Книга: Доблесть воина
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9

Глава 8

Гнезно. Честь и милость князя Болеслава
Горацек не соврал: на следующий день Болеслав занял Детинец. Без боя. Ода с сыновьями и верными германцами беспрепятственно покинула Гнезно.
В отличие от польских бояр и их людей. То есть эти тоже вознамерились отбыть из столицы по домам, где непременно начали бы пакостить Болеславу, но дружинники князя проворно отделили их от германцев и повязали. Ода было возмутилась, но Болеслав напомнил, что гарантировал неприкосновенность только мачехе, ее сыновьям и ее людям, то есть – германцам. А те, кого он взял под стражу, – не ее, а его подданные, и на них клятва не распространяется.
Поскольку у Болеслава было куда больше воинов, протестом всё и ограничилось.
Пленных же вывели на площадь перед Детинцем, где им было предложено выбрать: идти ли им прямо, то есть принести клятву верности молодому князю, или проследовать налево, где их ожидали палачи.
Одлилен и Прзибивой, мятежные бояре, которых Илья видел на пиру, с гордостью отказались. Одлилен напомнил, что Болеслав дал им слово, что их жизням ничто не угрожает. Правда, речь шла только о вчерашнем пире, но ведь в клятве этого не прозвучало. Так что если Болеслав действительно такой хороший христианин, как утверждает, ему следует бояр немедленно отпустить. И их людей тоже, потому что даже если их люди и сделали что-то, неугодное Болеславу, то ответственность за них несут их господа.
Болеслав задумался.
Илья ожидал, что решительный князь плюнет на словесные уловки и отправит обоих на плаху. Тем более что и плахи, и палачи уже ожидали в готовности…
Но Болеслав его удивил.
– Верно, – сказал он очень серьезно. – Именно так я и сказал. И хорошо, что ты напомнил, боярин, о моей клятве и о Господе нашем, заповедовавшем прощать врагов и не отнимать их жизней.
Илья поморщился, вспомнив Владимира, который после Крещения тоже не желал карать татей… Выходит, и этот – туда же.
Толпа, внимавшая князю, зашумела. Кому-то пришлось по душе милосердие Болеслава, но большинству точно не понравилось. Оду здесь, в Гнезно, полагали чужой, равно как и поддержавших ее бояр.
– «Не убий!» – сказано в Писании! – прогремел Болеслав. – И слово мое крепко! Но там же, в Писании, сказано: «Око за око!» Так что жизни я вам, бояре, оставлю, а вот глаза придется отдать!
Одлилен с Прзибивоем дружно завопили, но на сей раз протесты не помогли. Отволокли к палачам и ослепили.
– Жестоко, – пробормотал Маттах. – Лучше смерть.
– А он молодец, Болеслав! – одобрительно пробасил Гудмунд. – Им бы еще руки отрубить и языки вырвать. Всем врагам наука будет.
Но хватило и глаз.
Воющих бояр оттащили в сторонку, а князь обратился к их людям, предложив простой выбор: пройти направо, где ждут священники со Святым Писанием, и принести клятву верности своему князю. Или проследовать налево, к палачам.
Среди людей боярских наверняка было немало храбрых и верных, которые пошли бы на смерть ради чести. Но ослепнуть…
Налево не повернул никто.
Берег Северского Донца в месте впадения реки Везелицы. Белгород Владимиров. Двумя месяцами ранее
– А славно вышло, – похвалил Духарев, глядя на свежевозведенные стены, часть из которых была поднята на его средства. В частности, и новенькие дубовые ворота, усиленные железными стяжками, прочно сидящие меж десятиметровыми привратными башнями. Не хватало рва, но при таком расположении крепости он не обязателен. Тем более что осадных башен у степняков точно нет.
– Божьими молитвами и нашими с тобой трудами, князь, – подольстился к Сергею Ивановичу наместник белгородский Грузило. Сообразительный муж. Он еще с первого знакомства догадался перед Сергеем Ивановичем спинку прогнуть. А может, Добрыня подсказал. Но результат налицо. Вложился в великокняжий проект Духарев заметно больше, чем планировал. И тем весьма ускорил строительство. И не в ущерб качеству. Не простой частокол окружил город, а настоящие стены, собранные из прочных, заполненных землей клетей. С просторным и крепким заборолом, прорезанным щелями-скважнями, из которых так удобно бить по нападающим или отталкивать лезущих наверх. А вот снизу, с земли, а уж тем более с берега реки поражать защитников куда как сложнее.
Внутри тоже успели немного обустроиться, причем Духареву под строительство отвели лучшую часть. Земли хватило и на дома, и на склады, и на стойла для скота, и на гридницу с конюшней. Сам наместник устроился куда скромнее, а дружина его теснилась в длинном, сколоченном кое-как доме, который, впрочем, следующим летом намеревались перестроить в подобие Детинца, в который переселится и сам наместник. Но это следующим летом.
Население же городское к осени перевалило за тысячу. А сколько еще обитало за стенами в посадах и близлежащих селах!
Сейчас, правда, половина уехала. Купцы с челядью и мастера… Те, кто предпочел зимовать дома. Кто в Киеве, кто в Чернигове или Смоленске… Там, где веселее. Однако в случае набега людей в Белгороде вновь прибавится.
В общем, народу-то много, а вот припасов – мизер. Год назад по окрестным селам прошлись степняки, и земля опустела. Этой весной засеяли немного, так что городские закрома почти пусты. Понятно, у каждого жителя имелся свой небольшой запас, но именно что небольшой. Зерно для сева обещал выделить великий князь в лице Добрыни. За пятую часть будущего урожая. А этой зимой подкормить город взялся Духарев. Он потом свое вернет. С земли, с торговли. Белгород обещал стать местом бойким.
– Так что с обозом? – напомнил Грузило. – Скоро ль будет?
– На днях, – пообещал Духарев. – Дороги подмерзли, так что первые припасы вот-вот придут. Я сам приму и тебе передам, под опись. Большой обоз, месяца на два точно хватит, а остальное подвезут, когда реки встанут. Не боись, Бортич, голодать не будете.
Однако наместник всё равно глядел невесело.
– Ну, говори, что гложет? – потребовал Сергей Иванович. – Вижу, опасаешься чего-то. Чего?
– Копченые, – не стал таить Грузило. – Орды эти…
– Так они вроде далеко стоят?
Сергей Иванович знал от старшего сына, что одна из орд болтается близ уличских земель. А вторая? Надо бы уточнить.
«Завтра велю Витмиду дозоры разослать», – подумал он.
Не хватало еще, чтоб копченые их врасплох застали. Зачем тогда стены строили, спрашивается?
– Ну, так что скажешь, Бортич?
– Да не знаю я, – вздохнул наместник. – Вчера смерды с дальних хуторов прибежали. С пожитками. Вроде, кто-то совсем близко степняков видел. Даже скот бросили, так перепугались.
– Вроде или видели?
– Да не знаю я! – в сердцах выкрикнул наместник.
– Плохо, что не знаешь, – укорил князь-воевода. – Я могу не знать, я только приехал, а ты – должен!
Он поглядел сверху вниз на смущенного наместника и подумал: не годится Грузило для Белгорода. Тут не тиун, воин нужен, опытный и проверенный.
– Дружиной твоей кто командует?
– Я, кто ж еще! – удивился наместник.
– А сотником у тебя кто?
– Подсотник у меня. Насупа.
Хм. Надо глянуть, что это еще за Насупа. Ладно, тоже завтра. Тем более что разведку учинить Духарев может и своими силами. Лошади имеются.
Назад: Глава 7
Дальше: Глава 9