Глава 9
Прошли всего сутки, а Иванушкин изменился до неузнаваемости. Еще вчера в нем все горело, а сегодня в глазах темнело остывшее пепелище.
— Аркадий Анатольевич Севрюгин умер своей смертью, — сказал он, глядя куда-то сквозь Игната.
— А как же тетурам?
— Севрюгин принимал его. Есть показания свидетелей.
— Миронников среди них числится?
— Что вы от меня хотите?
— Вы знаете, что Миронников проиграл бракоразводный процесс? Диана получила девяносто процентов состояния Севрюгина.
— Это его и убило, — сказал Иванушкин. — Причем в прямом смысле. Миронников пришел к Севрюгину, сообщил ему трагическую для него новость, и сердце не выдержало.
— Тетурам ни при чем?
— Да. Вы извините меня, э-э…
— Игнат Матвеевич.
— Вы извините, Игнат Матвеевич, но у меня масса срочных дел.
Иванушкин выставлял посетителя за дверь, и тот не стал сопротивляться. Из машины он позвонил Райкову, договорился с ним о встрече.
В ОВД Каратаев узнал, что Райков отправился в больницу, к гражданке Калининой. Оказывается, к ней вернулась память. Почему, спрашивается, следователь не сказал об этом Игнату?
Он встретил Райкова во дворе больницы. Тот увидел Каратаева и поморщился, как от зубной боли.
— Что сказала Калинина? — спросил Игнат.
Ему было все равно, как реагировал на него следователь.
— Калинина не видела, кто ее ударил, — сухо сказал Райков.
— Совсем ничего не видела?
— Да, — подтвердил Райков.
— Надеюсь, я могу с ней поговорить?
— Это не ко мне, — заявил следователь.
— А как насчет адреса?
— Какого адреса?
— По которому Верстаева взяли.
— Зачем тебе?
— Да один момент выяснить хочу.
— Дело Калининой закрыто! — отрезал Райков.
— Как оно может быть закрыто, если?..
— Для тебя закрыто!
— Вот как?
— Все ясно. Не надо ничего перекапывать.
— А если ты подводишь под монастырь невиновного человека?
— Верстаев виновен. Я в этом уверен. А если тебе нужен… — Райков кивнул, открыл папку, нашел в бумагах нужную запись и продиктовал Игнату адрес.
На этом их разговор и закончился.
Игнат зашел в кабинет заведующего отделением, чтобы получить разрешение на встречу с Калининой, и застал у Макеева Миронникова.
Ярослав пребывал в прекрасном настроении. Его можно было понять. Калинина не назвала имя настоящего преступника, поэтому Верстаев так и останется обвиняемым. Миронников мог с облегчением выдохнуть и вернуться к Диане, которая ждала его с распростертыми объятиями.
Миронников много сделал на пути к успеху. Он и с судом договорился, и Севрюгина на тот свет отправил, и следователя подмазал. Не зря же смерть Севрюгина была признана естественной.
Да и Райков держал марку, не давал спуску Верстаеву. Возможно, и он попал под тайное обаяние Миронникова.
— Какие люди! — Ярослав искренне обрадовался Игнату.
Но блеск в его глазах казался Каратаеву фальшивым.
Ярослав поднялся с места, пожал Игнату руку. Макеев всего лишь кивнул ему в знак приветствия. Ну да, он же заведующий отделением, а Каратаев для него так и остался в статусе рядового охранника.
— Юрий Дмитриевич, мне бы с Калининой поговорить.
— Зачем? — поинтересовался Миронников.
— Есть пара вопросов.
— Намек понял. — Ярослав широко улыбнулся, достал из кармана бумажник, вынул из него несколько пятитысячных купюр, протянул Игнату. — Я же говорил, что не обижу, если ты злодея найдешь.
Каратаев мог бы отказаться от денег, но делать этого не стал. Не время сейчас настраивать Миронникова против себя. К тому же ему хотелось посмотреть, легко ли тот расстается с деньгами.
Игнат забрал купюры, но жаба в глазах Миронникова даже не квакнула.
— Может, тебе нужнее? — спросил Игнат. — Насколько я понял, ты остался без работы.
— Работа не волк, мне за ней бегать не надо.
— Я бы тебя к себе на работу не взял, — не зло, даже с сожалением сказал Игнат.
— Да? — Миронников слегка растерялся.
— Только без обид. Подлог с брачным договором ты прозевал. Процесс проиграл, босса своего не уберег. Говорят, у него сердце не выдержало, после того как ты обрадовал его разводом.
— Да, не выдержало, — внимательно глядя на Игната, сказал юрист.
— Может, надо было как-то помягче?
— Я очень мягко сказал. Он даже почти не расстроился.
— Ну да, у него же оставались десять процентов. Выше крыши. Он вообще вел себя спокойно. Даже не пытался обанкротить свою компанию.
— Ты же не стал бы убивать своего ребенка, не так ли? — показал зубы Миронников.
Обстановка накалялась, пора было спускать пар, но Игнат еще не все сказал.
— А почему всего десять процентов? Можно было бы оставить Севрюгину двадцать.
— Кто мог оставить?
— Тот человек, который составлял договор.
— Это делала Калинина.
— Вот я и хотел бы ее об этом спросить.
— Оставь девушку в покое. Ей нельзя сейчас волноваться. — Миронников выразительно глянул на Макеева. — Иначе может возникнуть рецидив.
— Да, не исключено и такое, — заявил врач, нахмуренно глядя на Игната.
— Нельзя?
— Нежелательно.
— Слово врача — закон. — Игнат приложил руку к груди, выражая свое полное смирение. — Спасибо вам, Ярослав Николаевич, вы пробудили меня к жизни. Я открываю свое детективное агентство. Если вдруг возникнет критическая ситуация, прошу обращаться ко мне.
— Мы обязательно так и сделаем, — сказал Миронников.
Он сделал такое движение, как будто собирался взять Игната под локоток и подтолкнуть его к выходу из кабинета.
— Тогда не буду вам мешать. — Игнат покинул помещение и неторопливо направился к выходу из отделения.
Он ждал, когда откроется дверь кабинета заведующего отделением. Так оно и вышло. Миронников глянул на него, чтобы узнать, не идет ли он к Калининой.
Игнат сел за руль, отъехал к месту, которое не просматривалось из окна Макеева, и затаился.
Миронников не заставил себя долго ждать. Улыбаясь себе под нос, он забрался в темно-серый «БМВ». Игнат двинулся за ним.
Ярослав привел его к элитному многоэтажному дому на Ленинском проспекте, оставил машину во дворе и скрылся в подъезде. Игнат навел справки у охранника и выяснил, что Миронников живет в этом доме. А в какой квартире, парень сообщить отказался.
Каратаев прождал до вечера, но Миронников так и не появился. Проверить, дома он или покинул его через какой-то тайный ход, Игнат не мог.
Ярослав имел возможность уйти. Оказывается, в подъезде имелся еще и рабочий, он же пожарный выход. Точно такой же, как в доме, где жил Игнат. В ограде была калитка, ключ от которой имелся у всех жильцов. Миронников запросто мог воспользоваться ею.
Если совесть у него не чиста и руки в крови, то ему никак нельзя было вести себя бесшабашно. У этого волка ушки на макушке. Он мог заметить слежку за собой. Или просто предвидеть ее, уловив нездоровый интерес к себе со стороны Игната.
Официальным представителям закона улыбаться не обязательно. Достаточно показать человеку раскрытые корочки с золотым тиснением. А Игнату приходилось включать обаяние на всю катушку и мило улыбаться. Тут важно не переусердствовать, а то за дурачка примут и накормят какой-нибудь дичью себе на потеху.
Пока все было в порядке. Игнат улыбался, а миловидная женщина с мелированными волосами смотрела на фотографии в его руке совершенно серьезно.
— Девушку видела, — сказала женщина. — Жила она здесь недавно. Во двор выходила. А мужчину нет, не замечала.
Фотографию Миронникова Игнат раздобыл сравнительно легко, а вот с портретом Дианы ему пришлось повозиться. Ее внешнее и внутреннее спокойствие распространялось и на отношение к своей личной жизни. Оказалось, что у нее не было никакого желания выставлять себя напоказ. В социальных сетях напрочь отсутствовали фотографии этой красавицы.
У ее подружки Жени была страничка в Интернете, но и там Игнат не нашел нужной фотографии. Тогда он прошелся по друзьям Жени, среди них отыскал одноклассницу Дианы, которая выставила на всеобщее обозрение школьные фотографии. Там Игнат Диану и обнаружил.
Но ему никак не удавалось найти человека, который видел Диану и Миронникова вместе. У Игната была мысль, что Диана встречалась с ним в доме на Новорижском шоссе, тайком, при живом муже.
— Точно не видели?
Женщина пожала плечами и сочувствующе глянула на Игната.
Он обошел всех соседей, у которых была возможность наблюдать за нужным ему домом. Никто ничего!.. Диану да, замечали, а Миронникова нет. Но Диану люди видели недавно, перед тем как ее задержали вместе с Верстаевым.
Все же Каратаев не унывал. Он поблагодарил женщину, повернул от ее калитки к своей машине и увидел двух малолетних модниц, которые шли по улице, глядели на него и кокетливо хихикали. Девчонки были в том возрасте, когда им важно внимание со стороны зрелых мужчин. Оно поднимало их самооценку, а это очень важно.
— Стой! Раз-два! — весело скомандовал Игнат.
Девчонки остановились, переглянулись, хихикнули в очередной раз. Игнат показал им фотографии, спросил, видели ли они этих людей.
— А ее за что арестовали? — спросила остроносенькая барышня, ткнув в фотографию Дианы пальцем с розочками но ногте.
— Арестовали?
— Мы видели, как их из дома выводили, — сказала другая, с пухлыми, еще не оформившимися губами.
— А этого?.. — Игнат тряхнул снимком Миронникова.
— А этот уехал.
— Когда?
— Он из дома вышел, по улице двинулся. Тачка далеко стояла. А навстречу полицейская машина. Она остановилась возле него, он что-то сказал и дальше пошел. А мы стоим, смотрим.
— А раньше эту девушку не видели?
— Нет. А она что, воровка?
— Пока трудно сказать, — Игнат пожал плечами.
— Воровка! — заявила остроносенькая малолетка. — Миллион украла, наверное.
— Почему миллион? — с насмешливым удивлением полюбопытствовал Игнат.
— Да потому что красивая она. Лично я меньше миллиона красть не стала бы!
— И не надо, — сказал Игнат, подмигнул ей, сел в свою машину и был таков.
Значит, Диана все-таки встречалась здесь с Миронниковым перед самым задержанием. В компании с Верстаевым. Зачем приезжал к ним пронырливый адвокат? Уж не для того ли, чтобы предупредить о возможном аресте? Но, скорее всего, он просто навел на них полицию.
Райков не мог сдержать раздражение. Он смотрел на Игната так, как будто хотел уменьшить его до размеров мухи, которую можно было прихлопнуть без всяких для себя последствий.
— Да какой Верстаев? Он давно уже в СИЗО.
— Ты с ним беседовал, должен знать, зачем… — Игнат не договорил.
Дверь вдруг открылась, и он увидел Диану.
— Я пришла, — с фирменным спокойствием сказала она, переступая порог.
На улице лето, тепло, а на ней брючный костюм и жакетка, хоть и легкая, но с длинным рукавом. Волосы завязаны на затылке. Ощущение такое, как будто она собиралась в дорогу дальнюю, в казенный дом. Но костюм на ней от кутюр, так же, как сумочка и обувь. Косметики минимум, в ушах только сережки с маленькими бриллиантами, но выглядела Диана как настоящая принцесса.
Игнат с трудом оторвал от нее взгляд, а она его едва заметила. Все внимание на Райкова. Тот рад стараться, мигом подорвался, подставил Диане стул и стеганул взглядом Игната.
Тот сам сразу понял, что ему здесь не место, и вышел по-английски, не прощаясь.
В коридоре он заметил крепко сколоченного парня с короткой стрижкой. Игнат догадался, кто это может быть, окинул громилу строгим начальственным взглядом и с хозяйским видом продолжил путь.
Во дворе перед зданием стоял «Мерседес» представительского класса. Водитель сидел за рулем и сосредоточенно наблюдал за входом. Игнат снова напустил на себя начальственную важность, подошел к машине, пальцем постучал в окно, которое тут же опустилось.
— Что вы здесь делаете?
— Так разрешили. — Парень кивнул в сторону ворот.
— Пропуск есть?
— Сказали, что без него можно.
— Без пропуска нельзя. Получай или давай на выезд, — заявил Игнат, с тем же важным видом вернулся в здание, встал в тамбуре.
Водитель «Мерседеса» сходил на пропускной пункт, вернулся, плюнул на листик бумаги, который держал в руке, и прилепил его к лобовому стеклу. Потом он посмотрел по сторонам, выискивая Игната, но не нашел его и сел в машину.
Минут через двадцать появилась Диана. Она прошла мимо Игната в сопровождении того телохранителя, которого он видел в коридоре.
Игнат дождался, когда красавица подойдет к машине и водитель откроет перед ней дверцу. Только тогда он стремительно направился к ней.
— Диана Михайловна!
Она не услышала Игната и села в машину. Зато водитель и телохранители замерли, в напряженном раздумье глядя на нее.
— Майор Каратаев, — едва глянув на водителя, жестко сказал Игнат.
Тот даже не попытался его остановить. Телохранитель не помешал ему сесть к Диане.
Она оторопело смотрела на него, но не вжималась в закрытую дверцу и не пыталась ее распахнуть.
— Вы меня помните. Мы с вами разговаривали, — сказал Игнат.
— Помню, — подтвердила она и повернулась к Игнату боком, чтобы не смотреть на него из неудобного положения.
Голова ее приподнялась как будто сама по себе, спина выпрямилась, плечи расправились. В этом не было павлиньей вычурности и куриной глупости. Во всяком случае, Игнат ничего такого не заметил.
Зато он увидел, как телохранитель, стоявший у машины, с кем-то разговаривал по телефону. Уж не с Миронниковым ли? Сейчас парень узнает, с кем имеет дело, и начнется кино. Игнат здесь никто, и тот же Райков с удовольствием отправит его в обезьянник.
— Диана, вы же знаете, что Эдик не трогал Калинину.
— Знаю, — немного подумав, выдавила женщина.
— Почему вы позволили ему взять всю вину на себя?
— Я очень боюсь тюрьмы. — Она продолжала держать голову высоко, но голос ее дрогнул.
— А Эдик не боится?
— Он сильный, справится. Ему много не дадут. — Голова ее не опускалась, но Диане уже приходилось делать усилие, чтобы держать ее высоко.
— Как вы будете себя чувствовать, когда Эдика посадят?
— Я буду его ждать.
— А как же Миронников? — спросил Игнат.
— А что Миронников? — Диана плавно повернула к нему голову и с удивлением посмотрела на него.
— Кто-то же напал на Калинину.
— Это была случайность.
— Неужели? — Игнат всматривался Диане в глаза, пытаясь понять, что это такое, изощренная ложь или святая глупость?
— Роковая случайность, — заявила она и снова повернулась к нему боком.
Не похоже было, чтобы Диана прятала взгляд.
— Калинина угрожала вашему финансовому благополучию.
— Вы, конечно, думаете, что деньги для меня самое главное. Вы просто не можете рассуждать иначе.
— А что же тогда для вас главное?
— Справедливость.
Дверца открылась, телохранитель схватил Игната за руку, потянул на себя.
— Олег, не надо! — резко, но жестко сказала Диана.
Телохранитель остановился, но руку не разжал. Игнат, в свою очередь, не вырывался.
— Так он же не из полиции!
— Я сказала, не надо.
Телохранитель кивнул, разжал руку и отошел. Дверцу Игнату пришлось закрывать самому.
— Вы хоть понимаете, в какой ситуации находитесь? — спросил он.
— Да, ситуация шаткая, — сказала Диана.
— Она для вас катастрофическая. Вы должны прекрасно это понимать. Вы говорите, что нападение на Калинину — трагическая случайность. Верстаев на самом деле не виновен. Как же тогда у него в руках оказалось орудие преступления?
— Его подбросил Миронников.
Диана снова сразила Игната наповал своей убийственной прямолинейностью.
— Значит, он и ударил Калинину?
— Нет. Он нашел молоток на месте преступления и принял меры.
— Какие меры? Зачем он подставил Верстаева и вас?
— Он меня шантажировал, хотел, чтобы я отказалась от претензий к мужу. Мол, иначе я сделаю крайней тебя.
— Но вы отказались?
— Нет. Я согласилась. Но вы опередили Миронникова. Он собирался, но не успел забрать у Эдика молоток. И тогда нам пришлось спасаться бегством.
— Но Миронников вас сдал?
— Он сдал Эдика, нашел нас и устроил спектакль. Нарочно говорил так, что Эдик взял всю вину на себя.
— Потом появилась полиция, вас арестовали, Эдик взял всю вину на себя, и вы оказались на свободе.
— Да. Тогда я узнала, что суд уже состоялся, и мне принадлежат девяносто процентов собственности мужа.
— Все произошло само собой?
— Нет, заседание было перенесено по инициативе Миронникова. Он считал, что выиграет суд, но мой адвокат оказался на высоте. Это Скарабеев Тимофей Сергеевич, очень грамотный специалист.
— Он выиграл, а Миронников проиграл?.. Если все произошло так, как вы говорите, то он держит вас на крючке. Если захочет, вы отправитесь на скамью подсудимых.
— Да, я знаю. — Диана опустила голову.
— Он уверен, что держит вас на крючке очень крепко. Поэтому и рассказал, что подбросил Верстаеву молоток.
— Да, я все знаю. Вы установили, что Калинину пытались убить. Миронников поехал на место, нашел молоток…
— Я не смог его найти, а он сумел?
— Он все может. Я очень его боюсь! — Диана окончательно потеряла над собой контроль и закрыла руками лицо.
— У вас были с ним отношения?
Она опустила руки, напрягла мышцы, как будто собиралась повернуться к Игнату, но так и осталась сидеть в прежнем положении.
— Отношений у нас не было. Но Миронников преследует меня. Он хочет на мне жениться.
— Так в чем же дело? Он мужчина интересный…
— Нет. Я должна дождаться Эдика. Я перед ним в долгу.
— Вы это серьезно?
Диана повернулась к Игнату, глянула на него с трагическим укором и проговорила:
— Поверьте, моя вина состоит только в том, что я попыталась наказать Аркадия за его душевную черствость, отомстить за всех, кого он обманул.
— Вы не понимали, что это безнадежно?
— Понимала. Но Скарабеев сказал, что все реально.
— Ваш адвокат?
— Поверьте, он не имеет никакого отношения к происходящему.
— Да, конечно.
— Все это Миронников.
— А если Миронников напал на Калинину?
— Зачем он тогда обратился к вам? — Диана задала вопрос, который, наверное, давно уже вызревал у нее в голове, держал в узде сомнения насчет Миронникова.
— А чтобы на него никто не подумал, — ответил Игнат.
— Нет. Если это сделал он, то для него все складывалось просто замечательно. Калинина попала под машину, и уголовная ответственность угрожала только водителю.
Игнат кивнул, наблюдая за этой женщиной. Его ничуть не удивляла ее осведомленность. Миронников наверняка раскрыл перед ней все карты, чтобы она знала, как заходить и отбиваться.
— Вы хорошо подумайте, может, все-таки он?
— Он не стал бы обращаться к вам.
— А он обратился, в результате нашел молоток.
— Да, нашел.
— А зеркало?
— Какое зеркало?
— Перед которым Верстаев брился у себя во дворе. Его похитили, приклеили в подъезде паркинга. Преступление готовили, хотели подставить Эдика и вас.
— О зеркале я почему-то не подумала.
— Сейчас подумайте.
— Да, преступление готовили, — согласилась она.
— Кто это мог сделать?
— Если честно, были у меня подозрения насчет Ярослава, — дрожащим голосом пробормотала Диана. — Просто я старалась гнать от себя дурные мысли.
— Страус тоже так делает. Для этого он зарывает голову в песок.
— Как же так? Эдик в тюрьме, а этот негодяй на свободе.
— Да еще и шантажирует вас.
— Вот этого я и боюсь, — сказала Диана.
— Насколько я понял, Миронников преследует вас.
— Да, преследует, проходу не дает.
— Может, нужно обратиться в полицию?
— Чтобы меня посадили?
— Расскажете правду, я попробую доказать вашу невиновность.
— А если у вас не получится? Миронников уже со всеми здесь переговорил. — Диана повела рукой в сторону здания ОВД. — Он пять миллионов рублей снял. Как вы думаете, этого хватит, чтобы подкупить следствие?
— Думаю, да, — сказал Игнат. — А откуда снял?
— Я открыла доступ к одному счету. А что мне оставалось делать? Он держит меня за горло! Тут вы совершенно правы.
— Что-то нужно делать.
— Полиция не вариант.
— Но и к Миронникову вам возвращаться нельзя.
Какое-то время Диана смотрела на Игната, взывая к состраданию, затем из нее вырвался крик души:
— Спасите меня, пожалуйста!
— Как?
— Вы же частный детектив.
Игнат думал недолго.
— Хорошо, я попробую.
— Я боюсь ехать домой.
— Поехали ко мне.
— К вам?
— Не бойтесь, не укушу.
— Вас-то я как раз не боюсь, — сказала женщина и сдавленно улыбнулась.
— Тогда поехали.
— Скажите водителю адрес.
— Водителем буду я. Со своей машиной.
Диана дала отбой своим сопровождающим, сказала им, что ехать за ней не надо, пересела к Игнату в машину, и они отправились в путь.
Каратаев заметил на хвосте знакомый «Мерседес», но ничего не сказал и курс не изменил.
