Глава 22
Вредно быть тщеславным
Я внимательно рассматривал стоящего возле подоконника человека.
Борюсик.
Мой предшественник, выходит. Если танцевать по аналогиям (а других вариантов у меня пока нет), этот красавец попал сюда точно так же, как и я, – из двадцать первого века. А если по «схеме подобия» – то в семилетнем возрасте. Навскидку – около четырнадцати лет назад.
Получается, у него было время освоиться.
А реальных лет ему выходит – седьмой десяток! Хоть и выглядит на двадцать.
Серьезный противник.
И следует признать: он меня переиграл.
– «Борю-усик», – произнес я вслух, с растяжкой и легким отвращением, – а чего так жидко-то? Баксик как-то посолиднее будет. Нет, лучше – Бакс. Американский Карбованец! Грозно и внушительно.
Бакс усмехнулся.
– Слова это все. Пустой звук. Впрочем, «крестили» меня действительно Баксом. Тут ты угадал. Знаешь, что я заметил? Угадываешь ты часто. Ты вообще какой-то везучий – всегда оказываешься там, где не стоит тебе появляться. Делаешь то, за что другие вмиг без башки оказались бы. А тебе все нипочем. Может, пора прервать эту фартовую цепочку? Как думаешь?
– Это ты у меня разрешения спрашиваешь?
Белобрысый неуверенно повел плечами.
– Сам не пойму. Я словно земляка встретил на зоне. Ты из какого года сюда попал?
– Пятнадцатый, – не стал я кокетничать. – А ты, как я понял, из две тысячи третьего?
Бакс удивленно задрал брови.
– Второго. Почти угадал. А как – не скажешь?
– Скажу. Потом. И не только это. А сейчас ты скажи – где Ирина?
Возникла пауза.
Ирина конечно же у него. Странно, как она дала себя упаковать. С ее подготовкой. Интересно, зачем она им?
Бакс продолжал отмалчиваться, напряженно что-то соображая.
Я тоже вовсю скрипел мозгами, используя короткую паузу.
Вот такая вилка вырисовывалась: Белобрысый – рыжий капитан – потайная каморка на камбузе. С койками, между прочим. На двоих. И следующее ответвление: Белобрысый – французская фотография – пропавшая медичка из аквариума и пропавшая Ирина.
Вывод напрашивается сам собой: девчонок упаковали с подачи французов.
Для чего? Глупый вопрос. Для размещения на камбузе и отправки за бугор. Получается – для торговли «черной костью». Работорговля. Бизнес девяностых. Для этого времени не характерен. Но эксклюзив всегда на порядок дороже. Тем более что идейный вдохновитель девяностые-то пережил. И явно не на студенческой скамье…
– Я поражаюсь твоему спокойствию, – прервал молчание Белобрысый. – Мы оба с тобой знаем, что из этой комнаты ты уже никогда не выйдешь. Мешаешь ты сильно, несмотря на то что земляк. Поэтому ты мне и не нужен. К тому же нет у тебя того, что есть у твоей гимнастки.
Он скабрезно ухмыльнулся.
То, что по его планам мне не жить, – я уже и без него прекрасно понял. Мое спокойствие было зажато у меня в правом кулаке – та самая пресловутая «флешка», компактная светошумовая граната, которую ваш покорный слуга якобы самолично изобрел с полгода назад. А Контора грамотно исполнила это изделие с учетом подобных ситуаций. Подчеркну – именно «точечных» случаев, а не, скажем, для разгона мирно протестующих «онижедети!». По этим временам уличные протесты – это пока из области злой фантастики. А вот персонально кого-нибудь «засветить» – это очень может быть. Поэтому и изделие получилось компактным и не таким мощным, как в двадцать первом веке.
Прав Баксик – везучий я. Удачно так забыл вернуть «флешку» Сан-Санычу. Нащупал ее в кармане перед тем, как открывал дверь квартиры номер пять. А после того уже и не выпускал из кулака. Только в нужное колечко большой палец засунул. Для спокойствия.
И продолжал разговор:
– Ты ведь кинолюбитель, Баксик? Судя по «Рэмбо». Есть такая слабость, да? Чего же ты исполняешь передо мной тупого злодея из дешевого сериала? Исповедь на полчаса, перед тем как обгадиться, с финальным выстрелом в хорошего парня. Не поднимается рука сломать стереотип? Или очень поговорить хочется?
– А ты торопишься? – Белобрысый явно заинтригован: жертва не трясется, не заискивает, хамит даже. – У тебя что, вообще ко мне вопросов нет?
– А смысл? Ты же меня пришить собрался.
– Может быть, и пришить. А может… А хочешь к нам? – Видно, что эта идея родилась у него в голове только что, спонтанно. – Правда! Мы таких дел наворотим.
Через пару-тройку минут, просчитав риски, он сам отбросит эту авантюру. Но я могу пока поиграть на этом поле. Да кое-чего узнать…
– Неплохой вариант, – признаю, якобы обмозговывая эту мысль, – но меня интересует: где мой тренер? Ирина где?
– Забудь! Там, где надо.
– Ладно. Тогда объясни – к чему этот финт с фотографией? Только чтобы меня выманить? А если бы это не я зашел в квартиру?
– А кто еще, если не ты?
«Кто еще»? Он серьезно?
А вот это, что называется, «опаньки»!
А что, больше некому и зайти?
Получается… получается, что он про Контору ничего не знает!
Так-так-так. Наверное, думает, что мы простые спортсмены. Фраера лопухастые. Шустрые, но… далекие от этих взрослых игр. Это очень хорошие новости. Замечательные просто.
Продолжаю подыгрывать:
– Ну, хозяин квартиры, например, мог вернуться.
– Во-первых, я и на тебя не особо рассчитывал. Угадал просто. Часа три, между прочим, здесь торчу. Пришлось бабульку местную утихомирить. Да не напрягайся. Жива старушка. Спит в соседней комнате. После хлороформа, ха-ха. Во-вторых, я ведь наблюдал за двором-то. Посторонним не открыл бы. Хозяина бы утихомирил. А вот когда тебя увидел, понял, что угадал. И просто отпер замок. Был бы кто-нибудь «левый» – просто толкнулся бы в запертую дверь, да и то если бы записку увидел да что-нибудь понял. А в-третьих, это для местных звучит нейтрально: «Я устала, я ухожу». Зацепить только тебя могло. Ведь так? Правильно я все рассчитал?
– Так ты и Ирину – хлороформом?
– Далась тебе эта тренерша! Ну да, хлороформом. У моего бати этого добра немерено. Подослал к ней двух ряженых ментов, мол, мотоцикл ее проезд загораживает, на лестницу выманили – и все. Так ты представляешь, кобыла какая – пока ей марлю у рта держали, она одному палец на ноге сломала каблуком, а второму – щеку разорвала. Когда только успела руку вырвать? Ушатала мне бойцов, потом только вырубилась. Хорошо, что я страховал внизу.
– Мне надо с ней повидаться.
– Ну, может, и повидаешься. Только она под наркотой сейчас. Хрен тебя узнает.
Я скрипнул зубами. Сволочь какая! Виду не подал, что к горлу душным комком подкатило бешенство:
– А как… ты квартиру эту нашел? Нет, чисто спортивный интерес.
– О! Это правильный вопрос. Если будешь работать с нами… Да, впрочем, расскажу сейчас. Все равно ты или наш, или труп. А поделиться мне действительно хочется. Кругом одни гоблины.
– Тщеславие?
– Пусть будет тщеславие. Не самое плохое качество. Ну так будешь слушать? Или попытаешься снова подкалывать?
– Говори. Так и быть.
Белобрысый внимательно посмотрел на меня.
– Не могу я тебя раскусить. Что у тебя на уме? Странный ты какой-то…
– Не надо меня кусать. Так как квартиру нашел? Расскажешь или жеманничать будем?
Я реально наглею. Но, по всей видимости, именно эта схема поведения моего достаточно опасного собеседника и берет за живое. До самых потрохов. Одна из форм какого-то мазохистского извращения. Во всяком случае, он явно не привык к такому обращению и не поймет еще – нравится ему это или нет. Чистая психология. Сиюминутная, я бы сказал. Оперативно-прикладная.
– Ну слушай. Про маячки ментовские слышал?
– А то! Только как ты без компа геолокацию обеспечишь? Да и микросхемы, кажись, еще пока не изобрели. У тебя маячок размерами с чемодан получится.
– В точку! Вместо микросхем у меня ламповый передатчик. Чемодан не чемодан, но с тульский пряник величиной где-то и получился приборчик. Лампы тоже разные бывают. Простейшая схема. На «Кроне». Жрет, правда, – на трое суток только и хватает. Мы этот маячок в ваш мотоцикл зарядили. Под днище коляски. В тот вечер, когда тормозной тросик подрезали. Так, на всякий случай пометили. Хотел проверить, как система сработает.
– А определитель?
– Все гениальное просто. Может, сам догадаешься?
Если честно, была у меня версия. Только не стоит лишний раз свой интеллектуальный потенциал демонстрировать. Пусть считает, что я тупее, чем есть на самом деле.
– Понятия не имею. Как ни крути – комп нужен.
– Ха-ха. Не знаю даже, сказать или нет.
Да он больной!
Нет, реально – определенные психические патологии здесь налицо. Есть поле деятельности для специалиста. И, пожалуй, я тоже на этом сыграю… чуть позже…
– Говори уж, Кулибин.
– Пеленг через три точки! – заявил Баксик так торжественно, будто школьную олимпиаду выиграл. – Можно даже и через две, только через три точнее. Определяется пятак до десяти метров в диаметре. С утра мы запеленговали маяк на вашем моцике. Нашли его тут, во дворе. И отправили ряженых ментов по квартирам. Их тут всего двенадцать в доме. Все просто.
Да уж. Неплохо. А ведь переиграл наших волкодавов. Пусть и с использованием технологий будущего. Поправлюсь: не технологий, а технических концепций. Принципов. Впрочем, идея пеленга уходит корнями еще в колыбель двадцатого века. Инновация здесь только в схеме ее применения. Тем будущее и сильнее.
Это, кстати, одно из объяснений моего «везения и фарта». Я просто вижу чуть-чуть по-другому, чем местные. И мыслю не так, как окружающие. Одни считают, что с вывертом, а другие не гнушаются списывать это все и на мистику в том числе.
Одна Ирина знает правду.
Ирина.
– Ты чего так смотришь?
– Как?
– Как солдат на вошь.
Почуял, стало быть, мое желание размазать этого изобретателя по грунту. Я набрал полную грудь воздуха и задержал дыхание. Ненависть – плохой помощник.
– Просто не знаю даже. Вот ты со мной поделился своим ноу-хау. Неплохим, прямо скажем. И я вроде бы как в долгу. Как сказать? В изобретательском долгу. Это при том, что мне тоже есть чем тебя удивить. В техническом смысле.
– Правда? Ну давай. Удиви.
Легко купился. Я же говорю – больной человек. Надо еще для полноты картины покорчить «сомнение», покачать как бы в раздумье головой. Потом – словно бы решиться и спрыгнуть со стула, качая демонстративный энтузиазм киношного инженера-психопата:
– Ну ладно. Так и быть. Смотри внимательно.
Подошел к столу, рядом с которым стоял Белобрысый, и поставил на столешницу «флешку», не вынимая при этом пальца из кольца. Покачал ее на торце, нагоняя туманной непонятности, после чего начал нести чушь:
– Вот это мини-устройство аккумулирует психомагнитную энергию мозговых нейросвязей человека, а потом сепаратным путем возвращает определенные образы прямо в подкорку головного мозга. Ты ведь из две тысячи второго? Вот! А в две тысячи пятнадцатом волновая психофизика рванула далеко вперед и стала одной из главных в мире дисциплин. Кино «Люди в черном» смотрел? Смотрел. Помнишь, у героев был такой приборчик со вспышкой? Наша тема. Техногенный прогресс переключился в более сложные сферы, связанные с психокинетикой человека. Эта штука называется… «слэг». Слыхал?
– Слэг? Не-а!
Да! Не читал ты Стругацких. Не читал, любитель фантастических прожектов.
Глазки горят, рот приоткрыт. Слюну еще пусти, фанатик голливудского кинематографа…
– Когда «слэг» настроится на твою волну, мир ты увидишь по-другому. Глубже. Ярче и звонче. Возможности вырастут многократно. Я так Исаковых вырубил. Главное, не отводить глаз от прибора и внимательно слушать то, что этот прибор будет тебе транслировать. Только тебе! Напрямую. Я же должен отойти, чтобы не вносить в процесс излишних помех. Даже уши закрою – все для тебя…
И выдернул колечко из гранаты.
Плюс три секунды, чтобы отвернуться, отойти к двери, сильно зажмуриться и плотно прижать ладони к ушам.
У-у-у-ух!
От этого визга никакие ладони не спасают! А яростный свет, отраженный от стены прямо сквозь кожу век, полыхнул ярко-красным.
А клиент таращился и прислушивался!
Я открыл глаза и повернулся.
Борюсик, широко открыв рот, катался по полу и бешено тер глаза.
«Это он орет, – понял я, – только мне не слышно, потому что сам я слегка оглох. А он, по всей видимости, не слегка».
Все, можно уходить. Спасибо, что хоть жив остался. Это я о себе. О полноценном задержании этого злодея мечтать пока не стоит. Были бы наручники, черт! А так – опасен очень, хоть на пару минут и выведен из строя.
Впрочем, кое-что все-таки можно сделать.
Я подошел к Баксу и, стараясь особо не приближаться, прицельно врезал ему носком ботинка по ребрам. Это тебе за Ирину. Авансом. Под наркотой, говоришь? Нет, маловато будет. На тебе еще разик! Теперь хорош.
Некрасиво, конечно. Подленько и мелко. Но как-то полегчало…
Потряхивая головой от звона в ушах, я вернулся в прихожую, открыл дверь и помчался на точку к Сан-Санычу. Не успеем, конечно, застать мерзавца, но чем черт не шутит…
Естественно, не успели.
Бакс исчез.
Вместе с фотографией, которую я забыл под телефоном, – вот же тормоз!
