Глава 25
ПОПУЛЯРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Оказывается, демонам нельзя быть паиньками и вести себя хорошо, а уж делать добрые дела — так и вовсе. Озраэль это понял в середине рабочего дня, когда бесы разбежались на обед, а он остался один. Но начнем по порядку.

Последняя ночь оказалась безумной и принесла много важных новостей. После вскрытия могилы Озраэль с Ильсиром незаметно отстали от участников акции и убрались восвояси. После этого, уже дома, демон решился на еще одну вылазку в Аленин сон. Все сложилось одно к одному: полезная информация и расположение девушки — узнав, что расследование продвигается в нужную сторону, Алена наверняка обрадуется и потянется к демону сильнее не только в грезах, но и в реальности.

К свиданию вживую Озраэль по привычке готовился с особой тщательностью. Оставшись в компании тетушки Сары, он щелчком пальцев материализовал свое любимое зеркало и принялся красоваться перед ним, меняя наряды. Тут случилось страшное. Правый рог отвалился и громко упал на пол. Озраэль замер ошарашенный, оглушенный произошедшим. Он тупо пялился на собственное отражение, наблюдая, как проступившее в волосах бело-розовое пятно начинает сочиться кровью. Когда алые ручейки быстрыми змейками сползли по шее и разошлись кляксами на белой рубашке, демон пришел в себя. Зашипев от резкой боли, он отступил назад. Мир кругом поплыл, ноги начали подкашиваться, а сознание гаснуть.

Он очнулся на полу, приоткрыл глаза. Голова его, прижатая пухлой рукой, мягко покоилась на складках объемного живота. Гигантская грудь нависала карнизом сверху.

— Озичек, родной мой, что с тобой? — Голос Сары Рудольфовны вернул демона к реальности.

— Я не знаю, — ошалело прошептал Озраэль и попытался сесть рядом с обнаженной толстухой. Та заботливо придержала его за плечи, взволнованно осмотрела залитый кровью висок и слипшиеся вокруг раны волосы.

— Ничего, до свадьбы заживет, — вынесла утешительный вердикт, который Озраэля не успокоил, а только разозлил.

— Сара Рудольфовна, вы издеваетесь? У меня рог отвалился, понимаете? Рог! В рогах вся суть демонического мужского начала!

— Озичек, милый, — тетушка Сара строго погрозила ему пальцем, — я тебе говорила, что рога мужчин до добра не доводят, даже демонических.

— Вы не понимаете, со мной что-то жуткое творится — по частям разваливаюсь, — принялся паниковать Озраэль, а пожилая грешница, сообразив, что панику эту надо прекращать, тут же нашлась:

— Боже мой, Озичек, не переживай. Ну подумаешь, рога? Тебе больше идет без них. А если они так нужны, я напишу тебе адрес своего кузена дяди Жоры.

— Он что, спец по рогам? — недоверчиво поинтересовался демон.

— Нет. Он таки стоматолог. Человек зубы лечит. Протезы такие делает и коронки — закачаешься. Что ему какой-то рог? Раз плюнуть! Закрутит тебе в череп пару штифтов и вернет его на место, лучше прежнего будет!

— Нет уж, спасибо, — хмуро отказался Озраэль.

— Не слушаешь тетушку Сару, дрянной мальчишка, — наигранно отчитала его грешница, добавив: — Сходи домой, отдохни, отлежись, а я скажу, что ты таки отлучился по делам.

Последнее предложение оказалось дельным, но Озраэль последовал ему не сразу. Сначала, приняв человеческий облик, в котором страшная рана на голове стала не такой заметной, демон спешно отправился к доктору Колобкову. Явился без записи, шумно ввалился в кабинет и принялся рассказывать все подробности случившегося с ним накануне. Иван Иванович слушал вполуха и без особой заинтересованности. Потом, осмотрев и обработав рану, поинтересовался:

— У вас лосей в роду не было? Или оленей? Они рога периодически сбрасывают. Может, это у вас наследственное?

— Вы шутите, да? — свирепо рявкнул на доктора Озраэль.

— Я проверяю всевозможные варианты.

— Я вам не лось! И не олень!

— Тогда всему виной стресс, — сделал вывод доктор Колобков. — А со стрессом вам лучше к психологу, я уже говорил.

Озраэль не пошел к психологу. Он отправился домой. Демон рассчитывал немного прийти в себя и поскорее вернуться на работу. Он заварил себе кофе и присел на край кресла, пытаясь успокоиться. Выдохнул, затягиваясь ароматным паром. Может, и правда, ничего страшного? Может быть, жители преисподней, как лоси, тоже иногда сбрасывают рога? Почему нет?

Самоуспокоение помогло ненадолго. Когда кофейная чашка опустела, ему стало хуже. Адски заболела голова. Демон нервно коснулся единственного оставшегося рога, чтобы с ужасом понять — тот тоже отходит, уже почти совсем отвалился.

— Нет, нет! Только не это! — Озраэль попытался прижать рог на место, но от нажима тот отвалился окончательно и со стуком выпал из трясущихся рук.

Страх моментально разросся, парализовал тело. Что это? Какая-то неизлечимая болезнь — СПИД, рак, чума, свиной грипп или лихорадка Эбола? Как такое могло случиться с ним — существом физически совершенным? Страх затмил все. Озраэль уже не мог себя контролировать, и первозданная сущность вырвалась наружу. Следом за сменой ипостаси пришли новые волны боли, будто кожу сдирали заживо, а кости ломали изнутри. Снося на пути все, демон рванулся в коридор к огромному зеркалу. Он увидел себя, и его затрясло. Сознание стало отключаться от кошмарного зрелища, представшего перед ним. Его величественный первозданный монстр походил на освежеванную тушу с мясного рынка: бронированная кожа висела клочьями, обнажая бугры окровавленных мышц, к губам приклеились остатки выпавших острых зубов, а над спиной дугами торчали уродливые серповидные загогулины. Не одна, не две — целый лес мерзких отростков, одни из которых только вспороли многострадальную кожу, а другие уже выпростались на всю длину и начали покрываться белыми перьями.

Не в силах наблюдать душераздирающее зрелище, Озраэль заставил себя собраться и вернуться в человечий облик. Там повреждения оказались наименее заметны: зубы и кожа были на месте, а раны от потерянных рогов скрывались в гуще волос.

— Так, все хорошо, — попытался собраться с мыслями Озраэль. — Приболел немного — пройдет.

Он налил себе новую чашку кофе и трясущимися руками вцепился в нее. Решив, что кофе не поможет, демон подошел к бару, вынул оттуда бутылку коньяка и осушил ее махом. Легче не стало. Обалдевший от стресса организм принял алкоголь, как воду. Больше Озраэль времени не терял. Взвесив все за и против, отправился к психологу в мир людей.

На стоянке у администрации сиротливо ждал хозяина верный «Дьябло». Вспомнив про разбитое активистами стекло, демон был крайне удивлен, обнаружив машину в идеальном состоянии, да еще и помытой до блеска. «Какого…» — пронеслось в мыслях. Ответ нашелся быстро в лице засиявшего рядом помощника мэра.

— А мы вот вам сюрприз решили сделать, машинку вашу починили!

— С чего такая честь? — удивился демон.

— Да мы как раз с утра бюджет городской делили, когда увидели, что у вас такая неприятность случилась. Ну, думаем, поможем человеку всем аппаратом, у нас как раз ненужные деньги завалялись.

— Деньги бывают ненужными? — непонимающе уточнил Озраэль.

— Да это я так, шучу, — еще сильнее залебезил чиновник. — Они для ремонта больницы Святого Элмора пришли, той, где безнадежные лежат. Ну зачем этим безнадежным деньги? Все равно помрут. А если и выживут, то зачем им ремонт? Пусть домой едут. Верно говорю? — Довольный собой мужчина хитренько улыбнулся и, заговорщически приблизив лицо к Озраэлеву уху, зашептал: — Мы ведь знаем, поняли, кто вы такой! — За словами последовал многозначительный тычок пальцем в небеса. — Вы проверяющий от самого!

— Самого? — переспросил Озраэль и недоверчиво заломил бровь.

— Самого Президента! — благоговейно прошептал помощник мэра и закатил глаза со священным трепетом. — Но вы не переживайте. Мы вас всегда поддержим и денежками халявными поделимся, вы только отчетики про нас хорошие пишите, по рукам?

Озраэль тупо уставился на холеную гладкую руку с чистыми ногтями и жирной шайбой золотого кольца. В другой раз он бы просто проигнорировал этот чиновничий жест, но сегодня не в меру предусмотрительный помощник мэра совершенно случайно попал своей фразой демону по больному месту. А демоны подобного очень не любят и дико злятся.

Услыхав, что в администрации прикарманили деньги для больных, Озраэль испытал с последними непреодолимое единение, если не сказать — солидарность. Его собственный страшный недуг заставил проникнуться пониманием к несчастным обворованным и сделать помощнику мэра соответствующее замечание:

— Ах ты мерзкий, загребущий клещ, — зарычал демон, сверкая глазами, ухватил помощника мэра за дорогой галстук и с легкостью оторвал от земли, — чтобы я больше не слышал о том, как ваша подлая шайка, именующая себя аппаратом мэрии, грабит больных, сирот или стариков!

Выдохнув в лицо перепуганной жертве едкие клубы адского дыма, накопившегося в груди от разбушевавшегося там злого огня, Озраэль поставил чиновника на асфальт, угрожающе выругался, сел в машину и уехал. Помощник мэра так и остался на стоянке до вечера. Застыл, будто статуя. Там после работы его обнаружили сослуживцы — парализованного страхом, засиженного птицами и совершенно седого.

К кабинету психолога Озраэль приблизился с опаской. Выжидающе взглянул на администраторшу, сидящую перед монитором компьютера. Та оторвалась от приложения, мило улыбнулась, указывая на белую дверь.

— Проходите, профессор сейчас подойдет.

Озраэль послушно шагнул в кабинет. Осмотрелся — все пошлые стереотипы присутствуют: стеллаж с книгами, массивный стол, два кресла. Кресло для доктора, кресло-кушетка для посетителя. А еще портрет Фрейда на стене. Он приветливо улыбнулся Озраэлю, когда тот взглянул на изображение великого психолога. Демона эта улыбка не смутила. Живые портреты встречались во всех измерениях и мирах, только не всем удавалось заметить такую их особенность.

— Добрый день, располагайтесь и чувствуйте себя как дома.

Фраза, неожиданно прозвучавшая из-за спины, застала Озраэля врасплох. Он резко повернулся, натыкаясь взглядом на пухлого невысокого человечка в совиных очках.

— Туда, туда. — Человечек бодро махнул в сторону кушетки.

Демон недоверчиво сел на край, потом лег, как того требовала процедура, почувствовав себя при этом крайне некомфортно. Он еще раз внимательно взглянул на психолога и сделал однозначный вывод — перед ним стоял темный. Даже внешняя неуклюжесть и дружелюбие не могли перебить темной энергетики, сочащейся из этого товарища. И тут Озраэлю стало немного спокойнее. Темный темного поймет лучше, тут и к бабке не ходи.

— Ну-с? — настойчиво протянул психолог, полное имя которого — Темников Адам Иудович — говорило само за себя. — С чем пожаловали? Что беспокоит вашу душеньку?

— Жизнь, — обобщенно заключил Озраэль и вызвал у психолога довольную улыбку.

— А поконкретнее? — уточнил Адам Иудович, а Фрейд на портрете строго покачал головой и добавил: «Цель всякой жизни есть смерть».

— Даже не знаю, с чего начать. В общем, работа, стресс, отношения…

— Так. Давайте начнем сначала. С вашего детства.

— А при чем оно вообще? — не понял Озраэль, и ему доходчиво пояснили:

— Все наши проблемы связаны с детскими переживаниями.

«Тайна человеческой души заключена в психических драмах детства. Докопайтесь до этих драм, и исцеление придет», — поддакнул ему портрет Фрейда, процитировав самого себя.

— Ну, — психолог требовательно потер руки, — что там у вас с детством, родителями, семьей?

— Детство…

На этом моменте разговора Озраэль впал в недолгий ступор. Он, как большинство созданий в преисподней, возник из небольшого уплотнения во мраке. Такое бывает, когда первозданный эфир сгущается, образуя крошечный комочек материи. Если он находит подпитку в пустоте, то может развиться до небольшого мыслящего существа. И тут уж важно, что питает. Мрак порождает темные сущности — бесов, некоторые из которых могут потом переродиться в демонов. Так произошло и с Озраэлем. Только разве расскажешь такое психологу, человеку, пусть даже и темному?

— Итак, — нетерпеливо подгонял тот. — Что же?

— У меня не было родных.

— Так вы детдомовский?

— Да! Да! — радостно закивал Озраэль, ведь лучшей легенды о его происхождении было не придумать.

— О, тогда у вас должно быть много проблем. Вас недолюбили, вам не знакома ценность семьи, вам непонятна социальная и гендерная роль мужчины в семейных отношениях.

Озраэль не слишком-то понял суть сказанного, поэтому поскорее развил худо-бедно понятную ему тему отношений:

— У меня с девушкой не ладится.

— С девушкой? — Глаза психолога плотоядно сверкнули, и он снова, как муха, потер друг о друга ладони. — Вы удачно ко мне пришли. Моя вторая специализация — сексология.

— Вот до секса у нас с ней как раз так и не дошло, — грустно признался демон и исподлобья взглянул на профессора.

«Единственное извращение — это отсутствие секса. Все остальное дело выбора каждого», — осуждающе покачал головой портрет Фрейда.

Повисла напряженная пауза.

— Дело в вас? — надорвал гнетущую тишину Адам Иудович.

— Нет. Вернее, не только.

— В ней? — Психолог мрачно улыбнулся и предвкушающе облизал губы. Мерзкий жест, отчетливо проявивший замаскированную в человечишке тьму, сбил Озраэля с толку.

— Да, наверное, — растеряв привычную уверенность, промямлил он.

— А расскажите-ка мне о ней поподробнее…

Демон рассказал. Сдержанно, без лишних подробностей, без ночных сонных таинств, но ясно и по сути. С каждым словом лицо психолога становилось все коварнее и безумнее. Дослушав исповедь Озраэля до конца, он многозначительно изрек:

— Все ясно, вы одержимы!

— Нет, такого просто не может быть, — яростно замотал головой Озраэль. Что за бред? Это люди бывают одержимы демонами, а вот чтобы наоборот — ересь и чушь!

— Это именно такой случай! — вдохновенно пообещал психолог и притушил свет. По кабинету поползли пугающие тени. Портрет Фрейда потемнел, лицо на нем посерьезнело, появилась заломленная бровь, а круглые очки оказались сильно надвинуты на нос. — И, поверьте мне, этот случай очень-очень серьезный! Одержимость — вещь страшная. Она разрушит ваш мозг и тело, сгноит вас живьем. Чтобы сохранить себя, вы должны срочно, как можно скорее удовлетворить свою страсть.

— Если бы я знал как, — разочарованно фыркнул Озраэль. — Она меня не подпускает… — Демон хотел добавить «в жизни», но не стал, опустив в очередной раз подробности из сна.

— Я вам еще раз повторяю, — гробовым голосом прогудел психолог, — у вас сейчас вопрос жизни и смерти решается. Какие тут могут быть разговоры? Вы должны овладеть поработившей ваш разум женщиной во что бы то ни стало! Совратите ее, соблазните, поразите, купите, изнасилуйте, наконец. Иначе — смерть! Не печальтесь о красотке. Секс всегда идет женщинам на пользу, так что она еще скажет вам спасибо. Вы мужчина молодой, горячий — любую удовлетворить сумеете. А после хорошего секса недовольной останется разве что дура.

Последняя фраза Адама Иудовича прозвучала особенно мерзко и пугающе. «Он еще и мужской шовинист», — мысленно поморщился Озраэль, припоминая красивое слово, которым его самого когда-то наградила Алена. Демон с надеждой взглянул на Фрейда, но тот поспешно отвернулся, пробормотав: «А я что? Я всего лишь портрет!»

От профессора Темникова Озраэль ушел подавленным. Как ни крути, коварный человечишка-психолог был прав — ситуацию с Аленой следовало решать. Если бы это зависело от Озраэля, он приложил бы все усилия, включил бы все обаяние, стал бы самым милым парнем на земле, да только одно «но» мешало. Лишить Алену девственности он не мог даже при всем желании. Даже при ее желании.

Колеся по Икстауну, демон был задумчив и мрачен. Старая схема — подтолкнуть невинную деву в объятия другого — рождала в груди бурю болезненных, злых эмоций: ревность, досаду, безысходность. У Озраэля сердце сжималось от одной мысли, что Алена окажется в постели с кем-то, кроме него, и этот кто-то будет ласкать и целовать ее, гладить руками хрупкое тело, слушать ее стоны и шептать ее имя.

— Дьявол! — Демон резко притормозил у обочины и со всей дури стукнул кулаком по рулю. Немного выпустив пар, он попробовал собраться и успокоиться. Нужно было что-то решать, побеждать ситуацию с тем, что есть, не меняя заданных правил. Как ни крути, стать у Алены первым ему не позволит своя же собственная демонская природа. Значит, он будет действовать по старой проверенной схеме.