Увидев воочию, как Камилла Рокка совершенно непредсказуемым жестом положила руку на грудь мальчика, который унаследовал сердце ее сына, Маркус впервые догадался, что в его существование вмешиваются какие-то невидимые милосердные силы. Мы так мало значим в безбрежной вселенной, что, на первый взгляд, и не заслуживаем Бога, который бы интересовался нами, так он твердил себе раньше. Но теперь начинал думать по-иному.

Теперь он узнает своего противника. Теперь он получит свою награду: спасение Лары.

А началось все на вилле Джеремии Смита.

Маркус остановил «панду» перед центральными воротами. Полицейской патрульной машины там уже не было, и эксперты-криминалисты тоже удалились какое-то время назад. Место выглядело унылым и печальным; такой вид оно имело и до того, как раскрылись все его тайны. Маркус направился к дому. С кромешной тьмой боролась одна только полная луна.

Деревья на главной аллее слегка качались под свежим ночным ветерком. Листва шелестела, будто кто-то издевательски хихикал, и эти смешки сопровождали Маркуса, а потом стихли за его спиной. Статуи, украшавшие запущенный сад, пристально глядели на него пустыми глазами.

Он подошел к вилле. Двери и окна были опечатаны. На самом деле Маркус и не надеялся, что пенитенциарий ждет его там. Ему было передано ясное указание.

Но на этот раз ты должен будешь искать самого дьявола.

Его ждет последнее испытание. И взамен он получит ответы.

Что за вызов ему брошен, должен ли он дожидаться какого-то сверхъестественного знамения? Но, напомнил себе Маркус, пенитенциариев не интересовала демонология, наоборот, они единственные из всей Церкви сомневались в существовании Сатаны. Всегда считали его удобным предлогом, который люди выдумали, чтобы снять с себя ответственность за собственную вину и оправдать изъяны собственной природы.

Дьявол существует только потому, что люди творят зло.

Маркус сорвал с двери листок с печатью и вошел в дом. Лунный свет не последовал за ним внутрь, остановился на пороге. Нигде не раздавалось ни звука, никто не обнаруживал своего присутствия.

Маркус вынул из кармана фонарик и пошел по коридору с темными стенами. Припомнил тот первый визит, когда пришлось заниматься каббалой, идти следом за цифрами, обозначенными на изнанке картин. И все-таки что-то Маркус упустил, раз пенитенциарий пожелал, чтобы он вернулся. Он прошел в ту комнату, где Джеремия Смит был найден при смерти.

Дьявол здесь больше не живет, сказал себе Маркус.

Что-то изменилось с предыдущего раза. Опрокинутый столик, осколки чашки с молоком, крошки печенья – все это увезли эксперты-криминалисты. Исчезли и средства – стерильные перчатки, куски марли, шприцы, канюли, – с помощью которых бригада скорой помощи пыталась оживить Джеремию. Пропали фетиши – лента для волос, коралловый браслет, розовый шарф и роликовый конек, – глядя на них, монстр вызывал призраки убитых им девушек, чтобы те составляли ему компанию в долгие одинокие вечера.

Предметы исчезли, но вопросы остались.

Как Джеремии Смиту, человеку ограниченному, необщительному, лишенному какой бы то ни было привлекательности, удавалось втереться в доверие к девушкам? Где, в каком месте он держал их в заточении целый месяц, прежде чем убить? Где сейчас Лара?

Вопроса о том, жива ли она, Маркус избегал. Он выполнил задание с максимальной отдачей и просто не примет другого исхода.

Он огляделся вокруг. Аномалии. Нет, не сверхъестественное знамение, сказал он себе. Но такой знак, который только человек веры может распознать. Маркус боялся, что на этот раз следовало проявить талант, которым он не обладает в достаточной степени.

Он обвел взглядом комнату в поисках чего-то такого, что нарушало бы нормальный ход вещей. Крохотной расщелины, ведущей в иное измерение. Прохода, через который зло вторгается в мир и распространяется в нем.

Взгляд его остановился на окне. Полная луна за стеклом указывала ему на что-то.

Кто-то смотрел в его сторону, развернув крылья. Каменный ангел призывал его.

Он стоял в саду, там же, где прочие статуи. В Писании сказано, что Люцифер был ангелом до падения. Любимцем Господа. Все это промелькнуло у Маркуса в уме, и он бросился прочь из дома.

Он застыл перед монументальной фигурой, озаренной мертвенным светом луны.

Полицейские ничего не заметили, сказал себе Маркус, осматривая почву у ног ангела. Если там, внизу, что-то есть, полицейские собаки должны были это унюхать. Но из-за дождей, которые лили и лили последние дни, запахи, поднимавшиеся от земли, должно быть, отбили нюх у животных.

Маркус уперся руками в пьедестал, надавил, и ангел сдвинулся, а под ним обнаружился люк с металлической крышкой. Он не был заперт. Оставалось только дернуть за ручку.

Из темного отверстия, словно несвежее дыхание, вырвался затхлый запах сырости. Маркус посветил фонариком: шесть ступенек вели в пропасть. Но оттуда не доносилось ни звука.

– Лара, – позвал Маркус. Потом еще три раза произнес ее имя. Потом попробовал еще раз. Никто не откликнулся.

Хватаясь руками за ступеньки, он начал спускаться.

Луч фонарика скользил по тесному помещению: низкий потолок, выложенный плитками пол, который внезапно обрывался, уходил вниз. В былые времена здесь, наверное, был бассейн, но кто-то устроил вместо него тайную комнату.

Фонарик шарил в поисках следов, говорящих о присутствии человека. Маркус уже боялся, что обнаружит всего лишь безгласное тело. Но Лары тут не было.

Только стул.

Еще и поэтому собаки ничего не унюхали, сказал он себе. Но именно сюда Джеремия притаскивал девушек. В этой берлоге он их держал месяц, а потом убивал. Здесь не было ни цепей, вделанных в стену, чтобы насладиться мучениями жертвы, ни хитроумных приспособлений, чтобы дать выход садистическим склонностям, ни постели, где можно предаваться плотским утехам. Никаких зверств, никакого насилия, напомнил себе Маркус: Джеремия не трогал девушек. Ничего, кроме этого стула, веревки, которой он их связывал, и подноса, где лежал нож длиной сантиметров в двадцать, которым он потом перерезал девушкам горло. Вот и все, на что оказалась способна извращенная фантазия монстра.

Маркус подошел к стулу и увидел, что на сиденье лежит запечатанный конверт. Он взял его в руки, вскрыл. На старинных планах, лежавших внутри, изображалась квартира Лары, вместе с люком, спрятанным под плиткой в ванной комнате. Заметки о передвижениях девушки, ее распорядок дня. Примечания, в которых излагалось намерение подсыпать наркотик в сахарницу. Наконец, фотография улыбающейся студентки. Через все лицо – красный вопросительный знак. Ты играешь со мной, сказал Маркус про себя, обращаясь к пенитенциарию. В конверте содержались доказательства того, что именно Джеремия похитил девушку.

Но самой Лары – ни следа. Как и таинственного собрата, который направил Маркуса сюда.

Маркус весь кипел от ярости. Пенитенциарий не выполнил обещания. Маркус проклинал его, проклинал самого себя. Можно ли стерпеть такое издевательство: он не останется здесь ни минуты. Маркус повернулся, чтобы уйти, но тут фонарик выскользнул у него из рук. И, падая, высветил что-то за его спиной.

Там, в углу, кто-то стоял.

Стоял и наблюдал за происходящим. Не двигался с места. В луче света показался лишь абрис руки. Черный рукав. Маркус нагнулся, поднял фонарик и медленно направил его на незнакомца.

Там никого не было, просто на плечиках висела сутана священника.

Все мгновенно прояснилось. Вот так Джеремия Смит и приближался к своим жертвам. Девушки не боялись его, видя перед собой служителя Церкви, а не монстра.

Один из карманов оттопыривался. Маркус подошел, сунул туда руку. Вытащил аптечный пузырек и шприц для подкожных инъекций – сукцинилхолин.

Он не ошибался. Но предметы, извлеченные из кармана, рассказывали нечто иное.

Он знал, что сестра одной из убитых девушек дежурит в тот вечер и поедет с группой скорой помощи, если вызову будет присвоен красный код. И, набрав нужный номер, описал симптомы сердечного приступа. Услышав, как подъезжает машина, вколол себе смертоносный раствор. Шприц бросил в угол, да хоть бы и под стол: персонал скорой помощи в суматохе ничего не заметит, а криминалисты не отличат его от тех, которые расшвыряет повсюду бригада медиков, пытаясь сохранить пациенту жизнь.

Он начал действовать где-то с неделю тому назад, когда разослал анонимные письма всем, кто был замешан в убийстве Валерии Альтьери. Потом отправил имейл, в котором просветил Пьетро Дзини относительно дела Фигаро. После этого позвонил Камилле Рокке и сообщил заранее, что Астор Гояш прибудет в отель «Экседра» через несколько дней.

Он – пенитенциарий.

Он все время маячил у них перед глазами, а они и не знали, кто он на самом деле. Как хирург Альберто Канестрари, Джеремия симулировал естественную смерть с помощью сукцинилхолина. Никакой токсикологический анализ не обнаружит его. Достаточно одного миллиграмма, чтобы парализовать дыхательную систему. Через несколько минут наступит смерть от удушья, как это случилось с Канестрари. Яд моментально сковывает мышцы всего тела, так что передумать уже невозможно.

Что видит полиция? Серийного убийцу, который больше не представляет опасности. Что видят врачи? Пациента в коме. Что видит Маркус?

Аномалии.

Рано или поздно действие сукцинилхолина закончится. С минуты на минуту Джеремия Смит очнется.