XV

Так звучало предсказание астролога. Три незамысловатые фразы, которым Пол упорно не желал верить. Что могут знать о нас звезды? Первое пророчество уже сбылось. Полу хотелось крикнуть: «Ну и что?!» – но слова мастера Вона крепко засели у него в голове. О чем бы ни думал Пол, мысли неизбежно ускользали в направлении пророчества. Он подарил человеку жизнь. Следует ли из этого, что у кого-то он жизнь отнимет? Но у кого и каким образом? Несчастный случай исключался. Насколько это неизбежно? И что означает в таком случае третья фраза? Вы жизнь потеряете. Свою? Конечно, чью еще жизнь можно потерять. Ребенка? Кристины? Объясниться астролог не пожелал.

Пол не мог усидеть на месте. Он подошел к борту парома и стал любоваться игрой солнечного света на серой воде. За дверями машинного отделения тяжело ухал дизельный мотор. Трое подростков в школьной форме пялились каждый в свои «геймбой». У противоположного борта Пол увидел продавца из мясной лавки на Ламме, у ног которого стояла тачка с мороженой свининой. Тот приветливо кивнул Полу.

«В вашей жизни появится человек, но он не переживет этот год» – так сказал астролог Кристине. Что, если он имел в виду не его, а сына?.. Пол рассмеялся про себя. Что за чушь? С каких пор он стал таким суеверным? Собственные мысли на эту тему казались ему глупыми и оскорбительными. Он ни за что не решился бы высказать их вслух. Тем не менее они тревожили его. Пол сам не понимал, что с ним происходит. Неужели всему виной первое сбывшееся предсказание? Следует ли из этого, что и двум оставшимся надо поверить? «Чушь! – думал Пол. – Идиотизм! Нашел чем забивать голову!»

Паром толчком причалил к берегу в деревне Юнсювань. Деревянный причал затрещал под тяжестью судна, половина свиной туши соскользнула на палубу. Пол помог мяснику снова уложить ее в тачку, медленно спустился по пирсу к почтамту и пошел к деревне. Теперь он был дома, на Ламме, где покачивались на воде знакомые рыбацкие лодки, а воздух пах солью и морем. Почти все магазины в деревне располагались на одной-единственной узенькой улочке, гордо именуемой Мейн-стрит, где можно было прогуливаться, позабыв о том, что время – самая драгоценная вещь на свете. Здесь никто никуда не спешил. Даже машины не попадались Полу во время ежедневных прогулок по зеленой холмистой долине и скалистым берегам. Когда солнце садилось за горами острова Лантау, небо окрашивалось в темно-красный цвет. За три года Пол успел сродниться с Ламмой и покидал ее неохотно. Все здесь вселяло чувство уверенности, наполняло душу радостью и покоем. Даже те три дымовые трубы угольной электростанции в Юнсюване.

У госпожи Ма Пол купил овощей, фруктов и свежего тофу. Потом зашел к господину Ли за бутылкой вина и свернул на дорогу до поселка Тайпэн. Теперь он ничего не слышал, кроме птичьего щебета, треска цикад, детских голосов да стука посуды в придорожных домах.

Дома он прежде всего занялся садом. За время отсутствия Пола тот успел прийти в запустение. На террасе валялись сломанные веточки и лепестки цветов. В бамбуковых зарослях торчало несколько сухих стеблей. Бугенвиллею нужно было срочно обрезать. Пальмы в кадках на террасе – освободить от мертвых коричневых листьев. Пол немедленно принялся за работу, надеясь, что уборка, готовка и возня с растениями хоть немного его отвлекут.

Когда в саду все было сделано, он тщательно прибрался в доме, сварил на ужин суп, включил компьютер и вошел в электронную почту.

Там обнаружилось новое письмо. Имени отправителя не значилось. Пол хотел было удалить его непрочитанным, но потом передумал и открыл.

Тема: Проверка

Принято: 11:25

Привет, Пол, это проверка связи

Как добрался до Гонконга?

Буду рада получить от тебя весточку

Привет с Чанлэ Лу

Инь-Инь

Он покинул Шанхай всего четыре дня назад, но за это время успел позабыть и Инь-Инь, и Да Луна, и Минь Фан. Беременность Кристины задала его мыслям совсем другое направление. Кроме того, Пол устал. Поэтому его ответ состоял из нескольких формальных вежливых фраз и обещания позже написать обо всем подробнее.

На следующее утро он завтракал в комнате Джастина. Пол редко в ней убирался и даже вчера не стал делать этого. Осторожно, словно боясь разбудить спящего, открыл дверь. В детской все было белым: потолок, стены, пол – и Пол зажмурился, ослепленный солнечным светом. Посредине стояла белая кровать. Натянутая поверх нее москитная сетка колыхнулась, когда Пол открыл дверь. На стене плясали тени бамбуковых стеблей. Только у потолка, как два случайных мазка цветной краски, раскачивались китайские фонарики – красный и желтый. С полок смотрели плюшевые игрушки: две обезьянки, тигр и медведь, сменившие множество хозяев, судя по потертым шкуркам. Рядом стояли любимые книги Джастина. Пол вошел в комнату и закрыл дверь. На полу и полках уже лежал тонкий слой пыли. Сможет ли Пол впустить в эту комнату другого ребенка? И что в таком случае будет с курточкой и сапогами Джастина? И с его ростовыми метками на куске дверной рамы, который Пол привез сюда из своей старой гонконгской квартиры?

Как они вообще станут здесь уживаться? Джош переедет в спальню Пола, для Кристины придется отгородить часть гостиной. Ну а их ребенок со временем займет эту комнату. Что тогда делать с плюшевыми зверями? С книгами? С воспоминаниями?

Джастин тоже бывал на Ламме. В последний год его жизни, еще до объявления диагноза, они приезжали сюда один или два раза – купаться и бродить по горам. Пол вспомнил, как они стояли на верхней палубе парома, сразу за будкой рулевого, и он объяснял Джастину устройство моста. Ничто не ускользало от спокойных голубых глаз этого мальчика. Стояла поздняя осень, но день выдался безоблачным и теплым. Мередит оставалась дома или же была в командировке. Они с Джастином дошли до пляжа в Ло-Со-Шин. В павильон на вершине холма Пол внес сына на плечах. Потом они устроили пикник на берегу, где теплый песок так и лип к коже. Отец и сын, они понимали друг друга без слов. Обратно от Сокквуваня до Абердина плыли на лодке. Сидели на скамье у самого носа, плевали за борт арбузные семечки и выдумывали истории. Лодка покачивалась на волнах, брызгала белая пена, и Джастин визжал от восторга.

Пол прикрыл глаза и вдруг увидел перед собой сына. Не нужно бояться следовать за счастьем, даже если оно всего лишь иллюзия, хранящаяся в глубинах памяти, даже если оно связано с болью, которую почти невозможно вынести. Потому что забвение – это предательство. Оно – ближайший сподвижник смерти.

«Мы должны понять, хватит ли места в нас самих, остальное образуется само собой» – так говорила Кристина.

Так неужели его «да» будет достаточно, чтобы разрешить все связанные с ребенком проблемы? Или Кристина права, а он все слишком упрощает? Внезапно Пол усомнился в собственных словах.

Так хватит ли в нем места? Как будет их ребенок жить в одной комнате с братом, которого так никогда и не увидит? Сможет ли Пол качать колыбельку младшего сына без того, чтобы видеть старшего? Сколько страха, любви он еще в состоянии вынести? Будет ли ребенок здоровым? Что, если Пол будет вздрагивать при каждом его крике или неосторожном движении и высматривать на его теле признаки смертельной болезни? Синяк – это всего лишь синяк, и кровотечение из носа не всегда смертельно, но он должен обезопасить ребенка, ради его же блага. При этом будущий сын или дочь ни в коем случае не должны заметить отцовского страха. Возможно ли такое?

Ответа на этот вопрос у Пола не было. Равно как и на множество других, которые встали перед ним с тех пор, как он узнал о беременности Кристины. Неужели в пятьдесят три года ему суждено еще раз стать отцом? Возможно. Хотя и трудно было представить себе, как это все будет происходить на самом деле. Где они станут жить? Только не в Ханхау, на двенадцатом этаже и на пятидесяти квадратных метрах. Такое просто невозможно. Но хватит ли места в его доме хотя бы на четверых?

«Мы достаточно стары, чтобы доверять своей интуиции, тем более если другого выхода нет».

Все верно, остальное покажет время. Что говорит ему внутренний голос? Что Пол хочет этого ребенка. Это подарок судьбы, которого он не может не принять. Это «да», прозвучавшее явственно, страстно, вопреки всем сомнениям, он услышал сразу. «Да» из глубины души, какие еще могут быть возражения?

Когда вечером он вошел в Интернет почитать «Нью-Йорк таймс», в почте было еще одно письмо от Инь-Инь. Пол пробежал его глазами.

Тема:????

Получено: 9:48

Привет, Пол. Спасибо за быстрый ответ. Рада, что у тебя все хорошо.

У меня, к сожалению, не так. Сплю плохо, играю плохо. Мне не до Моцарта и Мендельсона, когда мыслями я совсем в другом месте. Тем более не до Иоганна Себастьяна (я имею в виду не Баха;-). Вчера снова была у адвоката Чэня. То, что он говорил об Интернете, не идет у меня из головы. Чэнь сказал, что Интернет – Давидова праща двадцать первого века, и это придает мне мужества. Не знаю, что он имел в виду, но звучит красиво. Адвокат не видит никакой опасности в том, что я пойду в интернет-кафе и обо всем напишу в каком-нибудь блоге. Я сделаю это анонимно и никому ничего не скажу. Главное, чтобы из текста нельзя было понять, где все происходило и кто писал. А ты как считаешь, пройдет? Разумеется, риск есть всегда. Завтра мой брат возвращается из Ханчжоу. Послушаю для начала, что он скажет. Потом напишу.

Инь-Инь

Пол плохо воспринимал текст с экрана, поэтому распечатал письмо, перечитал его еще раз и только после этого сел за ответ.

Тема: Действуй

Привет, Инь-Инь, спасибо за весточку. Я согласен с Чэнем в том, что Интернет – едва ли не единственный ваш шанс. (Ты и правда ничего не слышала о Давиде и Голиафе?) Обеспечить анонимность нетрудно, в этом я тебе помогу, если хочешь. Можешь для начала переслать текст мне, я его посмотрю, подправлю, если потребуется. На Ханчжоу я, честно говоря, не особенно рассчитываю. Не поддавайся на уговоры брата, действуй!

Привет с острова Ламма

Пол

Пол отправил письмо, и тут позвонила Кристина. Она извинилась за поведение матери в ресторане и в очередной раз услышала от Пола, что беспокоиться не о чем.

В словах ее матери он не услышал намерения ни обидеть его, ни оттолкнуть. Просто У Цзе слишком стара, чтобы тратить время на пустые вежливые фразы. Она заботится о дочери и внуке. Ее подозрительность вполне понятна, тем более если учесть, как сурово обошлась жизнь с ней самой. Но как бы ни была ему симпатична мама Кристины, жить с ней под одной крышей он бы не рискнул. Оставаться в Ханхау ей также невозможно, этого не допустит Кристина. Что же делать в таком случае? В домике на Ламме? Ну, недели две-три он, возможно, выдержит… Нужно подыскать ей жилье где-нибудь поблизости, лучше всего в Юнсюване, у подножия холма. Оттуда до его дома пятнадцать минут пешком. Правда, в гору.

Кристина удивляла его все больше. Женщина, которую он любил, сорокатрехлетняя мать-одиночка, владелица туристического бюро, в мгновение ока превратилась в послушную китайскую дочь. Пол видел – по ее глазам, мимике, – как неприятны были ей вопросы матери. Но Кристина не возражала, не перечила, не затыкала ей рот. Только не на людях, не при чужом человеке, тем более иностранце.

Внезапно Пол почувствовал себя оплетенным такой плотной сетью обрядов, ритуалов и условностей, что стало трудно дышать. С рождением ребенка он станет частью китайской семьи, независимо от того, поженятся они с Кристиной или нет. И сейчас его счастье зависит от того, сможет ли он со всем этим справиться.

Через два дня поступило еще два электронных письма от Инь-Инь.

Тема:????

Получено: 0:59

Привет, Пол. Буду краткой, потому что собираюсь идти спать.

Итак, брат вернулся со своей партийной конференции. По сути, он ничего не добился. Слышал разве краем уха о расследовании неких инцидентов, связанных с «Саньлитунем». Он страшно разочарован. Говорит, надо набраться терпения. Мы не должны ничего предпринимать, пока расследования не закончатся. И по-прежнему ничего не хочет слышать об обращении в суд или публикации в Интернете. «Все равно нам не победить партию», – говорит он. Но меня не интересует политика. Мы с папой хотим, чтобы люди, которые отравили озеро и стали виновниками болезни мамы и других жителей нашей деревни, были наказаны, только и всего. Когда брат говорит о «новом Китае», он имеет в виду новые дома, дороги, машины, мосты, фабрики. Но мне кажется, здесь надо добавить кое-что еще. В «новом» Китае люди должны признавать совершенные ошибки и по возможности исправлять их. Другая «новизна» мне не нужна, потому что ничем не отличается от того, что было раньше. Он ведь никогда не был трусом, мой брат, и на этот раз признал мою правоту. Именно так он и сказал: «Ты права», – не помню, когда слышала от него такое в последний раз. Но сейчас не время, говорит он. Надо выждать момент, и он обязательно наступит, в этом брат уверен. Сколько раз я уже об этом слышала! Не время для чего, для справедливости? Если нам так важно ее добиться, почему бы не сделать это здесь и сейчас? Если же нет – никакое время не переломит ситуацию. И еще брат сказал, что я слишком много общалась с тобой. Тут я разозлилась не на шутку. Или он считает, что у меня нет своей головы на плечах? Я немедленно начинаю писать обо всем, что нам пришлось пережить и что удалось выяснить. Текст пришлю тебе, может, что-нибудь добавишь. А как только все будет готово, немедленно выложу его в Сеть. А мое прослушивание все равно придется перенести на другое время. Я сейчас не в том состоянии, а третьего шанса мне никто не даст.

Буду рада снова видеть тебя в Шанхае.

Инь-Инь

Тема: Саньлитунь

Принято: 3:44

Во вложении текст о маме, «Саньлитуне» и нашей деревне. Не думала, что он дастся мне так тяжело. Но гнев придал мне силы. Лу уже читала мой шедевр и пришла в такую ярость, что чуть сама не села писать – на «Саньлитунь», в городскую администрацию, премьер-министру – куда угодно. Хоть самому Вэнь Цзябао, вместе со всем политбюро! Подправь, пожалуйста, что не так, и, если надо, дополни. Я немного нервничаю, ведь я не героиня и не борец за правду. Я всего лишь хочу помочь отцу.

Инь-Инь

Пол сидел на террасе с чайником чая и миской китайских слив личи. С замиранием сердца он открыл документ во вложении, пробежал его глазами и вздохнул с облегчением. Текст получился блестящий. Ничего лишнего, только факты. При этом болезнь Минь Фан была описана с таким чувством, что даже Пол едва не задохнулся от ярости. Невозможно было представить себе, чтобы эта статья кого-нибудь оставила равнодушным. Пол перечитал ее, на этот раз высматривая места, где Инь-Инь могла бы себя выдать. Но и в этой части она оказалась на высоте. Из текста следовало, что его автор хорошо знаком с положением дел в деревне, только и всего. Изменения, произошедшие с Инь-Инь после их первого разговора в ресторане, были разительны. Пол восхищался последовательностью, с которой она воплощала свою идею в жизнь.

Он вернулся в дом, слегка подкорректировал распечатанный текст и сел писать ответ.

Тема: Саньлитунь

Привет, Инь-Инь, и прими мои поздравления: твой текст удался, более чем удался! Будь уверена, он возымеет должное действие. Пересылаю тебе его со своими поправками. Даже если ты не героиня – снимаю шляпу. То, что ты сделала, удивительно. Надеюсь, наши усилия не пройдут даром. Держу за тебя пальцы и с нетерпением жду весточки.

Всего наилучшего,

Пол

На следующий день пришло еще два электронных письма из Шанхая.

Тема: срочно

Получено: 0:56

Пол, большое спасибо за редактуру. Все поправки я приняла, твой китайский просто удивителен. Сегодня собираюсь в Пудун. Моя знакомая знает там один чайный дом, где без проблем можно воспользоваться Интернетом. Главное – не оставлять следов, хотя риск есть всегда. Стоит мне почувствовать страх, как я начинаю думать о родителях. Это верное средство, я прибегала к нему и во время работы над текстом. Я очень волнуюсь. Что произойдет после того, как я щелкну на «отправить»? Меня пугает необратимость процесса, ты меня понимаешь? Надеюсь, ты не считаешь меня дурой. Интересно, мы одни такие или есть еще деревни с похожими проблемами? Хватит ли у кого-нибудь мужества написать комментарий к моей истории или отреагировать на нее в какой-либо другой форме? Буду держать тебя в курсе. Помни обо мне и пожелай мне удачи.

Твоя совсем-не-героиня

Инь-Инь

Тема: Сделано!

Получено: 4:17

Сделано! Сделано! Сделано!

Я только что разместила его в Сети!

Не чувствую ничего, кроме облегчения. Никакого страха! Теперь я могу сказать о себе то же, что и отец: мне терять нечего. Даже если они меня вычислят – что с того? Арестуют? Посадят за решетку? Но я всего лишь студентка консерватории, и я ничего не боюсь.

До скорого!

Инь-Инь

Ничего, кроме облегчения. Пол искренне радовался за Инь-Инь, но предательский страх уже отзывался в желудке неприятной щекоткой. Инь-Инь решилась, она опубликовала текст в Сети. Для кого? Для нескольких сотен пользователей, которые, прочитав, тут же о нем забудут? Или же тем самым она запустила цепную реакцию, которую уже никто не в силах остановить? В последнем случае ситуация уже вышла из-под контроля, и текст распространяется с быстротой молнии на аудиторию, которой позавидует любое СМИ. Что же произойдет, если Чэнь все-таки заблуждался и полиция вычислит Инь-Инь? Кем она предстанет в их глазах, обыкновенной студенткой?

Время для сомнений было самое неподходящее. Пол написал Инь-Инь письмо, в котором еще раз пожелал ей удачи, восхитился ее мужеством и умело составленным текстом. Назвал ее «маленькой героиней», вопреки всем ее отговоркам, и попросил держать его в курсе.

Потом приступил к своим обычным делам. Но за день, вопреки обыкновению, еще не раз проверял электронную почту. Новых писем не поступало.

На следующее утро Пол, после нескольких безуспешных попыток дозвониться, отправил Инь-Инь электронное письмо. Спустя три часа зазвонил телефон.

– Где Инь-Инь? – спросил мужской голос.

Пол узнал его, однако на всякий случай решил удостовериться:

– Господин Вайденфеллер?

– Да, где она? – нетерпеливо повторил приятель Инь-Инь.

– Но откуда мне знать?

– Последние десять дней она больше общалась с вами, чем со мной, – раздраженно ответил Иоганн Себастьян.

– Я уже неделю как в Гонконге, все это время мы не общались. – Пол злился оттого, что ему приходится оправдываться.

– И вы не догадываетесь, где она может быть?

– Может, у родителей?

– Нет, им я уже звонил.

Судя по голосу, Вайденфеллер был обеспокоен не на шутку.

– И давно вы ее разыскиваете? – поинтересовался Пол.

– Мы договорились встретиться вчера вечером, но я не застал ее дома. Соседка сказала, что видела ее утром, потом ушла на работу, а когда вернулась – Инь-Инь не было в квартире. Ноутбук и мобильник она унесла с собой. Никто не знает, куда она подевалась. Я искал ее в консерватории. У брата она не объявлялась вот уже несколько дней. – Вайденфеллер сделал паузу, чтобы перевести дух, и повторил свой недавний вопрос, на этот раз почти умоляющим тоном: – Неужели вы совсем не догадываетесь, где она может быть?

– Нет. – У Пола ноги стали ватными от страха.

– Когда вы в последний раз выходили с ней на связь?

– В Шанхае, когда прощались, – солгал Пол.

Раз уж Инь-Инь не рассказала Вайденфеллеру о своей интернет-акции, на это у нее были причины. Пол не имел права нарушать ее тайну.

– Что, если она у своей сокурсницы, с которой они вместе занимаются? – предположил Пол. – Не волнуйтесь. Уверен, она вот-вот появится.

– Надеюсь, – пробурчал Вайденфеллер. – Позвоните мне, как только что-нибудь узнаете.

– Разумеется, и вы мне тоже, – отозвался Пол.

Он вышел в сад и набрал номер адвоката Чэня.

– Это Лейбовиц, вы меня помните?

– Ну конечно. Ваша подруга Инь-Инь была у меня пару дней назад и…

– Она последовала вашему совету и выложила в Интернет историю своей матери, – перебил Чэня Пол. – И пропала.

Некоторое время адвокат молчал.

– Она сделала это в интернет-кафе, как я ей говорил?

– Да. Насколько я знаю, она воспользовалась Интернетом в некоем чайном доме в Пудуне и приняла все меры предосторожности.

– Странно… – пробормотал адвокат. – Значит, она как-то выдала себя в тексте…

– Нет, я читал текст. Он был составлен безукоризненно, я не обнаружил в нем ни малейшего намека на личность автора. Даже не представляю себе, каким образом ее могли бы вычислить.

– Ну, мало ли… Достаточно малейшей оплошности…

– Я читал ее текст, она мне его пересылала, – перебил адвоката Пол.

– Она вам его – что? – переспросил Чэнь.

– Пересылала, на проверку.

– Каким образом?

– По электронной почте, разумеется. – Голос Пола дрогнул.

– Проклятье! – выругался адвокат. – Как она могла? Или не догадывалась, что ее электронную почту проверяют? – (Пол застонал.) – Это все объясняет, – продолжал адвокат. – Неужели вы не заметили ничего подозрительного ни в Иу, ни в Шанхае?

– Нет, – ответил Пол, и тут же в голове словно что-то прояснилось. – Хотя постойте… Ночью кто-то вторгся в ее номер…

– Как это «вторгся»? – не понял адвокат.

– В Иу, в отеле, кто-то проник в ее номер посреди ночи.

– Что же вы раньше молчали?

– Я не увидел здесь никакой связи с нашим расследованием. – Пол нервно зашагал по садовой дорожке. – Решил, что ее просто хотели обокрасть.

– Чем вы вообще занимались в Иу?! – закричал Чэнь. – Я знаю, что вы встречались с Гао и с тем журналистом. С кем еще? Что вы вообще там делали? Вы объявлялись в полиции, в других официальных инстанциях?

– Нет, – рассеянно ответил Пол. – Я наводил в Интернете справки о болезни Минамата и «Саньлитуне»…

– Со своего компьютера, разумеется, – перебил его адвокат.

– Нет, я…

Пол не знал, что говорить дальше. Как он мог так оплошать? Как мог забыть, где находится? И он еще пользовался компьютером дежурного менеджера! А потом пытался вычислить ночного гостя, стоя в паре шагов от него. Это он, Пол, подставил Инь-Инь, это за его легкомыслие и наивность она сейчас платит!

– Но на каком, скажите, основании ее могли арестовать?

– Оснований более чем достаточно. – Адвокат прокашлялся. – Подстрекательство к беспорядкам. Угроза государственной безопасности. Клевета. Или, что чаще всего бывает в таких случаях, разглашение государственной тайны. Уже за одно это полагается три года тюрьмы.

Пол упал на стул, опрокинув чайник и чашку.

– Но… это смешно…

– Не будьте таким наивным, господин Лейбовиц. – Голос адвоката звучал раздраженно. – Система лаоцзяо позволяет до четырех лет держать граждан этой страны за решеткой без какого-либо участия судей и адвокатов. Уголовное право здесь вообще ни при чем, такое наказание могут назначить в любом полицейском участке.

– Я знаю, знаю… – чуть слышно ответил Пол. – Это законы времен Культурной революции. Но я думал, они давно отменены.

– Юристы давно требуют их отмены, но лобби служб госбезопасности слишком сильно… Вот буквально только что был случай в провинции Хэнань. Там задержали одного крестьянина. Судья его выпустил, но полиция снова арестовала и назначила два года исправительных работ. Все законно! Минуточку… – Голос Чэня зазвучал приглушенно, словно адвокат прикрыл трубку ладонью. Через несколько минут он вернулся к разговору: – Простите, это моя секретарша. Возможно, мы беспокоимся больше, чем нужно. У меня неплохие связи в управлении полиции. Я позвоню им и тут же дам вам знать.

Пол долго не решался выпустить из рук трубку. Так и носил ее с собой, из кухни в спальню и ванную, пока убирался. Даже не включал пылесос из опасения пропустить звонок. Потом отправился в деревню за покупками и когда выбирал манго в лавке госпожи Тун, телефон в кармане отчаянно завибрировал.

– Плохие новости, – послышался голос Чэня.

У Пола упало сердце.

– Что… что вам удалось узнать?

– Ничего.

– Но вы сейчас сказали, что у вас плохие новости…

– Это они и есть. У меня двое хороших знакомых в уголовной полиции, и оба кое-чем мне обязаны. Но даже они ничего не смогли выяснить. Отсюда напрашиваются два возможных варианта. Либо связанные с «Саньлитунем» дела или конкретно случай Инь-Инь настолько секретны, что даже мои знакомые не вошли в круг посвященных, либо… полиция не имеет к ее пропаже никакого отношения.

– Как? – удивился Пол. – А кто же имеет?

– Если бы я знал.

– Но у вас, наверное, есть какие-нибудь предположения? – осторожно спросил Пол.

– Нет. Ее могла схватить служба безопасности в Ханчжоу или Иу. Или служба охраны «Саньлитуня».

Желудок Пола, обычно не столь чувствительный, болезненно сжался.

– Но что же теперь делать? – пролепетал он, сам понимая, что выглядит идиотом.

– Ждать. Искать… Я не знаю…

Беспомощность адвоката еще больше ужаснула его.

– Я еду в Шанхай! – Это вырвалось само собой, прежде чем Пол успел что-либо сообразить.

– Хм… – послышалось в трубке. – Не стану вас отговаривать, но будьте осторожны. Не забывайте, что за вами могут следить. Не садитесь в машину к кому попало. Помните, что ваш телефон прослушивается. И не оставляйте ничего подозрительного в номере отеля.

– Я буду осторожен, – пообещал Пол. – Мы сможем увидеться?

Адвокат замялся:

– Боюсь, в настоящий момент я вам ничем помочь не могу.

– Даже кофе со мной не выпьете?

– Позвоните мне, как только будете в Шанхае. Там посмотрим.

Пол взглянул на часы. Паром отходит в полтретьего. Если поторопиться, на него можно успеть. Нужно только срочно поставить в известность Кристину.

Он спросил, не найдется ли у нее минутки выпить с ним чашку чая, но Кристина неожиданно изъявила желание приехать на Ламму, что-нибудь вместе приготовить и пообедать. В бюро было затишье. Сотрудницы хорошо справлялись с работой, а она по нему соскучилась.

Пол купил все необходимое для ее любимой курицы гон бао с арахисом и пошел на пристань. Она улыбнулась, лишь только его заметила, и вприпрыжку сбежала по трапу. Она как будто помолодела и еще больше похорошела, несмотря на округлившийся живот. Пол нередко замечал Кристине, что беременность ее красит, но она воспринимала это как комплимент, которому не стоит придавать значения.

Пол обнял ее и поцеловал, но Кристина испуганно отстранилась, словно заподозрив что-то неладное.

– Что случилось? – Она пристально вгляделась ему в лицо.

– Есть подозрения, что Инь-Инь арестовали.

Во взгляде Кристины не было и намека на упрек. Она смотрела разочарованно, как человек, который знал о предстоящем несчастье заранее, но до последнего надеялся его избежать.

– Скорее пойдем домой. – Кристина потащила его по тропинке.

На холме на пути к деревне Тайпэн она стала задыхаться. Остановилась на полдороге и схватила Пола за руку.

– Может, передохнем? – предложил он.

– Нет, все в порядке. Только давай немного сбавим скорость.

Остаток пути они прошли молча, погруженные каждый в свои мысли.

Дома Пол приготовил чай со льдом и поставил для Кристины шезлонг на террасе. Потом принес из кухни нож, разделочную доску, чеснок, куриную грудку, лук и имбирь и устроился рядом. Было жарко, душно и безветренно, но Пол любил такие дни. Кристина же выглядела бледной и уставшей.

– Может, пойдем в дом? – предложил Пол.

– С удовольствием, если у тебя есть кондиционер. – Она улыбнулась. – Так что тебе известно об Инь-Инь?

Пол подробно передал разговоры с Вайденфеллером и Чэнем.

– Похоже, адвокат что-то недоговаривает, – рассудила Кристина. – Ты уверен, что он здесь ни при чем?

Пол порубил мясо мелкими кубиками и теперь нарезал зеленый лук на длинные полосы.

– Чэнь здесь ни при чем. – Пол постарался произнести это как можно увереннее, чтобы она не расслышала его разочарования.

– Кто тогда?

– Не знаю. – Он утер со лба пот.

– Думаешь, мой брат все еще хочет подать на них в суд?

– И здесь мне нечего тебе ответить. Полагаю, что да.

– Это ты уговорил его?

– Я не уговаривал. Он все решил сам.

– Странно, – пробормотала Кристина. – До сих пор недоумеваю, как ему такое пришло в голову?

– А чему тут удивляться? Ты же видела его жену. Он хочет, чтобы виновные в ее болезни были наказаны, только и всего.

– В Китае? – Кристина приподнялась на локтях.

– Какая разница где? – разозлился Пол. – Если бы с моей женой сотворили нечто подобное, я бы тоже призвал виновных к ответу, будь я немец, китаец, американец или папуас из Новой Гвинеи.

У Кристины на блузе проступили темные пятна пота.

– Иди в дом, – посоветовал Пол. – Я принесу вентиляторы.

Кристина присела на корточки возле кухонной стойки и включила вентилятор, с наслаждением подставила лицо прохладному ветерку. Пол налил в чугунную сковороду воды, добавил соль, соевый соус, шаосинское вино, десертную ложку картофельной муки, хорошенько все перемешал и через несколько минут положил в маринад мясо.

– И теперь ты едешь в Шанхай, – догадалась Кристина.

Пол так и застыл с поварешкой в руке:

– Откуда ты знаешь?

– Ты никогда не бросаешь тех, перед кем чувствуешь себя виноватым. – (Он молча кивнул.) – Ты полагаешь, что это ты подтолкнул их добиваться справедливости и тем самым навлек на них опасность.

– Разве это не так? – неуверенно спросил Пол.

– Так.

– В самом деле? Ты действительно так считаешь?

– Думаю, без твоего участия они не зашли бы так далеко.

Пол в задумчивости ковырял ложкой смесь из светлого и темного соевого соуса, китайского уксуса и кунжутного масла. Остается добавить сахара, муки и куриный бульон – и все будет готово. Кристина уже накрывала на стол. Пол включил газовую плиту, налил на чугунную сковороду растительного масла и, когда оно достаточно прогрелось, бросил сычуаньского перца и чили. После чего покрутил сковороду на огне до тех пор, пока стручки не стали хрустящими.

– Какой запах… – Кристина закатила глаза.

Пол высыпал на сковороду нарезанную кубиками курятину. Та зашипела. Пол добавил оставшиеся ингредиенты и с наслаждением втянул воздух. Запах жареного чеснока, имбиря и лука его успокаивал, а готовка помогала сосредоточиться. Наконец пришел черед соусу и арахису. Вскоре готовая курица гон бао дымилась на столе. Кусочки филе вперемешку с темно-красными стручками перца чили под тонким слоем соуса смотрелись просто восхитительно.

Кристина достала из мультиварки готовый рис, и они сели друг напротив друга. Неожиданно Пол перегнулся через стол и поцеловал Кристину в щеку.

– Спасибо.

– За что? – удивилась она. – Это ведь ты готовил.

– За все.

Кристина наколола на вилку два кусочка и, закатив глаза, поднесла ко рту.

– А знаешь, – вдруг сказала она, – во время Культурной революции у этого блюда было другое название: «Куриное филе на скорую руку».

– Почему?

– Потому что Гон Бао – имя одного чиновника эпохи династии Цин.

Пол чуть не подавился:

– Вот уж не думал, что в Китае даже названия блюд могут меняться из политических соображений.

Кристина отчаянно пыталась удержать палочками арахис.

– Собственно, что ты забыл в Шанхае? Неужели всерьез рассчитываешь выйти на след Инь-Инь?

– Нет, – покачал головой Пол. – Но я должен поговорить с Вайденфеллером и Сяо Ху, чтобы определиться, что делать дальше. Кроме того, я собираюсь в Иу, к твоему брату. Даже не представляю, как он отреагирует на известие о пропаже Инь-Инь. Его сын, боюсь, в этом деле нам не помощник.

– Согласна, – кивнула Кристина.

– Значит, ты не против? – Пол поднял на нее глаза.

– Разве мое мнение что-нибудь изменит? – Кристина была достаточно умна, чтобы не дожидаться ответа на этот вопрос. – Честно говоря, предчувствия у меня тревожные, хотя ты и убеждаешь меня не волноваться.

– У тебя действительно нет для этого оснований, – подтвердил Пол. – В худшем случае они депортируют меня обратно в Гонконг.

– А я впервые почувствовала ответственность за судьбу брата и его семьи. Как все-таки хорошо, что ты нам помогаешь. – Некоторое время Кристина молчала, жуя курицу, а потом задала следующий вопрос: – Когда ты отправляешься?

– Завтра.

– Амулет моего деда при тебе?

Пол достал красного дракона из-под белой футболки:

– Ношу не снимая.

– Может, и мне поехать с тобой?

Пол чуть не поперхнулся.

– Тебе? В твоем положении? Ни в коем случае! Через три дня я буду дома.

– Кстати, давно хотела спросить тебя, изучением каких-таких теоретических основ ты занимаешься? – Она хитро прищурилась.

– Основ жизни, – не моргнув глазом, ответил Пол.

– А если подробнее? Что входит в твои исследования?

– Кто мы и что делает нас такими, какие мы есть. Чем мы живем – я не имею в виду пищу. Ну и все восемьдесят восемь разновидностей любви, разумеется.

– Восемьдесят восемь! – всплеснула руками Кристина. – Неужели их так много?

– На самом деле гораздо больше. Это только те, которые известны нам на сегодняшний день. Но, как часто это бывает с нами, исследователями, чем больше открываем, тем больше убеждаемся, что ничего не знаем.

Кристина склонила голову набок:

– Пол, я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– В настоящее время, – голос Пола зазвучал вдруг обстоятельно, как у телеведущего, – мы задумали длительный эксперимент. Наш испытуемый, мужчина пятидесяти трех лет, одиночка – не то по жизненным обстоятельствам, не то по убеждениям, это трудно понять. Так или иначе, последние тридцать четыре года он прожил один, если не считать брака, продолжавшегося девять лет. А до этого имел весьма непростые отношения с отцом и матерью. Смерть сына, случившаяся три года назад, и вовсе превратила его в отшельника. Так вот, этот наш испытуемый вдруг задумал жениться на женщине десятью годами моложе его, которая беременна от него и уже имеет сына от другого мужчины. И вот он собирается жить под одной крышей вместе с ней, ее сыном и матерью. Серьезное испытание, я бы сказал. Но мы почти не сомневаемся, что наш подопечный его выдержит. Вопрос лишь в том, что именно придаст ему силы снова открыть себя жизни, преодолеть страх перед ней и людьми.

– Что же это такое может быть? – смутившись, спросила Кристина.

– Неужели ты совсем не догадываешься?

Она рассеянно покачала головой:

– Нет.