Глава 39
Никакого волшебства в картине не было. Весь фокус скрывался в раме, большой, пафосной, роскошной. Внутри багета пряталось еще одно свернутое полотно. Посреди ночи оно, написанное светящейся краской, выползало через очень тонкую, почти невидимую щель, некоторое время закрывало основную картину и потом втягивалось назад.
– М-да, – крякнул я. – А если человек не проснется? Или он поймет, в чем дело?
Лариса почесала переносицу.
– Мирон у матери то же самое спросил. Она рассказала, что Игорь фишку с пейзажами-натюрмортами давно придумал, еще когда Настя его женой считалась, поэтому Сиротина о примочке знает. Лапин всегда тщательно изучал жертву. Картины доставались лишь обостренно-эмоциональным людям, склонным к походам по экстрасенсам, гадалкам, колдунам. Что же касается сна…
Лариса поежилась.
– Настя объяснила, что вариант с картиной предлагают только тем, кто смерть родственника заказывает и живет с ним бок о бок. Жена хочет убрать мужа, невестка – свекровь, зять – тещу, второй муж – ребенка супруги от первого брака. Все очень просто. Заказчик потихоньку ставит будильник на нужный час, тот звонит в неурочное время, допустим, в два ночи. А заказчик уже в комнате у двери, он пультом картину активировал. Спящий открывает глаза. Он разбужен внезапно, плохо соображает, а перед глазами у него светящаяся картина с жутким сюжетом. Человек теряется, не понимает, что происходит, пугается…
– Что случилось? Ты кричал, я прибежала! Почему не спишь? – к нему бросается член семьи, который этот спектакль организовал.
Муж-жена-мать-свекровь начинают говорить про картину, но пока жертва пытается объяснить, что ее напугало, родственник встает так, чтобы загородить полотно, тайком нажимает на пульт. Полотно снова становится прежней картиной. Игорь очень гордился своей выдумкой, называл себя гениальным художником убийства, а Поморова, своего отца, ремесленником.
Я молча слушал Ларису. Значит, Фаина Григорьевна Стеклова не зря подозревала свою дочь. Вероника заказала для мужа «Кошечку Хаврошечку», а после кончины супруга просто поменяла раму, сразу мазню, чтобы не вызывать кривотолков, не выкинула. Пара спала в разных комнатах, но между ними была внутренняя дверь. Смею предположить, что Вероника заводила и будильник, открывая створку, звук проникал в опочивальню Виско, тот просыпался. А жена нажимала на пульт. Когда бедный Егор, который боялся семейного безумия, цепенел от ужаса, заботливая женушка поила его водой и опять нажимала на кнопку. Картина принимала первозданный вид. Вот почему теща, взяв на одну ночь к себе «произведение искусства», не заметила ничего странного. Вероника не пользовалась пультом в ту ночь. И в минеральную воду умная дама какое-то лекарство добавляла, чтобы муж быстро засыпал и совсем одурманенным просыпался.
– Если правильного выбранного человека так пугать, – продолжала Лариса, – то он или сразу тапки отбросит, когда глаза откроет, инсульт от ужаса получит. Или спустя несколько недель умрет из-за постоянного стресса. Картины редко использовали, тщательно для них жертв подбирали, не всем это подойдет. Но Игорь очень гордился своей придумкой. Лапин решил, что дочери пора в семейный бизнес вливаться, он-то сам с малолетства Карефу занимался. Ну и велел Нине раму для картины шкурить, объяснил ей, что есть преступники, которых закон наказать не может, напел дочери в уши все то, что тренер своим ученикам внушал. Только его подопечные верили Андрею Ильичу, долгое время считали, что они дети-спецагенты, которые мир от жестоких преступников освобождают, прозрение у них не сразу наступило. Они росли в нищих семьях, без отцов, Поморин им отца заменил. Уйти из борьбы Карефу для тех, кого Андрей Ильич для себя отобрал, означало не только лишиться денег, что очень важно, но и потерять любимого родителя. А у Нины другая ситуация: дом – полная чаша, ей о куске хлеба для себя и матери думать не надо. Отец есть, бабушка. Когда девочка поняла, чем занимается ее семья, она перепугалась и позвонила родной матери.
– Стоп, – скомандовал Василий, – как Нина узнала про Настю? Где взяла ее телефон?
Лариса потерла щеки ладонями.
– У меня сведения от Мирона, а тот все от матери узнал. Мой рассказ может как испорченный телефон получиться. По словам Сиротиной, Нина ей звякнула рано утром, зашептала: «Я ваша дочь, только не бросайте трубку. Давно знаю, что вы в Москве. Бабушка с папой иногда про вас говорят, когда думают, что меня нет рядом. Но я их не раз слышала. Они ваше имя, отчество, фамилию называли. Я нашла вас в базе мобильного оператора. Мне очень надо с вами поговорить. Больше не с кем. Помогите!»
Анастасия приехала в парк около школы Нины, встретилась с девочкой во время получасовой перемены. Откровенно побеседовали. Нина умоляла:
– Придумайте что-нибудь, не могу я заниматься тем, чем велят отец и бабка. Хочу убежать. Но куда? Возьмите меня к себе.
Мать замялась.
– Я скоро выхожу замуж. Мой будущий муж ничего не знает о моей прошлой жизни. Как я ему объясню: кто ты такая?
Нина стала умолять.
– Назовите меня племянницей.
– Я не один раз говорила жениху, что не имею никакой родни, – пробормотала Настя, – он неладное заподозрит.
– Пусть я буду дочкой вашей внезапно умершей подруги, – придумала Нина, – а вы меня от приюта спасли.
– Можно легко выяснить, кто ты, – прошептала Анастасия, – паспорт проверить недолго.
Нина вскочила.
– Понятно! Ты меня бросила и не собираешься помогать. Без разницы мамаше, во что дочь втягивают!
– Нет, нет, – зачастила Настя, – первый адрес, куда Игорь придет в поисках тебя, – мой. Лапин сразу решит проверить, не у меня ли ты прячешься. Моя квартира не подходящее место, тебе нужно найти другое убежище.
Нина расхохоталась.
– Отлично. Спасибо. Я получила ценный совет. Ладно, сама справлюсь. – Потом она закричала: – Жаль, что у меня нет старшего брата! Вот он бы мне помог. Хорошо, когда есть старший брат. Старший брат в беде не бросит. Но у меня его нет! Нет у меня старшего брата! Мне никто не поможет.
Нина вскочила и убежала. Настя не успела ее остановить. Сиротина испугалась, что девочка натворит бед, стала думать, как поступить. Позвонить Галине Михайловне? Предупредить Игоря? Ни первое, ни второе невозможно. В конце концов ей пришло в голову попросить о помощи Мирона. Нина столько раз в истерике повторяла: «Старшего брата у меня нет», что Настя решила отыскать сына.
– Ты очень умный, – плакала Анастасия, – протяни сестре руку. Ей плохо. Придумай, где ей спрятаться…
Василий не смог сдержать эмоций:
– Ну и ну. Отличная мамочка. Я бы на месте Мирона ее послал далеко и надолго.
– Вы не знали Миру, – шмыгнула носом Лариса, – он очень интеллигентный, сказал матери: «Я подумаю». И вернулся домой, мы вместе жили, в этой квартире я не показывалась. Мы хотели пожениться.
Бумагина замолчала, когда тишина стала тягостной, я откашлялся:
– Гремлин утверждал, что вокруг Мирона постоянно вились девушки. Вас он считал запасным аэродромом, пользовался вами, когда никого лучше под рукой не было. А вы говорите про любовь, совместное проживание, женитьбу…
Лариса вскочила.
– Вот …! Он ко мне клеился! А я его лесом послала! Наглый! Противный! Грязный! Это Роман ни одной юбки не пропускал! Гремлин обозлился. Как это так? Все с ним спят, а Лариса не хочет?! И начал про меня гадости направо-налево рассказывать. Он врун! Подонок. И всегда завидовал Мирке, потому что Стен босс, а тупой Гремлин на вторых ролях и не бывать ему первым!
– Успокойся, – попросил Василий, – и не злись. Иван Павлович должен был такой вопрос задать, чтобы картину прояснить. Если верить Очагову, Мирон к тебе потребительски относился. Но сейчас мне, например, ясно, что он тебя любил. Иначе бы ты ничего про разговор Мирона с Анастасией не узнала, такое сообщают лишь очень близкой женщине. Да? Иван Павлович?
Я кивнул.
– Конечно. Я не хотел вас, Лариса, обидеть. Увы, иногда приходится не очень приятные вопросы задавать. И что Мирон придумал? Вы, наверное, знаете.
Лариса села, положила руки на стол и опустила на них голову.
– Устала я очень, но договорю. Встретиться с Ниной у школы, сказать ей: «Я твой старший брат от первого брака матери» – Мирка считал неправильным. Нина не поверит. Решит, что ее папаша и бабка какой-то финт придумали, те горазды на спектакли. Поэтому он подстерег ее после занятий, сделал вид, что просто мимо шел, столкнулся с Ниной случайно, пролил на нее воду из бутылки, которую в руке держал, начал извиняться. А потом предложил поработать у него на вечеринках. Мирон подумал, что им с сестрой нужно сначала познакомиться, подружиться. Нина должна проникнуться к брату доверием, вот тогда он ей правду сообщит. И все получилось, как он думал. Мира очень умный.
Лариса зашмыгала носом.
– Был умный. Был. Он хитрый план в деталях разработал. Матери Ильи Рыбакова Галина Михайловна не заплатила денег за работу…
Я посмотрел на Василия. На самом деле старуха передала конверт экономке, а Маргарита Львовна не отдала его маникюрше.
– Нина предложила приятелю: «Давай изобразим мое похищение, потребуем от бабки сто шестьдесят тысяч рублей. Она их сразу заплатит, ты выкуп Алине Марковне отдашь. А я домой поеду».
Илья обрадовался и согласился. Но ему весь план не сообщили. Нина не собиралась к отцу и бабке возвращаться. Мирон хорошо зарабатывал, он снял квартирку в Москве. Нина собиралась там жить, но сначала брат с сестрой решили Галину Михайловну припугнуть. Внучка ей эсэмэс послала. «Помоги. Я в избе, в деревне Коклюшки заперта». Мирон оделся в футболку, как у Нины, и джинсы. Стен был не крупным, но все равно больше девочки, та совсем мелкая, хоть и длинная, майку он специально в магазине купил, там на ней нужную надпись сделали. Парик нацепил, у него их были горы для вечеринок. Ну и что получилось? Галина Михайловна на своей машине прикатила.
– Она умеет водить? – уточнил я, вспоминая, как старуха говорила мне про шофера, который много лет в семье служит.
– Я ее за рулем видела, – хмыкнула Лариса, – сто лет в обед карге, а ловко с тачкой обходится. Ребята услышали шум мотора. Нина спряталась в шкаф, Мирон лег на кровать, лицо прядями парика прикрыл. Они как рассчитывали? Бабка войдет, начнет звать: «Нина, Нина!» Увидит на кровати человека, приблизится, примет в полумраке Мирона за внучку, наклонится, чтобы посмотреть на нее, и тут Мирон ее схватит, на кровать опрокинет, удержит. Нинка из гардероба выскочит, свяжет старуху. Брат с сестрой потребуют от Галины всю правду про борьбу Карефу рассказать. Пригрозят: если не будешь откровенной, убьем, закопаем тело, никто его не найдет, все будут думать, что бабка ума лишилась, на улице заблудилась и сгинула. Часто такое случается, пенсионеры постоянно пропадают. Галина испугается и признается. Диктофонная запись останется у ребят, они Лапиной объяснят:
– Не смей искать Нину, не пытайся ее в семейный бизнес втягивать, иначе аудиозапись в полицию передадим, вас с Игорем посадят.
Потом они уедут. Рано утром появлюсь я, прикинусь, что заблудилась и, чтобы правильную дорогу найти, в ближайшую избу войду, а там… старуха на кровати связанная. Я освобожу Лапину и в Москву вернусь. Нина поселится в снятой квартире, домой никогда не вернется, они по-прежнему будут с братом вечеринки устраивать, а я выйду замуж за Мирона. Все лучше некуда сложится.
Я не склонен осуждать чужие, пусть даже идиотские поступки и планы. Но тут я не сдержался:
– Это просто бред. Он мог прийти в голову только девочке-школьнице и парню, у которого нет ни малейшей сообразительности.
– Глупее я ничего в своей жизни не слышал, – подхватил Василий, – даже в идиотском сериале такой сюжет не прокатит. Нет смысла объяснять, где в «гениальной» задумке прорехи, потому что вся идея – одно сплошное кретинство. Нина тупая! Мирон кретин!
– Мирка был очень умный, – оскорбилась Лариса, – не смейте мертвого обижать. Как вам не стыдно!
Василий замолчал, вместо него заговорил я:
– Простите нашу эмоциональность. Ваш план не удался? В избе нашли сумку, в ней пропуск в институт на фамилию Бумагиной. Когда вас спросили об удостоверении, вы соврали, что у вас украли сумку с документами. Но теперь понятно, что вы приезжали в деревню! Да?
Лариса кивнула.
– Я вошла в избу, крикнула: «Эй, хозяева, заблудилась я. Подскажите, где поворот на Москву. Не туда заехала». А в ответ тишина. Я удивилась, ожидала, что Галина Михайловна закричит: «Помогите». Я зажгла фонарь, поднесла к кровати, а там… Ой, не могу говорить об этом.
– Не надо, – согласился я.
– Мирон лежит, – зашептала Бумагина, – лица нет… разбито вдребезги… По одежде я поняла, что это он. Побежала во двор, мне плохо стало. Свою машинку я оставила в начале улицы. Подумала, так правдоподобнее выглядит, заблудилась вроде, подъехала к селу и пошла жителей искать. А сейчас хочу к автомобилю бежать, но ноги не слушаются. Кое-как за забор выползла, ноги от щиколоток до коленей словно из манной каши, на землю опустилась и вдруг… Из-за избы малолитражка выскочила. Она стояла так, что я ее не видела. За рулем Галина Михайловна сидит, на улице уже рассвело, она окна в обеих передних дверцах опустила. Меня бабка не заметила, я в траве сидела за кустом, зато мне ее шикарно видно было. Чуть не умерла от страха, дошло до меня, что бабка Мирона убила, Нину увезла. Сзади у нее все наглухо затонировано, не понятно, кто там на сиденье сидит, но Нинка точно там должна быть, больше негде ей находиться.
Лариса разрыдалась.
– Вот и все. Я кое-как поднялась, добрела до машины, за руль плюхнулась, по шоссе порулила. Езжу я не очень бойко, права полгода назад получила, машинка у меня старая, купила подержанную, совсем недорого. Пока по дороге плюхала, поняла, что произошло. Наверное, старуха сообщение не сразу заметила. Нинка его в десять вечера отправила, она как предполагала: Галина увидит текст, живо покатит, максимум в полночь в селе окажется. На улице темно будет. Но, похоже, бабка эсэмэску под утро увидела, часа в четыре, и полетела. А мне Нинка строго к семи прикатить велела. Вот мы чуть и не столкнулись. Как до Москвы добралась, не помню. Как сумку посеяла, понятия не имею, она у меня на плече висела, маленькая такая. Понятно, что в деревне обронила, но возвращаться туда даже под страхом смертной казни не стала бы. Хорошо, что я машину не заперла, ключи там оставила, у меня они все на одном колечке: от дома, автомобиля. Я на квартиру, которую Мирон снимал, приехала, свои вещи живо собрала, кое-как по пакетам распихала и вот сюда в мамину нору вернулась. Вечером мне тетка позвонила и спросила:
– Лариса? Хотите с Мироном встретиться?
Во заявленьице! Я так и села.
– Где?
Она так спокойненько:
– Учитывая ваш образ жизни, то явно не в раю, а в аду местечко подготовили для Бумагиной. Стен вас там поджидает. Если пока желания с чертями общаться нет, вам нужно забыть глупости, которые Мирон болтал, и никогда никому ничего про деревню Коклюшки, избу и все прочее не трепать. Ясно?
А мне так страшно стало, я спросила:
– Вы кто?
В ответ прозвучало:
– Та, кто все знает. Сиди и не чирикай, а еще лучше сваливай в другой город. Иначе в полиции узнают: Бумагина в избе была, Мирона убила.
Сразу я скумекала: голос старый, надтреснутый, хриплый. Точно Галина Михайловна на проводе. Она меня, несмотря на то что я в траве сидела, заметила. Надо бежать. Но куда? Где жить? На что? Денег нет. Заперлась дома, решила никого не впускать. А потом вы появились…
Лариса заплакала.
Василий сунул ей в руку бумажную салфетку.
– Пара вопросов есть, – продолжил я. – Как вы узнали Галину Михайловну? Встречались с госпожой Лапиной?
Лариса вытерла лицо.
– Нет. Нинулька фото старухи показывала. Она, когда про бабку рассказывала, телефон вытащила и давай его мне в нос совать: «Смотри, какая морда противная, злая, мерзкая».
– М-да, – крякнул Бурмакин, – хорошие такие, семейные отношения!
– Проясните теперь еще один момент, – попросил я. – Очагов видел, как Нина и Мирон после вечеринки уехали на его машине. Нина проболталась Роману, что они собрались в Коклюшки. По мнению Гремлина, девочка хлебнула вина и поэтому стала излишне откровенной. Больше Мирона никто живым не видел, а Нина пропала. Ночью или ранним утром в избе произошло убийство и похищение. Вы видели труп парня, уезжающую Галину Михайловну. Так?
– Да, все верно, – кивнула Лариса.
– Очагов утверждал, что вы ему ранехонько позвонили, искали Мирона. Вы говорили, что одна из преподавательниц привезла из командировки очень красивые рубашки. А вы хотите одну Мирону купить, но сомневаетесь в расцветке. Смысла врать Очагову никакого нет. Вы с ним беседовали?
Лариса закрыла лицо руками.
– Да.
– Но прекрасно же знали, что Стен мертв, – продолжал я. – Странное желание – приобрести сорочку для покойника. Да еще просить Романа подсказать вам, где ваш любовник. По словам Гремлина, до того разговора вы с ним ни разу по телефону не общались.
Бумагина обхватила ладонями голову.
– Ну… Мирона найдут… в общем… ну… мертвого. Вдруг решат… что я его… того… испугалась… Ну… и подумала: могу сказать: «Никогда в ту избу не заглядывала! У Очагова спросите, я ему с утреца позвонила, Мирона искала, обновку ему присмотрела. Разве мертвому новая шмотка нужна?» Это убедит всех, что я ничегошеньки не знаю…
Лариса разрыдалась. Я отвернулся к окну.
Натурщица осмотрела Мирона, обнаружила сильный удар по лицу, тогда поняла, что он мертв, впала в истерику, кое-как добралась до дома. Но Лариса сообразила, что ей понадобится алиби, и постаралась его организовать. Уж в который раз я констатирую: я даже не представляю, на какие поступки способен слабый эмоциональный пол.
