Глава 7
Мужики уже почти совсем оттеснили Стешу до дивана, когда ей наконец пришла в голову спасительная мысль. Та же Нинель ей всегда твердила, что заниматься двумя вещами одновременно мужики не умеют. Ну вот не умеют, и все, так они устроены.
– Если видишь, что твой мужик занят делом, отвлекать его разговором нельзя. Все равно ничего путного не получится. Или разговор не состоится, или дело не будет сделано. А скорей всего, случится и то и другое разом.
– Но ведь бывают же мужчины, которые и мотор разбирают, и разговаривают при этом.
Но Нинель стояла на своем.
– Скорей всего, мужик этот просто треплется, а в моторе он для отвода глаз копается. Ты мне поверь, толком заниматься двумя делами они не умеют. Если хочешь отвлечь мужика от дела, заговори с ним!
Но сейчас Стеше как раз и надо было отвлечь мужиков от их затеи, которая девушке совсем не нравилась.
И она, поправив волосы, сказала:
– Ребята, я знаю, что Гену убили.
И тут же она с радостью убедилась, что ее план работает. Оба мужика замерли, пытаясь сообразить, что им теперь делать дальше. Разговоры разговаривать или что?
– Мне нужно найти того гада, который это сделал.
Стеша очень надеялась, что голос у нее звучит уверенно и не дрожит. Мужики угрюмо насупились и взглянули на девушку уже совсем иначе. Впрочем, смотрели они почему-то преимущественно ей на руки. Главным образом на ладони.
– А тебе зачем это, красота ненаглядная? – спросил один из них.
– Меня попросила об этом моя тетя. Она была женой Гены, его официальной женой, если вы понимаете, о чем речь.
Кажется, мужики понимали это даже лучше самой Стеши. Если судить по тем взглядам, которыми они обменялись, в слове «официальной женой» крылся какой-то подвох. Но какой, этого Стеша не понимала.
Девушка снова нервно поправила прядь волос на голове, и мужики окончательно замерли перед ней по стойке смирно.
– Ты глянь на ее руки, – произнес первый мужик шепотом, пихая своего приятеля в бок. – Вот жуть-то! Никогда такого цвета не видел.
– Может, она больная?
– Я слыхал, что от гепатита люди желтеют. Может, есть болезнь, от которой бабы синеют?
– Такую и трогать-то страшно.
– Ага. Еще заразишься от нее чем.
И мужики опасливо отодвинулись от Стеши. Так как разговаривали они между собой шепотом, то девушка их разговора не слышала, но понимала, чем-то она этих типов насторожила.
– Вот, – продолжала Стеша уже не так уверенно, – значит, Гену убили, а теперь моя тетя как его вдова хочет отомстить разбойникам, которые убили ее мужа.
– Ну? А мы-то тут при чем?
– Вы к Гене приезжали. И привозили к нему одного человека на встречу.
– Может, и было такое дело, а может, и нет.
– Не знал, что Генка обзавелся супругой на старости лет! – захохотал один из мужиков.
– Ты чего, забыл о его женитьбе? – пихнул его в бок другой.
Он выразительно вытаращился на приятеля. Потом мигнул в сторону Стеши, а потом снова кивнул приятелю. Тот соображал куда медленней, но все-таки и до него дошло, что приятель пытается ему что-то втолковать.
– А-а-а… – протянул он. – Гена нам говорил о своей жене. Значит, эта его жена и есть твоя тетя?
– Да.
Мужики посмотрели на Стешу с еще большим вниманием.
– Ага, понятно. А от нас ты чего хочешь?
– Вы же увезли девочек Гены.
Если эти двое и удивились, то виду не показали. Скорей всего, не удивились.
– Ну увезли. А тебе чего?
– Поговорить с ними хочу. Они могут знать, кто желал Гене зла.
– Ни хрена девки не знают! – сплюнул один из них, тот, что соображал хуже. – Мы у них спрашивали.
– Но мы можем отвезти тебя к человеку, который может тебе помочь, – добавил второй. – Согласна?
И какой у Стеши был выбор? Сама напросилась. Разумеется, она кивнула в знак согласия. Коли назвался груздем, так полезай в кузов.
– Только ты… этого… В машине назад садись. Подальше от нас.
Стешу это устраивало как нельзя лучше.
Она кивнула и была торжественно препровождена на стоянку машин. Прикасаться к ней мужики теперь опасались. Дверь перед ней открыли, но подсаживать не стали, зато дверь почему-то закрыли сами, попросив Стешу в машине ни к чему не прикасаться. Впрочем, Стеша и без их помощи забралась в тот самый черный «Ровер», владельца которого она так старательно искала все сегодняшнее утро. Искала и, похоже, нашла. Во всяком случае, теперь Стеша ехала в той же машине, в которой увезли девиц Гены.
И первым делом Стеша внимательно осмотрела сиденья, нету ли на них следов крови или борьбы, пощупала обивку, не влажная ли после недавней химчистки, даже под коврики заглянула, вдруг там что-нибудь найдется. Но ничего подозрительного ей обнаружить так и не удалось. Все было в порядке.
То есть машина хранила внутри салона вполне приемлемые следы пыли. И то количество, которое там собралось, явно было делом не одного дня. Значит, салон после транспортировки девиц не чистили. Значит, если с ними что-то плохое и сделали, то случилось это не в машине. Нет, ничего подозрительного Стеша увидеть не смогла. На мойке машина не была уже минимум несколько дней. И никакой химчисткой внутри салона не пахло. Ничего тут от постороннего, в данном случае Стешиного, взгляда не пытались ни вычистить, ни скрыть.
Это Стешу приободрило. Она вообще настороженно относилась к излишне чистым местам и слишком чистоплотным людям. Когда человек все время что-то вокруг себя или самого себя моет и чистит, то поневоле задумываешься, что же он хочет дочиста отмыть?
– Далеко нам?
– На Энгельса едем.
– Другой конец города!
– А ты куда-то торопишься, красотуля?
– Нет.
– Ну и расслабь булки. Довезем куда надо.
Ехали они и впрямь долго, но за все время пути мужики почти не разговаривали. Стеша сидела на заднем сиденье и имела возможность изучать их затылки. Что она могла сказать? Затылки были мощные. И под куртками у мужчин бугрились мыщцы. Оба они напоминали бывших спортсменов. У одного был сломан в нескольких местах нос, у другого уши. Шрамов на их гладких головах тоже хватало, что заставляло думать о многих потасовках, в которых этим двоим по молодости пришлось принять участие. На вид им было лет сорок – сорок пять. Пожалуй, это все, что Стеша могла сказать об этих людях.
Наконец машина свернула на улицу Энгельса, проехала по ней и остановилась возле многоквартирного дома. Это был микрорайон новой застройки. И здание было облицовано нарядными пестрыми панелями, прямо глаз радовался. Как-то сразу начинало казаться, что и жизнь в таком доме должна быть нарядной и богатой хорошими событиями.
Когда машина остановилась, один из спутников проворно выскочил из машины и, обежав кругом, открыл дверцу перед Стешей. Та изумилась такой галантности, протянула руку и с удивлением увидела, как мужика от нее прямо шарахнуло.
– Не тронь меня!
Удивившись, Стеша выпрыгнула из машины сама. На своих провожатых за грубость она не обижалась. Когда человек столько раз получал кирпичом или чем-то таким же увесистым по голове, он имеет право на свои маленькие причуды.
Внизу в подъезде сидел консьерж, который явно знал сопровождающих Стеши, потому что молча им кивнул и пропустил без лишних вопросов. Это Стешу ободрило еще больше. Все-таки, если что, есть свидетель, который видел, куда и с кем она пошла. Своим провожатым она до конца еще не доверяла. Странные они какие-то и непоследовательные. То хотели ее на диван прямо вдвоем завалить, а теперь от протянутой к ним руки шарахаются.
Поднялись на восьмой этаж, подошли к пятьсот сорок третьей квартире, позвонили, и дверь им открыла симпатичная девушка – азиатка в костюмчике горничной. Она тоже знала этих двоих, потому что не удивилась, ничего у них не спросила. Лишь зыркнула на Стешу враждебным взглядом своих темных раскосых глаз, но опять же возразить ничего не посмела и отступила в сторону.
– У себя?
Азиатка молча кивнула.
– Пошли, – толкнули здоровяки Стешу в спину.
Квартира была просторной. Не такой, чтобы чрезмерно, но вполне себе пристойной для жизни современного человека. И потолки высокие. И двери стеклянные. И блестит все вокруг. Впрочем, последнее должно было быть заслугой горничной с азиатской внешностью.
Они дошли до единственной закрытой двери и постучали.
– Войдите.
Отчего-то при звуке этого голоса внутри у Стеши все екнуло. Но хорошо так екнуло, по-доброму. Дверь перед ней распахнули, и она увидела высокого мужчину с идеально прямой осанкой, торопливо поднявшегося со своего места при виде ее.
Он приветливо улыбался Стеше широчайшей улыбкой.
– Девочка моя дорогая!
И, раскинув руки, пошел к ней навстречу, явно намереваясь ее обнять. И обнял. И расцеловал, словно Стеша была его давно потерянным ребенком, а теперь вот нашлась.
– Оставьте нас, – кивнул он охранникам и замершей рядом с ними горничной. Последняя пыталась что-то возразить, но ее просто отодвинули в сторону, и дверь закрылась, оставив Стешу и ее нового знакомого наедине.
Теперь у девушки появилась возможность осязать его в полной мере. Она была прижата к мужчине и могла лишь слышать ровный стук его сердца. Одет он хорошо, стильно и дорого. Стеша не удержалась и исподтишка пощупала ткань его рубашки. Шелковистое тонкое полотно… м-м-м… Так и тянет об него потереться щекой.
Стеша едва удержалась, чтобы не поступить именно так. Только зачем на ткани такой странный узор? На белом полотне тут и там в хаотичном беспорядке были разбросаны маленькие голубоватые пятнышки. Совсем не подходит к строгому стилю.
Зато запа-а-ах! Стеша втянула ноздрями запах. Пахло от мужчины тоже очень приятно. И вообще, когда от человека веет запахом роскоши, то он, этот запах, очень быстро всеми окружающими улавливается. Так вот тут запах присутствовал очень явно. Стеше это понравилось. Любила она этот запах, такой уж уродилась.
– Дай-ка мне тебя рассмотреть.
Мужчина отстранил пригревшуюся на его широкой груди Стешу и взглянул ей в глаза.
– Глаза у тебя мамины.
Странно, все говорили, что глаза у Стеши тетины. Да она и сама видела, что глаза у них с тетей похожи – шоколадные, глубокого и насыщенного цвета. А вот у мамы глаза были светло-карими. Тоже коричневый цвет, но совсем другой оттенок – невыразительный, а к старости так и вовсе блеклый.
– Вы знали мою маму?
– Что? – удивился тот и тут же уверенно воскликнул: – Конечно, знал!
– Так вы ее друг?
– И ее, и твоего папы. Мы дружили с ними с институтских времен.
И отступив на шаг, он слегка ей поклонился:
– Дядя Игнат, или для тебя просто Игнат. Неужели они обо мне ничего тебе не рассказывали?
Стеша старательно порылась в памяти, но никакого дяди Игната там не всплыло.
– Ну что ты! – вроде бы расстроился новый знакомый Стеши. – Не рассказывали обо мне ребенку! Это даже обидно. А о чем же они тебе рассказывали? Может, о том, как твой папа на пятом курсе, когда его как молодого специалиста должны были направить работать на АЭС в Сибирь, куда ему ехать категорически не хотелось, указал в своей автобиографии, что является потомком белогвардейского офицера. Об этом они тебе, надеюсь, рассказывали?
– Да, конечно, – обрадовалась Стеша, – об этом рассказывали, и много раз.
– Так это же я придумал!
– Вы?
– Ну да! – азартно подтвердил Игнат.
– Надо же, как интересно. Но только я так и не поняла, почему папу не взяли? Ну происхождение у него там, ну и что?
– Весь расчет строился на том, что строительство и эксплуатация таких жизненно важных для страны объектов может осуществляться только комсомольцами и коммунистами, желательно потомственными. А всякая там отрыжка буржуазии даже близко не должна приближаться к советским АЭС, чтобы, во-первых, не марать ее своим грязным прошлым, а во-вторых, чтобы не дать западным СМИ хоть малейший шанс поднять бучу, что бывшие крестьяне и рабочие сами ничего не могут, а вынуждены звать на помощь потомков белой кости.
– По-моему, к этому времени эти самые рабочие и крестьяне уже выиграли войну с фашистами, и всем в мире должно было стать окончательно ясно, что и без прежнего дворянского класса можно прекрасно прожить и даже преуспеть.
– Да, но в Советской стране такие граждане, у которых было не все безупречно с их происхождением, считались неблагонадежными. Путь к ответственным должностям им был закрыт. Никакого карьерного роста. И этому было свое объяснение. А вдруг спецслужбы недоглядят, и среди таких неблагонадежных втерся бы какой-нибудь диверсант или завербованный вражескими спецслужбами агент? Одно дело, если человек с дворянским происхождением дворы метет, какой от него особый может быть вред стране в целом? Никакого. Одна польза, дворы чистые. И совсем другое дело, если этот же человек возглавляет крупный энергетический узел. Тогда разговор уже совсем другой. Такие граждане считались потенциально склонными к вербовке. Ведь и агентов вражеских разведок тоже можно понять. Где же им было вербовать своих агентов, как не среди таких вот обиженных на советскую власть граждан?
– Тогда этот завербованный агент вряд ли бы стал привлекать к себе внимание. Наоборот, написал бы, что и папа его из рабочих, а мама из крестьян, и дедушка, и бабушка, и все до времен Адама и Евы только пахали, точили и важней сохи инструмента в руках не держали.
– Это ты понимаешь, а спецслужбы нашей страны решили перестраховаться. Так что папа твой на АЭС не поехал, чему был очень рад. Произошло все тихо и мирно. Когда весь его курс прибыл на место сбора, оказалось, что документов твоего папы нету. Что такое? Почему? Да, знаете, говорят ему, задерживаются ваши документы. Видно, придется вам остаться. Как же без документов-то ехать? Никак невозможно. Ну все его однокашники уехали, а папа твой остался. Через неделю пришли его бумаги, назначили твоего папу в какой-то котельной отрабатывать положенный после обучения срок. Для районной-то котельной он вполне годился.
Эту историю Стеша слышала много раз и от папы, и от тети, и даже от мамы. Выходит, этот дядя Игнат и впрямь их близкий знакомый? Почему же она никогда его не видела?
– А я уезжал, – объяснил ей Игнат. – Долгое время меня не было в стране. А как говорится, с глаз долой – из сердца вон. Тем более что в Советском Союзе вообще не рекомендовалось иметь друзей за границей. Ну еще страны соцлагеря кое-как терпели, Чехословакию там, ГДР, Югославию. Но я-то махнул в Штаты. Сначала в Израиль, а потом в Штаты. Нет, о таком знакомом твоим родителям лучше было сразу забыть, а то и у самих могли возникнуть неприятности. Я прекрасно знал эту милую особенность нашего тогдашнего руководства, поэтому и не писал своим друзьям, не порочил их доброе имя такой связью.
– Но потом времена изменились. Почему вы не объявились?
– Времена изменились, а твои родители переехали. Мне они своего нового адреса, сама понимаешь, не оставляли, потому что сами элементарно не знали моего. Некоторое время назад я вернулся, попытался разыскать своих друзей и с огорчением узнал, что их уже нету в живых.
– Да, папа с мамой умерли.
– Но я рад, что жива ты – их дочь!
И Игнат снова заключил Стешу в свои объятия. Это было, с одной стороны, приятно, но с другой – Стеша внезапно вспомнила, почему она оказалась в этом месте.
– Постойте! – высвободилась она из рук мужчины. – Но я же у вас не случайно оказалась. Я разыскиваю злоумышленника, прикончившего Гену.
– Какого Гену?
– Мужа моей тети!
– Ах, этого Гену…
Игнат теперь выглядел каким-то скучающим. Тема какого-то там Гены его мало интересовала. Но зато она интересовала Стешу.
Она пригляделась к так называемому другу своих родителей повнимательней. Высокий, седовласый, с бородкой клинышком. Волосы на голове уже почти совсем седые, а вот в бороде седины всего несколько нитей.
– Это вы! Вы там были! – воскликнула она, ткнув пальцем в Игната. – Вас там видела соседка – Галина!
– Та, что с рыжим ленивым котом?
– Она самая! Вы ее тоже видели! Вы были у Гены! Приезжали к нему.
– Сознаюсь. Был. Приезжал.
То, как быстро Игнат сознался в посещении Гены, несколько сбило Стешу с панталыку. Если Игнат причастен к убийству Гены, почему так легко признается в знакомстве с ним?
– И зачем вы приезжали к Гене?
– Я сделал это исключительно по просьбе твоей уважаемой тети.
Стеша совсем смешалась. Она ожидала, что Игнат примется отрицать, оправдываться, а он взял и признался, что имел контакт с Геной, приезжал к нему.
– Но при чем тут тетя?
– Твоя тетушка устала ждать, когда этот низкий человек даст ей в конце концов развод. Дело-то выеденного яйца не стоило, а он все тянул чего-то. Впрочем, я понимаю его тактику. Он понял, что у твоей тети водятся кое-какие денежки. И хотел срубить с нее по легкому отступные за свою подпись под их расторжением брака. Но прямо он ей об этом не говорил. Не такой он был человек. И даже совсем напротив, когда твоя тетя предложила ему деньги, разыграл перед ней целый спектакль, плакал, как мало она ценит его чувства.
– Набивал себе цену?
– Вот именно, – кивнул Игнат. – Я застал твою тетю в ужасном состоянии. Она была близка к отчаянию. У нее еще слушается это дело о наследстве с ее пасынком. Сама понимаешь, если бы вылез этот нерасторгнутый брак с Геной, получилась бы весьма двусмысленная ситуация.
– Брак с Александром Геннадьевичем был бы признан незаконным.
– Вот ты умница. Сразу чувствуются папины гены.
– Да, папа у меня был умный. Но вернемся к тете. О чем она вас попросила?
– О, она не просила! Твоя тетя – очень гордая женщина. Она просто пожаловалась мне на недостойное поведение ее прежнего супруга, и я предложил тете свои услуги по его… скажем так, вразумлению.
– Вы предложили тете поехать к этому Гене и припугнуть его?
– После моего возвращения в эту страну оказалось, что я человек далеко не бедный. У меня было достаточно средств, чтобы нанять себе двоих телохранителей. С одной стороны, это было сделано мной для сохранения престижа богача, вернувшегося из Америки с набитыми миллионами карманами. А с другой… Никогда не вредно иметь рядом с собой двух таких крепких ребят, да еще готовых за умеренную прибавку к жалованью решительно на все.
– На все на все?
– Я понимаю, на что ты намекаешь. Нет, мои орлы Гену не убивали. К чему? Нам удалось с ним обо всем договориться и так. Мы приехали с твоей тетей к его дому, он вышел, мои орлы с ним немножко потолковали, потом я потолковал. И в результате Гена слезно покаялся нам в своем поведении, извинился перед этой достойнейшей женщиной – твоей тетей, а затем мы с ним договорились, когда и в какой день он появится в ЗАГСе, чтобы подтвердить свое согласие на развод с тетей.
Значит, вот кто была та пожилая ухоженная дама в элегантном пальто, ботиночках и шляпке с вуалью, которую видела Галина. Это была тетя! Ну правильно! Все описанное идеально подходит к тетиному гардеробу. И любимая ее шляпка, которую тетя надевает во всех ответственных случаях, она как раз с вуалью. Шляпка была уже не первой молодости, но тетя тщательно ухаживала за своей любимицей, уверяя, что это особенная шляпка, которая всегда приносит своей хозяйке удачу.
В случае с Геной шляпка тетю тоже не подвела. Гена на все согласился. Поплакал, попросил прощения и обещал развод.
– Но почему же они не развелись тогда же?
– Не успели.
– Времени было достаточно.
– И я каждый день торопил твою тетю, просил ее не откладывать дело в дальний ящик. Мало ли что? Но у нее все время находились какие-то свои неотложные дела. Она получила от Гены согласие и считала, что он свое слово сдержит. А если не сдержит, то она всегда могла обратиться за помощью ко мне. И я бы ей снова помог. Но мы полагали, что Гена достаточно разумный человек и не станет испытывать свою судьбу. Когда скажут, придет и все подпишет.
– Но его убили!
– В этом-то и закавыка. Кому могло это понадобиться? Как ты думаешь?
Стеша развела руками, а потом откровенно призналась:
– Я думала, вам. Вы были моим единственным подозреваемым. Именно вы приезжали к Гене, угрожали ему, ваши люди его унизили.
– Слово-то какое – унизили! – невесело рассмеялся в ответ Игнат. – Знала бы ты, девочка, как можно «унизить» человека… А то, что мы сделали с Геной, – всего-то немножко поучили его уму-разуму.
– Ну хорошо, не унизили, но вы ему угрожали.
– Не было такого. Мы с ним поговорили, это да. А никаких угроз от нас не поступало. Зачем угрожать, он и так все правильно понял.
– Слушайте, но как же вы к нему приехали?! – осенило внезапно Стешу. – Как вы его нашли? Ведь у тети не было его адреса.
– Почему? Адрес был. Твоя тетя хорошо знала, где проживает ее бывший супруг.
– А мне она сказала, что адрес подсмотрела в протоколе осмотра тела.
– И там был указан адрес потерпевшего?
– Да.
– Прости, но тетя просто воспользовалась твоей неосведомленностью. Таких вещей в протоколах не указывают. Она тебя обманула.
– Но почему? Зачем ей было мне лгать?
– Возможно, она хотела… как это говорят, хотела сохранить свое лицо. Не хотела, чтобы ты знала, что она интересовалась этим Геной. В любом случае подробности тебе будет лучше спросить у нее самой.
– Да, спросить, – пробормотала Стеша. – Только как? Тетя в последние дни стала такой странной. Ей все время мерещится всякая чертовщина.
– Она мне об этом не рассказывала. Что за чертовщина?
– Это началось накануне убийства Гены. Сначала тете померещилось, что у нее на кухне лежит мертвый Сережа.
– Это, насколько я помню, ее очередной пасынок?
– Да. Он самый. Тетя даже позвонила мне, просила приехать, она была очень взволнована, и на шутку это совсем не было похоже. Но когда я приехала…
– Труп исчез?
– Откуда вы знаете?
– Классика жанра, – пожал плечами Игнат. – Пожилая одинокая женщина видит труп своего врага, но когда появляются свидетели, труп исчезает. Так… И что было дальше?
– Дальше…
Стеша рассказала, что дальше по квартире стали появляться пятна крови, которые исчезали опять же до того, как тетя успевала показать их свидетелям. Игнат слушал, посмеивался и кивал головой. Рассказ закончился, а Игнат не спешил ничего говорить, хотя настроение у него явно улучшилось еще больше.
Стеша была слегка сбита с толку реакцией Игната. Кажется, он совсем не был удивлен рассказом Стеши. И злоключения тети его не ужасали, а скорей веселили. Но как может чужое горе забавлять? Да, занятный дружок был у ее папы с мамой.
Даже странно, что они ничего не рассказывали о таком колоритном персонаже. Неужели и впрямь так сильно боялись, что их обвинят в дружбе со сбежавшим в США предателем? Хотя в те годы это было очень серьезное обвинение. И если бы маленькая Стеша в детской песочнице проболталась о том, что у ее родителей есть такой друг, у них могли быть неприятности по службе. Шанс небольшой, но он был.
И тут Игнат внезапно отвлек Стешу от ее мыслей, объявив:
– Мы должны помочь твоей тете! И сделать это нужно срочно!
– Вы считаете…
– Кто-то планомерно сводит твою тетю с ума. Говоришь, пятна крови приближаются к ее комнате? Уверен, что если ты позвонишь ей сегодня, она скажет, что очередное пятно разлилось уже прямо на пороге ее спальни.
– Я позвоню?
– Звони!
Стеша позвонила тете. Та ответила мрачным голосом. И Стеше не составило догадаться, что новое пятно не заставило себя ждать.
– Новые замки не помогли?
– Нет.
– А вы кому-нибудь давали ключи от новых замков?
– По-твоему, я сошла с ума?
Стеша не поняла, к чему конкретно относился этот вопрос тети. К тому, что она еще не сумасшедшая, чтобы в такой ситуации раздавать направо и налево ключи, когда замок поменяли как раз с той целью, чтобы новые ключи были у одной лишь тети. Или к тому, что тетя спрашивает мнения самой Стеши, сошла ее тетя с ума или только еще движется в этом направлении.
– Тетя, вы совершенно нормальная.
– Но пятно… Оно появилось вновь. И представляешь, какая досада, пока Лидия Петровна была у меня, пятна не появлялись. Я специально ходила смотреть. Но стоило Лидии Петровне уйти, как пятно возникло вновь!
– Возле вашей спальни?
– Да! Почти на самом ее пороге!
В голосе тети звучало неприкрытое отчаяния. А Стеша кинула на Игната взгляд, полный восхищения. Надо же, как он все предугадал!
– Тетя, мы сейчас приедем к вам с Игнатом.
Стеша специально так сказала, чтобы послушать реакцию тети.
А тетя обрадовалась:
– Ты его уже нашла? Как я рада! Ну и как он тебе? Как ты его находишь?
– Тетя, он тут рядом со мной.
– Все поняла. Тебе неудобно говорить. Потом поговорим. Но ты постарайся ему понравиться.
– Зачем?
– Он мой очень старый друг. Такой старый, что и вспоминать не хочется. И я тебя уверяю, что это такой человек, рядом с которым тебе стоит держаться.
– Игнат сказал, что сам лично приедет к вам и во всем разберется.
Последовало молчание. А затем тетя церемонно ответила:
– Что же, буду ему весьма признательна за помощь.
Даже в такой отчаянной ситуации тетя не забывала о хороших манерах. Все-таки тетя умела держать класс. Стеше такой высший пилотаж и не снился.
