая на этот вопрос, бандит оказавшийся далеко за спиной рыцаря, отбросил свою дубину в сторону и достал откуда-то из шорт короткий кинжал.

– Он хочет извернуться и ударить рыцаря в незащищенную броней щель, – взял слово Безымянный, – или, подкравшись сзади, вонзить нож в решетчатое забрало.

Сэт бросился вперед.

Он бежал, в левой руке держа длинный посох, а правой заносил для удара неподъемный для одной руки меч. В голове бились мысли не о том, что он сделает, когда настигнет противника, а о том, почему он это сделал. Почему вмешался не в свое дело?

Что это? Стереотип? Какой-то алгоритм поведения? Впрочем, уже не важно.

Почувствовавший его стремительное приближение рыцарь отшатнулся от неожиданности, а полуголый разбойник и вовсе никак не успел среагировать.

Лезвие двуручного меча рассекло воздух и забрызгало Сэта кровью с ног до головы…

Но мгновенное убийство не избавило его от опасности – еще не осознавший, что в лице Сэта нашелся союзник, рыцарь, чтобы не попасть в окружение, поспешно переместился в бок. Тактическая обстановка мгновенно изменилась: перед лицом Сэта предстала группа разбойников.

Наверно, они хотели и могли бежать, но из-за действий Сэта они почувствовали себя загнанными в угол крысами. И они бросились на него не раздумывая.

Победа казалась им близкой: невзирая на ужасный меч, их противник был без доспехов и весь в крови – они сомнут его единым нахрапом, а потом побегут прочь. Неповоротливому рыцарю ни за что за ними не угнаться.

Саймон блокировал посохом руку с кинжалом и им же сбил другого противника на землю. Лезвие двуручника прошло в обидной близости от тела третьего разбойника – разбойник извернулся ужом и, пропустив остро заточенное стальное полотно мимо, с размаху ударил по нему сверху палицей.

Тяжелый меч предательски вылетел из руки Сэта, оставив его против трех бандитов почти без оружия. Не давая противнику времени на переоценку ситуации, удачливый бандит бросился на него, занося палицу над плечом. Совершив ложный выпад, Сэт направил в его лицо набалдашник посоха и, пользуясь всеобщим замешательством, вонзил оказавшийся в руке нож в живот подбежавшего противника.

Когда разбойник скорчился от боли, Сэт разорвал дистанцию между оставшимися двумя и, бросив короткий взгляд на замершего в стороне соляным столбом рыцаря, взял посох в правую руку.

Навершие посоха ярко заалело, воздух вокруг него зашипел и заструился. Левая ладонь Сэта засветилось призрачно-голубоватым сиянием, и из набалдашника к ней очень медленно потек столб жидкого пламени.

Его лицо не скривилось от боли, когда ревущие языки огня коснулись кожи, одежда не вспыхнула, когда огненная дуга, издав победный рев, мгновенно выросла и веером метнулась в сторону ошеломленных бандитов.

– Колдун!.. – успели крикнуть они, прежде чем огонь выжег в их легких весь воздух.

Сэт, чувствуя себя одновременно мясником и пироманом и стараясь не смотреть на результат своих дел, опустил посох и медленно повернулся к рыцарю.

Рыцарь разглядывал его молча, открывать забрало и не думал. Окровавленная бронза его гротескного доспеха тускло отливала зеленым и золотым, смотровая щель шлема – иссиня-черным, с длинного лезвия копья по древку стекал красный ручеек, а приставленный краем к земле щит блестел розовым. Раздавшиеся вниз и в стороны наплечники держали на себе короны из шипов, каждый из которых на глаз весил килограмма по два. Только рельефная кираса была узкой в талии, что не давало рыцарю выглядеть как ощетинившаяся шипами крепостная башня.

– Рад приветствовать помощь, – глухо раздалось из-под шлема, когда Сэт уже решил, что его принимают за врага. – Я барон Шеренгвард, Защитник Империи и хранитель Зуба Дракона. Как звать тебя, воин-колдун?

– Я лорд Саймон Сэт, – ответил он, слегка опешив от вычурного приветствия и еще из-за узнавания этого имени. – К сожалению, большего о себе сказать не могу, потому что потерял память. Кажется, это произошло из-за дубины разбойника, расколовшей мой шлем.

С языка сама собой срывалась недавно придуманная легенда – мысли же вернулись к тому отряду под командованием Арвиана. Прежде чем исцелить Сэта от смертельных ран, Пай-пай взял с него клятву верности барону Шеренгвард – рыцарю, которого он видит перед собой…

– Вот как? – удивился рыцарь, при этом не совершая ни малейшего движения. – У вас необычное имя и, бесспорно, благородное лицо. Однако я должен задать вопрос: вы из Империи?

– Я понимаю ваши сомнения, барон, но вместе с тем, смею вас заверить в своей непричастности к творящимся вокруг безобразиям, – нашелся Сэт. – В силу потери памяти, я не могу с уверенностью ответить, где мне довелось родиться, однако клянусь, что чернокнижники мне враги, а сам я сражаюсь на стороне Империи.

– Что же, в таком случае я ваш должник, лорд.

Прежде чем Сэт кивнул и открыл рот, чтобы произнести что-нибудь в этом же духе, рыцарь, оглядев его с ног до головы, произнес несколько деликатным тоном:

– Похоже, вы давно в пути, лорд Саймон Сэт, однако вижу, что оружие у вас в порядке, а магической мощи хватит и на четырех магов. Я не буду спрашивать, где вы взяли нож из Кузницы ангелов и почему в равной степени владеете мечом и посохом, но хочу узнать, не соблаговолите ли еще раз оказать мне помощь.

– Помощь в чем? – спросил Сэт, насторожившись. Ему в этом мире помощь если и оказывали, то заставляли платить втридорога.

– Дело в том, что я преследую демона… Асмодея.

Сэт вздрогнул:

– Это такой… невидимый и замораживает все вокруг?

– Я вижу, вы много знаете, лорд Саймон Сэт. Именно этого демона я недавно ранил копьем, когда он тащил куда-то свою беспомощную жертву. Я хотел вступить с ним в бой, но он уклонился и вместо этого схватил моего оруженосца – видно, перепутав его со своей жертвой, которая воспользовалась моментом и скрылась в лесу… Я же шел по следам демона, пока не достиг этого водостока и не обнаружил вход в коллекторы.

Но когда я вошел в темноту, то услышал душераздирающие крики разбойников – демон обустроился в их логове. Они пытались бежать к выходу, но я преградил им путь.

Я долго бился, но их было слишком много и они были напуганы как загнанные в угол крысы. В конце концов, усталость овладела моими руками и мне пришлось отступить. Оказавшись на поверхности, многие из них просто сбежали – тех же, у кого для этого не хватило ума, я одолел. С вашей помощью, разумеется.

– И теперь вы собираетесь отправиться туда вновь?

– Разумеется, мне надо освободить Марка… То есть, я хотел сказать, что сего Первородного демона необходимо убить, пока он не наплодил себе армию и не стер этот город с длани Империи. Лорд-колдун, вы поможете мне одолеть сего демона? Вы спасете город и Империю?

Сэт невольно усмехнулся. Умышлено или нет, вопрос был поставлен ребром.

Конечно, он не хотел идти во тьму подземелий – ему хватило уже тех, что он прошел благодаря чуду и потерянному Сандрой электрическому фонарику.

Не хотел он и сражаться с демоном. По правде сказать, его передергивала сама мысль о том, что он вновь столкнется с тем, что преследовало его, замораживало и в конце тащило по земле как мешок с мукой.

Но сказать нет сейчас, значило признать, что ему плевать на горячо любимую рыцарем Империю и на город, у стен которого он сейчас находится.

К тому же, его клятву никто не отменял – он должен понять, что такое демоны и чем они угрожают его родному Городу. Прежде чем устраивать революцию и разрушать стены, он должен увидеть все своими глазами.

Кроме того, были иные причины. Если этот демон умеет плодить себе подобных, его надо остановить как можно раньше. Жизни людей в этом средневековом городе вряд ли менее ценны, жизней людей, живущих на нижних уровнях Города.

Но возможно ли, что все это ловушка подстроенная Метамагом – как тогда, когда вместо благодарности маг в овечьем полушубке едва не испепелил его заживо?

– Скажи, Безымянный, – обратился Сэт к неведомому союзнику, – та женщина-убийца сказала правду? Метамаг не может видеть обладателя Книги? Возможно ли, что он считает меня мертвым?

– Я согласен, – сказал он, будто ныряя в омут. – Для меня честь сражаться бок о бок с вами, барон Шеренгвард.