Глава 8
Зима пролетела быстро, успев множество раз укрыть город белоснежной пеленой, вихрями и даже несколькими настоящими буранами. Для меня первый месяц нового года оказался не особо удачным, я потерял работу буквально на голом месте. Было странно слушать несуразные объяснения о том, что идут сокращения, работы становится меньше, ситуация осложнилась и все в таком духе, при том, что каждое слово было полнейшей чушью. Если мне тогда и показалось это странным, то потом выстроилось в целую систему: куда бы я не устраивался, проработать удавалось едва ли с месяц, а потом случалась некая закономерность и вот она, безработица. И в какой-то момент дошло - меня банально травят, вынуждают сделать то, что хотят именно они, постоянно подталкивая в нужном направлении. Вот твари, ну, твари, почти два месяца бесплодных попыток и все благодаря им, в груди полыхнул зарождающийся комок ярости, заставив кошмаров оживиться. Последнее время мои эмоции стали для них словно допингом, ускоряя, усиливая и все в таком духе, так что мне постоянно следовало помнить об этом, иначе последствия могут стать непредсказуемыми, инцидент уже был. Заставив себя успокоиться, постарался взглянуть на возникшую проблему с другой стороны.
Итак, нормально устроиться эти сволочи, судя по всему, не дадут, постоянно вставляя палки в колеса. Для них это, похоже, не составляло никакого труда, с их-то влиянием. Захотелось сразу же преподать им урок, нанеся визит и устроив такой тарарам, что бы надолго запомнили, но тут же одумался. Разборки мне ни к чему, да и не верил я в свою способность выстоять против системы, к тому же в одиночку. Бред. Помотав головой, перевел взгляд на ночное небо, свинцовым покрывалом раскинувшимся над нашим городом. Удовольствие от прогулки было испорчено напрочь.
Но делать что-нибудь, все же, придется и, надеюсь, появится вариант, позволяющий утереть нос этим ублюдкам. Работать на них? Хрена с два, а вот подпортить им ситуацию, когда представится случай - вполне могу. Теперь с работой, как они узнают на кого давить? Следят? Наверняка, официально я не устраивался, так что оставалась только слежка. Следовательно, придется вычислить хвост и наказать, но так, чтобы не смогли меня связать с этим. Отлично, вот и план. А когда устанут терять людей, тогда и с работой все образуется.
Как оказалось, когда знаешь, что искать, обязательно находишь. Следующий день принес мне сюрприз с самого утра - их было двое. Сначала заметил пару человек в разных концах двора, потом они шествовали под ручку неподалеку от меня и в другой одежде в трех кварталах оттуда, далее был центр города, где они опять разделились, вот тогда я и убедился - следят. Что ж, господа корпусовцы, а не отдохнуть ли вам на больничном? Прокручивая в голове возможные варианты избавления от слежки, пришел к самому естественному - случайность. Споткнуться, подвернуть ногу или оступиться может каждый, а дальше от реакции, расторопности и воли случая зависит все остальное, ну, и от меня теперь тоже.
Начать решил с девушки, зашедшей якобы в книжный магазин, но изредка бросающей в мою сторону косые взгляды. С десяток метров в сторону заставил ее выйти наружу, где Белый тут же срезал каблук на правом сапожке и придал открывающейся сзади двери дополнительное ускорение. Легкий вскрик, женская фигурка нелепо взмахивает руками, заваливаясь вперед, и тут же очередной, наполненный болью и мукой, когда происходит соприкосновение с землей. Белый просто сломал ей выставленную руку, в тот самый момент, когда она уперлась ею в бетонную плиту, легкого удара по кости вполне для этого хватило. Благо, соразмерять усилия своих кошмаров я уже умел достаточно хорошо, иначе ее конечность отлетела бы не на один десяток метров, буквально выдранная из тела. Ее напарник бросил взгляд в ту сторону и замер, потом сразу же достал мобильный и поднес трубку к уху, а мой фамильяр был уже рядом:
- Слушаю, - раздалось с того конца.
- Код синий, выглядит как несчастный случай, повторяю, код синий.
- Принято, продолжайте наблюдение, - и гудки.
Что ж, ладно, рано или поздно вы все равно станете меня подозревать, так как со всеми засланными будет происходить одно и то же, так что калечить бедолагу, выжидая какое-то время, было решением весьма сомнительным. По крайней мере, смысла я в этом не видел, так что через час парень тоже стал жертвой несчастного случая, оступившись на дороге и вылетев под начавший набирать скорость автомобиль - не смертельно, судя по тому, что он опять встал, но с правой ногой явно было не все в порядке. Долгая больничка ему обеспечена. А на следующий день ко мне вновь была приставлена слежка.
Мужик держался более профессионально, и вычислить его получилось только под самый вечер, когда после неудачного собеседования, вдруг прервавшегося телефонным звонком, уже почти подходил к дому. Шедший метрах в тридцати позади мужичек с потрепанным дипломатом не вызывал никаких подозрений, если бы не его взгляд, периодически ощупывающий мою фигуру. Пришлось свернуть в сторону и пройтись до парка, где было более легко затеряться, мужик двинулся следом, отстав лишь немногим. Ну, вот и все, мистер чужие глаза и уши, пора прощаться. Схема с падением сработала и тут, заставив незнакомца вспахать пару метров земли своим телом и выдавив из горла болезненный стон - приземление и перелом руки, как печально, я кисло улыбнулся. Не скажу, что это доставляло удовольствие, скорее появлялось ощущение грязи, облепившей меня с ног до головы. Совесть? Возможно, но альтернатива, считаю, была бы хуже, уж лучше пусть так.
Уже стоя под душем, вдруг натолкнулся на мысль, что как-то уж слишком много у них молодых сотрудников, набирают сразу после школ и институтов, что ли? Нехватка кадров? Но это же абсурд, хотя на базе Корпуса я действительно видел просто уйму народу около двадцати лет. Всему должно быть объяснение, причина, по которой все обстоит именно так, а не иначе.
А через два дня в городе стали происходить жуткие вещи, и Корпусу стало просто не до меня. Новостные каналы, радио и интернет пестрели сообщениями о зверских убийствах, прокатившихся по городам страны, причем, только в тех, которые почтила своим присутствием новосозданная структура. Мне тогда еще позвонил отец и обратил внимание на это совпадение, заставив лишь хмыкнуть в ответ.
- Как же, совпадение, они давно уже все знали и готовились к этому, - пробурчал я в трубку.
- Вот именно, так что ты это, давай, заканчивай со своими ночными бдениями, я на полном серьезе, - отец явно не шутил.
- Я понял, не беспокойся, - а что еще сказать, неприятно, конечно, врать, но что делать.
- Сына, мы беспокоимся за тебя, не добавляй нам седины, - ого, видать, у них там прям консилиум какой-то был, сестер тоже, небось, уже построили по всей строгости.
- Пап, поверь, из-за меня вам не стоит беспокоиться, это, скорее, мне за вас придется.
- Ладно, надеюсь, ты меня понял, все, мне пора, забегай, как будет время.
- Непременно.
После этого кровавого бума события стали разворачиваться с ужасающей скоростью, сотрудники Корпуса удвоили усилия, их фургоны просто наводнили улицы города, но этого явно было недостаточно. Стаи увеличили поголовье, встречаясь уже даже в утреннее, рассветное время и уходили в никуда, их никто не мог найти, ни следов, ни логова, ничего. При лучшем исходе жертвам удавалось-таки дождаться патрулей Корпуса и выжить, забаррикадировавшись и не переставая молиться. Но если они пытались бежать, покинуть дома, спасаясь бегством, результат был почти всегда один и тот же - смерть. Так что СМИ передавали одно и то же: запереться, закрыться и вызвать патруль Корпуса. Почему же бездействовали военные части, для меня было полнейшей загадкой, та же рота с калашами покрошила бы любую стаю в считанные минуты, или нет? По всему выходило, что я просто чего-то не знаю.
СМИ же, явно подверженные жесткой цензуре, впрочем, как и радиостанции с интернет ресурсами, больше ничем новым не располагали. Жалкие крохи фото и видео, которым удалось просочиться в глобальную сеть, общим счетом ничего не объясняли и лишь способствовали распространению досужих слухов, не несущих в себе ни капли достоверности. Все, что было доступно простым гражданам, это некачественные видео и фотоматериалы, рывками запечатлевшие то пасть, то морду, то еще какую часть терроризирующих город зверюг и больше ничего. Власти же распространяться по данному вопросу явно не считали нужным, выдавая лишь те крохи информации, которые ничего не значили. Тревожным звонком стало и то, что филиалы Корпуса стали открываться так же и в других городах, правда, не так масштабно и не с таким размахом, но само по себе это уже говорило о многом. В страну постепенно пробирался хаос, границы и возможности которого были не известны, а в городах стал селиться страх.
Что странно, села и прочие малонаселенные пункты эта напасть не затронула, предпочитая грызть изнутри города подобные нашему, и те, что побольше, оставляя в стороне пгт и села. У нас же краски сгустились настолько, что частично стала закрываться сфера ночного бизнеса, просто из-за того, что люди не хотели рисковать, несмотря даже на повышение оклада. Но вот что странно, все боялись, жаловались, иногда даже покидали родной город, перебираясь в места поспокойнее, но в целом складывалось впечатление, что уезжали лишь единицы - так что же это было? Храбрость, глупость или надежда? Из моих знакомых выразили желание и таки уехали вместе с семьями всего двое, остальные же кивали, сожалели и оставались на месте, продолжая покрепче запирать двери на ночь. Я был почти уверен, что так поступали все, хотя бы потому, что в моем доме не опустела ни одна квартира, так как местное сарафанное радио уже давно разнесло бы эту новость по всей округе. Так что нет, люди упорно цеплялись за старую жизнь, всячески уповая на набирающий силу Корпус и дожидаясь того дня, когда жизнь в городе вернется в привычное русло.
Для меня же появилась прекрасная возможность наконец-то устроиться, и появившаяся вскоре работа целиком и полностью удовлетворяла оба моих запроса как нельзя лучше: ни хрена не делать и получать за это зарплату. Так уж сложилось, что одной из наиболее востребованных вакансий стала должность обыкновенного охранника в ночную смену. В одиночку на такое мало кто соглашался, а держать целый взвод на своих территориях было не выгодно уже работодателям. Преступным же элементам, просекшим всю прелесть данной ситуации, это было лишь на руку, так как вспыхнувшие поначалу акты краж и взломов не утихали вот уже несколько недель, по телевизору и в газетах это была одна из наиболее обговариваемых тем, наряду с очередными стычками корпов с вездесущим ночным зверьем. Так что мне без разговоров пожали руку и повели показывать вверяемую территорию.
Склады занимали приличную площадь, но хорошо просматривались, так что не было никакой необходимости в постоянном бдении на ногах. Сергей Анатольевич, круглолицый здоровяк, сразу расписал плюсы, упирая на то, что, по сути, и работы-то как таковой нет, просто сидеть себе в будке и посматривать на мониторы, раз в пару часов делая обход. Если что не так - мобильник под рукой, с нарушителями приедет разбираться милиция. Все просто, работа не пыльная, и оплата вдвое больше против обычного, ночная смена, как ни как.
И я согласился. Жизнь стала более упорядоченной, с обеспеченным завтрашним днем и без мыслей о том, чем я буду набивать желудок через месяц-другой, когда подойдет к концу все уменьшающаяся заначка. Приходил на восемь вечера, уходил утром в шесть, потом три-четыре часа сна и полнейшая свобода вплоть до момента сбора на работу. Со временем стал брать с собой ноут и понемногу дополнял энциклопедию или смотрел фильмы, в то время как Белый занимался обходом территории, лафа, одним словом. И я уже стал привыкать отсиживать зад, когда опять все пошло прахом и очередная смена перевернула привычное для меня течение будней вверх тормашками - через ворота базы кто-то отчаянно карабкался. Белый повернул туда башку как раз в тот момент, когда неизвестный уже перевалился на эту сторону и отчаянно сучил ногами в поисках опоры. А потом ворота с жуткой силой тряхнуло, и фигура, по-женски пискнув, кулем слетела на асфальт. Это словно послужило сигналом и ворота стали подвергаться таранным ударам снова и снова, сотрясаемые все сильнее и грозящие вот-вот обрушиться внутрь. Снаружи будто ломилось нечто столь крупное, что две металлические створки явно не продержаться еще хоть сколь-нибудь долго, и пора было принимать меры. Вот только куда звонить, в милицию или, все же, корпам?
Но ситуация разрешилась сама собой, ворота просто вырвало из бетонных оснований и с грохотом обрушило наземь. Распластанная внизу фигурка лишь чудом смогла откатиться в сторону, когда из небольшого пятачка света вперед метнулось нечто громадное. Я скорее рефлекторно, нежели обдуманно метнул Белого вперед, и тот со всей дури врезался в бок распластавшейся в прыжке твари. Та вякнула, хрустнула и, сложившись чуть ли пополам, снарядом врезалась в стену склада, заставив осыпаться целый пласт штукатурки. А в следующее мгновение на территории началось форменное безумие: молча, не издавая ни единого звука, под свет фонарей базы стали вылетать нереально громадные зверюги, ни к каким волкам уж точно отношения не имеющие. Слишком здоровые, мордатые и широкогрудые, лохматые монстры скорее походили на оборотней из второсортного ужастика или подвергшихся мутациям медведей, изменившихся чуть ли не полностью и оставивших себе лишь их размеры, ни капли не походившие на уже виденных мною однажды зверюг. И сейчас все это чуть ли не в гробовой тишине устремилось к нам двоим: ко мне, настороженно замершему у сторожки, и девушке, пытающейся подняться чуть поодаль. Сбежать уже просто не успеть, спрятаться и подавно, остается лишь одно.
Хруст костей и брызги крови шваркнули во все стороны так, словно твари встретились с несущимся на всех парах локомотивом и были просто смяты, раскатаны по асфальту, окатив меня и девушку волной сжатого, неприятно пахнущего воздуха. Такого Белого я еще никогда не видел, простой желание - убей их всех - вылилось в нечто настолько ужасное, что я лишь стоял, оцепенев, и молча наблюдал за творящимся безумием. В сторожку, тем временем, подвывая, влетела девушка и стала лихорадочно тыкать трясущимися пальцами в мобильник, с ужасом поглядывая на творящееся за окном. Для нее картина должна была выглядеть поистине жутко: здоровые монстры подлетали в воздух, словно пушинки, и, разрываемые невидимой силой, опадали наземь уже ошметками, марая землю вокруг темно красным дождем. Белый был предельно жесток и неразборчив, каждый удар рвал и калечил максимально, настолько сильно, насколько это вообще было возможно. Туши вспарывались, будто попадая под огромные мясницкие ножи, вываливая внутренности и лишаясь частей тел прямо там, где их доставал кошмар. Передвигаться уже не мог никто, а жуткие удары все продолжали рвать и метать, застилая пространство выломанных ворот кровавой взвесью. Куски тел с чавканьем били о стены, марая сторожку, забор и вылетая за пределы базы. Живых уже не было, но, следуя моему взгляду, Белый наносил удар за ударом, превращая некогда жуткую стаю в подрагивающее и исходящее паром болото из внутренностей, осколков костей, хребтов, и прочего дерьма.
Меня словно заклинило, глаза буквально прикипели к лужам крови и агонизирующим кускам мяса, минутами ранее выломавшим ворота без каких-либо усилий. Я, можно сказать, был в шоке от того, насколько быстро и кроваво сменился баланс сил, буквально в считанные мгновения лишив нападающих жизни. Белый оказался гораздо более жутким оружием, чем даже предполагал, а его действия без моей инициативы просто поражали. Походу, он выбирал и уничтожал врага, основываясь на получаемых через меня данных, что видели мои глаза - то видел и он, вернее, понимал, когда и где нужно проявлять удары. И все это происходило гораздо быстрее, чем потом под моим руководством, когда он пинал на земле уже мертвую кашу.
- Сейчас приедут, я уже вызвала корпов, - донеслось сбоку.
Мда, вот ведь облом будет, ну, да ладно, все равно уже ничего не избежать, повсюду камеры. Вздохнув, прокашлялся, очищая горло, и набрал по мобильнику начальство. Некоторое время шли одни гудки, но потом трубку, все же, сняли:
- Да, что там? - раздалось сонное.
- Это я, Сергей Анатольевич, на базе происшествие, вам лучше подъехать.
- Что случилось?
Я замялся:
- Да сложно объяснить, сейчас должны корпы появиться...
- Корпы? - перебил он меня встревожено.
- Да, тут твари мертвые, вот и, вы как, будете? - а сам все прикидываю, что ж такое наплести, или опять в незнайку играть, походу, только это и остается.
- Да, ждите, - начальство не стало особо раздумывать , сразу проникшись ситуацией.
Что ж, хорошо, я перевел взгляд на девушку, вид у нее был тот еще: потрепанная, с потеками туши на лице, вся какая-то дерганная, настороженная, даже от моей будки не отошла, словно приклеилась к ней. Держится за нее, словно боится отпустить и потеряться, вот ведь как перепугалась. У ворот остановилось три фургона и тут же выбросило из себя несколько десятков человек - Корпус. А затем, следом за ними, из крайней машины знакомой походкой ко мне направилось уже не раз виденное ранее лицо. Ну что за хрень, вот ведь не везет, я слегка скривился.
- Владимир Васильевич, не ожидала вас тут увидеть, - с легкой улыбкой констатировала подошедшая.
- А уж как я рад вас видеть, - кисло выдавил из себя.
- Вижу, - она вновь улыбнулась, - вы здесь работаете или так, мимо проходили?
- Работаю, - нехотя подтверждаю.
Корпусовка кивнула, похоже, удовлетворенная.
- И что же, позвольте узнать, здесь произошло?
- Спасалась бегством, как я понял, - кивнул на девушку, осматриваемую медиком, - перелезла через ворота, и тут эти вломились, а потом это, - указал рукой на месиво.
Корпы уже огородили место бойни и проводили какие-то замеры, некоторых рвало, так как местами попадался действительно жуткий фарш, у самого ком к горлу подкатывал. Но этой хоть бы хны, прошла по самому краю ошметков и даже не скривилась, сильна, Татьяна Викторовна, ох, сильна.
- Что-нибудь еще? - она испытывающее посмотрела на меня, слегка кривя губы в улыбке.
- Да нет, скоро мое начальство приедет, - бросил, как ни в чем не бывало, - будете с ним разговаривать.
Она кивнула, затем подняла глаза на камеру и спросила:
- Работают?
- Да.
- Хорошо, вы свободны, занимайтесь своими делами, - и, развернувшись, направилась к столпившимся над одним из кусков тел коллегам.
Я же, проводя ее долгим взглядом, успел только вздохнуть и сразу же увидел машину подъезжающего Сергея Анатольевича, здоровяк даже отсюда казался всклокоченным и встревоженным. Когда же подъехал ближе и увидел, во что превратилась площадка у ворот, то как-то сразу поник и, уже вылезая, потянул из кармана сигареты, а ведь говорил, что бросает. Я вышел ему навстречу.
- Ты, это, как, цел? - он с трудом оторвал взгляд от месива и перевел его на меня.
- Да, в порядке, - кивнул, - ворота только пострадали.
- Ворота, - он посмотрел на них и повторил, - ворота, хрен с ними, с воротами.
Потом прикурил и спросил:
- Что дальше думаешь делать?
- В смысле? - я не понял.
- Насчет работы.
- Решили уволить? - уставился ему прямо в глаза.
Здоровяк поперхнулся и закашлялся, сигарета полетела наземь, а на нас тут же стали оборачиваться.
- Нет, кхе-кхе, нет, что ты, просто подумал, что...
- Что сам уволюсь после всего этого? - указал через плечо.
- Да, - просипел он.
Понятно, а я уж было подумал, что этот здоровяк решил возместить убытки за мой счет, и придется чуть ли не с боем выбивать деньги за отработанные дни.
- Меня все устраивает.
Белый в это время осматривал последний фургон, когда меня переклинило в буквальном смысле. В конце машины, вжавшись в сиденье, сидел парниша лет восемнадцати и не сводил с кошмара распахнутых от страха глаз. Он смотрел прямо на него, не моргая и явно соображая, что видит. Я сместился Белым в сторону, ловя его взгляд и уже понимая, что совпадения исключены, как тут меня довольно грубо одернули:
- Влад! Ты чего? - Сергей Анатольевич повторно тряхнул меня за плечо, - очнись, парень!
- Да в порядке я, в порядке, - пришлось прямо-таки вырывать из его хватки плечо, делая шаг назад, - задумался просто.
Вот ведь здоровый какой, вцепился, как клещами, да еще и орет, вон, корпы уже со всех сторон оборачиваются.
- Задумался, - буркнул он, помрачнев, - ты вот что, давай-ка собирайся и вали домой, а завтра как обычно.
- В смысле? - не понял я.
- В прямом, отпускаю тебя сегодня, с сохранением оплаты, - добавил он, и устало помассировал глаза, - все равно сейчас людей вызывать ворота ставить, давай, иди, пока не передумал.
Неожиданно, но ладно, почему бы и нет, к тому же, мне есть о чем подумать. Я кивнул и направился в подсобку, а из головы все никак не выходил тот парень. Получается, есть еще один, видящий то же, что и я, и он сейчас вместе с Корпусом. И то не факт, что у них всего один такой человек есть, но если там все так же, как и у этого, то тогда вполне понятно, зачем им понадобился я - разобраться им, видите ли, помочь надо, учитель нужен. Забрав из будки сумку с ноутом, окинул взглядом еще раз учиненное побоище и уже направился к выходу, когда двойник увидел направившуюся ко мне фигуру - Татьяна, мать ее, Викторовна. Пришлось обернуться и подождать.
- Отпустили с работы?
Кивнул.
- Как ты смотришь на то, если мы тебя подбросим до дому, заодно и поговорим?
Ее взгляд не предвещал ничего хорошего, особенно в свете того, кто сидит в одном из фургонов. Хотя, чего уж теперь скрытничать, тот парниша явно рассмотрел и Белого, и двойника, да и плети я никогда не держал свернутыми. Так чего ей, хочет добиться чистосердечного и склонить к сотрудничеству? А почему не силой? Хотя, на фоне всего этого, взгляд опять упал на лужи крови - костей, мяса и прочего там уже не было, сотрудники Корпуса все подчистили - давление не кажется особо разумным решением. Что ж, хорошо, посмотрим, что у вас для меня есть, госпожа Татьяна.
- Идет.
- Хорошо, подожди меня две минуты.
Я обернулся к крайнему фургону, окна были тонированы так, что разглядеть что-либо внутри было невозможно, ну да мне это и не нужно. Фамильяр показал все необходимое: сидит у самого окна, практически прилипнув к нему и пялиться, пялиться, не отрывая зенок от стекла. Потом, небось, настрочит подробнейший доклад на несколько страниц, ничего не упустит, все распишет. Первоначальный интерес постепенно перерастал в раздражение, что мне было абсолютно не свойственно, впрочем, как и роль морской свинки за стеклом, бегающей и прыгающей под неусыпным надзором.
- Нам сюда, - подошла сзади корпусовка и направилась вперед, ведя именно к тому самому фургону. Когда двери отъехали в стороны, перед нами в салон влезло еще четыре человека, устроившись на передних сидениях, мы же пробрались в самый конец, где девушка намеренно села рядом с тем парнем, а я оказался напротив него. Очная ставка, что ли?
- Влад, хочу тебя кое с кем познакомить, это наш стажер, Артем. Артем - это Влад.
Тот кивнул, стараясь не смотреть мне в глаза, мы еще при входе успели обменяться взглядами, и он сразу же сдулся, не выдержав. Проигнорировав его кивок, я продолжал рассматривать парня, вынуждая того ерзать, отворачиваться и делать вид, что его тут нет. Беглый осмотр показал вполне точно, кроме моих, больше здесь кошмаров не было, и сидящий напротив меня молодой человек был абсолютно чист и, значит, не опасен. Просто наблюдатель без возможного противодействия. При необходимости, сидящими впереди займется Белый, а на этих двух хватит и плетей, так что, вроде, безопасно.
- Как тебе новая работа? - прервала затянувшееся молчание девушка.
- Не вашими мольбами, - буркнул в ответ, намекая на их козни.
- Зря злишься, это был наиболее мягкий из возможных методов воздействия, в конце концов, мы бы дали тебе все: работу по профилю, отличный коллектив, достойную оплату, в конце концов. Лично для тебя были бы сделаны весьма существенные уступки в организации, и уж тем более не пришлось бы охранять склады по ночам, - она мило улыбнулась.
- Да ну? И какой же у меня, позвольте узнать, профиль? - то, что всем здесь все уже давно известно, было понятно и так, но признать за собой очевидное означало сделать первый шаг по протаптываемому для меня Корпусом пути. Чего мне ну никак уж не хотелось, и какие бы там льготы и золотые горы они не сулили, это будет просто еще одно место для очередного винтика в их системе. Нет уж, господа, я предпочитаю свободу, а не прыжки по чьей-то указке.
- Влад, хватит уже юлить, городу нужны ваши знания, вы реально можете помочь, что и показали сегодня ночью, а в следующий раз другой девушке уже может так не повезти, - и снова очаровательная улыбка.
Знает ведь, зараза, как произвести впечатление, и как хороша в такие моменты, только вот плевать мне на все ее потуги и ни о каком сотрудничестве и речи быть не может. Видимо, что-то отразилось на моем лице, так как, перестав сиять, девушка резко перешла на деловой тон.
- Хорошо, тогда придется по-другому, хотя и хотелось все решить мирно. В соответствии с новым постановлением, в связи с участившимися нападениями и возросшей угрозой жизни граждан, Корпус уполномочен привлекать специалистов со стороны, вплоть до урегулирования вопросов на самом высоком уровне, - при этих словах Артем кисло скривился.
- И что это значит?
- Это значит, что, как минимум, мы можем привлекать вас в любое время суток как консультанта по интересующим Корпус вопросам, а как максимум... - она не продолжила, многозначительно на меня посмотрев.
- И что же по максимуму? - переспросил я.
- Об этом вам лучше не знать, но в целях общей безопасности полномочия у нас достаточно большие, чтобы не обращать внимания на желания отдельных граждан.
- Вот как, то есть, если человек болен, плохо себя чувствует или еще что, вам будет на это плевать?
Она поморщилась.
- Не стоит делать из нас сволочей, но если от этого будут зависеть жизни, то мы пойдем на многое.
- Понятно, - кивнул, - цель оправдывает средства.
- Вы зря упрямитесь, Влад, я ведь пытаюсь все решить к обоюдному согласию, к тому же пользы для вас это принесет много больше, чем вы себе представляете.
- А он, - я перевел взгляд на Артема, - он такой же, доброволец?
- Нет, для него это был вполне осознанный выбор, Корпус может дать намного больше, чем вы представляете.
Ну да, ну да, высокую цель, средства, товарищество и всеобщее признание, только вот не для меня это все. Фургон замедлился и стал трястись по буеракам, периодически петляя и заставляя подпрыгивать на ухабах, неужели приехали? Но сомнений почти не было, ущербную, разбитую дорогу родного двора трудно перепутать с какой другой, да и Белый, высунув наружу башку, подтвердил - мы дома. Один из сидящих спереди бойцов открыл дверь и выпрыгнул наружу, предоставляя мне возможность сделать то же самое.
- До встречи, Влад, - донеслось из салона.
- До не скорой, - бросил в ответ и спрыгнул наземь, дверь тут же захлопнулась и машина стала сдавать назад.
Пока они выезжали за пределы двора, я стоял в полной темноте и смотрел за удаляющимися огнями, а двойник замер между задней дверью и спинкой последнего сиденья, прямо за спиной Артема и передавал ведущийся там сейчас разговор.
- Ну что, как он тебе? - спросила корповка.
- Как и предполагалось, но я бы не хотел больше таких вот встреч, - голос явно принадлежал Артему.
- Эти с ним были?
- Да, еще там, по крайней мере, с нами же только эта белая тварь сидела, - он сглотнул, - до сих пор вспоминать жутко.
- Еще что-нибудь?
- Взгляд у него такой...
- Это да, а другое? - перебила его девушка.
- Больше ничего, но нам он не рад, сильно не рад, - потом фамильяр был вынужден покинуть фургон и вернуться ко мне.
Как и ожидалось, меня банально спалили со всеми потрохами, и отвертеться или убедить их как-либо, что все не так, уже не удастся. Закрыв за собой дверь и разувшись, тупо завалился на диван. До рассвета еще было три часа, но спать не хотелось, поэтому, прикрыв глаза, решил перебрать в деталях произошедший сегодня хаос. Ошибка за ошибкой заставляли кривиться, как от зубной боли, и давали уйму пищи для размышлений - нужно было многое менять. Хотя был и плюс, вроде как жизнь спас, что не могло не радовать, бонус в карму. А вот изменения нужны, и будут, и даже уже были мыслишки насчет этого.
Белого то никак не спрячешь и не утаишь, но все остальное стоит скрыть от чужих глаз подальше, учитывая, что еще неизвестно, сколько их может быть. Плети же придется впредь держать свернутыми, прижатыми к ногам и спине, спрятанными под штанами, это раз. А два, которое значительно сложнее, касалось фамильяра, я с этой тварью особо не занимался, позволяя таскаться за собой в изначальной форме и, по видимому, зря. Слипшиеся комки плоти, образующие аморфную, постоянно текущую тушу следовали по пятам и незаметностью никак не страдали, хотя все предпосылки имелись, нужна была лишь практика. Но уж очень тяжко она мне давалась, потому и не придавал этому особого значения, думал, не дано, теперь же придется пересмотреть свои взгляды.
Двойник в пределах своей массы до определенного момента мог принимать любую форму почти мгновенно, но как только конечный объем выходил за некие границы, на мозг будто падала чугунная чушка, начинающая давить каждое лишнее мгновение, которое приходилось удерживать кошмара в явно не его размерах. И если вылепить из него нечто большее можно было только до определенного момента, дальше просто не шло, то сжимать можно было без конца, только бы мозг выдержал. И вот этим мне предстояло теперь заняться, пора делать из двойника настоящего фамильяра, ящерицу там, или змейку какую. За всеми этими размышлениями незаметно пришел и сон, утащивший сознание в беспросветную бездну.
Утро принесло необычайную бодрость и желание действовать, энергия просто бурлила в теле, призывая направить ее в нужное русло. Перекусив и распахнув настежь все окна, впуская свежий воздух и ранние солнечные лучи, решил начать незамедлительно, ловя благоприятный момент, тем более что занять себя сегодня было абсолютно нечем. Двойник выперся на середину залы и замер, перетекая из одного своего шара в другой, но полностью не шевелиться у него никак не получалось, тварь была просто не способна на это. Поплыв еще больше, он стал резко менять свои очертания, сжимаясь и уменьшаясь на глазах, словно сдувающийся шарик. За считанные секунды было потеряно килограмм десять, потом процесс ускорился и кошмар сжался до размеров хорошего ротвейлера, потеряв в росте, но зато расплывшись в ширину. Ну, нет, так не пойдет. На мозги уже вовсю давило, казалось, что их плющит невидимой тяжестью, начиная размазывать тонким слоем по внутренней стороне черепа, но это было лишь началом, и останавливаться было бы глупо. Двойник продолжал съеживаться, его округлости уменьшались, тая буквально на глазах и не переставая все так же плыть, будто бурые островки спокойствия сменялись грязевыми потоками. Иногда даже создавалось впечатление, что передо мной здоровенная куча дерьма, имеющая необычайно зловещий вид, что немного смешило. И доля юмора была очень кстати, так как отвлекала от ощущения тающей черепушки.
Потом, уже не в состоянии терпеть мозговые издевательства, сделал перерыв, ощущая, как понемногу отпускает, эффект воздействия спадал постепенно, разжимая тиски с каждой секундой, которая требовалась двойнику для принятия обычных размеров. И если в меньшую сторону он мог изменяться с любой скоростью, то в большую, до привычного ему предела, процесс шел гораздо медленнее, уж и не знаю, от чего это зависело. Так что расставание с ощущением, что внутри твоей башки буквально топчутся сапогами, радовало меня сейчас на всю катушку, заставляя кривиться и периодически встряхивать головой, что совсем не помогало. Немного еще помогали попытки медитировать, я никогда не был в этом силен, но даже простая неподвижность с закрытыми глазами и отсутствием мыслей немного ускоряло спад негативных ощущений. Это я заметил довольно четко и поэтому вовсю пользовался, застывая каменной статуей по середине залы.
И когда симптомы улетучивались почти полностью, снова принимался за фамильяра. Пока что вся работа происходила только на уменьшение объема без придания какой-либо формы, нужно было понять, насколько вообще это реально и не бьюсь ли я головой о стенку. В общем, уделяемое ему время значительно увеличилось и в течение месяца уже наблюдались некоторые подвижки, правда, результатами их назвать было пока трудно. Так как изменения касались не столько кошмара, сколько меня - мой порог чувствительности снизился, отходняк после удержания фамильяра не в его размерах не вызывал уже таких острых ощущений, и я пока был рад и этому. А потом, словно переступив какую-то грань, в один ничем не отличающихся от остальных день, сжал мое чудо-юдо до размеров новорожденного котенка. В глазах ломило от цветных пятен, голова шла кругом, но я улыбался, криво, с усилием, но улыбался - таки смог, таки получилось. А потом пошедшая носом кровь свела на нет ощущение победы и заставила бежать в ванную, отмывать потом еще замаравшую все вокруг кровяку мне ну никак не хотелось. Так как она реально брызнула, начав свой бег из носа, треснувшей отчего-то губы и уголков глаз.
Такое со мной еще не происходило, истекающая красным харя пялилась из зеркала и было в ней что-то хищное, первобытное, нечто притягательное своим безумным видом. Осклабившись, получил еще более впечатляющий эффект, а потом, по наитию, дал почти уже восстановившемуся фамильяру скопировать свою мордаху. Отобразившаяся напротив рожа мало напоминала человека разумного, склонного к высоким мыслям и философским размышлениям. Скорее это был алчущий крови варвар, сбросивший оковы человечности и получивший свободу творить во имя своих желаний все, что только не заблагорассудится, какими бы они не были зверскими. Надо будет запомнить это, еще пригодиться. Что было еще одной характерной особенностью фамильяра, так это то, что он каким-то образом запоминал уже ранее приобретаемые формы, и даже если я уже толком не помнил, как оно было, то этот гаденыш принимал их без малейшей запинки.
Остановить карминовые потоки удалось не без труда, но таки удалось. Не знаю, как буду выглядеть к моменту выхода, но сейчас лицо было белее обычного, что странно, не так уж много крови я и потерял. Но даже вопреки опасениям это никоим образом на мне не сказалось, уже к утру вернулся обычный цвет лица и, придя домой и покемарив пару часиков, снова принялся за муштру. Кошмар же, как истинный солдат, беспрекословно подчинялся всем моим приказам и выполнял их с каждой неделей все охотнее и быстрее, так что моя первая, в натуральную величину и с настоящей, как и в природе, окраской, ящерица получилась уже через пару месяцев, застыв диковинным браслетом у меня на руке. Хвост изящно оплел предплечье, брюшко плотно прижалось к коже, а передние лапки цепко обхватили запястье, выставив над тыльной стороной ладони кончик мордочки. Долго я его таким продержать не мог, через минут пять после принятия такой формы мозг у меня начинало колбасить не по детски, и приходилось сбавлять обороты, позволяя фамильяру немного вырасти, что снижало интенсивность негативных ощущений и спустя определенное время я уже мог вновь придать ему нужные формы. Это был трюк, получившийся у меня совсем недавно и прочно вошедший в наши тренировки. Так как не было смысла полностью отпускать вожжи и ждать, когда все вернется на круги своя, можно было лишь сделать вид, ослабить давление, дать небольшую слабину и перетерпеть слегка унявшиеся головные муки, которые со временем, как я надеялся, так же снизят свою интенсивность, перейдя в разряд "незначительные". Или же вовсе исчезнут, к чему я, в принципе, и стремился.
Так что куда бы я ни шел и где бы ни находился, фамильяр всегда в той или иной форме присутствовал на моей руке, меняясь лишь до той степени, которая позволяла продолжать муштру и не кривиться от порабощающих мозг ощущений.
Вообще планы по возможному использованию кошмаров в эти дни роились в голове сонмом не разобранных мыслей и идей. И каждая была заманчивее другой. Взять, хотя бы, способность кошмаров проявляться в нашем плане и так же мгновенно возвращаться в свой - ведь это удивительные возможности, потому как все, что входило в сферу кратковременного воздействия получало для меня полнейший карт-бланш, я мог все, или почти все. Найти бы только цели для применения. И не обязательно это должно быть болевое или еще какое насильственное действие, за последние месяцы уже и не припомню, когда пользовался ключами или поднимал что-нибудь с полу. Мои питомцы стали настолько обыденны в повседневном использовании, что потеря любого из них была бы почти равносильна потере руки или ноги, что автоматически делало меня калекой. Нет, я, конечно, утрирую, но ощущения были бы приблизительно схожие, думаю. К тому же, возможности фамильяра не ограничивались формами типа "человек", "кошка" и "ящерица", однажды, ради интереса, я растянул из него настоящую сеть и нарастил в центре отнюдь не симпатичного паука, что взбудоражило сознание еще большим количеством хлынувших в него мыслей и идей, да так, что даже голова пошла кругом.
В общем, жизнь обычная текла чередом, а моя личная чуть ли не каждый день била по голове чем-то весомым, подстегивая строить все новые и новые планы в отношении своих кошмаров. Что бы ничего не забыть, пришлось завести блокнот и записывать в него все приходящее на ум, обкатанное и приведенное в более-менее воспринимаемый вид. За несколько недель эта стопка скрепленных между собой листков была почти на треть испещрена неразборчивым почерком и продолжала заполняться дальше. Туда же я записывал и выводы касательно тех или иных кошмаров, полностью удалив энциклопедию в компьютере и наскоро перебросав сюда же все ее содержимое. Корпус за эти записи мог очень неплохо заплатить, наверное, но уж дудки им, не дождутся.
Так что все шло своим чередом, пока мир опять не перевернулся вверх дном и не выпустил на арену новые действующие лица. И это стало для меня последней каплей, вынудив окунуться в безумие кровавых стычек и постоянное переживаний за родных и близких мне людей. Началось все с того, что, по слухам, с дежурства не вернулся один из фургонов Корпуса, снующих в патруле обычно парами или даже тройками, в виду усилившего свое присутствие в городе так до конца и неизвестного врага. Хотя о чем речь, корпам, наверное, прекрасно было все известно, вот только делиться подобной информацией они ну никак не хотели. А потом в один из вечеров позвонили родители и запретили вообще куда-либо выходить и сидеть дома, потому, как у них в подъезде сейчас твориться бог знает что. А это буквально через пару кварталов от меня, так что от греха подальше, и пусть не волнуюсь, куда надо уже позвонили, и все уже ждут приезда бойцов корпуса.
Я же слушал, а внутри все холодело, трубка в руке трещала, сминаема бесконтрольно сжимающейся ладонью, глаза же немигающее уставились в одну точку и не моргали - внутри росло нечто жуткое. Мать еще что-то говорила, а на мне уже была ветровка и штаны, а через миг хлопнула и входная дверь. Дома, дорога, деревья, редкие прохожие слились в сплошную линию, так бежать, как я сейчас, вряд ли способен хотя бы каждый пятый. Я несся вперед почти не касаясь земли, плети вспарывали асфальт и кидали тело вперед, придавая ему дополнительное ускорение, и если бы не чужие глаза вокруг, то вообще бы поднялся в воздух и уже был бы на месте. Еще не добежав до их многоэтажки, уже стал различать рев и грохот беснующегося нечто, по спине разом прошла рябь мурашек, так горланить могло только что-то очень крупное. Но пришедший страх пробрал не за себя, и я ускорился еще больше, понимая, что рискую быть замеченным. Резкий удар потряс воздух и завершился оглушительным скрежетом сминаемого автомобиля. Послышался грохот чего-то вминаемого в бетон и треск, треск, треск. Пять секунд, три, две, и родительский двор предстал передо мной во всей красе. В глаза сразу же бросилось нечто громадное, метров четырех в высоту и яростно крушащее стоящие во дворе автомобили и два мусорных контейнера. Гигант стоял на четвереньках и взмахами лап ломал оглушительно завывающие сиренами обреченные легковушки, раздолбанные же мусорные контейнеры задевались им лишь по сути дела, вминаемые в стену могучим хвостом. Из двух же открытых подъездов доносилась настоящая какофония из рыка, воплей, рева и треска ломаемых дверей. В мозгу еще мелькнула мысль: "Надо же, у кого-то остались деревянные", а ноги уже несли в сторону знакомого подъезда, стоявшего нараспашку приветливо. В нос тут же ударил незнакомый запах, и мир через мгновение закрутился в кровавом вихре безумия.
Освещение отсутствовало, слух забивал постоянный вой и грохот происходящей вакханалии, слышны были как звереподобные рыки, так и людские вопли вперемешку с матом, и человеческим органам здесь попросту нечего было ловить, что абсолютно не влияло на моих питомцев. И я буквально врубился в пытающиеся сломать сопротивление металлических дверей мохнатые тела. Так что даже если бы они почуяли меня мгновением раньше, их бы это все равно не спасло. Круговерть хаоса завертелась с убийственной скоростью, не было речи ни о какой пощаде или милосердии, это была бойня, фонтаны крови, опорожняющиеся потоками вспоротые желудки и рыки боли, перетекающие в смертельную агонию. Белый уже раз показал, на что способен без моего контроля, и я решил не надевать на него петлю, полностью дав волю и приказав - убей их всех! Сам же метнулся следом и закрутил плети в таком убийственном мареве секущих росчерков, что не обратил внимания ни на опадающие кусочками перила, ни на крошащийся с боков бетон. Вокруг трещало и хлюпало, я оскальзывался, бросал пару плетей на удержание равновесия и рубил, сек, кромсал. Хлесткие удары впечатывали уже безжизненные туши монстров в стену и бетон шел трещинами, рывок вверх раскидал попавшихся на пути зверюг и позволил паре росчерков сорока восьми смертоносных щупалец расчленить еще троих буквально на кусочки, осыпавшиеся позади меня нескладным строем - первый пролет оказался свободен. С девятого же этажа собирал кровавую жатву Белый, и я знал, у него это получается куда лучше, чем у меня. Его зрение показывало просто чудовищную мясорубку. Это подстегнуло, заставив ускориться еще больше и буквально укрыть второй и третий этажи кровавым фаршем, заставляя воздух гудеть от проносящихся с ужасающей скоростью плетей, перекрывая оглашавшие до этого этажи вой и рев. Все происходило в доли мгновения и почти на рефлексах, обхвативший голову фамильяр вылупился во все стороны шестью парами глаз и не упускал из виду ни одной детали, по венам же будто бежал огонь. Меня распирало от потоков энергии, буквально выжигая в теле желание двигаться, наносить удары и все ускоряться и ускоряться. Обычное легкое жжение, приводящее организм к повышенной степени отдачи, сейчас вылилось во всепоглощающий пожар, подстегиваемый лишь одной мыслью: "Не позволю, не дам, не вам!" И я рубил, кромсал и рвал на части, одежда пропиталась кровью, во рту стоял отвратный привкус, и остановиться теперь было ох как сложно, я словно вошел в раж. За мои три этажа Белый уничтожил пять, оставался последний и, не желая причинить питомцу вред или, что еще более вероятно, самому схлопотать от него, мозг отдал приказ телу остановиться. Но не тут-то было, сделать это оказалось намного сложнее, меня тут же скрутило, внутри словно свился кубок дерущихся гадюк, кусающих не только друг друга, но и все, что попадется на глаза. И если бы не плети, на ногах бы я не удержался, учитывая тот слой кровавого месива, что теперь устилал чуть ли не каждый этаж. Черт, похоже, перестарался. Постепенно меня отпускало, но слишком медленно, на будущее придется придумать, что делать с переизбытком энергии и откуда она взялась, сейчас же, оставалось лишь стоять и кривиться, боль терзала та еще, то отпуская, то вновь накатывая волнами и заставляя зло шипеть от пренеприятнейших ощущений.
Через мгновение рядом остановился Белый, чистенький и свежий, словно это не он только что вымарал шесть этажей в красный цвет. Стало смешно, но очередная волна боли превратила усмешку в оскал, вот сука! Меня опять скрутило. Так, пора на выход, впереди еще один этаж и пациент во дворе. Не рискуя идти по всему этому месиву, поднялся на плетях и понесся вниз, послав импульс Белому разведать обстановку.
Черт! Как не вовремя, за всем этим хаосом прохлопал появление нашего бравого Корпуса, ребята споро выскакивали из фургонов и окружали продолжающее бесноваться чудище. Откуда-то появились прожекторы и шесть мощных потоков света враз накрыли здоровенную фигуру, высветив в подробностях ее внешние детали. Сказать, что тварь была особо страшна, я бы не сказал, видел и похуже, но вот размеры и сила действительно впечатляли. Вполне возможно, что и сама ее шкура была такой толщины, что никакие мечи корпов просто не смогут ее взять. Ну да им это и не понадобилось.
Рассредоточившись по периметру, фигуры в черных комбезах вскинули к плечам то ли автоматы, то ли еще что, и пространство двора накрыло громким повторяющимся "пф!" Тварь тут же заметалась, оглашая двор разъяренными воплями, но так ни до кого добраться и не успела, начав медленно заваливаться на бок. А корпы все лупили и лупили по ней из своего оружия, продолжая шпиговать уж и не знаю чем, но довольно эффективно. Монстр отдал концы буквально за пару минут, я бы так, наверное, не смог. Хотя почему нет, мне то до задницы вся его броня, плети просто превратили бы в фарш все его внутренности, прежде чем он заметил бы меня, или того проще, натравил бы Белого и дело с концом. Горячка боя в крови еще не схлынула, и адекватно соображать получалось не сразу, надо это взять на заметку. А то поначалу сам думал кинуться в бой, так корпы опередили. Лицо опять исказила гримаса, да что ж оно не отпускает-то!
А потом отряд патруля разделился на два ручейка и споро потек в направлении обоих подъездов, выделив во второй людей побольше, так как из моего уже не доносилось ничего, кроме тишины и слабых, на пределе человеческого слуха, капающих звуков. Черт, куда деваться-то? Я метнулся наверх и, особо не раздумывая, вскрыл балконную дверь, попросту снеся скобы с замком. Потом несколько хлестких ударов рассекли бетонные перемычки, открыв наружу примерно моего размера свободное пространство, и моя тушка совершила первый в своей жизни прыжок с высоты трех этажей. Закрыв лицо, скрестив перед ним руки, сиганул вперед и тут же вцепился плетьми в бетонные переборки балкона ниже, рывок вниз и ноги ступили на козырек подъезда. Из крайнего фургона тут же выскочили две фигуры и ринулись ко мне - блин, не уйти, спалили. Через секунду они уже держали меня на прицеле, а через две летели в стороны, широко раскинув конечности и выронив оружие наземь. Я наклонился и бегло осмотрел похожие на автоматы штуковины: широкий раструб внутри был поделен на шесть секций, явно служащих для выброса смертоносного гостинца, а в остальном они вполне походили на какой-нибудь автомат или винтовку, моих познаний в этом явно не хватало. Задерживаться же дольше было абсолютной глупостью, и я метнулся в сторону под самыми окнами первого этажа, стараясь держаться в тени. Скудного дворового освещения не могло хватить, что бы определить меня как кого-то конкретного, а бьющие вверх и в стороны прожекторы корпусовцев имели слишком большую фокусировку, опять-таки нисколько меня не задевая. Нона всякий случай Белого я повел за собой через дом, а щупальца и фамильяра спрятал сразу же, как только очутился на земле. По идее, должно пронести.
Потом был круговой забег и обходные маневры, выведшие меня, в итоге, к родному двору. Дышалось тяжело, видно, не готов я еще для таких подвигов, но дело сделано, и жалеть было не о чем. У родителей хоть и стояла металлическая входная дверь, но на первых двух этажах подобные ей уже были наполовину выломаны и торчали раскоряками, держась лишь на все еще удерживающих их петлях. Жить на первый взгляд которым оставалось не так уж и долго. И то, что жильцы в спешке пытались баррикадироваться шкафами, диванами и прочей мебелью, не очень-то им и помогло бы. На самом деле кишащие на этажах твари были более чем опасны, и при необходимом времени могли буквально повырывать каждую дверь одну за другой, и людей тогда бы уже ничего не спасло.
Собственная квартира встретила тишиной и покоем, дом пребывал в своем обычном вечернем умиротворении и здесь слыхом не слыхивали о творящемся буквально в пяти минутах ходьбы кошмаре. А если и слышали, то могли просто не придать особого значения. Скинув с ног обувь, прошел в ванную. Там сбросил на пол все оставшееся, забрался под душ и закрыл глаза. В памяти проносились отдельные моменты схватки, куски тел, выпученные желтые глаза, оскаленные пасти, сминающиеся под мощью ударов Плюща, отдельно всплывали отрывки кровавой вакханалии у Белого, тот действовал более аккуратно и быстро, просто проносясь сквозь толпу и вскрывая туши зверюг от морды до хвоста, оставляя после себя падать на пол расчлененные тела. Скупо и эффективно, в то время как у меня получилось больше эффектно, чем толково. Корпы небось до сих пор не могут понять, что там произошло, но отмывать подъезд с этажами будут еще не один день. Меня, наконец-то, отпустило, позволив успокоиться и больше не ловить одну за другой спазмы боли, периодически прошивающие мое нутро, и я смог вздохнуть свободно. Струи стекали вниз, разбавляя поначалу ставшую красной воду и приятно расслабляя тело - хорошо! Потом закинул в стиральную машинку ветровку с нижним и занялся обувью, мда, просто щетка тут не поможет. Так что пришлось остановить начавшую уже было свой бег стиралку и закинуть в нее и кроссовки. Все, осталось только протереть слегка замаранный пол и можно будет с чистой совестью расслабиться на диване, предварительно звякнув родным.
В дверь кто-то застучал. Что за? Я никого не жду. Но мгновением позже всплывшая в голове догадка заставила скривить губы в усмешке, вот же проныры, только хрен вам. Наскоро протерев пол, с тряпкой в руке и издевательской миной поплелся открывать. И, как и ожидал, увидел на пороге не кого иного, а именно ее:
- Чего? - неприветливо бросил вместо приветствия.
- Вечер добрый, у вас я смотрю уборка? Не поздновато ли?
- Чего? - повторил я, состроив дебильную физиономию.
- Вы куда-нибудь отлучались в течение последнего часа? - Татьяна пристально посмотрела мне в глаза, но тут же отвела взгляд.
Я ухмыльнулся:
- А что, опять что-то не так? Или очередные предложения на ночь глядя? - и с намеком оглядел ее снизу вверх.
- Перестаньте паясничать и одевайтесь, хочу вам кое-что показать.
- Не пойдет, даже милиция по закону не имеет право без оснований забирать в такое время.
- Давайте только без упрямства, к тому же, это касается и ваших родителей.
- Что? - сделав испуганную рожу, мигом бросился к телефону.
Минуты три она стояла и наблюдала мою спину, пока я выяснял, что да как с моими предками, мать была слегка напугана, но держалась, остальные же были более чем в порядке, в общем, как и думал.
- Вынужден изъявить вам мою благодарность, - повернулся я к ней, - спасибо, - и картинно поклонился, поведя в сторону рукой с тряпкой.
Она не выдержала и сделала пару быстрых, решительных шагов в мою сторону, сразу же попав в переплетение щупалец, ох, не доверяю я тебе, корпа, ох, не доверяю. Стала почти вплотную и едва слышно прошептала:
- Когда-нибудь прятки кончаться и вам придется пожалеть, но будет уже поздно.
И я вдруг не сдержался, даже не прошептав, а почти прошипев в ответ:
- Тогда молитесь, что бы это "поздно" не оказалось по вашей вине, - и в голосе, видно, прозвучала такая угроза, что девушка отшатнулась, по новому взглянув на меня и, буркнув "Всего доброго", как-то быстро вылетела вон, захлопнув на прощание входную дверь. Я же как дурак стоял и пялился ей вслед - ну идиот, ну кретин, это что сейчас только что было? На хрена такое ляпнул? Не выдержал, сорвался? Из-за чего? Черт! От досады даже бросил тряпку на пол. Ладно, все равно уже ничего не изменишь, будет как будет и, вздохнув, пошел заканчивать марафет.
Наутро опять прозвонил предкам, у тех еще вовсю хозяйничали на этажах корпы, но сами жильцы уже чувствовали себя в порядке и вовсю обсуждали вечернее происшествие. Убитая накануне тварь и два зачищенных подъезда вселили в сердца людей веру и благодарность в спасших их корпов, что, в принципе, всем было только на руку. Во дворе уже стоял фургончик местного канала и вовсю брал интервью у высыпавших на улицу жильцов.
- Так что все в порядке, не волнуйся, все живы, все здоровы, - в который раз повторила мать, по видимому все еще не отошедшая от произошедшего.
- Ты уверена, что мне не стоит приходить?
- Да приходи когда захочешь, тут, к тому же, такое: и журналисты приехали, и Корпус еще здесь, весь двор людьми забит.
- Ясно, тогда как-нибудь в другой раз, у меня дела.
- Хорошо, удачного тебе дня.
- Пасиб, мам, и тебе.
Фух, вот оно как, теперь многоэтажка будет как рассерженный улей шуметь и гудеть еще не одну неделю. Благо хоть не пострадал никто, для них все произошло за закрытыми дверьми, правда с жутким звуковым сопровождением, а некоторым семьям пришлось даже защищаться, пуская мебель на баррикады, но в тот вечер даже капли человеческой крови не пролилось. Что для меня было сродни чуду, после всего того, что там видел. Неизвестный враг явно активизировался, твари стали многочисленнее и разнообразнее, чего стоит появление одного того же гиганта. Настроение было если не мрачное, то уж удрученное точно. Вспомнилось оружие корпов, как они буквально за минуты свалили ту громадину и тут же ринулись дальше, слаженно, отточено, грамотно. Тогда те двое, начни они первыми, вполне могли оставить меня лежать на земле, и никакой уверенности в том, что плети успели бы перехватить выпущенную в меня смерть или им просто хватило бы сил это сделать у меня не было. И это нервировало, особенно сейчас, когда начал прорабатывать возможные варианты. Так как одно дело повздорить с бабой, и другое с целым отрядом обученных бойцов, ну его в пень такие шутки.
Хотя сама эта ситуация заставила всерьез задуматься - а что если? Что я смогу противопоставить, если возникнет такая необходимость? Да расстреляют издалека как собаку, ну, убьет Белый двух или трех, так остальные нашпигуют по самое не хочу. Значит, при таком раскладе наиболее приемлемым станет крошить их с помощью Белого, а самому отсиживаться где-нибудь в безопасном месте. А потом раздавшаяся трель мобильника отвлекла от раздумий и заставила тащиться в коридор.
- Да?
- Ждем вас через десять минут внизу, - послышался в трубке знакомый женский голос, - и не вынуждайте меня тыкать вам в лицо постановлениями и указами.
Черт, вот сучка! Отключив мобилу, стал раздраженно натягивать штаны, свитер и куртку, так, на всякий случай, хрен ее знает, сколько надумает таскать меня за собой. Фамильяр привычно устроился на правой руке, обвив хвостом и лапками все предплечье, щупальца скрутил и втянул под одежду, вот только Белого пока не было никакой возможности спрятать, ну да на этот счет есть у меня кое-какие мыслишки, проверить бы их только, да времени все нет. Внизу уже действительно ждали, знакомая точеная фигурка в обтягивающем сером костюме со знаками отличия корпов и два амбала с закрытыми масками лицами. Эскорт, что ли? Изобразив на лице недоумение и спустившись по ступеням, спросил:
- С чего вдруг такое внимание? - показал глазами на парней.
- Меры предосторожности, не более, - последовал холодный ответ, садитесь.
Я глянул на распахнувшего мне дверь корпа и покачал головой:
- Вы говорили, что есть какие-то указы и предписания, можно взглянуть?
- Конечно, - девушка выпростала из-за спины руку и протянула мне несколько листков.
Вот черт, будто ждала этого. Естественно, я ни хрена толком не знал, как должны выглядеть подомные документы, но все-таки пробежал глазами, уловив суть и предмет бумагомарания, плюс внизу стояли подписи мэра, какого-то милицейского чина и еще парочка, убедительно, одним словом. В общем, как полному профану пришлось покивать, скривиться и вернуть бумаги обратно, про себя понадеявшись на достоверность и законность предъявленных мне писулек.
- Удовлетворены?
- Нет, не разбираюсь я в этом, так что обмануть меня вам было раз плюнуть.
- Вы так считаете?
- Я надеюсь, что это не так, иначе наши с вами отношения станут еще более натянутыми.
- Вот как, - она холодно улыбнулась, - знаете, я совсем не понимаю вас, вы ведете себя как ребенок, хотя все прекрасно осознаете.
- Вопрос, как всегда, в доверии, не правда ли? - бросил, уже забираясь в салон, и все это время Белый находился рядом, так, для подстраховки.
- Вот как, и почему же вы нам не доверяете? - Татьяна опустилась рядом, предоставив возможность двум своим телохранителям занять два передних сидения.
- Не конкретно вам, скорее системе, которая в любой удобный для нее момент банально кинет, и без разницы, какие хорошие люди стоят у нее на службе.
- Понятно, типичный городской обыватель, один из толпы.
- Именно, - кивнул и посмотрел на девушку, - так чего надо?
Она вздохнула.
- Нужна ваша консультация.
- С чего вы решили, что именно я и смогу вам помочь?
- Может, хватит уже врать? У вас довольно бездарно это получается.
- Не имею понятия, о чем вы, - отвернулся я к окну.
- Давайте на чистоту, Владимир Васильевич, - машину тряхнуло на ухабе и девушку слегка в меня вжало.
- Попробуйте.
Она отстранилась.
- Мы прекрасно осведомлены о, скажем так, параллельном и мире и обитаемых в нем существах, но совершенно не имеем понятия как с ним работать.
- И причем тут я?
- Да притом, что у вас-то как раз с этим никаких проблем нет.
Ага, знала бы ты, какие у меня со всем этим бывают проблемы. Да и опять-таки, уже сейчас Корпус стал такой силой, что не считаться с ним просто не получится, а получи он в свое распоряжение возможности кошмаров, вполне резонно предположить, кто станет вскоре у руля государства, так что нет, слишком уж неприятные перспективы рисуются, не видать вам моей помощи.
- Продолжаете верить в сказки?
Девушка покачала головой:
- Вы даже не представляете, насколько все серьезно, и то, что нам предстоит впереди, гораздо хуже нынешних цветочков и потребует абсолютно все, что мы только можем предоставить.
- И что же нам грозит? Вы не в силах справиться со стаями собак-переростков?
- Это только начало, не будьте глупы.
- Начало чего? Вы ведь ничего не говорите, СМИ молчат, все покрыто тайной, народ уже и до оборотней додумался, коситься начинают по сторонам.
- А что говорить? Вы хотите увидеть панику и обезумевшие толпы перед концом света?
- Так уж и перед концом, - ухмыльнулся я.
- Утрирую, конечно, но альтернатива та же: кто-то пойдет в разгул, возрастет количество нарушений, краж, нападений и всего прочего, с чем пока еще удается справиться. Правда нужна только тогда, когда она уместна и несет благо, а когда она во вред, ее логичнее придержать.
- Ясно, то есть пусть больной раком продолжает спокойно жить и ни сном ни духом что завтра-послезавтра может окочуриться.
- Примерно так.
- Вот почему я вам и не верю, из-за такой логики мы все сейчас имеем то, что имеем. Учимся обманываться с детства, и продолжаем вплоть до самого гроба.
- Вы опять неверно толкуете мои слова. Вам будет предоставлена вся полнота данных, и вы же будете вынуждены хранить их вместе с остальными, оберегая граждан, как от правды, так и от нависшей над всеми нами угрозы. Обыкновенная целесообразность во избежание жертв среди толпы.
- Ну да, идеалы, воспетые в веках.
- Тяжело с вами, Влад, - она впервые назвала меня по имени.
- А уж как я рад вашему вниманию, Татьяна.
Она слегка улыбнулась, оценив сарказм и решив сменить тему:
- Как ваши родители, и десятки других, получивших своевременную помощь Корпуса?
- Прекрасно, надеюсь, он и дальше будет так же вовремя исполнять свои обязанности.
- Естественно, хватало бы лишь сил и возможностей.
- Верю, вам хватит и того и другого.
Девушка отвернулась к окну, разглядывая мелькающий за ним пейзаж. О чем она сейчас думала, было нетрудно догадаться. У нее стоит задача обработать меня и привезти уже лояльным и согласным на все, что только не потребуется, примерно так. Только вот найти ко мне подход у нее вряд ли получится. С одной стороны я прекрасно понимаю их позицию и вполне готов осознать необходимость сотрудничества с корпами, с другой же абсолютно непонятно, на какой потенциал они делают основную ставку. Если на своих бойцов, то моя помощь им не суть как важна, разве что в дальнейшем для отстаивания своих интересов. Если же на таких, как я, то тогда уж слишком все печально, не представляю даже, как с десяток мне подобных сможет противостоять ракетам, пулеметам и всему такому. Получается, что опять-таки чего-то не знаю, или же у них достаточно далеко идущие планы, что бы оценить все плюсы использования кошмаров. Благо, их возможности я им уже частично раскрыл. И система банально хочет иметь и контролировать подобных людей, или... это "или" мне не понравилось. Если меня сейчас везут именно для этого...
Девушка или увидела изменения на моем лице, или просто поняла, о чем думаю, но тут же накрыла мою ладонь своей и, стараясь хоть какое-то время не отводить взгляд, выпалила почти скороговоркой:
- Тебе не о чем беспокоиться, мы все еще хотим добиться твоего расположения и увидеть в своих рядах, там, куда мы сейчас едем, тебя ждут одиннадцать ребят с просто уймой вопросов, на которые ответить можешь только ты. Просто доверься, посмотри на них, и уже потом решай, двое из них еще с утра мучаются головными болями, и наши специалисты ничего не могут с этим поделать.
Черт, и что теперь прикажете мне делать?
- Это не обязательно, - кивнул на ее ладонь.
Она тут же убрала руку и с заметным облегчением отвела взгляд.
- Хочу знать о тебе, - в голове билась догадка, но услышать это из ее уст было вернее.
- Что именно? - девушка сделала заинтересованный вид.
- Ты знаешь, или будешь лгать?
Та поерзала и уже по новому, как-то сосредоточенно на меня посмотрела.
- Это закрытая информация и тебе я рассказываю вполне по определенным причинам.
Я кивнул, как же, знаем мы эти причины.
- Уже давно существуют люди с разного рода редкими чертами и возможностями организма, в последнее же время их количество значительно увеличилось, как и качественный показатель их способностей. Я способна разбираться в окружающей людей атмосфере, улавливая их настроение и тому подобное.
- В смысле "в атмосфере"?
- Каждый человек своими эмоциями и действиями как бы формирует вокруг себя свое собственное поле влияния, и я могу разобраться в нем, понять его настрой и направление желаний.
- И что было пару минут назад?
Она как-то странно посмотрела:
- Ты готов был убить нас?
Сидящие впереди корпы враз повернули к нам головы, но девушка успокаивающе подняла ладонь и продолжила:
- Это все из-за недоверия? Ты бы сделал это?
Вот же ж! И сам ведь не знаю, что сделал бы. Если бы они хоть как-то проявили агрессию, бросились или еще что, убил бы не задумываясь, во мне уже давно что-то поменялось на этот счет, изменялось не только тело, но и психика, мораль. А так, при полном их спокойствии лишь на одних своих подозрениях - кто его знает, хотя вряд ли, не настолько я циничен.
- Уговорила, посмотрю на ваших птенцов, но не более, - буркнул и понял, что капитулировал, первый шаг сделан.
Она кивнула и, по моему разумению, что бы закрепить успех, стала рассказывать о происшествиях в городе. Голос у нее был приятный, да и внешность, чего уж врать, тоже ничего, так что слушалось ее хорошо, к тому же выдаваемый мне материал в СМИ не особо-то и разглашался.
Оказывается, это было не первое такое нападение на жилой дом, по городу было зафиксировано и отработано еще два подобных случая, и везде при своре этих псевдособак присутствовал аналогичный гигант, крушащий дворовые постройки, детские площадки, автомобили и мусорные баки. Почему они при всей своей силе не атаковали нижние этажи, выяснить не удалось. Но везде присутствовала одна и та же стратегия: твари прорывались в подъезд и пытались вломиться в квартиры используя клыки, зубы и свою многочисленность. В общем, в каждом доме было уничтожено порядка пятидесяти подобных особей и по одной гигантской твари. Что было странно, понять, откуда они приходят, оказалось невозможно, никто ничего не видел и не слышал. Просто враз нарастала какофония рева, лая, треска и грохота ломающегося имущества жильцов, а когда те выглядывали посмотреть, что происходит, то в ужасе бежали закрываться еще больше и названивали диспетчерам Корпуса. В итоге за эти три происшествия только последнее не принесло жертв, предыдущие унесли жизни двенадцати человек. Некоторых поймали на этажах, к некоторым вломились в квартиры, но исход был всегда один и тот же. Несчастных живьем разрывали на куски и пожирали, по словам экспертов, смерть у бедолаг была очень не легкая.
- Теперь понимаешь, почему нам важна каждая возможность дать отпор?
- А если бы люди были в курсе происходящего, как думаешь, стояли бы двери подъездов на распашку, слонялись бы люди без необходимости по этажам и, уж тем более, по улицам? - ответил я вопросом на вопрос, - Как отреагируют родственники погибших, если узнают, что Корпус уже тогда все знал и готовился к чему-то подобному?
Она молчала, странно уставившись себе на руки.
- Молчишь, - сказал я уже тише, - а ведь это все сторона одной монеты: с одной вы, Корпус со своей логикой и принципами, а с другой народ, бездумная толпа в вашем разумении.
- Все не так просто, - наконец выговорила девушка.
- А я и не спорю, просто смотрю не с вашей стороны монеты.
- Ясно, - она кивнула, - но помощь между сторонами обязана быть, иначе сейчас не выжить.
- Будто бы я спорю, - буркнул слегка раздраженно и уставился в окно, говорить не хотелось, то, что подсознание чувствовало еже давно, только сейчас было облечено в слова и понимание стало более ясным, приобрело цвет и контраст. Отчего на душе не стало легче, двенадцать человек оказались сожраны заживо, в нескольких метрах от умирающих родных и близких. А ведь там вполне могли быть дети, женщины. Уже б давно где надо заварили и укрепили первые этажи, провели информационную работу, что бы горожане осознавали степень угрозы и относились к собственной безопасности соответственно. А так, что толку говорить, все ложиться на плечи самих утопающих, а власти, обязанные по идее осуществлять эту самую безопасность, думают непонятно о чем.
Так мы и въехали в расположение Корпуса, думая каждый о своем и бесцельно таращась в окна. Девушка спрыгнула на землю передо мной и, дождавшись, когда я выйду, указала рукой направление:
- Нам сюда.
Впереди был очередной склад, с виду неброский и требующий ремонта, но явно с абсолютно другим наполнением внутри. И я не ошибся. Здесь было обустроено что-то на подобии лаборатории с целой кучей неизвестных мне приборов, станков и аппаратов, часть из которых попискивала, мигала или выдавала небольшие серии неприятных звуков. Сразу же захотелось ковырнуть пальцем в ухе, но я сдержался. Пройдя по небольшому коридору, вышли в достаточно большое помещение, предназначенное, скорее всего, для каких-то испытаний, так как стены, пол и потолок отливали просто сияющей белизной и единственное, что еще было в этой комнате, это камеры в углах, двенадцать стульев и одиннадцать пар глаз, устремленных только на меня, вот те на, приехали.
Татьяна вышла вперед и народ сразу же повскакивал, вытянувшись по струнке, но было видно, что получается это у них плохо. Девушка же, оценив рвение подопечных, кивнула и решила начать с моего представления:
- Знакомьтесь, это Владислав Васильевич, - я поморщился, и девушка тут же поправилась, - можно просто Влад, если он не будет против.
Народ кивнул и она продолжила:
- Напоминаю: не перебивать, перед вопросом называть свое имя, - и повернулась ко мне, - они твои.
Почему-то так получилось, что переход на "ты" оказался почти незаметен и естественен, сгладив острые углы в отношениях и придав нечто новое, о чем я пока еще не задумывался, но уже ощущал - оно есть. Ладно, гляну, что у них тут и как. Белого пока оставил за порогом, что б не обосрались, так что начать можно с простого - с вопросов, но для начала:
- Раздевайтесь.
Немая пауза.
- В смысле? - спросила одна из девушек.
- В прямом, до нижнего белья.
Народ сразу перевел взгляды на стоящую под стеночкой Татьяну, и фамильяр, еще сразу вытянувший в ее сторону глаз на щупальце, передал ее кивок. Так что те повставали с мест и начали разоблачаться. Всего передо мной сейчас находилось семь парней и четыре девушки, и последние, должен признать, были очень даже ничего, уже оформившиеся и с аппетитными выпуклостями в нужных местах. Лет по двадцать, двадцать пять примерно, не больше. Когда последние штаны и юбка были сняты, я бегло осмотрел чистые животы, грудь, руки ноги и скомандовал повернуться спиной. Ага, вот оно, у двоих явно были поселенцы. Но это не значит, что у остальных нет ничего подобного внутри, такого со счетов я тоже сбрасывать не мог и, пользуясь тем, что они меня не видят, стал смотреть через фамильяра. Кишки, кости, мясо, кровь - все как обычно, присутствие кошмара внутри их тел обнаружилось бы сразу. Что ж ладно.
- Одевайтесь, - народ споро стал натягивать одежду, периодически косясь то на меня, то на стоящую в стороне девушку.
- Ты и ты, как вас зовут, - обратился к двум счастливым обладателям личных кошмаров.
- Павел.
- Кристина, - отозвались они невпопад.
Я кивнул.
- Хорошо, теперь вопросы, давайте по порядку, - и посмотрел на парня слева.
Тот замялся, но тут же нашелся и спросил:
- Максим, это как-то влияет на наше здоровье?
И я понял, что не то что бы ничего, они вообще ни хрена не знают, абсолютно.
- Как-то влияет, - подтвердил, улыбнувшись.
- В смысле, негативно? Будут осложнения, травмы и прочее? - не сдавался парень.
- Будут, но все зависит от вас.
Татьяны сзади нахмурилась.
- Они точно нас не видят? - продолжал допытываться Максим, на вид ему было лет девятнадцать, не больше.
- Не видят, - покачал я головой, - тебя не видят, - и понял, что больше-то спросить ему и не о чем, так что перевел взгляд на следующего, давая понять, что уже его очередь.
- Антон, ими можно научиться управлять?
- Нет, нельзя.
- Почему? У тебя ведь выходит.
- Конкретно из вас на данный момент научиться этому могут лишь двое.
Татьяна и прочие тут же глянули на Павла с Кристиной.
- Почему так, в чем разница?
Я пожал плечами:
- У них есть определенные признаки, у вас нет.
- Вы про их звезды?
Пришлось кивнуть, а что еще делать, ребята ведь их явно видели, и врать я не видел смысла. А то, что оседлавшие эту парочку кошмары были отдаленно похожи на мою Звезду Смерти, заметил еще сразу, но виду не подал, да и толку с этого, сам еще пока во всем не разобрался.
- Мы их можем как-нибудь заполучить?
- Без понятия, они сами появляются и сами выбирают кого и когда.
И ведь не солгал, и не сказал всей правды. Уже давно подозревал, что мой захребетник является инициатором и главным движителем развития всего этого, но прямых доказательств, опять-таки, не было.
- То есть нам просто ждать?
- Ничего другого посоветовать не могу, - да и не хочу, добавил про себя.
Далее были еще вопросы, ребят интересовала, в основном, всякая ерунда и, по сути, не стоящая сейчас внимания мелочь, но когда подошла спрашивать очередь Павла, Татьяна стала прямо-таки сама сосредоточенность. И я не смог не обернуться и не улыбнуться насмешливо. Та поняла и тут же взяла себя в руки, скривив мне ответную рожицу, чего я от нее ну никак не ожидал. И тут же по ее лицу понял, что она правильно оценила мои эмоции, приняв правила игры, вот чертовка, и опять увидел ее усмешку. Черт! Отвернувшись, хмуро кивнул парню.
- Павел, чего нам ожидать в дальнейшем?
В самую точку.
- Найди себе тварь по вкусу и накорми ее эмоциями.
Он мгновение помолчал, явно раздумывая, и тут же переспросил:
- То есть как, накормить? Наорать?
- Да как хочешь, главное, что бы на нее было направлено как можно большее количество эмоций, и что б покачественнее. Если злишься, то уж постарайся так, чтобы не ударить, а убить, или если смеешься, то не до болей в челюстях, а до разрыва лицевых мышц, так понятнее?
- Да, - тот кивнул, - а потом?
- А потом жди очередного прихода и постарайся, что бы у тебя уже был заранее определен кошмар и как можно ближе.
- Понял, а почему кошмар?
- Мне так больше нравится.
Он кивнул, и я перевел взгляд на Кристину.
- Кристина, как правильно выбирать кошмара?
Черт, эти двое из меня так все сокровенное вытянут. Я долго смотрел на нее, вынуждая прятать глаза, взвешивая, стоит ли отвечать или нет, но потом вздохнул и произнес:
- Кошмары все разные, у каждого вида свои способности и возможности, определить которые вы сможете, банально наблюдая за ними, - и широко улыбнулся.
Татьяна было дернулась, но сдержалась.
- А вы не можете нам помочь?
- Не думаю, что это сейчас входит в мои интересы, - осклабился я еще шире.
- Подождите нас пару минут, - вмешалась-таки корпусовка и, наклонившись над моим плечом, произнесла, - выйдем?
Я безропотно встал и последовал за девушкой в коридор. Белый все это время мониторил его пространство и опасений по поводу какого-либо подвоха с ее стороны у меня не было. Один на один она мне не противник, по крайней мере, пока.
- Влад, у тебя есть жизненно важная для них информация и ты ее намеренно скрываешь. Представляешь, сколько времени ты нам сэкономишь, если поможешь? Зачем тебе это? Я думала, мы договорились.
- А о чем мы договорились? - холодно посмотрел на нее.
- Что ты поможешь ребятам, действительно поможешь, а не отмахнешься парочкой почти ничего не значащих ответов. Научишь, в конце концов, что правильно, а чего делать нельзя, для нас это настоящее минное поле, неужели не понимаешь? - ого как настропалилась, я даже немного остыл, слегка пораженный пылкостью ее ответа.
- Видишь ли, у меня все еще нет ни грамма веры вам, и давать в ваши руки оружие, которое наверняка потом обернется против людей - нет уж, это без меня, - но уже по ее глазам видел, что это не про нее.
И она поняла это, что не про нее так думаю, а потом, наверняка, связала два и два и получила ответ, так как следующая ее фраза была почти точной копией того, чего я и ждал:
- Дай бог, что бы мы до того дня дожили, ладно, тебе есть еще что сказать им?
Я покачал головой, с сожалением глядя на девушку.
- Что, не веришь, что хочу лишь хорошего? - подняла она на меня глаза и наши взгляды встретились. И я по наитию, наклонившись к ее щеке, еле слышно прошептал:
- Верю, только не сможешь, не дадут, - и медленно пошел по коридору.
Она нагнала меня через пару мгновений и молча провела до выхода с базы. Потом сняла с пояса рацию и вызвала машину, почему-то избегая встречаться взглядами. Когда подъехал джип, она кивнула на меня водителю и обернулась ко мне:
- Доставят домой, - и, развернувшись, пошла прочь.
А на душе почему-то было гадко, не знаю, возможно, она все-таки умела не только улавливать, но и влиять на эту самую "атмосферу", или же ситуация сама по себе оказалась не ахти какой. Так что ехал обратно без настроения, говорить не хотелось, и пробовавший пару раз завязать разговор парень в конце концов отстал. Мда, и что не так? Сказал ведь чистую правду, то, что думаю, и то, как есть, ведь не стала опровергать, или просто не посчитала нужным? Вот и параллель, как с монетой: она бы на моем месте утаила суть, а я сказал, и стало только хуже. Мораль? Конечно есть - лучше херово сейчас, чем во сто крат хуже, но потом. К черту все, не буду зацикливаться и точка, с семьей все в порядке, сам не бедствую, хоть и опять временно безработный, но сбережения остались, так что лично у нас все хорошо. И я постараюсь проследить, что б так и было впредь.
