Глава 14. Величие на ладони
С Энрико ничего не случилось. К нему не привязались ни злые, ни добрые люди. Мы с Алабелью миновали ворота, а он ждал нас перед большим четырехэтажным зданием. Сидел на месте кучера и грыз яблоко.
– Наконец-то! – воскликнул он. – Еще немного – и я бы отправился на ваши поиски. Турнир закончился? Было много крови?
– Порядком.
– А я, в отличие от вас, без дела не сидел. Есть тут большой постоялый двор. Он идеален для таких, как мы. Очень много комнат, большая конюшня с охраной. Прямо по улице, потом направо. Цена нам по карману.
– Давно в твоих карманах было что-то, кроме собственных рук? – с улыбкой поинтересовался я.
– Давно, но я надеюсь в ближайшее время это исправить. И, заметь, наполнить золотом не только свои карманы.
– Что ж, тогда вези нас. Я до остервенения проголодался.
Никаких планов на сегодня, кроме как набить желудок и отдохнуть, я не имел. Место для отдыха, коим для нас являлся постоялый двор, было найдено не сразу. Не только направо нам пришлось повернуть, но и прилично поблуждать по улицам Мески. Благо они, в отличие от таковых в Дирейме или, не приведи господь, в Сараксе, отличались большей шириной. Так что копыта наших лошадей не отдавливали ног случайным прохожим и попрошайкам, ютившимся у стен.
Скоро мы нашли место своего пристанища на ближайшие, как я рассчитывал, два-три дня. Цена оказалась не слишком привлекательной, но овчинка стоила выделки. Уют и крыша над головой после долгого и опасного пути стоили затраченных средств. Решено было остановиться именно на этом постоялом дворе. Правда, возникли некоторые сложности. Хозяин заведения ни в какую не желал поселять всех троих в одну комнату. В округе велась серьезная борьба за нравственность.
– С вами дама. Вам следовало бы снять ей отдельную комнату, – настойчиво произнес лысеющий делец. Алабель сжала губы, прикидывая в уме плюсы такого развития событий.
– Дама? – Я обернулся к спутнице. – Ах, эта! Это моя дочь. А вот этот добрый паренек – мой сын. Неужто одна семья заслуживает жить раздельно?
– Простите, но это правило нашего заведения. Для нас, месканцев, моральный облик очень важен.
– Что же вы в каких-то ужасающих наклонностях меня подозреваете?
– Таково правило…
Алабель пожала плечами:
– Видимо, папенька, тут не поспоришь.
Я сверкнул глазами в ее сторону:
– Видимо, доченька, придется тебе самой платить за проживание. Глава семейства несколько поистрепался за последнее время.
Пришлось нам снять две комнаты. Алабели досталась маленькая каморка на верхнем этаже заведения. Нам же с Энрико – довольно просторное и светлое помещение на втором этаже гостиницы. Но независимо от этого бо́льшую часть ближайшего вечера мы собрались провести в трактире неподалеку. Там мы и кутили до самых сумерек. Правда, Алабель наши с Энрико возлияния, шутки и песнопения разделяла не слишком охотно. Вот уже несколько раз предлагала отправиться в гостиницу. Я ее совершенно не слушал и отправился к стойке трактирщика за добавкой. Там-то меня и заметила прекрасная незнакомка. Она предстала передо мной в довольно откровенном наряде – ярком платье с корсетом, подчеркивающим все ее достоинства. Вьющиеся черные волосы незнакомки ниспадали на большую грудь, которая, казалось, вот-вот покинет свое ненадежное пристанище и явит себя моему изумленному взору.
– Привет, красавчик, – игриво произнесла она, оглядывая меня с ног до головы.
Я в долгу не остался. Задержал свой взгляд на ее манящих формах, посмотрел на милое напудренное личико.
– Благородный торговец Фосто к вашим услугам. Позвольте поцеловать вашу ручку, миледи, и узнать имя прелестной особы.
– Белинда. Так меня зовут. – Она протянула свою руку для поцелуя. – Фосто – это ведь нездешнее имя, не правда ли?
– Фристийское. Я из вольных городов. Вы не только прекрасны, Белинда, но и очень умны.
В ответ на мои комплименты она лукаво улыбнулась и элегантно поправила прическу. Всем своим видом она показывала заинтересованность в дальнейшей беседе. И не только. Деньжата у меня водилась, так что в приятном завершении этого вечера я уже не сомневался.
– Не желаете ли восхитительного вина из западной провинции? – предложил я новой знакомой.
– Вряд ли вино сможет утолить мою жажду.
– А что сможет? – прильнул я к ней ближе. Наши губы были очень близки.
Белинда немного отстранилась, задумчиво поглядывая в сторону зала.
– Мужская щедрость. И мужская страсть. – Последнюю фразу она произнесла, глядя мне прямо в глаза.
Столь недвусмысленный намек предполагал более решительный подход к делу. Впрочем, хорошо, что она не теряла времени даром. Быка за рога, а Фосто за… Фосто легко заинтересовать.
– И щедрости, и страсти у меня навалом. Можешь не сомневаться.
Белинда поглядела на меня с легкой улыбкой:
– А у меня есть дом, где ты сможешь все это продемонстрировать.
Дом – это весьма неплохо. Бордель, если быть точнее. Привести эту даму в комнату на постоялом дворе было бы проблематично – лысый хрыч может не пустить. Пришлось бы каким-то образом затащить Белинду через окно. На второй этаж. А здесь все просто. В борделе созданы все условия для хорошего времяпрепровождения.
– Идти далеко? – поинтересовался я.
– Что ты, тут буквально пара шагов. Идем, Фосто из вольного города. Я умею быть благодарной.
Энрико увидел меня, идущего под руку с прекрасной дамой, и толкнул в плечо задумчивую Алабель. Они, несомненно, удивились моему внезапному порыву. Я только помахал им свободной рукой. Мол, бывайте, неудачники.
Снаружи трактира уже царила темнота. Огни освещали лишь двери заведений, подобных этому, а также различные государственные учреждения, коих в таком районе было предостаточно. Здания торговых контор, юридических коллегий и судов, маленьких часовен освещались, наверное, до полуночи. Так что споткнуться я не боялся. Белинда уверенно вела меня по улице, а я, не в силах сдерживаться, прижал ее к себе и подарил горячий поцелуй. Она засмеялась:
– Какой торопливый! Потерпи чуть-чуть, мы почти пришли.
Она указала на поворот, ведущий к борделю. Путь пролегал по тихой узкой улочке. Здесь смотреть под ноги было гораздо тяжелее.
Я толком и понять не успел, что произошло. Вот передо мной манящей походкой шла Белинда, а спустя мгновение я оказался в окружении, наверное, десятка воинов. Они, как по команде, вынырнули из-за углов, из дверей домов, что располагались по обе стороны от меня. Те, кто выскочил из домов, держали в одной руке мечи, а в другой факелы, так что я смог оценить все то, что было организовано в мою честь. Не только холодное оружие – как минимум у трех налетчиков были тяжелые арбалеты, угрожающие вмиг нашпиговать меня смертельными зарядами. Мой клинок, который я успел извлечь, ничем не мог помочь в такой ситуации. Глупый похотливый Фосто попался в ловушку. И, похоже, даже в могилу с собой никого из врагов не унести. Какая бесславная кончина.
Из дома вышел еще один человек. Невысокого роста, с длинным носом и в невзрачном плаще с откинутым капюшоном. На вид, я прикинул, ему было лет пятьдесят. Оружия при нем не было. Он производил впечатление уверенного в себе человека. В его темных глазах я не разглядел какой-либо враждебности, что несколько смутило меня. Что же это – простой грабеж, организованный целой группой отлично экипированных воинов, или нечто другое? Уж лучше бы подтвердилась первая догадка.
– Брось оружие, Фосто, – спокойным тоном произнес человек в плаще. Похоже, он был здесь главным. – Меч тут бесполезен. Если послушаешься и пройдешь с нами, то все с тобой будет хорошо.
Стоило довериться и поступить именно так. Вдруг, чего доброго, у одного из арбалетчиков дрогнет рука. Я бросил меч себе под ноги. Один из воинов тут же подобрал его.
– И кинжал.
Само собой.
– Иди за мной, Фосто, – приказал главарь и отправился вперед по маленькой улочке. Как я ни крутил головой, Белинды заметить не смог. Грязная плутовка успела получить оплату за свое коварство и смыться.
Мы шли молча. Ни встречных, ни поперечных. Воины пристально наблюдали за мной, будто даже безоружный я мог представлять для них угрозу. Похоже, они что-то слышали про меня. Что-то, чего не знал я сам.
Конечным пунктом нашего тягостного похода оказалось некое заброшенное здание. Оно было построено из камня, а на дверях висел здоровенный ржавый замок. Для главаря это не являлось препятствием – ключ у него имелся. Было несколько волнительно заходить внутрь, в чернеющий проем. Я каждую секунду ожидал удара по голове. Или чего хуже. Хотя, если здесь мне приготовлены пытки, лучше уж помереть сразу. С достоинством. Но выбор я свой уже сделал. Осталось узнать, насколько он был верен.
В первом помещении мы не задержались. У дверей остался дежурить один из воинов, мы же проследовали дальше. Комната за дубовой дверью. Стол и несколько табуретов. Цепи на стенах и голос главаря: «Присаживайся». Вместе с ним здесь остались трое. Я занял место за столом, человек в плаще сел напротив.
– Может, познакомимся наконец? – не выдержал я. – С кем имею честь общаться?
– Всему свое время, Фосто. – Главарь сцепил руки и положил их на стол. – Пока зови меня Филином.
– Интересное имечко. Любите ночные прогулки?
– Ты сейчас, конечно, несколько озадачен, но нам пришлось пойти на такие меры исключительно из-за твоей дурной славы.
– На какие меры? Вы имеете в виду внезапное нападение? Но ведь бандиты так и поступают. Все ваши меры ни капли не удивляют меня.
– Мы не бандиты, и мы не желаем тебе зла.
– В таком случае могли бы просто подойти ко мне в трактире, а не устраивать этот цирк с подставными шлюхами и воинским отрядом.
– Мы заложники обстоятельств.
– А я ваш заложник, так?
– Нет. Мы просто должны побеседовать.
– Если я не заложник и не хочу с вами разговаривать, значит, я могу идти?
– Не передергивай, Фосто. Ты свободно покинешь это здание, но только после беседы.
Что ж, умеет этот Филин успокаивать. Я принял удобную позу и стал ждать продолжения столь важной для непонятных мне лиц беседы. Филин, не сводя с меня глаз, начал говорить:
– Мы, Фосто, не какие-то там злодеи или бандиты. Мы то, что с ними борется. И борьба наша не ограничивается одной лишь Гелетией. Все, кто представляет угрозу для нашего государства, являются нашими врагами. Теперь ты понимаешь, кто мы? Мы – особая организация на службе короля и всего королевства. Особая потому, что действуем мы скрытно и выполняем важнейшие задачи, недоступные ни для рыцарей, ни для послов, ни для инквизиторов.
– Ясно-ясно. Шпионы и убийцы на службе его величества короля Альберта… Забыл. Воинственного?
– Мирного, Фосто. Альберта Мирного. И твое определение нашей организации меня несколько огорчает.
– Так вы что, считаете меня врагом государства? – Я немного напрягся.
– Нет, но ты знаешь одного такого врага.
Я молчал.
– Несколько лет назад, – продолжил Филин, – некий Фосто покинул вольные города и на короткое время обосновался во Флагранге. В Стальных Воротах нашего севера. Там он занялся немыслимым делом – принялся собирать добровольцев и солдат удачи для похода на вольный город Ярв. Такое не могло пройти мимо нашей новообразованной службы. Скоро мы знали, сколько золота потратил Фосто, какую армию сумел набрать благодаря своей славе, храбрости и невероятным обещаниям. Мы только решали вопрос о дальнейших действиях, как вдруг Фосто пропал. Покинул всех своих сторонников и чуть ли не в одиночку вернулся в вольные города. Истратив столько сил и средств, он вдруг передумал атаковать Ярв. А ведь у него были на то все причины, все законные основания. Я прав, Фосто?
Так вот оно в чем дело. Старые грешки всплывают из прошлого, обретают плоть и жаждут схватить меня за горло. Утянуть с собой на дно. А ведь я стал все это забывать, все свои дурацкие амбиции уже давно похоронил. Купцы из придорожной гостиницы были не просто путешественниками, торгующими стеклом. Я нарвался прямо на сообщников этого длинноклювого Филина. Кто-то из них проследил за мной до самой столицы. На вопрос, прозвучавший только что, я не дал ответа. Молча и хмуро взирал на своего собеседника. Филина это совершенно не смутило.
– Теперь ты вновь здесь, в Гелетии. Но теперь у тебя другие намерения – подороже продать невесть откуда взявшийся товар, разбогатеть. И что дальше? Какие у тебя дальнейшие планы?
– В мире, покое и достатке прожить остаток отведенного мне срока, – тщательно проговаривая слова, произнес я.
– Ты не жаждешь ни мести, ни справедливости, ни власти? Оставил прошлое позади?
– Все так.
– На троне Ярва сейчас – настоящий тиран, задумавший повторить то, что не удалось его предшественнику. Ты понимаешь, кого я имею в виду. Только новый тиран успешнее, расчетливее и имеет опасных союзников. Он, этот безумец Аттор, уже расширил свои владения, захватив несколько городов, и не собирается останавливаться на достигнутом. Но итог всей этой авантюры предсказуем. Земли Ярва и сам город вновь отойдут сальгурам. Только теперь навсегда. И они не остановятся на этом – падет весь запад, и захватчики смогут ударить по нашему королевству с нескольких направлений.
– Чего же вы хотите от меня?
– Чтобы ты поднял восстание против владыки Ярва. Сверг его и встал во главе города. Мы дадим тебе во́йска, золота, которого ты так желаешь. Получишь его столько, сколько не выручишь и за много тысяч ковров.
Филин произнес это довольно эмоционально. Я не повел и бровью. Отвечал спокойно и без волнения. Теперь я понимал, зачем понадобился королю Гелетии.
– Сначала были слова о мире и покое. Вы переоцениваете мою алчность.
– Ярв принадлежит тебе по праву. Ты – законный наследник своего свергнутого отца, а не этот узурпатор. Кем он был в те времена – лишь его советником? Неужели ты готов смириться с этим? Безучастно смотреть, как гибнет твоя родина? Возьми власть в свои руки. С нашей помощью ты справишься с этим.
Слова Филина задели меня, но я сумел побороть накипающее возмущение. Лишь немного скрежетнул зубами.
– В свое время я очень много думал об этом, – произнес я после недолгих раздумий. – Мое происхождение долго преследовало меня, заставляло совершать ошибки, за которые расплачивались другие. Я смог найти себя в битвах, задешево продавал свои услуги всем желающим. Убивал тех, кто не был угоден моим нанимателям. Все эти войны, весь этот дележ земель, деревень, рудников, лесов я видел изнутри. И порой меня это жутко злило. Злило и то, что не в последнюю очередь вся эта мясорубка была по причине неуемной жажды. Какой именно? Жажды власти моего отца. Если все это кровопролитие не способно остановить нашествие сальгуров, то не справлюсь и я. Непросто исправить ошибки, за которые погибли десятки тысяч невинных. Это можно сделать, лишь погубив в десять раз больше. А я этого не хочу.
– А месть? – развел руками Филин. – Что сотворил Аттор с теми, кто был тебе дорог, кто заменил тебе убитого отца? Ведь именно из-за этого ты бросился сюда, в Гелетию. Еле спасся от его преследований. Я не могу поверить, что Фосто, сын Конрада Яростного, оставит все это безнаказанным. Я не могу поверить, что ты не хочешь отомстить, содрать шкуру с этого негодяя.
«Будь мы с тобой один на один, ты поверил бы», – подумал я и спросил:
– Чего же хочет Гелетия за столь щедрые услуги?
– Твоей преданности. Твоего желания защитить свою страну от страшной угрозы. С нашей помощью. Мы вместе укрепим твердыни Ярва вдоль Дикого Берега и остановим нашествие. Какой вольный город решится противостоять тебе, если за твоей спиной будет могучее королевство, готовое в любой момент защитить тебя. Подумай, Фосто. Подумай хорошо.
И я думал. О том, что было и что меня ждет дальше. Расколоть надвое население Ярва, завладеть городом, стать вассалом Гелетии, отдать ей богатые железом, медью и золотом земли – вот мое будущее, если я соглашусь на сделку. Мой собеседник кричит о власти, о мести. Но он лукавит. Имеющие власть не делятся ею, они лишь позволяют некоторым сидеть подле своих ног и исполнять роль собаки, что готова грызть всех, на кого укажет их повелительный перст.
– Ты говоришь про месть, – решил я положить конец угнетающей меня беседе, – но я давно все для себя решил. Рано или поздно всех рассудит смерть. И тебя, и меня, и Аттора. Я не владыка Ярва. И никогда им не был. Забудьте про меня – теперь я лишь мирный торговец, который ничем не сможет вам помочь. Теперь решай, Филин. Открывай двери и позволь мне уйти либо прикончи меня.
– Меня зовут Карл. Карл Бильфид, – разочарованно вздохнув, пробормотал мой собеседник. Он махнул рукой – его люди отворили все двери и подали мне мое оружие.
– Сегодня ты мог вернуть себе все, что потерял, – крикнул мне вдогонку Филин. – Но променял величие на бесславную жизнь.
