Глава 22

— Мама, перестань дергаться, все будет нормально.

— Делмарчик, я чувствую, вечер закончится катастрофой!

Я спускалась по лестнице, когда услышала голоса, доносившиеся из большой гостиной.

— Поэтому я сказалась больной и не поеду с вами, — ехидно заметила Фелисити.

— Дорогая, как всегда спасибо за поддержку, — незамедлительно отозвалась ее матушка. — Лучше бы нашла слова утешения, не видишь, твоя матушка сейчас в обморок упадет.

— Вы миледи, крепкая женщина, помнится, даже не побледнели, когда доктор Хоурд сообщил, что батюшка скончался, но зато на похоронах каждые пять минут падали возле гроба, изображая убитую горем вдову.

— Дерзишь дорогая, — процедила сквозь зубы герцогиня. — Не знаю, и чем же я заслужила такое отношение от собственно кровиночки, которую выносила и родила в муках.

— Да полно вам кривляться, мне кормилица рассказывала, что вы произвели меня на свет на три недели раньше срока. Специально ездили на лошади, чтобы поскорее разрешиться от бремени и успеть поехать на Большой рождественский бал во дворец.

— Фелис, перестань, — Делмар резко осадил сестру.

— Дел, ты же знаешь, если бы не она, мне не пришлось бы выходить замуж за лорда де Верона!

— Дуреха, сказала бы спасибо, что де Верон согласился взять тебя в жены, в твоем-то незавидном положении, — вскричала ее светлость, уже не сдерживая себя. — Он обожает тебя, любит, на руках носит.

— Зато я его не люблю, — заявила Фелисити. Послышался звон бокалов и льющегося вина.

— Ну вот, теперь оба моих ребенка спиваются, а виновата я, — выдохнула герцогиня, в ее голосе послышались плаксивые нотки. — Я прикрыла твой позор. Если бы свет узнал, что дочь герцога Левиргейла носит под сердцем незаконнорожденного ребенка, мы стали бы изгоями.

— Мнение придворных, это единственное что тебя заботит, — прошипела ее дочь. — К тому же никто бы не узнал, что я беременна. Я нашла знахарку, которая помогла бы мне избавиться от бремени, и тогда не пришлось бы выходить за старика замуж.

— Заткнись Фелис, — холодно проговорил Делмар. — Селена не должена расплачиваться за твои грешки, сама нагуляла, будь добра держи ответственность перед невинной душой.

— Если бы не этот ребенок, я была бы свободна от старого урода, — завопила Фелисити и топнула ногой.

Я в нерешительности застыла на последней ступеньке и закусила губу. Войду сейчас в комнату, и все поймут, что я стала невольной свидетельницей семейного разговора и узнала нелицеприятные тайны. Честно говоря, я о чем-то таком подозревала, а сейчас только получила подтверждения. Фелисити так плохо относится к Селена, только потому, что та посмела появиться на свет, разрушив все планы матери. Интересно, кто же ее настоящий отец.

Нарочито громко ударила несколько раз каблуком по белому мрамору, показывая всем что они уже не одни. Взгляды присутствующих тут же устремились ко мне. Я присела в реверансе, и судорожно вздохнула. Надеюсь, милое семейство останется довольно моим внешним видом. Признаться, я сама несколько минут назад еле отлипла от зеркала, увиденное поразило меня до глубины души. Я не могла поверить что девушка в роскошном платье и бриллиантах это именно я. Корсет пришлось затягивать минут сорок, но, в конце концов мы это сделали, талия стала ровно девятнадцать дюймов. К сожалению, дышала я с трудом, но Грейс уверила меня, что вскоре все нормализуется и я смогу чувствовать себя вполне комфортно. На всякий случай горничная сунула мне в потайной карман маленькую коробочку с нюхательной солью, чтобы я не смела потерять сознание.

Я лучезарно улыбнулась и, шелестя юбками, подошла к супругу. Делмар приподнял бровь и поспешно выставил вперед руку. Моя затянутая в перчатку ладонь скользнула в его, наши взгляды встретились, и меня будто опалило огнем.

Восхищение, которое мистеру Ривсу не удалось скрыть, пришлось по вкусу его матушке, она заметно расслабилась и выдохнула, явно довольная мной.

Мы с Делмаром так и шли рука об руку до самой кареты. Меня довольно трудно вогнать в краску, но сейчас я действительно по настоящему была смущена, никакого девичьего притворства, внезапно стало невероятно неловко в компании мужа. До этого я спокойно выдерживала его язвительные взгляды, колкие замечания, но сейчас что-то изменилось, кажется, это заметил и сам Делмар. Воздух в карете был накален, я старательно избегала смотреть в его лицо, специально села к окну, чтобы была возможность отвернуться и усиленно изучать уличные пейзажи.

— Хотите? — супруг достал из кармана крекер и протянул мне.

Я отказалась от печенья, хотя и очень хотелось пожевать, успокоить нервы, да и вообще не смотря на заверения Грейс, про питательность авелы, жутко хотелось есть.

— Очень вкусно, — словно подразнивая меня, заявил мистер Ривс, и отправил крекер себе в рот.

— Каринтия, ты надела шелковое белье с абесинским кружевом, которое я тебе прислала? — неожиданно поинтересовалась герцогиня.

Я чуть со скамейки не грохнулась прямо на пол кареты. Боже, она, что специально заставляет меня краснеть перед сыном, зачем же упоминать такую деталь женского туалета как панталоны, при мужчине. Мистер Ривс тоже растерялся, ему печенька встала поперек горла. Он подавился и закашлялся, мне даже пришлось подсесть к нему на скамью и похлопать по спине.

— Ваша светлость, оставим такие разговоры между нами, — жалобно попросила я у свекрови. — Милорду не обязательно знать столь интимные подробности.

— Ну, я думаю, он все равно увидит их сегодня вечером, — беззаботно проворковала леди Мадлен. — Так что смысла скрытничать не вижу.

Пришлось доставать веер, потому что мои щеки так загорели, словно я только что намазала их перцем. На мгновение представила, как Делмар приходит в мою спальню и разглядывает красивые шелковые панталоны, а потом медленно дергает за завязки, заставляя легкую ткань скользнуть по бедрам и упасть на пол.

— Заманчиво, но боюсь что после бала у меня дела, — отозвался мистер Ривс.

Еле сдержала стон разочарования. Уфф, что это со мной, не смей думать о мистере Ривсе. Он не твоего поля ягода, даже не смотря на то, что тебя одели как принцессу, ты все равно остаешься все той же невоспитанной девчонкой с окраины столицы. Полукровка и бесприданница. Нет, я ему не ровня, такой мужчина заслуживает лучшей жены.

— Делмарчик, я хочу внука, — голос герцогини заметно напрягся. — Если ты будешь игнорировать супружеские обязанности, не удивляйся потом, что когда-нибудь их начнет выполнять за тебя конюх или садовник.

Я выпучила глаза, вот так заявление. А что сразу так, может я бы выбрала аристократа: графа или на крайний случай виконта, но ее светлость кажется считает что прислуга это мой потолок.

— Тогда у тебя появятся долгожданные внуки, правда, не совсем голубой крови, — ехидно проговорил мистер Ривс. — Но думаю что это не в стиле Каринтии, она довольно прямолинейный человек. Если ее не устроит, что супруг недостаточно усердствует в постели, то скажет об этом, не тая, чтобы решить вопрос.

Я гордо приосанилась, вот как, значит. Делмар думает, что я честная и не способна на измену, что тут скажешь, весьма приятно это слышать. Нужно кстати уличить момент, и рассказать мужу, что матушка угрожала и навязчиво заставляет соблазнить его. Не хочу ничего от него скрывать.

До королевского дворца мы добирались довольно долго, пришлось ехать через весь город. Не смотря на лето и поздний закат, окна этого величественного сооружения были ярко освещены. Вся подъездная алея была забита каретами, конюхи тихонько переругивались друг с другом за места, лошади недовольно фыркали и били копытом землю.

— Каринтия, закрой шторку, — попросила герцогиня. — Не пристало леди де Ривс глазеть в окно.

Я поспешила выполнить указания. Чтобы не ударить в грязь лицом нужно действительно слушаться свекровь. Мы проехали под большой аркой, украшенной коваными львом и орлом, символами королевской власти в Аверлении.

— Ой, что-то я волнуюсь, — я неожиданно испуганно пискнула, когда карета остановилась и лакей, спрыгнув с запяток, распахнул дверь, готовый услужливо подать руку господам.

— Поздно, — прошипела ее светлость и бесцеремонно толкнула меня вперед.

Я вздохнула, и первая спустилась с разложенной лестницы. Пока мои родственники спешили за мной, я разглядывала дворец. Раньше я могла любоваться им издалека, через высокую решетку. Ее величество Эдвина в последние годы весьма охладела к официальной резиденции, позволяя себе все больше дней проводить в замке Лавборо, на юге страны.

Придворные лакеи, одетые в красную парадную ливрею с золотой оторочкой, стояли по обеим сторонам от идеально вычищенной ковровой дорожки.

— Добро пожаловать миледи, — дворецкий, встречающий гостей, учтиво поздоровался. — Как доложить о вас.

— Герцог и герцогиня Левиргейл, — раздался голос моего мужа. Мистер Ривс подошел ко мне, и мягко взяв за руку, ободряюще сжал ладонь.

Я прекрасно понимала, что сейчас окажусь в другом мире, мире о котором раньше только слышала и читала в колонке светской хроники. Зайду в высшее общество, баснословные состояния, блеск драгоценных камней и шипение неприлично дорого игристого вина. Если бы мне посчастливилось, к примеру, месяц назад оказаться в королевском дворце, я бы так не нервничала и не переживала. Мнение сборища снобов о собственной персоне меня не заботит, они не пример для подражания или морали. После рассказов Эммы про проказы и грехи сильных мира сего, я перестала смотреть на них с благоговением и восхищением. Но именно сегодня, в эту самую минуту я буду стараться изо всех сил, чтобы соответствовать высокому, хоть и временному статусу. Только ради того чтобы не опозорить Делмара.

Когда мы вошли внутрь, у меня в глазах запестрело от обилия драгоценностей и ярких нарядов. Я услышала, как дворецкий громко объявляет наши имена, лорд и леди де Ривс, герцог и герцогиня Левиргейл, и еще парочка титулов, которые по праву рождения носит Делмар, ну и я заодно, как его законная супруга. Множество незнакомых лиц тут же обернулись к нам с нескрываемым интересом. Я почувствовала себя словно муха, увязшая ножками в лужице с вареньем, а добрая сотня пауков окружила, готовясь, напасть и растерзать.

— Делмар, подлец такой, как же ты посмел не пригласить меня на свою свадьбу, — к нам подплыла дородная полная дама, ее фигура похожая на песочные часы была затянута в корсет, отчего складки жира на руках и груди буквально вываливались из корсажа, вот кому надо сесть на диету из авелы.

— Графиня Гесенбах, приветствую, — мистеру Ривску пришлось наклониться и притронуться губами к протянутым пухлым пальцам, унизанным перстнями.

— Я думала мы в достаточно дружеских отношениях, чтобы ты прислал мне приглашение. — Графиня обиженно засопела, раздувая щеки.

— Венчание было в узком семейном кругу, — коротко пояснил Делмар.

— А мы думали, вы сбежали от матушки и тайно поженились, — к нам уже спешил другой незнакомец, подтянутый молодой человек в щегольском камзоле, его волосы, едва прикрывающие уши были слегка завиты щипцами. — Словно юнцы, из любовной баллады, признаюсь, ты удивил меня.

— Нет, я присутствовала на свадьбе, — нагло соврала моя свекровь и с гордым видом прошествовала мимо нас дальше, к столам с закусками. — Пойду, поздороваюсь с дамами, думаю, нам есть что обсудить.

— Ты слышал Винсент? — губы моего мужа растянулись в ухмылке. — Были приглашены только самые близкие и достойные, к коим ты не относишься.

— Так кто вы такая леди Ривс? — наглец и не думал уходить, все так же бесстыдно разглядывал, пытаясь проникнуть взглядом за вырез декольте. — Ходят слухи, что вы познакомились в опиумном салоне, куда ходил Делмар, а девушка там прислуживала, ну и забеременела. Когда же нам ожидать появления наследника?

Я задохнулась от возмущения. Нет, я была готова к колкостям, насмешкам и перешептыванию за спиной, но не к такому откровенному вранью и дерзости.

— Держи свой язык за зубами, — мистер Ривс поменялся в лице. — Иначе они заметно поредеют в твоем грязном рту.

— Туше, — негодяй нарочно поднял руки вверх и мерзко засмеялся. — Не стоит кидаться на людей, словно сторожевая собака, никто и не думал покушаться на твою собственность.

Мерзкий сальный взгляд и грубость вывели меня из себя, руки зачесались врезать по этой смазливой морде, да и мистер Ривс кажется еле сдерживается, чтобы не попортить тщательно уложенную прическу Винсента.

— Миледи Бошан, — я притворилась, что заметила в толпе Эмму и резко прошла вперед, по пути наступив на ногу Винсенту. — О, милорд, простите, я такая неловка!

Для верности еще провернула каблуком на его идеально начищенном лакированном ботинке.

— Пойдем дорогой, я познакомлю тебя с подругой, — я ласково улыбнулась Делмару и оттащила его в сторонку. Мы наблюдали, как наглец с перекошенным лицом ковыляет в сторону и присоединяется к небольшой компании. Рядом с ним мелькнули знакомые рыжие волосы и я узнала Женевьеву, так вот кто сплетни распускает.

— А вы уверяли, что наша бывшая возлюбленная держит рот на замке, — заявила я, и повернулась к мужу.

— Простите за этот выпад, — Делмар сглотнул. — Юный ублюдок пару лет назад унаследовал состояние своего дяди и с тех пор регулярно нарывается на неприятности, лезет в постель к чужим женам и проигрывается в карты. Однажды он доиграется, и его пристрелят на дуэли.

— Не стоит извиняться за него, — я покачала головой.

— Все равно придется его проучить, — нахмурился мистер Ривс. — Никто не смеет безнаказанно распускать сплетни про мою семью. Будьте уверены, Винсент получит сполна.

— Мне кажется, ему хватило отдавленной ноги, — я слегка испугалась за судьбу юного грубияна, слишком уж мстительно сжал ладонь в кулак мой губы супруг.

— Нет, так легко это сопляк не отделается, — категорично отозвался Делмар. — Вы же не думаете, что я проглочу оскорбление и позволю подобным слухам гулять в обществе.

— Знаете, я уже сполна наслышана о придворной жизни, — вздохнула я. — Поэтому подобное поведение меня не удивляет, кругом ложь, лицемерие и обман. У моей подруги Эммы есть супруг, лорд Бошан. Вы даже возможно лично с ним знакомы, он член парламента, и кажется, выдвигался на должность министра образования. Мерзкий тип, женился на Эмме, а после свадьбы объявил, что состоит в связи со своим другом, и желает, чтобы жена рожала детей от них двоих, представляете. Конечно, Эмма навешала этим голубкам тогда пинков. Смысла рассказывать о том, что семейной жизни пришел конец, конечно нет?

Деликатно умолчала что после того как подруга пришла ко мне и рыдала несколько часов на плече, я разъяренная помчалась в их дом и в грубой форме, используя зонтик как аргумент, высказала Руперту все что о нем думаю, С тех пор я стала там нежелательным гостем.

— Да нелегко вашей подруге, — согласно кивнул мистер Ривс. — Но браки обычно заключаются по семейным или политическим интересам, супругам приходится уживаться вместе, и у многих с успехом это получается.

— Но у Эммы не получилось, хотя ее вины в этом нет, — заявила я. — Развестись она не хочет, по той, же причине что и вы, боится, что ее перестанут принимать в обществе, а по мне так ну его такое общество коту под хвост.

Нашу беседу неожиданно прервала абсолютная тишина, воцарившаяся в зале. Легкая музыка стихла, разговоры прекратились, гости приосанились и расступились, пропуская вошедшую королеву. Ее величество Эдвина была облачена в закрытое темно синее платье, ее черные волосы, обильно тронутые сединой были собраны в высокую прическу, и украшены сияющей тиарой. Королева прославилась своим невероятно ханжеским характером и чопорностью. Ее батюшка Вильгельм шестой имел напротив веселый нрав и государственным делам предпочитал пирушки и развлечения. Король даже содержал собственный небольшой гарем, состоящий из фрейлин своей супруги. Придворные также не отличались скромностью, при дворе царил разврат и правила похоть и пьянство. Юная Эдвина с детства видевшая страдания своей скромной матери и воспитанная в строгости и даже с некоторой долей аскетизма, как только вошла на престол ввела собственные порядки. В строгой форме придворным было запрещено разводиться и повторно вступать в брак, тем самым ее величество пыталась привить подданным семейные ценности.

Королева была довольно высокого роста, худощавая, сухое вытянутое лицо не было таким красивым как на официальных портретах, губы тонкие, а нос слишком длинный. Королева едва заметными кивками приветствовала гостей.

— Она направляется к нам, — шепнул мне на ухо мистер Ривс.

— Я сама вижу, — тихо ответила я, наблюдая за тем, как взгляд черных глаз королевы фокусируется на нашей паре.