Их знали только по матери…

Бар «Ночной Мотылек» предлагал посетителям богатый выбор холодных и огнестрельных закусок. И зрелищ тоже. Стриптизерше на подиуме сунули несколько долларовых бумажек, и она, радушно улыбаясь, начала элегантными движениями стаскивать лифчик. Полковник Ломовой из разведуправления ФСБ невольно отвлекся, сравнивая ее грудь с бюстом управленческой буфетчицы Фроси, а когда перевел взгляд за столик, напротив уже сидел майор Василий Хряков. Он любил возникать неожиданно и как бы ниоткуда. Особенно в дни получки. Но сегодня был не день получки, и Хряков риторически спросил:

– Вызывали?

Ответить полковник не успел. Официантка, тоже одетая на грани стриптиза, чтобы удобнее было обсчитывать клиентов, принесла заказ: бутылку коньяка «Наполеон» бородинского разлива и бифштекс с кровью – видимо, на кухне кого-то прикончили. Кивнув на майора, Ломовой попросил для него граненый стакан, пачку «Примы» и рукав от армейской тужурки для занюхивания. Василий сосредоточенно нахмурился. Он знал: если уж начальство проявляет такое трогательное внимание к его привычкам, значит, задание предстоит чрезвычайно серьезное…

Хряков считался одним из самых лучших и самых засекреченных агентов, и пока он пялился на официантку, сервирующую столик, полковник перебрал его послужной список. Василий прославился блестящей спецоперацией в США, когда сумел познакомить президента Клинтона с Моникой Левински. Хорошо проявил себя в горячих точках, причем некоторые ему удалось охладить. Например, он деликатно и без особого шума погасил волнения белых медведей, требовавших суверенитета островов Новой Земли и задиравших русскоязычное население. Участвовал в международной операции по поимке группенфюрера Вольфа, привлеченного за групповуху. А недавно в самом центре Москвы нашел настоящее шпионское гнездо с десятком шпионских яиц.

Стриптизерше на подиуме добавили еще несколько купюр, и она, расплываясь в улыбке, начала элегантными движениями снимать трусы. Полковник невольно отвлекся, сравнивая ее тазовые части с задницей трупа, найденного вчера в дипломатической почте, а потом обратился к Хрякову:

– Ты телевизор смотришь?

– Смотрю.

– Значит, про события в Чуфырии слышал?

– Нет. У меня звук не работает.

Ломовой вздохнул, наполняя свою рюмку и стакан Хрякова:

– В общем, опять там конфликт. Южные чуфырцы с северными поцапались.

– И в чем же проблема? – видимо, рукав принесли хороший, как раз в меру потертый и в меру засаленный. Василий занюхал с таким полным, таким искренним удовольствием, что полковник в даже позавидовал ему и ностальгически, со щемящей доброй грустью, вспомнил свою собственную пограничную молодость.

– Главная проблема в том, что помирить их никак не могут. Северные согласны сесть за стол переговоров лишь в том случае, если южные тоже признают себя северными. А южные – если северные признают себя южными.

Разошедшаяся публика совала стриптизерше еще «зеленые», и она, игриво подмигнув, стала элегантным движением снимать серьги. Ломовой невольно отвлекся, сравнивая ее уши с ушами генерала Свистоплясова, а Хряков задумчиво предположил:

– Так может, и ну их в баню? Подерутся – поумнеют.

– Никак нельзя. НАТО собирается ракетами врезать.

– По кому – по северным или по южным?

– Пока не решили. И только из-за этого еще не врезали.

– А может, и совсем не врежут?

– Нет. Врежут обязательно. Мы ж с ними договор об ограничении наступательных вооружений подписали? Подписали. Ну вот, наши-то рады стараться, ракеты с бомбами демонтировать. Это в какую копеечку влетело – в долги залезли к тем же американцам! А в НАТО прикинули, что гораздо выгоднее все излишки на кого-нибудь сбросить. Отложили до поры до времени, а сейчас ищут любой предлог для вмешательства…

Посетители бара изрядно мешали разговору, вовсю свистели и аплодировали, тыча стриптизерше новые порции долларов. Она, поощрительно пококетничав, начала элегантными движениями снимать накладные ногти. Полковник невольно отвлекся, сравнивая ее пальцы с отпечатками на недавнем взрывном устройстве. Потом аккуратно вытер собственные отпечатки с опустевшей бутылки, подозвал официантку и заказал повторить.

– Словом, мирить их надо. И помирить их должна обязательно Россия. Сам понимаешь, это вопрос международного престижа. Мы же их всю дорогу мирили. Но раньше-то куда проще было! Намекнем, что деньги будем давать только дружественному и не ссорящемуся между собой государству – и куда они денутся! А теперь где их взять, деньги-то? Вон даже правительство из-за кризиса вынуждено работать на полставки – пол-отставки.

– Но какие-то действия, наверное, предпринимаются?

– Конечно, предпринимаются, да что толку? Президент назначил своего спецпредставителя по урегулированию – ну, сам знаешь, кого. Так он и с собственной женой никак спорных вопросов урегулировать не может. Она требует, чтобы переговоры шли в Париже – пока суть да дело, по магазинам пошататься. А он норовит, чтоб в Швейцарии, попутно там в банках свои дела уладить. А мир в опасности – НАТО уже вовсю со старых складов ракеты выгребает. Вот и получается, что вся надежда на нас…

Восторженные зрители никак не хотели отпускать стриптизершу. Добавляли еще денег. И она, с улыбкой погрозив им пальчиком, начала элегантными движениями снимать парик. Полковник невольно отвлекся, сравнивая ее волосы с волосами Натальи Гончаровой, а Василий спросил:

– Кто вероятный противник? – как всегда, после третьего стакана он умел удивительно точно схватывать главную суть.

– Конкурентов будет много. И конкурентов серьезных, – подтвердил полковник, – Речь ведь идет о геополитических сферах влияния бывшего Советского Союза, поэтому мирить чуфырцев нацелились все, кому не лень. По нашим данным, операции в этом направлении разрабатывают разведки Украины, Казахстана, Латвии, Грузии, Туркмении, Башкирии…

– Погодите, а у Башкирии-то разведка откуда взялась?

– Еще на прошлой неделе не было. А в пятницу их законодательное собрание решило, что нужно тоже завести собственную разведку. Так что пока о ней мало известно.

Стриптизерша уже пыталась раскланиваться, но публика настойчиво вызывала ее на «бис», потрясала кошельками, выуживая еще долларовые бумажки. Девица ненадолго задумалась, ободрила поклонников новой очаровательной улыбочкой и элегантными движениями принялась вытаскивать гигиенический тампон. Ломовой невольно отвлекся, сравнивая извлеченное изделие с портретом президента Украины, и перешел к более детальным инструкциям:

– В целях конспирации поедешь под видом греческого туриста. Так что на досуге почитай что-нибудь про Грецию. Документы оформим на фамилию Сикоснакис.

– Почему Сикоснакис?

– Запомнить легче. Через Европу посылать тебя слишком опасно. А то наворочаешь там дел – потом замучимся перед МИДом выкручиваться и хай от Евросоюза слушать. Придется кружным путем…

– Через Кавказ?

– Нет, отпадает. Там слишком многие тебя знают.

– Это точно. Заедешь – из гостей не выберешься.

– Остается через Среднюю Азию. Заодно и противников со следа собьем…

Девица на подиуме крутилась так и эдак, норовя закруглить представление своими округлостями, однако перевозбудившиеся зрители не унимались, снова соблазняя ее деньгами. И она, помедлив и пожеманившись, начала элегантными движениями вынимать вставную челюсть. Ломовой невольно отвлекся, сравнивая ее зубы с фрагментом черепа Евы Браун. Потом протянул майору конверт:

– Здесь явки, пароли и шифры. Прочитаешь – сожги. Только не в лесу, сейчас повышенная пожароопасность. Завтра на вокзале получишь документы и командировочные.

– И патроны к «маузеру», – подсказал Хряков, – А то по толкучкам ходил-ходил, нигде нет.

– Ладно, спрошу в Музее Революции, у них в запасниках должны еще остаться, – кивнул полковник. Он знал привычку майора пользоваться именно этой маркой пистолета, который Вася когда-то стащил у своего деда-чекиста. Знал и о том, что со своим «маузером» Василий обращается просто виртуозно, с завязанными глазами откупоривая стволом пивные пробки.

Стриптизерша извиняющимися жестами разводила руками, раскланивалась и порывалась уйти за кулисы. Но кто-то из публики, войдя во вкус, совал ей еще целую пачку долларов. Она некоторое время поколебалась, оценивая сумму. Наконец, к пачке добавили несколько купюр, и девица, глубоко вздохнув, отчаянно махнула рукой. Изобразила кривую улыбочку и принялась элегантными движениями стягивать с себя кожу. Полковник невольно отвлекся, сравнивая ее мышцы с картинками из книжки по анатомии, которую любил втихаря листать в детстве, а когда перевел взгляд за столик, майора Хрякова уже не было. Исчезать он любил тоже неожиданно и как бы в никуда. Особенно от начальства, таксистов и администрации гостиниц.