ЭПИЛОГ

Нельзя сказать, что после победы все сразу резко стало хорошо. Так только в сказке бывает, а у нас какая-никакая, но реальность, пусть и с магией.

Главной и срочной проблемой оказалось оставшееся от окончательно почившей некромантки «наследство». Нам, если подумать, фантастически повезло, что это столкновение произошло на некотором расстоянии от некромантского убежища и что она не посчитала беглецов серьезными противниками. На самом деле только Дэниел мог что-то противопоставить матери, но уж предел его возможностей она знала отлично и не сочла необходимым использовать всю накопленную с чужих смертей силу против него. Сначала не сочла, потом просто не успела. А сила эта оказалась просто чудовищной.

Будь некромантка чуть более осторожной и чуть менее самоуверенной — и все для нас закончилось бы плохо. Однако вся накопленная с тысяч смертей некроэнергия никуда не делась, мстительница не успела ею воспользоваться. Майлин, без сомнения, была настоящим гением, лучше бы она свои мозги использовала для чего-то более конструктивного, чем бессмысленная месть. Многого бы добилась, могла бы стать великим ученым.

У нее не было доступа к нужным драгоценным камням, да подходящей емкостью обладают, пожалуй, только драконьи камни. И она изобрела что-то свое, причем настолько необычное и оригинальное, что в этом не смогли разобраться даже специалисты. Неизвестной конструкции накопитель, полный чудовищного количества токсичной некроэнергии. Его нашли в том самом особняке, вместе с лабораторией и кое-какими записями почившей владелицы. Было в той лаборатории много чего интересного, но на первом месте стоял накопитель.

Что с ним делать? Разрушить и выпустить накопленную энергию? Это все равно что древнюю атомную бомбу взорвать. Нормально использовать эту жуть, да и то с оговорками, могли только некроманты. Но отдать такое некромантам? А с другой стороны, и не отдать тоже не получается, ничего другого сделать с этим накопителем невозможно. Даже неизвестно, можно ли его переносить или сразу все рванет? Оставить все как есть и запечатать особняк, чтобы никто не смог подобраться, — тоже не вариант.

В общем, это была очень и очень непростая задача. Отдать кому-либо такое смертельное оружие в единоличное пользование казалось немыслимым.

К счастью, у нас уже сложилась крепкая коалиция, проверенная дружбой и совместными приключениями, а главное — заверенная союзными договорами, подтвержденными магией. Так что обошлось без ссор и интриг, просто магических договоров и клятв немного прибавилось, а потом люди Дерека под присмотром эльфов и орков занялись осторожным изучением оставшегося от некромантки наследства.

Остальные проблемы, требующие решения, были уже не такими опасными или глобальными.

Дэниела я все-таки сплавила лорду Миринду на перевоспитание, пусть теперь он с ним мучается. Никто не стал возражать, все-таки парень пытался меня спасти, даже дважды, но в то же время он преступник и, оставшись на Арейле, не смог бы избежать наказания. Дереку меньше всего хотелось казнить собственного сына, даже после того, как тот пытался его убить. А так… пусть отрабатывает свои преступления под плотной опекой Тайной канцелярии. Там есть специалисты по работе с подобным контингентом. Ничего лучше для него сделать было невозможно, не отпускать же его на все четыре стороны после того, что он успел натворить. И без того наказание получилось слишком мягким.

Ашамель попросилась с мужем, хотя ее никто и не заставлял покидать Арейлу. В степь, как изгнанница, она вернуться не могла, но остальной мир был для нее открыт, а Дерек обещал позаботиться о невестке и будущем внуке. Но Ашамель не захотела остаться. Что ж, может быть, для нее так будет даже лучше. Во всяком случае, свою мечту о безопасной и комфортной жизни она все-таки осуществила.

Но прежде, чем отправиться в Империю, Дэниел ответил на многие вопросы, он знал гораздо больше о делах матери, чем Ашамель. Врать и запираться ему теперь невыгодно, да он и не смог бы, у магов имеется множество способов заставить разумного правдиво отвечать на вопросы.

В этом деле было еще много нюансов, в общем-то уже на ситуацию никак не влияющих, но пока неясных. Вот, например, с капитаном Виритом. Так и не удалось до сих пор выяснить, был он жертвой или пособником. По словам Дэниела, все-таки жертвой, один из первых экспериментов Майлин с полным подчинением сознания и созданием ходячей бомбы из разумного. Капитан мог бы еще очень долго ждать своего часа, даже не подозревая о наложенном заклятии. Но в данном случае ему было приказано свалить всю вину на нас с Глорией и самоуничтожиться в случае опасности разоблачения.

Так же прояснился момент с покушениями, когда я изображала из себя приманку. Тут, по признанию Дэниела, он тоже приложил руку, пусть и не очень охотно. Но мать посчитала меня и Раша угрозой и потребовала, чтобы он решил эту проблему. Сам некромант в это ввязываться не хотел, потому заплатил наемнику. А тот, видимо, был не очень удачливым, что и неудивительно, действительно хороший профессионал стоит дорого, и нужно время и связи, чтобы его найти. В общем, пришлось работать с тем, что есть, на «отвяжись». Дэниел к тому времени понимал, что его вот-вот вычислят, и обдумывал план побега, а месть предпочитал отложить на потом, впрочем, он бы не огорчился, если бы у наемника все получилось.

Переговорные амулеты, кстати, тоже Дэниел взламывал, как Дерек и подозревал, чтобы успеть сбежать, когда его соберутся арестовывать. И матери об этом не говорил, кстати. Мозги у них, похоже, тоже семейное.

Дэниел же прояснил и еще один неясный момент — каким образом меня похитили. Откуда-то Майлин знала, когда я должна переезжать, по какому маршруту и с какой охраной. Только вот об этом даже в княжеском дворце далеко не все были осведомлены. Получается, в княжеском дворце есть шпион?

Тут Дэниел мог сообщить лишь, что сдала меня Ашен. Буквально. Она работает в княжеском дворце, и, когда к ней обратилась незнакомая женщина, та выложила ей все, что обо мне знала. Причем делала это даже не один раз.

Пришлось приложить некоторое усилие, чтобы вспомнить, где я слышала это имя. Бывшая подружка Раша, та самая, с которой он разговаривал на следующий день после нашей свадьбы.

Ее потом тоже тщательно расспросили, прежде чем изгнать, как Ашамель до этого. Причем сейчас никто предательнице помогать не стал, даже Раш. Когда Ашен поняла, что запираться бесполезно, сразу во всем призналась. Оказывается, ее задело даже не то, что Раш легко и без сожалений променял бывшую подружку на меня. Ашен понимала, что княгиней ей все равно не быть, не я, так Ашамель, а сама она останется в лучшем случае любовницей. Это было такое своего рода проявление орочьего расизма, Ашен готова была смириться с любой другой женой-орчанкой для княжича, но только не с чужой человечкой.

Вообще-то я подозреваю, что личная обида тут тоже присутствовала, но Ашен сама себя убедила, что это не мелочная ревность, а настоящий патриотизм. Она хотела избавиться от меня любыми методами, но повода для вызова на поединок я не давала, да и Ашен после того проигрыша Ашамель на свадьбе была не уверена, что одержит победу в поединке. Оттого она так охотно и легко согласилась на сотрудничество с некроманткой.

Жизнь потихоньку налаживалась. Эпидемия постепенно сошла на нет. Были в первое время опасения, что распространение болезни после смерти ее создательницы станет совсем бесконтрольным. Однако кое-какие записи Майлин помогли ученым быстро закончить работу над лекарством. К тому же теперь имелось надежное средство профилактики, так что катастрофы удалось избежать. В очередной раз.

Но вообще кризис миновал еще раньше, а сейчас все просто зализывали раны. Все-таки за период эпидемии в этом мире погибло очень много разумных.

У нас тоже постепенно все наладилось. Какое-то время после похищения я приходила в себя, стараясь как можно больше времени проводить с детьми. А потом решила, что пора перестать чахнуть и стоит занять себя каким-нибудь полезным делом. Традиционный послеродовый карантин все равно уже был неоднократно нарушен и больше не имел никакого смысла.

У княгини много забот и обязанностей, а у меня под боком больше не было леди Найриль с ее боевой командой фрейлин, способных, кажется, решить любую проблему. Были, конечно, редкие поездки в гости и переговорные амулеты, во дворце мы установили при первой возможности стационарный, с иллюзией присутствия, но это все равно не то же самое, что личное общение. Ничего, со временем я всему научилась и сама и даже собрала для себя команду не хуже. Среди красных нашлись не менее умные женщины, и они стали для меня настоящей опорой и хорошими подругами. Но случилось это далеко не сразу, поначалу времени едва-едва хватало на мужа и детей. А уж на то, чтобы рефлексировать и переживать, его не оставалось совсем.

Стоит сказать пару слов и о других бывших имперских невестах. Больше, к счастью, никто не погиб, все так или иначе прижились в этом непростом мире. Почти все обзавелись детьми в период Войны Стихий, принцы предпочли времени зря не терять и позаботиться о магически сильных наследниках, раз уж они и так родились полукровками. Не знаю, как насчет семейного счастья, такими подробностями со мной никто не делился, но ни одна из них несчастной не выглядела. А Мелинда, так и не изменившая своему эксцентричному стилю, и вовсе при редких встречах лучилась довольством жизнью, ее не смущали такие мелочи, как слишком юный возраст мужа и то, что макушкой наследный принц гномов доставал ей как раз до подбородка.

Все девушки нашли свое место на Арейле и занятие по душе. Впрочем, был ли у них выбор?

За заботами время летело стремительно. Достроили наконец второй межмировой портал. Поток товаров между Империей и Арейлой удвоился, и это приносило немалую прибыль. На Арейлу стали потихоньку пускать туристов, это было дорогое удовольствие, и приоритет имели родственники живущих тут женщин, но желающие появились быстро. Бель при первой возможности навестили родители.

А Таналь через год после рождения сына внезапно вместе с семьей сорвался в Империю и вернулся оттуда с биоимплантатом. Теперь ему больше не нужны были очки, их заменяли специальные встроенные в глазницу линзы. Выглядело жутковато, словно темная пустота в глазницах, линзы были зеркальными, слегка затемненными и закрывали всю склеру целиком. Еще страшней это выглядело у годовалого ребенка, он полностью унаследовал колдовские папенькины глаза. Но его родителей это мало беспокоило, у этого ребенка есть любящая семья и нет проблем с контролем своих необычных способностей, у него не будет такого трудного детства, как у отца.

Таналь был полностью доволен, он избавился от надоевших очков, а новый образ внезапно придал ему больше солидности.

Дети тем временем стремительно росли. Научились ходить и разговаривать, а потом и бегать. Вот тут-то все и содрогнулись, а мы с Рашем осознали, что орочий взрывной темперамент и мой неуемный авантюризм смешались в наших детях в весьма взрывоопасный коктейль. Чего они только не вытворяли! Детские проказы изводили всех обитателей дворца, а уж когда у них начала проявляться спонтанная магия, взвыли даже самые терпеливые. То тесто на дворцовой кухне вылезало из маленькой кадушки, так что приходилось начинать раскопки, чтобы в эту самую кухню проникнуть. То внезапно на ком-то кучкой пепла истлевала вся одежда прямо на ходу. Пару раз во дворце оживала мебель и порывалась сбежать в степь.

Впрочем, не одни мы так страдали. После Войны Стихий таких детишек с огромной силой народилось много. Но среди орков только наши близнецы оказались классическими магами, да еще и стихийниками. Огонь и воздух — взрывоопасная смесь. На этом фоне маленькие шаманы, не способные к масштабным разрушениям, смотрелись бледно.

К семи годам детей пришлось отправлять на обучение. Обитатели княжеского дворца вздохнули спокойней. Зато Дерек и Глория получили удар по нервам в двойном размере. У них ведь самих росли такие же шалопаи. А что поделаешь, у орков классической магии не обучают совсем, некому, да и соответствующее мировым стандартам образование для наследников престола заметно хромает. Мы над этим, конечно, работаем, но пока что наши дети, как и Раш в свое время, вынуждены были отправляться на обучение к соседям. К счастью, существует такая полезная вещь, как порталы, близнецов можно было забирать домой на выходные. К облегчению их наставников и нянек.

В одиннадцать лет близнецов, обе пары, потянуло на приключения. Они сбежали из дома к драконам. Несколько этих крылатых ящеров все же остались на Арейле ради контактов с Империей, но по большей части сидели на своем континенте, время от времени пуская к себе пару-тройку парламентеров.

Как потом выяснилось, на эту авантюру подбил детишек отпрыск Таналя, сдружившийся со всеми близнецами. Мы так и продолжали дружить семьями, потому дети общались регулярно. Маленький паразит где-то раздобыл координаты и даже смог пробраться вместе с друзьями к папиному дворцовому накопителю, чтобы открыть портал. Своих-то силенок ему на такой подвиг пока не хватало.

Как эти охламоны не разобрались на атомы, не вывалились где-нибудь на полпути в океане и не улетели в неизвестные дали, а благополучно добрались до места порталом, открытым толком не обученным ребенком, до сих пор никто объяснить не может. Подозреваю, наши обормоты просто знали, что с ними ничего не случится, все же дар предвидения у них силен. Но когда мы во всем разобрались… у Раша в его черной косе появились первые седые волосы, Глория едва не слегла с сердцем, а я грозилась выпороть хулиганов и запереть на неделю, как только вернутся домой. Спасибо драконам, безобразников нам вернули в рекордные сроки. Все пятеро получили неслабую взбучку, а следующие несколько лет их ждала такая муштра, что стало совсем не до шалостей.

Когда детям исполнилось четырнадцать, мы всей семьей отправились в Империю по личному приглашению императора. Близнецы были представлены при дворе. Пусть я сейчас и арейская княгиня, но по-прежнему остаюсь и герцогиней Саренвиль, а мои дети — наследники.

На императорском балу Шейла познакомилась с принцем Эриком, тем самым, которого когда-то лорд Миринд прочил в женихи моей еще не рожденной дочери. Судя по всему, принц дочкой был очарован едва ли не с первого взгляда, Шейла уже в свои четырнадцать приобрела заметные женственные формы, и мужчины начали поглядывать на нее с интересом. Еще пару лет — и дочка станет ослепительной красавицей. Его высочество не напугали даже грозные взгляды Эрика, бдительно приглядывающего за сестрой. А это, между прочим, о многом говорит, сын уже сейчас не уступал в росте Рашу и вообще поразительно походил на него как внешностью, так и комплекцией, отличия были разве что в длинной платиновой косище. Даже глаза пожелтели совершенно по-орочьи. Это только Шейла по-прежнему сверкала своим ярким аквамарином.

Позже тезки вполне подружились, и за все то время, что мы находились в Империи, принц прочно влился в дружную компанию близнецов. На осторожные вопросы, что дочь думает о принце Эрике (я идеи лорда Миринда воспринимала крайне серьезно), она лишь загадочно улыбалась и обещала, что все будет хорошо.

В итоге все действительно было хорошо.