ГЛАВА 12
— Я буду тебе хорошим мужем!
На меня в упор с обожанием смотрел совершенно невероятный мужчина. Мускулистый гигант в роскошной рубашке с узорами ручной работы. Распахнутый ворот позволял увидеть часть мужской груди.
С трудом оторвав от нее взгляд, подняла его выше. На твердый подбородок, широкие скулы и серьезно сжатые губы. Скользнув по завиткам опускавшихся к плечам темных волос, миновав изящный нос, встретила взгляд удивительно пронзительных серых глаз.
Судорожно моргнув, я блаженно вздохнула и вновь прикрыла глаза, намереваясь перевернуться на другой бок. Естественно, в моем престарелом возрасте подобное видение возможно только во сне. И тут же резко распахнула их: я же не сплю! В принципе мне казалось, что миг назад я, устроившись на лежаке, получала солнечные ванны.
— За новобрачных! — Вопль множества глоток пронесся над долиной, заставив меня вздрогнуть.
Что-то в этом есть неправильное! Эта мысль все увереннее укоренялась в сознании. Не покидало ощущение сна.
Моргнув, я снова увидела перед собой этого обалденного мужчину.
— Любимая!
Нервно икнув, оглянулась. Мало ли… Но отведя взгляда, так и обомлела. Ничто вокруг не напоминало пляж сочинского санатория, где я всего на минутку прикрыла глаза. Схожу с ума?
В этот миг вопль достиг границы возвышающихся где-то в стороне скал, отразившись от них яростным женским визгом. Инстинктивно переведя туда взгляд, увидела, что сижу во главе длинного стола, который стоит прямо под открытым небом.
А скалы вовсе и не скалы, а что-то похожее на крепость, стены которой усыпаны фигурами людей. Женщин. Именно их взбешенные вопли и слышны мне. В чем причина их ярости?
Это что — свадьба? А невеста — я? Наверняка сейчас я выглядела олицетворением фразы «шок — это по-нашему». Я спятила? Мне снится кошмар?
Пульс подскочил до заоблачных вершин. Застыв в неподвижной позе, я всеми органами чувств силилась распознать, насколько реальна окружающая картина. Взгляд метался, перескакивая с объекта на объект. Ничто и никто вокруг не было мне знакомо. Страх не позволял даже думать, я едва сдерживалась от крика, судорожно дрожа.
Не сдержавшись, зажмурила глаза. Действительно ли я сделала это? Могут ли сумасшедшие испытывать настолько реалистичные ощущения?
Поддавшись мысленному импульсу, пальцы сжались, ногти впились в ладонь. Боль оказалась отрезвляющей. Вновь открыв глаза, с облегчением осознала, что совсем не являюсь центром всеобщего внимания. Присутствующие на торжестве мужчины дружно смотрели в направлении крепости. Резавший слух визг, что разносился с ее стен, только уверил меня, что это не сон.
Опустив глаза, посмотрела на высокую, явно мою грудь и непривычно светлую кожу кистей рук. И только тут пришла мысль: это не я. Вернее, я, но тело — не мое.
Почему-то подумалось о прочитанном накануне фэнтезийном романе, где героиня оказалась в другом мире и в чужом теле. Испуганно вздрогнув, опять замерла, надеясь, что моих конвульсий никто не заметил. Поверить в собственное безумие было проще, чем в возможность перемещения между мирами.
Сердце стучало как безумное, ладони повлажнели от страха. Как мне теперь быть? Как вести себя? Что делать?
Это только мечтая легко представить себя в другом мире. А по факту не веришь, даже когда понимаешь, что это свершившийся факт. Тем более я об этом не мечтала. Во времена моей молодости в моде были другие мечты.
И вот…
Я невеста этого потрясающего мужчины?! Едва прошел первый шок, воспрянул мой неунывающий оптимизм. В самом деле, в моем возрасте бояться чего-то просто нелепо.
— Кхм… — Открыв рот, не отрывая взгляда от брюнета, я попыталась что-то сказать, но в горле пересохло.
— Поднимем кубки за мою жену! — Мужчина быстро поднял со стола чарку и, на секунду коснувшись ее губами, передал мне.
Верная мысль! Я послала нежданному супругу благодарный взгляд и, сжав тяжелый кубок двумя руками, хлебнула явно алкогольного напитка. Ого!
— Спасибо! — закашлявшись от крепкого вина, забормотала я. — Я… э-э-э… немного переволновалась.
Я краем глаза видела, как многочисленные гости смотрят на нас. Не хотелось бы выдать себя странным поведением. Осторожно переместив на них взгляд, уверилась в том, что уже подсознательно заподозрила: все они были воинами.
Взгляд пропутешествовал дальше, за спины бесчисленного множества мощных, бородатых и опоясанных перевязями мечей мужчин. В наступавших сумерках я отчетливо различила контуры многочисленных шатров, а где-то совсем вдалеке темной полосой виднелся лес.
Пусть я и поняла это не сразу, но празднование моей свадьбы проходило, похоже, на поле брани.
Надеюсь, я не военный трофей, отданный на откуп врагам?
Волна жара прокатилась по телу, разлившись на щеках румянцем, едва я представила себя юной испуганной принцессой, насильно отвоеванной каким-нибудь королем-недругом у осажденного города. Не потому ли жители крепости в отдалении так яростно кричат?
О чем я думаю! Немедленно мысленно дала себе пинка. Я же не юная девственница, воспитанная в монастыре. Браком меня точно не напугать. Да еще и с таким мужчиной. А что к чему, постепенно разберусь. Наверняка есть способ вернуться домой, можно сюда — значит, можно и обратно.
Осторожно покосившись на супруга, увидела, что он с интересом наблюдает за мной. Спрашивать его о чем-то прилюдно я страшилась, мало ли какие тут порядки.
Решив, что невесте во все времена и во всех мирах положено быть молчаливой и скромной, потупилась и рискнула сделать еще глоток из кубка, который так и держала в руках. На этот раз удалось не вздрогнуть. Но напиток был из разряда убойных.
— Лидия… — Между тем новоявленный супруг склонился ко мне, собственническим жестом положив ладонь на мое колено, прикрытое похожей на лен светлой тканью моего одеяния. — Твое волнение естественно. Думаю, мы достаточно провели тут времени. И теперь нам пора удалиться в мой шатер.
Первая брачная ночь! Мысль, вопреки всей сложности ситуации, отозвалась во мне сладким предвкушением — супруг-незнакомец пробудил во мне совсем не детский интерес. И я осторожно кивнула, соглашаясь.
Воин, несомненно, был военачальником, об этом говорило все в нем — от сильных мозолистых рук до широких плеч и узора мелких шрамов у видимого в вороте приоткрытой рубашки основания шеи Он спокойно встал и с поклоном предложил мне руку.
Шум застолья немедленно прервался очередным одобрительным ревом, который любую девственницу поверг бы в полнейший ужас. Я же решила не падать в обморок из опасения испачкать светлый наряд.
Осторожно соскользнув со стула, поклонилась мужчине в ответ и оперлась на его руку. Между делом бросила взгляд на свою непривычно белокожую руку с увенчанными коготками пальцами.
И мысленно присвистнула, вновь осмотрев собственную грудь. Такой у меня отродясь не было.
Супруг, придерживая громадный меч одной рукой, меня — другой, шагнул в сторону, увлекая меня с собой. Рядом шел еще кто-то, очевидно расчищая нам путь, но я не ничего не замечала, погрузившись в себя, полностью захваченная непривычным ощущением от каждого движения. Это тело определенно было куда более ловким и грациозным.
Но вот впереди приподнялся полог, пропуская нас в шатер. Едва мы вошли, как ткань мягко опустилась, отрезав нас от окружающих взглядов. И не только.
Исчез шум, любой намек на ветерок снаружи. Словно закрылась дверь в теплый дом с толстыми стенами. Это… это волшебство? Магия?
— Лидия… — Мужчина подвел меня к топчану, который оказался на пути. — Присядь.
Я немедленно подчинилась. Как бы ни храбрилась в душе, уповая на закаленные нервы и жизненный опыт, а тревога с каждой минутой становилась все сильнее. Оглянувшись, поняла, что мы находились внутри небольшого пространства, которое служило своеобразной прихожей. Позади, укрытые завесами, виднелись проходы вглубь этого гигантского шатра.
— Когда мы вдвоем, ты можешь обращаться ко мне по имени. — Мужчина ласково улыбнулся мне, очевидно, это было, в его понимании, проявлением мужнего уважения. — Зови меня Дох.
— А если публично? — осторожно заметила я.
— Мой повелитель, — с усмешкой отозвался он.
Так… Вот сейчас я ощутимо занервничала.
— Хочу унять твое волнение, расскажу о ближайших планах. — Дох счел мое потрясенное молчание согласием. — Я дам тебе несколько дней, чтобы привыкнуть ко мне. Мы посвятим их друг другу и проведем эти дни тут вместе.
— А как же… — Не сумев подобрать нужных слов, я неопределенно махнула рукой, подразумевая явно полевую обстановку.
Мы точно находились в военном лагере.
— Все это подождет, — величественно отмахнулся супруг. — А сейчас пора отдохнуть от трудного дня. Я заметил, ты почти не ела сегодня. Да и официальные одежды пора снять. Для нас накрыт стол.
Я заметила, каким плотоядным взглядом супруг споткнулся о мою теперь такую соблазнительную грудь. Оттого, когда он шагнул вплотную, намереваясь помочь мне подняться, несколько замешкалась. Дох воспользовался моментом и, обхватив меня за талию, поднял сам. Причем выпускать не спешил.
Так мы и стояли некоторое время возле топчана под сверкавшим где-то над головой сгустком света.
— Ой! — не выдержала я напряжения.
А прижиматься мягким бюстом к сильной, словно каменной груди оказалось очень возбуждающим занятием. Я заволновалась, что могу выпасть из образа невинной новобрачной, прежде чем разберусь, чем мне это грозит.
— Что? — Воин отреагировал мгновенно, освободив меня и тут же подхватив на руки.
Его взгляд, прежде чем с явной озабоченностью скользнуть к моему лицу, нырнул в декольте.
— Пятка, — я сглотнула, — чешется.
Ничего умнее в голову не пришло. Воздух вокруг нас начал слишком явственно накаляться, я испугалась, что события могут выйти из-под контроля.
Странно… Мне положено убиваться от горя, переживая о детях и внуках, судорожно рваться домой, а я, как юная девушка, истекаю слюной по обалденному типу! И да, он еще и мой муж.
Бровь мужчины негодующе поднялась, словно бы моей пятке именно сейчас не полагалось как-то себя проявлять. Он шумно фыркнул, очевидно, скрывая смешок, и двинулся к ближайшему пологу.
Воспользовавшись поводом отвести взгляд, я проследила, как мы миновали часть шатра, похожую на гардеробную или оружейную. А за следующим пологом… О да! Там оказалась спальня.
Небольшой узкий стол со снедью и кубками. Огромное, укрытое мехами ложе практически на полу. Пара больших сундуков, видимо с одеждой. Высокая стойка с оружием у стены.
И сгустки света под куполом. Взгляд, брошенный наверх, напомнил мне о том, что мы в шатре. Тканевые пологи, словно каменные стены, не пропускали звуки и сохраняли тепло. Вечерняя прохлада осталась за стенами шатра. Магия?
— Тогда стоит снять обувь. — Снова обласкав взглядом мое новое статное тело, супруг плавно поставил меня на ноги. — И праздничную одежду. Покушай.
Кивнув на стол, мужчина отступил на шаг, явно позволяя мне осмотреться. Смущенно потупившись, стараясь таким образом выиграть время и понять, как необходимо себя вести невесте, замечаю, что под ногами везде мягкое покрытие.
Земля повсюду укрыта чем-то теплым? Можно даже ходить босиком. Лишь в одном месте, слегка повернув голову к наружной стене шатра, я заметила примятую траву под ногами. Именно там, где стоит большая кадка. Деревянная лохань, наполненная водой.
— Я же пока искупаюсь, — созвучно моему взгляду звучит голос повелителя.
Нервно вздрогнув, я устремилась к столу. Он что — разденется сейчас? Как при виде обнаженного воина положено реагировать мне? Удивительно, но все мысли о странном повороте судьбы, забросившем меня в чужое тело и явно не родной мир (или время), заслоняет странный трепет, который вызывает у меня Дох. Что за дикая реакция на незнакомца?
Не чувствую, кусочки какой пищи засовываю в рот, не морщусь, когда делаю большой глоток вина, — настолько я вся сосредоточена на звуках за моей спиной. Вот металлический лязг… Я понимаю, что он снял перевязь и отложил меч.
Два почти синхронных удара. Сапоги? Шорох одежды. И тишина. Терзаемая любопытством, бросаю осторожный взгляд через плечо, чтобы увидеть… обнаженное тело супруга, который замер возле лохани. Его рука опущена в воду. И она светится! А над водой с каждым мгновением все явственнее виднеется поднимающийся пар.
Но это я отмечаю как-то мимолетно. Куда больше я взволнована видом перевитой мышцами и испещренной сетью шрамов и татуировок спины, разворотом мощных плеч, крепкими мужскими ягодицами и сильными ногами.
Если у меня, умудренной жизненным опытом женщины, перехватывает дух, то что случилось бы с невинной малышкой? Вот вопрос. К тому же я ничего не знаю о прежней судьбе этого тела. Что, если я разбитная оторва и видела в своей жизни бессчетное число мужских ягодиц?
Мысленно застонав, спешно отвожу взгляд.
Будет скверно, если я, разгоряченная желанием, начну его соблазнять, оказавшись вернувшейся пару дней назад из местного монастыря наследницей. Или наоборот — простою истуканом, когда он ожидает, что я присоединюсь к нему, как делала уже не раз за время совместного проживания.
И почему я не попала в тело какой-нибудь воительницы? Знай себе руби мечом направо и налево! Ни малейшего риска выдать себя.
Плеск воды за спиной заставил меня сглотнуть. Как ни стараюсь сдержаться, но представляю себе капли воды, стекающие по широкой мужской груди. В прострации запихнув в рот большой кусок сыра, начинаю кашлять, подавившись. Как глупо…
— Лидия! — следует немедленный призыв. — Искупай меня.
К счастью, я успела поставить тяжелый кубок до того, как Дох закончил фразу, иначе он бы выскользнул из мгновенно вспотевших ладоней. И треснул меня по ноге. На миг зажмурившись, собираясь с духом, я обернулась, намереваясь выполнить пожелание супруга. А как иначе?
— Сними верхние одежды, оставшись в нижней рубашке, — очень своевременно посоветовал мне Дох.
Краснею. Дело не в стыде, я просто чувствую себя редкостной тупицей, боясь каждым своим шагом нарушить принятые в этом мире порядки. Удивительно, но в незнакомом теле это ощущается очень привычно — та же волна жара, подкатывающая к щекам.
Руки двигаются быстрее, чем соображает рассудок. Словно помнят эти движения. К моему удивлению, они проворно нащупывают завязки, что скрепляют полотнища расшитой дивными узорами накидки.
Под внимательным взглядом серых глаз я снимаю ее через голову. Дальше шнуровка, завязки нескольких юбок… Все падает к ногам, оставив меня в тонкой рубашке.
Переступив через бесформенный ком одежды, я, завороженная пристальным взглядом мужчины, двигаюсь к нему. Замерев возле лохани, бросаю быстрые взгляды вокруг в поисках мыла и того, чем положено мыть.
Всеми силами я стараюсь не смотреть в воду. Но скрыть бурно вздымающуюся под тонкой тканью, увенчанную напряженными сосками грудь нереально. И Дох реагирует закономерно.
Стоит мне наклониться вперед, он костяшками пальцев касается выпирающих вершинок, оставляя влажные следы на материи. Отчего соски, облепленные ставшей прозрачной тканью, обрисовались во всей красе.
Затаив дыхание, я отвела от них взгляд, уставившись на Доха. Как это понимать?
— Пусть это не первая наша ночь, но я сгораю от нетерпения, словно ты пришла ко мне впервые. — Знал бы он, какую пудовую плиту снял с моих плеч этой фразой! Взгляд воина не оставляет сомнений в снедающем его плотском голоде, тут я не одинока в своих ощущениях. Это неожиданно вызывает удовлетворение. — Присоединишься ко мне или… искупаемся по очереди?
Шумно поперхнувшись — я представила нас вдвоем в широкой лохани, занятых ласковой игрой, — вынужденно кашляю и немного хрипло отвечаю:
— По очереди.
Все же такое стремительное развитие событий пугает. Мне надо еще свыкнуться с мыслью, что я жила рядом с этим мужчиной какое-то время, делила с ним постель. Возможно, поэтому я реагирую на него так остро? Это тело уже знает, чего ожидать от ночи с Дохом.
О плохом думать не буду — повелители не берут в супруги блудниц, а вот добрачные отношения между теми, кто какими-то обязательствами уже связан, были и в моем мире.
Но теперь, с облегчением выяснив, что изображать обморочную девственницу не надо, уверенно окунаю брусок мыла и кусок ткани в воду, намереваясь начать с широких плеч воина.
Он, расслабленно откинувшись на край лохани, наблюдает за мной из-под полуприкрытых век. Мне в глубине его глаз чудится… насмешка?
— Лидия, — неуловимым движением вскинув руку, он обхватил подбородок, вынуждая чуть приподнять голову, взглянуть в его лицо, — я буду тебе хорошим мужем. Запомни мое обещание.
Моргнув, даю понять, что услышала. Осознаю, наверное, позже. Сейчас все это кажется слишком необъятным. Не ожидала я четвертого замужества! В мои-то годы. И в чужом мире.
Мыльная ткань скользит по телу супруга. Я старательно мою его плечи, грудь, оттягивая момент, когда надо будет двинуться ниже. Но он наступает. Взгляд бежит впереди рук. Оттого-то я и замираю, застыв с мылом в руке.
Все в теле Доха с непривычки казалось мне несколько гигантским. Это слегка обескураживало. Даже ошеломляло. Видимо, надо привыкнуть. Касаясь взглядом его плеч и рук, я невольно представляла себе, что почувствую в объятиях этого мужчины.
И, заметив выпирающую над водой его возбужденную плоть, мгновенно почувствовала, как увлажнилось собственное лоно от одной мысли о его присутствии в моем теле.
Скорее бы…
Все три предыдущих мужа говорили мне, что я ненасытна. Может быть, просто мне суждено было выйти замуж в четвертый раз? За обладателя этого олицетворения мужественности. Сейчас я окончательно забыла о том, что там, за границей шатра есть незнакомый и возможно опасный мир. Полцарства за один раз — это про меня.
И не стоит считать меня легкомысленной, вы просто не были рядом с этим жарким брюнетом!
Мысли о прежнем мире и утраченной семье испарились, сметенные жарким желанием. Кажется, я открыла в себе нимфоманку. Руки, словно в необъяснимом трансе, сами потянулись к супругу.
С легким всплеском мыльный брусок ушел на дно лохани, ткань тоже непонятным образом затерялась. Ладони сжались вокруг твердой плоти, лаская и ощупывая. Мне хотелось коснуться всего, очертить подушечкой пальца каждую жилку, плавно скользнуть запястьем по всей длине мужского достоинства.
Погрузившись в ощущение физического удовольствия, полностью сосредоточилась на процессе «знакомства». Стон Доха стал неожиданностью, вырвав меня из марева головокружительных фантазий.
Собственные бедра стали липкими от избытка влаги. Лоно пульсировало желанием, сжимающимися мышцами реагируя на чувственные образы, наполнившие сознание. А я, в отличие от супруга, знала о существовании Камасутры!
И впервые в жизни восприняла эту книгу всерьез, достаточно было представить вместо схематичных рисунков наши тесно сплетенные тела.
Он перехватил мои руки, когда я губами тянулась к набухшей плоти, сгорая от желания узнать вкус этого мужчины, слизнуть первую солоноватую капельку его капитуляции перед моим женским обаянием.
Расплескав половину содержимого лохани, резко встал на ноги, глухо приказав:
— Раздевайся.
Теперь моя рубашка пропиталась водой насквозь, облепив тело. Но жар охватившей меня похотливой страсти был так силен, что я едва ощущала прохладу.
Плотоядно облизнувшись, не осознала этого. Язык скользнул по небольшим клычкам, но сейчас это не коснулось моего разума. Новое тело двигалось непривычно быстро и ловко: едва я подумала об этом, как уже стояла на ногах, яростно стягивая с себя мокрую одежду.
Дох, пожирая меня не менее предвкушающим взглядом, энергично натирал тело мыльным куском ткани. Он явно решил, что не сможет дотерпеть мою помывку.
Вот только его планы оказались иными.
Едва я отбросила промокшую рубашку, а супруг переступил за бортик лохани, оказавшись рядом, прозвучал его новый приказ:
— Приготовься, сейчас моя очередь послужить тебе, моя повелительница!
Пока я силилась понять, о чем он говорит, Дох коснулся воды ладонью. Яркая вспышка света озарила воду, которая стала прозрачной и вновь горячей. В нее меня и уложили, обхватив за талию.
Горячая вода в состоянии обостренной сейчас чувственности воспринималась как ласковый шелк и приносила недолгое облегчение болезненно напряженным соскам. Именно к ним в первую очередь потянулся присевший рядом с лоханью мужчина.
Дальнейшее стало для меня огромным испытанием. Когда тепло его рта поглотило сначала одну, а затем и вторую вершинку, меня словно пронзило острейшей болью. Это стало сладкой мукой.
Его большие ладони, умудрявшиеся полностью накрывать даже этот впечатляющий бюст, твердые губы, сжимавшие горошинки сосков, даже горячее дыхание — все ощущалось мной с фантастической остротой.
С меня словно сняли кожу, прикасаясь непосредственно к оголенным нервам, вызывая такие сильные вспышки ощущений, что стоны, перемежающиеся рычанием, не стихали.
Если бы Дох не придерживал меня руками, я бы уже взметнулась над водой, содрогаясь в конвульсиях удовольствия. Оно было необъятным и бесконечным. Едва мне казалось, вот это предел — я больше не выдержу и развоплощусь на миллионы атомов, как он подводил меня к новой границе собственной чувственности.
Сменяя атаки своих губ нежными прикосновениями мыльных ладоней, мужчина заставлял меня балансировать на грани полнейшего восторга. Мне нестерпимо хотелось взорваться, избавившись наконец от наполнившего каждую клеточку тела удовольствия. Но Дох каждый раз усмирял мой пыл, шепча:
— Сделаем это вместе!
Он сминал мои груди, решительно проникал пальцами в сокровенную глубину моего лона, удивив меня вниманием и к еще одному входу в мое тело. Его покрытые мылом пальцы скользнули и туда, поразив меня откровением: этого мужчину я хотела бы почувствовать всюду.
Воплощение самых экзотических фантазий обещал мне воин, и за него говорил язык тела. Это тоже подстегивало мое желание. С ним я жаждала большего — всего и сразу, готова была подчиниться и поддержать самые смелые ласки.
Какое счастье, что я не оказалась невинной малышкой.
Пока все, что делал со мной Дох, оправдывало его обещание. Ни один из его предшественников не был лучшим любовником. Настолько бесстыдным, пылким и решительным.
— Если станет прохладно — скажи, — шептал он между поцелуями. — Я нагрею воздух.
Какая там прохлада! Я опасалась, что вода в лохани вскипит, раскаленная моим разгоряченным телом. Терпеть в ожидании, когда же уже он возьмет меня, погрузившись в мое тело (куда угодно!), сил уже не было. Я зарычала как зверь, упираясь подбородком в макушку зарывшегося лицом в мою грудь мужчины.
Он понял, без слов выдернув меня из воды и переместив к ложу.
Отступив, схватил с ближайшего сундука ткань, осушая воду с моей кожи. Впрочем, я плохо сознавала его действия, снова с головой провалившись в вожделение. Иначе наблюдать за этим гигантом… воином… диким варваром, истинным и необузданным, как сама стихия, было невозможно.
Голова кружилась от предвкушения. Я так хотела почувствовать на себе тяжесть этого тела, сжать ногами его сильный торс, впиться зубами в кожу плеча, пробуя ее солоноватый привкус, позволить его груди распластать мягкие полушария моей между нашими прижатыми друг к другу телами.
О!
И больше всего я жаждала узнать наконец, каким будет миг, когда его нетерпеливо вздрагивающая при каждом шаге владельца плоть погрузится в меня. Будет ли это умопомрачительно медленное скольжение? Или резкий толчок, что на миг ослепит болью, которая тут же сменится сладостным трением?
Мысленно я уже задала своему первобытному и сейчас варварски-дикому мужчине немыслимую планку.
Где-то на задворках сознания червоточинкой мелькнула мысль: «Не разочаруюсь ли?»
Но, кажется, впервые в моей жизни я не предполагала верхней границы возможностей партнера. Вот он, опыт супружеской жизни! И последние годы одинокого женского существования. Я завелась…
Ткань, собравшая последние капли влаги, отлетела в сторону. Меня едва ли не швырнули на кровать. Лицом уткнувшись в мягкий мех, я не успела оглянуться, как сверху была придавлена тяжестью мужского тела.
Я и вздохнуть не могла, пока Дох немного не приподнялся, опираясь ладонью о ложе. Прогнувшись, подалась за ним. Одновременно делая глубокий вдох и возбуждаясь еще сильнее от этой так отличающейся от недавней нежности грубой силы.
Не только я была на пределе.
По рваным, стремительным движениям мужчины я поняла, что миндальничать со мной не намерены. И с восторгом приняла этот настрой. Тут же, отвечая моим предвкушениям, тело вздернули выше, едва не сведя с ума от ощущения напряженных сосков, что заскользили по меху.
Но рык оборвался в горле, когда, поставив меня в изголовье кровати, Дох навалился сзади. Продавленная тяжестью его словно каменного тела, я призывно прогнулась, чувствуя, как мужские бедра вклиниваются между моих ног.
Это оказалось куда мощнее моих ожиданий. Один глубокий, яростный толчок. Никаких ласк или медлительной осторожности, он словно не сомневался, что мое тело выдержит этот страстный напор. Лютую, ошеломительную, какую-то сумасшедшую страсть. На миг мы даже замерли оба, потрясенные глубиной ощущений. На миг стали единым целым, слившись абсолютно. Волна острейших ощущений прокатилась по телу, наэлектризовав нас. Дав начало термоядерному взрыву, который лишь увеличил накал страсти.
Дох в исступлении снова и снова с яростным трением врезался в жар моего лона. Его тело с каждым разом все неистовей покоряло меня. И когда мне стало казаться, что через секунду я взорвусь от переполнявшего экстаза, резко вышел полностью. Секунду или две я по инерции ожидала нового толчка.
И дождалась. Уверенно прижавшись к другому входу в мое тело, он решительно надавил, толкнувшись вперед. Пусть в этот раз ничто не напоминало его безжалостной стремительности, наоборот, мужчина явно контролировал себя, дюйм за дюймом продвигаясь глубже… но я завопила.
Крик ознаменовал и боль, и шок, и возмущение. А еще — острейшее наслаждение. Какое-то запретное и неизведанное. Жаркое и порочное.
Я дернулась, намереваясь взбрыкнуть, решив не спускать любовнику такое возмутительное и собственническое проникновение. Его тяжелое, нестерпимо тугое и оттого, казалось бы, невозможное движение. Клеймение.
Мое тело позволило ему и это. Более того, едва его плоть полностью погрузилась в меня, как словно что-то взорвалось в голове. Исчезла боль, неверие и страх, позволив мне почувствовать нарастающее с каждым толчком крови удовольствие.
Отбросив на плечо волосы, воин, как первобытный, ведомый инстинктами дикарь впился зубами в кожу на моей шее, прихватив за холку, не позволяя двигаться. Как зверь, сдерживающий свою самку, подчинил меня, вынудив терпеливо ждать и доверять ему.
Тело дрожало от неописуемого напряжения, пока мы, замерев в теснейшей связи, жадно ловили воздух губами, давая телам возможность привыкнуть друг к другу.
Миг скольжения его плоти наружу стал незабываемым. Он принес наслаждение. И снова движение вперед — огненное трение его неумолимой мужественности, вынуждающее меня раскрываться до предела. И сладостный миг расставания, дарующий мне свободу.
Так раз за разом, снова и снова, пока все ощущения не слились в единый вихрь острейших эмоций. Где все в итоге затопил восторг. И вот уже снова вопль наслаждения зреет в недрах груди. Я на грани взрыва желаю лишь одного — разрядки. Бедра движутся сами, встречая каждый толчок его тела.
Вот… уже сейчас… Да!
Но нет, очередной рывок и снова безжалостный — одним махом — толчок мужской плоти. Он снова в моем лоне. Снова вбивается в мое тело, не зная пощады и жадно впитывая в себя ответную дрожь удовольствия. И я сама уже не понимаю, на небе или на земле нахожусь. Тело дрожит от колоссального напряжения, меня скручивает спиралью очередного взрыва.
Это сводит с ума. Это больше, чем я могла себе нафантазировать. Многократно острее, ярче и чувственней. Это просто ошеломительно.
«Я буду тебе хорошим мужем», — обещал он. И я понимаю: лучшим!
Любовник он божественный. В пропасть экстаза я проваливаюсь совершенно обессиленной, до предела удовлетворенной. На жалкие мгновения даже пресытившейся наслаждением. Его разрядку и горячую волну глубоко в себе встречаю с благодарностью и смирением. Ощущать отголоски его экстаза мне также нравится. Это тоже заводит.
Кто-то узнает своего мужчину по запаху, кто-то по взглядам на жизнь, а я приняла его именно в момент самой головокружительной в моей жизни близости.
